Попаданка за пять монет

Глава 9

Когда Махрынька назвала свое имя, я наконец поняла, кого она напоминает больше, чем Голлума или Йоду. Имя ее хорошо подошло бы… домовому. И верно – больше всего она была похожа на Добби, домового из «Гарри Поттера».

– Да, жена. Уже несколько часов. Зовут меня Аня, – ответила я. – Как получилось, что ты в доме ректора, и тебе нечего есть? И кто ты ректору? – добавила я, чтобы домовая не ускользнула от ответа.

– А ты т-точно не скажешь ему, что я тут была и все тебе раш-шказала? – плохо прожевав кусок мяса, сказала Махрыня.

– Да не скажу, не скажу… Мы, попаданки, должны поддерживать друг друга!

– В общ-щем, когда я попала, в распределителе сказали, что шансов у меня мало: некрасивая, странная. Что к ним впервые такая попала. – Махрыня грустно вздохнула и развела руками. – Хоть у себя я считалась красавицей… Эх…

– Просто другой мир, другие вкусы, – успокоила я.

– И торговец Мирон продал меня на рынке за бесценок – полмонеты – одному странствующему артисту… Тот женился на мне, чтобы я вместо дрессированной собачки людей веселила…

– Кошмар какой! – возмутилась я. – Он сделала тебя клоунессой, что ли?

– Ну да… За «посмотреть на меня» давали много денег, – пожала плечами Махрыня. Она была вся такая… несчастная, но эти факты, судя по всему, не вызывали у нее отторжения. – Я делала весело, ему давали деньги – мне было приятно. Потому что он был мой муж, мой собственный. Дома-то нас пятнадцать было!

– Кого? Жен?! – ужаснулась я.

До гарема султана далеко, но все же шокирует!

– Ага-ш! Ошень вкушную еду тебе дали… У наш очень много женщин, мало мужчин… Я была в стаде одной из пятнадцати. Крас-шивая, муж меня любил. Но у него было еще четырнадцать жен, все хотели внимания… А Ганс-бродяга был мой муж, собственный! – Махрыня колоритно стукнула кулачком по столику. – Он все ночи со мной проводил, когда понял, что я… тоже женщина.

Надо же, какой бродяга Ганс! Вот уж кто точно не страдает ксенофобией в постели.

– Так, а как ты к ректору попала?

– У Ганса стало много денег. Я была больше не нужна ему для выступлений… – Вот тут Махрыня расстроилась и опустила глаза, чуть не плача. – Он решил отпустить меня. Но пособие нам не полагается. Поэтому он привез меня на рынок и хотел отдать кому-нибудь в жены, наложницы или служанки, если возьмут. Просто отдать, чтоб у меня крыша над головой была. Но никто не брал… А потом… у Ганса было несколько магических артефактов из дальних земель, он хотел их продать. Ему повезло – подошел наш господин Гадор и заинтересовался. Купил артефакты. А еще спросил, кто я такая. Узнал, что попаданка, и… взял меня к себе. Сказал – буду жить у него и делать, что скажет. Я думала, что в наложницы взял… Обрадовалась! Но он… – Махрыня не выдержала и заплакала. Видимо, очень уж ей хотелось быть наложницей Гадора.

Нет, представлять интимное общение Гадора с Махрыней я не буду. И не просите!

Я протянула руку и, преодолевая невольное отвращение, которое она у меня вызывала, погладила Махрыньку по плечу.

– Но он ко мне не прикасался! Вообще внимания почти не обращал! – размазывая слезы по щекам, закончила Махрыня.

– Так, а что ты у него в доме делала? – спросила я.

– Да по большей части – ничего! – пожала плечами Махрыня. – По кухне и в уборке помогала, если Сэм разрешал. Но редко. Сэм говорил, у меня руки-крюки… А наш господин Гадор сказал, если скучно, занимать себя самой. Только есть я должна была много и… каждый день обязательно пить один напиток. Когда я один раз не выпила, он очень ругался. Угрожал, что выгонит.

«Напиток!» – изумилась я и принялась оглядывать опустошенные нами стаканы.

– Его тут нет, он мне это перед сном давал, – сообщила Махрыня.

Напиток, значит. Выходит, и верно опыты над попаданками ставит. Путем подтравливания нас какой-то магической жижей! А ведь этот змеюка говорил, что его цели никак меня не коснутся! Не коснутся, как же, если он собирается каждый день давать мне какую-то отраву!

– А дальше? Выгнал, что ли??

– Два месяца держал… где-то так… – Махрыня принялась что-то считать, загибая длинные пальцы. – Да, два месяца. Потом сказал, что со мной ничего не получается, – у нее на глазах опять выступили слезы, – и что он будет жениться. А я… бедная я… мне он купил мне комнатку на окраине городка, дал много денег… Сказал, чтоб жила, как хочу, на эти деньги.

– А разве это плохо?! – изумилась я.

Должна признаться, в тот момент Гадор вырос в моих глазах. Подобрал Махрыню, как бездомную собаку, опыты ставил (да, это так!), но в конце обеспечил, позаботился о ее судьбе. При том, что выходное пособие даже женам-попаданкам не полагается, не говоря уж о домовихах в неизвестном статусе.

– Нет, хорошо, – опустила глаза Махрыня. – Для другой было бы хорошо. Но не для меня! Я… не могу без него. Я люблю его. Я заперла свою комнатку и прибежала обратно, чтобы хоть мельком его видеть… Вот живу тут. Под балконом, в чулане, что с улицы…

«Вид – дура влюбленная. Подвид – совсем долбанутая!» – подумала я и прищурилась:

– Так, Махрыня, а скажи-ка мне… Если у тебя есть деньги, то почему ты голодаешь? Почему не купишь себя еды?

– Я сюда пробралась ночью. Студенты должны ложиться спать в полночь, и преподаватели по домам расходятся. А магазин работает только днем. Если пойду туда, меня увидят.

– Понятно все с тобой, – вздохнула я. – И давно ты тут прячешься?

– Три дня. Я еду на кухне пыталась украсть, – призналась Махрыня. – Но там Сэм и тетя Карга! Там муха не пролетит.

– Вот что, моя дорогая… Ты говоришь, любишь-не-можешь нашего господина Гадора, а я вроде как его жена. Тебя не смущает это?

– Нет-нет! – замахала руками Махрыня. – Я не ревнивая! Нас же пятнадцать было у первого мужа! Мне бы только быть поближе к нашему господину Гадору, видеть его иногда… Ой, а может, ты попросишь его, чтобы он меня обратно взял? Я мартошку чистить научилась, могу на кухне помогать! Аня, я тебя очень прошу. Я платить за свое питание буду!

«О боже! – подумала я. – От нее так просто не избавиться! Прикормила на свою голову!»

– Нет, Махрыня! – строго сказала я. – Еды мне не жалко. А господину нашему Гадору… змею огнедышащему – думаю, тем более. Но у тебя новая жизнь начинается. Ты можешь сейчас чем хочешь заниматься. Иди-ка домой!

– Так я ничего не умею – только с мужем быть! – с несчастным видом сообщила Махрыня.

И что на это скажешь? Ведь не виновата она, что выросла в том мире, где стада из жен.

– Вот и нужно было снова продать тебя замуж! А я пожалел! – рявкнул вдруг знакомый резкий голос.

Дверь чпокнула, открываясь (видимо, так слетает магическая защита), и в комнату ворвался разъяренный Гадор.

– Ой, мой господин… – пробормотала Махрыня одновременно и восторженно, и испуганно и быстро заползла под стол.

А мне что делать? В шкаф залезть?

Вместо этого я встала ему навстречу, гордо распрямила плечи и величественно кивнула:

– Рада приветствовать тебя, дракон Гадор… мой господин!

Может, такое приветствие хоть как-то спасет положение?! Меня-то он не убьет. А Махрыньку, надеюсь, не превратит в камбезика.

Мои потуги быть почтительной достойной женой Гадор проигнорировал. Одним движением отодвинул стол и за шкирку приподнял пискнувшую Махрыню. К этому моменту она, конечно, уже заливалась слезами.

– Я ведь сказал тебе жить своей жизнью?! Я тебе что сказал?! – выговаривал Гадор ей, как нашкодившему котенку. – Кто тебе позволил приходить сюда и дурить голову моей жене?

– Господин мой… Гадор огнедышащий, я не могу без тебя, мне рядом быть нужно…

Гадор устало вздохнул. Ну очень устало. И я его понимала.

– И что мне с тобой делать? – более миролюбиво сказал он. – Может, в зоопарк наш отправить как диковинку? Оттуда не сбежишь, клетки крепкие и магическая защита… – задумчиво произнес он с таким выражением лица, по которому было не понять, угрожающе шутит или всерьез думает о подобном беспределе.

– Нет, мой господин! Пожалуйста! – запричитала Махрыня, дрыгая ногами над полом. – Я не хочу в клетку! Я хочу быть рядом с тобой…

Я выдохнула, решаясь вмешаться.

На моих глазах никто не «распределит» человека в зоопарк. Махрыня, конечно, не вызывала у меня такой уж симпатии, но, как сказала бы Мирка, я не допущу подобного беспредела!

Эх, Мирка моя, Мирочка… Как ты там? Вот кто знал цену своему достоинству.

– Стойте! – Я подняла руку королевским жестом и подошла ближе к этой парочке. – О, почтенный супруг мой. – Ну пусть порадуется, пусть ему будет приятно. – Если это не противоречит твоим интересам, быть может, ты поставишь на ноги эту даму и позволишь мне уточнить у нее кое-что?

Гадор удивленно хмыкнул, с интересом обернулся ко мне и опустил Махрыню на пол. Она насупилась, не забывая при этом лить слезы.

– С тобой вообще-то отдельный разговор будет, любезная супруга, – вдруг жестко сообщил Гадор.

«Ну кто бы сомневался… Вот и поговорим. И про зелье твое, и про твое, дракон, поведение», – подумала я, с каждым мгновением чувствуя себя все увереннее.

– Махрыня, скажи, ты любила своего первого мужа в другом мире?

– Конечно, – подняла на меня свои удивленные плошки домовушка. – Как мужа можно не любить? Он ведь заботился о нас!

Вот уж не знаю, как муж пятнадцати женщин заботился о них, но ответ меня удовлетворил.

– А Ганса-бродягу любила?

– Конечно! Очень! Он ведь тоже был мой муж. Мой собственный! – с наслаждением добавила она.

– Прекрасно, – кивнула я. – Ну а в доме господина нашего Гадора ты полюбила его?

– Да, очень-очень, жить без него не могу! – шмыгнула носом Махрыня.

– Все понятно, – обернулась я к Гадору. – Махрыня способна любить любого мужа, какой ей попадается. Ну… или мужчину, который возьмется управлять ею. Любого. Абсолютно. Поэтому, думаю, ее и верно нужно снова отдать замуж. Для нее это будет полезно, и всех нас избавит от проблем. Господин мой… – Опять же, пусть порадуется! – А не сообщишь ли ты мне, почему не продал Махрыню замуж сразу?

– Пожалел потому что! – рявкнул Гадор. – Ни один нормальный ее не купит, а ненормальный и извести может.

– Понятно, почтенный супруг мой. Я восхищена твоим милосердием. В связи с этим предлагаю… А может, нам приодеть ее? Накрасить, чтоб черты лица больше на человеческие походили. Глядишь, рейтинг на рынке невест и повысится. У меня, кстати, есть один мастер на примере. Он и из лягушки царевну сделает! Отличный визажист!

Махрыня поглядела на меня с откровенным интересом, предложение явно показалось ей привлекательным. Вернее, оба предложения – и замуж, и улучшение внешности.

В горящем гневном взгляде дракона вновь промелькнуло уважением, и он заметил:

– Хм… Виза… как ты сказала? Не обязательно. Внешность и магией можно подправить. Просто…

Просто тебе, влиятельный мужчина, это не приходило в голову. А мне пришло. У меня вообще идей вагон и маленькая тележка! Будешь хорошо себя вести – поделюсь. Так подумала я, хоть почтенный супруг не закончил хвалебную фразу.

– Прекрасно. Возможно, вы согласитесь распорядиться судьбой Махрыни подобным образом?

Гадор задумчиво почесал подбородок, переводя взгляд с меня на скромно потупившую очи «невесту». Замуж ей явно очень хотелось, и она с содроганием сердца ждала судьбоносного решения дракона.

– Все одно – нормального мужа ей найти сложно, – припечатал он нас.

И в эту минуту…

Нет, паркет не разверзся у него под ногами. И на балкон не приземлился второй дракон со словами, что Махрыня – мечта его драконьей жизни.

Просто в дверь неожиданно постучали.

– Кто?! – лаконично бросил Гадор.

– Это я, ваша милость, – сказал Сэм и встал на пороге. – Вы только не подумайте, что я подслушивал…

Гадор усмехнулся:

– Ближе к делу. Если бы обсуждал тайное – поставил бы полог тишины.

– Так вот, ваша милость, и ваша милость тоже, – дворецкий кивнул мне, – если позволите, я готов взять в жены эту попаданку. Буду рад, если вы вычтете три монеты в счет уплаты за нее из моего ежемесячного жалования. Потому что негоже, чтобы девушка продавалась за бесплатно.

Стало просто невообразимо смешно. Я поймала себя на том, что широко улыбаюсь.

Старый дворецкий «благородных английский кровей» готов взять в жены Махрыню?

– Ты это серьезно? – Кажется, Гадор удивился не меньше. – Зачем она тебе?

– Ваша милость, когда девушка жила в нашем доме, я привязался к ней. Семьи у меня нет, наследников тоже. А эта попаданка мне… нравится, – невозмутимо изложил свои соображения Сэм.

Ну и вкусы у нашего дворецкого!

– Кроме того, очевидно, что Махрыня – очень преданная девушка. Она будет предана мне, а значит, и вам, ваша милость. Так же, как я, – закончил излагать свои аргументы Сэм.

Махрыня подняла глаза и со счастливым обожанием уставилась на Сэма.

Вот так. Вот и вся любовь. Вся любовь Махрыни к Гадору.

– Хм… Забирай! Церемонию проведите немедленно! И чтоб я не видел твою жену в наших с Анной покоях. Лучше всего, чтобы мы вообще ее не видели.

– Благодарю, мой господин. – Махрыня, видимо, хотела опуститься на колени перед Гадором, но ректор с брезгливым выражением лица придержал ее и подтолкнул в сторону Сэма.

– Вот теперь твой господин! Его целуй. Всем выйти. Я хочу остаться со своей супругой! – И уставился на меня, сложив руки на груди.

Краем глаза я видела, как Махрыня засеменила к Сэму, как за ними закрылась дверь. Слышала их удаляющиеся шаги и благодарные причитания Махрыни. Все. Теперь она любит Сэма. Прекрасно!

– А тебя, Анечка, я попрошу присесть, – жестко сказал мне Гадор и кивнул на кресло.

Да уж, Махрыню я спасла от участи сидеть в клетке (если это была серьезная угроза), а вот сама…

В общем, я ощутила себя как никогда близко к провалу.