10

Настроение Кристофера не улучшилось и в последующий день. Он словно с цепи сорвался, и Сьюзан с облегчением думала, что тихо-мирно сидит в своем кабинете, пока в регистратуре бушует десятибалльный шторм.

Собственно, появился он на работе достаточно поздно. Утром он ездил на вызовы, вечером принимал больных, так что Сьюзан увидела его в конце дня: дверь в его кабинет оказалась открытой; он приводил в порядок стол и складывал в кейс бумаги. Лицо у него было чернее тучи, и, когда Сьюзан вошла, он быстро и настороженно взглянул в ее сторону.

— Такое впечатление, что тебе надо куда-то бежать, — сказала она. — У тебя на выходные какие-то планы?

Сама она с наслаждением предвкушала завтрашнюю субботу, свободную от дежурств, возможность вместе с Максимилианом поваляться в постели утром чуть дольше обычного. Рабочая неделя, бесконечно длинная и тяжелая, была позади.

— Да, у меня планы, — коротко бросил Кристофер, и Сьюзан подумала, что ей не стоило заглядывать в эту комнату.

— Будешь развлекаться? — поинтересовалась она, сама не понимая своего мазохистского пристрастия к неуместным вопросам.

— Снова еду в Лондон. А ты что собираешься делать? Тоже намерена как-нибудь оттянуться после напряженных трудов?

Сьюзан отрицательно покачала головой. Она уже пожалела, что задала Кристоферу эти дурацкие вопросы.

— Устрою праздник ничегонеделания. Я только что мечтала о том, как утром два часа буду валяться в постели, хотя Максимилиан вряд ли позволит мне чересчур расслабиться. Он пташка ранняя и встает чуть свет.

— Перегуляла с Майком? — в голосе Кристофера сквозил сарказм. — Для всякого пира есть свое похмелье.

— С чего это ты взял, что я была где-то, кроме дома? — удивленно спросила Сьюзан.

— А разве нет? В любом случае, не остался же он в накладе за то, что с ветерком довез тебя до дома? Не тот он парень, чтобы упустить возможность, наш старый, добрый Майк!

Ошеломленная цинизмом Кристофера, Сьюзан уставилась на него во все глаза.

— Я, право, не понимаю, о чем ты? Как тебе только в голову пришло, что я могла провести с ним ночь? — возмущенно воскликнула она.

— А что, нет? — Он громко защелкнул кейс. — Во всяком случае сегодня утром, когда я заезжал к тебе домой, тебя там не оказалось, хотя никакого дежурства у тебя не было.

— Ты заезжал ко мне домой? Но зачем? — Сьюзан не могла скрыть изумления.

Кристофер скривил губы в подобие улыбки, но глаза его оставались убийственно серьезными.

— Часть анкет по ошибке передали Шарон, и она попросила вручить их тебе, — объяснил он.

— А-а, понятно. Они у тебя? — беззаботно спросила Сьюзан.

— Я бросил их в почтовый ящик. Так что, тебя всю ночь не было дома? — Кристофер настойчиво требовал объяснений.

— Да. Я ночевала у родителей, — спокойно ответила она.

Кристофер ничего не сказал, лишь опустил взгляд на стол и снова начал разбирать бумаги. От мелькнувшей было надежды, что его плохое настроение связано с ней, а точнее с ее нежеланием идти на дальнейшее сближение, у Сьюзан не осталось и следа.

— Мне казалось, что вы с Майком друзья, — заметила она. — Ты пригласил его к себе в дом перед Рождеством, а сейчас почему-то точишь на него зуб. По-моему, несправедливо злиться на человека, который проявил отзывчивость к интересам нашего Центра.

— Не к Центру он проявлял отзывчивость, а к тебе, — хмуро заметил Кристофер. — И вообще, я зол не на него, а на пустую трату времени. Утром у меня лопнула шина. Я вручную заменил ее и рассчитывал, что смогу у тебя хотя бы умыться, прежде чем ехать на вызовы к пациентам. Увы, если не везет, то не везет во всем.

Погасшая было искра надежды вспыхнула в груди Сьюзан с новой силой.

— Как машина? — спросила она. — На ходу? Тебе ведь надо было ехать в Огайо.

— Должны были починить. Сейчас заеду в мастерскую и заберу. Если повезет, я успею выехать до часа пик и тогда буду в Лондоне в девять тридцать.

— Не терпится увидеться с Луизой? — не смогла сдержаться Сьюзан.

Кристофер сунул ручку в карман пиджака.

— Она боится, что если я выеду утром, то дорожные пробки и прочие проблемы помешают мне прибыть к началу разгрузки.

— Ага, понятно… тебе, выходит, нужно спешить, — сказала Сьюзан с неприязнью. — Ты надолго туда? На оба выходных?

Дура, тут же обругала она себя. Дернул же тебя черт за язык!

— Скорее всего, да. В воскресенье после обеда я предполагаю выехать обратно. Вечером у меня начинается дежурство.

— Очень милая программа, — сказала Сьюзан, пытаясь скрыть свою подавленность. — Не смею больше задерживать. Счастливо провести уик-энд.

— Спасибо, я надеюсь на это. До встречи в понедельник! — буркнул он.

Выходные показались Сьюзан вечностью. Воображение рисовало ей Кристофера и Луизу, разделяющих мгновения блаженной близости, и как она ни пыталась, остановить себя не могла.

Всю субботу она занималась домом в надежде хоть как-то отвлечься от разрушительных мыслей, пока Максимилиан, закапризничав, не потребовал внимания к себе, и тогда пришлось все бросить и идти с ним в парк.

Они надели сапоги, а потому ни мокрая трава, ни талый снег под ногами не могли помешать им. Максимилиан совершенно оправился от травмы и снова жаждал приключений, так что Сьюзан приходилось следить, как бы он не переборщил. Они покачались на качелях, сделали два круга на карусели, покатались с ледяных горок и вернулись домой.

Воскресенье выдалось сырое и хмурое. На город спустился туман. Весь день Сьюзан провела в доме родителей. Она помогла матери приготовить ланч, а после обеда улеглась на диванчик с книгой в руках, в то время как отец и Максимилиан собирали на коврике у камина гараж из детского конструктора.

После чая Виктория включила телевизор.

— Оказывается, на дорогах до сих пор туман, — сказала она. — Слышали сводку погоды? На автодорогах полный хаос, движение парализовано. Эти водители плевать хотели на прогнозы, они хоть в туман, хоть в снегопад выезжают так, будто на дворе ясный июльский день.

Сьюзан оторвалась от книги.

— Это у нас, мама? — встревоженно спросила она.

— Сейчас послушаю… Точно, наш округ. Крупная авария в десяти милях отсюда.

У Сьюзан по спине пробежали мурашки, в глазах внезапно потемнело. Дома Кристофер или еще в пути? Он собирался вернуться до вечера, так что скорее всего в дороге. Кроме того, он опытный и осторожный водитель — она могла убедиться в этом, когда ездила с ним в одной машине по самым плохим и опасным дорогам.

Она перелистнула страницу, но мысли ее были далеко. Не проверить ли, дома Кристофер или нет, подумала она.

— Мне надо позвонить, — сказала Сьюзан.

Мать пристально посмотрела на нее.

— Ты полагаешь, что Кристофер мог попасть в эту переделку?..

— Вероятнее всего, нет, но я хочу убедиться… Боже, как все, однако, повторяется… — голос Сьюзан срывался от напряжения.

Нервы ее были на пределе, и когда на телефонный звонок никто на том конце провода не отозвался, ей стало просто дурно.

— Попробуй узнать у кого-нибудь из Центра, — посоветовала Виктория. — Может быть, он у кого-то из друзей?

— Даже если так, он никогда не расстается с переносным радиотелефоном, — вспомнила Сьюзан.

Джеймс тоже ничего не знал о Кристофере, но зато сразу же предложил:

— Позвони мне, когда Кристофер объявится, а я пока что подменю его на дежурстве. Скажешь ему, что с него причитается один день.

— Спасибо, Джеймс.

Я веду себя как последняя истеричка, одернула себя Сьюзан, положив трубку, но губы у нее тряслись. Раздался звонок.

— Это тебя, Сьюзан, — сказал отец. — Кристофер.

У Сьюзан словно гора с плеч свалилась. Она бросилась к телефону.

— Кристофер, — выдохнула она. — Я все это время пыталась с тобой связаться. Все в порядке?

— Не вполне. Я звонил тебе, но поскольку никто не взял трубку, решил, что ты у родителей. Я не смогу в ближайшие несколько часов приехать в город. Ты не смогла бы позаботиться о том, чтобы кто-то подменил меня на дежурстве. Тут на шоссе авария и пробка. Дела обстоят хуже некуда, и мне придется остаться и помочь пострадавшим чем смогу.

— О замене не беспокойся, Джеймс уже вышел на дежурство вместо тебя. — Она поколебалась и спросила: — Действительно так плохо? Много раненых?

— Сколько именно, сейчас сказать трудно. Ребята из аварийно-спасательной службы делают все, что в их силах, но многие блокированы в собственных машинах, и потребуется какое-то время, чтобы высвободить их оттуда. Извини, мне нужно идти, Сьюзан.

Раздались короткие гудки. Сьюзан повесила трубку и передала содержание беседы родителям.

— Мне кажется, я должна туда поехать, — закончила она. — Я тоже могла бы оказать помощь.

— Только даже не заикайся о том, чтобы самой садиться за руль, — запротестовала Виктория. — Ночь, туман — это же кошмар какой-то.

— Но я должна что-то сделать! — настаивала Сьюзан.

— Возьми такси, — тут же предложил Джон. — Мне будет спокойнее, если машину поведет водитель, привычный к любым капризам погоды. А обратно тебя доставит тот же Кристофер.

— Хорошо. Только вот Максимилиан… — начала Сьюзан.

— О нем не беспокойся. Мы в положенное время уложим его спать. Пожалуйста, будь осторожна, — сказал отец.

— Обязательно, папа!

Через полчаса она уже была на месте происшествия. Движение на шоссе и вправду было парализовано, и работники аварийной службы спешно ставили прожектора, чтобы спасатели могли хоть что-то разглядеть в железном месиве, образовавшемся на месте столкновения. Один грузовик горел, и в небо взмывали языки пламени, от другого поднимались вверх клубы черного дыма. В ноздри ударил запах бензина и гари. Зрелище явно было не для слабонервных.

— Я врач, — сказала Сьюзан, когда полицейский попытался завернуть ее назад. — Могу я здесь чем-то помочь?

Полицейский показал в сторону сбившихся в кучу машин «скорой помощи».

— Идите к ним и ждите. Ближе подходить опасно. Огонь не потушен, и можно ожидать чего угодно, — сказал полицейский.

— Но в машинах люди, а мы будем стоять и смотреть?.. — недоуменно спросила Сьюзан.

— Там, вместе с пожарными, уже находится какой-то врач. Он случайно оказался на месте происшествия, и, судя по всему, знаток своего дела — решительный и хладнокровный малый. Они сейчас вытаскивают из кабины водителя бензовоза, так что отойдите в сторонку и ждите.

— Врач? — Сьюзан пронзил ужас. — Кто, кто он? Как его зовут?

— Как зовут? Не помню точно. — Полицейский в растерянности взглянул на товарища. Тот наморщил лоб.

— Лестер, не Лестер… Ба, ну конечно же, Лезерт!

— Это мой знакомый, — тут же откликнулась Сьюзан. — Я должна быть рядом, я должна помочь!.. Пустите меня, умоляю вас!..

Полицейский отрицательно качнул головой.

— Не положено. Это небезопасно. Мы не знаем, что в том бензовозе — если горючее, то в любой момент может рвануть. Нет, нет и нет! Если желаете помочь, присоединяйтесь к другим врачам.

Он кивнул в сторону машин «скорой помощи».

— Но я должна… — Сьюзан рванулась вперед, но крепкая рука стража порядка остановила ее.

— Он ваш дружок, леди? Смелый парень… Но не можем мы пустить вас к нему, не имеем права, золотая вы наша! С меня же стружку снимут, если я вас пропущу.

Сьюзан стало дурно. Кристофер находился в опасности, а они не пускали ее к нему. Она сжала в бессильной ярости кулаки, готовая идти на любые баррикады. Потом она оглянулась на пылающий бензовоз и взмолилась, чтобы все сегодня обошлось и не было новых жертв.

— Хорошо, — сказала она глухо. — Я подчиняюсь вам. Но если будет возможность, скажите доктору Лезерту, что я здесь. Меня зовут Сьюзан Джилберт. Запомните: Сьюзан Джилберт.

— За это ручаюсь, доктор.

События следующего часа слились в одно большое, серое, неразборчивое пятно. Она накладывала шины на сломанные руки и ноги, останавливала кровотечения, руки работали в ритме автомата, а губы беспрестанно шептали молитву о том, чтобы огонь не переметнулся на другие машины, чтобы все вернулось на круги своя и больше никто не пострадал.

Перед ней положили мужчину. Даже в свете прожектора можно было различить его синевато-серые губы. Приподняв веко, Сьюзан обнаружила, что зрачок не расширяется. Пальцы ее мгновенно легли на шею.

— Пульс не прощупывается, — сказала Сьюзан работнику «скорой помощи», стоявшему рядом. — Дыхание остановилось. Вы умеете делать искусственное дыхание рот в рот? Да? Тогда я буду давить на грудь.

Они работали дружно, словно хорошо сработанная команда. Он, запрокинув голову человека, дважды вдохнул воздух ему в рот, а она несколько раз надавила ему на грудину.

— Пульса нет, — сказала она. — Попробуем еще раз.

Они попробовали, и Сьюзан прощупала слабый намек на биение сердца.

— Он возвращается, — с облегчением сообщила она. — Отлично, а теперь можно дать ему кислородную подушку.


Поздно ночью последние из пострадавших были погружены на «скорые», и Сьюзан смогла наконец-то расслабиться. Все еще сидя на корточках на земле, она потерла затекшую шею ребром ладони.

— Никак не подняться на ноги? Давай-ка, помогу!

Это был Кристофер, и он протянул ей руку. В порыве радости от того, что она снова видит эти знакомые, мужественные, добрые черты лица, Сьюзан порывисто бросилась к нему в объятия и замерла.

— Ты же рисковал жизнью, — с упреком промолвила она, снова обретая дар речи.

— Рисковал? О чем ты, Сьюзан? Человек нуждался в помощи, и кто-то должен был прийти ему на выручку.

— С ним все в порядке?

— Врачам придется потрудиться, но я надеюсь, что он вытянет. — Он хмуро посмотрел на нее. — Мне сказали, что ты здесь. Зачем? Ты могла угодить в аварию, не доехав до этого места. В такой туман ездить куда-то — просто сумасшествие!

— Но я должна была, — хрипло сказала Сьюзан. — Я должна была помочь, и… я беспокоилась о тебе. Мы увидели сообщение в новостях, но наяву все это еще ужаснее. Этот дым, это пламя, запах гари… Я не знала, что мне делать!..

Она всхлипнула, судорожно впившись пальцами в его куртку.

Кристофер поймал ее пальцы, другой рукой обнял за плечи.

— Не думай об этом, — сказал он вполголоса. — Все кончилось, и кончилось благополучно. Пойдем, сейчас снова откроют движение, а мы стоим посреди дороги.

Они зашагали к его автомобилю.

— В миле отсюда есть станция обслуживания. Там ненадолго остановимся, — предложил он.

— Хорошо, — покорно отозвалась Сьюзан.

Она все еще не пришла в себя, измученная, сломленная только что пережитым страхом навсегда потерять его. Она сидела на переднем сиденье и пустыми глазами смотрела, как в тумане всплывают желтые круги — огни встречных машин.

— Все утрясется, — сказал Кристофер, бросив беглый взгляд на ее бледный профиль. — Это только сейчас все кажется ужасным. Понятно, ситуация схожа, прежний страх и ужас воскресли с новой силой, но так будет не вечно. Страх тоже когда-нибудь проходит.

Сьюзан медленно повернула голову.

— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросила она.

— То, что однажды уже было с тобой и твоим покойным мужем. Пламя, дым… полиция. Я понимаю, ты любила его, но если бы он и уцелел в том пожаре, вряд ли у вас что-то склеилось.

Сьюзан отбросила с виска прядь волос.

— Не в этом дело, — срывающимся голосом сказала она. — Да, я думала, что любила его, но теперь мне ясно, что это был лишь мираж.

— Но тогда почему?.. — В глазах его мелькнула надежда.

— Я испугалась за тебя, — прошептала она и уронила голову на руки. — Мне показалось, что я не перенесу, если что-то случится с тобой. От одной мысли об этом я испытывала физическую боль…

Сьюзан осеклась и прикусила губу. Проговорившись, она обрадовалась тому, что впереди показалась станция обслуживания и Кристофер, казалось, весь сосредоточился на дороге, а потому, возможно, ничего из ее сумбурной речи не услышал.

— Мне нужно позвонить маме и папе. Они беспокоятся, — сказала Сьюзан.

Трубку подняла Виктория, и по тому, что сделала она это после первого же гудка, Сьюзан поняла, в каком напряжении находились все это время родители.

— Все в порядке, мама. Движение восстановлено, и я звоню со станции техобслуживания, — поспешила успокоить домашних Сьюзан.

— Ты отыскала там Кристофера? Он тоже в порядке? Мы его видели в новостях — его снимало телевидение.

— С ним все нормально. Когда будем дома, затрудняюсь сказать. Туман все густеет, и мы едем со скоростью черепахи.

— А не лучше ли тебе заночевать где-нибудь? Есть поблизости мотель или что-то в этом роде? — спросила Виктория.

— Не знаю… Погоди, спрошу…

Она передала вопрос Кристоферу, и тот кивнул:

— А что, отличная идея. Тут недалеко есть мотель, да и вообще, переночевать — это не проблема, — отозвался он.

— Ты слышала, мама?

— Да. Тогда не пытайся во что бы то ни стало вернуться домой именно сейчас. Дождитесь утра — может быть, видимость станет получше, — сказала Виктория.

— Хорошо, мама, так и сделаем. Как Максимилиан?

— Полный порядок. Мирно сопит и видит десятый сон. Ни о чем не беспокойся, — ответила мать.

Они отыскали в тумане мотель, и Кристофер направился к администратору. В холле толпилось много таких же, как они, водителей, ставших жертвой непогоды, и тем не менее они сумели получить номер на двоих с гостиной.

— Я вполне могу поспать и в гостиной, на этом диване, — предложил Кристофер, довольно уныло оглядев свое предполагаемое ложе. — Мне с избытком хватит того, что я могу принять душ и хорошенько поесть. Посиди пока у камина, согрейся, ты совсем замерзла.

— Хорошо, — тихо отозвалась Сьюзан.

Они заказали ужин — горячий суп из овощей и отбивную из молодого барашка на второе. Сьюзан сама удивилась, как же она проголодалась. Потом Кристофер заказал бутылочку бренди, добавив его в горячий кофе.

— К тебе возвращаются краски жизни, — прокомментировал он, глядя на нее. — Надеюсь, утром мы сможем сесть за руль, не боясь, что нас оштрафуют за езду в нетрезвом состоянии.

Они удобно устроились на диване и смотрели на огонь в жарко горящем камине, неторопливо попивая кофе. Сьюзан почувствовала, как ее покидают оцепенение и усталость.

— Вот и славно! — сказала она, ставя чашки на кофейный столик.

— Целиком и полностью с тобой согласен! — Кристофер положил руку на спинку дивана позади Сьюзан и повернул голову. — Если, конечно, ты имеешь в виду свои слова…

— Какие слова? — Сьюзан вопросительно взглянула на него.

— Насчет того, что ты не перенесешь, если со мной что-то случится… Как, неужели забыла? — лукаво улыбнулся Кристофер.

— Боже! — Сьюзан зарумянилась, закрыла лицо руками. — Я просто была в шоке, в этом, наверное, все дело. Так бы я не стала говорить всей этой ерунды и ставить тебя в неловкое положение…

— Почему ты решила, что ставишь меня в неловкое положение? Вовсе нет. Наоборот.

Он по-прежнему пристально смотрел на нее, и Сьюзан, смутившись, отвела глаза.

— Я ничего не могу с собой поделать, — призналась она. — Я знаю, что ты всем сердцем с Луизой, и тем не менее…

— И тем не менее? — Он легонько приподнял ее подбородок и повернул к себе.

— И тем не менее я люблю тебя. — Лицо ее исказилось, и она резко отвернулась, мучаясь от того, что вынуждена была произнести эти слова. — Знаешь, давай забудем обо всем, что мы сейчас друг другу наговорили, ладно? У нас за плечами чертовски тяжелая ночь, и нет ничего удивительного в том, что я не в меру взвинчена и горожу всякую чепуху. Утром мы вспомним все это, и нам самим станет смешно…

— Ты меня любишь, — нежно произнес он и обнял ее за плечи. — Любишь. А я и мечтать не смел, что наступит день, когда ты мне скажешь это.

Он улыбнулся счастливой улыбкой ребенка, и губы его нежно коснулись ее рта.

— Это самая чудесная, самая удивительная в мире вещь, которую ты могла сказать мне, — прошептал Кристофер.

— Но ты же… ты же любишь Луизу?.. Не понимаю…

— Между нами давным-давно ничего нет, — сказал он шепотом и попытался прижать ее к себе, но она ладонью отгородилась от него.

— Ты провел с ней выходные. Уж это-то ты не станешь отрицать? — Сьюзан посмотрела ему прямо в глаза.

— Она вышла замуж в субботу утром. Мы с ней остались друзьями, Сьюзан, и она хотела, чтобы я присутствовал при этом важном событии в ее жизни. Я рад был видеть ее счастливой. А вернуться в тот же день мне помешало другое обстоятельство: на свадебном столе стояло шампанское, вина, коктейли, и я не рискнул править машиной после такого угощения…

— Но ты… Я думала… — Сьюзан запнулась, не зная, что сказать.

— Лет сто, как между нами все кончено. Не сложилось, и все тут. Ей нравилось путешествовать, развлекаться, и я ее за это не осуждаю. Мне тоже не чужды радости жизни, но я достаточно скоро понял, что мы с Луизой — арии из разных опер. Случай свел нас вместе, и на посторонних мы произвели впечатление идеальной пары, да и родня ее принимала меня как своего. Тем не менее я был рад, когда мы поставили крест на нашей женитьбе. Собственно, она встретила кого-то, так что обвинений, будто я ее бросил, не последовало, более того, мы сумели сохранить хорошие, почти семейные отношения.

— А я думала, что это была для тебя душевная травма…

Кристофер скривил губы.

— Я страдал от того, что не понимал, чего, собственно, хочу в этой жизни. Так было до тех пор, пока я не встретил тебя. Это было как удар молнии. Ты сразила меня с первого же взгляда, и ни о чем другом я больше думать не мог.

Сьюзан смотрела на него широко раскрытыми глазами, а Кристофер, воспользовавшись паузой, поцеловал ее снова — требовательно и жарко.

— А я так ревновала тебя к Луизе, — пробормотала Сьюзан. — В жизни ничего более ужасного не испытывала.

— Думаю, это может сравниться только с моей ревностью к Майку. Он же мой друг, коллега, но когда я видел его с тобой, мне хотелось избить его так, чтобы он на милю к тебе не подходил.

На щеках у Сьюзан заиграли ямочки.

— Так в этом причина твоей брюзгливости все эти дни?

Кристофер провел рукой по ее щеке.

— Я сам от себя не ожидал подобного. Мне таких трудов стоило вытащить тебя из твоей скорлупы, и первым, кто этим воспользовался, оказался Майк, счастливчик Майк. Я вдруг в порыве какого-то дурацкого рыцарства решил, что не имею права вмешиваться в твою жизнь, и хотел отойти в сторону. Проще говоря, я решил дать тебе свободу, свободу выбора, но как же я себя за это ненавидел!

Сьюзан страстно приникла к его губам.

— Можешь больше не мучить себя, — пробормотала она, оторвавшись. — Мне не нужна свобода. Мне нужен ты.

Кристофер судорожно сглотнул.

— Я люблю тебя, Сьюзан. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Скажи, ты согласна выйти за меня замуж? — спросил он с напряжением в голосе. — Я не спешу? Просто мне кажется, что на этот раз ошибки быть не может. У меня ощущение, будто я знаю тебя всю свою жизнь, и ты — часть меня, и мы вместе — части целого, и я все это время ждал, пока ты придешь и жизнь моя наконец обретет смысл.

— Да, да, да! Я буду твоей женой. — Она снова поцеловала его, чувствуя, как сильные руки Кристофера обнимают ее. — И пожалуйста, торопи меня и впредь!..

Он подхватил ее на руки, бережно опустил на низкую широкую тахту и накрыл ее тело своим. Покрывая легкими, нежными поцелуями ее лицо, он руками изучал ее тело. Эта ласка возбудила Сьюзан настолько, что, казалось, по венам потекла раскаленная лава.

С трудом оторвавшись от Сьюзан, Кристофер медленно и бережно раздел ее. Потом, лишь на секунду, показавшуюся ей вечностью, прервав свои ласки, он разделся, небрежно бросив рубашку и брюки на пол. Его рот коснулся ее пылающей щеки, скользнул вниз, к шее. Тихо застонав, Сьюзан обвила руками его плечи и возвратила его рот к своим губам. Его руки пробежали по ее телу, миновали груди, живот и наконец коснулись треугольника густых вьющихся волос, венчающих ее сокровенное женское естество.

Со стоном наслаждения она раскрылась ему навстречу, и он весь устремился в нее, внутрь, проникая все глубже, все дальше. До тех пор, пока уже не мог больше сдержать того содрогания, с которым живой огонь вырвался из его чресел. В ответ ее тело конвульсивно напряглось, и наслаждение, почти лишая разума, пронизало каждую клеточку ее тела…


Потом они лежали рядом, слегка касаясь друг друга разгоряченными телами. Кристофер понимал, что наслаждение было взаимным, и все же… Не поторопился ли он?

— Я не в силах был сдержаться, ты извини меня…

— Не извиняйся! — Она обвила руками его шею, запустила пальцы ему в волосы и прильнула к нему всем телом. — Можешь торопить меня, сколько тебе угодно — всю оставшуюся жизнь…


Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Загрузка...