Пороки моего мужа

Глава 43

Ясмин

В один из привычных дней я опаздывала к Леониду в больницу.

Сердилась, что задерживаюсь, потому что застряла в пробке. Иногда даже была не рада, что отучилась водить и решила купить небольшой вишневый кроссовер. Еще и какой-то спешащий водила чиркнул по бамперу моей вишневой малютки!

Одна неприятность за другой. Схватив с заднего сиденья цветы и пакет с фруктами, спешила в палату.

Так спешила, что не сразу поняла: в палате говорили… двое.

Зашла и застыла. Пакеты упали из рук на пол. Врач беседовал с Леонидом.

БЕ-СЕ-ДО-ВАЛ!

Я в шоке привалилась к стене, едва дыша. Ко мне на выручку поспешил кто-то из медперсонала, помог собрать упавшее.

Перед глазами все потемнело, Леонид смотрел на меня, я — на него, и между нами вибрировал горячий воздух.

— Спасибо, доктор. Оставьте нас. Пожалуйста.

Дверь мягко захлопнулась за спиной. На негнущихся ногах я подошла к постели, несмело дотронулась до плеча Яковлева, будто проверяя, не кажется ли мне.

Живой.

Из плоти и крови.

Горячий, сильный…

Под пальцами — будто раскаленное железо.

Он схватил мою руку и прижал к губам, буквально впился, дыша и целуя. Я села на постель и тихо плакала, не веря, что это случилось.

За время, пока он лежал без сознания, столько всего случилось — много — и это было безумно мало, в сравнении с тем, как мне не хватало его.

— Меня долго не было, — наконец, прозвучал его голос. — Календарь говорит, что долго. Я же будто сомкнул глаза на миг, и…

— Все хорошо. Наш последний разговор оборвался, но я узнала, что ты хотел мне сказать.

— Слава богам.

— И проверила! — вскинула голову повыше.

Леонид тихо рассмеялся:

— Моя хорошая, так и надо. Ты выглядишь безумно притягательно, и я еще не очень хорошо понимаю, на какой стадии мы находимся.

Я вытерла слезинки, которые катились бисером из глаз.

— Как будто мы только знакомимся, и я… Привет, меня зовут Леонид. У меня довольно скучная, но высокооплачиваемая работа. Я воспитывался в семье, где проявление чувств считалось за слабость. Я педант и раб привычек. Можно даже сказать, что я ужасный зануда, но рядом с тобой начинаю гореть и отступать от своих же правил, — произнес он хрипло, слово в слово повторив то, что говорил мне перед аварией.

— Привет, я Ясмин. Про свою семью лучше промолчу, потому что помню о ней мало хорошего. Но есть один человек, которого стало много в моей жизни. Он даже был моим мужем.

— Бывший, что ли? — поинтересовался Леонид, принимая правила игры. — И как он тебе?

— Ужасный тип. Невыносимый просто. Даже не понимаю, за что я его безумно сильно люблю до сих пор.

Дыхание Леонида сбилось, он внимательно присмотрелся к моим глазам.

— Мы в разводе. Официально. Но я до сих пор считаю себя твоей женой. Где-то там… Перед богом. Может быть, он не так слеп, как ты считаешь, если он подарил мне тебя? — спросила я.

Медленно приблизилась к Леониду, обхватила его впалые щеки пальцами, коснулась губ.

— Можно?

— Ты еще спрашиваешь?!

Леонид дышал часто и прерывисто. Его горячее дыхание вырывалось с хрипом и заставляло вибрировать воздух между нами.

Его губы такие желанные, что можно сойти с ума. Просто сойти с ума. Я осторожно коснулась их. Много раз целовала, но сейчас, будто впервые, о дааа… Обвела кончиком языка контур губ Леонида, медленно в одну и в другую сторону, пробуя. Немного отстранилась и поняла, каким темным, свирепым стал взгляд Яковлева.

Я даже перестала дышать, изумленно разглядывая эти потемневшие, почти черные омуты, полные жажды.

Он запустил пальцы в мои волосы и углубил поцелуй так резко, что я едва не задохнулась от напора. Он начал целовать меня безумно, будто пожирая, заставляя глухо стонать и дрожать, а потом вдруг… изменил напор.

Теперь его язык медленно и нежно толкался в мой рот, касался моего, отступал, втягивая в приятную схватку, слияния ртов. У меня расплылось в груди приятное, умиротворяющее чувство.

Ох да… Вот это он, мой Леонид. Все такой же дикий и страстный, но безумно заботливый, нежный со мной. Фанат контроля и мастер отступать ради меня от сложившихся привычек!

Мы разорвали поцелуй, часто дыша, снова слились.

Долго-долго целовались, ничего не говоря, пока скулы не заныли. Потом Леонид расслабленно откинулся на подушки и утянул меня за собой. Я обняла его, горячее сердце билось под моей ладонью, собственное сердце будто расплавилось.

— Я с утра очнулся. Просил не говорить тебе сразу же. Узнал, какая дата, немного испугался, начал хаотично проверять полки памяти и пытался сообразить, не тронулся ли умом, как мой папаша. До сих пор опасаюсь.

— Зря!

Я стиснула его руку, переплела наши пальцы.

— Я буду рядом. Пока тебя не было, мама простилась с твоим отцом. Мы похоронили его полтора месяца назад.

— Что еще? — спросил ровным тоном.

— Я вожу машину, — призналась.

— Ты… что?! — ахнул. — Есть же водитель, Ясмин! Ты… на дороге сама?!

— Да, — показала ему язык. — Рядом не было моего папочки, который трясся бы надо мной. Поэтому я рискнула… Мне понравилось водить.

— Кто бы сомневался, — покачал головой. — Значит, все-таки бунт на корабле? А как же твои слова о том, что ты до сих пор моя жена?

— Только перед лицом господа. Официально мы все же разведены. И тебе, если захочешь взять меня в жены снова, придется хорошенько постараться. Поухаживать, как следует. Из чувств, а не из-за долга. Ты задолжал мне кучу свиданий…

— Я верну их все! — заверил меня Леонид. — Так значит, ты согласна? — уточнил взбудоражено.

— На что? На свидание? Да, на свидание я согласна.

— Моя бывшая будущая жена коварная и самая прекрасная. Я люблю тебя, всегда любил и буду любить. У меня есть ты, ради этого стоит жить.