Полумрак

Слезы навернулись на глаза Никс.

— Ох, Райли, — произнесла она, снова обнимая меня. Никс была абсолютным кинистетиком, чего нельзя было сказать обо мне. Исключение составляли, она Проповедник и Эстель. И Сет. — Все будет хорошо, я просто знаю это. Не переживай.

— О, привет! — сказала она, отстраняясь от меня.

Я перевела взгляд на Эли, терпеливо ожидавшего, чтобы его представили:

— Никс, это Эли. Он практикант, так что он побудет с нами какое-то время. Совсем не долго.

Ярко алые губы Никс расплылись в самой радушной улыбке, на которую была способна только она. Она немедленно обняла Эли.

— Привет Эли! Добро пожаловать в «Татуманию»! Тебе здесь понравится. Райли самый лучший художник, с каким ты когда-либо работал.

Эли хихикнул и обнял Никс в ответ.

— Я об этом наслышан, — ответил он, украдкой бросив на меня забавляющийся взгляд через ее плечо, затем отстранился и посмотрел на нее. — Приятно познакомится, Райли много рассказывала о тебе.

Никс ухмыльнулась и посмотрела на меня.

— O, она рассказывала? Она такая милая, — затем она одними губами произнесла «горячий», и хотя я не слышала никаких звуков издаваемых Эли, я была уверена, что он это видел.

— Заходи, располагайся.

Она развернулась и направилась в переднюю часть салона. Ее прическа, как всегда состояла из двух высоких хвостов, и сегодня она надела свой любимый ошейник с шипами. Она ухмыльнулась ему.

— Я покажу тебе, как подготовиться. Во-первых, мы дом «рока». Я не могу работать без музыки. Как насчет Metric?

Эли с усмешкой последовал за Никс, я отдала его на ее попечение, в то время как сама готовилась к первому клиенту: распечатала эскизы, которые сделала для нее. Она появилась ровно в одиннадцать, и после краткой беседы о дизайне, мы остановились на паре темных крыльев, расположенных на лопатках, и я приступила к работе.

Сам рисунок крыла был довольно-таки сложным и включал в себя несколько оттенков на концах крыльев, так что меня ожидало несколько часов кропотливой работы. Которая доставила мне истинное удовольствие.

Я испытывала потребность в том, чтобы отвлечься от проблем с моим братом и вампиром, который в данный момент готовил «Вдову» с моей лучшей подругой.

Metric «Sick Muse» грохотала в голове, вовлекая меня в свой ритм.

Первая половина дня прошла без сучка и задоринки, поэтому в полвторого я отправила Эли по некоторым делам на пару часов. Я не стала объяснять Никс, что мое поручение заключалось в употреблении донорской крови, лежащей в моем холодильнике, и послеобеденном отдыхе на моей кровати, но я осознавала, что он нуждался в этом

Он наблюдал, как я работала над двумя темными крыльями около двух часов, полностью заинтригованный или это так казалось. Никс с энтузиазмом объясняла Эли каждый шаг нанесения стрекозы на спину девушки. И не раз я замечала, как он низко наклонял голову, чтобы лучше рассмотреть работу Никс. В конце концов, он ушел наверх.

Я никогда не проверяла его, считая, что он занимается своей работой больше двух веков. И уж точно, он не нуждался в моей помощи. Верный своему слову, он вернулся через несколько часов в магазин, выглядя посвежевшим и готовым идти в бой.

Хорошее заключалось в том, что Аркосы не появились до самого захода солнца

Остальная часть дня пролетела незаметно, я выполнила еще две татуировки. Одной из которых был байк на цепи, по-моему, он выглядел очень круто. А вторая - кричащий феникс на ребрах моряка, когда раздался телефонный звонок.

Никс ответила.

— Эй, Райли, это тебя, — сказала она.

— Хорошо, можешь сказать им, чтобы они подождали секунду? — попросила я.

Работа была кропотливой так как тату располагалось на рельефном прессе моряка, и в тоже время очень интересной, со множеством изогнутых линий, я наклонилась по ближе, чтобы внимательнее рассмотреть.

Морской пехотинец, лежавший передо мной с закинутой рукой за голову, глянул на меня и усмехнулся.

— Как она выглядит?

— Чертовски потрясающе. Я сейчас вернусь.

Я сняла перчатки и направилась к телефону.

— Татумания. Это Райли.

— Извините за беспокойство, мисс По, — произнес взволнованный женский голос. — Это Карен Паркер, мама Риггса Паркера, — она сделала паузу. — Вы его случайно не видели? Я думаю, что они где-то с Тодом и Савером, наверное. Я просто не могу его найти. Уже в течение нескольких дней. Обычно он звонит.

— Здравствуйте Миссис Паркер, — сказала я. У меня все похолодело внутри. Я поискала глазами Эли, и заметила, что он тоже смотрит на меня. Он подошел ко мне, и я прикрыла трубку, и тихо сказала: — Это миссис Паркер — мама друга Сета. Они были вместе тем вечером.

— Дай мне трубку, — сказал он тихо, и я передала.

Голосом настолько тихим, что я едва могла его расслышать, Эли что-то сказал миссис Паркер на французском. Я понятия не имела, что он говорил. Затем он повесил трубку. Когда он отошел, он наклонился к моему уху:

— Я стер ей память. Теперь с ней будет все в порядке.

Я посмотрела на него и полностью поняла, хотя понятия не имела, как Эли сделал это. Я не задумывалась о подобном, пока он не сделал этого. Я знала, что Риггс был вместе с Сетом, и, безусловно, хотела, чтобы он тоже вернулся к нормальной жизни к своей матери и получил хорошую порку.

Боже, я знала, что она проходит через ад, даже не слыша страха в ее голосе.

— Спасибо, — сказала я Эли и вернулась к моряку, который ожидал меня.

Менее чем через двадцать минут я закончила: кричащий феникс был окончен и выглядел довольно таки мрачно, как я считала. Моряк гордо рассматривал свое новое тату, кожа вокруг рисунка была безумно красной. Я выдала ему инструкции по уходу, специальную мазь и он ушел.

Никс закончила раньше и призналась мне, что у нее свидание с незнакомым человеком.

Эли помог ей прибраться, а я наблюдала, как налаживаются хорошие отношения между вампиром и моей лучшей подругой, воистину мир, в котором я теперь жила казался более чем странным.

Никс собрала свою большую черную сумку с изображением розового черепа и скрещенными под ним костями, обняла меня и Эли и попрощалась.

Я не беспокоилась, что она пойдет одна в темноте только из-за того, что за ней будет следовать кто-нибудь из Дюпре. Я ощущала себя несколько виноватой, что скрывала от нее правду, но так было лучше. Лучше, потому что Никс всегда расстраивалась, если не могла контролировать ситуацию и плюс она любила Сета как брата.

Я наблюдала за ней через стекло витрины, пока она не скрылась, покачивая золотисто-каштановыми хвостиками на ходу.

— Она замечательная, — произнес Эли, вдруг оказавшись около меня. — У нее прекрасная душа.

Я кивнула:

— Да, это так.

Краем глаза я взглянула на него, вспоминая, о предыдущей ночи, когда он перекрыл мне дорогу с балкона, его твердое тело прижимается к моему... Картинка вспыхнула на краю моего подсознания.

Я просто пыталась решить, насколько, на самом деле, был небезопасен Элигий Дюпре, и я не могла это сделать. Часть меня была в ужасе от него. Другая часть меня хотела трахать его, пока он не упадет в обморок. Или я не упаду.

Эли хихикнул. И по прошествии суток это все еще поражало меня. Я вздрогнула и повернулась к нему.

— Вы все можете читать мысли? — спросила я и стала настороженно наблюдать за его реакцией.

Самодовольное, беспечное выражение появилось на его совершенном лице, и он пожал плечами.

— Ага, конечно. А также мы можем принуждать. — Он потер подбородок. — Я пока не решил что больше в моих интересах, — он поднял темную бровь и пристально посмотрел на меня. — Прямо сейчас я думаю, что чтение мыслей.

— Итак, правило номер три: не лезь в мою голову, — сказала я, готовая провалиться сквозь землю от того, что он знал о моих эротических фантазиях. Эли легко ухмыльнулся.

— Как скажешь, — Он провел рукой по волосам и спрятал руки в карманах джинсов. — Завтрашней ночью мы начнем. Ты готова?

Я обернулась к нему и окинула его придирчивым взглядом с головы до ног. Я покачала головой, и стала убирать свое рабочее место, на ходу составляя список необходимого.

— Что? — спросил он встревожено.

— Никуда я не пойду с тобой в таком виде, — я повернулась и указала на его вид.

Эли осмотрел себя:

— Что ты имеешь в виду? Что не так с тем как я выгляжу?

— Ты знаешь, куда мы собираемся пойти искать моего брата? В этих местах, милых мальчиков, выглядящих как только что сошедшие модели со страниц GQ, «Мужского здоровья» или чего-то подобного, считают мусором. Ты выглядишь смешно и слишком правильно. Твой вид привлечет нежелательное внимание. Мы же собираемся затеряться, «братан».

Усмешка играла на его лице.

— Ты считаешь меня горячим? Горячим как модель из GQ?

Я проигнорировала его высокомерный прямой вопрос и закрыла дверь, включив сигнализацию.

— Перестань, — сказала я, проходя мимо него. Он оказался у входа прямо передо мной, и я резко остановилась. Все, что я могла себе позволить, это попытаться скрыть удивление.

— Куда мы собираемся? — спросил он, прислоняясь к косяку и перекрывая проход.

— «Валгринс», «Дом дружбы», «Ликерный погребок», «Мелоу Машрум». Именно в таком порядке, — ответила я.

Эли рассмеялся, и его смех зацепил меня.

— Хорошо, я не стану спорить. Пойдем.

После быстрой прогулки с Чейзом мы снова забрались в джип и, миновав Бейт-стрит, оказались у Аберкома.

Обычное по вечернему медленное движение продолжалось пока мы не пересекли Виктори-Драйв, затем мы смогли двигаться уже быстрее вдоль Оак-Линд стрит.

Нас окутал влажный теплый воздух, и я знала, что он внимательно наблюдает за мной, ощущала это каждым миллиметром своего тела, проезжая мимо уличных фонарей.

На следующем красном сигнале светофора, я переключила передачу на вторую, затем на первую и остановилась. Я разглядывала тени играющие на его скулах и решительном подбородке, скользящие по его адамову яблоку. И заметила, что у него абсолютно совершенные губы, его глаза изучали меня с такой интенсивностью, что все трепетало во мне.

Он относился к той категории парней, которые никогда не обращали на меня внимания в средней школе, но мне было плевать.

Мы молча смотрели друг на друга в свете уличных фонарей, окруженные другими машинами, и в эту минуту я отчетливо поняла, что нам не избежать близости, причем в очень скором будущем. Это было неизбежно, и я чувствовала это каждой своей косточкой.

Напряженность между нами нарастала, и я ничего не могла с этим поделать, вопрос заключался только в том, насколько вампиры способны контролировать подобное.

Если он потеряет контроль, он убьет меня? Меня это беспокоит? Видимо светофор поменялся на зеленый, потому что грузовик позади нас издал пронзительный сигнал, что я аж подскочила.

Эли усмехнулся, и я насупилась, хотя это и было неискренне. Я перешла на первую передачу и уменьшила давление на сцепление. Вскоре мы пересекли Де Рене, и Эли оглянулся, разглядывая огромный земной шар.

— Знаешь, — произнес он, — мы с братьями однажды поспорили по поводу того, что помочимся на земной шар. Это было возмутительным, и отец очень рассердился на нас. — Он снова рассмеялся. — Нам нравилась думать, что мы оросили мир.

Я глянула в зеркало заднего вида, перестроилась в другой ряд, и с изумлением уставилась на него.

— Вампиры писают?

— Только если мы выпьем много пива, — ответил он с ухмылкой.

Ветер взъерошил его волосы и сделал его похожим больше на беспечного молодого парня, нежели древнего вампира. Почему я постоянно спрашивала себя об этом, я не знала, но продолжала. Поскольку дорога по улице Аберкорн была длинной и прямой, я откинула волосы с лица и повернулась к Эли.

— Проповедник сказал, что ты исчезал на двенадцать лет. Зачем?

Эли сжал челюсти, глядя прямо перед собой:

— Это не твое дело.

Гнев подтолкнул меня:

— Ты я так понимаю должен охранять меня, не так ли? Вампир способный убить меня, находится у меня дома, пока я сплю. Я имею право знать.

— Нет, не имеешь.

Я посмотрела на него, но прежде чем я смогла произнести слово, его лицо стало настораживающее спокойным.

— Перестань, Райли. Сейчас не до этого.

После нескольких остановок, мы припарковались возле «Валгринс». Я отстегнула ремень безопасности и вышла, Эли последовал моему примеру. Не говоря ни слова, я зашла в магазин и взяла упаковку с черной краской для волос от L'Oreal, и стала ее изучать.

Эли выглядел определенно озадаченным, так как я попросила его не лезть в мою голову, и я прикидывала, насколько он согласен на подобное по доброй воле, во всяком случае, так или иначе ему станет известен мой план.

Если бы я обладала способностью читать чужие мысли, то, не будучи достаточно положительной, я, наверное, отключила бы ее. Так велико искушение. Так мало времени до нашего следующего пункта назначения. Я подъехала к одноэтажному зданию, возле Ларго, в обманчиво разрушенным стиле.

Поставила джип на ручник и отметила, что мой пассажир вопросительно смотрит на меня. Я все еще была сердита, поэтому плюнула на формальности.

— Дом Мюллета Морисона. Я ходила с ним в среднюю школу. Он клевый, — сказала я. — И этот засранец портной. Он создает и продает своеобразную готическую и повседневную одежду через интернет и поверь, это круто. Кстати бренд называется «Обглоданная кость». Пойдем.

У дверей, Мюллет приветствовал меня как обычно: с энтузиазмом. Невзирая на то, что он был известным дизайнером, он был побрит на лысо, носил козлиную бородку, мешковатые шорты, подранную камуфляжную рубашку и военные ботинки - это было его привычным стилем. Он был мастером своего дела.

— Привет, моя самая любимая татуированная цыпочка, — произнес Мюллет и мельком взглянул на Эли. — Как дела? — спросил он меня, и мы ударили кулак о кулак. — Добро пожаловать в царство «Обглоданной Кости». — Он разглядывал Эли. — Что я могу сделать для тебя?

— Мы ищем кое-какие приличные шмотки, — ответила я, и наклонила голову к Эли. — Для него.

— Отлично, отлично, — ответил Мюллет. — Без обид чувак, но ты бы мог использовать поменьше темного цвета. Черного, драного, по типу того, что носят наркоманы.

— Да, все это, — ответила я.

Я мельком взглянула на Эли, затем мы последовали внутрь за Мюллетом.

— О Боже, Мюллет, сколько можно смотреть «Чудаков»? — сказала я, посмотрев на гигантский экран на стене.

Мюллет рассмеялся:

— Как я говорю, мне всегда недостаточно. — Он взглянул на Эли. — Сюда чувак.

— Ты была в Пэник Рум раньше? — Мюллет посмотрел на меня.

— Нет, все некогда. Занята на работе. Думаю, в скором времени схожу, — ответила я, и он кивнул.

— Отлично, — сказал он. — Может, увидимся там.

Мы не провели много времени у Мюллета, не понадобилось. Весь выставочный зал был полон вешалками с одеждой и обувью, которую он закупил оптом.

Такой большой выбор, что у нас не возникло проблем с выбором подходящих вещей для Эли. Большую часть времени он молчал, я уверена, что он думал, будто я свихнулась.

Две пары апокалиптических повседневных штанов, черные джинсы в обтяжку со шнуровкой по бокам, две поношенные рубашки с длинными рукавами, еще одна разодранная серого цвета и черные армейские ботинки, были упакованы и мы уехали. Также я прихватила двухдюймовый кожаный браслет с серебряным черепом по центру. Зло это круто.

По пути я позвонила в «Мелоун Машрум» и заказала пиццу с грибами, колбасой, паперони и дополнительной порцией сыра. Мы заехали на склад спиртных напитков «Ликерный погребок» и набрали шесть пакетов с пива «Yuengling Lager». И только потом забрали свою пиццу.

В конце концов, мы вернулись в «Татуманию».

Наверху мы все свалили на кухонный стол, и я обернулась к Эли.

— Готов для создания нового облика?

Он пожал плечами:

— Ты - босс.

Я прихватила несколько вещей из ванной: расческу, ножницы и полотенце, замечая, что квартира стала мне казаться теснее из-за присутствия в ней Элигиуса Дюпре. Я пыталась игнорировать его, пыталась игнорировать, как он смотрит на меня, тщательно изучая. Быстро переодевшись в очень короткие шорты (бывшие когда-то джинсами) и в старую черную хлопковую кофту, я прокрутила список воспроизведений в iPod и остановилась на исполнителе Chevelle. Потом вытащила стул из бара на кухне и кивнула на него.

— Садись, — приказала я.

Не сказав ни слова, он так и поступил.

— Сними рубашку, если не хочешь ее испортить, — скомандовала я.

Он беззвучно стянул ее через голову, обнажая безупречный торс.

Быстрые рефлексы всегда служили мне хорошо, поэтому я быстро кинула полотенца ему на колени.

— Накинь на плечи, — сказала я, с самодовольны смехом он сделал так, как я попросила.

Я начала его темное перевоплощение. Под песню Chevelle's «Don‟t Fake This» грохочущую по всей квартире, я погрузилась в свое дело. Окраска волос Эли, оказалась эротическим опытом. Его дыхание касалось моего обнаженного живота, покрывая мурашками кожу, когда я подняла руки, чтобы начать окрашивание.

Я была уверена, что он это заметил, так же как и в то, как это подействовало на меня.

Его волосы были мягкими и влажными, я чувствовала это, когда пропуская через пальцы, наносила краску. Я двигалась вокруг него и вдруг заметила, что его рука «ненамеренно» отдыхала на его промежности и как мои бедра задевали его, и как мне приходилась наклоняться, чтобы достать до нужного места. Конечно, я делала это специально.

Клянусь Богом, я просто не могла сопротивляться этому. Его присутствие полностью захватило мой разум и тело, и я знала, что играю с огнем. Я понимала это, и все равно делала. Пока мы ждали, когда схватится краска, я притащила для нас пиво «Yuengling» и по куску пиццы, вручила Эли и вскочила на барную стойку перед ним.

Я разглядывала его с черной краской на голове, потягивая пиво. Он молча наблюдал, глотая пиво, его взгляд скользил по моему телу. Никто из нас не произнес ни слова, что придавало всему этому еще более эротичный оттенок, чем когда я его красила.

— Почему у тебя нет парня? — спросил он, его голубые глаза оценивали мой ответ, когда он откусил половину пиццы.

Я увидела, как блеснули его зубы, и задумалась, что еще они делали в прошлом. Убийца настроения. Зато у меня теперь была своя собственная охрана.

— Если он мне нужен, я нахожу его, — ответила я, откусывая кусочек, жуя и делая следующий глотком пива.

— Постоянного, — вновь заявил он.

Я почти знала, что он имел в виду. Просто хотела спровоцировать его. Вытерла рот ладонью, я опустила бутылку и пиццу на стол рядом с собой.

Я приподняла край футболки и дотронулась до трехдюймового рваного шрама.

— Причина номер один, — сказала я, и глаза Эли проследили за моим пальцем. Прежде чем я поняла, он протянул руку, схватив меня, большим пальцем руки он проследил мою старую рану.

— Что произошло? — спросил он, его голос был странным, почти напряженным. Он убрал руку, а я пожала плечами.

— Думаю, была влюблена в психопата. Это было мое первое предупреждение никогда не бросать его. — Я встретила суровый взгляд Эли. — Тогда мне надо было его послушать.

— Почему?

Хотя все было в прошлом, до сих пор было болезненно как ад, и мое горло стало жечь от мысли об этом. Я перевела глаза на него.

— Потому что второе предупреждение пришло, когда я нашла свою мать задушенной и утопленной в ее собственной ванной, — произнесла я и покачала головой, болезненные видения заполняли мой разум. — Моя мама предупреждала меня о нем и пыталась прикладывать все усилия, чтобы я порвала с ним. Я не могла даже представить, что он сделает с ней. — Я посмотрела на Эли, застывшего с каменным выражением лица: — Мне было семнадцать лет, и я была довольно трудным подростком. Сету было только семь.

Я сделала долгий вдох.

— Моя мать работала у Проповедника и Эстель, и они были оставлены ею в качестве опекунов для Сета и меня. Мне всегда было интересно, если бы она знала, что ее жизнь была в опасности, сделала бы она все возможное, чтобы нас не разделили или отдали на усыновление.

Я допила то, что оставалось в бутылке, и швырнула ее в корзину с мусором.

— Я превратила ее жизнь в ад - сущий кошмар, на который только способен подросток. Дымила как паровоз, пила, употребляла наркотики, убегала из дома, секс - ну ты знаешь. — Я внимательно посмотрела на Эли. — Впрочем, после той ночи я изменилась. Увидев мою маму вот так… — я покачала головой, — что-то во мне сломалось. Проповедник спас мою жизнь, отправив меня в клинику для лечения от наркомании и алкоголизма на острове. Затем я поступила в институт и занялась воспитанием Сета. Я всем обязана Проповеднику и его семье. — Когда я посмотрела на него снова, его взгляд оставался все еще непроницаемым. — Ты знаешь?

— Ага, — ответил он тихо. — Знаю.

Понимающе кивнула. Я думала, он не знал. Галла тоже очень помогла Эли и его семье. Превратив их во что-то более благородное, чем уготовила им судьба.

Я доела свой кусок пиццы и принялась за следующий, к тому времени как сработал таймер на духовке, Эли умял еще три.

— Итак, — произнесла я, не зная на самом деле, что еще можно было сказать. — Пора смывать краску.

Я подозвала Эли к раковине и включила теплую воду. Он наклонил к раковине, теперь абсолютно черную голову и оперся предплечьями на стол. Передвигаясь, я промывала его шелковистые волосы, моя грудь касалась его плеч, и, в конце концов, полилась чистая вода. Затем последовал кондиционер и ополаскиватель.

Моя кожа фактически горела от такого близкого нахождения рядом с ним.

Часть меня ненавидела себя, за то, что я так быстро среагировала на его мокрого, такого сексуального, а другая часть задавалась вопрос, насколько опасным для меня является подобное заигрывание. Если это так, то я действительно ненормальная в какой-то степени.

Одно было абсолютно бесспорным, меня невероятно влекло к нему. И он знал это. Я изо всех сил стремилась казаться спокойной и собранной.

— Хорошо — сказала я, отжимая остаток воды с его волос. Захватив полотенце, лежавшее на его плечах, а принялась вытирать ему голову.

— Готово. Давай взглянем.

Эли выпрямился, перехватил полотенце, и сам начал вытирать волосы, а я не могла удержаться от созерцания того, как играют его мускулы в движении под сливочной гладкой кожей плотно прилегающей к прессу и груди, его бицепсов твердых как скалы и широких плеч. Вены проступали на его длинных руках, широко расставленных в привычной для парней манере.

Когда он отбросил полотенце и посмотрел на меня, мы стояли слишком близко, я знала это и ничего не могла поделать.

Пряди темных мокрых волос свисали над его голубыми глазами, которые потемнели от того, как он смотрел на меня, я не могла и шелохнуться. Он оперся на стол позади меня, перенес вес на руки и низко наклонился ко мне. Мое сердце колотилось как бешеное, и я инстинктивно придвинулась к нему. Я ощущала себя очарованной, осознавая, что, то, что я делаю, не способствует моему благополучию, но я просто не могла этому сопротивляться.

— Ты играешь в опасную игру, Райли По, — произнес он с стальной сдержанностью в голосе, его пристальный взгляд опустился на мою ничем не прикрытую ложбинку между грудей, затем поднялся к губам, где и остановился. У него заходили желваки: — Полагаю, что отчасти я сам виноват. — Он посмотрел на меня и придвинулся ближе, его губы у моего уха, его голос стал еще ниже. — С тех пор, как я услышал, что ты хочешь трахнуть меня, я не могу удержаться, чтобы не спровоцировать тебя.

Эли обогнул меня, прижимая своим голым торсом к столешнице, и я оказалась в ловушке между его упершихся в нее рук. С легкостью, он ухватил меня сзади за волосы и потянул, заставив смотреть ему в глаза, и когда наши взгляды встретились, он не отпустил.

Эли глубоко вдохнул, его лицо было в дюймах от моего.

— Я почувствовал это в первый день, когда я увидел тебя сквозь окно, и это становилось сильнее с каждой встречей. — Он смотрел мне в глаза, его голос был смертельно вкрадчивым. — Ты хочешь знать, где я пропадал двенадцать лет, Райли?

Я едва могла дышать, гораздо меньше говорить. Никогда не сталкивалась, с такой решительной волей, которой был пронизан взгляд Эли.

— Да, — ответила я, стараясь, чтоб мой голос звучал твердо, не понимая, какого черта он меня мучает.

Он был настолько близко, что я чувствовала его дыхание на шее, груди и это приводило меня в восторг и в тоже время в дрожь.

— Потому что я потерял контроль, — предупредил он, подчеркивая каждое слово низким, болезненным рычанием, его дыхание стало более неровным. Я ощущала сексуальное напряжение между нами и гнев, с которым он боролся. — Так что перестань вилять своей упругой маленькой задницей передо мной, — сказал он и позволил своему взгляду упасть на мои груди еще раз. Его взгляд поднялся и сверлил меня. — Ты являешься для меня куда большим искушением, чем твой смертный ум вообще способен воспринять.

Он отпустил мои волосы:

— И я даже не знаю, смог бы я остановиться с тобой.

Он отодвинулся от столешницы, но не спускал с меня глаз.

— Тебе и так многое угрожает, чтобы подвергаться еще и этому риску.

Мое сердце билось так сильно и быстро, что причиняло боль. Дыхание обжигало мои легкие. Все внутри меня вздрагивало, и все что я могла сделать это пялиться на него, как долбаный немой и пройти мимо. Это было не нормально, ненормально с какой стороны не глянь, вызывая во мне страх и не желание оставаться в гостиной и смотреть на Эли.

Мое сердце билось таким образом, что я могла его слышать под тонким хлопком моей кофты. Так что я поторопилась к себе в спальню.

Я ощущала разочарование, но к утру я остыну. Мне нужно закончить его образ. Мне предстояло подправить его стрижку, но ножницы мне в руки сейчас лучше не брать. Все еще ощущала на себе его взгляд, даже притом, что нас разделяли стены, ощущала прикосновение его дыхания, его голос до сих пор звучал во мне, и мне нестерпимо хотелось кричать, пока все это не исчезнет.

Я хотела, чтобы все исчезло - Аркосы, Дюпре, все.

В тот момент, когда я вошла в свою спальню я поняла, что ничего уже не будет как прежде. Я резко остановилась, заметив собственного брата, стоящего в распахнутых дверях балкона. Инстинктивно я двинулась к нему.

— Сет! — воскликнула я, мой голос треснул от избытка эмоций.

Я застыла при виде глаз моего брата: они были дикими, холодными, отсутствующими и ужасающими сразу. Он выглядел самим собой, даже нет - он выглядел голодным.

Прежде, чем я смогла двинуться или что-нибудь сказать, я ощутила дуновение ветра, в то время как Сет бросился на меня в дикой злобе, подобно молнии.

Я не заметила, как появился Эли, но уже через мгновение он держал его за горло, вывесив с балкона

Мой крик эхом отразился от стен моей спальни.

6 Глава

Андеграунд

Наблюдая, как корчится мой брат, придавленный силой Эли, пытаясь прорваться ко мне, мое бедное сердце сжалось от страха и беспокойства. Это вызвало всплеск адреналина, и я тут же отреагировала. Я была так напугана, что кинулась к Эли и схватила его за руку.

— Не делай ему больно! — закричала я и потянула изо всех сил. — Эли, прекрати!

Словно в замедленной съемке Эли повернулся ко мне, его прекрасное лицо пугающе исказилось, напомнив мне удлиненное, с угрожающими клыками лицо Жиля в тот вечер, только еще более страшное.

Я вздрогнула, и у меня похолодело все внутри, я застыла в шоке, наблюдая изменения, произошедшие в нем, но что-то внутри меня заставляло держать его руку.

Почти белые глаза с крошечными точками зрачков смотрели на меня с вызовом и даже некоторым смущением. И именно в это мгновение мне стало все совершенно ясно. Даже если я и Сет выживем, наша жизнь никогда не станет прежней.

Поверх плеча Эли, я мельком увидела моего брата. Сета казалось, не заботило, что вампир схватил его за глотку: все, что он хотел - это добраться до меня и моей уникальной крови, которая теперь соблазняла его. Глаза Сета были голодными и дикими, в то время когда он боролся с Эли, беспомощно брыкаясь в воздухе.

Из горла Сета послышался звук, даже отдаленно не напоминавший человеческий голос. Уж точно это не был голос Сета. Я только могла объяснить это как отчаяние. Если бы я не знала правды, я бы подумала, что у него ломка, и, можете мне поверить, я точно знаю, о чем говорю: он был покрыт потом, а глаза бешеные. Если бы это были только наркотики…

— Ты уверена, что хочешь, чтобы я отпустил его? — спросил Эли, каким-то другим голосом. Более темным и острым голосом.

Сет зарычал, и борьба стала еще напряженнее.

— Нет, — ответила я, и ненавидела это слово больше всего на свете. Я понимала, что не могу обвинять Эли в том, что происходит Сетом, но я обвиняла, и он прочитал это в моих мыслях, потому, что его глаза сузились

— Оставь нас.

Я глянула на Эли, потом на Сета, и мне нестерпимо захотелось встряхнуть его, пока не выколочу всю дурь. Но я понимала, что в свете того, что происходит, мои действия ничего не изменят. Подчинение Эли убивало меня, но я ушла.

— Не делай ему больно! — сурово заявила я.

Эли никак не отреагировал на мою просьбу, но я знала, что он не собирается вредить моему брату. Я повернулась к двери и вышла, а порыв соленого воздуха коснулся лица. Когда я оглянулась, они оба исчезли. Неуверенность и боль тяжестью обрушились на меня, так что колени подогнулись. Я осела прямо на полу.

Мне хотелось броситься к окну, чтобы видеть, куда они пошли, как Эли уводит Сета. От ощущения абсолютной беспомощной, внутри меня все сжалось. Потом потекли слезы, эти проклятые слезы.

Я ненавидела их, потому что они демонстрировали мою слабость, и я не позволяла себе этой роскоши с того самого дня, как я нашла свою мертвую мать в ванной. К ее похоронам, я была ужасно зла, так что все слезы высохли, и я не проронила ни одной, до прошлой ночи. Черт!

Я обхватила колени руками, опустила голову и заплакала. Не знаю, сколько прошло времени, возможно, я была слегка не в себе, потому, что, когда реальность вернула свои очертания, я очнулась на своей кровати.

Наверное, это Эли меня отнес, потому что я еще не научилась пересекать комнату, не прикасаясь к полу. В комнате было темно, как и в моем разуме, который, к тому же, местами начал покрываться паутиной.

Приподнявшись на локтях, я заметила полоску света, проникающего сквозь высокие окна, и все, чего я сейчас хотела, так это послать к черту существующую реальность. Я села, потирая распухшие глаза.

— Поспи еще, Райли. — Спокойный голос Эли раздался из темного угла комнаты: — Еще рано.

— Полагаю, что ты спутал меня с кем-то, кем можешь командовать, — решительно произнесла я. — Что с Сетом?

Возникла неловкая пауза, и мое сердце выпрыгнуло из груди, но Эли ответил:

— Теперь в безопасности.

Его слова расслабляющее подействовали на меня, и я беспечно провела пальцами по волосам, вглядываясь в темноту.

— Почему ты прячешься? — спросила и не успела даже моргнуть, как он оказался рядом со мной. Просвет в двери очертил его силуэт, но лица не было видно.

— Это входит в обязанности часового, наблюдать за тобой.

Я внимательно разглядывала его темный профиль.

— Спасибо, что не причинил вреда моему брату, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

Снова, другая пауза, длиннее, чем предыдущая.

— Если бы он ранил тебя, ему бы так не повезло.

Изнутри я содрогнулись от слов Эли. Я понимала, что он был очень серьезен, и это выводило меня из себя, но в тоже время заинтриговало:

— Почему?

— Вопрос не подлежит обсуждению, — ответил он категорично, и я заметила, что он никогда не объясняет мне причин. — А теперь спи.

Однако, он все еще стоял рядом с кроватью, возвышаясь надо мной.

Я посидела так еще какое-то время, не желая подчиняться, полагая, что Эли Дюпре сам напросился, демонстрируя мне свое превосходство. Какого черта он требовал, чтобы я спала, когда все так ужасно? Очевидно, моя сидячая забастовка затянулась.

Не успела я вздохнуть, как от толчка оказалась спиной на подушке, а обе его руки обхватили мою голову.

Хотя он был столь горяч, как и я, по моему телу пробежало электричество от его близости.

— Ты боишься меня? — спросил он жестким, почти сердитым голосом.

— Нет, — ответила я так же твердо. — Не боюсь.

Склонился совсем близко к моему уху, его дыхание коснулось моей шеи, заставляя дрожать всем телом.

— Тебе на самом деле следовало бы, — произнес он, и хотя здесь подразумевалось предупреждение, это завело меня.

Он отпустил одну руку и осторожно коснулся моей груди.

— Я могу слышать твое сердцебиение на расстоянии в одну милю, — его голос был низким и хриплым, а рука стала легонько поглаживать на мою грудь. — Когда оно бьется сильнее или быстрее, я могу чувствовать его внутри себя. Это подобно тому, что я ощущаю твое сексуальное влечение повсюду: в моей голове, в моем теле, — рукой он делал возбуждающие движения, — и это выводит меня из себя.

С внезапным рывком он оттолкнулся от меня, от этого воздух со свистом покинул мои легкие, как будто дыхание выбили. Я задыхалась, глядя, как его силуэт растворяется в темноте, из которой он появился.

Какое-то время мы оба молчали, так что трудно было предположить, как долго это продолжалось.

Я все еще была потрясена интимностью прикосновения, его соблазнительностью и резким уходом.

— Ты видела тело в переулке? Его горло было разорвано, потому что вампир желает крови непосредственно из сердца. Так что бойся меня, Райли, — промолвил он тихо из темноты. — Это поможет нам обоим остаться в живых.

Я села, ощущая частоту своего сердцебиения и отрывистость собственного дыхания, пытаясь найти способ замедлить оба.

Я никогда не отличалась особой застенчивостью или способностью молчать, так что мне пришлось приложить определенные усилия, прежде чем я начала говорить.

— Меня нелегко напугать, — сказала я и услышала, как Эли фыркнул - или что-то в этом роде.

— Поскольку, если я потеряю контроль и убью тебя, условия контракта будут нарушены и Проповедник уничтожит меня. — Он тихо рассмеялся: — И мой отец позволит ему.

— Все, довольно об этом ненормальном контракте, — сказала я, и когда Эли не ответил, решила держать свой рот на замке.

Было довольно трудно заснуть, зная о его присутствии в комнате: это подобно тому, что вы поклоняетесь божеству, невзирая на все его угрозы, я старалась отделаться от мыслей и воспоминаний об Эли, нещадно штурмовавших мой мозг, от ощущения его губ так близко к моей коже.

Каково это, когда он так близко от меня? Бесконечное, дикое, обольстительное желание разрасталось во мне, и видение его рук ласкающих меня, вторглось в мой разум.

Я жаждала прикосновений его губ и языка, его твердости во мне. Я хотела, чтобы Эли стоя придерживал меня, а я обхватила его ногами, пока он будет входить в меня сильными толчками, прижав к кирпичной стене моей спальни. Лишь на секунду я подумала, что умру, там где сижу, если я не получу это прямо сейчас.

Существовало еще что-то, более глубокое, еще более интимное, чем умопомрачительный, грязный секс, и это буквально выворачивало мой разум на изнанку. Я даже точно не могла определить что это, но это было подобно аду внутри меня.

В темноте, я услышала приглушенный стон Эли - по крайней мере, похоже, что это был стон. Затем другой звук потревожил темноту, довольно тихий, но я все равно расслышала его.

Как скольжение кожи по коже, и единственный вывод, который напрашивался: Эли прочитал мои грязные мыслишки и решил самостоятельно избавиться от напряжения, дабы избежать смертельной опасности, угрожавшей нам обоим.

Возможно, я ошибалась, но это взволновало меня. Все, что я могла сделать - это лежать здесь в темноте и думать об Эли.

Моя мысли была заполнены яркими образами: его руки мучительно медленно скользят по моему обнаженному телу, его язык и губы медленно прокладывают путь по моей шее к груди, вниз по животу и спускаются ниже и замирают между ног в продолжительном эротичном поцелуе, который заставляет меня сгорать от желания.

Мои руки непроизвольно начали движение вдоль тела и в тот момент, когда я коснулась себя в том самом месте, я достигла пика.

К своему удивлению, я не так сильно была шокирована всем произошедшим, как могла бы быть: делать все это в одной и той же комнате с предметом моих желаний... Я чувствовала его в темноте, я не слышала его, но он был повсюду.

Меня несколько смущало, что эротические фантазии об Эли волновали меня даже посреди всего того хаоса, в который превратилась моя жизнь. В конце концов, я заставила себя уснуть, проваливаясь в беспокойную дрему.

Рассвет разбудил меня, и я поискала глазами Эли в том углу, где видела его последний раз. Его там не оказалось, и это не могло меня не удивить. Сев на кровати я терла глаза руками, игнорируя чувство неудовлетворенности, так как практически ничего и не произошло. Так или иначе, он почувствовал достаточно.

Я выкинула это из своей головы и начала новый день в новой жизни - жизни охотника за головами вампира. Так я полагаю теперь. Однако, среди всех бросаний в крайности и мыслей о сексе с Эли, я пришла к шокирующему выводу: я больше не могу плакать и ныть о том, что происходит с моим братом.

Я всегда была упертой, начиная с девяти лет, и к появлению Эли это только усилилось. Всегда была борцом, и настало время это продемонстрировать. Я хотела вернуть своего брата, и я верну его, Богом клянусь. Независимо от того, какая будет цена, оно стоит того.

Единственное, чему мне предстояло научиться, так это управление моим растущим влечением к Эли.

Любой человек с рациональным мышлением, который поверил в существование вампиров, сразу отринул бы идею о сексе с одним из них. Они противоестественны, не живые и не имеют души, они прокляты. Вероятно.

Если быть честной, то я думала, что это не больше, чем очередная порция дерьма. Но это только мое мнение. С этими мыслями я втиснулась в джинсы, надела футболку, скользнула в шлепанцы, почистила зубы и направилась вниз.

Эли наблюдал за улицей сквозь витрину, Чейз сидел возле его ног, и, когда я вошла, они оба обернулись. Чейз взвизгнул, виляя хвостом, но остался возле Эли. Я проигнорировала предательство своей собаки и вернулась к своим размышлениям.

Я забыла все свои ночные неприятности, готовясь надрать задницу вампирам - не Эли, конечно, а Аркосам. А вот с Эли все оказалось не все так просто, как мне казалось. Его проникновенный взгляд взволновал меня, и я знала, что он видел все, что творилось в моей голове прошлой ночью. Может он и вампир, но продолжает оставаться выпендрежником по своей сути. Молодой, вспыльчивый, задиристый пижон.

Я улыбнулась Эли.

— Сначала выгуляем Чейза, затем зайдем к Проповеднику, а когда вернемся, я закончу твой образ. — Я направилась к двери: — Идешь? — оглянулась, но его там не было.

Когда я обернулась, Эли стоял уже у двери, сунув руки в карманы поношенных джинсов.

— Я уже выгулял Чейза.

Я приподняла бровь и кивнула, в изумлении изучая свою собаку.

— Это очень любезно с твоей стороны. Идем уже. — Я подошла к двери, но он преградил мне путь. — Что? — сказала я, пытаясь скрыть раздражение в голосе.

Он молча отодвинулся, и мы вышли на жаркий воздух. Первое, что я заметила, был припаркованный рядом с моим джипом, мотоцикл. Я предположила, что он принадлежит Эли, и посмотрела на него.

Сделанный на заказ братьями «Мартин-Сильвербэк» с титановым корпусом с чёрными завитками на баке и крыльях, в общем чудо техники, для тех кто понимает.

— Отличный мотоцикл, — оценила я и действительно так думала. Всегда мечтала о чем-нибудь подобном.

— Гоняет отменно, — ответил он. — Сегодня вечером мы отправимся на нем.

Признаться, мысль об этом пришлась мне по вкусу.

Эстель как всегда суетилась, готовя завтрак, но мой приемный дедушка не спускал глаз с меня и Эли. Он догадывался, что что-то произошло. Не то что бы и вправду что-то случилось, но это витало в воздухе между нами. Тем не менее, он ничего не сказал, так что мы позавтракали и ушли.

Я не мола не думать всё время, что такое они добавляют в мой чай. Пить его уже не было тем, чем раньше, и это несколько угнетало. Мне нравился чай, в то время, когда я считала, что это просто чай. Возможно, со временем я привыкну, что это ради моей же безопасности.

Я закончила образ Эли, выхватывая ножницами рваные пряди, отчасти спускающиеся на глаза, и попросила облачиться его в одни из наркоманистых джинсов, серую рубашку и военные ботинки.

Я помогла одеть ему кожаный браслет и заметила, что у него уже висит на шее кожаный шнурок с серебряным медальоном. Потом я ходила вокруг него, тщательно рассматривая, и была очень довольна результатами. Почти.

Я придирчиво осмотрела его.

— Тебе нужен пирсинг.

Эли поднял бровь:

— Где?

Изучая его лицо и проследив за поднятой бровью, я указала на нее.

— Прямо здесь. Маленькое серебряное колечко.

Эли удивленно пожал плечами:

— Как скажешь. — Он повернул голову и глянул на дверь. — Мои братья и сестра находятся внизу.

— Мог бы дать им запасной ключ, — проворчала я, сбегая вниз, чтобы открыть дверь.

Я распахнула дверь, перед ожидающими Финном, Люком и Джози.

— Входите, — сказала я, — и поднимайтесь.

— Пришли глянуть на тебя, брат.

— Вау, — воскликнул Финн, обходя вокруг Эли, прикасаясь к его волосам.

— Что, Элигий, перешел на темную сторону? — сказал Люк и подошел ближе, чтобы пощупать, как сидят джинсы на заднице Эли. — Классные шмотки.

— Если вы собираетесь туда же, куда и мы, вам придется одеться так же, — заметила я.

— Я согласен на обтягивающие штаны, но никому не позволю трогать мои волосы, — заявил Люк, пропустив сквозь пальцы свои темно-русые спутанные локоны. — К черту, нет!

— Я пасс, — рассмеялся Финн, обращаясь ко мне. — Мои волосы и так слишком короткие, а на одежду я согласен.

— Еще пирсинг, — напомнила я, открыв ящик и вытащив блокнот. — Это название заведения, где делают пирсинг, — сказала я, набросав адрес, и объяснив как туда добраться, и вручила его Эли.

— Это на западной стороне, недалеко от Мюллета. Ты помнишь, как до него добраться?

Эли наградил меня недоброй усмешкой, что заставило его голубые глаза метнуть искры между черных прядей.

— Да, Райли. Я помню. — Он глянул на Джози. — Ты остаешься за главного. Присматривай за ней.

— Да, — ответила довольная Джози. — Я прихватила кое-какие рисунки, чтобы показать, — добавила она, поглаживая рюкзак, который принесла с собой. — Они у меня на ноутбуке.

Я кивнула, стараясь спрятать собственный скептицизм по поводу художественного творчества пятнадцатилетней вампирши.

— Круто. Я специально приехала за час до открытия магазина.

Джози занималась настройкой ноутбука, в то время как Эли кивнул и вышел.

— Мы скоро вернемся, — заметил он.

Не успела я моргнуть, как братья Дюпре исчезли с лестницы.

Затем послышался рев трех байков, эхом отразившийся в переулках рядом с «Татуманией», и мы с Джози переглянулись.

— Мальчишки и их игрушки, — обронила она небрежно, и у меня не было другого выбора, как согласиться с ней и рассмеяться.

— Что правда, то правда, — сказала я.

Я снова задумалась о Дюпре. Невзирая на тот ужас, который вызвала у меня трансформация Эли, мне все-таки трудно было представить себе в той же ипостаси Люка, Финна и Джози. Особенно Джози.

Все это казалось настолько нереальным, фантастическим и ненормальным, что просто не укладывалось у меня в голове. Я повернула голову, и чуть не вскрикнула, отпрянув.

Джози, находилась не далее, чем на расстоянии пятидесяти сантиметров, и ее юное невинное лицо исказила та же трансформация: подбородок вытянулся, обнажая жуткую челюсть, которую я уже наблюдала у Жиля и Эли.

Ее белые глаза с любопытством наблюдали за моей реакцией, и удостоверившись, что я заметила, она трансформировалась обратно в милого подростка Джози, которую я знала.

— Вот, — заметила она немного высокомерно, с недоброй улыбкой. — Это чтобы не оставалось.

Она склонилась над открытом на прилавке ноутбуком.

— Хочешь взглянуть? — спросила она, словно только что она и не изменялась на моих глазах вовсе.

— Обожди, — я попыталась угомонить несущееся скачками сердце. — Хорошо, поглядим.

Я рассматривала файлы с рисунками Джози, на удивление подробные и проработанные эскизы, включающие в себя всякое, начиная с символов и заканчивая пауками и ящерицами.

Они поразили мое воображение.

— Вау - это твой брат? — спросила Джози из гостиной.

Я глянула и поняла, что она смотрит на фото Сета, сделанное на маяке в июне.

— Да, это Сет, — ответила я, даже от произнесения вслух его имени на сердце стало как-то тяжело.

— Боже, какой хорошенький, — мурлыкала Джози, все еще его разглядывая. Я не смогла не усмехнуться.

— Он действительно потрясающий, — заметила я, продолжая рассматривать рисунки. — Несмотря на то, что тебе куда более пятнадцати, ты слишком молода, чтобы работать, но я куплю у тебя несколько рисунков. Из них получатся потрясающие татушки.

— Серьезно? — обрадовалась Джози. — Здорово!

— Для начала, нужно поговорить с твоими родителями, — сказала я и задумалась, потому как ее родители являлись вампирами девятнадцатого века.

— Послушай - мне нужно подготовиться. Развлеки себя чем-нибудь, — заметила я, направляясь в спальню. — Я скоро вернусь.

— Хорошо, — ответила Джози.

После быстрого принятия душа я переоделась в черные узкие джинсы со шнуровкой, в серую футболку с открытой спиной и символом «Татумании», в черные туфли от Mary Janes и добавила черную цепочку. Собрав волосы и высвободив цветные пряди, я наложила косметику и, в общем-то, была готова.

Никс сразу же приняла Джози, а Джози Никс – как будто, так и надо. Какая бы душа могла бы отказаться от радушия Никс, даже если эта душа проклята?! Я сказала Никс, что Джози младшая сестра Эли, и после того, как она оценила эскизы Джози, они тут же нашли общий язык.

Где-то около полудня Эли, Финн и Люк вернулись в «Татуманию», столь разительно изменившимися, что мне пришлось ненадолго отвлечься от работы, чтобы основательно их рассмотреть. Не поймите меня неправильно - они прежде были само очарование.

Все трое, как и положено плохим парням, были одеты в потрепанные джинсы, футболки и военные ботинки.

Но теперь? Если бы они попали в «Комнату Страха», их трудно было бы отличить от тамошних завсегдатаев.

Я усмехнулась.

— Похоже, Мюллет сделал из вас «настоящих парней», — сказала я, все еще оглядывая их. - Мальчиков с плаката «Великий бренд урбанистической эпопеи».

— Мило, — одобрительно произнесла Никс, огибая комнату. Никс обняла их по очереди.

Коротко остриженные волосы Финна гармонировали с его темно-серыми штанами, черной драной футболкой и ботинками с пряжками. Он подошел ко мне усмехнулся и показал язык.

— Ох, — только и могла произнести я, обнаружив на нем пирсинг. — Как ощущения?

— Расскажу позже, — ответил он, ухмыляясь.

Люк, верный своему слову, не тронувший не единой пряди на голове, стоял, скрестив руки в постапоколипситических джинсах и серой потрепанной рубашке, и вполне соответствовал завсегдатаям «Комнаты Страха». Присмотревшись поближе, я заметила серебряный обруч, продетый через его нижнюю губу и серебряные заклепки на ушах.

Я улыбнулась и склонилась в одобрении.

— Отлично.

Эли пристально наблюдал за мной, пока я осматривала его братьев, затем я переключила свое внимание на него.

— Пойди-ка сюда, — попросила я, и он приблизился. Маленький серебряный обруч украшал его левую бровь, и, стоит признать, выглядело это очень сексуально. — Славная работа.

Я вернулась снова к татуировке змеи, которую делала на плече военного, краем уха слушая, как Никс показывала одному из братьев Дюпре все входы и выходы «Татумании».

Она загрузила один из файлов с рисунками Джози в компьютер и подготовила его к работе в качестве тату. Джози визжала от радости, не в силах иначе передать, до чего же это круто.

Вскоре все четыре Дюпре покинули нас, а один из них отправился наверх для своей двухчасовой сиесты вампира. Никс закончила рано и быстро прибралась, в то время как у меня было еще несколько клиентов.

Эли спустился, в то время как я делала татуировку в виде колючей проволоки на руке женщины, преподающей английский язык семиклассникам. По некоторым причинам мне показалось это жутко забавным. Когда я выдавала ей полагающиеся инструкции и мазь, я заметила, как пристально он меня изучает.

После того, как она вышла, я повернула табличку, установив статус «ЗАКРЫТО».

Я пришла в некоторое замешательство, наблюдая, как туристы рассекают по улице в шортах и футболках, когда тяжелые темные облака собирались над набережной. Даже в закрытом помещении я ощущала, как что-то темное и зловещее расползается по городу. Возможно потому, что я была в курсе последних событий, хотя может быть от того, что ожидала этого.

Так или иначе, адреналин скакнул вверх, и мои мысли устремились к моим воображаемым противникам, удерживающим моего брата, и тому, чем он занимался теперь. Или скорее, помнил ли он вообще, что был когда-то Сетом.

Эли внезапно возник возле меня, и от его близости моя кожа вспыхнула.

— Начнем сегодня вечером, — произнес он уверенным голосом. — Если у тебя остались какие-то сомнения, лучше сказать об этом прямо сейчас — Я взглянула на него, и он потупил взор. — Как только мы начнем, назад пути не будет, и все станет еще более сложным. Если они тебя учуют, то немедленно начнут охоту. И поверь мне - они не остановятся пока не получат тебя.

— Нет у меня никаких сомнений, — ответила я решительно, даже осознавая то, что только что сообщил мне Эли относительно Сета и его друзей. — Пока у этих аферистов остается мой брат, я в деле.

Эли развернул и прижал меня к стене, разместив свои руки по обе стороны от моей головы. Сейчас он казался более угрожающим с темными, свисающими на лицо прядями, бледной кожей, пирсингом и потемневшими глазами.

— Если они смогут уловить хотя бы дуновение запаха крови, пробегающей по твоим венам, их уже ничто не остановит. — Он поднял голову и внимательно изучал меня. — Они кинулись бы на тебя, подобно стае гиен. С каждым днем сила и проворство твоего брата растет. Только то, что его желудок еще не был готов к человеческой крови, спасло тебя в ту ночь. Они испытывают тягу, но пока не знают, как ей распорядиться. — Он нахмурился. — Пока ещё.

— Так научи меня, как защититься от них, — сказала я, раздираемая переживаниями, так как близость Эли заполнила меня до краев, застывшую возле кирпичной стены магазина. И я знала, что мое состояние передается ему. Я знала это. Оно становилось все сильнее, заставляя стены сжиматься вокруг меня. — Если я не сумею быть проворнее их, научи, как покончить с ними.

На лице Эли отразилось сомнение:

— Ты способна всадить кинжал в сердце собственного брата, если он нападет на тебя? — спросил он.

Тошнота подкатила к моему горлу только об одной мысли, что подобное может случиться с Сетом.

— Нет, — сказала я. — Я приподняла подбородок и встретила его пристальный взгляд. — Но Аркосов я убью. Без проблем.

Эли какое-то время внимательно изучал меня, и я терпеливо ждала. Выдержка у меня оказалась ни к черту, и я испытывала серьезное напряжение, поскольку Эли был тих, а его крепкое экзотичное тело пульсировало так близко от меня.

Он медленно отодвинулся от меня.

— Я поговорю со своим отцом, — сказал он. — А он поговорит с Проповедником.

Несмотря на то, что он отодвинулся, я все еще ощущала его близость, чувствуя непреодолимое желание ухватить его за воротник рубашки и притянуть его губы к своим.

— Есть способ убить вампира, но он древний и примитивный, и для тех, кто не побрезгует никакими средствами. — Он ухватил пальцами меня за подбородок и пристально посмотрел в глаза. — Ты не побрезгуешь, По?

Мое тело сработало автоматически, и колено вонзилось ему в промежность. И хотя я не первый раз наблюдаю реакцию на подобное, я была удивлена тем, что у него только слегка расширились глаза, и лишь слегка перехватило дух. Вряд ли строение вампиров, как-то особенно отличается, предположила я.

Однако он, как и прежде, стоял напротив меня, и злая усмешка играла на его лице.

Я ответила ему тем же:

— Ничем не побрезгую.

Он кивнул.

— На Дерти Стрит вампир победит тебя в мгновение ока, — ответил он, как ни в чем не бывало. — Возможно, это их заинтригует. Но это не поможет остановить их.

Я скрестила руки на груди.

— Тогда объясни мне, что значит примитивный: осиновый кол в сердце — примитивный?

Его глаза все еще внимательно изучали меня.

— Нет. Это сработает только в Голливуде. На самом деле, только серебро, ничто другое просто не в состоянии проникнуть в сердце. Оно должно насквозь пронзить его. А лучше всего, вырезать его из груди серебром и сжечь.

Я смотрела на него.

— Звучит ужасно, но я готова к этому.

Эли смотрел куда-то вдаль, высокомерно усмехаясь, что делало его похожим на обычного смертного, но выглядело еще более сексуальным в исполнении вампира.

Он повернулся ко мне, и свет позади него очертил его силуэт.

— Иди, собирайся. Мы выезжаем через час.

— Час? А почему так рано? — спросила я. — Нам не стоит появляться в «Комнате Страха» раньше семи. Придется где-то убить время. — Я осмотрелась. — Ты никогда не думал, чтобы сделать татуировку? — спросила я, разглядывая его.

Я допускала подобное. Мне захотелось сделать ему тату с тех пор, как я положила на него глаз.

Его голубые глаза внимательно изучали меня.

— Действительно? И почему это?

Я разозлилась:

— Держись. Подальше. От. Моей. Головы.

Усмехнувшись, он отвел взгляд и пожал плечами:

— Да, я подумывал об этом. — Он взял книгу с эскизами и пролистал страницы. — И если я решу, ты первая об этом узнаешь. Теперь давай иди.

Я нахмурилась и прищурила глаза.

— Ты снова путаешь меня с кем-то, кто обязан повиноваться тебе.

Я повернулась, чтобы уйти:

— Кроме того. Еще слишком рано, чтобы отправляться в «Комнату Страха». Научись манерам, Дюпре.

Тишина была мне ответом, когда я скинула одежду и забралась под душ. Теплые брызги остудили мой пыл, и я осмыслила, все что сделала, и что собиралась сделать, что заставило меня немного обеспокоиться. Прежде, когда я посещала какие бы то ни было вечеринки, подобные вещи мало беспокоили меня.

Я считала себя пуленепробиваемой и что никто и ничто не было в состоянии причинить мне боль. Я могла кому угодно надрать задницу и гордилась этим. Только та жизнь осталась в прошлом. Теперь я могла идти только вперед, потому как назад пути у меня больше нет.

Способна ли я спокойно наблюдать за Сетом в том аду, из которого сама едва вырвалась?

От этой мысли все внутри сжалось.

За все время, что я принимала душ, я чувствовала присутствие, как кто-то наблюдал за мной, и мысли об Эли переполняли мой разум. Я пыталась разглядеть его сквозь запотевшее стекло душевой кабины, но не обнаружила его. Одного я не понимала, почему меня так к нему влечет: он был смертелен, словно оружие со взведенным курком, приставленное к виску в слепой надежде, что оно не выстрелит. Он, конечно же, тоже знал это.

Хотя я просила его не читать мои мысли, он делал это все время. В большинстве случаев я могла контролировать свои поступки, но не мысли. Так что я была полностью уверена, что прямо сейчас он знал, что я хочу, чтобы он оказался в душе со мной, гладкий, мокрый и полностью утративший контроль над собой.

Однако здравый смысл вернулся ко мне, поэтому я выключила воду, обернулась полотенцем и вышла из душевой кабинки. Я не могла избавиться от одной последней мысли: как долго мы сможем сопротивляться друг другу?

Быть может, Эли смог бы продержаться дольше, чем я — в конце концов, он был бессмертен. В отличие от меня: я не обладала и долей его самодисциплины и контроля. Я высушила волосы, оставив их распущенными, прихватив несколько прядей миниатюрными черными заколками. И расправила челку, хоть она и была длиной почти до подбородка.

Поскольку мы собирались посетить андеграунд, то и косметика должна была соответствовать: в ней должно присутствовать больше темных тонов, фиолетовые тени, искрящиеся, когда я моргала. Из-за ярко-красной помады и румян кожа казалась бледнее, чем была на самом деле, но на фоне черных стен и стробоскопического света клуба это произведет потрясающий эффект.

Пара черных сережек в форме паутины, черное кружевное колье-ошейник с подвеской - серебряным крестом; лиф из ярко-розовой ткани с металлическим отливом, едва прикрытый обтягивающим кожаным жилетом, который заканчивался на пару дюймов выше моего пупка, любимые облегающие кожаные штаны со шнуровкой по бокам и черные ботильоны на пятнадцатисантиметровой шпильке завершали мой наряд для «Комнаты Страха».

В качестве завершающих штрихов я добавила несколько колец из черной кожи с серебряными заклепками и браслет с шипами. Кинув прощальный взгляд в большое зеркало в моей спальни, я прихватила свой кожаный рюкзак и вышла.

— Окей, я готова, — сказала, когда вошла в гостиную.

Эли смотрел в окно, выходящее на Ривер-Стрит, и обернулся, когда я вошла в комнату. Манящие голубые глаза медленно изучали меня, задерживаясь на шикарной груди и обтянутых в кожу ногах. Он медленно приблизился ко мне, и я заметила, что в обуви на высоких каблуках я могу смотреть ему прямо в глаза. Стараясь сохранить самообладание, пока он внимательно изучал каждый дюйм моего тела. Не скрою, я наслаждалась этим. Мне льстило, что все-таки удалось произвести эффект. Хорошо. Я не хотела сгорать от страсти в одиночку.

Наконец, после долгого, молчаливого осмотра, Эли встретил мой взгляд, и в его глазах я увидела неистовое мужское желание, скованное в глубине его голубых глаз.

— Ты выглядишь, — произнес он медленно, возбуждающе, — сексуально.

Я слегка улыбнулась и пожала плечами:

— Спасибо. — Даже быстрого взгляда на Эли было достаточно: он выглядел не менее привлекательно, чем прежде. — Ты и сам неплохо смотришься. Готов?

Согласно кивнув головой, он взял с кухонного стола коробку. И передал ее мне.

— Это тебе.

Приподняв бровь, я бросила на него скептический взгляд и приняла коробку.

— Что это? — спросила я, когда открыла ее.

— Защита, — ответил он.

— Судя по размеру коробки, там много презервативов, — сказала я, ухмыляясь, а Эли же только хмыкнул.

Когда я ее открыла, то обнаружила мотоциклетный шлем с изображением бабочки на одной стороне. Я достала его и посмотрела на Эли.

— Клево. Спасибо. — Я усмехнулась и одобрительно кивнула. — Байкерский шик.

Он равнодушно пожал плечами:

— Нет проблем. Чейза я уже выгулял. Пойдем.

Я задержалась, чтобы почесать Чейза между ушками, и мы вышли в сумерки.

— И куда мне садиться? — спросила я, наблюдая на мотоцикле только одно место.

Я не настолько толстая, конечно, но место было явно для одного. Присмотревшись повнимательнее, я обнаружила место за его спиной и напротив него специальное место для ног.

— Я приобрел его после того, как мы изменились, — сказал он. — Правда, для тебя место не предусмотрено.

— Да, я заметила, — сказала я и подошла к мотоциклу, рассматривая сиденье. Я дернула его на себя.

Эли надел черный шлем, я последовала его примеру и, как только он завел мотоцикл, взобралась позади него. Рев мотора сотрясал мое тело, когда я опустила ноги на подставку, и, как только я обхватила его за талию, мы сорвались с места. Разогнавшись, он свернул налево. Я наклонилась к нему ближе.

— Ты не туда едешь, — заметила я, прекрасно помня, что «Комната Страха» находится на бульваре Мартина Лютера Кинга на Улламсоне.

— Ты сказала, что нам нужно будет как-нибудь убить время, — ответил он, невозмутимо продолжая путь. — Есть кое-что, что я хотел бы выяснить в первую очередь.

Пока мы мчались вдоль улицы Президента, потом по 80 шоссе к Тибе, я почти успела забыть, что обнимаю вампира девятнадцатого века и что мы отправились разыскать других.

Мышцы Эли вздрагивали под моими ладонями, и я могла отчетливо ощутить пресс под его рубашкой. На вид он ничем не отличался от обычного парня, и мне было жаль, что он вампир и что Сет вскоре превратиться во что-то подобное. Это было бесполезным сожалением и абсолютно пустой тратой времени, и, тем ни менее, я постоянно ловила себя на этом. И это действительно меня бесило.

На шоссе наблюдалось привычное движение, то есть медленное движение к острову. В воздухе витало ожидание дождя, духота и некоторый болотистый привкус. Это было связанно с отливом, о чем я могла сказать, даже не глядя на воду. Этот запах всегда примешивался при отливе. Я могла видеть на мелководье устриц, торчащих из ила, пока мы продвигались вперед. После того, как мы пересекли мост и несколько раз свернули по узким улочкам, Эли остановился в тупике возле странного дома. Старый белый кадиллак стоял, припаркованный на стоянке. Я встала с мотоцикла, а Эли, выключив двигатель, и снял шлем, посмотрел на меня.

— Что? — спросила я оглядываясь. — Что мы здесь делаем?

— Тебе еще кое-что нужно узнать, — сказал он, и в свете уличного фонаря было заметно, как пристально он на меня смотрит.

Я понятия не имела чего ожидать:

— Хорошо.

— Помнишь, ты спрашивала, изменяются ли люди, которых укусили, и когда? — уточнил он. — И я тебе ответил, что кардинальных изменений в смертном не происходит, если он не пил кровь вампира.

— Да, — ответила я медленно, не понимая, к чему он клонит.

— Хорошо, — ответил он так же медленно. — Это не совсем правда.

Все, что я могла сделать, это ждать дальнейших объяснений, молча глядя на него.

— Это несколько иначе, чем принято говорить у Галла. Если смертного укусили и взяли слишком много крови, он умрет. Легко и просто. Но, если укушенный выживет, он приобретает определенные свойства. — Он следил за моей реакцией. — Свойства вампиров.

Я качнулась, подняв голову:

— И что они в себя включают?

Эли пожал плечами.

— Это зависит от того, как перестроится генетика. Колоссальная скорость. Возможность бросить вызов силе притяжения земли, подскакивая неимоверно высоко. Чтение мыслей. Слабость к сырому мясу. — Эли снова пожал плечами. — Они живут дольше и медленнее стареют. У них так же есть способность быстро восстанавливаться.

— Хорошо, — ответила я, не совсем понимая. — И таких людей много?

— Да.

Я кивнула, и эта новость показалась мне интересной.

— Замечательно. Странно, но хорошо, Так зачем мы здесь? — склонила голову, в ожидании ответа.

— Нед Гиллеспи был укушен в 1912 году, когда ему было 14 лет.

Я недоверчиво посмотрела на вампира:

— Ты укусил ребенка?

Эли отрицательно покачал головой.

— Джози укусила, — Эли внимательно смотрела на меня. — Но и я тогда тоже был способен так поступить. Мы только учились быть гуманными, Райли. Нам было трудно сопротивляться этому.

— Итак, мы здесь, чтобы увидеть Неда Гиллеспи? — спросила я, глядя на двухэтажный дом, взгромоздившийся над болотом.

— Я предполагаю, что он и Джози были близки, пока они не переросли эти отношения, — ответил он. — Нед знает Аркосов и может учуять вампира на тридцать миль вокруг.

Он поднялся с мотоцикла, к чему-то принюхиваясь. И указал на дом:

— Пошли.

Поскольку мы шли по наклонной дороге, я посмотрела на Эли.

— Нед собирается чем-нибудь впечатлить меня? — я даже представить себе не могла, какими способностями он мог обладать.

— Да, — ответил Эли, и я, глубоко вдохнув, последовала за ним.

Как только мы подошли к крыльцу, парадная дверь распахнулась, нас встретил молодой парень около двадцати лет с ярко рыжими волосами, одетый в черно-желтую футболку Led Zeppelin и потрепанные джинсы. В уголках его глаз метались озорные искры, когда он приветствовал Эли, стукнувшись кулаками.

— Что-то тебя не было видно последнее время, дружище, — обратился он к Эли, и посмотрел на меня. — Погоди. Кто эта крошка? — Он наклонился ближе к Эли. — Разве она кровопийца? Ненормальный ты человек.

Его глаза заметили моих драконов:

— Проклятье - вот это тату. — Он обошел вокруг меня, рассматривая рисунок. — Мило.

Эли покачал головой и засмеялся.

— Нет, Нед. Она, — он посмотрел на меня, — друг. Смертный друг. — Он склонил немного голову. — Нед Гиллеспи, Райли По.

Нед протянул руку и поприветствовал меня по-мужски, и я ему это позволила, так как я была слегка шокирована тем, что Нед выглядел настолько молодо, хотя должен был выглядеть как 112-летний старик. Странно.

— Что ж, Райли По, это рассвет эпохи водолея, как ты думаешь? Вампиры, выжившие после укуса и смертные тусуются теперь вместе. Довольно необычно, а?

Я глянула на Эли:

— Ага, конечно.

Я думала, что провалилась сквозь временную дыру и угодила прямо в одно из «Невероятных приключений Билла и Теда» (американская научно-фантастическая комедия 1989 года).

— Ну что же, входите в мою скромную обитель, — сказал он. — Входите.

Эли взглянул на меня и кивнул, я же вошла первой.

Свободная планировка с высокими потолками и лестницей наверх, которая окружает все комнаты. Как только Нед закрыл за нами двери, зазвонил телефон, и он порывшись в кармане, чертыхнулся.

— Я сейчас вернусь, — сказал он, и, клянусь Богом, если бы я не видела все это собственными глазами, я бы ни за что не поверила - даже зная то, что я знаю сейчас о вампирах, я бы ни за что не поверила.

Одним прыжком Нед перепрыгнул через деревянные перила лестницы - а это около шести метров в высоту, если не больше. Он исчез в комнате, и уже через секунду он спрыгнул обратно.

Нед посмотрел на меня, как только приземлился.

— Ошиблись номером, — сказал он, как будто то, что он сейчас сделал, было абсолютно нормальным.

Я удивленно приподняла брови.

— Послушай, Нед, — сказал Эли. — Ты случайно не почувствовал присутствия каких-либо других вампиров в последнее время?

Нед резко поднял нос и принюхался к воздуху.

— Да, чувак, почувствовал. Не сильный, точнее сказать настолько слабый, что я решил, что это где-то выше у побережья. Что-то стряслось?

— Аркосы, — коротко ответил Эли. — Ты ничего не видел или не слышал? — Нед посмотрел на Эли, и серьезность сменила беззаботное настроение, которое было до этого. — Это банда. Молодые, не до конца трансформировавшиеся, если ты понимаешь, о чем я, — сказал Эли, мотнув головой в мою сторону. - Один из них ее брат.

Нед оценивающе разглядывал меня, только потом произнес:

— Это полный отстой.

— Ты почувствовал их здесь? — спросил Эли. — На острове?

Нед покачал головой:

— Я был в Атланте на игровом съезде.

Он взглянул на меня и усмехнулся:

— Я разработчик «Городских Кровососов», — ответил он и подождал пока до меня дойдет. — Компьютерная игра? Ты знаешь, программа такая?

— Мои поздравления, — сказала я, и он пожал плечами.

Эли и Нед обменялись еще парой слов, потом мы попрощались, взяв с Неда обещание, что он свяжется с нами, если Сет или другие появятся на острове.

Я ощущала некоторый скептицизм, поскольку создавалось впечатление, что Нед принадлежал какому-то отдельному компьютерному миру, невзирая на все супер возможности, проявившиеся у него после укуса вампира.

— Долгой жизни и процветания, — крикнул Нед стоя у двери, затем мы сели на мотоцикл и уехали.

Эли пояснил, глядя через плечо:

— Он повернут на Стар Треке.

Я заметила это, особенно глядя на то, как сияли его глаза, когда он говорил о Капитане Джеймсе Кирке. Как только повернули с Президент Стрит к заливу, начал моросить мелкий дождь, и к тому моменту, когда мы добрались до «Комнаты Страха», начался практически ливень.

На невзрачном кирпичном здании клуба отсутствовала неоновая реклама и другие какие-либо признаки. Вход находился за простыми двойными синими дверями, и если вы никогда не бывали прежде в «Комнате Страх», то вряд ли смогли бы отыскать ее самостоятельно. Это место считалось приватным, и лишь избранные могли беспрепятственно проникнуть внутрь.

В «Комнате Страха» можно было столкнуться с чем угодно, с любым дерьмом: там приторговывали наркотиками, занимались проституцией, но адвокат владельца хорошо знал свое дело. Он уже выставлял иски городу за причинение морального ущерба и обыски без наличия ордера и хорошо погрел на этом руки, но инциденты сделали его очень осторожным, дабы избежать подобного снова.

Эли припарковал мотоцикл на тротуаре, и мы поспешили внутрь.

— Ты знаешь этого громилу с косичкой? — наклонившись, шепнул мне на ухо Эли.

Я повернулась и нечаянно коснулась его шеи, неожиданно по моему телу пробежала приятная дрожь от такой интимной близости.

— Зетти, тибетский монах. Он здесь вроде швейцара при «Комнате Страха».

Зетти, с черной косичкой до самого пояса, всегда был одет в традиционную тибетскую одежду: в длинную красную накидку из шерсти яка и черные мешковатые штаны, заправленные в поношенные высокие кожаные ботинки.

— Когда-то он был приверженцем Шивы, — сказала я. — Видишь божественный знак, вытатуированный на его лбу?

Эли глянул на меня сверху вниз:

— Ага.

Татуировка на лбу Зетти представляла собой яркие разноцветные квадраты: красные и желтые, украшенные точками - которые спускались вниз по переносице. Также он носил круглые ярко-раскрашенные каменные сережки и традиционный тибетский нож в разноцветных ножнах ручной работы через плечо.

— Я видела, как он орудует этим ножом, так что не вздумай шутить. Не стоит ссориться с Зетти.

— Не беспокойся, — ответил Эли и, положив руку на мою поясницу, слегка подтолкнул вперед.

Зетти улыбнулся мне, когда мы подошли ближе, он узнал меня, от чего его глаза засияли. Подобный взгляд делал его и без того пугающий вид еще более страшным.

— Райли По. Что ты здесь делаешь? — произнес он с сильным тибетским акцентом и схватил меня за плечо.

Эли моментально напрягся и придвинулся ко мне ближе, заставляя, тем самым, переключить внимание Зетти с меня на Эли.

Зетти хмуро взглянул на него.

— Все нормально, — сказала я тихонько Эли и положила свою руку ему на спину. — Зетти - старый друг.

Я глянула на вышибалу.

— Зашли потусоваться. Так как ты поживаешь, Зетти? — спросила я.

— Не могу пожаловаться, — ответил он, но его внимание сейчас переключилось на Эли.

— Отлично, рада была повидаться с тобой, — ответила я и потащила Эли за руку.

Зетти обратил свое внимание на меня.

— Держись подальше от дальних комнат, Райли, — сказал он невозмутимым тоном. — Ничего, из того, что там происходит, для вас нет.

Мы пошли дальше, и я оторвала свой взгляд от Зетти.

— Что это с ним? — спросил Эли, когда мы миновали небольшой холл, куда просачивалась музыка сквозь другие двойные двери, ведущие в клуб. — Он как-то слишком заботится о тебе.

— Вероятно так же, как и о тебе. — Я улыбнулась. — Зетти просто выполняет свою работу. Ему никогда не нравилось то, что происходит в дальних комнатах, и он не хочет, чтобы мы принимали в этом участие.

Я пожала плечами.

— Есть еще кое-что. Он вытащил меня из отвратной ситуации, где я чуть не убила парня, создавшего ее. Он по-другому не может, извечная борьба за сохранение мира.

— Он знает кто я, — сухо произнес Эли.

— Я сильно сомневаюсь относительно этого, — ответила я, понимая, что он может прочесть мысли Зетти, однако, если бы это в самом деле было так, меня бы это не удивило.

Зетти был своего рода таинственным человеком в Тибете и был достаточно опасным. Я была очень признательна ему за симпатию, вне зависимости от причины, ее породившей.

Мы шагнули в толпу, где темные стены и мелькание прожекторов поглотило нас, и «The Raven and the Rose” My Dying Bride грохотало в акустической системе, вызывая во мне резонанс; близость Эли, его ладонь на голой коже моей поясницы, пока он тянул меня через море дыма, черной кожи, серебряных шипов и экзотического макияжа.

Эта часть клуба была немного скучной: танцы, музыка, напитки и огромное скопление народа. То, что знала я о нем, находилось в дальних комнатах - теневая его часть, которой, по сути, он и являлся.

Я прошла через это, и было бы откровенной ложью сказать, что меня совсем не беспокоила перспектива снова оказаться там.

Но на данный момент меня больше волновали музыкальные волны, проходящие сквозь мое тело, и прикосновения Эли к моей коже.

— Я хотел спросить, что не так, но я понял, — произнес Эли, наклонившись так близко, что его губы коснулись моего уха.

Я обернулась, глядя ему в глаза, и наши лица оказались в пьянящей эротичной близости. Его глаза гипнотизировали, и я ощутила влечение. Его. И так же я ощутила свое влечение к нему.

— Это только для отвода глаз, — сказала я, понимая, что он знал, что я говорю о помещении, где мы находились. — Келтер Филипс владеет этим местом. Я знаю, как попасть внутрь, знаю, как действовать. И что еще более важно, я знаю, как оттуда выйти. — Теперь уже я шептала в самое ухо Эли. — Ты говорил, что суть Аркосов темна, так ведь? И что они собирают армию вампиров? — я намеренно коснулась губами его подбородка. — Тогда, это самое подходящее для этого место, и, клянусь Богом, я не уеду сегодня от сюда, пока чего-либо не узнаю о своем брате, и тех сволочах, которые его контролируют. — Я отстранилась и решительно посмотрела Эли в глаза. — Ты же не собираешься отступить, Эли, доверься мне. Они не вампиры. Они - люди. Я могу быть своей среди этих людей.

Он внимательно изучал меня, а затем нехотя кивнул, и его глаза вспыхнули, встретившись со мной взглядом. Я не могу сказать, что это как-то впечатлило или взволновало его.

Обхватив меня за талию, Эли повел меня к бару, где я заказала себе виски, и, к моему немалому удивлению, Эли сделал то же самое. Эли пристально смотрел, как я взяла стакан и проглотила обжигающую жидкость, от чего виски застряло у меня в горле.

Грубая мужская сила и откровенный сексуальный голод отразились в его глазах, и сказать, что желание, откликнувшееся во мне, было глубоко эротичным, считай, что ничего не сказать.

Он буквально сводил меня с ума, и мне потребовалось осознанное усилие, чтобы держать свои руки подальше от него. Было настолько легко погрузиться в соблазнительную темноту окружения: музыка, тесный контакт, виски - каждый из компонентов был уже дурманящим сам по себе. Это я вам как бывший наркоман говорю.

— Кое-кто появился, и он мне не нравится, — сказал Эли, загораживая меня, повернувшись к бару.

Я ждала, хотя уже догадалась, кто бы это мог быть. Я была права.

— Райли По. Проклятье, это ты, — произнес хриплый голос позади меня. — Совсем взрослая...

Я повернулась, чтобы взглянуть в лицо своему прошлому, чего в принципе никогда не собиралась делать, но я знала, что мы обязательно столкнёмся сегодня вечером.

Келтер Филипс имел среднее телосложение и носил кожаную одежду, воротник и манжеты которой украшали серебряные цепи, обладал блестящей лысиной и козлиной бородкой и почти не изменился с тех самых пор, когда я зависела от него.

Будучи старше меня на десять лет, богатый и развратный, он носил татуировку, которая начиналась возле его брови и простиралась вдоль головы полосой в шесть дюймов в стиле индейца-могавка. Татуировка являлась списком семи смертных грехов, написанных на древнеанглийском, окаймленном виноградными лозами и ярко-алыми розами по краям.

Слова возле его брови - это «имей» достоинство, иди за похотью, обжорство, жадность, лень, гнев, зависть и гордость, выведенные вычурным шрифтом.

Проклятье, он всегда считал себя крутым.

Он мог учуять запах свежей плоти на расстоянии чуть меньше чем два километра, ему требовалось еще и еще, только в то время меня это мало заботило.

Я наградила Келтера ослепительной улыбкой, подавив собственное отвращение. Эли же напрягся рядом со мной.

— Что случилось, Келтер?

Келтер окинул Эли любопытным взглядом и кивнул:

— Твой друг? — спросил он.

— Ага, друг, — уверила я его.

Мы так никуда и не двинемся, если Келтер будет думать, что я пришла со своим парнем, и я еле сдержала хохот от одной мысли о том, что будет с ним, если он узнает, что Эли - существо полумрака.

Стоящий рядом Эли с трудом сдержал смех.

«Проваливай из моей головы, осел» подумала я.

Я знала, что Эли услышал.

— Идем со мной, — предложил Келтер, игнорируя Эли, и я попыталась не вздрогнуть от отвращения, когда его рука коснулась моей голой поясницы.

— Разумеется, — ответила я, внимательно изучая глаза Келтера.

Я соскользнула с барного стула и позволила ему вести себя сквозь танцующую толпу.

Пока мы не слишком далеко забрались, я оглянулась и заметила, как смертельный отблеск вспыхнул в глазах Эли, оставшегося сидеть возле бара.

«Я буду в порядке» произнесла я мысленно прежде, чем толпа окончательно нас поглотила.

И это не было ребячеством, потому что я прекрасно знала, что Эли может слышать мои мысли, слышать стук моего сердца и знать, если потребуется его помощь.

И упаси Бог кому-то встать на его пути.

Песня «Bite the Hand» группы Megadeth гремела по всей «Комнате Страха», и я двигалась соблазнительно в такт музыки в толпе прочих тел.

Боковым зрением я вдруг заметила, что кто-то стоит рядом с нами, но, как только я повернула голову, человек растворился в толпе. Я внимательно всмотрелась в дымную темноту. Это был Эли, он был повсюду, двигаясь настолько быстро, что человеческий глаз не способен уловить его передвижений. Я искала его взглядом, но не могла уследить за его перемещениями, я следила за ним как ястреб.

Один раз мне удалось уловить выражение его лица, он выглядел так, будто готов был разорвать Келтера на части.

«Полегче, Дюпре» сказала я в уме, и снова обратила внимание на мешок с дерьмом, с которым мне сегодня придется иметь дело.

Келтер пристально наблюдал за мной, пока его руки скользнули на мои бедра и притянули ближе, я знала, что он был уже наполовину пьян, наполовину - под кайфом: вокруг него витал запах виски, марихуаны и сигарет.

Вдруг его руки оказались на моей заднице, его пах тесно прижат ко мне, а он сам прильнул к моему уху.

— Ты выглядишь настолько аппетитно, что я готов трахнуть тебя прямо тут, — сказал он, очевидно думая что, сказанные повелительным тоном подобные мерзкие пошлости подействуют на меня, и я готова буду выпрыгнуть из трусов ради него. — На самом деле мне было противно, но я старалась не подавать вида. — Твои татухи чертовски горячие, — сказал Келтер и провел вверх и вниз по моим рукам. — И это весь твой профессионализм? Лучше займись своим делом, — сказал он, двигаясь позади меня и щупая мои бёдра, толкая меня сильнее напротив себя.

Его член был уже наготове - скорей всего он все время был в таком состоянии. Если учесть все, что Келтер употребляет, я нисколько не удивлюсь, если окажется, что он добавил ВИАГРУ в свой букет наркотиков и так и ходит с 24-х часовым стояком.

— Хочешь пойти в дальние комнаты? — спросил он на ухо и развернул меня лицом к себе. — Как в старые времена, а, Райли?

— Это зависит, — ответила я громко сквозь гремящую музыку, — от того, что ты мне можешь там предложить.

Без предупреждения Келтер схватил мою руку и прижал ее к своему паху, его член запульсировал под кожаными штанами при моем прикосновении. Я пыталась контролировать мою реакцию, правда, пыталась. Но много всего произошло с моих диких, безрассудных дней в «Комнате Страха», и я среагировала.

Я сильно схватила его за яйца, дернула рукой вверх и скрутила; глаза Келтера расширились, и он задохнулся от болезненного вдоха. Я бы сказала, что ему не поступал воздух вообще, если бы писк из его горла и выпученные глаза что-либо означали.

Я плотно сжала губы, чтобы не рассмеяться.

— Никто не заставит меня больше, — сказала я невозмутимо глядя, как Келтер состроил страдальческую гримасу. — Я усилила захват. — Как ты сам заметил - я уже совсем взрослая, и я не за этим сюда пришла. Я больше не расплачиваюсь натурой. Плачу наличными. Понимаешь?

Келтер кивнул, тяжело вздыхая, и я отпустила его. Он откашлялся, сделал несколько глубоких вздохов, и глянул на меня скептически:

— Ты всегда такая грубая, По? — Пожав плечами, я отвернулась, но знала, что он остановит меня. Так и вышло. — Хорошо, — сказал он, инстинктивно хватая меня за руку. — Идем.

Он склонил голову, но ко мне не притронулся.

— Ты помнишь дорогу?

— Ага, — ответила я и последовала за ним.

Пробираясь сквозь потные тела и туман папиросного дыма, я двигалась в дальние комнаты. Позади на первом этаже клуба находился слабо освещенный коридор в форме подковы, здесь располагались туалетные комнаты.

Они заканчивались на половине круга от входа в главный зал, и я знала, что дальше находился ряд двойных дверей, ведущих в отдельные комнаты, где собственно и происходила вся эта мерзость: проституция, наркотики, ролевые игрища и все в таком же духе.

Я вздрагивала, когда мы протискивались мимо людей в коридоре, поскольку воспоминания о моем прошлом были непрошеными.

Возле заднего входа, парочка занималась сексом возле стены, её короткая кожаная юбка задралась на бёдрах, в то время как его рука скрылась у неё между ног. Она посмотрела через его плечо на меня, когда я проходила мимо, и послала мне пренебрежительную улыбку, прям перед тем как ее глаза закатились.

Отвернувшись, я проигнорировала её и продолжила идти.

Другая небольшая группа людей столпилась поблизости, но один парень, который в виде исключения стоял в одиночестве, не слишком удивил меня - Эли.

Его голова была наклонена, но когда я проходила мимо, он поднял ее, и его горячий, проницательный взгляд встретился с моим, затем он посмотрел на Келтера с чистой ненавистью.

Я поймала его взгляд и прошептала одними губами, но это не изменило его взгляда. Всё, что я хотела сделать, так это вернуться на сцену или, по крайней мере, заставить Келтера подумать, что я хочу вернуться.

Шестерки всех возможных возрастов изобиловали в Комнате Страха, но, по большей части, это были трудные подростки, чьи родители не интересовались их жизнью, а Келтер, чертов извращенец, снабжал их чем угодно и когда угодно. Отличные новобранцы для Аркосов. Не то, чтобы я могла с этим что-то сделать... вдруг Келтер остановился у дверей, доставая ключ из кармана, и открыл замок.

Он склонил голову, предлагая мне войти, и я ощутила тяжелый запах марихуаны, витающей в воздухе. Мои глаза слезились, пока мы шли вниз по еще одному короткому коридору к офису Келтера. Он открыл дверь и вдруг, чье-то тело врезалось в меня с такой силой, что меня припечатало к стене.

— Будь ты проклят, — завопил Келтер.

Фигура у двери остановилась и повернулась. Человек носил темно-серые джинсы и черную толстовку с капюшоном, а его бледное, лишенное выражения лицо всматривалось в него.

У меня внутри все застыло. Это был Риггс Паркер. И он повернулся и уставился на меня.

Глава 7

Навязчивые идеи

Риггс пялился на меня несколько секунд, но я точно знала, что он меня не узнает. Его дикий пристальный взгляд напоминал наркомана, или того хуже — затравленное животное, прикованное цепью в грязи на заднем дворе, оставленное без еды и воды. Это заставило меня содрогнуться, и как раз, когда я почувствовала, что больше не выдержу, он отвернулся и сосредоточился на Келтере.

Мне стоило неимоверных усилий, чтобы не закричать.

— Вэл просил передать, что если ты еще раз запрешь меня, ты умрешь, — произнес Риггс, ухмыляясь, и голос его прозвучал зловеще и угрожающе. Улыбка маньяка исказила его юные черты. Но он все еще был похож на Риггса, которого я знала. — Так что смотри, — добавил он, вскинув голову, не сводя пристального взгляда с Келтера. — Похоже, ты уже мертвец.

Не удостоив меня взглядом, он повернулся и исчез в двери, я отлепилась от стены и кинулась за ним.

В коридоре я только мельком увидела Риггса, когда он вышиб стальную дверь. Я вылетела вслед за ним. Все мысли улетучились, и я могла думать только о том, как найти Сета. Металлический каркас двери впился в мои ладони, когда я врезалась в него, выскакивая в темный сырой переулок.

У меня перехватило дыхание от жуткой вони мочи и гниющего мусора, когда я заметила Риггса в свете уличного фонаря в конце переулка.

Он и несколько других парней, человек семь в темных куртках с капюшонами, замерли и посмотрели в мою сторону.

Я знала, что среди них был и Сет, и, глубоко вздохнув, крикнула:

— Се...!

Выпучив глаза, я сопротивлялась стальным рукам, одна из которых обхватила меня за талию, а другая зажала рот. Даже не глядя, я знала, что это был Эли. Я оторопело смотрела, как Риггс и остальные вытворили нечто, что буквально вынесло мне мозг.

Пронзительно вопя, прыгая и кувыркаясь, словно акробаты, качаясь на деревьях, отталкиваясь от перил и подоконников, они примостились на здании с другой стороны улицы подобно цирковой труппе.

Один из них поднял что-то с земли и разбил стекло припаркованного автомобиля, и ночной воздух огласил пронзительный вой сигнализации, сопровождаемый идиотским смехом подростков.

Вот только что они были на земле, а через минуту уже оказались на крыше. Я задержала дыхание, потому что знала, что одним из тех опасно расположившихся на краю подростков был мой брат. Наконец, они совсем исчезли из виду, и темнота ночи поглотила их.

Если бы я не была уверена, что это невозможно, я могла бы поклясться, что они улетели.

— Свободный бег или паркур. — Спокойным голосом, Эли, шепнул мне на ухо. Он отпустил мой рот, но продолжал держать меня за талию. — Они быстро учатся.

— Мы следили за ними всю ночь, — произнесла, возникшая из темноты Джози.

Финн и Люк расположились по обе стороны от нее.

— Извращенный паркур, — кивнув, подтвердил Люк. Он скрестил руки на груди. — И у них это неплохо получается.

— Они слишком быстро трансформируются, — заметил Финн, внимательно посмотрев на Эли. — Так же, как и восстанавливаются братья. Быстрее, чем мы думали.

Я освободилась от захвата Эли и посмотрела в том направлении, куда ушел Сет.

— Мой брат едва может ходить и жевать жвачку одновременно, — сказала я, главным образом себе, и потом посмотрела на Эли.

Его прекрасные черты скрывала тень, когда он встретил мой пристальный взгляд.

— Я не понимаю, почему мы должны оставаться здесь. Почему мы не можем проследить за ними? Отобрать их у Аркосов и отвезти к Проповеднику на Остров.

— Ты знаешь почему, — сказал Эли тихо. — Мы через это уже проходили. Мы конечно можем захватить их, но это принесет больше вреда, чем пользы. До конца лунного цикла ещё три недели. — Он опустил руку на мое плечо. — Аркосы успеют восстановиться только к концу лунного цикла. Мы будем готовы.

— Да, и мы не можем слишком близко подойти к ним, Райли, — сказал Финн, прислонившись к стене. — Викториан и Валериан слишком умные мелкие ублюдки. Даже несмотря на то, что они пока слабы, они смертельно опасны. Нужно подождать.

Я размышляла над услышанным:

— Надо вернуться в офис Келтера, Риггс упоминал, что Вэл был сердит, что Риггса заперли там. А потом он убежал, прихватив полиэтиленовый пакет.

Я посмотрела на Дюпре.

— Судя по тому, как это было упаковано, там были таблетки. ОксиКонтин, скорее всего. Ты крошишь его, формируешь и куришь, что вызывает тот же эффект, что и от употребления героина.

Они смотрели на меня, как на сумасшедшую, но я знала, о чем говорю.

— Я получала его у Келтера раньше.

— Вэл - это Валериан, так ведь? — Эли кивнул.

— Да, ты могла бы сказать, что он типа главный. Он старший из двух. Очевидно он добрался до Филипса.

— Как он успел так быстро наладить торговлю наркотиками? — спросила я. — Ведь Аркосы освободились совсем недавно...

— Контроль сознания, — ответил Эли. — С того момента, как вскрыли гробницу, оба брата Аркос получили абсолютный контроль над сознанием. Они могут заставить Филипса сделать все, что пожелают. И они не остановятся, пока не соберут армию.

— Валериан зол, как черт, — мрачно добавил Люк. — И беспощаден. Он жаждет мести...

— Люк, хватит, — прервал его Эли.

Ходьба принесла облегчение, но от исходящего от переулка зловония мне скрутило желудок.

— И что мне делать там с этим героем-любовником? — сказала я, проходя мимо черного входа в клуб.

— Вернись, — сказал Эли. — Пусть он думает, что ты заинтересована в покупке, но не сегодня - после того, что произошло. Пусть он думает, что ты на взводе.

— Как покупка наркотиков поспособствует нам в борьбе с Аркосами? — спросила я. — И я полагаю, что после того, что я проделала с его гениталиями, он не сомневается в серьезности моих намерений.

Люк и Финн хихикнули, в то время как Эли впился в меня взглядом.

— Это поспособствует тому, чтобы нас не вышвырнули. И мы могли наблюдать за теми, кого подбирают твой брат и его друзья. Просто сделай это, Райли. И мы покинем клуб через главный вход. И громила-тибетец не доберется до твоей задницы.

— Тебе ведь нужен доступ к поставщику? — добавил Финн. — И в комнаты. Очевидно, Валериан заставил твоего брата и его друзей использовать это место. Не только для того, чтобы собирать подростков для армии, но и чтобы заманивать жертв.

При этих словах у меня засосало под ложечкой.

— Друг Сета узнал тебя? — спросила до этого спокойно наблюдавшая за происходящим Джози.

— Не думаю, — ответила я. — Он смотрел на меня так, словно я была свиной отбивной, не более.

Люк и Финн хмыкнули, Эли же остался серьёзен. Только он сердито уставился на меня, и я абсолютно не понимала, чем я его так разозлила.

— Ладно, ребята, идем, — сказала Джози и пошла по переулку к улице. Она оглянулась через плечо, потом остановилась и посмотрела прямо на меня. — Пока, Райли. Не волнуйся... мы присмотрим за Сетом.

— Мир всем, — сказал Люк, следуя за ней, Финн ухмыльнулся и поспешил за ними.

Я смотрела со страхом, как братья Дюпре, подражая Сету и Риггсу скакали, отталкиваясь, используя любой выступ или поверхность, и куда как быстрее, чем я наблюдала до этого.

Джози остановилась на крыше здания напротив, обернулась, махнула рукой на прощание, после чего все трое исчезли во тьме.

— Идем, — сказал Эли, и голос его прозвучал сердито и резко. — Давай, покончим с этим и выберемся отсюда. Меня тошнит от этого места.

Он открыл дверь, придерживая ее для меня, в то время как я ощущала на себе его пристальный взгляд, проходя мимо него. Я не оглядывалась, когда входила в офис Келтера, и, когда я попала туда и обернулась, Эли исчез.

Внутри я нашла Келтера за столом, он курил косяк, который вонял так же, как и его коридор.

— Этот удод должен мне деньги, — объяснила я свое бегство за Риггсом по возвращении.

Я прислонилась бедром к столу Келтера. Он был бледен, выражение на лице отсутствовало, и я вообще не была уверена, что он услышал то, что я ему сказала. Конечно, сказывались последствия от выпитого алкоголя и употребленной дури, но обычно он был выносливее.

— Итак, что у тебя есть для меня? — спросила я.

Он все еще продолжал на меня пялится, но без прежней дерзости. Он выглядел изрядно напуганным, но вот к кому я не питала жалости вообще.

— Что ты хочешь, Райли? — спросил он.

Он смотрел на меня недоверчиво, словно собирался потянуть время.

— Сегодня вечером, ничего. Не после того, что выкинул тот подросток. Может позже? Пару дюжин Окси, — произнесла я знакомые слова, ощущая мерзость во рту.

Келтер открыл ящик в столе и достал оттуда, то же, что и унес Риггс, только значительно меньше размером, и скатал подобно сигарете. Он подался вперед и вручил мне наркотик.

Когда я попыталась его взять, он крепко обхватил мою руку. Мне стоило определенных усилий, чтобы не ударить ему в сонную артерию.

— Комната четыре, детка, — произнес он, протягивая руку к моему бедру. — Это наша старая комната, помнишь? Когда ты будешь готова для семи смертных грехов, дай мне знать. Ты помнишь правила? — спросил он и скользнул пальцем по внутреннему шву моих кожаных брюк. — Или тебе напомнить?

Все вопило у меня внутри, требуя ударить ему коленом по причинному месту, настолько мне было мерзко.

Но вместо этого, я кивнула, в слегка обиженном виде.

— Да. Я помню. Нет никаких правил.

Он засмеялся.

— Замечательно, — сказал он, сделав очередную затяжку. Запах был тошнотворный, и мне хотелось скорее выбраться. — Прошло столько времени, и я начал подумывать, что ты завязала с этим.

Он омерзительно хихикал, и я готова поклясться, что его бледное лицо напоминало призрак.

— Признайся, я был не прав? — он опустил пакетик мне в руку. — Наркоманы не бывают бывшими. Увидимся, Райли.

Я молча сунула наркотик в карман, отодвигаясь от него, и покинула офис, хлопнув дверью. Но даже это не помогло заглушить его смех. Вот, скотина! Я уже была на полпути к двойным дверям, когда Эли появился из тени. Его надежная рука тут же опустилась на мою поясницу.

В коридоре все выглядело, как захудалый клуб из кинофильма: два парня стояли рядом, деля косяк; другая парочка - страстная и разгоряченная - стояла неподалеку, не доходя и двух футов... ее кожаные шорты на шнуровке были полностью расшнурованы, его руки шарили по ее груди.

Две девушки застолбили темный угол около туалета - одна сидела на коленях другой лицом друг к другу, и лапали друг друга. Та, что сверху, была одета в короткую клетчатую юбку школьницы, хотя юбка была задрана до самых ушей и она сияла задницей в стрингах.

Клянусь Богом, у людей в наши дни не осталось вообще никакого представления о приличиях. Я никогда не отличалась особой скромностью, но черт побери!

— Возьмите комнату, — пробормотала я, но, кажется, меня никто не услышал, а если и услышали, то это вовсе не заботило их.

Эли уверенно увлекал меня в главный зал мимо завсегдатаев клуба, где мы смешались с толпой танцующих людей. Он ни разу меня не выпустил, его рука плотно лежала на моей коже.

Всякий раз, когда я натыкалась на танцующих, я ощущала, как он усиливал контакт. Я ощущала его тело, плотно прижатое ко мне, пока мы пробирались сквозь толпу, как откликается мое собственное. Мне нравилось это ощущение.

Возле самой двери мы столкнулись с Мюллетом и высокой длинноногой девчонкой с черными, как смоль, волосами и неровными прядями, спадающими вниз, одетой в красную майку и черные штаны с подтяжками.

Ее готические ботинки делали ее более высокой - куда выше, чем был Мюллет. Он поздоровался, и мы уехали. Мюллет никогда не имел отношение к тому, что творилось в дальних комнатах. Он был устойчивым поклонником спиртного и музыки. Действительно отличный парень.

Иногда я себя спрашивала, как он продолжал водить со мной дружбу, в то время когда я была по уши в этом дерьме.

Одного взгляда Зетти, сидящего у двери было достаточно, чтобы понять, что он в курсе, что что-то произошло: хотя мы долго не виделись, он без труда определил, что я снова окунулась в дерьмо Келтера.

У меня не было возможности опровергнуть это. Я помахала ему на прощание, ощущая его всезнающий тибетский взгляд, пока за нами не закрылась дверь. Тяжелый влажный воздух после прошедшего дождя окутал нас, с солончака реки Саванны тянуло илом, я глубоко вздохнула, радуясь, что наконец-то выбралась.

Я оглянулась на «Комнату Страха», удивляясь, как такое блеклое и неприметное здание могло вмещать в себя такое количество греха. И как даже не заметила, что стала частью этого, когда-то в прошлом.

— Пошевеливайся, — буркнул недовольно Эли.

Я смотрела на него, не в силах совладать собой и совершенно не понимая, почему это так происходит, когда дело касается Эли.

Он молчал, так мы миновали улицу Мартина Лютера, пока не оказались возле Бэя.

— Поверни на Конгресс-Стрит, — сказала я ему через плечо. — Пойдем в «Молли Макферсон». — На светофоре он остановился и обернулся, чтоб увидеть меня. Он ничего не сказал. — У меня нет желания идти домой прямо сейчас, — пояснила я нехотя.

Дома не было Сета, зато, как только там появится Элигий Дюпре, мне станет тесно в стенах собственного дома.

— Пожалуйста? — попросила я, хотя мне вовсе не нравилось умолять кого бы то ни было.

Эли ничего не ответил, но повернул направо, затем мы припарковались, и отправились к «Молли».

Внутри царила атмосфера шотландского клуба, я пробралась через немногочисленных посетителей вдоль полированного бара из красного дерева к бармену Мартину, и, выбрав место, заказала себе виски.

Эли сел напротив, его губы были плотно сомкнуты, брови сдвинуты, в общем, он всем своим видом выражал крайнее недовольство. Он ничего не заказал.

Его взгляд легко проник в самую меня, и, хотя он часто смотрел на меня пристально, что-то в его взгляде было другим. Что-то мерцало и не показывалось на поверхности, и мне хотелось узнать что это. Я ждала, полагая, что он сам скажет.

Наверное, я слишком много ожидала от парня, даже учитывая, что он вампир.

Официантка принесла виски и ушла, я подалась к нему.

— Что, черт возьми, с тобой такое? — спросила я, начиная злится. — Это мой брат там. Не твой.

Я буквально вскипела, и, так как никого на ком бы можно было сорвать злость, вокруг не наблюдалось, она целиком досталась Эли.

Я выплеснула ее.

— Вся моя жизнь псу под хвост. У меня был успешный бизнес, умный брат, который учился в одной из лучших школ, и даже несмотря на то, что какой-то ненормальный псих убил нашу мать, мы все равно справились. И что теперь? Мир вокруг перевернулся, мой младший брат превращается в кровожадное чудовище, я должна пить специальный чай, чтобы твоя семья не превратила меня в одно из основных блюд, я очень стараюсь понять и принять все так как есть, и делаю все, что в моих силах. И в ответ такое отношение. — Я пыталась утихомирить сердцебиение. — Я не просила ничего этого.

Какое-то время Эли пристально на меня смотрел, потом подался вперед.

— Я не вещь, — произнес он, его голос был убийственно низким. — И я не просил чтобы меня сделали твоей чертовой нянькой.

Он бросил на меня несколько разъяренных взглядов, и что-то пробормотал по французки.

— Договорились. — Я залпом выпила виски и оставила пару долларов и встала со стула, ни на секунду не сводя с него глаз. — Ты свободен от своих обязанностей, — выплюнула я по дороге к двери.

Я была последним человеком, который бы нуждался в няньках, учитывая, сколько всего я испытала на своей шкуре еще в юности и то, как мне удалось со всем этим справится, ему даже не снилось за все его существование.

Я подняла руку для Мартина, когда он сказал:

— Расслабься, Райли.

И я растворилась в ночной толпе города.

Была уже почти полночь, на улицах осталось не так уж много туристов, но все еще бродили студенты и местные жители, жизнь будет кипеть в ночном городе еще несколько часов. Мне было трудно смешаться с толпой из-за моей выделяющейся одежды.

К тому же я была слишком высокой, так что Эли ничего бы не стоило разыскать меня, если бы он задался подобной целью.

Однако, убегая, я хотела вернуть себе утраченный контроль над собственной жизнью, очень хотела.

Я просто не выношу, когда пытаются контролировать каждый мой шаг. Я задыхаюсь.

Я продвигалась вдоль Конгресс-Стрит, удаляясь от Молли, становилось все тише, и знакомая мелодия Капоте вплеталась в эту тишину, я направилась прямо к Джонсон-Сквер и обнаружила его среди замшелых дубов.

Он опустил свой саксофон, как только заметил меня.

— Рад тебя видеть снова, — сказал он, усмехаясь. — Как ты умудряешься ходить в подобном? — он указал на мою обувь. Я подошла и обняла старого музыканта, и он легонько похлопал меня по спине. — Как ты, малышка? Ни о чем не беспокойся, ты слышишь? Слушай то, что говорит Проповедник, и делай то, что Дюпре говорят. — Он рассмеялся тоном человека, который все замечает. — Я знаю тебя достаточно долго, Райли По, и ты ведь редко прислушиваешься к тому, что тебе говорят или поросят изменить. Но это не способствует улучшению твоего характера.

Он взглянул на меня.

— Вам не нравится мои манеры? — Капоте улыбнулся и кивнул. — Делаю всё, что могу. — Я склонила голову к его саксофону. — Не прекращай игру.

— Ха-ха, — Капоте засмеялся и кивнул. — Никогда, детка.

Он снова заиграл, и его музыка показалась мне такой успокаивающей и на удивление поучительной.

Выходит, даже старый Капоте знал о вампирах Саванны. Однако меня это не сильно удивило. Мелкий моросящий дождь снова начал тихо накрапывать, но он меня не беспокоил.

Я стояла там, в окружении деревьев, покрытых мхом, наблюдая, как их длинные серые ветки колышутся от морского бриза.

Уличные фонари отбрасывали желто коричневые пятна света на кирпичи и булыжники, от чего они казались более гладкими, и я медленно вдыхала душный воздух августовской ночи.

Это почти успокоило меня, пока я не вспомнила про цикад. Вернее об их отсутствии.

Подошла тесно обнявшаяся пара, они подошли еще ближе, чтобы послушать игру Капоте.

Я задержалась там еще на мгновение и направилась по Уитакер к заливу. Я была несколько удивлена, что Эли допустил возможность мне побыть одной, возможно я изрядно достала его, и он отправился к своим родителям с просьбой избавить его от необходимости меня опекать.

Я не могла винить его. Я была настоящей стервой. Я позволила ситуации выйти из под контроля, и назвала его вещью. Я вовсе не считала Дюпре бездушными, но в тот момент я просто не могла выразиться иначе, а он, по всей видимости, не смог иначе отреагировать.

Какая-то мелкая противная часть внутри меня хотела причинить Эли боль. Я могла воспринимать Эли как угодно, только не как вещь. Я находила его загадочным, таинственным и неповторимым.

Его привлекательность для меня являлась настолько сильной, настолько необъяснимой, и не только потому, что он был вампиром. Черт — время от времени мне придется напоминать себе, что он вампир.

Кроме его уникальных особенностей, и его трансформации в моей спальне, когда Сет пытался напасть на меня, я не заметила, чтобы он чем-то особенно отличался. Он и его родители, а так же его братья и сестра вовсе не выглядят, как вампиры из голливудских фильмов. Они похожи на обычную добропорядочную семью.

И все же я ощущала разницу. Они вовсе не были обычными - они были где-то за рамками, чем-то невообразимо большим. Сомнительные обстоятельства держали все на своих местах. Я знала это. Так же как я знала, что однажды очень скоро, я увижу их. Действительно увижу их.

Когда я пересекла Брайн-Стрит, я услышала их.

Понятия не имею, как я узнала, что это были Риггс, Сет и остальные, но я точно знала это, возможно по их отличительному подростковому хохоту.

Я пригляделась к темноте Брайн-Стрит и обнаружила всех семерых, одетых в темные парки, словно члены необычного бойцовского клуба, культивирующего свободу, как вседозволенность, окружив на тротуаре какого-то парня.

Он был один, и мальчишки задирали его, прижимая к припаркованному автомобилю.

Я не могла понять, кто из них был Сет, настолько мне они показались одинаковыми. Они не были до конца сформированными вампирами, и все еще представляли собой группу глупых подростков в процессе трансформации, так что я собиралась выйти из тени и направиться к ним.

Я знала, что легко справлюсь, как минимум с тремя, может тогда они испугаются, разбегутся, и оставят того парня в покое. Наркоман он или нет, я не собиралась стоять в стороне и наблюдать, как они убивают или заманивают его.

Как бы то ни было. Тем временем мальчишки разошлись и обзывали пацана, провоцируя его. Я видела, как его тощая фигура мелькала между ними подобно бумажному змею, они гоготали, и он смеялся вместе с ними. Это привело меня в ярость.

Он не заслуживал того, что они собирались с ним сделать: выбор не велик: или трансформация в одного из солдат Аркосов или в качестве обеда для них.

Оба варианта были неприемлемы.

Едва я собиралась выступить из тени, как тут же была возвращена назад, так как твердая рука Эли прилепила меня к кирпичной стене, пустующего старинного здания, выставленного на продажу.

Проклятье, он был быстр.

Пугающе быстрый, безмолвный и сильный. Я рванулась изо всех сил, но не сдвинулась ни на сколько. Я даже не слышала, как он подобрался. Мы так и застыли лицом друг к другу, плотно прижавшись друг к другу.

Он смотрел на меня с тем же выражением, что и на кирпич, врезавшийся в мою спину, и приложил палец к губам. Пытаясь меня утихомирить.

Он оглянулся назад, и склонился к самому уху.

— Вне зависимости от того, что ты увидишь, оставайся здесь — предупредил он, пристально на меня глядя, чтобы убедиться, что я действительно его поняла.

Я кивнула, и тут же почувствовала, как он отпустил меня. Только воздух всколыхнулся от его перемещения.

В следующий момент он уже стоял перед ребятами и быстрым движением откинул наркомана в сторону, и тот со стоном приземлился с другой стороны от автомобиля.

Теперь подростки окружили Эли и кидались на него, подобно своре голодных собак. В свете двух уличных фонарей длинная тень Эли вздрогнула, и у меня свело от ужаса живот, поскольку я увидела, как трансформировался Эли.

Это заняло всего пару секунд, и я уже отчетливо видела его белесые глаза, вытянутую челюсть, обнаженные клыки, все сжалось внутри меня от ужаса. Мне все еще было трудно к этому привыкнуть.

Не навреди им! Мысленно кричала я. Я хотела, чтобы им надрали задницы, а не убивали. Они были просто мальчишки, и один из них был Сет.

Эли схватил двоих за горло, я даже не смогла разглядеть кого, настолько были бледны их лица в люминесцентном свете, с того места, где я стояла. Эли оторвал двоих от мостовой, так что их кроссовки болтались в воздухе и бросил в разные стороны.

Они неуклюже свалились на мостовую, но тут же вскочили и кинулись обратно. Следуя за другими. Затем тела подростков сыпались повсюду, потому что Эли раскидывал их, словно тряпичные куклы.

Проклятья клубились в воздухе, сопровождая потасовку, мне очень хотелось ему помочь, но он пока справлялся сам. Я больше не могла выносить это. Возможно, если нас будет двое, они будут не так агрессивны.

Я выступила из тени, один из нападавших заметил меня и бросился. Я имею в виду, буквально бросился.

Он был возле меня уже через секунду, и я обнаружила себя распластавшейся посреди улицы. Я смотрела в затуманенные глаза на бледном лице, и с облегчением обнаружила, что это не Сет.

Это был его друг Тодд, я схватила его за горло и удерживала его подальше от себя. Адамово яблоко находилось в моей ладони, и мне захотелось избавиться от него. Но он оказался неимоверно силен, и снова бросился на меня.

Я откатилась и присела, когда он снова сделал выпад, а я попыталась ударить его ногой. Он словно чувствовал это, увернулся и снова бросился, тогда я сложила обе руки вместе, намереваясь ударить его в солнечное сплетение.

Он врезался в меня, и через секунду оказался уже за моей спиной. Ненавидя себя за это, я выхватила пакетик с наркотиком и показала его Тодду, его взгляд тут же переключился с меня на наркотик, и он тут же выхватил его. Зловещая улыбка расплылась на его лице, заставив сжаться мои внутренности.

Его кулак так стремительно обрушился на мое лицо, что я даже не успела отклонить его.

Теплая жидкость капала с моей губы, и крапинки в его глазах расширились, когда он напряженно уставился на мой рот. На мою кровь. Проклятье.

Из темноты вынырнули остальные Дюпре, и всего пара секунд потребовалась нападавшим, чтобы понять, что им лучше убраться.

Тодд отскочил от меня, присоединяясь к остальным, жуткими скачками, кувыркавшихся вдоль улицы, и даже опираясь на кисти рук, они продолжали двигаться, не теряя равновесия.

Я с трудом могла поверить, что один из них Сет. Сет, который уже не помнит, что он был Сетом.

Финн, Люк и Джози последовали за ними в той же самой манере, и темнота поглотила их.

Только эхо отражалось от вековых построек исторического района. К тому времени как Эли возвратился ко мне, он снова превратился в привлекательного парня, чем безусловно пользовался, и от недавней трансформации не осталось и следа.

Однако теперь он был еще более зол, чем прежде. Его тяжелый взгляд застыл на моей окровавленной губе, а ноздри вздрагивали.

— Какого черта ты вытворяешь, Райли? — прорычал Эли и рывком поднял меня, почти швырнув через улицу. — Ты хоть кого-нибудь слушаешь? Или у тебя проблемы со слухом, черт возьми?

Смерив меня расстроенным взглядом, он покачал головой и, закинув руки за голову, ушел в тень.

— Вытри кровь с губ. Живо! — почти прорычал он.

Сняв рюкзак со спины, я поискала, чем бы вытереть кровь. На дне рюкзака нашлась старая бумажная салфетка, в которую был завернут комок жевательной резинки, я быстро вытерла салфеткой кровь с лица.

— Выбрось, — приказал Эли.

Без вопросов я сделала так, как он велел. Я понимала, что изображать возмущение было бы глупо. Если я не хочу, чтобы он снова меня оттолкнул. Не сейчас.

— Один из них может с легкостью убить тебя, — сказал он, не глядя на меня. Затем он обернулся: — Тебя потом по запчастям пришлось бы собирать.

— Я... — начала я.

— Если ты снова станешь утверждать, что способна самостоятельно позаботиться о себе, то я за себя не ручаюсь, — процедил он сквозь зубы.

В мгновение ока он оказался возле меня, схватил за плечи и еле удержался, чтобы не встряхнуть.

— Ты не можешь, Райли. Не в этом случае. Это выходит за рамки твоих возможностей, какой бы крутой ты сама себе ни казалась.

На этот раз он действительно встряхнул меня:

— Ты слышишь меня? — Эли приблизился так близко, что наши носы почти соприкасались и его глаза сверлили мои. — Если я прошу не выходить - это значит не выходить.

Я не смогла ничего сделать, кроме как сердито посмотреть на него. Я не желала, чтобы он меня отчитывал, даже, если он и был прав. Он тряхнул меня сильнее, а от злости его лицо перекосилось.

— И в мои намерения вовсе не входило тебя отчитывать. В следующий раз, - — произнес он с каменным лицом, — слушай, что тебе говорят!