Глава 18

— Я не понимаю.

— Да что не понятно в слове из трех букв! — каюсь, выдержка моя закончилась. Но это было минут двадцать назад, а сдалась я только сейчас. — Нет — значит нет. Я отказываюсь. Мне не интересно. Ничего не получится. Давай останемся коллегами.

— Почему?

Тяжело вздохнула и покосилась на мальчишек, что шли впереди, тем самым, демонстрируя свое недовольство неожиданной компанией. Бандитов можно понять, наши утренние прогулки до школы стали традиционным временем только для нас троих. А тут увязались, прямо перед выходом. Я и сама внезапному провожатому не рада, однако, Лелик и Болик не настолько далеко, чтобы использовать в качестве объяснений более доступные слова. Тоже из трех букв, например…

— Георг, — снова заговорила тише, — потому что так будет лучше для всех. Я не откажусь от своих мальчиков. Ты их никогда не примешь. Я не готова становится твоей личной домработницей, то есть бытовым магом. Ты именно этого и ждешь. Я не хочу брака и новых детей. Ты больше ничего не предлагаешь. Это явно закончится плохо, так зачем вообще начинать?

— Но ты же пошла со мной на прогулку!

Клянусь, если бы все так не обернулось, считала бы это — одним из самых глупых решений в своей жизни. Вот уж точно не было бы счастья, да несчастье помогло. Кто знает, решился бы Аларик на открытую демонстрацию чувств, без приступа ревности. Да и я едва ли сделала бы первый шаг, без помощи шальной императрицы. Которую в этот мир призвал именно Георг. И вино, конечно. Но первопричиной стал все-таки садовник.

Пожалуй, только за это можно сказать мужчине спасибо. И постараться не прибить его за такую настойчивость. Ибо, она может стоить ему не только моего раздражения, но и работы.

Аларик оказывается не шутил и на полном серьезе собирался уволить моего несостоявшегося ухажера. Уговаривать его не горячиться и доказывать, что в этом нет необходимости пришлось несколько раз. Как будто с первого раза не понял, хитрый, ненасытный жук.

— Но я же ничего тебе не обещала.

— Катя, ты, наверное, просто испугалась. — да он вообще меня слушал? — Но можешь не переживать…

— Ма-ма, ням, — ох как я рада бездонному желудку своего младшенького. Готова даже раскошелится на пару монеток, лишь бы передохнуть от этого разговора.

— Да, котенок, хочешь булочку? — в два шага догнала мальчишек и встала между ними, взяв родные ладошки. — А где ты их увидел? Что-то нигде нет.

— Нет, Болик, нигде, — подтвердил старшенький, что также пытался высмотреть знакомую телегу с выпечкой, которую мы часто встречали по утрам. — Зато вот ворота школы.

— Неть ола, неть! — вдруг застыл Борька, явно раздражаясь нашей недогадливости. — Ням-ням!

— Малыш, да мы не против, — улыбнулась я, присаживаясь на корточки, — где только нам эту ням взять?

— Ам, — сын вытянул руку в указывающем жесте. Прямо… в пустоту. Может в прошлый раз именно там останавливалась переносная торговая точка, где мы брали злополучную булку? Да, нет, вроде вообще на противоположной стороне улицы.

— Но там ничего нет, — покосилась на недовольно цокнувшего Георга. Лишнее доказательство, что нам не по пути. — Может завтра?

— Неть, ам, ам!

— Болик, нет, ты же видишь, — к моему удивлению, Лешка тоже подключился, — пойдем, а то на занятия опоздаем.

Борька закрыл глаза своими ладошками. Да так картинно, словно мы не видим очевидного. Вот только не видим мы только клятой телеги, хотя… кажется из-за угла, куда нам так долго указывал младшенький, именно она и выезжает. Запряженная лошадью повозка, на которой усатый мужчина разводит свежую выпечку.

— Воть, ам! — торжественно объявил младшенький. — Ма-ма, ням!

— Хорошо, только давайте быстрее, — хмыкнула я этому удачливому проходимцу, — а то и правда опоздаем.

— Можете не торопиться, кажется, теперь у Бориса занятия будут индивидуальные, — раздался голос, который я никак не ожидала услышать. Только его здесь не хватало… это утро, что решило меня добить? — Ведь ам — значит там? А ням — это булки?

— Господин Полдиаз, — неловко поднялась, и глянула на директора школы, что как всегда блистал в своих белоснежных одеждах, — все так. Но какое это отношение имеет к индивидуальным занятиям?

— Екатерина, часто Борис себя так ведет? — мужчина даже не удостоил меня взглядом. Что-то новенькое.

— Как так? Клянчит вкусняшки? — усмехнулась я. — Да, постоянно.

— Точно, вкусняшки, — Деон задумался, продолжая смотреть на Болика, словно впервые видел, — ещё тогда, на кухне, когда вы говорили про печенье. Он же сказал ай-яй. А что он обычно имеет под этим в виду?

— Что сейчас будут ругаться, — вообще как по мне очевидно. Но с другой стороны, никто и не обязан понимать словарный запас моего младшенького, который пока слегка скудноват. — Почему вы вспомнили?

— Точно, после чего сразу пришел взбешенный Аларикус, — зеленые глаза блондина сверкнули, — а еще, Екатерина, вы должны вспомнить! Были ли еще подобные случаи?

— Да какие? Борька пока толком не разговаривает, в основном звуками, но смысл в них вкладывает. Ням — это вкусно, ай-яй — плохо, а бах — значит, что мама сейчас споткнется и упадет.

— Бах? — директор наконец посмотрел на меня, вот только лучше бы этого не делал… уж больно безумным выглядел мужчина. — Он не просто вкладывает в звуки смысл. Он рассказывает будущее, Екатерина. Ваш Борис — прорицатель!

Загрузка...