Пошел к черту!

Глава 4

Мама проснулась ближе к вечеру и тут же позвала меня:

– Ксюша! Ксюша-а-а! – вопила она, я тут же отложила книгу и направилась в комнату матери, успев захватить тазик. Он пришелся как нельзя кстати. Пока маму рвало, я придерживала ее волосы. Не хотелось потом еще мыть ее. Этот день просто вымотал меня. Я никогда еще не чувствовала себя такой уставшей.

– Ты все? – спросила я маму, когда она откинулась на подушки. Мама кивнула и тихо попросила таблетку и воды. Через минуту, когда она выпила обезболивающее, она вновь уснула. Все с ней будет хорошо. Теперь я в этом точно уверена.

Она проснется только часа через три, если даже не через четыре. Я быстро сварила для нее куриный бульон, а потом начала собираться. Уже темнело, на улице стало прохладно, поэтому я решила немного прогуляться перед сном, чтобы очистить голову.

Весь день я думала о том, что произошло сегодня. Этот визит ничем хорошим для нас не кончится. Я была уверена в этом на сто процентов. Да даже на двести процентов. Мама точно сегодня не перезвонит Игорю Алексеевичу. И оставалось надеяться, что ничем плохим это для нас не обернется.

Порой я могла казаться глупой, но такой я все же не являлась. Я прекрасно понимала, что дело было в наследстве. Но Саша не был миллионером. Он был обычным гражданином, который всегда оплачивал налоги и не нарушал закон. Отчим не зарабатывал миллионы. В нашей семье был средний достаток. Так что у меня было много вопросов…

Я надела свои любимые синие джинсы и серую толстовку. Не должна замерзнуть. Захватила с собой наушники и телефон и вышла из дома. Сейчас мне не хотелось заботиться о матери, сейчас я просто хотела перестать думать. Хотя бы на какое-то время. Секунда, и в ушах взрывается NF1. И тут же улыбка появляется на моем лице. Да, у меня определенно получится расслабиться.

Я шла по полутемным улицам, которые освещались фонарями, но в некоторых уже перегорели плафоны. Я не боялась темноты. По крайней мере, вроде успешно убеждала себя в этом. Я ушла уже далеко от дома. Но все никак не могла остановиться, я хотела попасть в свой любимый парк, где есть единственный фонтан в нашем городе.

В парке я сидела до последнего. Уже стемнело, и я жутко замерзла, но так не хотелось идти домой. Там мама, там проблемы… Там Сева, к которому я просто не знала, как найти подход. А, может, ну его? Пусть катится к чертям. Не хочет – не надо. Но в глубине души я признавала, что он мне начинает нравиться. Мне хочется находиться в его обществе. Но и навязываться неприятно.

Ох, чувствую, наступили тяжелые времена.

Я посмотрела на время. Уже десятый час.

– Пора домой… – с долей сожаления произнесла я. Домой, действительно, не хотелось. Впервые за пять лет. Но ничего не поделаешь. Не буду же я ночевать в парке? Не настолько еще тошно.

Я направилась к выходу из парка, вновь сунув наушники в уши. С музыкой не так страшно идти домой. Вообще, наш городок спокойный, тут редко что-то происходит. Особенно криминальное.

Но, видимо, этот день окончательно решил добить меня.

Из-за того, что музыка играла слишком громко, я не услышала, что позади меня увязалась компания хорошо знакомых мне парней. Хорошо знакомых ПЛОХИХ парней. У меня уже было несколько стычек с главным задирой этой банды, Антоном. Гнусный и просто отвратительный человек. Для которого просто не существовало таких слов, как «совесть» и «доброта». Иногда я жалела, что не была крепким парнем и не могла дать ему хорошего пинка.

Я спокойно шла себе и даже не подозревала, что мышка, то есть я, угодила в банду диких котов. Я наслаждалась песней, чувствуя умиротворение, ведь это была моя любимая композиция, которая внезапно прервалась.

– Эй! – воскликнула я и резко обернулась. Позади меня стоял Антон, крутя в руках мои наушники. На его лице расцвела гнусная улыбка. Вот черт. Я решила, что лучше купить себе новые наушники, чем связываться с этими чудовищами.

Я развернулась и быстрым шагом направилась в сторону дома. Как назло, улицы уже пустовали. Оно и неудивительно. Тучи медленно заволокли все небо, что даже не было видно звезд и месяца, а ветер поднимал уже чуть пожелтевшие листья и разносил их по газонам. Никакой дурак не высунет нос в такую погоду. И вот она я, идиотка. Во всей своей глупой красе. Погуляла, расслабилась, очистила мысли. И нарвалась на неприятности. Супер. А теперь лишь бы успеть унести ноги. Иначе мне точно не поздоровится.

Позади меня тут же раздался оскорбительный свист.

– Эй, мышь, далеко собралась? – завопил Антон, и его компания полоумных кретинов взорвалась смехом. Я тут же сжала кулаки. Ничего себе, как смешно. Не обращай внимания, Ксюша. Не надо. Лучше проглотить оскорбление, чем реально начать с ним спор. Лучше вообще включить игнор, тогда идиот отвяжется.

– Вот, с*ка, – продолжали сыпаться оскорбления мне в спину, – ты куда, слышь, э? Я с тобой разговариваю, мразина?!

Кажется, моя тактика оказалась провальной. Мне стало очень страшно. Обычно, когда Антон цеплялся ко мне, рядом всегда кто-то находился. Никто не заступался, но я хотя бы была уверена, что он ничего страшного мне не сделает. А оскорбления стерпеть можно. И плевать, что они больно ударяли по моему состоянию и самооценке.

А сейчас я была совершенно одна. И этот недоумок мог сделать со мной все, что взбредет в его пустую голову.

Неожиданно меня резко дернули за рукав толстовки, я вскрикнула и выронила телефон, который разбился об асфальт. Вот черт!

– Я, кажется, с тобой разговариваю, – прошипел Антон, сильно сжимая мое предплечье. Он намеренно делал мне больно. Ничтожество.

– Отпусти, я не хочу с тобой разговаривать, – проговорила я спокойно, хотя еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Теперь мне хотелось домой. Очень хотелось.

Антон рассмеялся и обернулся к своим дружкам.

– Не, вы слышали ее? – он сильнее сдавил пальцами мою кожу, и я поморщилась, – Да кто тебя спрашивать будет, а? Всем насрать чего ты хочешь, а чего нет. Уяснила?

Он ощутимо так встряхнул меня, и моя голова дернулась. Что-то в области шеи хрустнуло, и я застонала от боли.

– О-о-о, – загудел Антон, – она уже сама выпрашивает. Слышали, как стонет? Ну, что, мышь? Готова отвечать за свои слова, а?

– Отстать от меня, – прошептала я, находясь на грани срыва. Антон наклонился ко мне, едва касаясь моих губ, произнес:

– Никогда… Мышь.

***

Мышь. Как же мне надоело это прозвище. Как же мне надоел сам Антон. Он уже год, как не дает мне прохода. И я не знаю, как от него отцепиться. Сначала он не так сильно доставал меня, потому что я все время грозилась рассказать отчиму. Я знала, что стоит ему хоть один раз пожаловаться, то он обязательно за меня заступится. Но потом Саша заболел, и это развязало Антону руки. Но эти полгода мне было совсем не до него и до его придирок. Меня разъедало горе.

Но теперь Саши не стало. И моей невидимой защиты – тоже. Теперь Антон знал, что заступиться за меня некому.

И сейчас, когда он сжимал мою руку до красных пятен перед глазами, я подумала о Севе. Он бы смог меня защитить? Ведь так? И тут же в памяти всплыли воспоминания о сегодняшнем утре. Так меня еще не опрокидывали. Но тут на кону стоит не просто какой-то завтрак (ладно, не не какой-то, а просто невероятно божественно вкусный завтрак), а моя безопасность, если не жизнь.

– Отпусти меня, слышишь? – твердо произнесла я. Спасибо, голос, что не дрожал, хотя меня изнутри всю колбасило. – Хватит унижать слабых. Найди более достойного соперника. Или слабо?

Мерзкие глаза Антона прищурились, и я поняла, что неплохо было бы заткнуться. Но я уже задела его за живое. Прилюдно. При его друзьях. И я была уверена на двести процентов, что он так это просто не оставит.

– Че сказала? – прошипел Антон, и мне показалось, что он вот-вот сорвется.

– Че слышал, а теперь отпусти меня. Иначе с тобой уже буду разговаривать не я.

О, Господи, Ксюша, а кто? М? Сама-то ответить можешь? Господь Бог с ним будет разговаривать? Лучше молчи, Ксюша, пожалуйста, молчи! Но, к сожалению, у меня есть одна идиотская особенность: если я попадаю в стрессовую ситуацию, то я не затыкаюсь. Ни на секунду. У меня будто исчезает фильтр между языком и мозгом. Чувство самосохранения и здравый смысл машут ручкой и говорят: «Гудбай!».

– Да я тебе… – Антон вдруг оттолкнул меня, спасибо, что хоть не упала, и замахнулся. Я вскрикнула и прикрыла лицо ладонями.

– А ну! Кыш! Пшел! Ишь че удумал! Я тебе щас! – я услышала знакомый голос, и волна облегчения просто затопила меня. На сегодня это все. Сегодня я спасена. Я обернулась и увидела Зинаиду Петровну (для меня просто баба Зина), которая бодрым шагом шла к нам. Моя боевая подруга.

– Ты че меня не услышал? – повторила возмущенно женщина, замахнувшись на парней лыжной палкой. Парни, не будь дураками, тут же рассыпались в разные стороны, а главный злодей лишь сплюнул нам под ноги и с ухмылочкой повернулся к Зинаиде Петровне.

– Бабка, ты че? – он сделал шаг в ее сторону, но отчаянная баба Зина не из робкого десятка. Она замахнулась и хорошо огрела Антона по спине своей лыжной палкой.

– Ниче! А ну пшел отсюдава! Чтобы не видела тебе рядом с ней, понял?! – Зинаида Петровна быстро оказалась возле меня и прикрыла своей грудью. А грудь у нее все еще ого-го…

– Ну, бабка, – прошипел Антон. Его лицо покраснело. И уж не знаю – от стыда или от злости. А может от того и от другого. – Ты еще поплатишься за это! Вы обе!

– Видишь мою палку? Сейчас я познакомлю ее с твоей задницей! А ну! Пошел!

– Вот бабка… – вновь сплюнул Антон и дал драпу. Да так, что у него только пятки-то и сверкали. Верблюд он что ли? Чего постоянно плюется?

Баба Зина ко мне повернулась и возмущено произнесла:

– Какое хамство. Какая я ему бабка?! Максимум женщина! Подлец. Детка, ты как себя чувствуешь? Этот негодяй не успел тебе ничего сделать?

Я была готова наброситься на нее и расцеловать. Но я сдержала свой порыв и просто крепко обняла ее.

– Баб Зин, спасибо вам огромное, я уже думала, что не отстанут…

Женщина в одну руку взяла обе палочки, а вторую положила мне на локоть. Таким вот образом мы зашагали в сторону наших домиков. Зинаида Петровна жила буквально через пару домов. Мы знакомы с ней с тех самых пор, как мы с мамой переехали в дом Саши. Помню, тогда каталась на велосипеде, а добрая баба Зина увидела меня в окно и предложила свежеиспеченный пирожок. А я, балда, взяла его. Еще и с удовольствием умяла. Да и от добавки бы не отказалась, если бы предложили… Если бы это была бы не баба Зина, а какая-нибудь мамка-покровительница, которая похищает детей для плохих дел, то я была бы в ее списке самая первая. Меня пирожком помани и все. Ни лишних хлопот, ни забот.

Но шутки шутками, но мне действительно повезло. Она оказалась просто невероятной женщиной. Мы подружились, я часто бегала к ней, и мы сплетничали, обсуждали звезд и соседей. И, разумеется, ели пирожки, запивая вкусным чаем. Ах, какие же вкусные у нее пирожки… Которые, к счастью, не откладываются на моих боках. Так что встретить ее сейчас я была очень рада.

– Детка, – привычно назвала меня соседка, – знаю, что к вам наведался сынок Саши…

– Не наведался, а живет.

– Плевать. Так вот тебе мой совет: расскажи ему. Ну, сколько подлец тебя мучить может? А? Я, к сожалению, не всегда буду рядом. И тоже к моему сожалению, народ у нас тупой и пугливый. Сомневаюсь, что кто-то заступится… Детка, я же видела, что он замахнулся на тебя. Если бы не моя вечерняя прогулка с палочками, то этот вечер точно бы закончился плохо. Для тебя, разумеется.

Я тяжело вздохнула:

– Понимаю, но что мне делать?

Баба Зина покосилась на меня.

– Ты слушаешь меня? Говорю же, расскажи сыну Саши. Пусть поможет, – тут она дернула меня ближе к себе и прошептала, будто собралась поведать какой-то секрет и боялась, что нас могут подслушать, – Я тут видела его в окно… Бог ты мой. Где мои двадцать? Он выглядит сильным… И безбашенным. Я видела у него синяк под глазом. Значит, драться умеет. Заступиться сможет.

Я хмыкнула. Резонно.

– А вдруг он не драться умеет, а только подставлять лицо?

На секунду женщина задумалась, а потом покачала головой.

– Нет, не думаю. Детка, ты все-таки спроси, – мы подошли к моему дому, и она похлопала меня по спине, – А теперь беги домой. За меня не переживай.