Попаданка для Охотника

Глава 48

Губы Фико растянулись в шальной улыбке, а голубые глаза заискрились.

Виль опешил и уставился на ученицу так, как будто она сказала что-то неприличное.

— Какой еще Персик? — охотник сглотнул, почувствовав в горле комок.

— Ученица…Ты что, дала имя своему синго?! — Виль смотрел на нее широко открытыми глазами и бледность вдруг покрыла его лицо.

Губы Фико вдруг лихорадочно задвигались, но ни звука не сорвалось с его языка. Только глаза бывшего ученика Виля сияли как две утренние звезды.

Лина ошарашенно переводила взгляд с одного охотника на другого.

Что это с ними?

Она что-то сделала не так?

Лина нахмурилась и даже попятилась. Правда, далеко от наставника она не отошла. Ее отнесло от Фико. От этого странного типа с блестящими глазами, видит Бог, нужно держаться подальше. Явно неадекватный молодой человек.

Наконец Виль прокашлялся и посмотрел на Фико с непонятным выражением на лице.

Фико сглотнул и попытался что-то сказать, но безуспешно.

Только улыбка все так же растягивала его губы.

— Да в чем дело-то? Что вы все к моему синго привязались! Он мой! Как захотела, так его и назвала. Тем более, ему очень понравилось!

Лина коснулась старинного боевого оружия и синго засиял под ее рукой мягким изумрудным светом.

Виль отмер.

У Фико проснулся дар речи.

— Н-не может быть, — губы его задрожали. — Да как тебе это удалось вообще?!

Он резко повернулся к Вилю:

— Ты что, ей ни о чем не рассказывал, мастер?

Виль нахмурился:

— Я наставник этой девушки. И не верю в старые, давно забытые легенды и домыслы. Мое дело обучить ее как следует. Я не храмовник!

Фико махнул рукой:

— Легенды, домыслы? Да ты посмотри, Виль! Он отзывается на ее прикосновения! Он ее понимает! И он дал согласие на новое имя…

Бывший ученик охотника вдруг растерял весь свой задор и медленно сказал:

— Надо же… Виль, неужели ты не видишь, что у нас на глазах свершается история Аракса…

Лина, слушая их разговор, который очень напоминал бред, поежилась.

“Свершается история Аракса” — эта фраза ее добила окончательно.

— Стоп, — тихо и твердо сказала девушка. — Вы мне ничего не хотите объяснить, мастер?

Она смотрела на Виля, прищурившись. Глаза ее метали молнии. Нет, ну сколько можно! Развели тут тайны мадридского двора. А она, Лина, будто совсем не причем.

Фико повел рукой в сторону Виля:

— Прошу, мастер. Ваше слово.

Виль нахмурился, и в глазах его Лина заметила вдруг промелькнувшую растерянность. Или ей показалось? Конечно, показалось. С чего бы ее невозмутимый и решительный наставник вдруг растерялся?

— Или позволите мне начать? — Фико вопросительно поднял бровь.

Лина перевела взгляд на Виля:

— Мастер?

Желваки заходили у охотника на скулах. Он метнул острый взгляд на Фико:

— Хорошо. Ты начнешь.

Виль повернулся к Лине и, избегая смотреть ей в глаза, сказал:

— Ученица…Ты… ты совершила немыслимое для охотника. Пожалуй, мы слишком много занимались тренировками и это мое упущение.

Но я никогда не верил… Никогда не верил, что в стихирах храмовниках может быть хоть крупица истины…

Он растерянно посмотрел на Лину:

— Скажи, ученица… Как тебе в голову пришло дать синго имя?

Лина пожала плечами:

— А что, нельзя было? Я совершенно ничего не понимаю… С чего вы оба так странно себя ведете?

У нас…в моем мире, я читала, даже мечам давали имена.

Да и…

— Не знаю, — девушка задумалась. — Мне вдруг показалось, понимаете, что синго… он…ну, прямо как мой питомец.

Она растерянно взглянула на Виля:

— У вас так не принято, да? Я, вот честно, хотела сказать, да забыла. Не до того было как-то, — Лина пожала плечами.

— Так и что с того, что теперь его зовут Персиком? — девушка требовательно смотрела на Виля.

Виль махнул рукой Фико:

— Давай, Фико. Говори. Твое время.

Фико выпрямился и глаза его опять фанатично блеснули:

“Будут приходить другие девы, с глазами голубыми как небо и волосами алыми, как заря. Но только она, единственная, даст имя разбуженному. Только ей, единственной, он откликнется и примет имя, данное ею.

И только они, трое, смогут закрыть завесу между миром Аракса и миром существ неведомых, зовущихся ларгами”.

Мужчина уже не говорил, а почти пел. У Лины неожиданно закружилась голова и она прислонилась к охотнику.

Виль напрягся и поднял руку:

— Хватит, Фико. Достаточно!

Фико открыл глаза и вытер пот со лба. Сейчас зрачки его были как две булавочные головки, взгляд расфокусированным. Он смотрел вперед, но никого не видел. Ни Лины, уткнувшейся носом в спину мастера. Ни Виля, стоящего прямо как скала. Наконец мужчина глубоко вздохнул и несколько раз открыл и закрыл глаза.

— Быстро в себя пришел. Молодец, — скупая похвала мастера заставила сердце Фико биться быстрее.

— Ты что, считывал прямо из дальних архивов? — Виль поднял бровь.

Он знал, что одной из ново приобретенных способностей Фико была способность проникать умственным взором на приличные расстояния. Но только в те места, которые его интересовали.

Храмовники, тайные схроны, древние архивы. Способность, которую он никогда не ценил.

Голова у Лины перестала кружиться и она выглянула из-за спины мастера:

— Слушайте, ну хорошо. Допустим, я действительно именно та дева.

Лина усмехнулась. Дева из нее была еще та.

— Но кто этот третий? Ну, о котором вы, Фико, только что прочитали?

Вы что, и правда читали из документа, который находится бог знает где?

“Ничего себе способности у местных охотников!” — Лина ошарашенно посмотрела на Фико.

Фико кивнул и устало ответил:

— Да что тут непонятного? Конечно, ты, этот твой синго и твой меч.

Он с тоской посмотрел на не доставшиеся ему артефакты и вздохнул:

— Я всю жизнь их искал. А потом вот обнаружил эти стихиры, про деву. Понял, что не для меня они предназначены. Но искал все-равно…

Фико усмехнулся:

— Смешно, верно, мастер?

Виль прикрыл на секунду глаза. Смешно ему не было. Горько? Пожалуй. Мастеру было горько. Его ученица, Лина.

Одинокий!

Неужели она действительно окажется той, единственной, что спасет его планету? Закроет прорыв с Той стороны?

Виль знал, что у всего есть своя цена. Какую цену придется заплатить его иномирянке? Этой взбалмошной, неуступчивой и такой решительной девушке, которая пленила его сердце…

Заставила почувствовать его живым.

Персик…

Надо же такое придумать.

Виль посмотрел на довольный синго, который покоился на талии девушки. И у него появилось такое чувство, что тот того и гляди замурлычет, как сытая короткохвостая кошка.