Помнишь, ты сказал, что я никто?..

Глава 8. Присоединяйся

— Зачем ты затащил меня сюда? — спросила, не отрывая настороженного и крайне недовольного взгляда от Адана.

Он тоже смотрел на меня как-то не по-хорошему. А, вернее, так, что душу сжимало и сознание царапало.

Сам парень выглядел так же, как и всего лишь пару минут назад на ринге. С обнаженным торсом. Разгоряченный, большой и мощный. Не отрывая от меня взгляд, он снял перчатки-повязки, после чего небрежно бросил их на скамейку.

— С каких пор ты знакома с Фаустом? — спросил он мрачно.

— С недавних, — я нахмурилась. — Так почему ты затащил меня сюда?

— Но знаешь его достаточно хорошо, чтобы так сильно болеть за него, — в голосе Монтеро циничность.

— А разве нужно прям идеально знать человека, чтобы желать его победы? — спросила и тут же рефлекторно сделала шаг назад, так как увидела, что Адан пошел в мою сторону. Вот только, тут же уперлась спиной в металлические дверцы шкафчиков.

— И что было бы, если бы он победил?

Я удивилась этому вопросу, из-за чего приподняла бровь, но все же буркнула:

— Я бы его искренне поздравила.

В этот момент Монтеро подошел совсем близко и рукой уперся о шкафчик около моей головы. Сделал это с силой, что даже послышался громкий удар его ладони о металл.

— Победил я. Поздравляй.

— Не хочу. Твоей победы я не желала, — буркнула и хотела отойти, но Адан схватил меня за запястье и вернул назад. — Черт, почему ты такой грубый? Вот так ты относишься к девушкам? Разочаровываешь, Монтеро.

— К тебе у меня особое отношение, Чудовище.

— Какое неописуемое счастье, — саркастично фыркнула, а мысленно чертыхнулась. А ведь когда-то подобные слова и правда были бы для меня вершиной радости. Конечно, особенной для него я была в плохом смысле, но вот сама фраза…

Почему-то я вспомнила о том, как мы впервые заговорили друг с другом. Мне тогда было лет семь и вот я с родителями присутствовала на очередном мероприятии. Оно ничем не отличалось от предыдущих и мне, как обычно, было скучно, но лишь до тех пор пока на это мероприятие не приехала семья Монтеро. Они выглядели, как царская семья зашедшая в зал и даже еще будучи маленькой, я ощутила то, как поменялась атмосфера и настроение среди присутствующих. Возникло ощущение преклонения перед их семьей.

Ну а вся детвора тут же потянулась за Аданом. Его окружили и смотрели на мальчишку сияющими взглядами, ведь знали, что уже после приезда Адана обязательно будет весело и интересно. Он всегда был как взрыв и ураган событий. Поэтому его слушались и за ним по пятам следовали. Иногда мне казалось, что стоило бы ему сказать всем этим детям выпрыгнуть из окна второго этажа, они бы и это сделали.

Уже вскоре все ребята развлекались во дворе здания, в котором проходило это мероприятие, а меня к ним все так же не пускали, ведь на просьбы отпустить меня поиграть с остальными детьми, уже не только мама, но уже теперь и папа, при чем он еще более жестко, говорили, что мне нельзя, поскольку там наследник семьи Монтеро. Как обычно звучала фраза «Он плохой».

Я беспрекословно верила родителям, тем более, они говорили так твердо и уверенно, из-за чего уже даже и не думала подходить к Адану, но не могла с собой ничего поделать и все равно постоянно наблюдала за ним со стороны. Чтобы я не делала, но мне все равно хотелось смотреть на него.

Вот и в этот раз я тихонько вышла на крыльцо и села там на стул около пустующего столика. Все так же была одета в очень нежное платье белоснежного цвета и обута в красивые босоножки, но все равно ловила себя на мысли, что была готова пожертвовать своим внешним видом, чтобы все же присоединиться к остальной детворе.

В какой-то момент я упустила Адана из вида и чуть не подпрыгнула на месте, когда он внезапно сел за столик около меня. В ладони держал стакан из которого пил воду и, после того, как закончил, посмотрел на меня, спросил:

«Почему ты сидишь тут? Присоединяйся к нам».

Клянусь, в этот момент я потеряла дар речи, ведь для меня Адан являлся неприкосновенным и таким далеким, но вот он находился от меня на расстоянии вытянутой руки. Поэтому, я тут же покраснела, мгновенно становясь чуть ли не пунцовой и, пытаясь хоть что-то сказать, так и не могла ничего из себя выдавить хоть и раз за разом размыкала губы. Лишь спустя несколько бесконечно долгих секунд я выпалила:

«Ты плохой».

После чего спрыгнула со стула и убежала прочь. Позже я миллиард раз в голове прокручивала в голове это событие и каждый раз была готова провалиться сквозь землю. Другие дети около Адана наоборот не замолкали и считали его самым лучшим, а я… я опозорилась.

Но все же он тогда сел около меня, хотя рядом находились еще столики. И, плюс, я была единственной, кого он сам пригласил присоединиться к ним. С остальными было так — кто из детей хотел, тот и шел во двор. Из-за этого я даже подумала, что Адан проявил ко мне особое отношение, но, опять-таки — он плохой.

— Я хочу уйти, — сказала и с неприязнью посмотрела на ладонь Монтеро, которой он сейчас сжимал мою руку.

Я дернулась в бок, но Адан вернул меня на прежнее место.

— Нет. Останешься тут.

— Зачем? — я зашипела. — Думаешь, мне приятно находиться в мужской раздевалке один на один с полураздетым парнем? Понимаешь, какие слухи могут пойти, если сейчас сюда кто-то зайдет? И, тем более, если учесть, что тут я вместе с тобой.

— И что с того, что тут ты именно со мной?

— А то, что ты самый худший вариант.

— Для чего же?

— Для всего, — я уже не выдержала. — Даже для того, чтобы просто стоять рядом с тобой. Хуже тебя вообще никого нет и я не понимаю, какое право ты имеешь удерживать меня тут. Я хочу уйти. Прямо сейчас. И, если ты меня не отпустишь, тебе же будет хуже.

— Что же ты мне сделаешь?

— Не отпустишь и увидишь, — сказала, смотря на него пылающими от гнева глазами.

Несколько секунд царила полная тишина, в которой воздух пылал от переполняющей меня злости, после чего я дернулась, собираясь уйти, но, внезапно, Монтеро поднял меня на руки. Я не успела даже моргнуть, как он открыл один из шкафчиков и впихнул меня туда. Понимая, что он собирался сделать, я попыталась выставить вперед руки, но не успела. Адан захлопнул шкафчик.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Открой, немедленно! — закричала и ладонью громко хлопнула по металлической поверхности, в этот момент слыша, как проворачивался замок, прочно закрывая меня в этом месте.

— Показывай, Агилар, что ты можешь сделать.

— Ну, ты и урод, — я зашипел, опять ударив по дверце, хотя в таком положении даже это было трудно делать.

Я небольшого роста и телосложения, но шкафчик был достаточно узким, чтобы сжимать меня со всех сторон и ограничивать настолько, что любое движение давалось с невыносимым трудом. Я попыталась встать, но тут же уперлась макушкой в твердую поверхность. Пришлось сесть обратно.

— Выпусти меня. Немедленно.

Монтеро ничего не ответил. Я услышала, что он закрыл на замок дверь, ведущую в раздевалку, после чего пошел в противоположную сторону. Послышался звук льющейся воды и я поняла, что Адан был в душевой.

— Помогите! Меня заперли в шкафчике. Выпустите меня отсюда! — кричала, надеясь, что меня хоть кто-то услышит, но бесполезно. Я все равно не сдавалась. Кричала и била ладонью по дверце.

Из-за того, что я находилась в настолько сжатой позе, все тело уже вскоре начало ныть и болеть, но хуже всего была злость, от которой я, казалось, вот-вот взорвусь.

В том закрытом колледже, сразу после моего поступления, старшие девчонки время от времени закрывали меня в кладовках. Пару раз я сидела в них до утра. В сырости, холоде и кромешной темноте.

В том месте я оказалась из-за общения с Монтеро, а теперь, после моего возвращения в Мадрид, таким образом со мной поступал сам Адан.

Как же сильно я его ненавидела. Каждой частичкой своей души и до дрожи в ладонях.

Замолчав, я попыталась хоть немного изменить свое положение, чтобы тело болело не так сильно и в этот момент услышала, что Монтеро вернулся из душа. Немного привстав, я посмотрела в небольшую щель, имеющуюся в дверце и увидела, что Адан, будучи полностью голым, если не считать полотенца, обернутого вокруг бедер, стоял неподалеку от душевой и что-то лениво листал в телефоне.

— Выпусти меня, — потребовала и, пытаясь немного привстать, чуть не простонала от того, как затекла поясница.

— Зачем? Ты же еще не показала, что сделаешь, если я тебя не отпущу, — сказал Адан, не отрывая безразличного взгляда от телефона. — Так что же, Чудовище, ты сделаешь? Еще покричишь? Или, может, побежишь жаловаться? Например, начнешь плакаться Тадео?

— Думаешь, я сама тебе ничего не сделаю? — зло спросила.

— Единственное, что ты можешь, это отвлечь на одну ночь, раздвинув свои ноги. И то без резинки тебя никак.

— Что ты такое говоришься? — спросила, качнув головой. Сразу подумала, что что-то неправильно расслышала.

— То, что ты грязная, Агилар. Как и вся твоя никчемная семья. Ни на что нормальное ты не способна.

Я разомкнула губы, но сразу не нашла, что ответить. Злилась. Причем, настолько сильно, что даже не могла разобрать своих мыслей.

— Ты дружишь с моим старшим братом. Более того, Тадео твой лучший друг, но его семью ты называешь никчемной.

— Тадео так же ненавидит мою семью, но для меня он не Агилар. Тебе же, Чудовище, эта фамилия отлично подходит.

— А ты истинный Монтеро. Еще тот урод.

Некоторое время в раздевалке царила тишина. Адан что-то просматривал в телефоне, а я пыталась дотянуться до своего рюкзачка, в надежде достать телефон и написать Бланке. Но, в итоге даже не могла завести руку за спину. Еще и крючки до боли впивались в плечо. Наверное, точно останутся синяки.

— Как же я тебя ненавижу.

— Ты думаешь, что меня это хоть как-то волнует? — Монтеро усмехнулся. Оторвав взгляд, он посмотрел на дверцу шкафчика, в котором я сидела. — Чудовище, может, уже успокоишься и примешь ту единственную роль, на которую способна? Роль подстилки.