Под парусом мечты

5

Как это ему удалось так тихо выйти на крыльцо?

– Я не знала, что ты еще бодрствуешь…

– Что-то не спится, – пожал плечами мнимый Невилл. – А какого именно чуда ты ждешь?

Дженнифер зарделась от смущения.

– Такого, чтобы к утру ты превратился в мраморное изваяние и не разболтал никому мои секреты.

Лестер издал ироничный смешок.

– Если бы ты знала, как часто я слышу подобные пожелания!

– Неужели?

– Уж поверь.

Он подошел к деревянным перилам, прислонился плечом к вертикальной балке, и Дженнифер невольно залюбовалась его силуэтом, темнеющим в мягком лунном свете. Лицо Невилла находилось в тени, зато серебристое сияние выгодно подчеркнуло ширину его плеч, тонкость талии и общую стройность фигуры. Удрученная тем, что все это породило в ее душе чувство сладостного предвкушения, Дженнифер перевела взгляд на звездное небо.

Пересыпанная золотистыми блестками черная бархатная высь притягивала к себе, засасывала своею манящей глубиной. И Дженнифер вдруг почти реально ощутила, как какая-то неведомая сила, словно огромный парус, наполненный могучим ветром, устремила ее в бесконечную океанскую даль вселенной навстречу тайным стремлениям и заветной мечте…

– Почему бы нам не потанцевать сейчас? – Голос Невилла вывел ее из необычного состояния, вернув на грешную землю.

Оброненная им, словно невзначай, фраза удивила Дженнифер, и она вновь взглянула на Невилла.

– Сейчас?

– Ну да. Ведь мы же обещали Джулии.

– И что?

– Обещание есть обещание.

В следующую секунду она увидела, как Невилл протянул руку, будто ожидая, что она примет ее. Ночной ветерок шелестел листвой в верхушках деревьев, донося хвойный аромат из раскинувшегося за садом леса и запах роз, распустившихся на клумбах перед парадным крыльцом.

Необычный букет ароматов подействовал на Дженнифер самым неожиданным образом. По крайней мере она предпочитала так думать, что именно из-за запахов у нее опять перехватило дыхание, а вовсе не от вида наполовину освещенного луной Невилла. Даже оставаясь неподвижным, он словно источал шарм. В особенности это относилось к проникновенному взгляду совершенно темных сейчас глаз.

Пытаясь воспротивиться искушению, Дженнифер крепче впилась пальцами в перила.

– Вот как ты заговорил! – Она сердилась и на себя, и на Невилла. – Значит, намерен четко придерживаться данного нынче обещания?

– А ты?

Дженнифер нахмурилась, слегка сбитая с толку.

– Что я?

– Ты намерена исполнить то, что обещала Джулии?

Она открыла рот, чтобы ответить, и тут же закрыла. Какую игру затеял Невилл? Почему настаивает на ее обещании, в то время как его собственное обычно ничего не значит?

– Я… просто сказала то, что миссис Пинкстон хотела услышать. На самом деле у меня не было намерения танцевать с тобой.

Рука Невилла медленно опустилась.

– Понятно. – Он чуть повернул голову, и его лицо оказалось на свету. В эту минуту оно показалось Дженнифер необычайно красивым. О, коварная, коварная луна! – Выходит, сама ты способна обещать что-то Джулии, не придавая этому никакого значения, но совершенно не приемлешь подобного поведения с моей стороны, верно?

– Да! – Понимая, что в подобном ее ответе отсутствует логика, Дженнифер поспешила добавить: – Потому что в отличие от тебя я не причиняю твоей бабушке никакого вреда!

– Ты так думаешь? Но ведь это именно ей хотелось, чтобы мы потанцевали.

Дженнифер вдруг почувствовала себя словно на школьных экзаменах.

– Послушай, можешь сколько угодно припирать меня к стенке, ловя на парадоксах, но главное заключается в том, что я не намерена танцевать с тобой – ни сейчас, ни в будущем. – Тут ей в голову пришла удачная мысль, которую она решила высказать вслух. – Наверное, тебе частенько приходилось слышать в суде, как высказывается в твою защиту Нанятый тобой адвокат, и ты поднаторел в словесных хитросплетениях. Но мы здесь не в суде и, даже загнав меня в ловушку, ты ничего не добьешься!

– Ладно, согласен, пусть будет по-твоему. Только кто из нас сейчас прибегает к красноречию, чтобы выставить свою ложь в благородном свете?

Дженнифер вспыхнула.

– Я?

Лестер пожал плечами.

– Речь идет всего лишь о танце. Между прочим, знаешь, какие слова Джулии были последними, когда я отнес ее в спальню? Она сказала: «Пообещай, что вы с Дженни потанцуете вместе. Не разочаровывай меня».

В наступившей паузе Дженнифер почувствовала себя неловко. Невилл говорит правду, ведь то же самое миссис Пинкстон, готовясь отойти ко сну, заставила пообещать и ее.

Весь вечер ей хотелось потанцевать с Невиллом, оказаться в его объятиях и заскользить под музыку по паркету. Однако она не желала изменять своим принципам.

Совершенно сбитая с толку обилием противоречивых чувств, Дженнифер тряхнула головой и решительно шагнула к двери, намереваясь скрыться в доме. Однако, потянув на себя дверную ручку, она замерла: в образовавшийся проем из кухни полились негромкие звуки музыки.

Она оглянулась на Невилла.

– Ты принес проигрыватель?

Тот отделился от перил и приблизился к ней.

– Танцевать лучше под музыку, – тихо прозвучал в темноте его голос.

Если бы я хотя бы чуточку менее владела собой, то могла бы… Дженнифер поскорее отогнала ярко представшую перед ее мысленным взором картинку, подумав о десятках глупых женщин, ставших жертвой обаяния этого человека, для которого секс – лишь своего рода спорт. Ей надо постоянно помнить эту печальную истину, если она не хочет разделить участь прежних наивных подружек Невилла!

Музыка продолжала звучать, медленная, чувственная. Песня уже приблизилась к середине. Конечно, можно сейчас уйти и все кончится. Но можно также формально выполнить данное Джулии обещание.

– Э-э… ладно, до конца этой песни, – сказала наконец Дженнифер.

Танец получится коротким, и она удержит себя в руках.

– Вполне достаточно.

Не теряя времени на дальнейшие разговоры, Лестер вплотную приблизился к Дженнифер и заключил ее в объятия. В этот момент она почувствовала себя так, будто через ее тело прошел слабый разряд электрического тока. Кожу закололо, словно иголочками. Она едва не растаяла от удовольствия. Намерение остаться равнодушной оказалось значительно поколебленным. Невилла окружал чудесный запах дорогого одеколона. Рука, которую тот поместил между лопаток Дженнифер. источала тепло, распространявшееся во всех направлениях.

Не желая поддаваться предательским ощущениям, она сдержанно произнесла:

– На всякий случай сообщаю: я делаю это только потому, что обещала миссис Пинкстон.

Дженнифер со строгим видом взглянула на Невилла, чтобы показать, что не шутит.

Даже в темноте было заметно, как поблескивают его глаза.

– Я тоже стараюсь быть послушным внуком, – медленно произнес он почти шепотом. – Не хочу разочаровывать бабушку.

Звуки его голоса окутывали Дженнифер мягкими, теплыми волнами.

– Вынуждена признать, сегодня ты удачно изображал джентльмена.

Ой, неужели я произнесла это вслух? – тут же с досадой пронеслось в ее голове.

Дженнифер увидела, что Невилл широко улыбнулся. Его белые зубы блеснули в лунном свете. Эффект оказался поразительным: Она ощутила дрожь в коленях, вдобавок у нее перехватило дыхание. Невилл улыбался редко, возможно, потому-то это и производило столь сильное впечатление.

– Лесть не поможет вам сократить время танца, мисс Уиллоу, – прошептал он, дыханием касаясь щеки Дженнифер.

Это показалось той более эротичным, чем может выдержать обычная женщина. Она изо всех сил старалась противостоять его обаянию, но все-таки потерпела поражение. Сейчас Невилл представлял собой все, что только Дженнифер желала видеть в мужчине. Ну не безумие ли? Вот так они и действуют, столичные хлыщи! Научились в нужный момент становиться неотразимыми!

– Я ожидал, что твой маленький брат будет присутствовать на празднике, – вдруг произнес Невилл.

Дженнифер была почти благодарна ему за неожиданную перемену темы.

– Эдди должен был прийти, но его отец, Хью Грубер, сказал, что у мальчика небольшая простуда.

– Очень жаль.

Она взглянула на Невилла и увидела, что он больше не улыбается. По-видимому, его слова были вполне искренни.

– Не просто жаль! – запальчиво произнесла Дженнифер, ощутив приближение прежнего гнева, который вызвал у нее Грубер. – Готова спорить, что никакой простуды нет и в помине. Просто Хью демонстрирует характер. Ему не хочется, чтобы Эдди виделся со мной. – Ее голос дрогнул. – Какое все-таки свинство с его стороны! Эдди так ждал этого праздника, так надеялся…

Некоторое время Лестер молчал, обдумывая новую информацию. Потом спросил:

– Хочешь, чтобы я поговорил с ним?

Предложение было настолько неожиданным, что Дженнифер поначалу даже не поняла, о чем идет речь.

– С кем? – спросила она.

– С отцом Эдди.

Она усмехнулась.

– Неужели ты всерьез думаешь, что положение внука миссис Пинкстон поможет тебе повлиять на Хью? – Дженнифер покачала головой. – Знаю, ты очень высокого мнения о себе, но на этот раз ничего сделать не сможешь, уверяю.

– У меня не настолько раздутое самомнение, как ты полагаешь. Но скажу без ложной скромности: порой мне удается убеждать людей в том, что они не правы.

Она поморщилась.

– Твоя репутация ни для кого не секрет. Не сомневаюсь, что с твоим обаянием ты можешь убедить кого угодно и в чем угодно. Но я хорошо знаю Грубера. В нем больше упрямства, чем в тебе очарования, так что лучше не суйся к нему – только все испортишь.

Хотя после этих слов Невилл кивнул, она заметила, что на его скуле как будто дернулась мышца. Неужели он нервничает? – мелькнула у нее мысль. Это было так неожиданно, что Дженнифер даже почувствовала себя виноватой. В конце концов, Невилл предложил помочь, а она практически высмеяла его, хотя известно, что не существует стопроцентно плохих людей. И, разумеется, Невилла Ормонда нельзя считать законченным негодяем.

Взволнованно вздохнув, она сказала:

– Прости, я не хотела тебя обидеть. Понимаю, ты предложил помощь. Но… Хью действительно тупоголовый упрямец и результатом ваших переговоров может стать лишь то, что он вообще перестанет отпускать ко мне Эдди.

– Я все понял. Забудь о моем предложении.

В следующее мгновение Дженнифер почувствовала, как рука Невилла переместилась по ее спине чуть ниже. Одновременно он плотнее прижал ее к своей груди. Их бедра тоже соприкоснулись, и Дженнифер затрепетала от чувственного восторга. Спеша подавить это волшебное ощущение в зародыше, она прикусила губу. Лучше сосредоточься на боли, а не на парне, который тебя обнимает!

Танцуя, они сделали небольшой круг, и сейчас лунный свет вновь упал на лицо Невилла. Она увидела, что тот искренне озабочен и явно сочувствует ей. И это задело некие потайные струны ее души. Неожиданно – и очень сильно – дало себя знать тщательно подавляемое желание вновь испытать поцелуй этого мужчины.

Почти не отдавая себе отчета в том, что делает, Дженнифер передвинула лежащую на плече Невилла руку на его спину, в свою очередь плотнее прижав его к себе. Затем она подняла лицо и приоткрыла губы в древней как мир безмолвной просьбе о поцелуе. Даже осознавая всю глупость и безрассудность своего поступка, Дженнифер не смогла остановиться.

Поцелуй меня! – как будто говорила она всем своим видом. Возьми меня! Скорее, пока я не одумалась!

Она почувствовала некоторое сомнение со стороны Невилла и даже настороженность, словно он не до конца поверил в искренность ее намерений. Но можно ли было упрекнуть его за это? Сколько раз она весьма недвусмысленно давала понять, что он должен держаться от нее подальше? А сейчас вдруг сама просит о близости!

Не успела Дженнифер подумать об этом, как начался поцелуй. Нежный, как тот, первый, до сих пор обжигавший память. В нем не было даже намека на эгоизм, а вкус его оказался так сладостен, что каждая клеточка ее тела затрепетала, пробуждаясь к жизни.

Их языки встретились и тоже сплелись в чувственном танце. Вскоре мозг Дженнифер затянуло туманом удовольствия, однако даже в такую минуту какая-то часть ее сознания бодрствовала. Посреди медленного безумного погружения в пучину наслаждения к Дженнифер внезапно вернулась способность рассуждать здраво. Ради всего святого, что это ты делаешь? Ужаснувшись вдруг своему безумному поступку, она толкнула Невилла в грудь и воскликнула:

– Если ты думаешь, что, соблазнив меня, порадуешь миссис Пинкстон, это заблуждение с твоей стороны! И моего мнения о себе ты этим тоже не изменишь! Но, вероятно, за минувшие дни тебе удалось уладить вопросы, ради которых ты приехал, поэтому ты решил – так сказать, на закуску – заняться со мной любовью!

Дженнифер осознавала всю абсурдность подобных обвинений, учитывая то обстоятельство, кто спровоцировал этот поцелуй, но ее словно подхватила и понесла неведомая сила. Задумываться о смысле сказанного попросту не хотелось…

Она попятилась и остановилась, лишь почувствовав сзади перила. В эту минуту до ее слуха донеслось сдавленное ругательство, затем прозвучал хриплый голос Невилла:

– У тебя садистские наклонности, дорогая. Ты меня словно кнутом хлестнула!

В душе Дженнифер сознавала, что заслужила подобные слова. Испытывая слабое головокружение, она отвела взгляд в сторону, а затем вообще повернулась к Невиллу спиной и тяжело оперлась о перила.

– Ты в порядке? – с тревогой спросил он.

– Да.

Она крепко зажмурилась, жалея, что не может провалиться сквозь землю. Надо же было совершить такую глупость! Впрочем, это мягко сказано… Подобному поступку вообще трудно найти определение! Собственное безрассудство настолько потрясло гордившуюся своим благоразумием Дженнифер, что она оказалась на грани истерики. К счастью, кое-как ей удалось взять себя в руки.

– Знаете, мистер Ормонд… вы чертовски хороши, – прерывисто произнесла она. – Я просто в восторге от ваших талантов!

Последовала продолжительная пауза.

– В восторге? – наконец переспросил Невилл. – Интересно, от чего именно?

Дженнифер не стала оборачиваться. Это было бы слишком неразумно. К. тому же она вообще сомневалась, что в будущем сможет когда-нибудь прямо посмотреть этому человеку в глаза.

– Вы довели талант обольщения до совершенства, – хмуро пояснила Дженнифер. – Думаю, ни одна женщина не устоит перед вами. Еще бы, какое счастье: на нее обратил внимание такой первоклассный мужчина! Да еще и улучшенного образца!

– Ничего не понимаю… Что ты несешь?

Дженнифер поглубже вдохнула воздух, все еще стараясь успокоиться.

– У таких мужчин есть деньги, возможности, власть и тому подобное. А если ко всему этому прибавить отзывчивость, чувствительность, получится новый образец. Только последнее качество должно быть настоящим. И клянусь, иногда, глядя в ваши глаза, я в самом деле верила, что…

Она нервно расхохоталась. Действительно, разве можно быть такой дурой? Ведь всякое подобие чувства, какое только ни проявлялось в Невилле, – всего лишь часть его игры!

– Полагаю, все настоящие донжуаны обладают подобным даром. На минутку даже я поддалась на твою уловку! – Дженнифер скрипнула зубами, но все-таки добавила: – И не устояла перед тобой.

– Выходит, я нравлюсь тебе немного больше, чем, скажем, мой адвокат?

Она не понимала, почему это имеет для него какое-либо значение, однако отрицать не имело смысла.

– Ну, в каком-то смысле да…

Невилл издал безрадостный смешок.

– Благодарю. Но что же мне теперь делать? Ты излила на меня столько яда, что необходимо срочно найти противоядие, иначе мне придется стоять здесь, пока все не потемнеет перед глазами.

– Стой, если тебе нравится! А я ухожу!

Дженнифер резко повернулась и удалилась сначала на кухню, а затем в коридор. Она не смотрела назад, но слышала, как Невилл выключил проигрыватель и двинулся следом.

Проходя через холл, она заметила огни фар движущегося к дому автомобиля. Затем послышался звук тормозов и все стихло.

– Это еще что за…

Она не договорила, но позади нее Невилл произнес:

– Возможно, кто-то из гостей забыл что-то.

– Да, но что же это за вещь такая, чтобы за ней понадобилось возвращаться сейчас?

– Видишь, как хорошо, что мы еще не спим…

Не сговариваясь, они вышли на парадное крыльцо.

Тем временем дверца с водительской стороны автомобиля открылась и кто-то вышел. Наружный свет не горел, поэтому трудно было угадать даже пол посетителя. – Ну и ну! – раздался женский голос. – Вот уж никак не ожидала, что посреди ночи меня будет встречать целая делегация!

Пока гостья поднималась по ступенькам, Дженнифер удалось разглядеть ее. Это была высокая стройная женщина лет тридцати в светлом деловом костюме. Волосы незнакомки, тоже светлые, коротко подстрижены. Она улыбнулась и махнула рукой Невиллу. Ее освещенное луной лицо показалось Дженнифер очень красивым.

– Здравствуй, Невилл, дорогой! – промурлыкала гостья.

Лестер не верил собственным глазам: по лестнице поднималась Изабел Хаммерсон собственной персоной. Причем с таким видом, будто он должен был безумно обрадоваться ее неожиданному прибытию. Однако он сейчас меньше всего нуждался в присутствии бывшей подружки, которая никак не желает понять, что между ними все кончилось. Хорошо еще, что хоть догадалась назвать его Невиллом!

Он почти не удивился, когда Изабел подплыла к нему, обняла обеими руками за шею и запечатлела на губах поцелуй. И отнюдь не невинный, приветственный, а такой, после которого влюбленные обычно спешат отправиться в постель. Тем не менее Лестер твердо взял ее за руки и слегка отстранил от себя.

– Здравствуй, Изабел. – Затем он указал на Дженнифер. – Познакомься, это Дженнифер Уиллоу, она ухаживает за Джулией. Дженнифер, это Изабел Хаммерсон… приятельница из Веллингтона.

Даже не улыбнувшись, Дженнифер перевела взгляд на льнущую к Невиллу молодую женщину.

– Здравствуйте, мисс Хаммерсон, – произнесла она подчеркнуто сдержанно.

Не отпуская шею Лестера, Изабел чуть повернула голову и бегло взглянула на Дженнифер.

– Привет…

Лестеру стразу стало ясно, что его бывшая подружка не придает присутствию другой женщины никакого значения. Изабел всегда свысока поглядывала на людей, находящихся ниже ее на социальной лестнице. Это относилось даже к младшим партнерам адвокатской конторы.

– Ведь вы нас простите? – добавила Изабел, обращаясь к Дженнифер, но переводя взгляд на Лестера. – Просто я уже несколько дней не видалась с… э-э… Невиллом!

Не удержавшись, он посмотрел на Дженнифер. Ее лицо абсолютно ничего не выражало. Только кончик языка прошелся по полной нижней губе, при виде чего Лестера бросило в жар.

Как она это делает? – пронеслось в его голове. Изабел только что поцеловала меня… и ничего. Но стоит лишь взглянуть на Дженнифер…

Та наконец изобразила сдержанную улыбку.

– Не обращайте на меня внимания. Я уже понемногу начинаю привыкать к тому, что дамы вешаются на мистера Ормонда гроздьями.

– Неужели? – Изабел окинула его скептическим взглядом.

Тот ничуть этому не удивился: кому, как не Изабел, знать, насколько он консервативен и разборчив в связях. Ведь они работают вместе более шести лет. Ей известно, что он трудится по двенадцать часов в сутки и, как правило, у него почти не остается времени для свиданий. Кстати, это и явилось едва ли не основной причиной возникновения их служебного романа.

Позже Лестер понял, что совершил ошибку…

– Так-так… – протянула Изабел. – Стоило мне оставить тебя на несколько дней, как ты здесь принялся очаровывать местных красавиц?

– Далеко не всех, – хмуро ответил он.

– Скажите, мистер Ормонд, вы целуетесь с каждой встречной женщиной? – с изрядной долей язвительности поинтересовалась Дженнифер.

Ее слова почему-то неприятно отдались у Лестера в области желудка. Переводя напряженный взгляд с одной молодой особы на другую, он чувствовал себя человеком, обвиняемым в преступлении, которого не совершал.

– Нет, не с каждой, – наконец проговорил Лестер. Ему вдруг припомнилось, что отнюдь не он начал сегодняшний поцелуй на заднем крыльце. – Кроме того, иногда они сами меня целуют.

– Послушайте, Дженни, будьте хорошей девочкой, отнесите в дом мои сумки, – сказала вдруг Изабел, улыбаясь Лестеру и легонько поглаживая пальцами его затылок. – Вы найдете их в багажнике. А я что-то устала…

– Я сам отнесу твой багаж, – с поспешной решительностью произнес он. – Мисс Уиллоу сиделка Джулии, а не твоя.

Обняв Изабел за плечи, Лестер повел ее вниз по ступеням, намереваясь перекинуться с ней парой слов возле автомобиля. Та хихикнула над его последней фразой, издав тот самый хрипловатый звук, который некогда его возбуждал. Однако сейчас он произвел на него прямо противоположное впечатление.

– Какого черта ты явилась? – сердито проворчал Лестер, стараясь говорить как можно тише. – Кто занимается делами в конторе?

– Не переживай, папочка, там полно народу! – В тоне Изабел сквозило легкое удивление, но не было заметно и тени смущения.

– Но твоего присутствия здесь совершенно не требуется, – произнес он, наблюдая, как она открывает багажник. Лестер старался остаться в рамках вежливости, однако из этого мало что получалось. – Мне и без того нелегко поддерживать здесь все это вранье, а тут еще новые сложности!

Изабел собственническим жестом обняла его за талию.

– Не раскисай, дорогой, все образуется. Вообще-то я привезла тебе на подпись некоторые документы, так что мой приезд вполне обоснован.

– А курьера нельзя было прислать?

Она игриво ткнула Лестера пальцем под ребра.

– Разве я хуже курьера? И к тому же мне, как и тебе, требуется небольшой отдых. Вот я и подумала, что несколько дней, проведенных среди здешней тиши, пойдут мне на пользу.

– Ты ошиблась.

– Ну же, не будь таким бякой! – деланно рассмеялась Изабел. Затем она указала пальчиком на сумки. – Ты не собираешься взять их?

– Нет.

Ее брови изумленно взлетели.

– Почему?

– Потому что ты не остаешься.

Выражение лица Изабел мгновенно переменилось. Из хихикающей старшеклассницы она превратилась в искушенного в своем деле адвоката.

– Разумеется, я останусь, дорогой. Не будь смешным.

– Я и не собираюсь. – Непонятливость бывшей подружки одновременно удивила и рассердила Лестера. – Ты являешься в дом совершенно не знакомого тебе человека без предупреждения и вдобавок посреди ночи и ожидаешь, что…

– Но ведь тебя-то я знаю, – возразила Изабел. – Считай, что я твоя личная гостья. А комнаты мне не надо, достаточно половины твоей постели.

Едва увидев эту «личную гостью» несколько минут назад на ступеньках крыльца, он уже понял, с чем именно в конечном счете связаны ее намерения.

– Не надейся, золотце. Не забывай, что я здесь не в отпуске, а единственно для того, чтобы порадовать бабушку Невилла. И эротический праздник с тобой не входит в мои планы.

Лестер настолько разозлился, что не сразу обратил внимание на свой взвинченный тон. Но потом все-таки спохватился и стал говорить тише.

– Джулия не моя родственница, но она мне нравится, я не хочу ее расстраивать. Она не должна догадаться, что ее драгоценный внучок оказался не в состоянии приехать сюда и лично поздравить с юбилеем свою бабушку – единственную близкую родственницу. Пойми, Джулия обожает Невилла. Сейчас она уверена, что я – это он. И мне совершенно не хочется, чтобы воспоминание о приезде внука омрачалось у нее мыслями о том, что он попросту воспользовался ее домом для очередного и довольно… бессмысленного сексуального приключения.

Изабел пару раз моргнула, но это было единственное, чем она выдала свое эмоциональное состояние. Лестер поневоле отдал должное ее выдержке: ведь он не мог не понимать, что только что нанес сильный удар по самолюбию бывшей подружки.

Однако она не была бы блистательным адвокатом, если бы не умела скрывать свои чувства.

– Кто знает, когда бабушка сможет вновь увидеть внука, – продолжил Лестер. – Может, этого никогда не произойдет. Если его отправят за решетку, Джулия, скорее всего, не доживет до его освобождения. Потому-то эти две недели я должен полностью посвятить ей. Думаю, ты способна понять, почему я так поступаю.

Изабел долго молчала, глядя в землю. Наконец, тяжело вздохнув, она произнесла:

– Очень жаль. Признаться, я не ожидала, что ты воспримешь свою здешнюю миссию так серьезно.

Лестер отвернулся и устремил взгляд в усыпанное звездами небо. До встречи с Джулией он не особенно задумывался, как та воспримет подмену в случае ее обнаружения. Его волновал лишь один вопрос: как выручить друга.

– Я никогда не относился к нынешней своей миссии как к развлечению. Поначалу очень злился на Невилла, из-за которого оказался в дурацком положении, но сейчас… – Лестер покачал головой. – Миссис Пинкстон очаровательная женщина. Я не обижу ее, и тебе не позволю. – Он нахмурился. – Но твое пребывание в этом доме многократно увеличивает шанс ошибки. Кто-то из нас непременно забудется, обмолвится неверным словом и тем самым разобьет сердце прекрасной женщины.

Изабел изумленно покосилась на него.

– Похоже, тебя действительно волнует эта старушка!

– Да о чем же я толкую, по-твоему? Разумеется, волнует.

Она покачала головой, словно все это было выше ее понимания, затем сложила руки на груди.

– Ладно, мне ясно, что у тебя пунктик насчет этой бабули, но говори, что хочешь, а я остаюсь! У меня в сумочке лежит обратный билет на следующий четверг. Так что придется вам всем потерпеть мое присутствие. Обещаю вести себя прилично. – Изабел усмехнулась. – Во всяком случае на людях. – Она взяла руку Лестера и сжала его пальцы. – Не знаю чем объяснить… может, здешний воздух так на тебя влияет, но я еще никогда не замечала, чтобы ты столь страстно отстаивал желание защитить чьи-либо чувства. – Она поднесла его руку к своему лицу и легонько потерлась щекой о тыльную сторону кисти. – Это возбуждает.

Закатив глаза к ночному небу, Лестер выдернул руку.

– Хорошенькое начало для человека, пообещавшего хорошо себя вести!

– На публике, – уточнила Изабел. – Бери сумки, а я попрошу сиделку показать мне свободную комнату. Уверена, хоть одна, но найдется в этом большом доме.

Такое нарочито небрежное упоминание о Дженнифер разозлило Лестера еще больше.

– Слушай, сейчас же поезжай обратно в Нейпир, там садись на поезд и возвращайся домой, в Веллингтон! Сколько раз повторять, что тебе здесь не место?

Прямее не скажешь. Но он не видел иного способа заставить бывшую подружку убраться из поместья.

Та с независимым видом вновь сложила руки на груди.

– Хорошо. Чудесно! Я уеду. Но сначала открою твою маленькую тайну. Расскажу всем и каждому, что ты вовсе не Невилл, а Лестер Вудро! – В конце фразы она намеренно повысила голос. Ее лицо в этот миг словно было вытесано из гранита. – Я ясно выражаюсь?

– Яснее некуда.

Он опять-таки даже не очень удивился. Профессионал класса Изабел Хаммерсон и должен быть безжалостным, иначе он не оправдает своего высокого статуса. В карьере Лестера тоже случались моменты, когда ему приходилось действовать подобным образом. Сейчас он сознавал лишь одно: с угрозой Изабел придется считаться. Если бы речь шла только о нем, его бы это не волновало. Однако причинить боль Джулии было невозможно.

Впрочем, существовала еще одна причина, о которой он старался не думать. И все-таки эта мысль маячила где-то на окраинах сознания: уехать сейчас и больше никогда не увидеть Дженнифер было бы слишком болезненно.

Лестер глубоко вздохнул, стараясь унять раздражение и успокоить стук сердца.

– Итак, ты решила шантажировать меня? – холодно произнес он.

Изабел мило улыбнулась.

– Давай не будем употреблять таких слов, дорогой.

– Хорошо, но суть твоих действий от этого не изменится.

Бывшая подружка положила руки на плечи Лестера и чмокнула его в щеку.

– Знаю. Просто не нужно так говорить. – Затем она вновь указала на свой багаж. – А сейчас, когда мы все уладили, возьми эти сумки.

– Тебе безразлично, что между нами все кончено?

Изабел так рассмеялась, как будто он произнес нечто очень глупое и наивное.

– Все мужчины одинаковы! Вы никогда ничего не знаете сами, пока вам не подскажет женщина. – Она похлопала Лестера по щеке. – Будь хорошим мальчиком, возьми мои вещи. А я попрошу эту… ну… как ее зовут?.. показать мне свободную комнату.

– Ее зовут Дженнифер Уиллоу. – Лестер скрипнул зубами. – Неужели трудно запомнить?

Но Изабел уже отвернулась от него.

– Да какая разница?..

– Большая! – проворчал он, буравя сердитым взглядом спину незваной гостьи, и в сердцах захлопнул крышку багажника.

…Значит, это и есть та женщина, в которую влюблен Невилл, размышляла Дженнифер, испытывая разочарование. Бесспорно, Изабел Хаммерсон великолепна и своей яркостью способна затмить многих известных красавиц. Но она оставляет впечатление человека жесткого, эгоцентричного.

Дженнифер тихо спустилась по лестнице. Ее мысли полностью занимала ночная гостья.

Почему присутствие этой женщины угнетает меня? Ведь чего-либо подобного и следовало ожидать от Невилла. Он тоже весьма привлекателен и самовлюблен. Не удивительно, что и подружек подбирает себе таких же. Строго говоря, они идеально подходят Друг другу.

Она вдруг услышала, как отворилась входная дверь, и увидела ту самую особу, о которой только что думала.

– А, вот вы где! – сказала Изабел. – Мне нужна отдельная комната. – Она состроила гримасу. – Невилл считает, что мы расстроим его бабушку, если станем спать вместе.

Это заявление изрядно удивило Дженнифер. Она не ожидала, что Невилл будет настаивать на отдельной комнате для своей гостьи. Может, все-таки он не так уж и черств?

Махнув рукой в сторону лестницы, Изабел добавила:

– Мне нравится, когда окна выходят на восток.

Дженнифер подмывало сделать какое-либо язвительное замечание, но она сдержалась и даже изобразила на лице улыбку.

Допуская, что гостье понадобится комната, она воспользовалась моментом, пока Невилл с подружкой беседовали у автомобиля, и отправилась к миссис Адамсон. Та спросонок не сразу поняла, о чем идет речь, а потом сказала, что единственная пригодная для пользования комната с ванной находится над гаражом. Остальные требуют ремонта.

– Я покажу вам вашу спальню. – Дженнифер прошла мимо гостьи, включив по дороге наружный свет. – Следуйте за мной.

– Что?! Куда это? – капризно воскликнула Изабел.

Дженнифер вновь подавила желание дать достойный ответ и просто сказала:

– Комната над гаражом очень уютная. Это всего в нескольких шагах от дома.

Они вышли на крыльцо в тот момент, когда снизу к ступенькам приблизился Лестер с сумками в руках. Молча подождав, пока дамы спустятся, он двинулся за ними.

– Там есть жилое помещение? – спросил Лестер, когда, стуча высокими каблуками, Изабел следом за Дженнифер начала подниматься по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж гаража.

– Да, – кивнула Дженнифер, обернувшись. – Здесь очень хорошая комната.

– Не сомневаюсь, – обронил он.

– В доме есть еще одна комната для гостей, но очень маленькая, и кровать там детских размеров. Обычно в той спальне спит Эдди, когда отец отпускает его сюда.

– Не нужно ничего объяснять, – поспешно произнес Лестер. – Изабел прекрасно здесь устроится. – Он перевел взгляд на свою подружку. – Правда, Изабел?

Та ответила не сразу, продолжая грохотать каблуками по ступеням, но в конце концов сказала:

– Разумеется, дорогой.

– Позавтракать можно на кухне или… – Дженнифер считала себя обязанной полностью проинформировать неприятную гостью обо всем необходимом.

– Не беспокойтесь, милочка, – промурлыкала, прервав ее, Изабел, – Невилл посвятит меня в эти детали.

В ее тоне ощущался чрезвычайно прозрачный намек на интимность.

– Да? Ну, тогда…

Они уже вошли в комнату, и Невилл поставил сумки на пол. В ту же минуту Изабел взяла его за руку, не обращая никакого внимания на Дженнифер.

Та прокашлялась, отворачиваясь.

– Спокойной ночи!

Ответа не последовало. По-видимому, влюбленные смотрели друг другу в глаза.

Дженнифер не оставалось ничего иного, как уйти.

Оказавшись в своей комнате, она упала на постель, чувствуя себя слишком усталой и опустошенной даже для того, чтобы раздеться. Только бы уснуть и не думать о… сегодняшнем поцелуе.

Она действительно забылась сном, но ненадолго. Примерно через час проснулась и сбросила с себя одежду. Ей очень захотелось принять ванну, полежать в теплой, приятной воде. Невилл наверняка еще долго будет отсутствовать – ему сейчас есть чем заняться.

Едва подумав об этом, Дженнифер закрыла лицо руками. Вовсе незачем было так явственно представлять себе эти занятия Невилла и Изабел!

В ванной она не стала даже зажигать свет, оставив приоткрытой дверь в свою спальню, которая была немного освещена проникающим через окна лунным сиянием. Через некоторое время, с наслаждением погрузившись в воду, она выбросила из головы все мысли и всецело отдалась приятным ощущениям.

Дженнифер не знала, сколько прошло времени, потому что словно перенеслась в другой мир, где нет неприятностей и людей вроде Хью Грубера или Невилла Ормонда… Но вдруг сквозь дремотное забытье до ее слуха донеслись какие-то звуки, похожие на легкое скрежетание вперемешку с шелестом. Глубоко вздохнув, она потянулась и решила вернуться в постель, пока еще не улетучилось приятное сонное состояние.

Открыв глаза, Дженнифер удивилась, обнаружив, что шторка сбоку от ванной почти полностью задернута. Но ведь она даже не притрагивалась к ней!

Ее сон будто рукой сняло. Сюда заходил Невилл! И видел ее обнаженной! Из горла Дженнифер вырвался сдавленный стон. Какое унижение! И как он смел войти сюда без стука?!