Последний

22

Обжигающая рана на плече начала затягиваться еще на бегу, однако сердце продолжало бешено колотиться, словно Харриссон все еще находился где-то неподалеку и мог выпустить новую пулю, которая окажется смертельной.

Валиант скрылся за углом неподалеку от дома, где нашел зараженную, и из своего укрытия наблюдал, как Харриссон увозит девушку прочь.

Проклятье! Проклятье, почему я не сработал быстрее? Почему просто не унес ее с собой, я ведь мог это сделать?!

Валиант прерывисто дышал, наблюдая, как машина скрывается из вида. Его не покидали мысли об этой девушке. Эти мысли и были ответом на вопрос, почему он медлил: произошло то, чего он никак не ожидал, и это повергло его в растерянность. Отчего она не подала ни малейшего признака изменения? Почему то, то называют ядом вампира, не подействовало на нее? Прошло достаточно времени, должны были проявиться хотя бы первые признаки!

Валиант сжал кулаки, одновременно почувствовав легкую слабость: тело его вновь должно было ускорить процесс заживления, и сил на это ушло слишком много. Необходимо было восполнить их запас.

Черт, как же не вовремя!

Взгляд Валианта обратился к окну дома юноши, в компании которого он нашел зараженную.

Быть может… – подумал он, однако тут же одернул себя. Нет, сейчас рисковать было нельзя, к дому вот-вот прибудет полиция, ведь в округе должны были слышать выстрелы. Валиант не видел, чтобы кто-то выглядывал из окон домов, но, возможно, соседи просто решили проявить осторожность и не подавать виду, что проснулись. К слову, Харриссон, должно быть, поспешил увезти девушку отсюда по той же причине – не хотел попадаться патрульным.

Он ведь решил увезти ее подальше от меня, – подумал Валиант. – А ведь обыкновенно «Крест» убивал зараженных. Почему же в этот раз Джеймс этого не сделал? Похоже, с этой девчонкой не все так просто, раз даже Харриссон решил не торопиться ее ликвидировать. Неужели она может стать… нет, невозможно. Скорее всего, у нее притупленная восприимчивость к яду, и изменения начнутся чуть позже. Но если…

Валиант нахмурился. Если предположить хоть на секунду, что случайная прохожая, встреченная им сегодня на улице, действительно не переродится в стремительно разлагающуюся убийцу, привязанную к крови вампира, то, выходит, яд от укуса для нее безвреден, а в больших дозах может сделать из девчонки не простого «перевертыша», а полноценного представителя вымирающего вида. Его вида.

Разве это возможно?

Нечто подобное описывалось в некоторых источниках, но эти истории были столь редкими и старыми, что вряд ли могли считаться правдивыми. Однако мизерная вероятность, что человека действительно возможно обратить, оставалась, хотя никто из вампиров – особенно с рождением «Харриссонского Креста» – не горел желанием проверять эту теорию. До вчерашнего дня.

Харриссон тоже это понял, – вздрогнул Валиант.

Он не имел ни малейшего понятия, как Джеймс решит поступить с зараженной девушкой, однако чувствовал, что ничего хорошего от него ждать не стоит. Если она начнет изменяться и становиться «перевертышем», Харриссон попросту убьет ее. Если же нет… возможно, ее ждет куда более мрачная судьба, чем смерть. Люди «Креста» в отношении вампиров ни в чем не уступают в жестокости фашистам времен II Мировой Войны, они запросто могут похитить девушку для опытов, проводить над ней эксперименты, чтобы выяснить механизм перевоплощения. К тому же, если верить просочившемуся из «Креста» слуху, у них есть материал для подобных исследований – те самые вампиры, которых держат в заложниках.

Мысли Валианта путались. В глубине души он уже начинал воспринимать зараженную, как представительницу своего вида – вымирающего вида, с каждым представителем которого ему следовало считаться, если уж он хотел сохранить его. С другой стороны это было лишь теорией, которая требовала проверки, и риск был слишком велик. Но теперь эта мысль не успокаивала Валианта. Зверства, которые мог сотворить «Крест» с совершенно невинной девушкой за ее потенциальную принадлежность к виду вампиров, заставляли холодок взбираться по спине Валианта. А ведь там, на улице, после аварии она лишь хотела помочь!

Валиант понимал, что сложившуюся ситуацию нельзя пускать на самотек. Нужно было слишком во многом разобраться, и на этот раз без помощи было не обойтись. Как минимум, придется поставить в известность Дрейка Талоса.

Валиант болезненно поморщился от предстоящего объяснения с исполнителем, но необходимость этого разговора прекрасно осознавал. Как осознавал и необходимость выяснить как можно больше о зараженной девушке. Пока что единственный человек, кто мог о ней хоть что-то знать, находился в пределах видимости. Быть может, он успеет расспросить этого юношу, пока не нагрянула полиция? С учетом применения гипноза это будет делом нескольких минут…

Валиант уже приготовился вновь прорываться в дом юноши по имени Крис – кажется, так его назвала девушка – как из-за угла выехали две полицейские машины и одна скорая помощь.

Черт, – прошипел про себя Валиант, понимая, что сейчас показываться на глаза полиции ему не стоит. Придется последовать за юношей в больницу, а после улучить момент, когда он останется один, чтобы появилась возможность расспросить его о девушке. Решив придерживаться этой стратегии, Валиант затаился и стал ждать. Через несколько минут санитары скорой помощи вывезли каталку с лежащим без сознания Крисом. Острое зрение вампира позволило разглядеть кровоподтек и сильную ссадину на его виске.

Похоже, от Харриссона этому юнцу тоже досталось, – хмыкнул про себя Валиант, наблюдая, как вокруг и внутри дома продолжает суетиться полиция.

Пострадавшего осторожно погрузили в машину скорой, и та спешно тронулась с места. Одна из прибывших патрульных машин уехала следом. Валиант проводил процессию глазами и вдруг изумленно вытянулся. Внутри него пробежала волна, которую невозможно было спутать ни с чем другим – повинуясь подобной волне, он явился по этому самому адресу, а теперь это необъяснимое чувство, доступное лишь представителям его вида, влекло его вперед по дороге, указывая на определенный объект.

Но ведь это невозможно! Зараженная девушка уехала с Харриссоном, все верно, и Валиант видел и чувствовал, как она удаляется, однако сейчас такая связь ощущалась ближе и четче. При этом Валиант совершенно ясно понимал, что чувствует не присутствие той девушки. Нет, сейчас эта волна всколыхнулась в связи с совсем другим объектом.

С кем? Черт, я никого больше не трогал! Я не мог заразить этого юнца, просто не мог! У меня не было никакого контакта с его кровью, или у него…

… с моей.

Последняя мысль пронзила Валианта, словно удар молнии, и он в отчаянии покосился на прорванный рукав своего плаща. Воспоминание о том, как резко пуля Харриссона прочертила жгучую глубокую борозду на коже, ожило в памяти, и Валиант вспомнил, что немного его крови действительно попало на пол комнаты. Можно ли хоть на минуту предположить, что у юнца, которого увезли на скорой, произошел контакт с кровью вампира? Можно ли допустить такую безумную мысль?

Абсурд! – отчаянно подсказывал внутренний голос, однако факты шли с этим вразрез. Да, это можно было счесть злым роком, проклятием чертового Лоренса, сарказмом судьбы, но возможность оставалась, и связь, которая протянулась от зараженного была тому прямым подтверждением.

У Валианта не осталось сил даже на злость, ему лишь захотелось мучительно застонать от досады. Как это могло произойти? Почему? Неужели, получив удар в висок от Харриссона, юноша упал на пол и коснулся той самой ранкой нескольких капель крови, угодивших на пол из раны на плече Валианта? Иначе как насмешкой судьбы это просто нельзя было назвать.

Нет! Нет, нет, нет, нет…. – мучительно скривившись, повторял он про себя, но понимал, что нечто непоправимое для молодого человека по имени Крис уже случилось. Заражение – каким-то непостижимым образом – произошло, и уже через несколько часов в Лоренсе будет буйствовать новый «перевертыш». Вряд ли стоило рассчитывать, что и этот Крис окажется устойчивым к яду – таких случаев было один на миллион. И скоро зараженный окажется в больнице, где много людей, а следовательно, много потенциальных жертв.

Сжав кулаки от злости, Валиант понял, что теперь последовать за Крисом – не просто его выбор и желание, а острая необходимость.

Будь проклят Харриссон, «Крест» и этот чертов Лоренс! Будьте вы все прокляты!

Постаравшись собрать в кулак остатки самообладания, Валиант развил большую скорость и последовал за своим зараженным туда, куда влекла его связующая волна.

23

Канзас Тернпайк

24 декабря 2003 года

Вопреки ожиданиям Ривер, первое время в пути ее похититель – или спаситель, пока трудно было сказать наверняка – провел молча. Девушка заговорить не решалась. От пережитого стресса у нее болела голова, а в животе стояла легкая дурнота, и сейчас все силы уходили на то, чтобы справиться с этими ощущениями. Вырваться она не пыталась – ее молчаливый спутник заблокировал двери сразу же, как сел за руль. Да и куда Ривер смогла бы сбежать, если бы каким-то чудом сумела выбраться из несущейся по дороге машины? Наверняка он догнал бы ее в считанные секунды. Нет, она понимала, что пока что любая попытка побега будет обречена на провал, поэтому перестала даже думать об этом.

Мысли тем временем сосредоточились на состоянии Криса. Как он? Пришел ли в себя? Слышал ли кто-нибудь выстрелы? Вызвал ли скорую? Не вернулся ли за ним этот… Декоре, вопреки тому, что говорил вооруженный незнакомец?

Одновременно Ривер посетили мысли о родителях. Боже, они ведь с ума сойдут, когда узнают о том, что случилось! Увижу ли я их еще когда-нибудь?

От страха слезы вновь наполнили глаза девушки, и она потерла лицо дрожащими руками, постаравшись совладать с собой.

– В чем дело? – строго поинтересовался водитель.

Ривер ахнула от неожиданности, услышав его голос, и страх быстро сменился злостью.

– Вы еще спрашиваете! – воскликнула она. – Я еду в машине с неизвестным вооруженным человеком, который ударил моего друга и угрожал мне пистолетом, вот, в чем дело! А еще в том, что Лоренсе остались мои родители… и мой друг, которому нужна помощь и которому, возможно, угрожает опасность! Вдруг этот ваш Декоре, или как его там, все-таки вернется? Что тогда? Мы даже не вызвали скорую… или полицию! Мы ничего не сделали, мы просто бросили Криса там со сломанной рукой и, скорее всего, с сотрясением мозга! А я… что будет со мной? Господи, я так не могу!.. Это какой-то кошмар, это страшный сон…

Перебивать или угрожать незнакомец не стал, он попросту подождал, пока девушка успокоится и сумеет снова мыслить здраво. Через несколько минут пассажирка стала вести себя чуть тише, и он вздохнул.

– У тебя есть телефон?

– Что? – непонимающе нахмурилась девушка, утирая раскрасневшиеся от слез глаза.

– Сотовый телефон у тебя есть?

– Да… в кармане.

– Дай его мне. Только без глупостей.

Сомневаться в том, что этот человек сумеет пресечь любую попытку к сопротивлению, не приходилось, поэтому Ривер нашла в кармане джинсов телефон и послушно протянула его водителю. Тот бегло наощупь набрал «911» и принялся ждать. Ответ оператора последовал незамедлительно.

– На Лорен-Стрит, 766 слышались выстрелы. Два. Возможно, нужна скорая. Нет, я не знаю, пострадал ли кто-то. Случайно. Да, благодарю, я вас понял. Что? Мое имя? Конечно, записывайте, – отрапортовал он, однако, когда пришла пора называть имя, нажал на сброс, открыл окно и вышвырнул телефон прочь.

Ривер ахнула, однако, собравшись возмутиться, тут же прикусила язык, решив, что не стоит раздражать вооруженного человека.

– Скорая и полиция уже на месте, так что с твоим другом все будет хорошо. Ему уже ничто не угрожает, – невозмутимо сказал незнакомец.

Ривер поджала губы и смогла лишь кивнуть в ответ.

– Как ты себя чувствуешь? – явно не без опаски поинтересовался незнакомец несколько минут спустя. Ривер нахмурилась, прислушиваясь к собственным ощущениям.

– Сносно, – передернула плечами она.

– Симптомы, о которых я говорил, не беспокоят?

– Я просто знаю, что жутко напугана… возможно, приобрела пару седых волос, лишилась куртки и телефона, ничего не ела, хотя вряд ли после всего этого смогу хоть кусок проглотить, устала, и вряд ли ноги меня удержат, когда я выйду из машины, – осмелев, проговорила она. Мужчина ухмыльнулся в ответ.

– Главное, что ничто из описанного тобою не свидетельствует о необратимых изменениях.

– Не настало ли время рассказать мне, о каких изменениях речь? – осторожно спросила Ривер.

Некоторое время водитель молчал, словно собираясь с мыслями.

– Думаю, начать следует не с этого, – заключил он, наконец. – А с того, что ты вообще знаешь о существе, которое на тебя напало.

Ривер вздохнула.

– До сегодняшнего… то есть, до вчерашнего дня я о его существовании-то ничего не знала. Произошла авария…

– Об аварии мне известно. Ее засняли на видео.

– Да. Мы с Крисом наткнулись на это видео, когда искали какие-либо сведения о вампирах. Я бы никогда в жизни не подумала, что буду всерьез искать нечто подобное, если бы не эти два следа на руке, – девушка закатала рукав и вновь присмотрелась к начавшим заживать точкам. Водитель тоже взглянул на руку девушки и быстро отвел взгляд, убедившись, что ранки не вызывают опасений. – Но мне просто не приходило в голову, от чего еще мог остаться подобный след, кроме вампирских клыков, учитывая, что укусил меня человек. Не знаю, насколько правдивы старые легенды, но в мифах, фильмах и книгах говорится, что укус вампира способен обратить человека в ему подобного. Это… действительно так?

Мужчина покачал головой.

– Не совсем. Он способен изменить человека, но вампиром он его сделать не может. В организме вампиров содержится особый яд, который отравляет человеческий организм, воздействует на психику и даже изменяет физиологию. Этот яд обрекает свою жертву на мгновенную зависимость от крови вампира, фактически превращает человека в послушного раба, в марионетку того, кто его заразил. Мы называем их «перевертышами» или просто зараженными. Они кратковременно приобретают физическую силу и выносливость, как у самих вампиров или даже больше, полностью теряют собственную волю, готовы пойти на все, чтобы угодить своему новому хозяину.

– Как жутко… – поморщилась Ривер.

– Жутко не только это. «Перевертыши» страшно агрессивны, и если заразившего их вампира не оказывается рядом, они начинают рвать на части всех, кого видят в радиусе поражения, напиваются людской крови, которая нисколько не продлевает им жизнь.

Девушка вздрогнула.

– И я… стану таким монстром?

– Ты должна была уже им стать, судя по тому, сколько прошло времени. Обыкновенно изменения начинаются в первые несколько часов. Как минимум, возникают первые симптомы. Зачастую человек начинает резче реагировать на запах и свет, у него изменяется восприятие вкуса еды. В горле пересыхает, начинается сильная жажда, которую не удается утолить, сколько бы воды человек ни выпивал. Может появиться сильная, почти судорожная дрожь, предшествующая потере сознания. Состояние чем-то напоминает сильное похмелье или интоксикацию. Вокруг раны от укуса начинается первый некроз, ткани начинают отмирать, почти полностью исчезает чувствительность к боли. В первые двенадцать часов должно проявиться хоть что-то из этого. В истории не было зафиксировано ни одного случая, когда изменения наступали позже…

Ривер нахмурилась.

– В истории, – повторила она. – Вы сами уже видели подобное?

– На моем веку вампиры перестали плодить «перевертышей», потому что не были способны поддерживать их существование, не привлекая внимания. Они никогда не могли слишком долго содержать своих рабов, но мои предки заставали и подробно фиксировали детали этого процесса…

Ривер прерывисто вздохнула.

– Ваши предки… они – кто? Потомственные охотники на вампиров?

– Можно сказать и так.

– В сети мы наткнулись на некоторые упоминания одной организации, которая прислала своего сотрудника на место происшествия, когда какой-то парень назвал себя вампиром и напал на девушку. Прокусил ей горло. Вы из этой организации, ведь так? «Харриссонский Крест», кажется.

Он вздохнул.

– Да, все верно. Я являюсь ее фактическим руководителем. Меня зовут Джеймс.

Ривер вспомнила это имя, в статье его указывали.

– Джеймс Харриссон?

– Да. Я выезжал на множество таких происшествий, надеясь напасть на след той твари, что укусила тебя.

– Декоре, – уточнила Ривер. – Так вы его назвали.

– Валиант Декоре, – кивнул Джеймс, и лицо его заметно помрачнело. – На данный момент он – последний из своего вида. Остальных тварей наша организация за минувший век практически стерла с лица земли. На счастье человечества, их рождалось не так много.

Ривер пыталась сосредоточиться на словах Харриссона, но почти все ее мысли заняло одно имя. Валиант Декоре. Она не могла отделаться от воспоминаний об аварии. Она помнила гипнотическое синее свечение глаз и отчаяние, с которым он спросил о крови. Он искренне боялся, что Ривер заразится его ядом. Отчего же он решил все же укусить ее? Было это инстинктивно или сознательно? Так или иначе, Ривер не могла забыть его нетерпеливый, требовательный и даже испуганный взгляд в доме Криса Келлера. Ее мучил вопрос о реальных намерениях этого существа, и хотя она видела, что Харриссон стремится окрасить образ Валианта Декоре в самые мрачные из возможных красок, она заранее готова была поставить это под сомнение.

Ривер покачала головой, возвращаясь из своего задумчивого состояния.

– Так вампирами, выходит, не становятся, а рождаются? – спросила она. Отчего-то теперь ей уже не казалось, что ее таинственный спутник станет применять против нее оружие.

– Да. И, вопреки тому, что пишут в книгах или показывают в фильмах, они вовсе не бессмертны. Но живут они намного дольше человека: в их организме ускорены и усилены процессы регенерации клеток, старение происходит в несколько раз медленнее, чем у людей. Они сильны и очень быстры, а также обладают природной способностью гипнотизировать свою жертву.

– Зачем им жертвы? – качнула головой девушка, вспоминая об укусе. – Потому что они от природы склонны к насилию?

– Наша организация направляла основные силы не на изучение физиологических процессов в их организмах, а на избавление человечества от вампирской заразы, – поморщился Харриссон. – Но все же кое-какие знания мы о них приобрели за время своего существования. Искали первые упоминания и уголок планеты, где они впервые появились.

– И где же это? – искренне поинтересовалась Ривер.

– Предположительно, в Малайзии.

Девушка изумленно округлила глаза. Отчего-то она ожидала услышать что угодно, но не это. Легенды о вампирах в ее памяти всегда ассоциировались с Европой, в частности, с Трансильванией.

– И когда же они там появились?

– Очень и очень давно. Точной даты я тебе назвать не могу, да и никто не может. Во всяком случае, они появились явно позже людей.

– Кто же они? – нахмурилась Ривер. – Люди, которые заключили договор с дьяволом?.. Или с каким-то другим злом?

Харриссон усмехнулся.

– В основе наших знаний о вампирах лежит более научный подход, хотя церковникам, которые начали с нами сотрудничать, хватало и версии с дьяволом. В ходе изучения вампиров мы пришли к выводу, что, по сути своей, вампиры – это те же люди, претерпевшие устойчивую мутацию, связанную с одним паталогическим заболеванием.

– С каким?

– Ксеродерма пигментная. Или XP[3]. Знаешь, что это?

Ривер нахмурилась, почти обиженно.

– Мой отец врач, – буркнула она.

– Значит, знаешь, – хмыкнул Джеймс. – Так вот, если верить нашим источникам, вампиры – это люди, организм которых сумел адаптировать это отклонение себе на пользу. С течением времени мутация передавалась, укоренялась, укреплялась и изменяла их генетический код. Именно эта мутация развила в них все те способности, о которых говорят в мифах и легендах. Правда, фантазеры и киноделы приписали вампирам множество несуществующих качеств, но часть из того, что известно каждому школьнику, хоть раз слышавшему о графе Дракуле, действительно имеет место. В особенности это касается их нужды в жертвах, о которой ты спрашивала. Насколько мне известно, их тела довольно быстро расходуют железо, и гемоглобин у них нуждается в постоянном восполнении извне. Лучше всего для этого подходит…

– Человеческая кровь, – тихо закончила Ривер.

– Да.

На некоторое время в салоне вновь повисло тяжелое молчание. Девушка нарушила его первой:

– А что происходит с марионетками?.. То есть, с «перевертышами». Вы говорите, что они тоже приобретают силу и выносливость…

– И скорость вкупе с невосприимчивостью к боли, – кивнул Джеймс. – Но яд вампира взамен убивает их. В отличие от организма вампира, человеческий организм начинает стремительно разлагаться заживо. ХР словно проявляется в ускоренном, очень ускоренном темпе. И если вампирам для восполнения регенерационных способностей требуется человеческая кровь, то «перевертышам» нужна кровь их… если можно так выразиться, создателя.

– А вампиры просто не могут отдавать ее много, потому что и сами нуждаются в ее постоянном восполнении, – кивнула девушка.

– Ты быстро схватываешь, – улыбнулся Джеймс, и Ривер на миг замялась, заметив, что улыбка этого человека может быть весьма обаятельной. Однако вряд ли он слишком часто ее демонстрировал.

– Хм… я вот, чего никак не могу понять: почему же у меня не началось никаких изменений? Я переволновалась, да, но чувствую себя вполне хорошо. На запах или вкус реагирую по-прежнему, головокружения или потери сознания не было, сухости во рту тоже… ну, разве что, только кофе перепила за эту ночь. Да и следы от укуса не вызывают опасений. А ведь при этом он не только укусил меня – после аварии он закашлялся, и его кровь попала мне в глаз. Какое-то время его чуть жгло, как если бы туда попала мыльная вода, но это быстро прошло…

Ривер оборвалась на полуслове, побоявшись, что новые сведения о контакте с вампиром вновь заставят Джеймса направить на нее пистолет, но Харриссон остался спокоен.

– Ответа на этот твой вопрос у меня нет, Ривер, – серьезно ответил он.

– Его… и у этого Валианта Декоре не было, – передернула плечами девушка. – Когда Крис попытался меня загородить, этот ваш Декоре приказал держаться от меня подальше, потому что я, вроде как, опасна, но потом опешил, потому что не увидел во мне никаких перемен. Это явно повергло его в шок.

– Вот как, – нахмурился Джеймс.

– Но он все равно хотел увести меня с собой.

– Не хотел привлекать внимания «Креста», это понятно. Похоже, он не знал о том, что ваша встреча попала на чью-то видеокамеру, поэтому надеялся быстро прибрать за собой.

– То есть… убить меня?

– Скорее всего, да, – кивнул Джеймс, выразившись будничным тоном, будто говорил о погоде на завтрашний день. – Сейчас на Декоре сконцентрировано все внимание «Креста», поэтому он старается скрываться как можно тщательнее. «Перевертыш» сейчас был бы слишком рискованным, слишком бесконтрольным, поэтому от тебя следовало избавиться.

Ривер сглотнула подступивший к горлу ком.

– Но ведь изменений не произошло, ведь так? Значит, я ему больше не нужна, я не представляю для него угрозы!

– Если в ближайшее время ты не изменишься, выходит, ты действительно не станешь «перевертышем», – нахмурился Джеймс. – Но в этом случае ты будешь представлять для него еще больший интерес.

– Что? – Ривер ахнула. – Почему?

Харриссону потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями для ответа.

– У меня есть одна теория по этому поводу… но в ней слишком много допущений, – вздохнул он. – Истории о том, что человек может превратиться в вампира, скорее всего, имеют свой некий первоисточник. Среди тех, кого удавалось изловить моим предшественникам, ходили расплывчатые легенды, что не каждый зараженный становился «перевертышем» – в крайне редких, единичных случаях человек действительно мог стать вампиром. Яд изменял, но не убивал его.

– Но со мной ничего такого не произошло! – воскликнула девушка.

– Пока – не произошло, – уточнил Харриссон. Ривер нахмурилась.

– Я не стала бояться света или хотеть выпить чьей-то крови!

– К слову сказать, вампиры не насколько боятся света, как ты думаешь, – хмыкнул Харриссон. – Они к нему чувствительны, да, и он их изматывает, как, к примеру, ранение. Воздействие ультрафиолетовых лучей может затребовать от них большей регенерации, поэтому им быстрее потребуется человеческая кровь. Находясь на солнце, вампиры становятся более уязвимыми и слабыми, но дневной свет не сжигает их, как показано в кино или написано в книгах.

Ривер тяжело вздохнула.

– И вы, значит, собираетесь проверять, насколько я стану чувствительной к свету? И, если я стану вампиром, вы тоже меня убьете?

– Пока что ты не даешь ни малейшего повода причинять тебе какой-либо вред, Ривер, – спокойно отозвался Джеймс, покачав головой. – Я никогда не видел, чтобы человек превращался в вампира. К тому же, как я уже сказал, это только теория, ничем не подтвержденная. Я даже сомневаюсь, что такой процесс реально возможен. Как минимум, он не будет протекать вовсе без последствий, что мы наблюдаем в твоем случае. Возможно, у тебя иммунитет к яду, поэтому изменений и не произошло. Проблема состоит в том, что Декоре может подумать иначе. Он может счесть тебя потенциальной кандидаткой в вампиры и начать выслеживать тебя, чтобы обратить.

Ривер страдальчески поморщилась.

– Но зачем? Я не хочу им становиться!

– А Декоре хочет сохранить свой вид, и на эту цель он положит все. Уверен, Декоре захочет тебя найти и похитить, чтобы проверить старую легенду на правдивость. Ты дала ему повод думать, что обращение возможно. Он не отступится.

– То есть, я теперь приманка для последнего вампира, – нервно усмехнулась Ривер, покачав головой. – Господи, это же просто немыслимо…

Она устало потерла лицо руками.

– Тебе следует понять одно: я хочу уберечь тебя от Валианта Декоре. Пожалуй, только я и могу это сделать – у полиции навыков борьбы с вампирами нет.

Ривер вздохнула. Некоторое время она молчала, пребывая в собственных мыслях, затем вымученно улыбнулась.

– Что ж… тогда мне повезло, что вы успели прибыть до того, как он забрал меня.

Девушка заметила, что ее собеседник резко вздрогнул, услышав эти слова. Его правая рука – будто неосознанно – потянулась к левой верхней стороне груди, ближе к ключице, а лицо, казалось, чуть побледнело.

– Мистер Харриссон? – обеспокоенно обратилась Ривер. – Вы в порядке?

– Да, – тут же отозвался Джеймс, совладав с собой. Рука вновь легла на руль. – Да, все хорошо. Ты права: важно, что я успел.

Ты. Не. Успел.

Эти три слова стали для него причиной кошмаров много лет назад, и сейчас от воспоминания о них груз бессонной ночи тяжело надавил на плечи Джеймса и заставил веки заметно потяжелеть. Он с трудом заставил себя сконцентрироваться, чтобы не заснуть за рулем.

Ривер больше ничего не говорила. Похоже, она решила, что разговор окончен, и погрузилась в собственные раздумья. Слишком много тяжелой для восприятия информации она усвоила за сегодняшнюю ночь, и разум ее отказывался так быстро свыкаться с новой картиной мира. Прислонившись к окну пассажирского сидения, Ривер не заметила, как погрузилась в беспокойный хрупкий сон.

24

Лоренс, штат Канзас

24 декабря 2003 года

Проследовав за своим зараженным до места назначения, Валиант укрылся за стеной больницы и затаился. Через пару минут после его прибытия приехала еще одна машина – не патрульная, но находились в ней точно полицейские. Детективы, решил Валиант. Мужчина и женщина – их значки и оружие он с этого расстояния разглядел отчетливо, пока они разговаривали с интерном при входе в больницу и узнавали, где и когда можно будет найти пострадавшего, чтобы поговорить с ним. Мужчина, голос которого был достаточно звучным, чтобы чувствительный слух вампира мог на расстоянии уловить каждое его слово, назвал зараженного юношу Крисом Келлером. Интерн ответил прибывшим полицейским, что сейчас пациент находится в ортопедии, после ему предстоит осмотр нейрохирурга из-за травмы головы, а после, если врачи сочтут его состояние достаточно стабильным, с ним можно будет поговорить. Услышав это, детективы отправились ждать в приемной.

Черт, – выругался про себя Валиант, понимая, что показываться сейчас в больнице для него будет слишком рискованно: возможно, те патрульные, что прибыли в дом Келлера первыми, уже успели что-то выяснить и получить описание нападавшего, стало быть, они могут передать его детективам. Придется ждать, пока допрос не будет окончен. Оставалось лишь надеяться, что времени хватит, и полиция уедет отсюда до того, как у Криса Келлера начнутся первые призраки изменений.

Тяжело вздохнув, Валиант прислонился к стене здания и погрузился в свои мысли. Сейчас он осознавал, что всей душой ненавидит этот город, ненавидит Харриссона и его вечное умение возникнуть не вовремя и не к месту, ненавидит то, какие последствия может принести человеку контакт с его кровью.

Время растянулось тугой тягучей массой и принялось капать скудными каплями на голову Валианта, содрогающегося под порывами зимнего ветра Лоренса.

Ноги держали с трудом – за последние сутки и без того истощенному организму пришлось применить слишком много своих резервов, и теперь непреодолимая слабость прокатывалась по телу мелкой дрожью, а в деснах верхней челюсти начинался назойливый зуд, подающий тревожный сигнал об острой нехватке крови.

Только бы не потерять контроль, – взмолился про себя Валиант. Допустить еще одну досадную оплошность он попросту не мог себе позволить.

Через какое-то время из дверей больницы вдруг вышла рыжеволосая женщина приблизительно лет сорока и направилась прямо к укрытию Валианта. Из кармана белого халата, поверх которого была наброшена большая – явно мужская – куртка фельдшера скорой помощи, она извлекла пачку сигарет и зажигалку. Незнакомца, притаившегося за стеной, женщина заметила в самую последнюю очередь, резко подняв на него взгляд, что до этого был устремлен в землю. Она шла заметно нервной, торопливой походкой, а по губам, беззвучно шевелившимся в такт учащенно бьющемуся сердцу, можно было прочитать целый поток ругательств.

Обратив внимание на Валианта, женщина замерла в нерешительности.

– Ох… – только и выдохнула она.

Волна дрожи вновь прокатилась по телу Валианта, неприятное ощущение в верхней челюсти усилилось.

Спокойно! – приказал он себе.

– Простите. Не знала, что тут… кто-то будет, – смущенно произнесла женщина. Валиант постарался выжать из себя наиболее миролюбивую улыбку.

– Сожалею, что разочаровал своим присутствием, – от легкой усмешки удержаться не удалось, и незнакомка смущенно потупилась.

– О, я не то хотела сказать. Извините, это было грубо с моей стороны.

– Поверьте, с грубостью я хорошо знаком, и в вашем замечании на нее не было и намека, – смягчился Валиант. – Вы, кажется, собирались закурить?

Женщина виновато покосилась на пачку и зажигалку в своей руке.

– Я вообще-то не злоупотребляю этой привычкой… – зачем-то сообщила она, снова неловко потупившись. Валиант пожал плечами.

– Я вас не выдам, – заговорщицки произнес он, и женщина расплылась в благодарной улыбке, после чего зашла чуть дальше за стену больницы, укрылась в более густой тени, щелкнула зажигалкой и с истинным удовольствием расслабления затянулась зажженной сигаретой.

– Эмили Дженкинс, – представилась она, усмехнувшись. – Ортопед. Но вам – можно просто Эми, раз уж вы узнали мой маленький секрет.

Для демонстрации, заметив легкое недоумение на лице своего собеседника, Эмили качнула в воздухе дымящейся сигаретой и выдохнула вверх густое серое резко пахнущее облако. Валиант уже собирался назвать свое имя, но вовремя прикусил язык и решил хоть здесь последовать рекомендациям Дрейка Талоса. Правота исполнителя насчет вычурного имени и образа раздражала до зубовного скрежета, но признавать ее в сложившихся реалиях все же приходилось.

– Джонатан Твист, – произнес он, сомневаясь, что сумел выговорить это имя с должной естественностью. – Можно просто Джон, если хотите.

В ответ Эмили лишь снова затянулась и выпустила из легких дым в рассветные сумерки. Валиант отметил, что у этой женщины довольно резкие, почти хищные черты лица и хрупкое телосложение, хотя в руках, привыкших работать в ортопедическом отделении, чувствовалась определенная сила.

– Жуткая ночка, – нахмурилась Эмили, нарушая тишину.

– Я полагал, что такими можно назвать многие ночи в больнице, – осторожно заметил Валиант.

– Так-то оно так, – протянула доктор Дженкинс. – Просто далеко не каждую ночь приходится думать, как сообщить хорошему коллеге, что его дочь похитили.

Валиант напряженно встрепенулся. В том, что речь идет о его первой зараженной, сомнений у него отчего-то не возникло.

– Ох… простите, – выдавил он. – Я не знал…

– Да и откуда вам знать! – с нотками явной досады в голосе закатила глаза Эмили. – Вы уж простите, что я тут разглагольствую. Просто… не знаю, как сказать Майку о Ривер.

Стало быть, девушку зовут Ривер, – отметил для себя Валиант. Вслух же он сказал:

– Майк – это ваш коллега?

– Ох… да. Майкл работает в нашей больнице. Общая хирургия. Ривер – его дочь.

– Мне трудно представить, каково сообщать такие новости близким. Должно быть, это очень тяжело, – сочувственно заметил Валиант.

– Не то слово, – согласилась Эмили.

– Что ж, если хотите поговорить об этом, побеседовать с вами – это меньшее, что я могу, чтобы вам помочь. Что произошло, Эми?

Женщина благодарно улыбнулась.

– Не уверена, что могу это рассказывать, это ведь преступление…

– О, я понимаю, – смиренно опустил глаза Валиант. – Что ж, не стану ставить вас в неловкое положение своими расспросами. Можем просто помолчать – говорят, это тоже иногда помогает.

Несколько секунд Эмили размышляла, стоит ли рассказывать о своих переживаниях незнакомцу.

– Ну… с другой стороны вы ведь не преступник, Джон, – нервно усмехнулась она.

– По крайней мере, не припомню за собой проблем с законом, – передернул плечами Валиант.

– Ох, черт, – хохотнула женщина. – Уже второй раз за эту короткую встречу я, кажется, умудрилась вам нагрубить. Простите.

Валиант доверительно посмотрел женщине в глаза.

– Эми, я лишь предложил вам поговорить, чтобы вам стало легче. Если вы считаете, что вам это не нужно, я не стану навязываться. Просто мне показалось, что вы хотели бы поговорить еще с кем-то перед тем, как сообщать дурную весть коллеге. Как по мне, то для таких разговоров незнакомцы подходят лучше всего. Ну, знаете… бармены, официанты, случайные попутчики, которых больше никогда не увидишь. Я ошибаюсь?

Эмили снова затянулась.

– Да нет, пожалуй, вы правы, – серьезно ответила она, а после, наконец, решилась, и Валиант весь обратился в слух. – Полиция и скорая приехали недавно, привезли ко мне в отделение юношу по имени Крис Келлер. Я его даже знала когда-то давно, мой сын учился с ним в одной школе. Оказывается, они с Ривер Уиллоу сегодня вечером встретились и общались всю ночь. А под утро в окно… (представляете, в окно!) комнаты Криса на втором этаже ворвался какой-то псих и попытался похитить Ривер. Крис чуть не с пеной у рта яростно об этом рассказывал, пока я вправляла ему обе лучевые кости. Он даже боль перестал чувствовать от нервного возбуждения раньше, чем могло подействовать обезболивающее…

Валиант сглотнул тяжелый подступивший к горлу ком.

Началось, – со страхом осознал он.

Тем временем Эмили продолжала.

– Несколькими минутами позже в доме появился другой человек. По словам Криса, он был вооружен и даже пустил оружие в ход, прогнав первого похитителя. После этот человек прицелился в Ривер. Крис попытался ему помешать, выбить пистолет… глупый мальчишка возомнил себя героем! Тот человек нанес ему удар пистолетом и рассадил висок, после чего Крис потерял сознание. Когда прибыли патрульные и скорая, ни Ривер, ни вооруженного налетчика в доме уже не было. Никто не знает, кто этот человек, куда он увез Ривер и что у него за машина… номерных знаков никто не видел. Даже неизвестно, жива ли Ривер до сих пор, и это самое ужасное!

Валиант нервно перебрал пальцами.

– Жуткая история, – искренне сказал он. – Но ведь… Крис запомнил похитителя? Он может помочь полиции поймать этого маньяка, разве нет? Может, дочь вашего коллеги все-таки жива? Не стоит отчаиваться.

Эмили вздохнула.

– Крис сейчас как раз дает описание обоих нападавших полицейским, но офицеры сомневаются, что можно опираться на его слова, потому что Крис бормочет что-то насчет вампиров, какого-то заражения и некоего «Креста»… В общем, та еще история! А отец Ривер только сегодня ушел со смены домой. Он еще ничего не знает. Хотя, впрочем, полиция уже могла с ним связаться.

– Боже, – прерывисто вздохнул Валиант, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. – Похоже, парню здорово досталось. Сильная травма головы?

– Нейрохирург не выявил серьезных последствий при первичном осмотре, но для верности мы понаблюдаем Криса какое-то время, – качнула головой Эмили, решив закурить вторую сигарету. – Гораздо более серьезно повреждена у него была рука, и он утверждает, что ее сломал тот, кто проник в его комнату через окно.

– Это ведь какую силу надо иметь! – нарочито недоверчиво сдвинул брови Валиант.

– Большую, это уж точно, – согласилась Эмили. – В общем, пока что мы поместили Криса в палату в ортопедии. Нейрохирург завтра сделает несколько снимков и будет наблюдать Криса в течение дня. Возможно, понадобится консультация психотерапевта, но пока это под вопросом. В конце концов… вампиры? Это же нелепица какая-то.

Валиант поджал губы.

– Ну… скорее всего, у парня просто сильный стресс, и сознание замещает воспоминания на фантастические. Я о таком читал.

– Увлекаетесь психологией? – хмыкнула Эмили, выдыхая облако едко пахнущего дыма. Валиант едва удержался, чтобы не отмахнуться, и выдавил из себя улыбку.

– Только на любительском уровне.

– Занимательный вы человек, Джон, – кивнула она. – А вы какими судьбами здесь?

Валиант вздрогнул, попытавшись наскоро придумать себе историю.

– О, я… просто жду своего друга. Я, знаете ли, недавно в Лоренсе, не очень хорошо здесь ориентируюсь. Мы договорились, что он заедет за мной на рассвете, но пока что его нет.

– Вот как. Может, вам следует ему позвонить?

– Я бы рад, но у меня нет при себе телефона, – пожал плечами Валиант.

– Ну… а хотя бы его номер вы знаете?

– Да.

– Тогда можете позвонить из больницы. Идемте, я покажу вам, где телефон.

Валиант замялся, когда Эмили докурила и, наклонившись, затушила сигарету об асфальт.

– Я… должен вам кое в чем признаться, Эми, – поморщился он, наскоро сочиняя ложь. – Видите ли, я немного… это покажется глупым, но я боюсь больниц. Они нагоняют на меня страх, почти панику. Поэтому, думаю, я просто подожду своего друга здесь.

– Вы так долго можете прождать, – покачала головой Эмили. Пошарив в кармане куртки, она извлекла оттуда сотовый телефон и протянула его Валианту с приветливой улыбкой. – Вот. Это телефон моего мужа. Можете позвонить с него, если хотите.

– Ох, – на этот раз смущенная улыбка была искренней. – Вы очень добры, Эми.

– Вы помогли мне, а я помогу вам. Это справедливо, вы так не думаете?

– Пожалуй. Вы не против, если я отойду? Я буду недалеко и обязательно скоро верну вам телефон.

Эмили кивнула и извлекла из пачки третью сигарету.

– Не торопитесь. Пара минут у вас точно есть.

– Спасибо.

Валиант отошел и, решив, что находится на достаточно безопасном расстоянии, чтобы Эмили не услышала его разговор, набрал по памяти номер офиса Дрейка Талоса.

Ответили не сразу: похоже, в такой час в конторе еще никого не было. Валиант уже успел произнести про себя пару ругательств, когда трубку все-таки сняли.

– Дрейк Талос, – послышался недовольный голос исполнителя.

– Беспокоит Джонатан Твист.

Несколько долей секунды на том конце провода стояло тягучее молчание, в котором слышалось полное злобы дыхание Дрейка.

– То есть, теперь ты решил соблюдать маскировку, Джон?

Валиант с трудом заставил себя подавить бушующую внутри неприязнь.

– Есть некоторые трудности.

– Еще бы я не знал! Я оставил тебя в Лоренсе вчера. Вчера, понимаешь ты это?! И ты не смог даже дня провести спокойно, без приключений! Как? Как, скажи мне на милость, ты умудрился вляпаться в такое дерьмо?!

Валиант почувствовал, как по спине его пробежал холодок. Дрейк явно знал об аварии. Как и Джеймс Харриссон знал о ней, в этом не было сомнений. Но каким образом эта информация так быстро долетела до разных людей?

– Что ты знаешь? – тихо спросил Валиант.

– Всё! – выкрикнул Дрейк в ответ. – Все подробности, черт бы тебя побрал! Ты, видишь ли, страшно фотогеничен. Жаль, что такие, как ты, вообще могут быть засняты на камеру! Я иногда жалею, что больше половины мифов оказались сущей брехней!

На камеру?!

– Меня… кто-то заснял?

– Представь себе, у каких-то счастливчиков в Лоренсе оказалась под рукой видеокамера в тот самый знаменательный момент, когда тебя угораздило проявить все те особенности, которые я просил тебя попридержать! И этот энтузиаст оказался достаточно активным, чтобы поместить свой видеошедевр в сеть на радость всем желающим! Я звонил в гостиницу, чтобы тебя предупредить, но, видите ли, Джонатана Твиста там не оказалось.

Из груди Валианта вырвался резкий взволнованный выдох, но вовсе не последнее замечание было тому причиной.

– Так вот, как он меня нашел…

– Твою мать! – прорычал Дрейк. – Только не говори мне, что…

– Харриссон был здесь, – закончил Валиант мысль исполнителя. – Но я сумел от него ускользнуть.

– Надолго ли? – мрачно спросил Дрейк. – Так. Тебе нельзя высовываться, слышишь? Нужно как можно скорее увезти тебя из Лоренса, и…

– Ты, видимо, знаешь не все подробности, – хмыкнул Валиант. – Та девушка, которая подоспела ко мне после аварии…

– Которую ты заразил?

– Она не изменилась. Я успел выяснить, что ее зовут Ривер Уиллоу, она дочь врача местной больницы. Харриссон куда-то увез ее, и, боюсь, он решит привезти ее в «Крест» для опытов, потому что на нее не подействовал яд. Вполне возможно, Дрейк, что она – шанс проверить старое поверье моего вида… и я не исключаю того, что она может стать одной из нас. Если так, как минимум, она будет для «Креста» ценнее, чем любой вампир, потому что Харриссон и его люди захотят изучить ее.

– Погоди… ты хочешь перехватить ее и использовать в качестве? Чтобы выторговать за счет нее своих сородичей, которые, возможно, содержатся в «Кресте»? Валиант, затея опасная…

– Опасная или нет, я должен попытаться. Даже если весть, пущенная информатором – неправда, я не могу позволить Харриссону и его людям препарировать эту девушку, просто потому что она может стать такой же, как я.

Дрейк заметно занервничал, поэтому о Крисе Келлере Валиант решил пока не рассказывать. Возможно, получится разобраться с проблемой этого юноши, не вмешивая в это исполнителя.

– Так… так, Валиант, не стоит пороть горячку, слышишь? Мы договаривались, что ты не станешь высовываться. По крайней мере, пока мы так и не знаем, насколько надежен был твой информатор. Твое выживание, знаешь ли, в моих интересах – как минимум, пока я работаю над твоим заданием. Геройство в наши планы не входило.

– О геройстве речи и не идет, – Валиант поморщился. – Но сейчас на карту поставлено нечто очень важное, и я не могу отсиживаться и ждать, пока ситуация разрешится сама собой. На тебя я это вешать тоже не собираюсь, у тебя есть другая работа, не менее важная, так что…

– Очнись ты! В деле Джеймс Харриссон! Ты сам говорил, что он пойдет на все, чтобы сжить тебя со свету, так что тебе нельзя…

– Не трать красноречие, Дрейк, я все решил и просто ввожу тебя в курс дела. К слову, раз Харриссон сейчас на оперативном выезде, «Крест» остался без руководителя, это может ускорить твою работу. Об остальном – то есть, о Харриссоне и девчонке – я позабочусь сам.

– Черт, Валиант, что ты удумал?

– Не перезванивай на этот номер, я позаимствовал телефон у случайной встречной и сейчас верну его ей.

Валиант решил, что этой фразы для прощания вполне достаточно, поэтому нажал на сброс. Сделав пару глубоких вдохов и постаравшись не обращать внимания на растекающуюся по телу слабость, он вернулся к тому месту, где ждала его Эмили, и с благодарностью протянул ей сотовый, на всякий случай стерев последний звонок.

– Благодарю вас, – улыбнулся он.

– Все хорошо? Ваш друг найдет вас?

– Да, он скоро будет.

– Что ж… тогда я пойду. Пора возвращаться к работе.

– Удачи вам, Эми.

– И вам.

Доктор Дженкинс кивнула на прощание и удалилась в пылающий ярким режущим светом вестибюль больницы.

Валиант некоторое время простоял молча, чувствуя, как по небу разливается свет утреннего солнца. Изматывающее, но красивое зрелище. Память тем временем снова уносила Валианта на десять лет назад. Кто бы мог знать, что этот город сыграет такую важную роль в его жизни?..

Не надо. Забудь, – приказал он себе. Сейчас не о прошлом надо было думать, а о настоящем. Основных задач сейчас было две: разобраться с проблемой Криса Келлера и отыскать Ривер Уиллоу. Как только с юнцом вопрос будет решен, можно будет вновь связаться с Дрейком и заставить его подключить свои связи, чтобы найти местоположение Харриссона и выяснить, что с девушкой. А пока – нужно ждать. Запастись терпением и ждать отъезда полиции.

25

Топика, штат Канзас

24 декабря 2003 года

Дрейк Талос чувствовал, как руки его начинают подрагивать от злости. Он все еще сжимал телефонную трубку, из которой доносились частые и раздражающие короткие гудки, однако прерывать этот назойливый сигнал не спешил.

Стараясь привести в норму дыхание, как учили на давно пройденных курсах управления гневом, Дрейк закрыл глаза и начал дышать под счет. Когда ярость начала утихать, он, наконец, положил трубку, хотя желание сжать ее так, чтобы треснул пластик, никуда не делось.

Настал черед хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию. Изначальный план нарушен не был, однако в нем появилось звено, на которое Дрейк никак не рассчитывал.

Девчонка. Ривер Уиллоу, если верить комментариям под видеозаписью. И не простая девчонка, а дочь известной писательницы. Журналисты могут раздуть из этого громкое дело, черт бы их побрал!

Дрейк нервно потер ладонями друг о друга, затем помассировал пальцами виски, словно это могло помочь лучше соображать. Ривер Уиллоу оказалась неким неизвестным параметром, который мог спутать весь ход сложившегося уравнения, и о том, как именно она повлияет на исход, можно было только догадываться.

Дрейк не любил, когда нарушаются планы.

Снова сняв трубку, он бегло набрал один из резервных номеров, и, когда на том конце провода перестали звучать гудки дозвона, а послышалась тишина – приветствия не было, такие правила поставил сам Дрейк – он тут же обрисовал суть дела.

– Талос, – сказал он. – Нужно выяснить, где находится Джеймс Харриссон. Предположительно может двигаться по двадцать четвертому шоссе на автомобиле. С ним пассажирка, она чрезвычайно важна. Остальные инструкции позже. Найдите мне их, хоть из-под земли достаньте! И не дайте им добраться до Арвады!

26

Лоренс, штат Канзас

24 декабря 2003 года

Крис сидел на своей койке напротив двух дотошных детективов и готов был швыряться мебелью от злости. Правая рука покоилась на перевязи, а к промытой ране на левом виске была на пластырях приклеена повязка. Юноша понимал, что, глядя на эту самую повязку, детективы списывают все его слова на то, что он ударился головой и ничего не соображает, но он отлично помнил детали произошедшего, и неистово злился на то, что его слова не воспринимают всерьез, считают их бредом.

В горле пересохло, а резкий свет больничной палаты после долгой ночи резал глаза. Хорошо хоть, что травмы не доставляли дополнительного дискомфорта – должно быть, обезболивающее еще действовало.

– Да говорю же я вам… и коллегам вашим уже сказал: это был чертов вампир, мы всю ночь искали о нем информацию! Проверьте вы это, не списывайте на бред, я не сумасшедший! Вас разве не учили отрабатывать все версии?

Нервная, крупная дрожь пробежала по всему телу, и стоило огромных усилий унять ее. Главное, чтобы ее не заметили эти двое, потому что кто-нибудь из них точно вознамерится закрыть окно, а это значит, что Крис попросту умрет от жары. Ему с трудом удалось уговорить полицейских пойти против рекомендаций докторов и впустить в палату немного свежего зимнего воздуха. Недостаточно, впрочем, холодного. Неужели он один чувствует, что в этой больнице так адски жарко? Врачи, по крайней мере, не чувствуют этого точно. Они мерили ему температуру во время осмотра и никаких отклонений от нормы не нашли, поэтому когда он пожаловался на то, что ему слишком жарко, ему сказали, что один из симптомов сильного нервного перевозбуждения. Впрочем, как и дрожь. С сильнодействующими препаратами предпочли не спешить, посоветовали переждать дискомфортное состояние и прибегнуть к лекарствам лишь в крайнем случае. Крис понимал это, но понимание не облегчало ситуацию.

– Мы вас услышали, мистер Келлер, – раздражающе мягко произнес высокий темноволосый детектив с легкой однодневной щетиной на лице, назвавшийся Стивеном Монро. Он был одет в кожаную куртку поверх серого легкого свитера и в темные штаны. – Наши коллеги подробно записали ваши показания и передали их нам. У нас лишь будет несколько вопросов к вам насчет вашей подруги мисс Уиллоу. Кто-нибудь знал о том, что она должна прийти к вам домой? Может, кто-то из знакомых?

– Вы, что, оглохли?! Какие знакомые?! – вспылил Крис, облизнув горячие пересохшие губы. – Я же говорю, к нам в окно ворвался настоящий вампир! Причем тут знакомые?

Отвратительный детектив Монро терпеливо вздохнул, и это был по-настоящему тошнотворный звук. Крису показалось, что мужчина выдохнул так сильно, что неестественно-химический мятный запах его бальзама для полости рта начал раздражать ноздри.

– Сэр, – обратился Монро, и отчего-то этот уважительный тон заставил Криса чуть сбавить обороты гнева, – мы ни в коем случае не отметаем ваши показания. Кем бы ни был тот, кто ворвался в ваш дом, он как-то нашел вас. Знал, где искать мисс Уиллоу. Возможно, он работал по чьей-то наводке? Может быть, он у кого-то мог узнать о ваших планах, чтобы быть уверенным, что найдет вас на месте?

– А может, гребаный вампир просто чувствовал, где надо искать человека, которого он укусил? – огрызнулся Крис.

И снова – этот отвратительный вздох.

– И все же попытайтесь вспомнить.

Юноша опустил взгляд, стараясь дать глазам передохнуть от надоедливо яркого света больничной палаты, затем огляделся, будто окружающий антураж мог навести его на дельную мысль, чтобы отвадить назойливых ищеек, однако результата это не принесло. Он снова сконцентрировался на полицейских. В частности, на женщине. Одетая в темно-бордовый деловой костюм, со строгим лицом без грамма косметики и со светлыми волосами, убранными в высокий хвост, она стояла рядом с коллегой, держась бесстрастно, и молча изучала Криса глазами.

Отчего же, раз ты и не думаешь наносить косметику, ты выбрала себе духи, которые так резко и сладко пахнут? – со злобой подумал Крис и вновь лишь титаническим усилием воли заставил себя успокоиться.

– Да никто ничего не знал, – устало вздохнул он. – Даже я не знал, что Ривер придет ко мне, она пришла, потому что была напугана. Это вышло спонтанно. Черт, да я все уже рассказал, ясно вам? – безотчетный гнев вспыхнул вновь. – Я вам ничего нового не скажу, потому что у меня нет новых сведений! Описания, время, цепочку событий… я уже все из себя выжал, больше у меня нет! Черт, я хочу пить…

Светловолосая женщина-детектив по имени Грейс Конвей кивнула, бегло переглянувшись с напарником.

– Я принесу воды, – сказала она и удалилась в коридор, где стоял кулер. Голос у нее был низким и бархатным… даже приятным на слух, однако сейчас Криса раздражал даже такой тембр. Он чувствовал себя клочком оголенных нервов и был готов броситься на любого, кто попадется под руку. А еще и эта реакция на его жажду! Что, никогда не видели, как человек просит воды? Подумаешь, что это уже шестой стакан, что с того?

– Мы, в любом случае, благодарим вас за содействие, мистер Келлер. С вашими родителями мы уже связались, они прилетят ближайшим рейсом. Думаю, сейчас их общество будет вам полезно. Патрульные какое-то время понаблюдают за вашим домом… на всякий случай.

А не поздновато патрулировать? – подумал Крис, однако не стал огрызаться: вернулась детектив Конвей со стаканом воды, и гнев его на секунду поутих.

– Спасибо, – сказал он женщине, хотя, казалось, Стивен Монро воспринял это на свой счет.

– Если вы что-то еще вспомните – любую мелочь, мистер Келлер – обязательно позвоните мне, я оставил вам визитку на столике. Чем больше мы будем знать, тем быстрее сможем поймать и привлечь к ответственности тех, кто травмировал вас и похитил мисс Уиллоу. И, разумеется, найти девушку. Поэтому призываю вас не сомневаться и звонить в любое время по любому поводу, что бы вы ни вспомнили.

– Угу, – кивнул Крис, жадно поглощая воду, которая, казалось, лишь раздражала пересушенное горло, но не помогала напиться. Пожалуй, когда эти двое уйдут, нужно будет подставить рот под кран с водой и пить, пока не лопнет желудок…

– Мы свяжемся с вами, как что-то узнаем, – вежливо произнесла детектив Конвей. – А пока что вам лучше отдохнуть, мистер Келлер.

И вновь, чтобы не огрызнуться, Крис сумел только кивнуть.

Детективы покинули палату в считанные секунды, но это время показалось вечностью. Как только дверь закрылась, Крис досчитал до десяти, чтобы убедиться, что никто не собирается снова почтить его своим присутствием, и соскочил с кровати, чувствуя, как волны дрожи прокатываются по телу одна за другой. Чувство было сродни бешеной смести злости и приступа паники – это одновременно изматывало и придавало сил. Крис почти опрометью бросился в уборную, открыл кран и подставил пересохшие губы под воду, жадно глотая ее в попытке успокоить горящее горло. Однако уже через несколько секунд Крис понял, что это не помогает – жажда не проходила… или проходила буквально на долю мгновения, чтобы вспыхнуть с новой силой.

– Черт! – сквозь зубы процедил юноша, борясь с желанием яростно взвыть. Он резко закрыл кран, вода прекратила бежать, однако ручка крана осталась в здоровой руке Криса, отломанная от общей конструкции.

Он замер в изумлении, недоверчиво уставившись на предмет, зажатый в кулаке.

– Что?.. – едва слышно выдохнул Крис, понимая, что на смену гневу пришла тревога. Теперь уже дрожь унять было не так просто: пальцы тряслись заметно и почти яростно, и удержать ручку крана в руках оказалось непосильной задачей. Громкий звон металла о кафель уборной заставил Криса мучительно сморщиться – ему показалось, будто по барабанным перепонкам ударили кузнечным молотом.

Что происходит? Что со мной?..

Хотелось умыться, однако снова хоть пальцем прикасаться к крану Крис не решился. Бросив мимолетный взгляд на повязку на лбу, он вдруг заметил какое-то темное грязное пятно рядом с пластырем.

– Это еще что?.. – дрожащим голосом спросил он у воздуха, приблизившись к небольшому зеркалу. Подрагивающие пальцы невольно потянулись к повязке, чтобы рассмотреть неестественную, пугающую почерневшую кожу внимательнее…

– Не трогай, – строго прозвучало из палаты.

Крис едва не вскрикнул. Он резко обернулся в сторону своей койки и остолбенел – тот человек… то существо, что влезло к нему в дом, стояло посреди палаты и внушительно смотрело на него.

– Не трогай, – повторило чудовище. – Разбередишь и сделаешь хуже.

Крис не представлял, что ему делать. Поднять ручку крана и использовать ее в качестве оружия? В прошлый раз даже бита не помогла… а сейчас обороняться и вовсе может только левая рука. Позвать на помощь? Но что медсестры и санитары могут сделать против такого монстра? И сколько уйдет времени на то, чтобы они прибыли?

Крис замер в оцепенении лишь с одним желанием: провалиться сквозь землю и уйти от этого жуткого существа куда угодно. Однако где-то в глубине души он понимал, что не сможет этого сделать никогда.

– Как…

– Как я сюда попал? – хмыкнул вторженец. – Через окно, которое ты любезно оставил открытым. Это было проще, чем я думал, кстати, за что стоит тебя поблагодарить.

– Не приближайся! – Крис хотел выкрикнуть это с угрозой, однако услышал в собственном голосе мольбу.

– Не нужно меня бояться, – примирительно произнес незваный посетитель, делая шаг вперед. – Мы, кстати, толком не познакомились. Меня зовут Валиант Декоре, и только недавно ты в красках расписывал детективам, кто я такой, так что, думаю, пояснение не требуется. А ты Крис Келлер, – он явно утверждал, не спрашивал. Взгляд его при этом заметно помрачнел, из груди вырвался тяжелый вздох. – Мне очень жаль, Крис, что с тобой так вышло.

В голове юноши родилось множество вопросов, но, казалось, пересушенное горло не смогло бы воспроизвести сейчас ни один. Страх тяжелым молотом стучал по вискам.

– Я… – с трудом выдавил юноша. – Я буду звать на помощь…

– Не советую, – серьезно отозвался Валиант Декоре, качнув головой. – Дело в том, что уже совсем скоро никто из персонала этой больницы тебе помочь не сможет. Зато ты сможешь существенно им навредить. Пока у тебя еще есть возможность принимать решения самостоятельно, и ты можешь меня прогнать или хотя бы попытаться это сделать, но в таком случае ты убьешь большинство людей в этой больнице, если не всех. Ты этого хочешь?

Юноша вновь почувствовал, что дрожит.

– С чего… ты взял, что я буду такое творить?

– Сильная, заметная дрожь, – констатировал Валиант, делая еще шаг к своей жертве, – неутолимая жажда, резкая реакция на запах и звук, притупленные ощущения физической боли, неконтролируемая злость – все это уже с тобой происходит, разве не так? А еще, судя по тому, что ты открыл окно, одетый лишь в больничную сорочку, тебе нестерпимо жарко. Я прав?

Слова его заставили Криса сжать дрожащие кулаки.

– Что… что со мной такое?

– Твое изменение идет быстрее обычного – видимо, из-за седативных препаратов и обезболивающего, которые тебе дали.

– Что ты со мной сделал?!

– Я ничего не делал, – тут же отозвался Валиант, и в голосе его скользнула нескрываемая досада и боль. – Гораздо больше в том, что с тобой творится, ты можешь винить Джеймса Харриссона, который рассадил тебе висок, потому что именно через эту рану произошло заражение. Подозреваю, что ты вступил в контакт с моей кровью, которая оказалась на полу после того, как Харриссон выстрелил в меня.

– Что?..

– Слух у тебя довольно чувствительный, Крис, так что не думаю, что ты и впрямь не расслышал.

Несколько секунд ушло на то, чтобы совладать с растущей паникой.

– Но это же какой-то бред.

– Как и твои истории про вампиров для детективов. Однако истории эти ты рассказывал им весьма рьяно. Что же теперь? Ты потерял веру в собственный рассказ? Или просто не хочешь верить, что заражение произошло именно с тобой?

Крис не знал, что ответить. В голове стучала лишь одна мысль, которую он в состоянии был озвучить.

– Господи… я не хочу! – отчаянно шепнул он.

– Мне тоже хотелось бы, чтобы этого никогда не случалось, но, увы, это произошло, и уже никто из нас не может ничего с этим поделать. Процессы, которые происходят с тобой, необратимы. И ответственность за это, хочу я того, или нет, лежит на мне. Я должен увести тебя отсюда, пока ты не поубивал в этой больнице каждого встречного. А ты сделаешь это, Крис. Поверь мне, ты сделаешь…

Валиант подходил все ближе, а бежать было некуда. Сердце Криса яростно колотилось о ребра. Он вновь взглянул в отражение, и ему показалось, что черное пятнышко под повязкой протянулось дальше.

– Что со мной будет?

– Если ты не пойдешь? – уточнил Валиант, тут же предпочтя ответить на этот вопрос. – Ты будешь страдать и мучительно умирать, убивая попутно любого, кого встретишь на своем пути.

Глаза Криса увлажнились от слез.

Просто не может быть, чтобы все это происходило со мной!

– Я не хочу этого, – покачал головой Валиант. – Будь моя воля, я бы сделал так, чтобы ты просто выздоровел, но это не в моей власти. Если ты останешься здесь, ты начнешь гнить заживо и быстро сходить с ума. Особенно, если попадешь под прямые солнечные лучи – это усилит процесс и ускорит его. А ведь ближайшим рейсом сюда прилетят твои родители, Крис. Они будут первыми, кому ты вгрызешься в шею, потому что та жажда, которая тебя мучает – это жажда крови. Причем, не человеческой. Моей.

Юноша пристально посмотрел на Валианта.

– Зачем мне твоя кровь?

– Это единственное, что может продлить твое существование. И скоро ты сам это почувствуешь. Мысль об этом станет единственной истиной, в которую ты будешь верить. Хочу, чтобы ты знал: мне действительно очень жаль, но избежать этого нельзя.

Крис прерывисто вздохнул.

– А если я пойду с тобой? Ты… ты поможешь мне?

– Да, Крис, помогу.

– И в чем подвох?

– Если то, что я несу теперь за тебя ответственность, считать подвохом, то больше ни в чем.

– И что ты получишь взамен?

Валиант прищурился, понимая, что пора озвучить одну из основных своих целей, по которой он пришел сюда.

– Информацию о Ривер Уиллоу. Мне нужно все, что ты о ней знаешь, – он замолчал, позволяя своему подопечному хорошо обдумать предложение. Наконец, молчание показалось слишком затянутым. – Так что скажешь? Ты согласен?

Крис посмотрел на него, и Валианту был хорошо знаком такой взгляд: так смотрит человек, которому больше нечего терять. Ответ юноши не стал для него неожиданностью.

– Согласен.

– Тогда одевайся. Нужно спешить.

27

Гудленд, штат Канзас

24 декабря 2003 года

Ривер проснулась от мягкого стука по стеклу – похоже, за время пути легкий снег сменился дождем. Девушка потерла лицо руками, чуть потянулась на пассажирском сидении и посмотрела перед собой: видимость была ужасной, и щетки стеклоочистителя работали с максимальной скоростью, лихорадочно пытаясь расчистить липнувшую на лобовое стекло снежную кашицу.

– Ты очнулась, – констатировал Харриссон, не переводя взгляда на девушку. Казалось, за время ее сна он осунулся и побледнел, вид у него был заметно уставший, а глаза недовольно щурились, стараясь разглядеть что-то за непроницаемой пеленой непогоды.

– Угу, – кивнула Ривер, тихо кашлянув, чтобы вернуть себе голос спросонья.

– Хорошо. В такую погоду мне не помешает второй пилот, – Джеймс невесело усмехнулся. – Как самочувствие?

– Если вы о том, не тянет ли меня вгрызться вам в шею, то нет, не тянет. В целом все нормально. Только ноги размять хочется… мы, похоже, уже долго едем, – Ривер попыталась узнать местность вокруг, но не смогла. – Где это мы?

– Покидаем Канзас, Дороти.

И вновь – эта усмешка. Ривер прищурилась, попытавшись понять, что же за ней кроется: ей казалось, что за этим выражением лица Харриссон прячет довольно много… но разобрать, что именно, не представлялось возможным.

– Хм, – выдохнула девушка.

– В чем дело?

– Ни в чем, просто… вчера, когда я приехала домой, я вспомнила сказку про страну Оз. Папа читал мне ее в детстве, и он говорил мне перед сном, что завтра я тоже проснусь в Канзасе. Я тоже сама себе вчера это сказала, и… вот, как все обернулось. Так странно, – она посмотрела на Джеймса, но лицо его осталось непроницаемым. Ривер поджала губы. – Вы ведь знали, что домик Дороти ураган унес именно из Лоренса, верно? И вот…

– Да, – резко перебил Харриссон. – Я достаточно знаю о Лоренсе, уж поверь.

Нечто в его голосе заставило Ривер замолчать. Еще несколько минут ей не удавалось выдавить из себя ни слова. И все же молчание угнетало ее больше.

– Гм… так… где мы сейчас на самом деле?

– Гудленд, Канзас, – отчеканил Харриссон. – Уже недалеко от границы с Колорадо. Относительно.

– Так ваш штаб находится в Колорадо?

– Да. В Арваде.

– Никогда там раньше не бывала, – передернула плечами Ривер. – Не доводилось.

– Вот и доведется, – буркнул Джеймс в ответ. – Сможешь вдоволь насмотреться на «старый город», пока я буду заниматься Декоре.

Ривер смущенно потупилась.

– Расскажите о нем.

– О чем? О «старом городе»? О штабе?

– О Декоре, – Ривер одарила своего спутника пристальным взглядом.

– Что именно? – поморщился Харриссон. – Того, что он – тварь, пьющая кровь людей и превращающая их в разлагающихся агрессивных выродков, тебе недостаточно?

Вспомнив рассказ Джеймса о «перевертышах», Ривер невольно поморщилась, покосилась на свое правое предплечье и закатала рукав, чтобы убедиться, что две маленькие засохшие ранки не вызывают опасений на вид. Харриссон беспокойно взглянул на руку своей пассажирки, но, бегло убедившись, что симптомов первых изменений так и не наступило, вновь отвел взгляд и сосредоточился на дороге.

– Просто… там, сразу после аварии… он был страшно напуган, – неловко передернула плечами Ривер. – И даже не тем, что с ним случилось, а тем, что вы явитесь за ним. И еще он страшно перепугался, когда понял, что его кровь попала мне в глаз. Он извинился передо мной за то, что произошло, хотя его самого, черт побери, сбил внедорожник! Не знаю, лично мне в такой ситуации вряд ли бы пришло в голову думать хоть о каких-то правилах приличия. Да и никому не пришло бы…

– Никому из людей – возможно, – нахмурился Джеймс. – И все равно исключения бывают. А Декоре – не человек. Он может отчасти выглядеть по-человечески, но внешность обманчива. Это человекоподобная тварь, Ривер, и тебе стоит уяснить это. Поверь, не ты первая проникаешься некоторой жалостью к вампиру. Все, кто оказывался на твоем месте, заканчивали плохо, и об этом тебе стоит задумываться в первую очередь. Понятно?

Девушка тяжело вздохнула.

– Да, сэр.

Джеймс недовольно покосился на нее и постарался сдержать зевоту – бессонная ночь и длительная езда сильно выматывали. Несколько раз он отмечал, что видит на дороге обманчивые силуэты. Иногда замечал, что, моргая, закрывает глаза на чуть большее время, чем нужно. Стоило подумать о сне, веки становились тяжелыми и непослушными. Казалось, что если закрыть глаза совсем ненадолго, то эта усталость пройдет, но Джеймс понимал, что это чувство обманчиво, и доверять ему нельзя.

– Мистер Харриссон, – обратилась девушка, и звук ее голоса заставил вздрогнуть. Он крепче сжал руки на руле.

– Что?

– Вам не мешало бы отдохнуть.

– Нам не мешало бы добраться до Арвады как можно быстрее. Там уже можно будет выделить некоторое время на отдых.

– Вы едва можете следить за дорогой, – упорствовала Ривер. – А погодные условия и для бодрого водителя скверные. Прошу вас, мистер Харриссон, давайте остановимся… иначе толку от того, что вы меня увезли от Валианта, не будет – вы просто угробите нас обоих.

Первым желанием было огрызнуться и заставить самоуверенную девчонку замолчать и не мешать, однако подспудно Харриссон прекрасно понимал, что она права – он уже не в том возрасте, чтобы столько часов проводить за рулем без последствий. Он может просто не заметить, как сонливость возьмет над ним верх. Сколько себя помнил, Джеймс никогда не засыпал за рулем, но ведь все когда-то бывает в первый раз.

Раньше я и в нужном месте всегда оказывался в нужное время. И только один раз я не успел…

– Черт, – выдохнул он с искренней злобой.

– Мистер Харриссон? – аккуратно окликнула Ривер.

– Зови меня Джеймс, – поморщился он. А затем, неуверенно поведя плечами, продолжил. – Ты права. Стоит остановиться. Но на обочину сворачивать не стану, лучше поискать придорожный мотель. На этом участке их немного, но, когда ехал в Лоренс, один я точно видел, даже внимание на него обратил. Он, кажется, появится в поле зрения через несколько миль.

– Думаю, это хорошее решение, – улыбнувшись, согласилась Ривер.

Харриссон не счел нужным отвечать, вместо этого он сосредоточился на дороге и заставил себя активизировать остатки сил, пообещав себе скорый отдых. Похоже, насчет того, что Ривер Уиллоу начнет изменяться, можно было уже не волноваться, поэтому хотя бы одной проблемой стало меньше.

Однако стоило подумать об уменьшении числа проблем, как впереди замаячило красно-белое ограждение посреди дороги. Джеймс прищурился, снизил скорость и постарался разглядеть что-то сквозь мокрую снежную круговерть.

– Что там? В чем дело? – встрепенулась Ривер, сев ближе к лобовому стеклу.

– Похоже, дорога перекрыта… – нахмурился Джеймс. Впереди показалась патрульная машина, появился офицер в дождевике поверх формы со световозвращающими вставками. Завидев машину Харриссона, он подал водителю знак остановиться на обочине. – Черт… – сквозь зубы процедил Джеймс.

– Что им нужно? – забеспокоилась Ривер.

Харриссон не волновался насчет полиции – куда больше его тревожила перспектива того, как будет вести себя его пассажирка. В конце концов, она ведь все еще могла полагать себя похищенной. Что, если сейчас она выкинет какую-нибудь глупость? С другой стороны… она ведь может и не думать об этом, поэтому Джеймс решил не намекать ей на такой вариант развития событий и ни о чем не предупреждать.

– Не знаю. Думаю, сейчас нам все скажут.

Офицер остановился у бокового стекла водительского сидения, и Харриссон опустил окно.

– В чем дело, офицер? – дружественно спросил он, стараясь не показывать ни толики беспокойства.

– Доброе утро, сэр, – кивнул он, бегло показывая удостоверение. – Полиция Гудленда, сержант Дэвис. Позвольте ваше водительское удостоверение?

Джеймс послушно показал полицейскому удостоверение, стремясь не вызывать лишних подозрений.

– А в чем, собственно дело, сержант? – с улыбкой спросил он. – И что с дорогой?

Несколько секунд Дэвис изучал водительские права Джеймса, затем кивнул и протянул их назад.

– Не могу разглашать детали полицейской операции, сэр, но дорога перекрыта. Могу я полюбопытствовать, куда вы направляетесь?

– Арвада, Колорадо, – быстро отчеканил он.

Дэвис кивнул.

– Боюсь, этой дорогой вам туда еще некоторое время не попасть. Придется объехать. Выезжайте на Южную Колдуэлл-авеню, оттуда попадете на старое 24-е шоссе.

Представив себе, что придется делать крюк, Джеймс едва не застонал от усталости, однако благодарственно кивнул, не желая продолжать разговор с полицейским.

– Что ж, спасибо, офицер.

– Хорошей дороги, – кивнул Дэвис, однако тут же прищурился, склонив голову. – Сэр, позвольте заметить: у вас усталый вид. Погода скверная, вам бы отдохнуть. Не рекомендуется уставшим водить машину, особенно в такую погоду, это противоречит технике безопасности. Впрочем, вы, должно быть, знаете это не хуже меня, не так ли?

Джеймс хмыкнул.

– С радостью бы соблюл все правила безопасности, офицер, но не знаю по пути ни одного мотеля, до которого смогу добраться.

– На Южной Колдуэлл-авеню будет съезд на один мотель. Думаю, вы его не пропустите: там довольно пустынно, и не заметить его сложно. Кажется, он называется «Мотель Черного Дрейка», – на лице сержанта Дэвиса появилась добродушная улыбка.

– И как местечко? – хмыкнул Джеймс, радуясь хоть какой-то положительной новости.

– Бывал там пару раз, сэр. Неплохое. Как раз подойдет для того, чтобы передохнуть и, возможно, переждать непогоду. Настоятельно рекомендую вам остановиться там: лучше под Рождество не попадать в неприятные ситуации на дороге.

– Это уж точно, – кивнул Джеймс. – Спасибо, офицер.

Он закрыл окно, через которое в салон уже успело налететь достаточно мокрого снега, и постарался встрепенуться.

– Какой заботливый сержант, – хмыкнула Ривер.

– Откуда столько скепсиса? У тебя, что, неприятный опыт общения с полицией?

– Нет, просто… – девушка передернула плечами. – Не знаю. Я, кажется, слишком переволновалась за последнее время.

– Нам нужно опасаться Декоре, а не полиции, – снисходительно улыбнулся Харриссон, подавляя зевоту.

– Вы правы, – вздохнула девушка, наблюдая, как окружающий пейзаж начинает проноситься за окном все с большей скоростью.

28

Сержант Коул Дэвис дождался, пока «BMW» Джеймса Харриссона отъедет достаточно далеко, затем извлек из внутреннего кармана сотовый и нажал кнопку быстрого набора.

Послышались короткие гудки, затем – тишина, призывающая сообщать новости.

– Дэвис, 24-е шоссе, Гудленд. Джеймс Харриссон и Ривер Уиллоу направляются на Южную Колдуэлл-авеню.

Ответа не последовало, послышались лишь короткие гудки, но сержант Дэвис знал, что его сообщение принято к сведению. Он спешно убрал сотовый в карман и вернулся к заграждению. Пора открыть дорогу: не хотелось тормозить еще один автомобиль и без причины разворачивать его на старое 24-е шоссе.

29

Топика, штат Канзас

24 декабря 2003 года

Дрейк Талос опасливо смотрел на затаившегося в темном углу помещения юношу.

– Черт, Декоре, ты совсем спятил! Мы так не договаривались, – прошипел он, яростно глядя в лицо клиента. Из угла послышался недовольный вздох, от которого мурашки побежали по телу Дрейка.

– Ты прекрасно знаешь, что это не моя инициатива. Во всем виноват Харриссон.

– Этого бы не случилось, не угоди ты в историю! – всплеснул руками Дрейк, однако, оглянувшись на Криса Келлера, поумерил пыл.

– Я не угодил бы в историю, если б ты работал быстрее, нашел информатора и проверил на подлинность пущенный им слух, – парировал Валиант.

– Я ищу твоего информатора, будь уверен. Но он за столько лет умудрился вообще не оставить следов. Мои люди работают в поте лица, стараясь отыскать его и выяснить, кто он такой и какую преследовал цель. Это сложная задача, Валиант, но я работаю над ней, в то время как ты всячески мне мешаешь и совершаешь оплошность за оплошностью.

– Считай это издержками, – неприязненно поморщился клиент.

– Издержками?! Я не подписывался разбираться с этим, – он указал на юношу. – Ты понимаешь, что твой инцидент в Лоренсе может перерасти в громкое дело, в котором я не собирался светиться? Если этот, – снова кивок в сторону Криса, – натворит бед, разбираться придется уже тебе!

– С ним не придется разбираться, – устало качнул головой Валиант. На своего новоиспеченного подопечного он покосился с плохо скрываемой досадой: от крови зараженного, которая неизбежно попала в организм вампира после того, как он уже после побега из больницы укусил Криса в левое предплечье, стремясь ускорить превращение, не было никакого толку. Было ли это шуткой судьбы или злым умыслом природы, но подпитываться от зараженных не представлялось возможным – эта кровь была обычным плацебо, эффект насыщения от которого мог наступить разве что психологический. Физически же «перевертыши» служили лишь обузой, поддержание жизни которой обходилось весьма дорого.

Если зараженный не был убит сразу, и превращение начиналось, для продления жизни ему требовалась кровь его создателя, иначе «перевертыш» становился на короткое время сильным и нечувствительным к боли агрессором, бросающимся на все живое и стремительно разлагающимся заживо. Вопреки мнению «Креста» вампирам вовсе не хотелось плодить зараженных, но в случае Криса Келлера Валиант сделал исключение. Сейчас ему нужен был союзник, который поможет вызволить Ривер Уиллоу из лап Харриссона. К тому же…

К тому же отчего-то Валиант испытывал вину перед этим юношей и хотел попытаться сделать все возможное, чтобы хоть каким-то образом продлить его жизнь.

Видит Бог, я не хотел, чтобы так вышло, – с тоской думал он, пока преданные глаза нового подопечного следили за каждым его движением. После того, как Валиант дал зараженному свою кровь, силы в его собственном организме стремительно пошли на убыль.

– Уверен? – скептически спросил Дрейк.

– Абсолютно, – он обратился к своему подопечному. – Ты ведь не доставишь проблем, верно, Крис?

Юноша чуть выступил из тени, и на его виске показалось отвратительная почерневшая рана. Лицо даже при самом скудном освещении выглядело жутко, кожа приобрела болезненный желтовато-зеленоватый оттенок, черты лица заострились и стали казаться более хищными. Гипса на правой искривленной переломом руке уже не было – «перевертышу» он не требовался, так как ощущение боли уже было для него чуждым.

– Если только ты не прикажешь, – улыбнулся юноша.

Его ответ поверг Дрейка в истинный ужас, и он с трудом удержался от того, чтобы попятиться.

– Черт, – буквально сплюнул это слово хозяин кабинета. – Это совершеннейшая жуть, ты это понимаешь? Что ты намерен делать с этим парнем? Ждать, пока он окочурится? Предупреждаю, с ним я тебе помогать не стану.

Клиент лишь устало покачал головой.

– Он мне нужен, чтобы вызволить Ривер Уиллоу из лап Харриссона.

– Ты с ума сошел… – прошептал Дрейк. – Ты же не собираешься выпустить его на улицу?

– Я собираюсь отправить его за Ривер.

– Валиант, это безумие! Если ты это сделаешь, предупреждаю, наш контракт…

– Разве не ты советовал мне не геройствовать? – усмехнулся клиент. – Вот я и не стану. Станет он, – Валиант бегло кивнул в сторону Криса, который не выказал по поводу того, что о нем говорят, как о вещи, никаких чувств. – Сейчас я совсем не в форме. Слишком много крови потерял за последнее время, а восполнить ее, сам понимаешь, я не могу себе позволить так просто. Сырое мясо нужного эффекта не даст. По крайней мере, его не хватит надолго. А Ривер Уиллоу все еще в опасности и все еще нужна мне – хотя бы в качестве козыря перед «Крестом».

Дрейк недоверчиво покосился на Криса Келлера.

– И сдалась тебе эта девчонка, – буркнул он, не оставляя попыток переубедить клиента. – Пойми ты, мы и без нее отыщем твоих друзей и выйдем на информатора, просто нужно чуть больше времени.

Валиант сурово нахмурился.

– Она важна, – только и отозвался он, решив, что этого достаточно. О том, что слух, пущенный информатором о пленных вампирах, может оказаться ложью, он предпочитал сейчас не думать.

– Не нравится мне эта идея, – вздохнул Дрейк.

– Тебе ничего не нравится, – хмыкнул Валиант. – Так или иначе, эти мои действия к нашему контракту не относятся. Я не нарушаю его условий, Дрейк.

Дрейк понимал, что продолжать этот спор можно бесконечно, но в присутствии злобной марионетки, которой Декоре в любой момент мог дать команду «фас» он этого делать не желал. Валиант совершенно помешался на идее «спасти» эту девчонку, и никто теперь не сумеет его переубедить. Дрейк понимал, что теперь ему придется сменить тактику… и, возможно, сменить довольно резко. Но сначала требовалось обезопасить себя от Декоре и его пешки, а проще всего было это сделать, согласившись сейчас с его планом.

– Ладно, черт с тобой. Надеюсь, этот парень управляем.

– Можешь в этом не сомневаться, – кивнул Валиант. – Мне нужно найти Харриссона и доставить Криса как можно ближе к нему.

– Над этим мои люди уже работают. Мы выставили патруль, который остановит машину до границы Колорадо. До «Креста» им добраться не дадут, можешь мне поверить. К тому же погодные условия им не благоприятствуют. Предположительное местоположение мне уже почти известно, жду подтверждения от своих людей.

Валиант кивнул.

– Хорошо. Как только узнаешь, Криса нужно будет доставить как можно ближе к месту. При идеальном раскладе он должен будет приступить к работе после заката, чтобы его тело подверглось минимальному воздействию солнечного света. Сможешь это организовать?

Дрейк вновь недоверчиво покосился на юношу.

– Я доплачу тебе, сколько потребуется, – Валиант приподнял руку, предвосхитив замечание своего собеседника. – Поверь, задача куда важнее, чем тебе кажется.

– Ты должен быть неподалеку, – качнул головой Дрейк. – У меня есть возможность взять вертолет, но я с этим, – он снова покосился на Криса. – Никого из своих людей без страховки не отправлю.

Валиант вздохнул.

– Я отправлюсь с вами, можешь не переживать. Мне ведь нужно встретить Ривер и все ей объяснить, а, стало быть, я должен быть недалеко от места встречи.

Дрейк поморщился.

– Доплата выльется тебе в кругленькую сумму.

– Не волнуйся насчет денег, – передернул плечами Валиант. – Я копил их достаточное количество лет.

Крис не переставал следить за каждым движением своего создателя. Он помнил каждое указание, которое было дано ему, как только божественная кровь попала в его организм. Найти Ривер Уиллоу и отобрать ее у Джеймса Харриссона. Привести девчонку создателю. Насчет самого Харриссона или кого-то, кто окажется рядом, никаких указаний не было, и Крис не собирался задумываться об этом без надобности. Он думал лишь о том, что после сможет заслужить еще награды! Разве стоило жить ради чего-то другого?

30

Гудленд, штат Канзас

24 декабря 2003 года

Когда на глаза, наконец, попался мотель, Джеймс начал всерьез опасаться, что заснет за рулем. Несколько раз Ривер предлагала ему поменяться местами и пустить ее за руль, но он наотрез отказывался, и девушка, не желая раздражать своего все еще вооруженного спутника, прекратила попытки.

Как только рядом с небольшим уютным перелеском на Южной Колдуэлл-авеню замаячила красная неоновая вывеска «Мотеля Черного Дрейка», состоящего из четырех деревянных домов, над каждым из которых висел транспарант с чернобородым пиратом, Джеймс вздохнул с облегчением. Накопившаяся усталость в ту же секунду втрое сильнее надавила на плечи.

– Наконец-то, – выдохнул он, сбавив скорость и повернув к мотелю. Машин на парковке почти не было – похоже, в Рождественское время оказалось немного желающих остановиться проездом в этом пустынном месте.

Припарковавшись, Джеймс бегло покосился на Ривер и разблокировал двери машины, после чего девушка осторожно вышла, опасаясь, что ноги не удержат ее. К ее собственному удивлению, равновесие сохранить ей удалось без труда, другой проблемой был холод, пронзивший ее до костей, стоило покинуть теплый автомобиль. Промозглый ветер впился в беззащитное перед ним тело настолько яростно, что Ривер невольно обхватила себя руками, почувствовав, как застучали друг о друга зубы.

Джеймс мгновенно повернулся в ее сторону, явно ожидая первых признаков задержавшейся трансформации, однако тут же досадливо нахмурился, потому что лишь сейчас сообразил, что, увозя Ривер Уиллоу из дома Криса Келлера, не позволил ей даже забрать верхнюю одежду.

– Черт, – прошипел он себе под нос, подошел к своей спутнице, тут же сняв свою куртку, предварительно перепрятав пистолет под кофту, за ремень джинсов, и протянул куртку девушке. – Держи, – настоятельно скомандовал он. И хотя Ривер дрожала от холода, она все же помедлила пару секунд, изучив Джеймса глазами. К собственному изумлению, под этим взглядом он почувствовал себя неуютно, поэтому предпочел смотреть в сторону. – Ты так совсем замерзнешь. Надень.

– А вы… как же?..

– Мне не привыкать. Ну же, надевай.

Спорить Ривер не стала: холод уже проник в каждую клетку ее тела, и куртку Джеймса она приняла с благодарностью. Закутавшись в нее, как в большой шерстяной плед, девушка смущенно кивнула.

– Спасибо…

– Не за что. Идем, – Харриссон указал кивком в сторону мотеля и направился к управляющему, чей пост находился в самом большом из четырех домиков. Управляющим оказался пожилой человек приятной наружности: чуть полноватый мужчина с припорошенными сединой волосами и приветливыми серыми глазами, которые окружала россыпь небольших морщинок. Он улыбнулся новым гостям и буквально просиял.

– Доброе утро, – поздоровался он.

– Здравствуйте, – отозвался Джеймс. Ривер в ответ лишь кивнула и предпочла отвести взгляд.

– Желаете у нас остановиться?

– Да.

– На сколько дней?

– Скорее, часов. Мы проездом. Просто решили заехать, отдохнуть. Погода не благоприятствует сонному вождению.

– Понимаю, – управляющий окинул гостей заговорщицким взглядом, будто желая сообщить: «я прекрасно знаю, для чего вы тут остановились», и Ривер неприязненно поморщилась. – Итак, вы путешествуете, стало быть? В канун Рождества?

Услышав эти слова, девушка вздрогнула. А ведь она приехала в Лоренс, чтобы провести Рождество с родителями, устроить семейный праздник… а вместо этого превратила святое для Майкла и Мэри Уиллоу время в сущий кошмар. Они, должно быть, места себе не находят от мысли, что их дочь похитили… они ведь думают именно о похищении, не иначе! Крис должен был рассказать им все, что видел, но его рассказ вряд ли хоть малость успокоит их. Возможно, даже полиция уже подключилась к этому делу…

Мысль о Крисе больно отозвалась в сердце Ривер. Как он там? Из-за нее в Рождество он угодил в больницу.

Черт, ведь если бы не я… если бы я только доехала на такси до самого дома, ничего этого бы не произошло…

– Да, путешествуем, – строгий и собранный голос Джеймса прервал ее тягостные раздумья. – И, если не возражаете, мы бы хотели получить ключи от номера как можно быстрее. Очень тянет отдохнуть с дороги.

Харриссон не улыбался, но у их собеседника от его сурового вида приветливости не убавилось.

– Хорошо, разумеется, – кивнул управляющий. – Номер на двоих, значит?

– С двумя разными кроватями, – резко вставила Ривер. Это прозвучало громче, чем она ожидала, и по ее лицу разлился предательский румянец.

Джеймс едва заметно скользнул по ней взглядом и кивнул.

– Да, пожалуйста.

– Как скажете, – улыбнулся управляющий, записав что-то в своей тетради, затем повернулся назад, извлек из настенного ящика ключ с номером 57 и положил его на стойку. – Оплата у нас вперед, так что…

– Не проблема, – кивнул Джеймс, повернувшись к Ривер. – Мой бумажник в правом внутреннем кармане куртке. Подай его, пожалуйста.

Девушка засуетилась и постаралась извлечь бумажник как можно скорее. Руки от волнения не желали слушаться, и искомый предмет свалился на пол, раскрывшись. Ривер бегло подняла его, успев заметить небольшое старое семейное фото, вложенное внутрь.

Так у него есть семья, стало быть, – успела подумать она.

Ее взгляд невольно задержался на фотографии, но разглядывать ее долго не было возможности, поэтому она поспешила исполнить просьбу спутника.

Харриссон напряженно принял из рук Ривер бумажник и бегло расплатился.

– Простите, я должен записать ваше имя в книгу учета, мистер…

– Джеймс, – неопределенно отозвался Харриссон, справедливо полагая, что его имя вполне могут записать как фамилию. К тому же придумывать псевдоним на ходу не было ни сил, ни желания.

– Хорошо, – улыбнулся управляющий. – Еще чего-нибудь желаете?

– Если подскажете, где можно будет потом перекусить, будем благодарны.

– У нас на территории есть гриль-бар. Меню будет в номере, можно заказать еду прямо туда, просто позвоните мне и сделайте заказ.

– Спасибо, – кивнул Джеймс, решив, что на этом беседа закончена.

Ривер поджала губы, изучая мотель. Он казался уютным, но отчего-то вызывал у нее скверное предчувствие. Интуиция подсказывала ей, что не лучшее место они с Джеймсом выбрали для отдыха. Однако она заставила себя успокоиться.

Это все стресс, – твердила Ривер себе. – Просто слишком много стресса. Мы уехали далеко от Лоренса… далеко от Валианта Декоре. Здесь он нас не достанет. К тому же мистер Харриссон знает, как меня защитить. Все будет хорошо.

А внутренний голос при этом, не переставая, твердил, заставляя все внутренности холодеть от волнения: что-то не так, что-то не так… что-то здесь не так…

– Идем, – позвал ее Джеймс. Ривер кивнула и последовала за ним к номеру.

Когда оба гостя покинули пост управляющего, тот взял телефонную трубку и набрал номер, воспользовавшись функцией быстрого набора.

– Из «Мотеля Черного Дрейка». Звонок по запросу. Они здесь.

31

Войдя в уютный номер, состоящий из двух небольших комнат, Джеймс устало потер левую верхнюю сторону груди под ключицей.

– Все хорошо? – осведомилась Ривер, заметив его движение.

Джеймс быстро опустил руку.

– Да, – ответ показался ему неуверенным, и он, тихо кашлянув, чтобы прочистить горло, добавил. – Да, вполне.

Ривер, к счастью, не стала вдаваться в дальнейшие расспросы. Нахмурившись, Харриссон прошел мимо нее, раздвинул закрытые темно-зеленые шторы и выглянул в окно, за которым продолжал падать мокрый снег с дождем.

Неудивительно, что ноет, – печально подумал он. – В такую погоду всегда так…

– Интересно, сколько это продлится? – спросил Джеймс вслух, щуря уставшие глаза от утреннего серого света.

– Что именно? Снегопад?

– Да разве это снег? Помню вот, лет пятнадцать назад в Лоренсе на Рождество… – он осекся на полуслове, в горле встал давящий и колючий ком.

Ривер пристально посмотрела на него, и ей показалось, что за пару секунд он визуально постарел на несколько лет. Она невольно вспомнила фотографию, которую видела, когда уронила его бумажник.

Возможно, он слишком редко видится с родными из-за работы? – подумала Ривер. – А они, наверное, ничего толком не знают о том, чем он занимается? Живут под прикрытием? Под другой фамилией, чтобы Валиант Декоре не нашел их… представляю, как тоскливо Джеймсу знать, что родные ждут его, но не иметь никакой возможности проводить с ними больше времени.

– Я тоже хотела бы сейчас быть в Лоренсе с семьей, – вздохнула Ривер, и ей показалось, что от этих слов по телу Джеймса пробежала легкая волна дрожи. – Вы ведь об этом сейчас думаете? О своей семье? Я ведь видела фотографию… невольно посмотрела на нее, когда уронила ваш бумажник, простите. Это ваши родные? Они ведь живут в Лоренсе, и вы хотели бы сейчас быть там, с ними, а вместо этого вынуждены возиться со мной и охотиться за…

– Сейчас это неважно, – перебил ее Харриссон.

– Простите, – виновато передернула плечами девушка. – Я просто хотела сказать, что понимаю вас.

Несколько мгновений в комнате стояло тягучее и тяжелое молчание. Харриссон нарушил его первым.

– Можешь полистать меню и заказать что-нибудь в гриль-баре, если хочешь, – он отошел от окна и прошел во вторую комнату номера, однако в дверном проеме он остановился и устало опустил голову. – Черт…

– В чем дело? – встрепенулась Ривер.

– Ни в чем, просто кровать здесь одна, – хмыкнул он. – Старый проныра, похоже, решил проигнорировать нашу просьбу.

Девушка почувствовала, как щеки наливаются смущенным румянцем.

– Ох… ну… нужно пойти и попросить поменять номер, мы ведь…

– Не нужно, – качнул головой Джеймс, криво улыбнувшись. – Пусть думает, что угадал, так мы привлечем меньше внимания. Для таких мотелей это частая практика, удивляться никто не станет. В таком случае можешь занять комнату с кроватью, я посплю здесь, на диване.

Ривер поджала губы. На деле она понимала, что вряд ли устала больше своего спутника, и ему, так как он один знал, как обороняться в случае нападения Валианта Декоре, отдых требовался куда больше.

– Лучше сделать наоборот, – предложила она. – Я не настолько устала.

– Мне неважно, где спать, Ривер, но лучше мне быть поближе к входной двери в номер. Если что-то случится, я успею быстро среагировать, а ты вряд ли. Так что сделаем, как я сказал.

Спорить было трудно, поэтому девушка просто кивнула. Проходя мимо него, она остановилась и сочувственно улыбнулась.

– Я уверена, скоро, когда вампиров больше не останется, вы сможете снова проводить много времени с родными, – Ривер постаралась приободрить его, однако заметила лишь, что по лицу Джеймса пробежала тень.

– Просто ложись спать, – вздохнул он.

Не решившись больше ничего спрашивать, Ривер прошла в комнату с кроватью, Харриссон закрыл дверь с другой стороны и оставил ее в тишине.

32

Гилберт Эриксон в канун Рождества часто вспоминал жену, покинувшую его шесть лет тому назад. В праздничную пору, когда другие люди счастливо проводили время в семейном кругу, ему особенно не хватало ее.

Наверное, если бы у меня не было работы, я бы и вовсе сошел с ума, – с тоской думал Гилберт, вспоминая о Дейзи. Ей было пятьдесят четыре, когда она умерла, инфаркт забрал ее быстро и стремительно, скорая даже не успела приехать. Гилберт думал, что и сам умрет в тот день, настолько сильным было потрясение. Иногда он ловил себя на сожалении о том, что этого не произошло, потому что – хоть Дейзи, всю жизнь переживавшая о своем бесплодии и не верила, что статный молодой мужчина может искренне полюбить женщину, которая не может дать ему полную семью, да еще при этом и старше его на четыре года – Гилберт всей душой любил жену. Любил до сих пор, несмотря на обиду, которую испытал, узнав от докторов, что Дейзи не берегла свое слабое сердце, о проблемах с которым знала, но предпочла ничего не говорить супругу. Она уделяла много времени спорту, старалась поддерживать себя в форме, и ей это удавалось, но цена оказалась непомерной. Первое время после похорон Дейзи Гилберт часто ловил себя на мысли, что ненавидит выбор, который сделала супруга: он знал, что любил бы ее, как бы она ни выглядела… а ведь, если бы она позволила себе более щадящий режим, они могли бы прожить вместе дольше!..

Мысли об этом казались невыносимыми до сих пор, и мужчина заставил себя отогнать их. В этот вечер стоило сосредоточиться на другом – к примеру, на задании своего работодателя. Гилберт никогда не задумывался о том, кем был владелец «Мотеля Черного Дрейка». Ему еще ни разу не довелось встретиться с ним за все время, пока он работал здесь управляющим, общались они исключительно через посредников, и Гилберт подозревал, что «Мотель Черного Дрейка» является лишь одним из звеньев цепи большой и властной компании, стягивающей свои информационные сети к одному человеку – к владельцу. Доподлинно было известно только одно: в любой момент мог раздаться звонок, в котором будут сообщены ориентировки на каких-либо людей, и, если в этот момент подходящие по описанию люди будут находиться в мотеле, об этом необходимо сообщить по телефону. За всю свою практику Гилберту никогда не приходилось делать ничего подобного, но именно сегодня с ним связался человек, голоса которого он никогда не слышал, и передал описание мистера Джеймса Харриссона и мисс Ривер Уиллоу, которые действительно объявились здесь. Сердце Гилберта застучало чаще, когда он набирал номер и сообщал о местонахождении этих людей. Кто они? Что натворили? Зачем их ищут? Эти вопросы нельзя было задавать – за разумное умение не проявлять излишнего любопытства Гилберту исправно платили.

Однако мысли о том, на что он обрек неизвестных ему людей своим звонком, не желали уходить так просто. Гилберт не знал, чего теперь ждать, и не находил себе места от волнения. Первым его порывом было ворваться в номер Джеймса Харриссона и Ривер Уиллоу, чтобы сообщить им, что надо бежать, однако управляющий мотеля одернул себя. Он знал правила и знал, на что шел, когда соглашался с ними. Нельзя было сейчас нарушать их. Он и не стал, отчего до самых сумерек пребывал в томительном ожидании. Ничего не произошло: никто не явился за гостями мотеля, звонков больше не поступало. Лишь пара случайных путешественников заглянула, чтобы спросить дорогу до Итаски, а другие три гостя съехали в назначенный час после полудня.

Гилберт тяжело вздохнул и посмотрел в окно, за которым в сгущающихся сумерках, не переставая, сыпал мокрый снег. Ну и погодка в этом году на Рождество выдалась, – подумал управляющий, переведя взгляд на журнал записи посетителей, рядом с которым покоилась перечитанная множество раз настольная книга Эрнеста Хемингуэя «Праздник, который всегда с тобой». Гилберт уже потянулся к ней рукой, чтобы перечитать выбранный наугад отрывок, когда со стороны входной двери вдруг потянуло уличным холодом. Мужчина натянул привычную улыбку, собираясь поздороваться, однако слова комом застряли в горле.

На пороге мотеля стоял молодой человек, одетый в простую синюю клетчатую рубашку и потертые джинсы. Правая рука его казалась немного деформированной, а на левом виске темнело жуткое пятно. Простые ботинки, явно не соответствующие погоде, и низ джинсов промокли, с волос текла вода, верхней одежды на незнакомце не было. Но даже не это так сильно испугало Гилберта Эриксона – самым страшным в этом юноше были глаза и животный блеск, мелькающий в них.

– Где Ривер Уиллоу? – прохрипел пришелец. Голос у него был надтреснутый и будто не слушался его. Гилберт почувствовал, что бледнеет. Лишь сейчас он полностью осознал, что сделал неправильный выбор, не став сообщать Джеймсу Харриссону о звонке. Да и самому ему не следовало здесь оставаться.

– Она… она… – мужчина попытался ответить или выдавить из себя хоть что-то, но не сумел, а незнакомец явно не собирался ждать.

– Найду сам, – ухмыльнулся он, после чего с нечеловеческой скоростью сорвался с места, накинулся на Гилберта и повалил его на пол возле стойки управляющего. Мужчина хотел закричать, но что-то сдавило ему горло, а в следующий миг в шее вспыхнула резкая боль, и тьма, столь манившая его раньше навстречу к Дейзи и столь пугающая теперь, стремительно поглотила Гилберта Эриксона.

33

Марта…

Джессика…

Один и тот же сон из года в год не давал Джеймсу покоя: он непрерывно бежал, пытаясь нагнать жену и дочь, но те в последний момент ускользали от него, перемещаясь все дальше и дальше. Он звал их, кричал, надеясь предупредить об опасности, но нужные слова не могли сорваться с губ, словно застревали в горле и тонули в мучительном молчании.

– Марта! Джессика! – отчаянно выкрикивал он, но больше ничего произнести не мог. Призрачный голос, принадлежавший будто одновременно и жене, и дочери, постоянно повторял ему одни и те же слова. Казалось, они звучали у него в голове, оставаясь постоянной неизлечимой язвой его сознания.

– Ты не успел.

… Джеймс резко дернулся во сне и сел, пытаясь перевести частое и резкое дыхание. На то, чтобы понять, где он находится и что происходит, ушло несколько непозволительно долгих секунд. Короткий сон, вопреки ожиданиям, не пошел на пользу – после него Харриссон ощущал себя старым и разбитым: неприятно ломило виски, спина после долгой езды немного ныла, а желудок, недовольный почти сутками голодовки, требовательно сжимался тугим узлом.

Поморщившись и постаравшись отогнать общее недомогание на второй план, Джеймс встал с дивана и посмотрел на часы: поспать удалось лишь три с половиной часа – все остальное время он ворочался в попытках уснуть, но, несмотря на накопившуюся усталость, расслабиться удалось далеко не сразу. Подспудное чувство опасности не давало покоя, и Харриссон то и дело поглядывал на дверь второй комнаты номера, где спала Ривер Уиллоу. Никаких признаков начавшегося заражения девушка так и не подала, но Джеймс не переставал этого ждать, думая, что реакция последует чуть позже, но не минует вовсе.

Тихо поднявшись, он заглянул в комнату и посмотрел на Ривер. Она лежала неподвижно на правом боку, подложив руку под подушку. Дыхание было ровным, цвет лица оставался здоровым и опасений не вызывал. Судя по тому, что на перемещение своего спутника по номеру Ривер никак не среагировала, чувствительность у нее тоже не возросла.

Харриссон облегченно вздохнул, понимая, что опасаться, похоже, нечего.

Желудок вновь недовольно заурчал – так громко, что Джеймсу показалось, будто это можно услышать даже в соседнем номере.

Все-таки нужно что-то съесть, – решил он. – Может, и голова тогда уймется.

Хотя тело было голодно, сейчас Джеймс понимал, что воспринимает еду лишь в качестве процесса насыщения, необходимого биологически, а как такового аппетита не испытывает вовсе. Он невольно задумался, что, должно быть, нечто похожее испытывает и Валиант Декоре, когда пьет кровь. Ведь не может же она в самом деле вызывать аппетит у разумного существа! Или может?..

Мысли об этом вызвали отвращение, и Джеймс невольно поморщился, отходя от двери второй комнаты. Виски заныли сильнее, и эту боль становилось все тяжелее не замечать.

Нужно проветрить голову, – решил Харриссон и тихо вышел из номера. В коридоре никого не было, вокруг стояла тоскливая тишина, от которой растущее в груди неуютное чувство лишь усилилось. Как ни странно, сейчас Джеймс понимал, что унять дискомфортное ощущение ему поможет разговор с любым человеком – пусть даже и с управляющим мотеля с его непристойными предположениями насчет цели их с Ривер приезда сюда.

Управляющего за стойкой видно не было.

Возможно, отошел куда-то… так не вовремя, – подумал Харриссон, скрипнув зубами от досады. Тем не менее, он все же направился к стойке, вознамерившись выйти и быстро добежать до местного гриль-бара, чтобы заказать что-нибудь перекусить.

В нос вдруг ударил сильный металлический запах, заставивший Джеймса замереть и настороженно оглядеться. Прислушавшись к пространству и не уловив никаких звуков, он почти опрометью добежал до стойки управляющего и тут же обнаружил источник запаха: на полу в луже собственной крови, скрытое сплошным администраторским столом с высокой надстройкой, лежало тело, которое еще несколько часов назад радушно интересовалось целью прибытия гостей. Горло было изорвано в клочья, словно над ним поработало разъяренное и очень голодное дикое животное. В остекленевших широко распахнутых глазах застыло выражение ужаса. Шейные позвонки при этом не были свернуты.

– Господи, Боже… – прошептал Харриссон, наклонившись к трупу и тронув руку, толком не успевшую остыть.

Его убили совсем недавно… получаса не прошло. Сделали это быстро, с минимальным шумом – возможно, убийца хотел сделать это как можно тише, но совершенно не умел убивать чисто. Вампир оставил бы лишь крохотные проколы на шее, но не такие жуткие рваные раны. И, не желая заражать человека, явно свернул бы шею – частый почерк. Здесь же работа была сделана грязно, и о последствиях убийца не беспокоился. Это могло значить только одно…

– Черт! – прошипел Джеймс, вскочив на ноги и попятившись к номеру.

За залепленным мокрым снегом окном мелькнула какая-то тень, и теперь Харриссон был уверен, что ему не показалось. Нужно было уходить как можно скорее!

Джеймс направился к номеру, стараясь двигаться как можно тише. Половицы не скрипели под ногами, но теперь казалось, что они производят столько шума, что могут перебудить всю округу.

Миновав длинный и зловеще пустынный тихий коридор, Харриссон тихо проскользнул в номер и резко оглянулся. Ривер стояла посреди комнаты и недоуменно смотрела на него.

– Джеймс, вы…

Он мгновенно преодолел разделявшее их расстояние и приложил палец к губам, показывая, что вести себя нужно тихо.

– Тсс! – шикнул он. Девушка замерла, в глазах мелькнул испуг, однако, по счастью, ненужных вопросов она задавать не стала. – Нужно уходить, живо.

Ривер вздрогнула, но послушалась, с готовностью проследовав за Джеймсом к двери. За окном вновь что-то мелькнуло и пронеслось в сторону входной двери, заставив девушку тихо ахнуть.

– Черт, – вновь шепнул Харриссон, понимая, что «перевертыш», скорее всего, уже проник в здание мотеля. Помимо этого риска оставался еще и тот, что Ривер, увидев мертвого управляющего, не сможет совладать с собой и закричит или, хуже того, потеряет сознание. – Давай к окну.

Сейчас это казалось наиболее безопасным вариантом, если таковой вообще существовал. Если «перевертыш» уже в здании, получить небольшую фору, чтобы добраться до машины можно было, лишь выбравшись через окно.

Ривер дрожала от страха неизвестности, хотя понимала, что для вопросов время совершенно неподходящее. Должно быть, Валиант добрался сюда… нашел их каким-то образом.

Оставался лишь один вопрос: почему Джеймс ведет себя так, словно чего-то боится? В прошлый раз он бросился на Валианта, как охотник на дичь, ничего не опасаясь. Почему же сейчас…

Харриссон как можно тише попытался открыть окно, и в номер хлынул холодный и влажный зимний воздух. Ривер, набросив на плечи куртку Джеймса, неуютно поежилась, взбираясь вслед за своим спутником на подоконник. В следующую секунду она приземлилась в мокрый снег, перемешивающийся под ногами в мерзкую кашу.

Оказавшись на улице, Джеймс выставил руку в сторону, давая девушке знак ждать его дальнейших указаний. Второй рукой он достал пистолет. Ривер часто видела нечто подобное в кино и даже в жизни, когда училась стрелять, но лишь однажды до этого момента это зрелище казалось ей таким страшным, ведь она до Джеймса никогда не оказывалась рядом с человеком, стремящимся отнять чью-то жизнь.

Харриссон кивнул в сторону машины и поманил девушку за собой.

– Держись рядом, – коротко скомандовал он. Противиться у Ривер не было никакого желания, и она принялась идти след в след за своим спутником, однако уже через несколько секунд ей пришлось замереть, едва не врезавшись ему в спину. Сквозь мокрую снежную круговерть Ривер поняла, что держащая пистолет рука Джеймса направлена на какую-то цель, которую она не видела за его широкими плечами. В следующий миг девушка разглядела, в кого целится Харриссон, и ей показалось, что земля уходит у нее из-под ног.

– Боже… Крис… – выдохнула она, глядя чуть вперед из-за плеча Джеймса.

Впрочем, узнать его получилось не сразу. Трудно было сопоставить это с Крисом Келлером, которого Ривер встретила буквально вчера утром. Бледный, даже болезненно зеленоватый, с устрашающей кровавой маской вокруг рта, он стоял неподалеку в легкой одежде, правая рука его была неестественно деформирована, и гипс на ней отсутствовал, а на виске чернело устрашающее пятно, похожее на некроз.

Этого не может быть! Этого просто не может быть! – в отчаянии закричала про себя Ривер. В горле встал тяжелый ком, голова закружилась, и девушка подумала, что может вот-вот упасть в обморок.

– Крис… – снова произнесла она, и, к ее ужасу, глаза Криса засияли животным блеском. Он заговорил, и голос его показался пугающе чужим, словно голос ожившего мертвеца.

– Привет, толстосум, – произнес он, и на его лице заиграл замаскированный под приветливую улыбку оскал.

34

Джеймс движением руки заставил Ривер встать ему за спину. То, что раньше звалось Крисом Келлером, не обратило на это никакого внимания, словно препятствия в виде Джеймса Харриссона и не было вовсе. «Перевертыш» скалился, изображая довольную улыбку, которую еще не позабыла жалкая часть его человеческой природы. Его искривленная правая рука непринужденно перебрала пальцами, однако, похоже, сломанная кость, как и собственное стремительное разложение, его нисколько не волновала.

Нужно было действовать быстро, точно и наверняка. Джеймс уже чувствовал, как без верхней одежды его тело начинает дрожать от холода, в то время как противнику зимняя непогода была нипочем. Еще через минуту пальцы перестанут слушаться – кончики их уже похолодели, а левую верхнюю сторону груди начинало неприятно тянуть от мороза.

– Что же вы не стреляете, мистер Харриссон? – жутким, почти потусторонним голосом произнес «перевертыш», склонив голову набок. – Боитесь, что не попадете, надо думать? Или боитесь мне навредить? В Лоренсе вы не боялись.

– Господи, как же так… – шептала Ривер, не в силах прийти в себя от ужаса.

Почему Валиант Декоре вернулся за Крисом? Джеймс ведь говорил, что ему можно ничего не опасаться! И почему разложение началось с виска, в который был нанесен удар пистолетом? Ведь Джеймс рассказывал, что разложение начинается с места укуса…

Однако эти мысли ускользали от Ривер в нарастающей панике. Она боялась, что вот-вот потеряет сознание при виде кровавой маски насилия на Криса Келлера. А настоящий ужас на нее нагонял сам его вид. Выходит, вот, как выглядят люди, зараженные ядом вампира? И в это должна была превратиться она сама?..

– Крис, – осторожно заговорил Харриссон, надеясь потянуть время, чтобы отыскать возможность одним выстрелом убить «перевертыша», – я не желал причинять тебе вред. Не хотел этого в Лоренсе и не хочу сейчас.

– Да, – оскал растянулся шире. – Сейчас вы хотите убить меня, а не навредить мне. Видишь, с кем ты связалась, Ривер? С убийцей. Он и тебя убьет, когда придет время.

Девушка не ответила.

– Ты уже умираешь, Крис, – серьезно проговорил Джеймс, пытаясь отвлечь внимание «перевертыша» на себя. – Но вряд ли ты можешь это понять. Зараженные никогда этого не понимают.

Проклятый снег! Мокрый и колкий, он летел в глаза, мешая прицелиться. Зато он вовсе не помешал Крису Келлеру сорваться с места и без предупреждения помчаться навстречу заряженному пистолету. Джеймс оттолкнул Ривер в сторону и тут же выстрелил, однако «перевертыш» оказался быстрее – он уклонился от пули так, словно это был медленно брошенный баскетбольный мяч.

Снежный вихрь снова яростно бросился в глаза, застлав зрение.

Что-то тяжелое приземлилось на Джеймса всем своим весом и повалило его на землю. Пистолет выскользнул из руки от мощного удара и пропал из виду. Харриссон знал, что нельзя позволить «перевертышу» добраться до горла, поэтому постарался выставить руки вперед, чтобы защититься от алчущих до крови челюстей, но он знал, что долго сдерживать натиск преисполненного сил чудовища не сможет. В нос ударил жуткий смрад разлагающегося тела зараженного.

– Крис! – послышался выкрик сбоку. Одновременно с тем прогремел выстрел, и «перевертыш» резко дернулся.

Натиск на тело Харриссона тут же ослаб – зараженный, похоже, потерял к нему интерес и ринулся к девушке. Рана в бок не причинила ему боли, а лишь отвлекла внимание.

Не теряя времени, Джеймс вскочил и попытался догнать чудовище, однако оно было намного быстрее. Он кинулся к Ривер, перехватив у нее оружие.

– Вот, значит, как, толстосум? – оскалился он. – А я думал, мы друзья… ну, ничего! Валиант тебе все объяснит, и мы еще подружимся снова…

– Пусти меня! – выкрикнула Ривер, отчаянно пытаясь вырваться из нечеловечески сильного захвата.

«Перевертыш» легко удерживал свою добычу одной лишь сломанной правой рукой; от лица, на котором чернела уродливая рана, до обоняния Ривер доносилась страшная гниющая вонь, желудок от нее сводило тошнотворными спазмами. Левой рукой Крис прицелился в Джеймса и выстрелил без колебаний.

– Нет! – закричала девушка, вновь отчаянно забившись, когда Харриссон, не сумев уйти от выстрела, несмотря на предпринятые попытки, упал на землю. Страх прибавил сил, и Ривер вложила их все в удар, который выбил сломанную кость монстра и заставил его ослабить хватку.

«Перевертыш» зашипел, хотя в этом звуке не было ни единого признака боли – только злость. Не теряя времени, он тут же постарался вновь схватить девушку.

Поняв, что вряд ли еще раз сумеет отбиться, Ривер отчаянно извернулась и махнула ногой, выбив пистолет Харриссона из руки перевоплотившегося Криса. Оружие отлетело в сторону, но «перевертыша» оно больше не волновало.

– Оставь меня! – закричала Ривер. – Крис… пожалуйста… не надо! Я не хочу!..

– И я не хотел, – замогильным голосом произнес он. – Но нам не всегда дано выбирать. Ты должна понимать, что Валиант сумеет спасти тебя, как спас и меня. Он тебя не бросит…

Ривер отчаянно застонала, ей тошно было слышать такое раболепие и благоговение перед Валиантом Декоре в голосе друга. Крис резко выкрутил ей руку за спиной, едва не вывихнув плечо, и зашипел:

– Не брыкайся, – его полумертвые, одержимые глаза были затянуты желтоватой пленкой. – Иначе я могу не рассчитать силу и навредить…

Договорить ему не удалось. Вновь прогремел оглушительный выстрел, и голова Криса резко дернулась вбок. Вмиг сделавшийся рассеянным взгляд замер. Пуля влетела в правый висок, оставив после себя маленькое, но смертельное отверстие в цепляющемся за остатки жизни мозге. «Перевертыш» остолбенел, будто в растерянности, и начал заваливаться в сторону.

Ривер очнулась от секундного оцепенения, резко отшатнулась и упала спиной в мокрый снег, лишь через мгновение осознав, что слышит собственные испуганные всхлипы.

– О, Господи… – шептала она. – Боже, Боже, Боже…

Мысли путались. Для Ривер все увиденное, смешалось в один непрекращающийся кошмар. Она не могла до конца осознать, что видит перед собой мертвое тело Криса Келлера. Поверить в происходящее было практически невозможно.

Это не со мной… это все нереально… так не может быть!

Слабый стон, прозвучавший неподалеку, отрезвил ее, и Ривер смогла, наконец, посмотреть на Джеймса. Он с трудом поднялся на ноги, зажимая левую верхнюю сторону груди, между его пальцев струилась кровь.

– Господи! – снова воскликнула Ривер, вскочив и бросившись к нему.

– Ничего… бывало и хуже, – слабым голосом произнес Джеймс.

– Ничего?! – воскликнула Ривер. – У вас пуля в груди! Нужна скорая!

– Можно сказать, не в груди, а почти в плече. Не смертельно, – поморщился он, покачнувшись и убрав пистолет. – Я пытался увернуться, и… пуля засела неглубоко… кажется. Повезло.

Ривер ошеломленно уставилась на него, опасливо переведя взгляд на лежащего без движения Криса. Под его пробитой головой почти не было крови…

Харриссон проследил за ее взглядом.

– Он мертв, – устало кивнул он. – Нужно уезжать отсюда. Срочно. Декоре… может быть где-то поблизости.

Джеймс снова опасно качнулся в сторону, и Ривер поддержала его, стараясь не дать ему упасть.

– Вы теряете много крови, – испуганно проговорила она. – Вам нужно в больницу… нужно что-то сделать…

– Позже, – отмахнулся Харриссон. – И без врачей. Нельзя сейчас… мы должны уезжать.

Задавать вопросы или спорить было некогда, это Ривер понимала.

– Так, ладно, – решительно сказала она. – Я подгоню машину. Где ключи?

– У тебя. В правом кармане куртки, – Джеймс мучительно поморщился, сильнее зажав кровоточащую рану.

– Поведу я, – кивнула девушка, и спорить с ней сейчас не было смысла.

Харриссон знал, что Ривер Уиллоу – сообразительная девушка. Одно то, как она сейчас себя повела, говорило о том, что в стрессовой ситуации самообладания она не теряет, посему ей запросто могла прийти в голову мысль взять его машину и уехать прочь от того кошмара, в который – она могла справедливо полагать – он ее и втянул. Однако приходилось довериться этой девушке, как она доверилась ему чуть меньше суток тому назад.

Я, похоже, уже стар для этой работы, – устало подумал Джеймс, наблюдая за тем, как Ривер Уиллоу бежит по мокрому снегу к припаркованной неподалеку машине. Харриссон понимал, что преодолеть такое расстояние сейчас для него будет весьма тяжелым испытанием. В груди словно засел раскаленный кусок угля, боль разливалась щедрым потоком по всей левой стороне тела, от резких болезненных волн, прокатывающихся вниз и вверх от раны, желудок сводило бессильными спазмами тошноты.

И надо же было этой чертовой пуле угодить в то же место, что пострадало и тогда, десять лет назад!..

Кровь стекала с ладони и падала на липкий, непреодолимо вязкий снег. Переставлять в нем ноги было чертовски сложно. Джеймс опустил глаза и понял, что видит перед собой уже не припорошенную белым одеялом землю, а светлый ковер в гостиной, окрашенный кровью.

Марта! Джессика!

Выкрикнул он это вслух, или же воспоминание прозвучало в голове столь ярко? Джеймс толком не понимал. Мысли путались. Похоже, Ривер была права: он терял слишком много крови…

На мгновение Джеймсу показалось, что мир почернел. Нельзя было терять сознание! Если Ривер решит сбежать, придется каким-то образом добраться до мотеля. Возможно, даже нужно будет после угнать чужую машину, но сначала необходимо остановить кровь…

Или что – сначала?

Помутневший взгляд наткнулся на распростертое на снегу без движения тело Криса Келлера, однако теперь на его месте Джеймс увидел лежащую на светлом окровавленном ковре маленькую девочку с каштановыми волосами. Ее лицо – такое румяное прежде – теперь было бледным, как известка… как этот падающий с неба белый ковер.

Джеймс чувствовал, что слабеет и замерзает. Сознание стремительно покидало его, и он толком не понимал, за что цепляется, за реальность или за воспоминания – все для него смешалось в единый кроваво-белый фон.

– Джесс, – произнес он вслух.

Ты… не успел…

От этих проклятых слов хотелось кричать, но из груди не вырвалось ни звука. Потянувшись к обездвиженному телу, Джеймс вновь ощутил острую боль в груди, после чего сил бороться с подступающим забытьем уже не осталось.