Похищенный муж для дочери Председателя (СИ)

Глава 6

Островок Туле у острова Первопроходцев. Центр острова, школа для производителей.

Эльриан кивнул:

— Выживем!

Лежать не твердом полу было неудобно, но не холодно. Кое-как удалось задремать. Эрнест проснулся первым, надо было встать, отлить, но Эльриан пристроился у него на руке и крепко спал. Жалко было будить. Наконец, включился яркий свет, видимо, это означало подъем! Ни воды, что бы умыться, ни прочей гигиены. Хорошо, хоть надобность справлять не в ведро. Стали развозить кашу. Им не дали. Стражник коротко бросил: — Не положено, только после врачей.

Что такое врачи, они не знали, оставалось только ждать. Наконец, пришло четверо стражей. И еще один, без оружия, только с коротким жезлом. Он и командовал. Приказал скрестить руки на затылке и в такой неудобной позе повели по коридору. Опять завели в кабину, движение вверх и они в новом коридоре. Заведи в помещение, у стен лавки, на потолке странные круглые предметы.

Пришел, видимо, цирюльник, коротко обрезал волосы у Эльриана. На затылке и висках совсем как выбрил каким-то жужжащим аппаратом, на макушке просто укоротил. Принц пытался протестовать, мужик своим жезлом ткнул в плечо, тело прошил очень неприятный то ли удар, то ли ожог. Братья сочли это предупреждением и больше протестовать не пытались. Сопровождающий нажал кнопки у двери, из двух предметов на потолке полилась вода, как мелкий дождик. Последовал приказ: раздеться, мыться! Дали по странной бутылочке с зеленоватой жидкостью, похоже, мыло, и какую-то мягкую ткань, видимо, вместо мочалки. Вода была теплая, вымылись. Выдали по простыне. Одежда куда-то исчезла. Увидев, что Эрнест озирается, ища ее, главный сообщил:

— Не ищите, вам она не понадобиться. — И приказал идти вперед.

Ввели в помещение, полное странных устройств. Их ждали четверо мужчин в белых то ли пиджаках, то ли рубашках, еще две женщины, молодая и постарше, в неприличных одеждах, голубых брюках и совсем коротеньких рубашках, и два амбала, здоровяки в такой же одежде, но темно-синей. Седой человек в очках с золотой оправой что-то скомандовал страже и они вышли. Остался только тот, кто все время давал указания. Как выяснилось, по эллански не говорил никто, кроме него, так что он оказался просто переводчиком. Дали команду раздеться. Эльриан попытался отстоять простыню, но один из амбалов выдрал ее из его рук, и он остался совсем голым перед таким количеством народа.

Переводчик пригрозил, что за неподчинение они пригласят стражников, и те все равно заставят все сделать насильно. Но за сопротивление его накажут. Сжав зубы, он подчинился. Осмотр был одним большим унижением. Его щупали, мяли, рассматривали мужские органы, прикладывали к телу какие-то железки с трубками, залезли в рот, потом приказали лечь, приклеили к груди несколько кружков, а на ноги и руки надели браслеты. Потом усадили на стул у маленького столика, одна из девушек перетянула руку, как при кровопускании, амбал сзади держал за плечи, что бы не дернулся, в вену на руке ввели иглу, и нацедили два маленьких, длинных флакончика крови. Руку завязали. В завершение приказали опуститься на колени на топчан, а грудь опустить на согнутые в локтях руки. Сзади подошел один из мужиков в белом, и, действительно, сунул палец прямо в задний проход.

Эльриан попытался вырваться, но сверху навалились амбалы, не удалось, а мужик с силой хлопнул его по ягодице и что-то сердито крикнул. Подскочил перводчик. Мужик что-то сердито говорил, продолжая двигать палец в том самом месте, переводчик перевел, что это просто процедура по забору его семени на анализ, чем скорее он все извергнет, тем быстрее все закончиться. Постепенно нарастало какое-то болезненное возбуждение, закончившееся излиянием семени в подставленный сосуд, который подхватил еще один мужик, и что-то начал с ним делать у большого стола. Наконец, его отпустили и разрешили сесть. Юношу били дрожь, которую он хотел скрыть, но не мог. Голый, униженный, раздавленный, он сидел сжав руки в кулаки, ожидая новых издевательств. Мучители о чем-то громко говорили.

Наконец, к нему подошел тот самый, в очках, надел на руку браслет из непонятного гладкого материала. Зеленого цвета, с номером, и, о чудо, ему дали одеться! Принесли какую-то пижаму тоже зеленого цвета с ярко оранжевой полосой поперек груди и такие же штаны с полосами уже ниже колен. Ни белья, ни обуви, вообще больше ничего. Но он был счастлив и этим. Правда, обувь вскоре дали. Странную. Подошва с перемычкой, но хоть не ходить голыми ступнями по полу. Он все ждал, когда его отпустят, и он окажется вновь в той уже знакомой клетушке вместе с Эрнестом, которого в комнате уже не было. Когда и куда его увели он так и не понял. Неожиданно в комнату вошел тот самый черный капитан, который дядя. Бросил на него непонятный взгляд и подошел к мужикам в белом. Те что-то начали ему объяснять, показывали на светящийся прямоугольник, дали взглянуть глазом в какую-то трубку, он закивал, очень довольный. Потом отдал какой-то приказ, еще раз взглянул на Эльриана, и вышел. Снова вошли стражники, и повели куда-то, привели в комнату, там стояло десять кроватей, шесть из которых были заняты, одетыми в такие же пижамы парнями, его сверстниками.

— Эльриан, — окликнул его один из них. Юноша узнал Иллария. Тот похлопал по кровати рядом со своей, — свободна! Я ее специально для тебя придержал.

— Спасибо. А Ипполита тоже нет?

— Тоже?

— Эрнеста нет!

— Скорее всего, их в другое место определили. Они же старше, а здесь только наши ровесники, видишь?

— Вижу, — вздохнул Эльриан.

— Не переживай. Брата любишь?

— Да, мы с ним крепко дружим.

— А вот у меня братьев нет. Одни сестры — кривляки. Садись, давай. Что там с тобой на осмотре делали? На тебе лица нет! Вроде же ничего страшного? Крови, что ли испугался?

Эльриан сам не понял, как шепотом рассказал про все издевательства, что он пережил на осмотре. Илларий был поражен. — Ничего себе! Мне так не делали, даже не трогали, Ипполиту совали, да, а мне нет. Как думаешь, мне это грозит? — Эльриан пожал плечами, — Не знаю.

Принесли еду. Здесь кормили не как в клетке, у иллюминатора стоял стол с десятью стульями. Дали суп и кашу с мясом. И ложку! После лекарей еда в рот не лезла, но он помнил слова Эрнеста, что надо есть, и героически запихал еду в себя. Появилось еще три парня, бледные и взъерошенные, теперь все места были заняты. Из компании Иллария никого не было, а к Эльриану подходили, представлялись. В основном все аристократы из Нордтона, но был и один его соученик по Кадетскому корпусу. Под конец знакомства он представил Иллария, пояснив, что все они в одной большой беде, так что нечего считаться, кто с севера, а кто с юга. Парни согласились. Так, незаметно подошел вечер. После обеда Иллария и еще трех парней сводили на осмотр, после чего один не вернулся, на его место привели еще одного его знакомого по Корпусу, учившегося на год раньше и уже перешедшего на второй курс академии.

После ужина опять из каши, притушили свет. Эльриан долго не мог заснуть, думал об Эрнесте, где он, свидятся ли они снова. Утро не принесло ничего нового. Все так же мерно раздавался странный гул, плескалась вода. В маленький иллюминатор, кошка не пролезет, виден был кусочек неба и горизонт океана. Эльриан пожалел, что иллюминатор так мал, да и что делать посереди огромного океана! Только пойти на корм кровожадным шаркам! Что с ними сделают, так и не было ясно. Парни гадали, но их идеи были такими фантастическими, что он не слушал. Скорее, прав был Эрнест. Продадут! Жутко, конечно, из принцев в рабы, но он выдержит! Потом, может, все же их разыщут короли, объединятся и найдут! И потом, можно же сбежать!

Перед обедом пришел мужик с двумя стражами, видимо, для защиты от пленников. Принес прибор, раздал им тетрадки и карандаши, сказал, что будет их учить человеческому языку. Обидно, они что, раньше мяукали, лаяли или мычали? Вывел на белую стену незнакомые значки с помощью прибора, похожего на детский волшебный фонарь, велел переписать, и рядом, элланскими буквами — звучание каждого значка. Велел к следующему занятию выучить наизусть. Иначе накажут. Все начали зубрить.

Через час Илларий попросил Эльриана проверить его знания. Оказалось, неплохо. Затем Илларий проверил его. Тоже хорошо. Все-таки образование, полученное аристократами, давало им преимущество. Значки походили на алфавит английского и французского языков, тех самых старых, которые он учил по программе средней школы. Дали ужин, для разнообразия — овощное рагу. Некоторые овощи были незнакомы и на вкус, и на цвет. Но вкусно. Потом, как обычно, притушили свет.

Эльриан немного полежал, подумал, как бы узнать, что с Эрнестом, потом его свалил сон. Спал крепко, проснулся от тишины. Ставшего уже привычным гула не было. Вода за бортом не плескалась. Видимо, приплыли! Но распорядок не изменился. Завтрак принесли, как обычно, а вот потом, построили опять в одну шеренгу, одели жесткие пояса, сцепили друг с другом цепочками, приказали положить руки на затылок и повели куда-то вниз. В трюм! Впереди белел выход из плавучей тюрьмы. Несколько десятков шагов и они вышли из корабля. Над головой голубело небо, было холоднее, чем в Нордтоне. Впереди такую же группу пленников в оранжевых одеждах усаживали в безлошадные телеги, в кузова.

Показалось, что мелькнул Эрнест. Но разглядеть не удалось, их подтолкнули к чему-то напоминающему карету, только длиннее, скорее не карету, а дилижанс, с рядом окон по бокам. Втянули внутрь, заставили сесть попарно на сиденья. Дверь закрылась, карета тронулась, опять без лошадей! Проехали немного, впереди опять была вода, скорее всего, неширокий пролив, потому что был виден противоположенный берег, а за ним странный город. Дома возвышались на несколько десятков метров и были выше даже большого донжона в королевском замке Эстины, да что там, выше шпиля главного кафедрального собора! Сколько же времени требуется, что бы подняться на такую махину!

Вокруг было что-то вроде порта, пирсы, на них скопления таких же безлошадных телег, как и те, на которых их вывезли из Нордтона. Что-то прокричал громкий, почти нечеловеческий голос, телеги сдвинулись, дали проехать их дилижансу, въехали на какую-то платформу, где уже стояло несколько и телег, и карет, вновь прозвучал приказ, и платформа поплыла по воде, приближаясь к городу. — «Паром! Паром через пролив»! — понял Эльриан. Город впереди все увеличивался в размерах. Пришвартовались, все телеги и кареты съехали на берег. На паром стали въезжать новые, с этого берега. Их дилижанс двинулся дальше, выехал из города, по бокам дороги, на диво гладкой, без ухабов, стояли вначале вполне обычных размеров особняки, окруженные садами, потом вообще пошли поля, засеянные какими-то злаками, кое-где, видимо, шла уборка, по полю ехала странная конструкция, после нее оставалось ровное скошенное поле с разбросанными кое-где кучами соломы. Поля перемежались с лугами, на которых паслись незнакомые животные.

Эльриану досталось место у окна, было хорошо видно. Некоторые животные напоминали коров, только у всех были рога, как у быков, даже у тех, что с выменем. Он заметил и кого-то похожего на лошадь, только, в отличие от элланских у нее хвост был весь обросший волосами, грива тоже длинная, и уши короткие. Лошадей было на удивление мало. Хотя, конечно, зачем лошади, если у них телеги и кареты сами ездят! Но пара всадников встретилась. Один был явно пастух, с помощью больших, мощных животных, размером побольше дикого люпуса, он перегонял стадо рогатых коров из одного загона в другой. А второй была всадница, молодая и красивая, одетая по-мужски, в сюртук и бриджи с сапогами, она скакала на сером в яблоках скакуне с черной, развевающейся гривой и хвостом по грунтовой дорожке, идущей параллельно большой дороге. Примерно через час пути дилижанс свернул на боковую дорожку, тоже гладкую, переехали мостик через ручей, и въехали в ворота. Впереди было серое, безликое строение, с маленькими, решетчатыми окошками, окруженное стеной, по верхушке которой шли какие-то металлические канаты в три ряда. Дилижанс встал, им приказали выходить. Завели через узкий коридор в небольшой зал, выстроили, вышел какой-то важный господин, в странном мундире, начал говорить. Знакомый уже переводчик переводил.

— Вы находитесь в школе первой ступени для производителей. Я ее начальник. Основная цель вашего захвата — это послужить нашей общине для увеличения ее населения. Здесь вас научат нашему языку, счету и письму! — «Как будто мы раньше безграмотными были»! — подумал принц. Важный тип продолжил: — Вам повезло, вы отобраны в группу элитных производителей, поэтому у вас есть шанс, что вас выкупят по желанию девушек, подходящих вам для производства потомства, и вы проживете свою жизнь в комфорте, в семье. Хуже вариант с арендой вас могут арендовать на то время, пока женщина рожает от вас трех положенных детей, причем, она часто может иметь мужа, с которым у нее здоровых детей не получится. Это осложнит ваше существование, но все можно исправить хорошим поведением, послушанием и терпением. И худший вариант, если вы не будете востребованы в семьи, вас просто сделают донорами, которые будут совокупляться с любыми женщинами, которым вы подходите. Или просто отдавать семя для консервации. Тогда, после определенного времени вас стерилизуют и продадут либо в дома терпимости, либо как домашних рабов, в состоятельные семьи. Так что в ваших интересах быть послушными, кроткими и стараться понравиться заинтересовавшимся вами девушкам. За хорошее поведение и учебу начисляются баллы. За плохое прилежание и неподчинение баллы снимаются, и следует наказание. Телесное. Кроме того, начисляются уже штрафные баллы. За 200 штрафных баллов, дается одна попытка их погасить положительными. В случае неудачи, или за самое страшное нарушение — попытку побега, следует исключение из числа производителей, немедленная кастрация, как бракованного экземпляра и продажа на тяжелые работы. Не доводите до такого!

Учеба начнется послезавтра, сейчас вас отведут в душевую, потом обед и можете отдыхать. Завтра, до занятий некоторые из вас будут представлены потенциальным покупателям. Потом, объяснят устройство школы, порядок, и расположение помещений. Отобранные будут обучаться отдельно и жить в особом крыле, все их взыскания и наказания будут в ведении только потенциальных покупателей, так что постарайтесь произвести хорошее впечатление!

Закончив таким образом пугающую речь, начальник коротко бросил что-то и удалился. Отвели в душевую, такую же комнату, что и на корабле, полилась вода, выдали мыло и мочалку, все вымылись. Получили уже стандартные простыни, но в этот раз выдали и одежду, опять вроде пижамы, но уже светло-желтого цвета с серебристыми полосами поперек груди и спины, и на концах брюк. Выдали и белье, но странного вида, закрывающее только зад и хозяйство спереди и очень короткие чулки, только до лодыжек. Туфли вроде тапочек со странной подошвой и без задников. Переводчик помогал, двум парням даже поменяли не подошедшие по размеру вещи. Потом каждому вручили что-то вроде прозрачной сумки с книгами, тетрадями и карандашами и отвели в спальню, велели отдыхать, но перевозбужденные новостями молодые люди никак не могли успокоиться. Позвали на обед. Их провел зверовидный надзиратель, привел, однако, не в столовую, а в комнатку без окон. Посередине стояла простая длинная скамья. Жестом сопровождающий заставил их встать у стены. Вошел знакомый переводчик и, неожиданно объявил:

— Сейчас вам предстоит первая проверка на послушание и подчинение. Каждый из вас добровольно, сам, ляжет на скамью, обнажив зад, и получит пять ударов легкой ременной плеткой по ягодицам. За отказ — 10 штрафных баллов. И принудительная порка — 10 ударов тяжелой плетью. За сопротивление — 20 баллов, 20 ударов и автоматический перевод из элитных в простые производители. Начинаем. Первый справа!

Стоящий справа выходец из графского рода герцогства Нордтон, побледнел, и, опустив голову поплелся к скамье. Остановился, спустил штаны и белье и, всхлипнув, собрался лечь.

— Стой! — ударил по ушам резкий окрик, — каждый, прежде, чем лечь берет из ящика пеленку и стелит под собой! Что бы, если обмочитесь следующему не лежать в вашей луже! Так, правильно! А вы все смотрите, повторять не буду! Теперь громко и четко, что бы все слышали, просишь о порке для исправления своего характера!

— Как?

— Повторяй за мной! «Прошу выпороть меня пятью ударами ременной плети, что бы искоренить непослушание и гордыню»! понял? Повторяй! — Лежащий парень что-то промямлил.

— Громче! Три удара дополнительно за неисполнение приказа!

— За что?

— Пять ударов за спор! Громко и четко просишь о порке, иначе это будет неподчинение. И экзекутор возьмет уже тяжелую плеть!

Несчастный буквально проорал просьбу дать ему десять ударов плетью. Мучители удовлетворенно кивнули. Засвистел ремень. Парень заорал с первого удара. Отсчитали все 10, потом заставили его встать на колени и благодарить за милостивое наказание. Потом велели встать лицом к противоположенной стене, штаны натягивать запретили. Парень, дрожа, стоял, прислонившись лбом к стене, его качало, на покрасневшем заду наливались синяки. Переводчик указал на него, пояснив: — Надеюсь, все поняли, что делать и больше увеличивать удары не потребуется! Если же кто еще не будет послушно выполнять указания, вся группа получит по 10 ударов! Кто успел получить меньше, будут перепороты! Следующий!

Все повторилось снова, просьба, свист, только в этот раз другой парень не орал. Очередь Эльриана была через одного, впереди него был Илларий. Он сжал его кулак, и тихо сказал: — Держись, они специально. Наша задача — выжить! — И шагнул вперед.

— За разговоры в строю этому и следующему по восемь ударов — прозвучал противный голос переводчика. — «Сволочь»! — мелькнуло в голове у юноши. Илларий выполнил все четко. Наступила его очередь. Кровь стучала в висках, казалось, что голова сейчас взорвется. Вдруг вспомнилось слово Эрнеста: Выживем! «Выживем»! — прошептал он про себя, и, как в тумане, шагнул вперед.

Наконец, издевательство закончилось. Сзади подошел экзекутор и мазнул по ягодицам какой-то мазью на лопаточке. Разрешили подтянуть штаны. Отвели обратно, раздали обед. Все ели стоя. Потом велели отдыхать, можно было лечь в постель. До ужина никто не беспокоил. Только предупредили, что выставленных на показ разбудят раньше, что бы приготовить к осмотру. Не спалось, зад болел, несмотря на мазь. Накатывали нехорошие мысли о том, что это можно прекратить в один момент, прекратив собственную жизнь. Но пока жить хотелось. Удерживало так же и последнее напутствие Эрнеста: выживем! Каким слабаком брат будет считать его, если узнает, что он свел счеты с жизнью после одной порки! И откровенно пугала перспектива стать евнухом, если попытка не удастся. Явно же признают бракованным. Нет, это средство он оставит на самый крайний случай! Если жизнь станет совсем невозможной! Наконец, удалось заснуть. И почти сразу же разбудили. Он был в первой партии. Кто бы сомневался, дядюшка — похититель постарался!

Утро не сулило ничего хорошего. Похоже, кого-то из них сейчас просто купят, как скотину на рынке, что бы делать детей их доченьке. Господи, хоть бы не его! Но, вспоминая разговор с злыднем — дядюшкой как-то особенно остро понял, скорее всего именно его. Недаром тот сказал, что он подходит. Еще вспомнил, что именно капитан обещал передать его кому-то в руки. Жаль, что плохо слушал, Голова была совсем плохая после того то ли дыма, то ли пара! Утром заставили еще раз вымыться, пришел опять цирюльник, приказали сесть в кресло, и еще привязали руки, ноги и туловище, не пошевелиться. Понятно, у цирюльника же бритва, опасаются! Выбрили начисто, подправили и без того неприлично короткие волосы, а потом вдруг подкрутили кресло и оно стало горизонтальным, а он распят на нем, не имея возможность пошевелиться. Развели привязанные ноги в стороны, разрезали белье и стали брить там, где нормальный мужчина никогда волос не стесняется. Заодно выбрили подмышки, ноги, которые у него никогда волосатыми не были. И немногие волосы на груди. В общем, волосы остались только на голове. Зачем это все, было неясно. Обтерли под конец какой-то жидкостью и отвязали только одну руку. Ею завладела дама средних лет, начала делать маникюр. С ногтями на ногах работала еще одна женщина. А ему даже никто не прикрыл то, что следовало! Но дамы совсем не смущались, как будто так и надо. От такого бесстыдства он онемел и не стал протестовать. Им же хуже! Наконец, все закончилось, вошел начальник, тот, что грозил кастрацией, он спорил с переводчиком, суя ему какие-то тряпки. Переводчик согласно кивал. Тут же появился капитан. Возражал начальнику он. Казался взволнованным и мрачным оглядел распятого племянника, привычным жестом взял за подбородок, повертел, что-то сказал начальнику, видимо, согласился. Эльриана, наконец, отвязали, переводчик кинул цирюльнику какую-то тряпку, вроде маленького передника, его завязали ему на талии, прикрывая, наконец, что положено. Дали халат и велели ждать. Через минут 30 приказали встать, снять халат, и провели в большую комнату, ярко освещенную все тем же искусственным светом. Туда же привели Иллария, и еще троих парней из их компании. Выстроили их у ярко освещенной стены, руки приказали привычно положить ладонями на затылок, предупредили, что противиться, что бы гости ни делали, нельзя. Оставили их стоять, а свет притушили.