Покажи мне любовь

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Фэй проспала несколько часов и проснулась только после обеда. До ужина оставалось еще довольно много времени, а она сильно проголодалась, поэтому Марджи принесла ей тарелку с тостами, стакан молока и большой кусок орехового пирога.

После сна и сытного полдника Фэй почувствовала себя гораздо лучше. События сегодняшнего утра стали потихоньку выстраиваться у нее в голове.

Неужели Чейз действительно предложил мне выйти за него замуж?

Она снова вспомнила утренний разговор с ним, и ей показалось, что он говорил вполне серьезно.

Конечно, все это совершенно не было похоже на то романтичное предложение руки и сердца, которое Фэй всегда мечтала услышать. Но, впрочем, теперь ей это даже нравилось. До того, как Тай и Трой погибли, она, как и все молодые девушки, верила в сказку о большой любви и прекрасном принце, но после их смерти многое изменилось. Меньше всего сейчас она хотела влюбиться. А вот замужество, основанное на деловом соглашении, ее бы вполне устроило. Фэй приходилось вести все дела на ранчо совершенно самостоятельно. Нет, конечно, еще были кузины, которым принадлежала небольшая часть земли, но они плевать хотели на свою собственность. Сначала Фэй справлялась с трудом, сейчас уже втянулась, хотя все равно очень уставала.

Чейз же живет и дышит своим ранчо и всем, что с ним связано, к тому же он не боится никаких трудностей и на его помощь всегда можно рассчитывать.

Ранчо Рафферти-Кинан было основано в 1940 году. Его основателями стали главы двух состоящих в родстве семей. Фамилии обеих семей сохранились в названии ранчо. Теперь ранчо целиком и полностью принадлежит Чейзу.

Фэй вспомнила сегодняшний вопрос Чейза про завещание и непроизвольно нахмурилась. Она знала: даже если с ней что-нибудь случится и ее ранчо достанется другим людям, оно все равно будет носить имя Шеридан, и эта мысль почему-то всегда ее успокаивала.

Фэй поймала себя на том, что полностью ушла в мысли о замужестве.

Нет, это невозможно! Чейз не мог говорить серьезно. Более того, он, кажется, упоминал о «приятной стороне замужества», а это совсем ни в какие ворота не лезет. Скорей всего он просто пошутил.

Именно эта часть семейной жизни привлекала Фэй меньше всего. После смерти мальчиков она никак не могла избавиться от страха потерять своего собственного ребенка, поэтому в любом случае, даже если она выйдет замуж, она будет предохраняться.

Но ведь может пройти несколько лет, прежде чем я наконец справлюсь со своим страхом и решусь родить ребенка, а пить противозачаточные таблетки так долго, по-моему, не безопасно.

Внезапно Фэй осознала, что от мыслей о браке с Чейзом она перешла к мыслям о сексе с ним. Причем Фэй размышляла вовсе не о том, каково это было бы — переспать с ним, а о возможности забеременеть.

Неужели я на самом деле приняла его предложение всерьез и даже подумываю о совместных детях? Нет, Чейз здесь совершенно ни при чем! Меня интересует секс и его последствия вообще, в целом, и это обнадеживает. Иначе можно было бы подумать: я до сих пор влюблена в Чейза. Впрочем, нельзя забывать: даже в браке, основанном на деловом соглашении, могут присутствовать интимные отношения.

Фэй подумала, что секс без любви привлекает ее не больше, чем возможность забеременеть, но тут же разозлилась на себя за все эти глупые мысли о замужестве и решила больше никогда к ним не возвращаться. Она встала с кресла и направилась в свою спальню. Поднимаясь по лестнице, Фэй про себя отметила: по сравнению с длинными, почти бесконечными днями прошлого года, сегодняшний день, казалось, пролетел почти незаметно.

С другой стороны, она проспала целых четыре часа днем. Сможет ли она заснуть ночью? Этот вопрос ее сильно беспокоил, ведь больше всего на свете она ненавидела бессонницу.

Фэй ополоснулась под душем, помыла голову и натянула чистую футболку и джинсы. Она решила надеть лифчик, потому что собиралась поехать в город. Ей не требовалось покупать ничего особенного, она просто хотела немного прогуляться. Почему-то Фэй казалось: эта поездка поможет ей надолго сохранить сегодняшнее хорошее настроение.

Услышав, что Фэй собирается поехать в Коултер-Сити, Марджи принялась ворчать и возмущаться.

— По-моему, сейчас тебе совсем ни к чему садиться за руль! Тем более в городе в это время всегда большие пробки.

— Не волнуйся, со мной все будет в порядке, — ответила Фэй. — Я возьму с собой телефон и в случае чего смогу сразу же тебе позвонить.

— Если ты упадешь в обморок где-нибудь на улице или потеряешь сознание прямо за рулем, телефон тебе не поможет.

— Ты же знаешь, я никогда не падаю в обморок, — заявила Фэй, затем, не дожидаясь ответа домработницы, вышла на улицу и направилась в гараж.

Уже через пару минут Фэй ехала по шоссе. Она довольно долго не покидала свое ранчо, и теперь ей было невероятно приятно вырваться на свободу. У Фэй даже голова перестала болеть. Девушка включила радио и почти до предела вывернула ручку громкости. Дорога была совершенно свободной, машина быстро набирала скорость.

Совсем скоро я увижу, как выглядит Коултер-Сити после урагана.

Фэй слишком давно не выбиралась походить по магазинам, поэтому сейчас она предвкушала настоящее удовольствие. Возможно, она даже поужинает в городе, надо только не забыть сказать об этом Марджи. Ожидание чего-то нового вызывало в душе Фэй приятное волнение. Но после того как она увидела некоторые разрушенные постройки, прошлась по магазинам и купила пару пирожков в ресторанном дворике, ей снова стало скучно.

В большом многолюдном городе Фэй чувствовала себя невероятно одинокой. Как было бы хорошо, если бы рядом шел кто-то родной и близкий, с кем можно поделиться впечатлениями, пошутить, поговорить о всякой всячине… Как ни странно, сейчас она вспомнила не о братьях. Ей вдруг ужасно захотелось увидеться с друзьями.

Фэй взглянула на свои наручные часы. Восемь вечера. Слишком поздно, чтобы заявиться к кому-нибудь в гости и сказать: привет, пойдем немного прогуляемся. Завтра все-таки рабочий день. К тому же Фэй очень долго избегала общения со своими друзьями и знакомыми. Не так-то просто будет начать все сначала. Последний раз, когда одна из подруг позвонила ей по телефону и попыталась выяснить, как у нее дела, она не пожелала разговаривать. После этого случая ей больше никто не звонил. Казалось, о ней все забыли.

Сначала Фэй даже нравилась такая тишина. Никто ее не доставал, никто не пытался влезть в ее личную жизнь. Теперь же она об этом жалела, и по дороге домой ею снова овладела тоска. До сегодняшнего дня Фэй никогда не думала о том, что из всех поездок ей предстоит возвращаться одной, в пустой дом. Если бы эта мысль пришла ей в голову раньше, она бы не поехала в Коултер-Сити. Ну, или, по крайней мере, не стала бы там задерживаться и вернулась, пока Марджи еще дома.

К тому времени, как Фэй приехала домой и добралась до кровати, она чувствовала себя такой уставшей и несчастной, что хотелось плакать. В очередной раз она подумала: как бы было здорово, если бы кто-то одним взмахом волшебной палочки мог вернуть назад время, сделать все так, как было раньше.

Фэй легла на кровать и плотно закуталась в одеяло.

Смогу ли я когда-нибудь снова стать той, прежней Фэй Шеридан?

Прежняя Фэй никогда не унывала и умела справиться с любыми, даже самыми тяжелыми ситуациями. Она была сильной, решительной и всегда знала, как поступить. Но от той Фэй, кажется, теперь осталась только тень. Нынешняя Фэй совершенно беспомощна, она разучилась принимать важные решения и полностью потеряла связь с людьми, которые раньше были ей дороги.

Мысль о том, что она совершенно разучилась жить, еще больше расстроила Фэй. От невыносимой жалости к себе на глаза навернулись слезы, и она, прежде чем заснуть, еще долго вглядывалась в темноту спальни и плакала.

Несколько последующих дней Фэй, несмотря на непроходящую боль во всех мышцах, заставляла себя выполнять обычную работу на ранчо. Ей приходилось несладко. Хотя она и понимала, что сейчас гораздо полезней было бы избежать тяжелых нагрузок, все-таки упрямо продолжала заниматься привычными делами: чинила забор, объезжала территорию ранчо, перегоняла с пастбища на пастбище скот. Депрессия, не дававшая Фэй покоя все это время, сделала ее невероятно рассеянной и уязвимой. Она расстраивалась по пустякам и часто бывала неаккуратна. Но в целом, не считая одного случая, когда Марджи высказала ей свое недовольство, и единственного замечания Райли, которое заставило Фэй чувствовать себя виноватой, она держалась молодцом.

Порой Фэй казалось: тяжелая депрессия — это плата за те несколько выпавших на ее долю часов хорошего настроения. Каждый вечер, стараясь заснуть, она думала: вероятно, я должна понести наказание не только за то, что все же смогла получить немного удовольствия от жизни без братьев, но еще и за то, что захотела вернуться к прошлой — счастливой — жизни. Умом Фэй прекрасно понимала: она ни в коем случае не должна себя винить за хорошее настроение, но тем не менее ей было гораздо легче поддаться мрачным мыслям, чем пытаться их перебороть.

Так прошла целая неделя. Выходные уже подходили к концу. Чейз обещал заехать к Фэй на неделе, чтобы узнать, какое же она приняла решение, но так и не заехал. Фэй злилась на него и пыталась объяснить себе свою злость привычной уже депрессией, а вовсе не желанием его увидеть.

Иногда Фэй казалось: предложение Чейза зависло над ней, как топор палача над приговоренным. Иногда она ругала себя за то, что все приняла всерьез и даже поверила в перемены, которые, возможно, повлечет за собой ее замужество.

Сейчас, по прошествии недели после того разговора, Фэй поняла: Чейз все-таки подшутил над ней. Тем не менее она обрадовалась бы, если бы он просто заглянул к ней в гости. Все это время, прошедшее после смерти мальчиков, Чейз оставался единственным, кто, пусть и против воли Фэй, поддерживал ее, пытался вытащить из депрессии, не давай ей погрязнуть в мрачных мыслях. И теперь ей не хватало его присутствия, его утренних визитов, его голоса, его голубых глаз.

Даже понимая всю абсурдность предложения Чейза, Фэй все чаще задумывалась о своем будущем. Выйти замуж — пожалуй, не самое ужасное, что она могла бы сделать. Чейз — хороший человек: неглупый, работящий, веселый, к тому же его заботят те же вещи, что и ее. Он прекрасно знает, каково это — быть владельцем огромного ранчо. И, в конце концов, когда-то она даже была в него влюблена. Конечно, теперь Фэй не интересовала всяческая романтика. Тем не менее она признавала: Чейз очень симпатичный мужчина и, пожалуй, он ей даже нравился. Оказывается, он вполне может составить приятную компанию в дождливый вечер, с ним есть о чем поговорить, а еще у него прекрасное чувство юмора. Хотя Фэй сейчас меньше всего интересовал секс, она допускала, что они с Чейзом могут доставлять друг другу удовольствие время от времени — конечно, если она выйдет за него замуж. Иногда, совсем не часто.

Размышляя о гипотетическом браке, Фэй старалась не упустить никакие, даже самые незначительные детали. Помимо хозяйственных вопросов, связанных с содержанием ранчо, в которых Чейз скорей всего станет ей помогать, ее волновало то, что он все время будет находиться рядом с ней. Пожалуй, это плюс, ведь тогда ей не придется проводить так много времени одной, а значит, и всякие плохие мысли перестанут лезть в ее голову с такой настойчивостью.

Фэй было стыдно осознавать, что ей обязательно нужен кто-то рядом, человек, который станет для нее стимулом. Сама, без посторонней помощи она вряд ли сможет вернуться к жизни. Прежняя Фэй никогда бы не пустила в свою голову эти нелепые мысли о браке, тем более о браке с Чейзом Рафферти, но прежней Фэй больше нет.

В конце концов она усилием воли заставила себя прекратить думать о «прежней Фэй» и о свадьбе с Чейзом.

Я сама с собой-то ужиться не могу, что уж говорить о других людях. Меня никто не выдержит больше нескольких часов.

В понедельник, ровно в полдень, Чейз приехал на ранчо Шеридан и позвонил в дверь парадного входа. Через несколько секунд Марджи открыла и, вместо того, чтобы сказать «здравствуйте», тут же начала жаловаться на Фэй, которая никак не желает сидеть дома и постоянно находит себе занятия.

— Фэй, должно быть, все еще на пастбище, — проворчала она и захлопнула дверь перед самым носом Чейза. Видимо, это означало: она ожидает от него каких-то действий.

Внезапно Чейзу более чем когда-либо ранее стало понятно: Фэй отнюдь не сошла с ума. Она просто устала сама справляться с обрушивающимися на нее трудностями. Ей нужен, просто необходим кто-то, кто поможет ей во всем разобраться. Впрочем, Фэй не из тех, кто просит о помощи. Она слишком гордая и упрямая и совершенно не понимает того, что ее упрямство и гордость не только не помогают ей жить, но и мешают, создавая дополнительные трудности.

Чейз сел в свой пикап и направился на пастбище. Всю прошлую неделю он то и дело вспоминал о своем недавнем предложении Фэй, и осознавал, что оно было шуткой только наполовину. Поэтому сейчас он колебался и спрашивал себя: озвучить ли его еще раз, теперь совершенно серьезно, или сделать вид, будто ничего не произошло, и никогда больше не поднимать эту тему. Подъезжая к пастбищу, Чейз почти уговорил себя выбрать второе, но внезапно его взору предстала Фэй, скачущая верхом на молодом жеребце.

Кажется, за что бы она ни бралась, ей все удается.

Чейз почувствовал, что теперь ему намного легче принять решение.

Через секунду жеребец резко вздернул голову и встал на дыбы. Фэй, наверно, пришлось сильно напрячься, но тем не менее она сумела удержаться. Испугавшись за девушку, Чейз быстро затормозил, опустил стекло и выглянул из пикапа. Впрочем, Фэй быстро усмирила жеребца, и тот послушно зашагал вдоль ограды.

Одежда девушки была мокрой от пота, лицо горело. Судя по грязным пятнам на джинсах и на локтях, она успела уже не один раз упасть. Чейз готов был поспорить, что у нее ужасно болит все тело и она снова потянула мышцы, а глядя на ее плотно сжатые губы, можно было догадаться: она мучается от головной боли.

Чейз вышел из машины и встал, облокотившись на ограду пастбища. Его поза выражала безразличие, но в душе он восхищался Фэй. Эта девушка обладает потрясающей стойкостью, и он не переставал спрашивать себя: как долго она еще будет наказывать себя всеми возможными способами?

Следующие два круга лошадь прошла спокойно. В конце концов Фэй направила ее к ограде и, желая спешиться, набросила поводья на столбик. Она вытащила ноги из стремян и спрыгнула на землю. Прыжок вышел весьма неаккуратным. Как только ноги Фэй коснулись земли, она сразу же почувствовала боль в мышцах и еле слышно ругнулась сквозь стиснутые зубы. Нагрузка явно не пошла ей на пользу, и теперь она это понимала. Конечно, после урагана прошло уже целых шесть дней, и она успела немного прийти в себя. Впрочем, после сегодняшнего усмирения почти дикого жеребца Фэй чувствовала бы себя плохо, даже если бы была совершенно здорова. Увидев Чейза, она прихрамывая направилась к нему.

— Ну что, отремонтировал свои постройки? — громко спросила Фэй. Ее голос прозвучал довольно резко. За грубостью она пыталась скрыть боль. — Я видела, ты починил забор. Молодец, — добавила она, как бы извиняясь, хотя ее тон не сильно изменился.

— Мои рабочие и сейчас все еще занимаются ремонтом. Как я вижу, ты снова на коне. Надеюсь, ты не в обиде на меня за то, что я дал тебе слишком много времени на раздумья? Каково же твое решение?

Фэй порозовела и опустила глаза. Чейз понял: он застал ее врасплох. Однако она быстро взяла себя в руки.

— Давай, предлагай свою сделку. Если меня устроит сумма, то по рукам.

Он тряхнул головой.

— Я сейчас не об аренде.

Некоторое время Фэй смотрела на Чейза не отрываясь, потом медленно повернулась и потянулась за ключами от дома, лежащими на верхушке столбика. Достав связку, она закрыла ворота загона на щеколду и двинулась вдоль ограды. Когда она проходила мимо Чейза, он заметил, что выражение ее лица стало мрачным. Он не мог точно сказать, насколько Фэй возмутило его предложение, но, очевидно, счастливой ее оно уж точно не сделало.

Чейза, впрочем, это вполне устраивало. Он до сих пор не знал наверняка, правильно ли он поступает, но почему-то боялся услышать отказ Фэй. Беспокойство, которое он ощущал за нее с тех пор, как погибли ее братья, за прошедшую неделю только усилилось. Он чувствовал какую-то странную связь с ней. Связь, которую очень нелегко разорвать.

Более того, Чейз прекрасно помнил, какой Фэй была раньше. Вероятно, она никогда не станет прежней, но рано или поздно она придет в себя и снова вернется к жизни, и в тот момент он не прочь оказаться где-нибудь поблизости.

Чейз догнал Фэй и пошел рядом с ней.

— А давай-ка я позвоню и закажу на вечер билеты до Лас-Вегаса? Мы могли бы пробыть там до конца недели. Посмотрим какое-нибудь шоу, поиграем немного.

— Я не играю в азартные игры, — кисло ответила она.

Чейз прыснул.

— Да ладно! По-моему, ты заядлый игрок, просто играешь в другие игры, без денег.

Он добился своего. Фэй вышла из себя.

— Что ты с этого поимеешь?

— Жену. Потом детей.

— А как быть, если мне не хочется детей? И если я не хочу быть твоей женой?!

— Просто поверь мне, Фэй. — Чейз взглянул на нее, и она почувствовала, как ее щеки заливаются краской.

— Ты весьма самоуверен, — проговорила она. — Иногда.

Он шагал рядом с Фэй, но его длинные ноги позволяли ему идти гораздо более свободно и расслабленно, чем шла она. Фэй же ужасно устала, и живот у нее урчал от голода. Она ужасно нервничала и злилась, и эти чувства только усилились, когда он продолжил:

— Ну, так что ты скажешь?

— Ты будешь в большом убытке, если я соглашусь, — парировала Фэй, осознавая: она не сможет отказаться.

— Вполне вероятно.

Она взглянула на Чейза, увидела блеск в его глазах и ускорила шаг.

Ну вот, кажется, я попалась. О чем я только думаю?! Кажется, я окончательно рехнулась!

Сердце Фэй билось так часто, что казалось, сейчас оно выскочит из груди.

А похоже, он все-таки предлагал мне руку и сердце всерьез.

Она бы ни за что не захотела, чтобы Чейз узнал, сколь мучительным было для нее его внезапное предложение.

Нет, не может такого быть! Он наверняка шутит, а его теперешнее упорство — лишь очередной элемент игры.

Фэй могла бы быстро положить всему этому конец, если бы сказала «да». Чейзу придется либо смириться с ее решением, либо заткнуться. Она полностью уверена: он выберет второе.

Фэй подошла к крыльцу. Внезапно, совершенно не сомневаясь в своем решении, она повернулась к Чейзу и сказала:

— Хорошо, я согласна. Мы полетим в Вегас, распишемся там и уже вечером будем дома.

— А как же медовый месяц?

— Нам не нужны все эти мелочи. У нас же деловой брак, не так ли?

— Ну а ты не хочешь, например, вымыться, надеть чистую одежду, платье, может быть? — спросил он, едва заметно ухмыляясь.

— Вот видишь, ты уже начинаешь откладывать.

— Да нет, просто представляю, как неудобно тебе будет в этой грязной, потной рабочей одежде.

— Ладно, — согласилась Фэй, намереваясь окончательно загнать Чейза в угол. — Заезжай за мной через час.

Несколько секунд он пристально смотрел на нее.

— Это значит «да»?

— Конечно. Почему бы и нет? Просто помни: эта замечательная идея целиком и полностью была твоей.

Произнеся эти слова, Фэй развернулась и направилась в дом, оставив Чейза на крыльце переваривать произошедшее. Через час он будет уже далеко отсюда. Фэй, в общем-то, в этом не сомневалась. В конце их беседы Чейз так притих, как будто гадал, насколько серьезно она говорит.

Пусть гадает дальше.

Вся эта безумная идея замужества причиняла Фэй мучительную боль. Было время, когда она только и мечтала о том, чтобы Чейз Рафферти предложил ей выйти за него. Но она никогда бы не подумала, что это будет происходить подобным образом и все обернется какой-то нелепой шуткой.

А все-таки он заставил меня понервничать. И ведь я всерьез размышляла о браке с ним!

Фэй не смогла признаться себе, насколько серьезно она приняла предложение Чейза. Мысль о браке преследовала ее постоянно, она стала буквально одержима ею. Для ее тоскующего сердца эта идея стала последней надеждой на счастливую жизнь. Ей было очень стыдно за свою нелепую веру в совместное будущее.

Я должна была сразу сказать Чейзу «нет». Должна! У меня до последнего момента была возможность это сделать, но я не смогла себя заставить. Более того, мой отказ выглядел бы так, словно я приняла его предложение всерьез.

Фэй меньше всего хотела, чтобы у Чейза появился лишний повод посмеяться над ней, и не важно, шутил он, делая ей предложение, или нет.

Фэй прошла по коридору, зашла на кухню и сразу же потянулась к холодильнику. Ей невыносимо хотелось пить. Пожалуй, для утоления жажды лучше всего подойдет холодный зеленый чай.

Я должна позвонить Чейзу на мобильный и сказать, чтобы он не возвращался. Никогда. Нужно прекратить эту дурацкую игру как можно быстрее, слишком много боли она причиняет.

Марджи ворвалась в кухню, где застала Фэй, тупо смотрящую в открытый холодильник. Казалось, девушка готова снова провалиться в то состояние, которое Марджи обычно называла «полуторачасовым ступором». Домработница дернула дверцу холодильника на себя, распахивая его еще шире, достала чай, налила в высокий стакан и протянула Фэй. Девушка одним махом выпила чай и протянула стакан Марджи, попросив налить еще.

— Чейз Рафферти будет здесь через час. Он собирается отвезти меня в Вегас.

Марджи чуть не выронила графин с чаем и, не веря своим ушам, протянула:

— Значит, ты все-таки сказала «да»?!

— Я всего лишь его разыграла, — ответила Фэй, тряхнув головой. — Он же не всерьез делал мне предложение. Сомневаюсь, что мы теперь увидим его раньше чем через месяц.

Марджи отставила графин в сторону.

— Он бы не стал шутить такими вещами, я думаю.

— Он не может действительно хотеть жениться на мне, — пробормотала Фэй, поднимая стакан. Она сделала еще один большой глоток. Марджи посмотрела на нее так, как будто готовилась устроить допрос, поэтому девушка быстро продолжила: — Мне нужно принять душ и переодеться.

Через сорок пять минут Фэй уже помылась и надела чистые джинсы и футболку. Теперь она сидела за компьютером и таскала из миски кукурузные чипсы, стараясь не смотреть на часы. Она специально включила маленький телевизор в гостиной, чтобы не прислушиваться к звукам, доносящимся с улицы. Пускай, если Чейз все-таки приедет, для нее это будет сюрпризом.

Фэй почти убедила себя в том, что ее жених не появится, однако ее нервы были на пределе.

Через десять минут Марджи с красным лицом и широченной улыбкой ворвалась в гостиную. Она перевела дыхание и восторженно округлила глаза.

— Он здесь! — заговорщически шепнула она, как будто боялась, что Чейз может услышать. — А ты говорила, он не серьезно! Ой, если бы только у тебя было белое платье!

Несколько секунд Фэй не могла пошевелиться. Чейз здесь? Марджи подбежала к ней и стащила ее со стула.

— На нем потрясающий костюм в мелкую полоску и черная рубашка! — торжественно произнесла домработница. — Такой красивый жених!

Девушка была в шоке.

Чейз здесь! Он все-таки не шутил! Интересно, а почему это Марджи так возбуждена, как будто замуж выхожу не я, а она?

Фэй попыталась успокоить домработницу.

— Даже если он серьезно, Марджи, ты-то уж точно не одобряешь всего этого, не так ли? — спросила она.

— Я бы, конечно, хотела, чтобы у тебя все было немного по-другому, но, в конце концов, Чейз Рафферти — один из самых завидных женихов Техаса. И он заботится о тебе, Фэй. Любой дурак это заметит. Возможно, он… — Марджи задумалась, выдержала паузу и заговорила снова: — Впрочем, может, он и самый завидный жених, но ты, поверь мне, самая завидная невеста. Да, у тебя были свои трудности, но это совершенно не делает тебя менее привлекательной для мужчин. Тем более для мужчины, который знает тебя с детства.

Фэй почувствовала головокружение.

О чем это Марджи говорит?

У нее вырвался нервный смешок.

— Знает меня?! — Она снова рассмеялась. — Марджи, ты бы слышала себя!

— Я себя прекрасно слышу, Фэй, и прошу тебя пойти в свою спальню и переодеться во что-нибудь более подходящее, чтобы я могла открыть дверь мистеру Чейзу. Если он уже купил билеты, то тебе лучше не опаздывать.

Марджи практически насильно вытащила Фэй из кухни и отправила ее наверх, а сама пошла открывать дверь. Фэй поднималась по ступенькам довольно медленно и поэтому смогла увидеть Чейза, когда тот вошел. Когда она разглядела, как он одет и какое серьезное выражение застыло на его лице, ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

Нет, он не настолько хороший актер, чтобы сыграть такое!

Марджи хлопотала вокруг Чейза, как настоящая наседка, расспрашивала о чем-то и учтиво кивала на его односложные ответы. Хотя Фэй не могла слышать, о чем именно спрашивает Марджи, было совершенно ясно: ответы Чейза домработницу более чем удовлетворяют. Фэй зашла в спальню и опустилась на кровать. Она только теперь до конца осознала: Чейз действительно собирается на ней жениться. Да, она не отрицала подобного поворота событий, но верить в него — никогда не верила.

Неужели все это происходит на самом деле? Сначала я решила проверить Чейза, а теперь он проверяет меня. Ладно, не время отступать! Не хочу выглядеть перед ним трусливой дурочкой.

Вскоре Фэй услышала, как Марджи поднимается за ней в комнату.