Подруга Ника

Глава 5

Собравшись с духом, Билли отошла от Ника. Хотя голову она держала высоко, ноги у нее подкашивались. Руки она сжала в кулаки, сдерживая себя из последних сил. Ее надежды и мечты разлетелись вдребезги.

Жаркий поцелуй Ника ошеломил ее. Его поцелуй оказался более впечатляющим, чем тот, который она хранила в памяти все эти годы, который вспоминала наяву и вновь переживала в снах. Тот давнишний поцелуй был спровоцирован ею, и в ответ ничего, кроме удивления, не последовало.

Но этот! Теперь уже Ник целовал ее. Сжимал в своих объятиях. И Билли ответила ему не как женщина, любящая другого мужчину, чужая невеста, а как женщина, влюбленная в Ника. Этот пылкий, возбуждающий поцелуй потряс ее до глубины души, пошатнул ее мир и показал ей всю убийственную правду.

Она не разлюбила Ника. И вряд ли когда-нибудь разлюбит.

Ужасающая реальность ошеломила Билли. Почему-то она не сразу поняла, что этот чертов поцелуй значит для нее буквально все. Оказывается, ее сердце бьется только для Ника. Ее мечты и надежды связаны с ним. Сегодня он сорвал покров с ее души, которая долгие годы дремала в ожидании чуда.

Слезы навернулись ей на глаза при горькой мысли, что этот поцелуй ничего не значит для Ника. Ничегошеньки! Это была проверка! Дурацкая проверка! Которую Билли не выдержала.

Черт бы подрал Ника Лэтэма!

Неуверенной походкой Билли побрела к дому. По крайней мере там можно побыть одной и все обдумать. Наедине и трезво. Радуясь хотя бы этому обстоятельству, Билли вздохнула и обхватила себя за плечи. Ее мучили сожаление, раскаяние и стыд. Горячие слезы выступили у нее на глазах, и она вытерла их, проклиная себя за глупость.

Нужно уехать, пока не поздно. Пока она не потеряла свое сердце окончательно. Она не позволит Нику топтать ее чувства. У нее есть гордость.

Железная решимость помогла Билли вновь обрести чувство собственного достоинства. Без малейших колебаний она направилась к телефону. Что с того, что Ник к ней равнодушен? Зато есть Дуг Шеффер. Она вернется домой и выйдет за него замуж.

Что ж, он это сделал. А как теперь выпутываться?

Ник бродил по краю бассейна. Бадди не сводил с него тревожного взгляда. Ник вспотел, намокшая рубашка липла к телу. Жарко было не столько от солнечных лучей, сколько от пылающего внутри пламени.

Ладно, это еще можно признать. Его тянет к Билли. Почему бы и нет? Она красивая женщина. А он — темпераментный мужчина. Но это далеко не все. Ник инстинктивно чувствовал, что здесь нечто большее. Но согласиться с этим не мог.

Проклиная себя, Ник направился в дом. Они должны объясниться. Презрительный ответ Билли задел его за живое. Как она могла целовать его с таким жаром, тая в его объятиях, а после заявить, что это ничего для нее не значит?

Скорее всего, Билли себя обманывает. Если так, он должен убедиться. Потому что это еще одна причина, по которой Билли не стоит выходить замуж за болвана Дуга Шеффера.

Ник нашел ее в кухне, сидящей в кресле за столом. Ее плечи ссутулились. Он не видел ее лица. Она сжимала в руках телефонную трубку, словно изучая ее конструкцию.

— Значит, ты развлекалась? — В тишине комнаты голос Ника прогремел, словно ружейный выстрел.

Билли выпрямилась, швырнув трубку на рычаг.

— И часто ты так целуешься? Просто ради забавы? — сурово нахмурившись, спросил Ник.

Глаза Билли превратились в осколки голубого льда. Брови были сдвинуты. Ник ожидал от нее ответной вспышки гнева, но с удивлением заметил, что она ужасно бледна.

Он бросился к ней, злость сменилась беспокойством и раскаянием.

— Что стряслось?

— Я позвонила домой, — сказала Билли, снова взглянув на телефонный аппарат, — чтобы узнать, как дела. Убедиться, что Дуг и мальчишка Джейкобсон справляются.

Ник приготовился услышать самое худшее, и все его переживания отошли на задний план.

— И что?

— Они не справились. — Билли оттолкнулась руками от кресла и встала.

Внезапно она показалась Нику гораздо старше своих двадцати трех лет. Ее плечи расправились, словно готовясь взвалить на себя груз ответственности. Ранимость маленькой девочки, которую когда-то знал Ник, растаяла на глазах. Теперь перед ним была сильная, крепкая женщина, готовая справиться с любой трудностью.

— Я должна вернуться. — Ее решимость положила конец дурацкому спору о поцелуе.

Зная, что в любом случае он отвезет ее домой и поможет выбраться из беды. Ник спросил:

— Что случилось?

Билли взъерошила золотистые волосы, шелковой волной спадающие на плечи. Ник хотел привлечь ее к себе, обнять покрепче, снять ношу с ее плеч. Но он понимал, что может предложить ей далеко не все. Сжав руки в кулаки, он смотрел, как она расхаживает по кухне.

— Я знала, что нельзя мне уезжать. Это было ошибкой. С самого начала. — Она повернулась к Нику. — Слушай, тебе не обязательно везти меня обратно. У тебя дела. Я могу вернуться на автобусе или взять напрокат машину. Не хочу тебя утруждать или…

— А ты не могла бы просто рассказать, что случилось? И дать мне самому решить, что делать?

Билли поджала губы.

— Хорошо. Кевин Джейкобсон… ты знаешь, это младшенький Гарольда… должен был накормить скотину. Когда он в полдень пришел в хлев, то увидел, что двух быков не хватает. Они выбрались из загона и ушли на пастбище.

— Ну? И что в этом страшного?

— Там было около тридцати телочек. — Билли окинула Ника многозначительным взглядом.

— Черт.

— Вот именно. Я не собиралась случать их до следующего года, чтобы иметь меньше проблем с отелом.

— В общем, бычки порезвились. Ну и нечего плакать из-за сбежавшего молока… — Ник невольно улыбнулся. — Чего зря волноваться?

Ее взгляд сверкнул яростью.

— Ничего смешного в этом не будет, когда мне придется принимать целый выводок телят.

— Но пока что грустить не обязательно.

— Это еще не все.

Ник скрестил руки на груди в ожидании самого страшного.

— Продолжай.

— Кевин попытался прогнать быков с пастбища в одиночку. Его боднули. Он пострадал не сильно, слегка поранил бедро. Но затем он позвал на помощь Дуга.

Ник покачал головой.

— Первая ошибка.

— Ага, в общем, Дуг описывал это событие в очень красочных выражениях. Он помог Джейкобсону отвести быков в загон. Это заняло у него три часа. — Билли посмотрела на Ника. Ее усталые глаза казались серыми, как сталь. — Он испортил костюм… и ботинки. Потратил полдня…

Запрокинув голову. Ник расхохотался.

— Ник, это не смешно. — Билли рассерженно скрестила руки на груди. — Дуг требует, чтобы я немедленно возвращалась. Я нужна ему.

Ник смеялся до колик в животе.

— Ты только представь себе эту картину! Чертовски забавно…

— Ник… — Голос Билли сорвался. — Вовсе нет. — Едва заметная усмешка появилась у нее на губах, но тут же исчезла, промелькнув словно солнечный луч сквозь толщу облаков.

Ник продолжал смеяться.

— Представляешь, как Шеффер… гонялся за быками? В костюме с галстуком! С огромной палкой. И колотил этих быков… когда они…

Билли сжала губы, пытаясь подавить смешок.

— Я так и вижу его красное и злое лицо. Держу пари, впервые в его сладенькой жизни от него воняло навозом. Черт, я отвезу тебя домой прямо сейчас, чтобы только взглянуть на него.

Билли наконец тоже рассмеялась. Она прикрыла рот ладонью, но ее глаза светились весельем.

— Ник… Мы не должны смеяться. Это серьезно.

Он подошел к ней и обнял за плечи.

— Ага.

— Дугу было не смешно. — Озорство, блеснувшее в ее взгляде, всколыхнуло в Нике какое-то жгучее чувство. Он почувствовал под рукой выпуклость ее груди. — Он просил меня вернуться домой.

— И ты помчишься к нему? Это худшее, что ты могла бы сделать. — Ник решил, что не позволит ей уехать. Только не сейчас. — Проблема улажена. Шеффер, конечно, в ярости. Но он получил хороший урок.

— Какой? Что нельзя вставать между быком и коровой? — Билли снова улыбнулась.

Взгляд Ника упал на ее губы. Его усмешка растаяла.

— Нет, он кое-что узнал о том, чем ты занимаешься дни и ночи напролет.

Слова застряли у него в горле. Он вспомнил мягкое прикосновение ее губ, их сладкий, пьянящий вкус. Захотелось снова прижаться к ней, целовать ее, проверить истинность этого воспоминания. На этот раз он хотел целовать ее медленно, до боли медленно, чтобы полностью насладиться ею.

Улыбка Билли постепенно растаяла. Взгляд снова стал прямым и ясным. Румянец разлился по щекам.

— Наверное, ты прав, — хрипло сказала она. У Ника сдавило грудь от волнения. Рука, лежащая на плече Билли, напряглась. Неужели Билли читает его мысли? Неужели хочет того же самого? Возможно, если он поцелует ее еще раз, этот поцелуй уже не будет таким впечатляющим, как предыдущий. Возможно, он принесет разочарование. Но вряд ли. Сердце его, словно в предвкушении нового удовольствия, стучало как отбойный молоток.

— В чем? — спросил Ник.

Билли взглянула на него с усмешкой.

— Насчет Дуга.

Молчание затягивалось, воздух дрожал от напряжения, влекущего их друг к другу, ближе, еще ближе. Ник чувствовал теплое дыхание Билли. Видел жилку, подрагивающую у основания шеи. Билли смотрела на него огромными нежными глазами. Ее тепло окутывало Ника. Она была явно возбуждена, да, так же сильно, как и он.

Эта мысль заставила Ника отшатнуться. Что он вытворяет? Это же Билли Кид, а не какая-нибудь таинственная незнакомка. Он знал ее. Знал ее семью. И к чему это может привести? К очередной беде. Что, если между ними что-нибудь произойдет? Что тогда? Если Диана права, он обязательно все испортит. Причинит боль Билли. И ее семье. Нет, только не это. Он не хочет принести ей новые обиды и разочарования, которых и без того было достаточно в ее жизни. Он просто чувствует себя ответственным за нее, но не любит.

— Давай, — сказал он хрипло. — Идем. Билли растерянно моргнула, огонь в ее глазах погас.

— Куда?

Ник понятия не имел, куда. Куда угодно. Нужно чем-то заняться, но только не целовать ее снова. Пока он не собирается отвозить ее в Боннет. Пусть она побудет здесь… подальше от Шеффера… пока он не поймет, что подтолкнуло ее к замужеству с этим ничтожеством.

— По магазинам, — ответил он. — Разве ты не за этим приехала?

Поход по магазинам стоял последним в ее списке неотложных дел. Ей нужно поскорей вернуться домой, и не только затем, чтобы помочь Дугу и мальчишке Джейкобсону. Самое главное, нужно уехать от Ника. Она втянулась в заведомо проигрышную борьбу с собственными желаниями. Без малейшей надежды на победу.

Но может быть, она ошибается.

Билли чувствовала, что что-то происходит, как будто жидкий водород смешивается с кислородом и вот-вот прогремит чудовищный взрыв. Эта ситуация опасна прежде всего для нее. Но что, если Ник влюбился в нее? Мог ли он солгать насчет проверки?

Ник глаз не сводит с ее рта. Может, он хочет ее еще раз поцеловать? Ей не хватало искушенности, чтобы знать наверняка. В этот момент Билли с горечью осознала свою неопытность.

Она попыталась забыть немедленный отклик своего тела. Но вновь испытала волну острого возбуждения, заставившую ее затрепетать.

— Не думаешь же ты…

— Когда бы ты ни собралась уезжать, не возвращаться же с пустыми руками. — Голос Ника казался спокойным и рассудительным, особенно в сравнении с ее бешено бьющимся сердцем, предупреждающим о том, что она увязает все глубже и глубже. — Ты сказала Шефферу, что едешь за покупками. Этим и займешься.

— Я нужна на ранчо, — возразила Билли.

— Зачем? — Ник взял ключи с кухонного стола. — Разве они не увели быков с пастбища?

— Да, но…

— Проблема решена. Ты больше ничего не сумеешь сделать.

Может, Ник не желает, чтобы она уезжала. Может, желает, чтобы осталась. В душе ей хотелось надеяться.

— Ник…

— Слушай, — перебил он, — ты помнишь, что сказал Дуг за ужином в тот вечер? Он считает, что с твоей работой справится любой ребенок. Ты хочешь, чтобы он и дальше так думал? Если да, то ты не та Билли, которую я помню. Если нет, то оставайся здесь. Со мной.

Неужели в этом грубом, как наждачная бумага, голосе прозвучало приглашение? Ох, как бы хотелось поверить, что Ник к ней неравнодушен! Или она из простого самолюбия стремится к недостижимому? Или все-таки это голос сердца? Может ли она нравиться Нику не как Билли Кид, а как Билли Рэй Гюнтер?

— Пусть Шеффер помучается… то есть узнает, что такое работа на ранчо.

Почему Ник удерживает ее? Хочет, чтобы она была подальше от Шеффера? Она украдкой взглянула на Ника, вспомнив твердость и нежность его губ, власть, которую он обрел над ее телом.

Хорошо бы все-таки узнать, связывает ли их хоть что-нибудь. Прежде чем выходить замуж за Дуга.

— А если что-то еще…

— Все обойдется. Успокойся, чего ты? — Ник обнял ее за талию и нежно подтолкнул к двери. Как она может успокоиться, когда он прикасается к ней, да еще после такого поцелуя? — Ну что, по-твоему, может случиться?

Множество разных ответов промелькнуло у Билли в голове. Но ни один из них не относился к «Скалистому Джи». Все ее мысли были жаркими, возбуждающими и слишком соблазнительными, чтобы их можно было отбросить. Она не уедет из Хьюстона. Не уедет, пока не выяснит, что происходит между ней и Ником. В глубине души она молилась, чтобы ничего не было, потому что не знала, сможет ли вынести очередной его отказ. Но все же осмеливалась на что-то надеяться. И успокоиться она теперь не сможет, пока не узнает наверняка. Нужно проверить это ощущение, пробудившее ее чувственность.

Как еще ей доказать Нику, что под ее грубой рабочей одеждой скрывается настоящая женщина?

— Куда ты идешь? — спросил Ник, еле волоча ноги. Билли тащила его за руку по галерее.

— Сюда. Разве не ты говорил Дугу, что я должна купить себе что-нибудь особенное к медовому месяцу? Ведь ты не ковбойские сапоги имел в виду?

— Наверное, нет, — нахмурился Ник. Она втолкнула его в магазин женского белья.

Стоящий внутри запах жимолости и роз вызвал у Ника острое желание чихнуть. И как они только здесь работают? — подумал Ник.

Он засунул руки в карманы. Лучше тут ни к чему не притрагиваться. Особенно к Билли.

— Чем могу помочь? — обратилась к ним продавщица, внимательно взглянув на Ника из-под густо накрашенных ресниц. — Вы ищете что-то конкретное?

— Нет, — сказал Ник, вновь повернувшись к Билли. — Просто смотрим.

— У вас есть что-нибудь для первой брачной ночи? — спросила Билли.

— О, конечно! — Темные глаза продавщицы восторженно вспыхнули. — Примите мои поздравления. — Под ее оценивающим взглядом Ник почувствовал себя и вовсе неуютно.

— Спасибо, — ответила Билли.

— Вы можете посмотреть ночное белье вдоль этой стены. — Женщина показала налево. Билли взяла Ника под руку.

— Помогите мне выбрать что-нибудь сексуальное. Что понравилось бы жениху.

Вторая ошибка, подумал Ник, стоя между двумя стендами с тончайшим, возбуждающим бельем и глядя на Билли. Нахмурив брови, она бродила по магазину, трогая кончиками пальцев шелковые ночные рубашки, перебирая атласные трусики. Ник представил, как ее ладони касаются его обнаженной кожи, и стиснул зубы от злости.

Не думай об этом! Просто не думай.

Ник попытался отвлечься, разглядывая продавщицу, пожирающую его глазами. Но кончилось все тем, что он начал сравнивать ее с Билли. Хотя сравнивать было нечего. Билли красива от природы. Она не нуждается в украшательстве, вроде неестественных пятен румян на щеках, черных стрелок над голубыми глазами или ярко-красной помады. Ее загорелые щеки, блестящие глаза и розовые губки и без того наводят Ника на мысль о страстных поцелуях и стонах наслаждения.

Билли сняла с металлической вешалки нечто кружевное и подошла к нему. Ее губы изогнулись в улыбке.

— Как ты думаешь, зачем это нужно?

Ник уставился на красный пояс для чулок.

Билли накрутила его на указательный палец, а затем щелкнула Ника по руке резинкой. Ник представил себе, как бы смотрелся этот кружевной пояс на ее узких бедрах вместе с блестящими чулками на длинных, стройных ногах. Во рту у него пересохло.

— Да и кто захочет это надеть? Он выглядит жутко неудобным. — Билли повернулась и что-то схватила с прилавка, заваленного шелковым бельем. — А на это взгляни! — Она протянула белые трусики из одних узких полосок. — Да кто в здравом уме напялит такое? Зачем? Почему это вообще кого-то интересует?

У Ника сдавило горло.

— Билли, — простонал он, — это не для удобства.

— Ах, да. Верно. Это для парней. — Она сунула трусики ему в руку. — Нет, спасибо. Я предпочитаю хлопок, а не всю эту ерунду. Если Дуг имеет что-то против, пусть он… — Она смерила Ника взглядом. — А тебе такие вещи нравятся? — Соблазняющие нотки, которых Ник никогда раньше не слышал в ее голосе, вновь разожгли пожар в его крови.

Опасная тема, подумал Ник, сжав трусики в кулаке.

— Э… иногда. Смотря какая женщина.

— Гмм. — Она обдумывала его ответ, словно перебирая возможные варианты. Ник мог только молиться, чтобы Билли не спросила его прямо, относится ли она к таким женщинам. Потому что, черт побери, ему пришлось бы ответить «да».

— Когда? — Она повесила пояс на плечо, и его кончик свисал ей на грудь. Ник не мог отвести взгляда, он почувствовал, что на его лбу выступила испарина. — Ты сказал, что такие вещи нравятся тебе иногда. Так когда же?

Ник заставил себя посмотреть ей в лицо, отведя взгляд от дурацкого пояса, от ее пышной груди, к которой так и хотелось прижаться. Билли, склонив голову набок, глядела на него. Он переступил с ноги на ногу. Видит ли она, как ему тяжко? Как желание сдавливает его тело, словно петля?

Он пожал плечами и отвернулся.

— Не знаю.

— А спорим, знаешь? — Билли схватила его за руку, пальцы были нежными, твердыми, настойчивыми. — Давай же. Ник. — Она подмигнула. — Ответь мне. Мы ведь друзья, верно?

Всего лишь друзья. Вот кем они всегда были. Внезапно Нику захотелось большего, гораздо большего. Он напомнил себе, что она любит Дуга. Или нет? Чувствуя, что все мысли в голове смешались, он выдавил:

— Да, мы друзья.

— Так помоги мне.

Ник кивнул, судорожно сглотнув.

— Что бы ты выбрал для медового месяца… то есть для моего медового месяца?

Ничего, подумал Ник. Совершенно ничего. Перед его глазами возникло ее сильное, гибкое обнаженное тело. Как будто этот медовый месяц она проведет с ним. Улыбка успела вспыхнуть на его губах, прежде чем он понял, что Билли всего лишь пытается соответствовать вкусам своего жениха.

Что бы ей надеть для Дуга? Старомодную длинную фланелевую сорочку под горло. Это было бы лучше всего. И пояс целомудрия, если их еще носят. Может, сказать ей, что ее жених предпочитает менее вызывающие вещи? Вряд ли. Билли не так наивна. Но все же, где эти бабушкины ночнушки?

Отбросив неподобающие мечтания, Ник начал перебирать белье, торопливо сдвигая пластиковые вешалки, чтобы быстрее покончить с неприятным занятием. Он рассматривал девственно-белые ночнушки, возбуждающие красные, вызывающие и бесстыдные черные. У одних были кружевные чашечки, у других — глубокий вырез на спине, а у некоторых — разрез чуть ли не до талии. В каждой из них он представлял себе Билли, и его кровь бурлила.

Ни одну из таких рубашек Билли не может надеть для Шеффера.

— Тебе нравится вот это?

Билли держала перед собой рубашку из белой прозрачной ткани, прижимая ее к талии. Она закружилась перед Ником, взмахнув подолом. Ник углядел под ним стройные бедра, обтянутые узкими голубыми джинсами, и его воображение расшалилось. Билли пританцовывала перед ним, и он любовался этой женщиной, сохранившей частичку детского очарования. Он представил себе, как она обнимает его, окутанная этой сияющей дымкой, с пылающим на щеках румянцем, ртом, приоткрывшимся для поцелуя, и волосами, в беспорядке падающими на плечи.

— Ну как? Ник хотел ответить, что ему не нравится. Но как он мог солгать? Она выглядела потрясающе. Жгучая ревность охватила его. Он убьет Шеффера, если мистер Модник только посмеет взглянуть на Билли в этой ночнушке.

— А ты не замерзнешь? — спросил Ник, пытаясь ее переубедить.

Билли моргнула.

— Нет, конечно.

Ход его мыслей резко сменил направление. Ник вообразил, как Билли припадает к Шефферу, подставляя губы для страстного поцелуя. Будет ли она целовать Шеффера так же, как целовала его? Он в замешательстве попытался отбросить подобные мысли. На сердце лежал тяжелый камень.

Билли заслуживает лучшего, чем болтливый, легкомысленный Дуг, обращающийся с ней как с породистым пуделем. Она заслуживает, чтобы в ней видели женщину, женщину из плоти и крови, со своими потребностями и желаниями, такими же сильными, как у любого мужчины. Трудно даже представить себе, что она наденет это сексуальное белье для Шеффера… или кого-нибудь еще… кроме него самого.

Эта мысль была самой опасной из всех. Ник обязан победить в войне с собственными желаниями. Он не тот мужчина, с которым Билли может почувствовать себя женщиной. Разве бывшая жена не доказала ему это раз и навсегда?

Но, может, удастся хотя бы продемонстрировать Билли, какого обращения заслуживает женщина. Даже если Ник и не относится к так называемым дамским угодником, все равно он лучше, чем Шеффер.