Потерянный муж

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Сегодня пятница, — напомнила Клер Итану.

— Слава богу, — с облегчением отозвался он.

Но, увы, эти слова были сказаны по телефону. Она снова находилась в Чикаго, а он — в Детройте.

Целый месяц после ее возвращения из Глен-Арбора они встречались по выходным либо у него дома, либо у нее на квартире. В течение недели, когда их разделяло множество миль, они звонили друг другу по телефону, обменивались электронными письмами.

Лишь одно облачко омрачало горизонт — приближалось Рождество, а Клер так и не примирилась с родителями, которые, очевидно, по-прежнему не признавали ее право на независимую жизнь. А она была серьезно увлечена мужчиной, которого выбрала сама, и стала создавать благотворительный фонд для помощи нуждающимся семьям и детям. Клер чувствовала, что ее знания и энергия нужны людям.

— Когда тебя ждать сегодня? — спросила она Итана. — Я думаю, мы сможем поесть у меня. Теперь в моей квартире есть обеденный стол.

— А я надеялся, что ты приедешь ко мне.

— Ну, ладно, — медленно произнесла она. — У тебя все в порядке?

— Да, все хорошо, но в четыре часа у меня совещание, которое я не могу отменить. Я встречу тебя в аэропорту. Позвони моей секретарше, когда узнаешь время прилета.

— Хорошо. — Клер была одна в квартире, по почему-то понизила голос: — Это была очень длинная неделя, Итан.

— Может быть, устроим по-настоящему полноценные выходные?

Она мгновенно перебрала в уме все свои планы.

— У меня назначена встреча утром в понедельник, но я могу ее перенести на другое время.

— Я надеялся, что ты сможешь остаться до середины недели, — сказал он. — На Рождество.

Клер откашлялась, по голос ее все равно звучал хрипло:

— Я… я думала, ты собираешься отпраздновать Рождество с родными.

— Да. Но я хочу, чтобы ты тоже была со мной. Хотя, возможно, ты планируешь провести праздники в Чикаго, вместе со своими родителями…

— Я хочу быть с тобой, Итан, — оборвала его Клер.

Ее не волновало, кто еще будет присутствовать — ее родители или его семья. Она хотела встретить Рождество с мужчиной, который однажды был ее мужем и, как она надеялась, снова будет им. Поэтому Клер приняла решение. Во-первых, она скажет ему, что любит его, ведь они еще ни слова не сказали друг другу об этом. Во-вторых, попросит Итана жениться на ней.

— Я жду не дождусь встречи с тобой, — на прощание сказал Итан.

— Я тоже, — ответила она.

Итан повесил трубку и глубоко вздохнул. Последние несколько недель он, не переставая, копался в своих чувствах к Клер и в итоге прекратил ворошить прошлое и сконцентрировался на настоящем.

Да, Клер действительно изменилась — как, впрочем, и он сам. Бизнес по-прежнему оставался для него важным делом, но теперь в его жизни была не только работа. Теперь ему хотелось, чтобы кто-то шел с ним рядом по жизни, разделял его надежды, его мечты. Кто-то, кто бы ждал его дома после долгого рабочего дня. И он хотел, чтобы это была Клер.

Итан вынул из ящика стола маленькую бархатную шкатулку и открыл крышку. На гладкой подушечке лежало платиновое кольцо, украшенное крупным бриллиантом.

Десять лет назад Итан не подарил Клер «правильное» кольцо, когда просил ее руки, однако на этот раз он исправит свою ошибку. Сейчас, желая сделать все как надо, он купил обручальное золотое кольцо, и очень дорогое. Теперь, надев ей кольцо на палец, он сделает все, чтобы она больше не сняла его.

— Как оно переливается, сынок! — раздался вдруг скрипучий голос, заставивший Итана вскинуть голову. Он едва поверил своим глазам: в дверях стоял Самнер Мейфилд.

Итан закрыл шкатулку и засунул ее во внешний кармашек портфеля доя сохранности, прежде чем поднялся на ноги.

— Извините, мистер Сивер. Он проскользнул мимо меня, — запыхавшись, проговорила Анита.

— Не волнуйтесь, — сказал он обеспокоенной секретарше. — У меня есть несколько свободных минут для мистера Мейфилда. Мы… старые знакомые.

Когда дверь за секретаршей закрылась, Самнер произнес:

— Догадываюсь, кому ты собираешься вручить это кольцо. Я слышал, вы снова встречаетесь с Клер. Но сведения поступили не от моей дочери, уверяю тебя. Мы совсем не общаемся, отчего ее мать находится в жутком потрясении.

— Именно по этой причине вы так неожиданно явились сюда?

— Конечно. Я пришел к тебе по личному делу.

— Обычно я назначаю встречи по такому случаю.

— Ну, я надеюсь, ты простишь меня за то, что я нарушил этикет, так как мы практически — одна семья, — растягивая слова, произнес Самнер.

— Снова, — добавил Итан и с удовольствием увидел, как нахмурился старик. — Пожалуйста, садитесь.

Итану было любопытно узнать, зачем пришел его бывший и, как он надеялся, будущий тесть, но он давно уже научился сдерживать эмоции, когда имел дело с серьезным противником.

— Дело в том, — сказал Самнер, оглядывая солидный кабинет Итана, — что я недооценил тебя, Сивер. А ты, оказывается, многого достиг.

Этот комплимент ничего не разъяснил для Итана. Наоборот, он произвел противоположный эффект.

— Ведь вы считали, что я неподходящая пара для вашей дочери, — напомнил он Самнеру.

— Я до сих так считаю.

— Только потому, что вы не могли мною управлять. Вы наслаждались тем, что управляли жизнью Клер, а теперь чрезвычайно уязвлены, поскольку больше не можете это делать.

Мускул дрогнул на лице старика, и это был единственный признак того, что слова Итана на него как-то подействовали.

— Давай перейдем к делу.

— Надеюсь, это не займет у нас много времени. — Итан взглянул на часы. — Через час у меня назначено совещание.

Самнер улыбнулся хищной улыбкой.

— Как мне стало известно из определенных источников, «Сивер Секьюрити» намеревается выпустить в обращение ценные бумаги в следующем году.

Итан неопределенно пожал плечами, но внутри у него все сжалось. Как старик узнал об этом? Он не делился своими планами ни с кем, кроме юристов и менеджеров банка, которые умели хранить тайну.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

Самнер хохотнул.

— Не надо отпираться, сынок. Мне доподлинно известно, что Комиссия по ценным бумагам и биржам одобрила твой план-проспект.

— Это закрытые сведения.

— Именно поэтому я сейчас здесь. — Улыбка Самнера была подобна улыбке Люцифера, и Итан почувствовал себя не очень уютно. — Для того чтобы осуществить твой план, дружок, тебе потребуются деньги.

— Я хочу предупредить вас о том, — сказал Итан ленивым тоном, — что Комиссия по ценным бумагам бывает очень недовольна, когда выпуск акций публично обсуждается, еще до того, как они были официально зарегистрированы.

— Значит, ты намерен придерживаться этого курса? — спросил Самнер. — Я слышал также, что ты надеешься найти инвестора.

Итан пожал плечами.

— Это мое дело.

Самнер подался вперед.

— Компания, которую ты создал из ничего, всецело принадлежит тебе, но после выпуска акций ты ее потеряешь. У тебя, конечно, останутся акционеры, и ты будешь отчитываться перед ними, улаживать проблемы, если они не получат ту прибыль, на которую рассчитывают…

— Давайте перейдем к существу дела. Зачем вы пришли, Самнер?

— Я предлагаю тебе взаимовыгодную сделку. — Старик достал папку в кожаном переплете, которую бросил через стол. — Это контракт. Я заинтересован в том, чтобы стать твоим партнером, не имеющим никакого голоса. Через пять лет ты сможешь выкупить у меня мою долю — без всяких процентов. Это невероятно выгодное предложение.

Итан фыркнул:

— Догадываюсь об условиях.

— Условие всего лишь одно.

— Клер.

Самнер кивнул.

— Вижу, ты догадливый, сынок.

— Не зовите меня «сынок», — спокойно произнес Итан. Затем передвинул папку назад через стол и встал. — Мне не нужны ваши деньги, я не нуждаюсь в том, чтобы вы стали моим партнером — без права голоса или на каких-либо других условиях. Вы — мой будущий тесть, и лишь в этом качестве я могу вас рассматривать. — Он покачал головой, разозлившись на Самнера. Ему стало очень обидно за Клер. — Ваша дочь — потрясающий человек. Она яркая, интересная личность и гораздо умнее, чем вы думаете. Этим предложением вы оскорбили не только меня, но и ее.

Самнер взвился:

— Ты дурак!

— Нет, сэр. Это вы — дурак, потому что думали, будто сможете меня купить. Я люблю Клер. И лишь по этой причине я не вызываю охранника, чтобы он выставил вас из офиса.

— Ты пожалеешь об этом, — предостерег Самнер.

— Нет. Не пожалею.

Когда Самнер ушел, Итан откинулся на спинку кресла и, протянув руку, взял папку, которую Самнер оставил на столе. Он еще раз пробежал глазами контракт. Самнер определенно увеличил ставку с тех пор, как последний раз пытался откупиться от Итана. Бедная Клер. Поразмышляв, Итан решил, что пока ничего ей не скажет, чтобы не портить праздник.

Накануне Рождества Итан и Клер решили поужинать в его доме, наслаждаясь уединением. На следующий день они собирались встретиться в кругу семьи — с матерью Итана, его братьями, их женами и детьми, включая малыша, родившегося неделю назад. Но в этот вечер Итан полностью принадлежал Клер, и она хотела насладиться чудесной возможностью побыть вдвоем.

Для начала Клер решила приготовить для Итана ужин. В Чикаго она заказывала еду на дом или готовила самые простые блюда сама. Но на этот раз все было по-другому. Утром она изучила кулинарные рецепты на Интернет-сайтах, затем отправилась в магазин, закупать необходимые продукты.

Клер придумала амбициозное меню, бросающее вызов ее слабым кулинарным способностям, однако смело взялась за дело — пока не пришло время накрывать на стол. Она хотела, чтобы этот ужин запомнился — и весьма в этом преуспела: в семь часов вечера они ожидали доставки пиццы.

Красный картофель в подливке из розмарина, был недожаренным, мясо — подгоревшим, и запах его по всему дому разносил холодный ветерок, дующий в распахнутые окна кухни. Десерт тоже не удался. Лишь один салат был съедобным.

— Я очень сожалею, что так получилось, — сказала Клер.

— Все отлично. Я люблю пиццу. — Итан мудро спрятал свою улыбку.

— Главное — это забота, — пробормотала она.

— Тогда почему ты не покажешь мне, какой заботливой можешь быть? — произнес он таким ласковым голосом, что мурашки пробежали у нее по коже.

— Прямо сейчас?

— Почему бы нет? Нет лучше времени, чем настоящее, — ответил он.

— Хорошо. Это будет то, что возбуждает аппетит. — Клер направилась к нему, снимая на ходу белый кухонный фартук. За ним последовала блузка, хотя расстегивание пуговиц потребовало времени. Последней была юбка. Оставшись — в стратегических целях — лишь в шелково-кружевных кусочках ткани, Клер удивленно подняла брови. — Мне кажется, что ты для этого случая слишком плотно одет.

— Должен с тобой согласиться, — сказал Итан, стягивая через голову свитер.

— Позволь, я тебе помогу. — Когда он с ее помощью снял брюки, они направились в коридор.

— Спальня так далеко, черт возьми, — пробормотал Итан и увлек ее в свой кабинет, оказавшийся рядом.

Они лежали на подушках, разбросанных на софе, расслабленные и удовлетворенные, когда зазвенел звонок.

— Пицца, — прошептала Клер. — Слава богу, они привезли ее не через полчаса, как обещали.

Итан засмеялся и перекатился через нее, уронив свой портфель, лежавший на краю стола. Затем, спотыкаясь, он стал бродить по комнате в полутьме.

— Где же мои брюки? — прорычал Итан. Звонок прозвенел снова.

Клер хихикнула, но протянула руку, чтобы включить торшер.

— На кухне, я думаю. Рядом с моей юбкой.

Он тихо выругался и пошел искать свою одежду.

Клер не хотелось двигаться, но ей стало холодно, когда ушел Итан, поэтому она села и натянула на себя покрывало. Увидев на полу портфель Итана, она подобрала выпавшие из него бумаги и собралась положить их обратно, но вдруг увидела имя на одном листе.

Самнер Мейфилд.

Это контракт, поняла Клер, с яростью перелистывая страницы. Сердце ее бешено забилось. Отец предлагал Итану стать партнером его компании. Сумма сделки была значительной. Эта сумма существенно помогла бы Итану в расширении деятельности компании. Зачем ее отец так поступил? И почему Итан ничего ей не сказал?

Клер вспомнила их недавний телефонный разговор. Она спросила Итана, не нашел ли он инвестора. И что он ответил? Ни да, ни нет. И голос его звучал недовольно. Или, может быть… виновато?

Услышав шаги, раздавшиеся в коридоре, Клер сунула бумаги в портфель. Итан был уже в дверях, когда она вскочила с софы.

Может, спросить его о контракте? Но она не сделала этого. Пусть расскажет сам.

— Пожалуйте отужинать, — провозгласил Итан с учтивым поклоном. Он держал коробку с пиццей в высоко поднятой руке и вполне сошел бы за официанта, если бы на нем были рубашка, ботинки и верхняя пуговица на его брюках была бы застегнута.

Они накрыли стол в столовой. Клер вместе с пиццей подала салат «Цезарь». Хорошая бутылка вина и приглушенный свет канделябров сделали ужин вполне сносным.

— Ты ужасно молчаливая, — заметил Итан. Ее мысли, казалось, витали где-то далеко, и это ему не нравилось. — Тебя что-то волнует?

Кивнув, Клер подняла бокал и сделала глоток вина, будто набираясь решимости. Затем сказала:

— Я… я видела то, что у тебя в портфеле, Итан. Поверь, я не шпионила. Ты уронил его со стола, когда пошел открывать наружную дверь, помнишь? Содержимое выпало на пол. И это оказалось… прямо передо мной.

— Мне надо было спрятать его куда-нибудь подальше, — сказал Итан, думая о кольце, которое собирался подарить Клер в честь помолвки.

Клер сглотнула ком в горле. Она казалась очень расстроенной, когда спросила:

— Значит, ты не хотел показывать мне его?

— Нет, конечно. До тех пор, пока не задал бы тебе очень важный вопрос и не получил бы ответ.

— Что за вопрос? — прошептала она.

Итан вытер рот салфеткой и отложил ее в сторону. Все шло не по плану. В этом моменте не было ничего романтического. И все-таки он встал, обошел стол и, подойдя к Клер, взял ее за руку. Она почувствовала, что пальцы его были холодны как лед.

— В жизни есть ситуации, когда не стоит тянуть время, — сказал он.

— Итан… — она покачала головой.

Но он перебил ее:

— Я люблю тебя. Клер. И думаю, что никогда не переставал любить. Я хочу всегда быть рядом с тобой. Ты выйдешь за меня замуж?

Ее глаза наполнились слезами, но ему показалось, что не от счастья, даже когда она произнесла:

— Я люблю тебя — тоже.

Итан перевел дыхание.

— Но я чувствую что-то недоброе — может быть, есть какое-то препятствие?

Слезы хлынули по ее щекам.

— Скажи, только честно — мне это надо знать. Будет ли то, что у тебя в портфеле, возвращено обратно, если я отвечу «нет»?

У Итана все сжалось внутри. И тут же ожили воспоминания. Когда Клер возвращала ему обручальное кольцо, она сказала, что не может его хранить, потому что оно является залогом верности и любви. Значит, сейчас ни о каком залоге речи не идет. Итан покачал головой.

— Нет. Его нельзя вернуть, каков бы ни был твой ответ. Это подарок, Клер.

— Как ты можешь считать это подарком? — Она возвысила голос. — Ведь речь идет о нескольких миллионах долларов!

— Бриллиант весит несколько карат, Клер, но он не стоит миллионы, — нахмурившись, ответил он.

— Бриллиант? — Она заморгала глазами.

Итан потер рукой затылок.

— У меня ощущение, что мы говорим о разных вещах.

— Я увидела предложение своего отца.

— Контракт. — Итан выругался.

— Да. Он хочет вложить деньги в твою компанию. Когда это произошло?

— Несколько дней назад. Самнер явился в мой офис без приглашения и буквально набросился на меня.

— И ты решил ничего мне не говорить?

— Я не хотел расстраивать тебя. Ведь сейчас Рождество, но со временем я собирался рассказать тебе об этом.

— И что ты ответил моему отцу?

Этот вопрос больно задел его.

— Я ответил ему отказом, Клер. И ты еще спрашиваешь меня об этом?

— Извини, — сказала она, но в голосе ее не слышалось облегчения.

— Мне очень жаль, — бросил он. — Я думал, ты веришь мне.

Она судорожно вздохнула.

— А я думала, ты считаешь меня взрослой.

— Что ты хочешь этим сказать? Конечно, я считаю тебя взрослой.

— Нет, — Она покачала головой, и глаза ее наполнились слезами. — Иначе ты сразу же сказал бы мне о приходе отца.

— Клер. — Итан дотронулся до ее руки. — Не плачь, милая. Я не сказал тебе об этом, потому что не хотел видеть тебя расстроенной — такой, как сейчас.

Клер высвободила свою руку и порывисто вскочила, уронив салфетку, лежавшую на ее коленях.

— Перестань! Не делай этого! — вскричала она. — Не надо обращаться со мной как с девочкой, которую надо лелеять и опекать. Я слишком долго позволяла своим родителям вести себя так по отношению ко мне. И почему ты подумал, что я разрешу тебе уподобляться им?

Отступив назад, Итан дал волю гневу:

— Ну, извини меня за то, что я пытался пощадить твои чувства.

— Их не надо щадить. Я уже большая девочка. И могу все вынести!

— Прекрасно. Тогда скажу: твой отец предложил стать моим партнером, с правом выкупа его доли через пять лет, без всяких процентов, при условии, что я откажусь от тебя.

Слезы градом полились по ее щекам.

— Не могу поверить в то, что он снова попытался это сделать…

Итан судорожно вздохнул.

— А я не могу поверить в то, что ты предположила хотя бы на минуту, что я могу взять что-либо у твоего отца. Мне казалось, ты знаешь меня лучше.

— Должна была бы знать, — всхлипнула она. — А тебе бы следовало лучше знать меня. Я заслуживаю твоего уважения.

— А я заслуживаю твоего доверия.

Они несколько минут прямо смотрели друг другу в глаза. Итан первый нарушил молчание:

— И что теперь?

Клер вздернула подбородок. Как бы ни было ей больно, она не собиралась сдаваться без борьбы.

— Ты хочешь спросить, не нужно ли отвезти меня в аэропорт?

— Нет. Если ты хочешь уйти от меня, можешь вызвать такси.

Она скрестила руки на груди.

— Однако я не собираюсь уезжать.

— Серьезно?

— Более чем. На этот раз я остаюсь, — заявила Клер, и сердце ее воспарило, потому что на лице его отразилось облегчение. Она склонила голову набок и спросила: — Но, если я решу уехать, ты последуешь за мной?

Итан фыркнул.

— Да, можешь быть уверена в этом. Я не сделаю дважды одну и ту же ошибку.

— Вот и хорошо.

— Ты все еще сердишься?

— А разве ты не видишь? Сержусь. А ты?

— Я ужасно зол.

Клер подняла салфетку и бросила ее на стол.

— Ну, тогда давай сядем и поговорим об этом.

— Как взрослые, — уточнил Итан.

Она слегка улыбнулась.

— Да, как взрослые.

Обсуждение длилось почти час, и они открыли свои чувства друг другу. Итан пообещал рассказывать ей впредь обо всем, что бы ни случилось, даже если эта новость могла расстроить ее. Клер обязалась полностью доверять Итану и открыто говорить о своих опасениях, чтобы предотвратить непонимание.

Они отправились в спальню, чтобы окончательно помириться. После этого, когда Клер уютно лежала в его объятиях, Итан произнес:

— Я хотел бы спросить тебя еще об одном.

— О чем хочешь, — промурлыкала она.

— Я уже задал тебе этот вопрос, но ты не ответила мне. Поэтому я задам его снова. — Он приподнялся на локте так, чтобы видеть ее лицо. — Согласна ли ты…

Клер сделала знак рукой, прося его замолчать, и села на кровати.

— Подожди. На этот раз моя очередь сделать предложение. Я все спланировала, хотя и не купила кольцо.

Итан отвел ее руку в сторону.

— Ты собираешься…

Она широко улыбнулась:

— А что, по-моему, это вполне уместно. Ведь ты уже дважды делал мне предложение.

— Могу повторить и в третий раз, — тоже улыбнулся он.

Клер почувствовала, как сердце забилось у нее в груди, когда она начала произносить слова, которые должны были завершить начавшееся много лет назад странствие.

— Я люблю тебя, Итан Сивер, и согласна стать твоей женой. Я хочу создать с тобой семью, быть твоей лучшей подругой и возлюбленной до конца жизни.

Он тихо присвистнул сквозь зубы:

— Вот это да!

— Я тренировалась перед зеркалом целую неделю, — призналась Клер.

— Правда? А я думал, что так тебя вдохновил пять минут назад.

— У меня не очень хорошо получается импровизация. — Клер встала на колени и нетерпеливо проговорила: — Ну?

Итан обхватил ее руками за талию и, положив на себя сверху, поцеловал долгим поцелуем.

Когда он отпустил ее, она спросила бездыханным шепотом:

— Таков твой ответ?

Итан улыбнулся:

— Ага. Ты поняла его или тебе нужно разъяснить? Я не хочу, чтобы между нами оставалось недопонимание.

— Я думаю, что поняла. — Она прильнула к нему за следующим поцелуем. — Но не повторишь ли ты это еще раз, чтобы я была уверена?

— С удовольствием, — ответил он.