Поверь и полюби

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Потом Кенди спрашивала себя, не была ли всему виной ее неопытность. Пока она не оказалась в объятиях Джастина, она не могла и предполагать, что он может ее желать. Но когда это случилось, она будто застыла.

Он не хватал ее по-хозяйски, как Том, и вообще это было не похоже на все, что она знала раньше. Казалось, его губы плетут на ее коже паутину теней. Он был с ней как нельзя более нежным, но тем не менее она пришла в ужас.

Джастин поцеловал ее, и Кенди сразу же вырвалась. Побледнев, она начала бессвязно шептать:

– Нет… Прошу тебя, перестань. – У нее так дрожал голос, что она сама его не узнавала.

Сначала она подумала, что Джастин и не услышал ее слов. Его глаза как-то странно, напряженно блестели. Красивое смуглое лицо казалось искаженным. Но тут он собрал все свои силы и отодвинулся от нее.

Кенди сжалась в своем плетеном кресле и прикоснулась рукой к щеке. Джастин наблюдал за ней, и блеск в его глазах пропадал. Вдруг он встал. Она отпрянула, но оказалось, что он просто сел в кресло.

– Да перестань же дрожать, – сказал он. Сама не понимая, что делает, Кенди покачала головой. Его нетерпеливые пальцы безнадежно растрепали ей волосы – рыжие локоны падали на лицо. Она подняла руку, чтобы поправить их.

Джастин закрыл глаза.

Кенди заставила себя сказать:

– Я не хочу…

Карие глаза раскрылись. В них была печаль.

– Я вижу. По меньшей мере… – Джастин не закончил фразы. Сейчас он больше, нежели всегда, походил на привыкшего повелевать императора – лицо его казалось строгим и отдаленным. Потом он осторожно произнес: – Извини, но, по-моему, ты сама не знаешь, чего захочешь в следующую секунду.

Кенди выпрямилась и постаралась встретиться с ним глазами. Она заметила, что он бледен, темные глаза почернели, а красивый тонкий рот сжался в прямую линию. Он рассердился.

Она вскинула голову и прошептала:

– Ты ведь даже не дал мне возможности сказать.

У него покривился рот.

– Ради Бога – чего же тебе нужно? Обсудить вопрос и принять решение?

– Я должна иметь право сказать «нет». Джастин устало провел рукой по лицу. Темные волосы упали ему на лоб. Даже в ее теперешнем состоянии Кенди очень захотелось ласково откинуть их назад.

– Конечно, – тихо признал он.

Кенди вспыхнула. Она так встряхнула головой, что ее волосы снова упали, закрыв ей лицо, однако они не могли скрыть ее смущение. Побывав в его сильных объятиях, она совсем растерялась.

– Извини, если ты не так меня понял, – жестко произнесла она.

Она даже не представляла, что сможет так потерять голову. Это стало новостью для нее – и не самой приятной.

Джастин убрал уютный занавес, защищавший ее даже без ее ведома. А за занавесом оказалась дрожащая тварь с полным набором животных желаний – Кенди и не подозревала, что она прячется у нее внутри. Даже если бы она поняла, что способна на убийство, Кенди бы так не испугалась. Она склонила голову и ничего не ответила.

Джастин порывисто вздохнул.

– Должно быть, я теряю чутье, – поморщившись, произнес он. – Не волнуйся, малышка. Виноват. Не так понял ситуацию.

Кенди поразилась, что хотя он как будто был немного недоволен собой, но в остальном произошедшее его взволновало мало. Он ничем не показывал, что понимает, в какой внутренней неразберихе находится она. У нее не было слов.

Последовало долгое и тягостное молчание, а он смотрел на нее. Кенди закусила губу и смотрела на огонь. Нетрудно было догадаться, что в его мыслях было мало лестного для нее.

– Ты говорила, что не хочешь брака-обмана, – словно рассуждая вслух, произнес он.

– Да. Я просто не понимала…

Джастин тихо вздохнул. Но сказал только:

– А теперь понимаешь?

Кенди подняла голову. Его взгляд встретился с ее неспокойными глазами. На губах его застыла грустная улыбка, но глаза оставались непроницаемыми. Она видела тем не менее, что теперь он хотя бы не кажется рассерженным. Ей стало немного легче, с другой стороны, она разволновалась еще больше. Будь он зол, ей было бы яснее, как себя вести, даже не понимая причины этой злости.

Она так и сказала:

– Не понимаю…

Джастин подался вперед и мрачно взглянул на нее. Это было нелегко, но она все-таки выдержала его взгляд. Ей казалось, что прятать уже больше нечего.

– У тебя всегда есть право сказать «нет», – произнес он наконец. Некоторое время он молчал. – И всегда будет. Но только… Кандида, ты уверена, что именно брак тебе нужен?

Она даже возмутилась:

– Но ты же говорил…

– Я много чего говорил, – сухо прервал ее Джастин. – Но я не говорил, что я святой. И не давал обета целомудрия.

Она покраснела.

– Поразмысли над этим, – посоветовал Джастин. – Бывают вещи и похуже, чем семейные раздоры. Я объяснил тебе, что мне нужно. Я достаточно опытен и знаю, что мне нужно. Я старый, как ты сегодня сказала. Но ведь ты… – он помедлил, а потом спокойно произнес: —…молода. И достаточно привлекательна. Наверное, ты мечтала кое о чем. Неужели не нашлось мужчины, который заставил бы тебя захотеть, чтобы эти мечты исполнились?

Ей стало неуютно. До сих пор не было такого мужчины, от одного прикосновения губ которого она оказывалась в огне.

Она покачала головой.

– Совсем не мечтала? – казалось, Джастин очень удивился и даже немного ужаснулся.

– Только не о…

– О Господи.

Рыжая головка Кенди поникла.

– Не гожусь я для азартных игр… Он издал странный смешок.

– Но таких любят игроки. Большие ставки, удивительные выигрыши. – Его снова что-то позабавило. Он был печально-спокоен и полностью держал себя в руках. – Хотя у нас слишком неравные шансы. Мы так не договаривались, когда затевали нашу сделку, – усмехнулся он. – Если мне не изменяет память, ты обещала, что провокаций не будет? Держи слово, и все будет в порядке.

Кенди закусила губу. Тон Джастина был покровительственным. Это казалось соблазнительным – Кенди никогда раньше не чувствовала себя защищенной. Но она знала – ей нельзя соглашаться, если она со своей стороны не может выполнять условий их уговора.

Запинаясь, она произнесла:

– Откуда я могу знать, что ты посчитаешь провокацией?

Джастин в удивлении молчал, а потом тихо засмеялся.

– Бедная Кандида. Это ведь несправедливо.

– Просто это…

– Уже знаю. Похоже на обман, – мягко прервал ее Джастин.

Кенди смущенно опустила голову.

– Я знаю, что делаю. И еще я знаю гораздо больше, чем ты, – сказал он. – Доверься мне.

Она невольно насторожилась. Он заметил, как костяшки ее пальцев побелели. Она увидела это и быстро разжала руки.

Джастин спокойно продолжал:

– Тебе нужен настоящий брак, не меньше. Откровенно говоря, мне тоже. – Его улыбка была натянутой. – По разным причинам – некоторые ты знаешь. Но я могу подождать. Я умею ждать. Однако мне нужна женщина, а не ребенок. И мне кажется, тебе просто надо дать развернуться.

Кенди была полна сомнений.

– Давай поженимся, – тихо сказал он. – И будем принимать все как есть. Ты больше не будешь чувствовать давление своих родителей, а у меня… у меня будут неплохие шансы.

Она вздохнула.

– Если бы я могла тебя понять.

– Поймешь, – произнес он после недолгого молчания.

Она натянуто засмеялась.

– Сомневаюсь. Во всяком случае, не в такой степени, как ты понимаешь меня.

– Ну что ж, для начала недурно, – загадочно выразился он.

Кенди и этого не поняла. Она взглянула на Джастина, развалившегося у огня, и нахмурилась. Джастин больше не пытался коснуться ее. И она с внезапной тревогой поняла, что жаждет его прикосновения.

Она поглубже уселась в кресло. Ей казалось, что так она в большей безопасности. Мысли ее перепутались, но тело очень хорошо знало, чего хочет – чтобы Джастин снова заключил ее в объятия:

Наверное, я сошла с ума, подумала Кенди. Я ведь его даже не знаю.

Но когда он обнимал ее, ей казалось, будто они знакомы целую вечность. Эти чувства были пугающе новыми – но в то же время она словно бы всегда втайне ожидала их. И за последние несколько часов Джастин так глубоко заглянул к ней в душу, как никто другой.

Она сказала, наполовину обращаясь к самой себе:

– Все происходит слишком быстро.

Джастин какое-то время помолчал, а потом произнес будничным тоном:

– Утро вечера мудренее.

Она посмотрела на часы и поняла, что потеряла счет времени.

– Ну и ну! Мне пора идти. – И она порывисто встала.

Он тоже встал, и его фигура грациозно распрямилась. В пляшущих тенях он казался очень высоким. Чуть ли не грозным, подумала Кенди, слегка отпрянув назад.

– Останься, – негромко предложил он. Ее сердце подпрыгнуло.

– Ты устала и совсем запуталась. Не возвращайся сейчас домой. Могу предложить тебе постель здесь.

Кенди замерла, как статуя. Чью постель? Что он от нее хочет?

– Зачем? – едва проговорила она похолодевшими губами.

Одна его бровь коварно взлетела вверх.

– Никто не будет тебе мешать, – заверил он. В его голосе чувствовалась улыбка. – За сегодняшний вечер я и так наделал достаточно ошибок.

Эта фраза почему-то больно уколола ее. Она нагнулась за своей сумочкой.

– Нет, лучше мне вернуться. Мама меня ждет и…

– Твоя мама досматривает десятый сон, – тихо сказал он, подошел к ней и положил руки ей на плечи. – Не уходи, Кандида. Не будь такой недоверчивой.

Она вдруг подумала, что это решение может изменить ход всей ее дальнейшей жизни. Она ощущала его сильные руки у себя на плечах, но он не держал ее. Но все же ей казалось, что от этого не уйти – она даже не захочет уйти.

– Хорошо, – сказала она шепотом. Джастин так глубоко вздохнул, будто до этого сдерживал дыхание. Но не сказал ничего, кроме:

– Отлично.

Он показал ей комнату, отделанную в приятных зеленых и золотых тонах. Она взглянула на большую кровать. Джастин подошел и приобнял ее за талию. Она резко отскочила.

– Я вовсе не думал о том, чтобы присоединиться к тебе, – сказал Джастин. – Я же сказал – ты должна мне верить.

– Извини, – с трудом произнесла она. – Правда, извини. Просто сегодня вечером все было… так непривычно.

Он обнял ее.

– Ты меня тоже извини. Я не хотел вести себя так агрессивно. Если честно, и я ожидал не совсем того.

Кенди опустила голову.

– Только не нервничай больше. Все образуется, поверь мне, – твердо произнес Джастин. Он подошел к высокому – до потолка – шкафу и извлек оттуда пижаму из блестящего зеленого материала. Бросил ее Кенди, и она увидела вспышку золота. Она поймала пижаму и расправила, держа за рукава. На спине плясал золотой дракон.

Джастин поморщился.

– Подарок, – извиняющимся тоном сказал он. – По-моему, эти китайские картинки так и говорят: «Подарок из Шанхая!» Тебе, конечно, будет велико, но у меня больше ничего нет.

Кенди стало интересно, кто подарил ему это одеяние с драконами. Она снова и снова разглядывала пижаму. Наверное, это сделала женщина.

Мужчины не дарят друг другу одежду, особенно расшитую страшными геральдическими чудовищами. Интересно, была ли это любовь, пламя которой уже прогорело, или искры прежнего чувства еще не погасли?

Джастин ничего не рассказывал ей о других своих любовницах. Боже, о чем она думает? Она же не была его любовницей! За весь этот судьбоносный вечер он ни разу не упомянул о любви. А если бы упомянул, Кенди не знала, что бы она сделала.

Он наблюдал за тем, как разные чувства отражаются, сменяя друг друга, на ее лице, потом вздохнул. Она этого не заметила. Он подошел к ней и повернул к себе. Ей стало неловко за свой неопрятный вид.

– Не смотри так, Кенди. Я обо всем позабочусь. – Он чмокнул ее в бровь. – Обещаю тебе.

Но он не спас девушку от одиночества, охватившего ее, когда она легла спать. Он даже не заметил его. Не увидел отчаяния в крепко сжатых руках Кенди, когда, прощаясь, по-отечески поцеловал ее и пожелал спокойной ночи.

Когда Кенди наконец удалось заснуть, ей снился Джастин, убегавший от нее рука об руку с красивой китаяночкой, а она умоляла их подождать.

Утро прошло ужасно. Она встала и начала бродить по квартире, как будто ночевать у чужих мужчин было для нее чем-то само собой разумеющимся. Джастин что-то насвистывал сквозь зубы и, казалось, не понимал ее состояния. Даже когда она, потянувшись за кофейником, задела Джастина голой рукой и отскочила, как испуганная кошка, он ничего не заметил.

На нем не было пиджака, но было ясно, что сейчас он наденет свой идеально скроенный жилет и пиджак и снова станет самим собой. Кенди с отвращением, которое может появиться после бессонной ночи, взглянула сначала на него, а потом на свои мятые джинсы.

– Бывает, чтобы ты когда-нибудь не был одет с иголочки? – недовольно спросила она, взяла свой кофе и пошла с ним к другому концу стола.

У Джастина загорелись глаза.

– Бывает, и часто. Ты узнаешь, когда мы поженимся.

У Кенди хватило сил не покраснеть, и она одарила его одной из лучших своих улыбок – твердой и ироничной.

– Жду этого с нетерпением, – заверила она его. Джастин громко рассмеялся.

– Я тоже.

Он наклонился вперед, будто собирался ее поцеловать, но так и не поцеловал. Глядя в его смеющиеся карие глаза, Кенди почувствовала, что дыхание у нее прерывается, но она ничего не могла поделать. И она видела, что Джастин заметил это.

Чем больше становилось смущение Кенди, тем больше она злилась. Как у него хватает нахальства сидеть там и смеяться над ней?! А все потому, что он привык к таким вещам, а она – нет. Она зло посмотрела на него.

– Тебе еще не пора? На работу опоздаешь.

– Прямо как жена, – с веселым одобрением произнес Джастин. – Но я планировал сначала подвезти тебя. Предпочитаю довозить своих гостей до дома в целости и сохранности – даже на следующее утро.

Кенди вдруг почувствовала пустоту. Не было сомнений, что он не раз уже отвозил «гостей» домой после таких вечеров, какой он собирался провести и с ней, если бы она так бурно его не отвергла.

А если бы она не отказалась? Как бы он сейчас вел себя? Может быть, он поцеловал бы ее? Держал бы во время завтрака за руку, а потом повел обратно в спальню? Или все равно смотрел бы на нее с этой спокойной иронией и собирался бы на работу, позабыв обо всем?

Я бы этого не вынесла, подумала Кенди, сама себе удивляясь. Она резко встала.

– Спасибо, не надо.

Ее сухой, чуть ли не враждебный тон не оставлял надежды. Джастин был озадачен.

– А если я хочу тебя отвезти?

– Это не имеет смысла. Я приехала на своей машине.

Джастин усмехнулся.

– Один – ноль, – признал он. – Сдаюсь.

Он снова наклонился и на этот раз действительно поцеловал, дав ей ощутить быстрое и невероятно чувственное прикосновение его губ и языка к ее нижней губе. Кенди вздохнула – ее бросило в жар. В глазах Джастина зажглись огоньки.

– Ты не знаешь, что это, – пробормотал он.

– Ч-что? – запинаясь, спросила она. Она вся горела, и в то же время ей было холодно. Она чувствовала себя ужасно глупо.

Улыбка Джастина стала злорадной.

– Ехать домой в первой половине дня, – негромко произнес он. Он по-хозяйски дотронулся до ее нижней губы и, казалось, был доволен, когда она закрыла глаза. – Надеюсь, ты не пожалеешь.

Было ясно как день, что он имел в виду вовсе не дорожные пробки.

Когда Кенди открыла рот, чтобы ответить, Джастин уже ушел. Он что-то насвистывал и казался до отвращения довольным собой. Потом Кенди услышала, как он легко сбежал вниз по лестнице, крикнул «Пока», словно делал это каждое утро, и захлопнул дверь.

Прошло много времени, прежде чем она, перестав дрожать, смогла натянуть на себя одежду и отправиться домой.

Она застала родителей на кухне, Мария сновала на цыпочках и накрывала на стол. Значит, сэр Лесли вернулся – во всяком случае, сейчас он был здесь. Но мать была совсем не рада – это было легко заметить по ее заплаканному лицу. Кенди снова попыталась ни о чем не думать.

Она расправила плечи и вошла.

Отец уронил газету и уставился на нее. Он был высокий, с густыми темными волосами, подернутыми сединой, и сверкающим взором. Сейчас его глаза блестели с выражением, которое Кенди определила без труда. Ей стало страшно, но она напомнила себе, что она одна его не боится. Или, на худой конец, не очень боится.

– Где ты была, черт бы тебя взял? – не поздоровавшись, спросил он.

Кенди села за стол и налила себе чашку кофе.

– Доброе утро, старик, – сказала она, гордясь своим спокойным голосом.

– Не называй так папу, – машинально произнесла Джудит.

Ни Кенди, ни сэр Лесли не обратили внимания на ее слова. Сэр Лесли отшвырнул газету, даже не делая попыток как следует сложить ее. Джудит начала с рассеянным видом подбирать листы. Это он тоже проигнорировал.

– Ну, что скажешь? Твоя мать обзвонила полстраны. Думала, с тобой случилось что-то ужасное.

Кенди стало совестно.

– Извини, мам.

– И это уже не в первый раз, – продолжал отец и так хлопнул рукой по столу, что вазочка для тостов подпрыгнула на своей тонкой ножке. – Что все это значит?

Кенди задумчиво смотрела на него. Она не знала, какая новость из двух будет воспринята менее враждебно. Однако откладывать не было смысла. Джастин дал ей это понять.

– Я работала в Благотворительном центре. Дежурила по вечерам.

Сэр Лесли удивленно посмотрел на нее.

– Благотворительный центр? Это что же, какая-то идиотская кухня, пропахшая супом?

– Ага, – согласилась Кенди и откусила от яблока. – Меня пригласили работать полный день. Я собираюсь согласиться.

– Не бывать этому, – немедленно откликнулся сэр Лесли. – Если тебе нужна работа, иди в офис. Я и раньше тебе говорил…

– Нет, старик, – мягко прервала она. – Не просто работа. Работа, в которую я верю. Чтобы не просто получать деньги, а делать людей счастливее.

– Тебе никогда не приходилось заботиться о деньгах, – с горечью сказал он. Ее ошеломило, что он говорит точь-в-точь как Дэйв Трезилиан. – Ты бы не смогла заниматься бездомными и нуждающимися, если бы не жила на мои деньги. А что, если я не стану больше содержать тебя?

Джудит вяло запротестовала.

– Заткнись, – оборвал ее сэр Лесли, даже не удостоив взглядом. – Ну так что?

Кенди пожала плечами.

– Значит, мне придется найти способ зарабатывать себе на жизнь.

У сэра Лесли внезапно сощурились глаза.

– Что ты затеваешь?! Где ты была сегодня ночью?! Не верю, что ваша кухня работает круглые сутки.

У Кенди забилось сердце.

– Она и не работает, – тихим голосом согласилась Кенди.

Отец замолчал. А он был наиболее опасен, именно когда молчал.

– Шлюха! – бросил он с сокрушительной силой. – Не думай, что можешь вести себя подобным образом и жить у меня в доме. Убирайся и иди к тому, с кем ты была сегодня.

Кенди побледнела. Джудит сказала:

– Нет, Лесли, будь благоразумен… Он обернулся к ней.

– Если бы ты хоть чуть-чуть была матерью, вместо того чтобы скулить и разъезжать по пансионатам, дочь бы у тебя знала, что правильно, а что – нет.

Побледневшая Джудит, вся дрожа, подалась назад. Кенди почувствовала, как ею овладевает холодная, ясная злость.

Отец снова повернулся к ней.

– Где ты была сегодня ночью? Полагаю, с мужчиной?

– Да, – подтвердила Кенди. Джудит застонала.

– С кем?! – крикнул сэр Лесли.

Кенди мило, но не без торжества улыбнулась ему.

– Сегодня ночью я была с Джастином Ричмондом, – произнесла она, радуясь, что может сказать чистую правду.

Мать испустила негромкий вопль.

– Не беспокойся, мам, – с иронией добавила Кенди. – Он хочет сделать меня честной женщиной.

Последовало изумленное молчание. Тут сэр Лесли с яростью воскликнул:

– Ах ты дура!

Джудит сказала:

– Кенди! Как ты могла? Это же злейший враг твоего отца. Как ты могла позволить ему тебя соблазнить?!

Кенди пожала плечами.

– Он и не соблазнял.

Они не поняли ее, но она того и хотела. Джудит закрыла глаза. Сэр Лесли рявкнул:

– Это все для того, чтобы досадить мне! – набросился он на нее. – Какой ему интерес в ребенке вроде тебя?!

Услышав это, Кенди вздрогнула, но снова пожала плечами и спокойно сказала:

– Жениться – вот чего он хочет.

– Значит, Ричмонду известно о твоей доле в фонде, – быстро заключил сэр Лесли. – Понимает, что, если доберется до наших акций в компании, мне нечего будет рассчитывать на слияние.

Кенди покачала головой.

– Не думаю.

Джудит открыла глаза и взглянула на нее, пораженная уверенностью ее тона.

– Но, дорогая, ты же не можешь знать наверняка.

– Могу. Если бы он это имел в виду, он бы мне сказал, – ответила Кенди и еще раз откусила яблоко. – Я ему верю и дала ответ, – быстро добавила она. В глазах у нее плясали чертики. – Так что пожелайте мне удачи и морально готовьтесь к тому, что придется платить за свадьбу.

Через полчаса позвонил Джастин.

– У тебя радостный голос, – сказал он. – Как все прошло?

Кенди честно сказала:

– Отец взвился до потолка. Он думает, что тебе нужна моя доля в компании «Нилсон».

Джастин неопределенно хмыкнул.

– Как по-твоему, он будет мешать заключению брака? – без особого интереса спросил он.

Это почему-то звучало убедительней, чем если бы он стал опровергать подозрения сэра Лесли. Кенди засмеялась.

– После того, как мама сказала, что меня не было всю ночь? Нет, – бодро сказала она.

– Понятно, – казалось, Джастин был доволен. – Его убедила наша ночь страсти. Должно быть, ты немного сгустила краски.

Кенди с достоинством проговорила:

– Я сказала правду.

– Конечно. – Джастин оценил ответ. – Ты всегда говоришь правду?

Кенди веско сказала:

– Слушай, Джастин, я не хочу, чтобы ты думал, будто тебе некуда отступать. Я знаю – вчера вечером все было очень нелегко…

– Но не безнадежно, – ответил он. Кенди поняла, что ее слова насмешили его.

– Я серьезно. Я хочу сказать – ты ведь еще можешь передумать. Сядешь работать, и тебя потянет к твоей обычной жизни.

Джастин небрежно произнес:

– Что бы ни случилось, я не перестану думать о тебе.

Кенди стиснула зубы.

– Я вовсе не набивалась на комплименты. Я просто хотела сказать…

– Тогда не говори, – прервал ее Джастин. – Не говори больше ничего. У нас сделка, и мы не собираемся ее расторгать. Но лучше, если мы не будем это обсуждать. Увидимся вечером. – И он повесил трубку.

Все так и произошло. Следующие несколько дней Джастин доброжелательно, вежливо, но неумолимо устраивал ее жизнь на свой лад. И отказывался говорить что-либо определенное.

У нее появилось тягостное чувство, будто она перестала управлять собственной жизнью. Ей казалось, что она находится в руках умудренного опытом, но властного человека, который привык управлять другими.

Во всяком случае, насчет его опыта она не сомневалась. Многие были рады осведомить ее о прошлом Джастина. Даже мать невесело сообщила ей, что Джастин умеет добиться от женщины всего еще со студенческих лет.

Но Лизбет Ламонт – это было нечто другое. Она ничего не рассказывала о юности Джастина. Просто была красива и уверена в себе.

Она подошла к Кенди на коктейле – сэр Лесли настоял, чтобы на этом приеме была вся семья. Это была невысокая брюнетка, из тех женщин, которых называют «роковыми». Ее сильно накрашенные глаза и ресницы были усыпаны мелкими золотыми блестками.

Когда она нагрянула, Джудит Нилсон взглянула на нее и удалилась, бормоча в ухо дочери невнятные извинения.

Лизбет была в ярко-красном платье с открытыми плечами и спиной. Ногти были такого же цвета, как и платье. Она казалась очень деятельной. Ее высокий голос и звенящий смех были слышны во всем доме. Она была совершенно уверена, что производит необыкновенное впечатление. Лизбет перешла прямо к делу.

– Кенди Нилсон, – задумчиво произнесла она, назвав себя. – Знаете, я всегда считала, что Лесли протолкнет вас по издательской части. Вот уж не думала, что он позволит вам залезть в постель к конкуренту.

Кенди широко раскрыла глаза. Лизбет Ламонт, очевидно, была довольна впечатлением, произведенным ее словами. Великолепный эффект! Это ужасно уязвило Кенди.

Она одарила Лизбет широкой, кошачьей улыбкой и сказала:

– Да нет же – это не в его характере. А мы у него разрешения и не спрашивали.

Изящно выщипанные брови Лизбет грозно сдвинулись.

– Ты что, хочешь сказать, что у него это с тобой серьезно? У Джастина?

Кенди еще больше разозлилась.

– Похоже на то, – тихо сказала она.

– Не говори глупостей – ты еще ребенок. Для Кенди это было уже не ново и к тому же начинало надоедать. Глядя прямо в глаза Лизбет, она поведала ей о предложении Джастина.

– Вот так он сказал. – Кенди придала своим глазам мечтательное выражение, как будто бы она вспоминала о минутах страсти, а не о деловых, хотя и дружелюбных инструкциях, которые давал ей Джастин. Она даже смогла покраснеть. – Думаю, что он сейчас заново открывает для себя жизнь.

Кенди с удовлетворением отметила на лице у Лизбет такое выражение, как будто она увидела в своей тарелке гусеницу и вот-вот завизжит от ужаса.

И тут сзади послышался голос Джастина, который весело говорил:

– О, я вижу, вы уже познакомились. – Ситуация его явно забавляла.

Лизбет резко повернулась на своих высоких каблуках и упала ему на грудь. Прижавшись к нему, она обернулась к Кенди и бросила ей вызывающий взгляд. Щекой она терлась о безукоризненно отутюженный темно-серый пиджак Джастина, словно котенок, напрашивающийся на ласку.

– Дорогой! Должна же я была познакомиться с девушкой, которая отняла тебя у нас, остальных, – жеманным голосом сказала она.

При других обстоятельствах это могло бы выглядеть забавным. Но только не сейчас.

Джастин поднял брови, отстранил от себя Лизбет, как будто ее поступок был совершенно неожиданным для него, и улыбнулся Кенди. В его глазах была обычная теплая обезоруживающая улыбка. Но на этот раз она вызвала у Кенди раздражение.

Джастин же сказал только:

– Ну вот и хорошо, а теперь я ее украду у тебя. Мне надо с ней поговорить. – И, взяв Кенди под руку, он повел ее прочь, бросив напоследок: – Пока, Лиз.

Пересекая комнату под руку с Джастином, Кенди кипела от ярости.

– Ты что, самый умный?! – свистящим шепотом спросила она.

Улыбаясь, он взглянул на нее.

– Не самый, – печально произнес он. – Иначе ты бы не успела познакомиться с Лизбет, пока…

– Пока я полностью не окажусь у тебя под каблуком? – вполголоса спросила она.

Казалось, Джастин был обескуражен.

– Да нет, я не то собирался сказать.

– Так что ты собирался сказать? – с вызывающей издевкой проговорила она. – Что тебе ужасно жаль и этого не должно было случиться?

Джастин внезапно остановился. Несколько мгновений он и вправду выглядел ошеломленным. Его рот начал подергиваться.

– Совсем нет, – растягивая слова, сказал он. Кенди с силой сжала свой бокал шампанского.

Она даже не пригубила его. Джастин быстро добавил:

– Если ты собираешься швырнуть в меня бокалом, вспомни, что я приехал позже и мой полнее. А я верю в возмездие.

Она посмотрела на него.

– Ты ведь совсем не против, правда? – наконец сказала она и подумала о Лизбет: она только что обнимала его и смотрела на нее своими острыми глазками – смотрела на невесту, которую не считала за соперницу.

– Не против чего?

Кенди впилась в него взглядом. Он еще больше походил на ее отца, чем она думала.

– Тебе льстит, когда две женщины ссорятся из-за тебя? – с горечью спросила она.

Джастин казался безмятежным.

– Нет, конечно. – Он сделал паузу. – Но ты не устроишь скандала, а у Лизбет – хоть она и способна на это – других забот хватает.

Кенди почувствовала, что ей больше нечего сказать. Она понимала, что за этим что-то кроется. Она была уверена. Но Джастин был сейчас таким открытым и доброжелательным, что она не знала, как отразить его аргументы.

Она мрачно произнесла:

– Как она на тебя набросилась!

– Я – ее начальник, и она очень беспокоится о своей карьере. Такая женщина никогда не упустит возможности польстить начальству.

– А тебе это нравится.

Джастин спокойно встретился с ней взглядом.

– Могу прожить и без этого. И еще: я переживу, если твои родители будут смотреть на меня как на чудовище. Но мне было бы приятно, если бы ты была хоть немного полюбезнее со мной.

В его глазах вдруг пропало все веселье. Кенди вспыхнула и умолкла.