Пощадите, мой лорд!

Глава 7

Никогда не думала, что до Плоских гор можно добраться так быстро. Казалось, под лапами псов вовсе не песок, а гладкая дорога, так легко и невесомо они двигались по пустыне. Сердце, словно изголодавшись по этой негостеприимной земле, пело и трепетало от быстрой скачки. Я даже не успела толком устать, как Зиминик натянул поводья и спустил с лица маску, оберегающую от пыли и мелкой мошкары.

– Мы в землях Скальных племен. Сейчас будем двигаться медленно и подождем встречающих, – отстегивая с пояса флягу и поглядывая на высокое солнце, лорд протянул воду мне, перегнувшись в седле. – Как себя чувствуешь?

– Все хорошо, – делая большой глоток, кивнула мужчине. И, не сдержав восторга, добавила: – Не думала, что мы сумеем добраться так быстро.

– Дорога хорошая. Ветра почти нет. Да и звери наши застоялись, – мужчина похлопал по шее своего огромного пса, отчего тот довольно заворчал.

– А ты уверен, что нас встретят? – мы ехали между высокими, терракотовыми скалами, похожими на слоеный пирог, и я нигде не видела ни единого движения.

– Они почти пришли. Следят за нами последние полчаса, не меньше, – возвращая флягу на место, ответил Косиан и поднял руку. – А вот и проводник.

От стены отделилась тень, почти сливаясь с песком под ногами животных. Если бы не легкое трепетание ткани, я бы и не рассмотрела человека, что плавной, танцующей походкой двигался в нашу сторону.

Остановившись в пяти шагах, мужчина, судя по размерам фигуры, склонил голову, выставив перед собой ладони, темные от краски.

– Приветствую, хозяин туманов. Старейшины ждут. Оставьте животных здесь, о них позаботятся.

Косиан молча спустился с седла и протянул руки ко мне. Сама с такой высоты я бы спустилась с трудом, без подножки, что была в крепости.

– И что дальше? – тихо, чувствуя себя неловко в своей пустынной одежде, что так отличалась от наряда проводника, я передернула плечами.

– Поговорим с мудрецами. Не бойся, мы гости, и никто не посмеет нас обидеть.

– У племен оазиса Срединной луны не лучшие отношения со Скальным народом.

– Потому ты тут не как табека, а как Фейге Зиминик. Правда, удобно? – Косиан улыбнулся и крепко взял меня за руку, словно пытался таким образом успокоить.

Мы сделали несколько шагов вдоль скал, и наш проводник в одно движение вдруг растворился в их складчатой структуре, словно никогда и не был. Мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы рассмотреть узкий проход, почти сливающийся с пространством вокруг. Он тут же изгибался, от этого делась почти невидимым, но стоило шагнуть под невысокий свод и пройти немного в темноте, как на стенах мягко, разгоняя темноту, стали вспыхивать камни, прямо в породе. Это был тот же материал, что я видела в светильниках в Твердыне, только необработанный, природных, рубленых форм и с явными вкраплениями.

Через некоторое время, неопределимое в полумраке тоннеля, мы вышли на развилку, а затем оказались в большом зале, во все стороны от которого располагались ниши-пещеры, занавешенные ткаными, цветными покрывалами. В самой середине скального зала, словно центр этого мира, горел костер, вокруг которого сидели люди племени, тихо переговариваясь. А нас ждала целая делегация. Четверо пожилых, бородатых мужчин в многослойных хламидах и две женщины. Одна молодая, с белесыми, какими-то слепыми глазами, и вторая, больше похожая на высушенную песками мумию, чем на живого человека.

– Приветствуем, молодой хозяин туманов, – один из стариков склонил голову, и все, как по команде, вытянули руки, ладонями вперед. Косиан повторил жест приветствия.

– Что привело тебя в наше поселение?

– Мне нужен совет мудрых, – чуть потянув меня вперед, спокойно, но весомо произнес Зиминик. Я же почувствовала на себя взгляды всех присутствующих. Будто до этого меня не было видно, а теперь кто-то сдернул пелену.

– А, девушка неполной крови, – медленно протянула старуха-мумия и оскалилась, словно гончая на охоте. – Тогда нам лучше пройти к озеру.

Нас проводили по еще одному проходу, широкому, с потолка которого тянулись скальные слезные пики, в большой грот, в центре которого находилось прозрачное озеро. И только в этот момент я поняла, что попала в самое сердце пустыни. В глубине озера светились те же огни, что были на стенах, уходя в такую глубину, что нельзя было рассмотреть дно. На берегу же, под природной аркой, украшенной длинными цветными бусинами, лежали тканые ковры с множеством подушек.

– Садитесь. Посмотрим, что с этой девой не так, – склонив голову, велела старая женщина, кутаясь в один из слоев своей накидки. Мне показалось, что на ней не меньше чем пять одеяний, так сильно они скрадывали фигуру. – Манерен, разожги нам уголь.

**

Какое-то время мы сидели молча под внимательным, с прищуром, взглядом старухи. Иссушенная пустыней женщина поворачивала маленькую голову, покрытую цветастой тканью, то на один бок, то на другой, словно это позволяло ей увидеть меня в разном свете.

Девушка с белесыми глазами вернулась через несколько минут и выставила перед старухой высокий, весь в нитках и бусах, кальян, протянув старухе шланг. Мудрая, не взглянув на помощницу, медленно втянула, а затем выдохнула дым, отчего нас окутало ароматное облако.

– Дева неполной крови. И что тебе мешало найти среди своего племени мужчину и решить вопрос, как всегда это делалось? Кто тебя оберегал? Мать?

– Да.

– А другая родня?

– Никого не осталось, – поежившись, проговорила я, чувствуя себя не на своем месте. – Погибли в стычках племен.

– А. Так ты из племени оазиса Срединной луны? Смотрю, одежда знакомая.

Я только кивнула. К чему говорить, что моего деда, кажется, убило ее племя? Это было так давно, что его кости уже стали песком.

– Так что с мужчиной? Ты не так уж и молода, а все девица?

– Так она нашла, мудрая, – усмехнулся Косиан, чуть наклоняясь вперед.

– Тебя я вижу, лорд. Но что же ты так медлишь?

– Так не дается, – хохотнул Зиминик, словно речь шла о чем-то забавном.

– Гордая, – мне показалось, что старуха чем-то весьма довольна.

– Это так. Но дело не только в этом, – Косина стал серьезным. Он явно понимал законы пустыни не хуже самой старухи или меня, потому продолжил.– Демоны пришли за ней в Твердыню этой ночью, и теперь я не уверен, что моей защиты будет довольно для того, чтобы их отвадить.

– Решили напасть на крепость? – глаза старухи удивленно расширились, став огромными. Она выпустила еще одну струйку дыма, но уже вверх, и принялась задумчиво наблюдать за тем, как облако поднимается к потолку. – Весьма интересно. Кто твой отец, девушка?

– Я этого не знаю.

– Вот оно как. Манерен, принеси мне медную чашу!

На окрик старухи тут же откуда-то из темноты появилась девушка с бельмами на глазах и протянула требуемое. В чаше, чуть позвякивая, перекатывался деревянный пестик. Рядом на ковер девушка поставила небольшой кувшин.

– Дашь мне немного своей крови, девица? – наклоняясь вперед, выныривая из облака окружающего ее дыма, вкрадчиво спросила старуха. В ее темных глазах сверкали искры отражением воды.

Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть и протянуть ладонь.

Старуха одним стремительным движением, удерживая трубку от кальяна зубами, ухватила мое запястье, и, прежде чем я успела опомниться, коротким, изогнутым кинжалом, полоснула по ладони, заставив выдохнуть сквозь зубы от боли. В медную чашу с глухим звоном упало несколько темных капель, а затем на рану бросили тонкий светлый платок.

– Завяжи.

Самой мне было бы не так просто справиться со скользкой тканью, но на помощь пришел Косиан. Подтянув рассеченную ладонь к себе, мужчина быстрым, умелым движением затянул узел, сильно натягивая ткань.

– Сожми руку, – тихо велел мужчина, и почти тут же накрыл мой кулак своей большой рукой. Боль словно бы тут же стала не такой сильной, отступая.

– Вот как, – еще раз протянула старуха, рассматривая нас со своим прищуром.– Значит, непросто так все же.

– Моя леди, – с нажимом и какой-то угрозой проговорил Косиан. Мне показалось, что старуха даже передернула плечами под этим взглядом. А затем ее губы растянулись в улыбке.

Не говоря ни слова, мудрая взяла кувшин, и в медную миску, смешиваясь с моей темной кровью, полилось что-то густое, прозрачное. Масло? Я не была уверена. Потому как кальян перебивал остальные запахи, но тонкие нотки орехов все же были различимы даже сквозь аромат дыма.

Старуха, наконец, отложила трубку кальяна и, взяв в руки медную миску, повела по краю пестиком, отчего пещеру наполнил шелестящий, глубокий звон. Я уже видела подобное. Только обычно вода от вибрации тут же принималась дрожать, волнами сходясь к центру чаши. Сейчас же жидкость вдруг потемнела до черноты, и в центре образовалась явная воронка.

– Манерен! Иди сюда! – старуха, хмурясь, всматривалась в темную жидкость, и на ее лице все сильнее заострялись скулы. Словно до этого они и без того не были похожи на камень, обтянутый кожей. – Что видишь?

Девушка опустилась на колени рядом, нагнувшись, так что едва не угодила носом в чашу.

– Такого быть не может, – тихо ответила она, и от звучания голоса, хриплого, надтреснутого и скрипучего, меня всю передернуло. Никогда не встречала подобных людей в пустыне.

Затем, повинуясь знаку старухи, девушка сгребла с земли горсть песка и одним плавным движением высыпала его прямо в темную жидкость. И та встрепенулась, заискрила, чтобы через миг посветлеть и стать почти прозрачной.

– Что вы видите? – теряя терпение, напряженно спросил Косиан. У меня же перехватило дыхание. Я не знала, что именно открылось этим двоим, но это определенно было не в мою пользу.

– Чудной цветок ты отыскал, хозяин туманов. Твоя дева – дочь Полуденных Теней, охотников на демонов пустыни. Уж я-то думала, что они совсем перевелись в этих песках, но, видно, не все. И как твоя мать умудрилась?

– Если бы я знала, – тихо, пытаясь осмыслить сказанное, прошептала в ответ.

– Кровная вражда у нее с демонами, потому за ней так далеко и пошли, не боясь защиты твоего рода, лорд. Эта кровь оказалась сильнее крови матери, но необученная, неподготовленная, твоя дева – просто добыча. Если бы отец ее нашел и забрал в свое племя, твоя жизнь могла бы сложиться иначе.

– Но об этом поздно говорить, – невесело хмыкнул Косиан. – Как решить вопрос сейчас?

Старуха вытянула руку в сторону и выплеснула содержимое чаши в сторону, на песок, а затем глубоко задумалась, прежде чем ответить.

– Есть несколько путей. Первый – это добраться до логова демонов и убить их королеву. Одну из, не обязательно праматерь. Тогда, если девушка смешает свою кровь с кровью поверженного врага, то получит защиту. Ни один демон не сумеет ее отыскать. Или побоится. Не знаю уж, как это у них работает.

– А попроще ничего нет? – вдруг рассмеялся Косиан. – Нет, если это единственный вариант, то, что поделать, придется искать. Вот только как бы нам не остаться без головы в этом путешествии. Я силен, но не настолько, чтобы сунуться в логово этих тварей. Если только всей родней надавить, но это уже будет не охота, а истребление. А такое…

– …способно нарушить равновесие всей пустыни. Если твоя семья истребит демонов, мы все вымрем. Пустыня восстанет.

– Верно. Я не Полуденная тень, чтобы войти и выйти из нор, убив только королеву. Придумай что-то еще, мудрая. Наверняка есть решение.

– Есть. Но оно обойдется тебе дорого, лорд.

– Ему? Не мне? – разговор шел совсем не так, как можно было себе представить.

– С тебя мне нечего взять. А вот с хозяина туманов я могу потребовать что-нибудь.

– За это не беспокойся. Если это в моей власти – все получишь.

– Ну, тогда все очень просто. Я приму девушку в свою семью.

Косиан скрипнул зубами, а затем вдруг рассмеялся. Я почувствовала, как его рука, что все еще лежала поверх моего кулака, расслабилась.

– Так ты не плату, а выкуп потребуешь с меня? Так?

– А как ты хотел? Невесты Скальных Племен стоят дорого, – глаза старухи лукаво блеснули.

– Еще скажи, что ты об этом не сразу подумала старая ведьма, – Косиан не злился. Он был доволен.

– Такая невеста будет стоить дорого. Девушка из двух пустынных племен и дочь Полуденной Тени, – старуха прищелкнула языком и прикрыла глаза от удовольствия.

– Тогда проводи обряд и назначай размер выкупа, хитрая. Не хочу, чтобы и в ваше поселение наведались демоны.

– Вечером проведем обряд. Если твоя леди не против.

– Это точно решит мою проблему? – все еще сомневаясь в таком простом решении, уточнила я.

– Конечно. Вечером тебя удочерим и тут же выдадим замуж за твоего лорда. Тогда со всех сторон будешь укрыта.

Я тряхнула головой. Все шло слишком стремительно. И если с удочерением я еще была согласна, то замужество… Теперь все слова Косиана приобретали немного иной, куда более глубокий смысл. Не единого шанса на то, что сказанное им в Твердыне – шутка. Брак, заключенный в пустыне, нельзя будет расторгнуть.

– А без свадьбы никак нельзя?

На меня тут же уставились три пары глаз. И если старуха смотрела задумчиво, а ее помощница с удивлением, то глаза Зиминика заметно потемнели от гнева.

– Хочешь все же прогуляться в норы демонов? Тебе решать.

И что-то такое было в его словах, что я ни на миг не сомневалась: скажи я «да», и мы тут же покинем поселение, чтобы броситься на поиски королевы. Чтобы сложить там свои неспокойные головы.

**

Мысли вились в голове, как песчаная буря, накрывая беспросветной тьмой из множества мелких, колючих песчинок, что при сильном ветре способны содрать кожу. Я приняла решение, но все еще не верила, что это все реально. Впрочем, наблюдая за тем, как несколько молодых женщин суетятся вокруг меня, выбирая ткани и наряды, может, я свыкнусь с происходящим только к третьему ребенку? И такое бывает.

– Вот этот цвет очень подойдет к ее волосам, – проговорила одна из женщин, прикладывая к моему плечу красивое красное полотно, вышитое золотыми бусинами.

Стоило мне согласиться, как Манерен взяла меня под руку и увела в центральные пещеры, сдав с рук на руки матронам. В самом же гроте тут же началась какая-то суета: в костер подбросили дров, в дальней стороне появились низкие столы, на которых женщины принялись замешивать тесто, а мужчины в паре шагов нарезали мясо. Казалось, все поселение только и ждало нашего с Косианом появления.

А здесь, за плотной тканой занавеской, меня готовили к принятию в новую семью, в новое племя. И тут же к свадьбе.

– У тебя очень красивый цвет волос. Не видела таких, – помогая расстегнуть куртку, заметила одна из женщин. Другая растирала какую-то пасту в маленькой керамической мисочке, а третья раскладывала наряды на постели. Как поняла, каждая ниша в этой большой пещеры была чем-то наподобие дома или шатра для отдельной семьи.

– У мамы был не такой, так что, наверное… достался от отца, где бы он ни был, – почему-то я чувствовала себя с этими женщинами спокойно. Словно со старшими рода. Но не так, как было в Оазисе Срединной луны. Там меня никогда не отпускало ощущение чуждости, неправильности. А может, мои соплеменники знали, откуда я взялась?

– Может, и так. Никто из нас не встречал Полуденную тень, – с каким-то восторгом прошептала женщина, что меня раздевала, а ее глаза расширились от восторга и ужаса. Но на губах все же играла улыбка.

Другая фыркнула и подала мне неширокое тонкое полотно, чтобы завернуться. Женщины уже рассказали, как все пойдет, так что я была готова. Почти.

На тело наносили красную и золотую краску, которая застывала коркой. Волосы промаслили и расчесали так, что в них отражался свет огней. Я походила на картинку, а не на саму себя. На расписное, узорчатое дерево, над которым долго-долго работал умелый резчик.

К тому моменту, как за занавеску заглянула Манерен, у меня разве что лицо осталось не раскрашенным, если не считать узора на лбу.

– У нас все готово. Как вы?

– Немного еще надо подождать, пока краска не успела подсохнуть, – рассматривая меня со всех сторон, ответила одна из женщин.

– Хорошо. Тогда мы собираемся все на месте и ждем вас. Как сможете – приходите.

Через полчаса меня, укрытую плотным покрывалом с головой, поддерживая под руки, вывели в тот же грот с озером. Я ничего не видела, кроме слабых отблесков, проходящих через ткань, камней и песка под ногами. Но я слышала гул множества голосов. От этого сердце взволнованно стучало в груди.

– Проходите сюда, – я узнала голос старухи, а через мгновение с меня сдернули покрывало. Стоять так, одетой только в рисунки из хны, от которой немного чесалась кожа, было странно, но я почти не ощущала себя голой.

С противоположной стороны озера колыхались люди. Но это меня не касалось. Я слушала голос старухи.

– Фейге Нбагоро, Красная Птица Пустыни, я принимаю тебя под свой покров. Этим песком, – меня потянули за руку, и я зажмурилась, когда на голову мелким потоком посыпался песок, щекоча плечи, шурша по телу.

– Я принимаю тебя этим огнем, – песок пропал, и меня окутало плотное облако теплого, ароматно дыма. – Принимаю этой водой и своей кровью.

На плечо легла сухая, влажная ладонь. Проморгавшись, я опустила взгляд и увидела, как среди узоров хны появился кровавый отпечаток ладони.

– Смой с себя прошлое, девушка, – старуха указала на озеро. В этом месте спуск был плавным, а дно светилось белым, чистым песком.

Медленно, все еще поддерживаемая с одной стороны женщинами, я спустилась к воде. Холод куснул за пальцы, волной пройдясь по телу вверх.

– Зачерпни горсть песка и смой краску, ополосни волосы. Смой все. Оставь прошлое воде. Она пройдет сквозь камни и вернется чистой, забрав все твои печали.

Чужие руки пропали, и я двинулась дальше, подрагивая от холодной, обжигающе чистой воды.

Я сделала, как велели. Но краска плохо сходила, хлопьями отставая от тела, загрязняя воду. Но я терла и терла. Ноги, плечи, живот, пока на месте рисунка не остался яркий оранжевый узор вместо потемневшей пасты.

– Волосы,– подсказали мне, и, глубоко вздохнув, я погрузилась под воду с головой.

Дыхание перехватило, но почему-то я не торопилась выныривать и даже открыла глаза. Поборов неприятные ощущения, сквозь муть, перед глазами вдруг вспыхнули искры. Красивые, похожие на светлячков, яркие и словно бы живые. Они окутали меня со всех сторон, легким зудом лаская кожу, ныряя в волосы и путаясь в парящих прядях. Это было так неожиданно и красиво, что я едва не рассмеялась вслух. А вынырнув, дернула головой от неожиданного гула голосов. Они эхом разносились по пещере, отскакивая от стен и умножаясь. Люди, что стояли с той стороны озера, приветствовали меня, свою новую сестру. И от этого на глаза навернулись слезы. Мне были по-настоящему рады! Словно сестра, потерянная многие годы в песках, все же вернулась домой.

Не успев выйти из воды, я согнулась, прижимая ладонь к бешено стучащему сердцу. Так далеко от дома, там, где меня вполне могли убить за одну только одежду чужого племени, меня встречали и принимали как свою.

– Выйди к нам, Фейге, моя новая сестра, – это был голос девушки с бельмами на глазах.

Медленно, на негнущихся ногах, я побрела сквозь воду к берегу. Ко мне потянулись руки. На плечи, на голову тут же набросили покрывало, и женщины принялись меня обнимать и целовать в щеки, в губы. Мгновение, и десятки рук принялись стирать капли с моего тела, промакивая его яркими тканями своих накидок и платьев.

Сперва тонкая рубашка, мягкие штаны, длинное платье и накидка. Длинная и тонкая, словно марево над пустыней. Мне закололи волосы, накрыли их тканью, а на руки неожиданно надели с десяток красочных браслетов. На ноги, на шею. Мне вдели в уши большие серьги, что позвякивали от любого движения. На талии застегнули длинный, тяжелый пояс из двух десятков звеньев.

Женщины, едва касаясь, поправляли одежду, гладили по голове и что-то шептали, благословляя.

**

Меня провели через толпу в сторону главной пещеры, к огню. И каждый человек, стоило оказаться рядом, касался моего плеча и бормотал приветствие. Тело наполнялось теплом, словно благословение обретало силу и становилось частью моей крови. А потом неожиданно я оказалась перед костром. И напротив, переодетый в местный наряд, стоял Косиан Зиминик, рассматривая меня с легким прищуром.

Я думала, что мудрая или старейшины, станут что-то говорить, но все прошло не так. Меня усадили на большую подушку на почетное место, а рядом место занял Косиан.

– Протяни руку, дочь, – хрипло сказала мудрая, и, чуть подрагивая, я вложила свои пальцы в мозолистую руку. На сплетенные пальцы накинул тонкий длинный шарф и, обернув, связали на запястье.

– Не бойся, – перекрывая шум расходящейся толпы, песни и поздравления, тихо проговорил Зиминик. – Это все неожиданно и очень быстро, но, мне кажется, все же лучше, чем отправляться в гости к демонам. По крайней мере, я не кусаюсь. А еще я красив и богат.

– И от скромности не страдаешь, – неожиданно расслабившись, хмыкнула в ответ. Внутреннее напряжение постепенно стало стихать, но легкая дрожь в теле все еще присутствовала. То ли от холода, то ли от значимости всего происходящего.

– Кому нужны эти глупости. Я же не девица на выданье. Прости, – тут же одернул себя Зиминик, словно сказал что-то обидное.

– Ну да, в этой роли сегодня я, – не чувствуя обиды, чуть наклонилась к мужчине, как-то по-детски толкнув его плечом.

– Ты уже практически почтенная замужняя женщина, из уважаемой семьи и богатого племени, – поддержал настроение Косиан. И замолчал. Нам на головы посыпалось зерно под смех и хлопанье в ладоши. И если мне было проще, зерна скатывались с покрывала на голове, падая на колени, то Зиминику они сыпались за шиворот, заставляя мужчину шипеть сквозь зубы и передергивать плечами.

А к ночи нас выставили из пещер. Под радостные крики толпы, под звон браслетов и монет, нас проводили в ущелье, так и не развязав руки… Оставили одних, с большим тюком какой-то ткани на спине вьючного пустынного пса, похожего на Гарба, и с парой наших внушительных зверюг.

– И что дальше? – моргая, чтобы глаза быстрее привыкли к пустынной ночи после света пещер, поинтересовалась я у Косиана в наступившей внезапно тишине. – Вернемся в Твердыню?

– Хм, – поднимая голову к небу, протянул мужчина, – мы, конечно, можем, но тогда могут опять явиться наши старые друзья. Которые с клыками и когтями.

– Но меня же приняли в семью! – возмущенно буркнула, чувствуя себя сегодня каким-то маленьким ребенком, а не взрослой женщиной.

– Так-то оно так. Но обряд же не завершен. Нам полагается провести ночь в пустыне.

– Шатер, – вдруг поняла я, кинув взгляд на вьючного пса.

– Он самый. Ну, так что скажешь, жена?

– Если нужно, значит, так и сделаем, – кивнула и двинулась к своему ездовому зверю, но тут же остановилась. – Наши руки все еще связаны.

– Есть такое, – довольно кивнул Косиан и замолчал, словно ждал, что будет дальше. А я смотрела на мужчину и не могла никак сообразить. Пока в голове не щелкнуло.

– Я должна тебя поцеловать.

– Есть такое, – еще тише, но широко улыбаясь, повторил лорд.