Поверь в мою Любовь

9. Избежит наказания?

— Ты спортом занималась? — ни с того ни с сего задал вопрос Дима, когда мы уже сидели в машине. Блин, он не должен узнать. Нужно как-то выкручиваться.

— Нет. Ярик просто на автомате это уже каждому проговаривает. Где я, а где спорт. — неуклюже засмеялась я.

— Это точно. Ты слишком хрупкая для спорта. — он оглядел меня и ухмыльнулся.

Что? Он намекнул, что я слабачка? Совсем оборзел!

— Сам ты хлюпик. — насупилась и отвернулась от него. А Дима лишь рассмеялся.

До общежития мы так и не проронили ни слова. Каждый был занят своим делом. Я разглядывала пейзаж за окном, а Димка переписывался с кем-то. Иногда он даже подавлял смешки. Интересно, кто его там смешит?

Так, а мне то какое дело? Пусть с кем хочет, с тем и переписывается. Меня это волновать не должно, да, всё именно так. Нашла на ком зацикливаться.

До комнаты меня Дима так же нёс на руках. Он даже не запыхался, такое ощущение, что каждый день девушек на руках носит. Сильный.

— Ну, вот мы и дошли до твоей комнаты.

— Спасибо. Можешь поставить меня на ноги. Сама заползу в комнату. — улыбаюсь уголками губ.

— Нет, я занесу тебя. — Дима берётся за ручку, тянет её вниз и толкает дверь ногой. Заходит и останавливается.

— Наконец-то. — слышим мы и я поворачиваю голову.

— Дяд… Директор? — удивлённо спрашиваю. — А вы какими судьбами здесь?

— Это моя Академия и я в праве быть где угодно. — он как-то странно смотрит на нас, но в глазах вижу его смешки.

— Присаживайтесь. Чай, кофе? — улыбаюсь я. — Поставь меня. — обращаюсь к Диме.

— А? Да. — он приходит в себя и осторожно ставит меня на ноги, дядя протягивает мне костыли.

— Спасибо тебе большое! — благодарю Диму. — Можешь идти. — говорю и выталкиваю его за дверь.

— За что ты так своего спасителя? — смеётся уже в открытую дядя.

— Соблюдаю устав, дорогой дядя. Ну, скажешь, почему ты тут? — я прохожу к своей кровати и сажусь на неё.

— Мне рассказали о случившемся. О тебе волновался. Но, как вижу всё хорошо. — дядя подходит ко мне и гладит по голове.

— Да, всё обошлось. — выдыхаю с облегчением.

— А где Олеся? — только успеваю задать вопрос, как ответ на него выходит из ванной комнаты. Она видит меня и бежит с криками ко мне.

— Лерка! Ну, как ты? — взволнованно произносит она.

— Со мной всё хорошо. — улыбаюсь ей в ответ.

— Ну, слава богу. Лер… Твой чемодан… — она замолкает, подбирая слова.

— Что с ним?

— Он был на помойке, а все твои вещи были разрезаны и разбросаны. — виновато произносит она, как будто это её вина.

— Лесь, это не твоя вина. — я беру её за руку.

— Ладно, девочки, раз все на месте и всё хорошо. Я поеду домой. Отдыхайте, хорошего вам вечера. — дядя оглядывает нас и направляется к двери.

— До свидания, Павел Викторович. — прощаемся мы с дядей и остаёмся одни.

— Фух, свобода. — выдыхает Олеся. — Всё же, когда в комнате ректор, чувствуешь себя не в своей тарелке.

— Да, есть такое. — поддерживаю её, чтобы не выдать себя. Надо всё же ей рассказать всё, а то чувствую себя врушкой. — А ты одна искала мой чемодан?

— Нет. — отвечает Леся и её глаза наливаются яростью. — С этим придурышным. Знала бы, как он меня бесит. Я сегодня хотела его башкой об контейнер шандарахнуть и возле помойки закопать. — представляю эту картину и начинаю смеяться, через пару секунд мой смех подхватывает Леська.

— Что он сделал? — задаю вопрос после того, как закончили смеяться.

— Снова обзывался. Говорил, что это моё место, возле помойки.

— Не принимай близко к сердцу его слова. Лучше вообще игнорируй. Тогда уже изводиться будет он. — и я заиграла бровями.

— Теперь ты рассказывай, как в больницу съездили? — ухмыльнувшись произносит Леська.

И я рассказываю ей всё. В перерывах между рассказом мы сделали себе чай. Олеська местами заливисто смеялась, где-то охала. Иногда даже стебалась надо мной. За рассказом я даже не заметила, как время подошло к ужину, и что Милана не заявлялась в комнату.

— А где? — я указываю на кровать нашей соседки.

— Ааа, точно. — тянет Леська. — Ты же не в курсе.

— Не в курсе чего? — непонимающе уставилась на неё.

— Ректор в нашей комнате не просто так находился. Да, он переживал за тебя. Но ещё, он здесь такой разнос Милане устроил. В общем, наша «королева» в темнице теперь. — злорадствующим смехом произносит Олеся.

— В какой ещё темнице? — ни черта не понимаю.

— В изоляторе она, на пять дней. Без телефона, без общения, без выхода куда-либо. Наказание такое, и после истечения срока, она должна будет извиниться прилюдно перед тобой.

— Ого. — присвистнула я, не ожидала такого.

— Может, когда выйдет оттуда, человеком станет. — мечтательно произносит подруга.

— Мне кажется, такие люди не меняются. Она только озлобленной выйдет.

— Ну и пусть, всё равно, её корона пошатнулась. — Олеся радостно хлопнула в ладоши.

— Пошли на ужин? — я поднимаюсь на ноги и смотрю на подругу.

— Пошли! — она соскакивает с кровати и довольная пошла открывать мне дверь.