Право на выбор

Глава, в которой все объяснят

Пара секунд свободного падения и … все. Все закончилось. Я действительно свободен. От зла и от добра, моя душа и впрямь соскочила с лезвия ножа. Темнота окутавшая меня растаяла, стоило мне только открыть глаза. Я снова оказался в той самой белой комнате, где был полдня назад. И снова от моих страхов и сомнений ничего не осталось. Я снова был здоров и не испытывал мучительной боли при резких движениях.

— Я знал, что ты еще вернешься. — услышал я знакомый голос Алексея у себя за спиной.

— Почему? — спросил я, развернувшись к нему лицом.

— Вид у тебя был, как у загнанного зверя. Могу сказать, что ты принял верное решение. — ободряюще ответил он. — Присаживайся. — и он указал на белый диван, который внезапно возник за моей спиной.

Я покорно сел. Меня не удивил этот факт, и вообще, ко всему происходящему в комнате, я относился с безразличием и без интереса.

— Знаешь, а тут с тобой многие бы поспорили, ведь самоубийство тяжкий грех.

— Ну это все вздор. Так говорят большинство людей. А мы же с тобой знаем что большинство людей… — он специально сделал паузу, что бы позволить мне закончить его мысль.

— Идиоты.

— Правильно. Эти суждения пошли из библии, якобы так сказал бог. Но такой точки зрения придерживаются все, даже безбожники. Вот скажи мне, зачем человек, который является атеистом и сам по нескольку тысяч раз нарушал всякие заповеди, утверждает, что самоубийство это грех? Да он просто конченный идиот. Самоубийство это осознанный выбор, к которому ты можешь прийти. И если человек захотел свести счеты с жизнью, ему не вправе в этом мешать.

— Ты правда так думаешь? — удивился я.

— Да. — искренне ответил он. — Я вижу, что ты со мной не согласен?

— Конечно не согласен, но я теперь не тот человек, который может это оспаривать.

— Почему же? Напротив. Давай рассмотрим твой случай.

— Давай. Только я не знаю почему я это сделал. Нет, вернее я знаю, но не понимаю, почему я это сделал. Вот если бы я узнал, что кто-то прыгнул с крыши из-за того, что он разорился, от него ушла жена и друзья, у него ничего не осталось, то я его понял. Но я не понял почему прыгнул я. Это было как во сне, когда после пробуждения, ты задаешься вопросом:-«А за чем я это сделал, ведь в реальной жизни я бы так не поступил».

— Ты сделал это из тех же побуждений, потому, что у тебя закончилась жизнь. Раз и все. У тебя ничего не осталось и ты не захотел дальше заниматься ее выстраиванием.

— Допустим. — согласился я.

— Так почему человеку, который просто недоволен своей жизнью, тоже не выйти на крышу?

— Не знаю. — растерянно ответил я. — Наверное надо исходить из обстоятельств, которые его на это побудили.

— Херня это все. Я смотрю на твои обстоятельства и не нахожу в них ничего, из того, что заставило человека прыгать. Недоволен своей жизнью-исправь ее. А если ничего уже не получается, тогда делай последний ход. Ты до последнего боролся, и лишь когда понял, что ты уперся лбом об непробиваемую стену тогда и прыгнул. В этом нет ни чего страшного.

— Исходя из твоих суждений, самоубийство это лучший способ решить все свои проблемы?

— Нет, это лучший способ уйти из жизни.

— Ты правда думаешь, что прыгнуть с крыши лучше, чем прожить лет до 90 и умереть своей смертью?

— Да, я бы на месте стариков такие флэш-мобы устраивал. Вышли на крыши, взялись за руки и полетели. Вот тогда бы в стране начали заботиться о пенсионерах. Между прочим я бы именно так и сделал, если бы уже не умер, ну и не боялся высоты. Вот для чего старики так растягивают свое время?

— Не знаю. — снова ответил я, а после небольших раздумий предположил. — Наверное, они любят жить.

— Херня это все. Они просто бояться смерти, а ее не надо бояться. Это такая игра-жизнь, и из нее еще никто живым не выходил. Смерть это обычный исход нашего бытия. Вот и все. Они не любят жить, а давно уже забыли, что это такое. Сейчас они просто существуют, а в лучшем случае доживают свою жизнь, а разве это правильно, доживать? Скажи мне, что значит жить?

Я молча сидел потупив взгляд и смотрел на него, как школьник смотрит на учителя, не зная ответа.

— Жить — это значит получать удовольствие. — продолжил он, чувствую, что пауза затянулась. — Делать вещи, которые тебе нравиться. Ты вот говорил, что здорово жить до 90 лет, а зачем? Ты вообще представляешь, что такое 90 лет? Давай я тебе объясню. 90 лет — это когда ты уже, лет 30, не помнишь как должны работать твои органы, и вообще забыл, что значит здоровый организм, что значит проснуться и не испытывать боли при выполнении обычных повседневных обязанностей. 90 лет — это когда у тебя с языка не успевает сойти привкус лекарств. Это когда у тебя уже не осталось вещей, которые доставляют тебе удовольствие. Все то, что раньше тебя радовало, исчезло. Ты не можешь заниматься спортом, не можешь заниматься сексом, не можешь слушать музыку, потому что уже ничего не слышишь, не можешь смотреть фильмы. Вечеринки, встречи с друзьями, хобби все это тебе не доступно. Что у тебя останется?

— Семья.

— А кто именно?

— Жена, дети, внуки.

— Жена? Жена будет таким же заложником в этой игре как ты, поэтому прыгайте вместе, вешайтесь, топитесь. Если не в силах справиться сами, доктор Кеворкян уже все придумал. Дети? Ты правда думаешь, что дотянув до 90 лет облегчишь жизнь своим детям? Лучше будет, что бы твой сын просыпался и засыпал с мыслями: как там мой старик, не сдох еще? И не важно из каких побуждений он это произносит, но эти мысли у него все равно будут. Лучше, чтобы он тратил на тебя свое время, свои деньги? А если ты не дай бог тронулся умом, или заболел. Это обуза на всю оставшуюся жизнь. А вот после, когда тебя не станет, твой сын все-таки сможет спокойно выдохнуть. Ты правда этого хочешь? Ты правда хочешь что бы он вспоминал тебя таким? Тогда ты еще большее чудовище чем я. Кто там еще остались, внуки? Они тебя даже не вспомнят. Вспомни, как часто ты навещал своих бабушку или дедушку, и сколько этих визитов были по собственной воли. Ты «придешь» к этому годков к 30, но будет уже слишком поздно, когда их в живых не останется.

— А что же ты предлагаешь?

— Живешь до 50. Ну может чуть дольше. Как только ты начал разбираться в лекарственных препаратах или у тебя появилось желание высаживать рассаду на подоконнике, смело залазий на этот подоконник.

— То есть, следуя твоей логике, ни при каких раскладах не следует доживать до 60 лет?

— Ну если ты какой-нибудь Хью Хефнер, и своим «положением» можешь продлить себе жизнь. А если ты живешь у нас в стране, и большую часть своей пенсии тратишь на лекарства, которые должны помочь тебе проснуться завтра, что бы ты снова отправился в аптеку за лекарствами. Получается порочный замкнутый круг. Зачем тогда так жить?

— Получается незачем. — подвел итог всему сказанному я.

— Видишь, еще 5 минут назад ты был моим противником, в этом вопросе, но сейчас у меня получилось перетащить тебя на свою сторону, и это я еще не задействовал и половины аргументов. Это даже не обычное убеждение. Человека нельзя убедить в чем-то против его воли. А почему так получилось с тобой? Потому что это вполне логичные умозаключения, до которых ты не мог додуматься из-за расхождение в вопросах морали. Вообще мораль была придумана сильными, что бы править слабыми. И ты мог бы стать сильным, если бы не мораль, которая тебя и погубила.

— В каком смысле? — недоумевал я.

— Вот скажи мне, что мешало тебе как ты сам говорил: «Добиться встречи с каким-нибудь условным Абрамовичем и попросить у него один процент от его капитала»?

— Ну точно не мораль.

— Ошибаешься. Да, через пару лет ты бы перепробовал все на свете, и начал искать удовлетворение в запрещенных удовольствиях. Ты понимал, что перестанешь быть самим собой и испугался этого, а ко всему этому тебя подвел твой образ жизни, а он в свою очередь был сформирован моралью.

— Так от нее же невозможно абстрагироваться.

— Возможно и еще как. Люди постоянно это делают, но не осознанно, поэтому и не запоминают этого. К примеру, ты пришел из школы очень уставшим, и все, что тебе нужно, это поваляться перед теликом или поиграть в компьютер, а вместо этого тебя просят пойти на улицу и нарвать ведро вишни. Ты с одной стороны понимаешь, что отказывать родителям не правильно, но и как-бы лезть на дерево не собираешься. Закатывается скандал и ты с грохотом захлопываешь дверь в своей комнате, включая компьютер или телевизор, в то время как твои родители вдвоем залезают на дерево и начинают рвать вишню. Как ты будешь себя чувствовать?

— Я понял.

— Тебя начнет терзать чувство вины, ты уже не получишь удовольствия от своего времяпрепровождения. Все это тоже мораль. А представь как было бы здорово нащупать такой переключатель в голове и выключить его. Не в этом конкретном случае, так как здесь твои сиюминутные желания взяли вверх над здравым смыслом, а в любом другом. Каких бы успехов тогда ты бы смог добиться.

— То есть во всех моих бедах была виновата мораль?

— Нет. Во всех своих бедах виноват только ты. Во всем что происходило с тобой виноват только ты. А в том, что ты поступал так, а не иначе, виновата мораль.

— То есть в том, что я сейчас оказался здесь виноват только я?

— Конечно. Тебя же никто не заставлял прыгать.

— Но меня подтолкнули к этому.

— Кто? — удивленно спросил Леша.

— Все. Начнем к примеру с моей семьи. Они перестали во мне нуждаться.

— Ты сам «заточил» свою семью, чтобы как можно меньше с ними видеться.

— Но это все было сделано ради них.

— Ради них ты только стер им память, убедив, что тебя никогда не было. Это ты сделал ради них. А все остальное, только для того, что бы они не отвлекали тебя.

— А Макс?

— А что Макс? Ты хоть пробовал поговорить с ним по душам? Ты то и дело навяливал ему свою точку зрения и убеждал помочь или поддержать себя. Ты не знал, что у него постоянные конфликты с Леной, ты даже не знал, что она беременна. Не знал, что Максу уже начали названивать из банка, так как узнали, что его имущество не покрывает выданную ему суду. Ты не знал, что он, каждый вечер приезжал на вашу стройку и следил за тем, как осуществляется строительство, за тем как оттуда вывозиться вся техника и последние пару дней там наблюдается затишье, за тем как закрываются филиалы «СтройГаранта». Он все это видел, но не успел сказать об этом тебе, так как ты попал в больницу.

— А ситуация с Олей?

— Давай пройдемся. Я покажу тебе с чего все началось.

Он протянул мне руку и я в предвкушении подал ему свою. В тот же миг пространство вокруг меня исказилось, а перед моими глазами развернулась новая локация, одна из улиц нашего города.

— Все началось здесь? — удивился я.

— Да. Теперь можешь отпустить меня, а то эти прикосновения… — он смешно скривил морду, а я послушно отпустил его и побрел за ним. — Знаешь кто был той самой бабочкой, которая взмахом тех крыльев вызвала ураган? Вон тот мальчишка. — он указал на парня, который бежал на нас. Это был еще совсем ребенок и только когда он приблизился поближе я разглядел его лицо. Парень пробежал мимо нас и скрылся за углом. Я вспомнил, как буквально несколько недель назад видел, как этот самый парень, пытался сковырнуть значок с BMW.

— Я его узнал.

— Ага, а что ты ему посоветовал?

— Не помню.

— Сдирать их с «меринов».

— В точку. Было такое. — вспомнил я и улыбнулся.

Мы двигались вверх по Ореховой улице, жизнь здесь во всю кипела. Машины то и делал проносились мимо, мимо шныряли люди, а мы как бы парили по асфальту, не испытывая преград. Пройдясь пару десятков метров я увидел припаркованный автомобиль Виталика, и сразу заметил, что значка на нем не было уже сейчас.

— А я думал, что мы его поломали во время драки, и столько времени потратил на его поиски.

— Нет, его стащил только что тот парень. А знаешь, что сегодня за день?

— Нет.

— Завтра у него день рождения. — сказал Леша показывая пальцем на моего обидчика.

Я заметил как из дворов вышел Виталик со своим другом, который принимал непосредственное участие в моем избиении. Это был парень, который подавал биту. Они о чем-то болтая, подошли к машине и в этот момент Виталик заметил отсутствие значка на машине.

— Блять. Ты же мне говорил, что с ней ни чего не случиться? — запричитал Виталик, обрушиваясь на своего друга.

— Да я правда так думал. — пытался оправдаться тот, но Виталя уже успел разжаться как пружина и во всю нарезал круги вокруг машины, пытаясь найти то, что еще хулиганы успели сделать.

— Это всего лишь значок. — попытался его обнадежить приятель, но сделать это ему оказалось не так-то легко.

— Значок? Ты знаешь во сколько мне этот значок обойдётся? Если еще и отец узнает, он мне вообще голову оторвет. Кто это мог сделать?

— Да хер его знает.

— Давай думай, это твой двор, ты здесь должен знать всех далбаебов, которые могут заниматься подобной херней. — продолжал он залезая в машину.

— А что думать-то, у тебя же регистратор есть, давай на нем и посмотрим.

— Конечно посмотрим. Ладно, поехали у нас еще много дел. — немного успокоившись ответил Виталик и сел за руль.

— Ну тут дальше ни чего интересного не будет, давай сразу перейдем к самому сладенькому. — сказал Леша и взяв меня за руку перенес в новое место.

Это была просторная, хорошо обставленная, светлая комната, которая по видимому принадлежала Виталику, который только, что зашел в нее. В руках у него было две бутылки пива, одну из которых он протянул парню сидевшему за компом, которого я сразу и не заметил. Это был тот самый парень, который и предложил поискать следы преступления на регистраторе.

— Откуда будем смотреть? — поинтересовался он у Виталика.

— Вряд ли ее могли вскрыть днем, так что давай с вчерашнего вечера. — предложил тот.

Друг начал увлеченно отматывать на день назад, но делал это не бережно, и с очень большими шагами.

— О, это ты где? — поинтересовался он, увидев незнакомый двор.

— Это я у Ани, жду ее или … уже «на клыка» ей даю. — похвастался Виталик. — Давай быстрее на вечер матай.

— Да я матаю. — отозвался друг и продолжил перематывать время ближе к вечеру, пока не листнул запись как раз на тот момент, когда в кадре находился я и наносил удары по лицу Виталика. Увидев это Виталик вскочил со своего кресла.

— Что за хуйня. Дай сюда, — набросился он на своего друга вырвав у него из рук мышку и отмотав на место, до моего первого появления в кадре.

Я с большим удовольствием смотрел на то, как легко завалил этого «гандона», Виталик же напротив был в ярости.

— Ты же говорил, что ударился об столб. — подколол его друг, за что тут же получил затрещину.

— Я ничего этого не помню. — он еще раз отмотал к началу. — Вот помню как говорил с Олей, как вышел на улицу, вот я. Сейчас я буду протирать машину. Его я не помню. Помню как закончил ее тереть и пошел внутрь. Все следующее я помню.

— А я помню, как он за тобой выходил. Я в этот момент стоял у стойки и видел как он пытался остановить Олю, но она его оттолкнула и ушла. Он тогда побегал по клубу и ушел.

— А ты где был?

— Я пошел тебя предупредить, а когда нашел, ты уже был стукнутый, но ты мне рассказал про столб, и я даже и подумать не мог, что тебя ебнули.

— Такое вообще возможно?

— В принципе да. Может это амнезия, краткосрочная какая-то.

— В натуре. Вон видишь, как он меня лупанул. — указал Виталик на то место, где я бью его по лицу.

— Лупанул? — вмешался я. — Да я его даже не в полную силу ударил. — объяснил я Леше.

— Я знаю. — ободряюще ответил он.

— А ты говоришь, что Оля его прям оттолкнула? — переспросил Виталик.

— Ну да. Я это сам видел.

— Ах ты гандон. — не выдержал я, увидев мерзкую ухмылку на его лице и выбросил прямой удар ему по лицу, но моя рука пролетело сквозь.

— Спокойней, ты уже не сможешь ни чего изменить. — вмешался Леша. — Держи себя в руках.

— Хорошо. — отозвался я и принялся дальше смотреть за происходящим.

— Блять, да я его убью. Я его поймаю и так отделаю. — не унимался Виталик. — Ты знаешь кто он?

— Его зовут Макс, он кажется на «Инфинити» ездит, мне так Андрей говорил.

— А Андрей его знает?

— Ну да.

— Надо будет ему позвонить.

— А ты правда собираешься его выловить?

— А что?

— Ничего просто он спортом занимается, смотри как легко тебя завалил.

— Да он просто со спины напал и я уже ничего не мог сделать, а так он простой лох, мы его вдвоем отхуярим.

— Давай возьмем еще кого-нибудь, я просто слышал что он типа боксер.

— И что? Боксеры разве боли не чувствуют?

— Ну чувствуют наверное, только в меньших количествах, а еще они ее могут причинить.

— Ладно я попрошу Меркула с нами съездить.

— О, тогда его победа будет еще триумфальный. Попроси Умара, он же КМС по борьбе.

— Вчетвером на одного? Да ты гонишь.

— Тогда просто с Умаром вдвоем сгоняйте и все.

— Ты я смотрю уже зассал?

— Да не то, что бы зассал.

— Хорошо, я подумаю. — тихо ответил Виталик, набирая чей-то номер. — Алло Андрей, привет как жизнь. — донеслось до нас, пока он не вышел из комнаты.

Я попытался проследовать за ним, но меня остановил Леша.

— Там ничего интересного не услышишь. Помчались дальше.

Он снова взял меня за руку и мы перенеслись на день после.

Сейчас мы находились на вечеринке в честь дня рождения, в одном из ресторанов. Зал был забит его друзьями, которые щемились со всех сторон. Здесь было человек 100 не меньше. Мне сразу стали попадаться знакомые лица. У нас больше общих друзей, чем я думал. Первым делом я принялся выискивать Олю.

— Можешь не стараться, ее здесь нет. — остановил меня Леха.

— А где она?

— Пойдем покажу. — и Леша повел меня сквозь толпу людей в сторону VIP-кабинок. — Кажется здесь. — указал он и прошел сквозь стену, я последовал за ним.

Мы оказались в одной из кабинок, где за закрытыми на замок дверями сидел Виталик с Олей. У них не было отдельного столика, они просто зашли сюда пообщаться. Виталик пытался что-то ей объяснить, но я пропустил основную часть разговора и с трудом пытался уловить его суть.

— Про тебя говорят. — разъяснил мне мой спутник, но я так и не мог понять, что именно он рассказывал, так как описанных им событий не существовало, пока он не перешел к знакомым мне историям.

— А вот на прошлой недели он уже перешел все границы. Он поймал меня возле магазина и начал избивать снова. Не стеснялся и бил даже ногами по лицу.

— По лицу? — удивлялась Оля, но по ее виду я сумел прочитать, что она ему не верит.

— Да. Он меня упрекал, за то, что я подвез тебя тогда вечером.

— Сука, он ее еще и подвозит, а я об этом даже не знал. — закипел я.

— И за это снова тебя избил? — спросила Оля.

— Да. Вижу ты мне не веришь.

— Я хорошо знаю Максима, и он не похож на человека, который просто так может кого-то избить.

— Да он у тебя просто зверь. Он явно чем-то занимался, потому что он всегда знал куда надо бить, что бы было больно, и что бы следов не оставалось. Вот посмотри, — попросил ее он и протянул ей свой телефон, где уже успел загрузить, то видео у ночного клуба.

Оля сперва скептично отнеслась к этой задумке, но в тот момент когда на пленке появился я, ее лицо изменилось.

— Не может быть.

— Может. Это он меня бил за то, что я встретил тебя у вокзала с цветами. И пообещал избить меня снова, если мы еще раз увидимся. А сегодня он видимо узнал, что ты придешь ко мне на день рождение и подкараулил меня у подъезда. — Виталик так вжился в свою роль, что я сам даже начинал немного запамятовать, как же все было на самом деле, а он все продолжал приукрашивать детали выдуманной истории и даже успел расплакаться. — Он так жестоко бил меня, и все это происходило на глазах моей мамы, которая все это видела с балкона, и только после того как она успела вызвать патруль он убежал.

— Охуеть. — это все, что она смогла на это ответить.

Виталик продолжал что-то рассказывать, показывать свои синяки и то и дело приписывал мне все новые и новые «заслуги».

— Понимаешь, если бы не ты, я бы давно уже заявил на него в полицию. Дома родителям уже надоело, что я стал похож на боксерскую грушу. Он же «прохаванный», знает куда бить, что бы не оставлять следов на видных местах, поэтому долгое время и не бил меня по лицу.

Оля же сидела и не могла во все это поверить, и как только Виталик попросил ее позвонить мне, что бы самой во всем удостовериться, схватила в руки телефон и судорожно набрала мой номер. Виталик сел к ней поближе и взял ее за руку. Я снова услышал тот самый разговор после которого я чуть было не разбил телефон, но теперь уже, я находился с другой стороны. Я видел как Виталик аккуратно подводил Олю к заданию определенных вопросов, как указывал ее на запись, как помог открыть ей дверь и выйти пройтись по коридору, затем я увидел как Катя берет телефон у Оли и пытается меня успокоить, в то время как Оля убегает в туалет, как за ней туда идет Виталик и как он начинает успокаивать ее после. Он обнял ее и долго гладил по ее волосам. Я смотрел на это со стороны и видел, как у него снова прорисовывается на лице эта ухмылка.

— Вот сука, да он еще легко отделался. Если бы я знал все это, я размозжил бы его голову и расчленил по кускам. — вскипел я от злости.

— Оля, ты сейчас сделала правильный шаг, но ты даже не представляешь, что он со мной сделает теперь. — продолжал плакать Виталик.

— Ничего он тебе не сделает. Я ему не позволю. Я сейчас поеду и все проясню.

— Не надо. — перепугался он. — Я тебя прошу только не сегодня. Ты не успеешь уехать от него, как он уже примчится сюда и отрежет мне ухо. И это не словесный оборот речи. А прямая угроза. А он всегда свои угрозы выполняет. В прошлый раз он обещал сломать мене нос и вот. — он стал указать на свое лицо приводя его в пример. — Давай завтра с тобой встретимся и все обсудим, хорошо?

— Хорошо. — обнадежила она его.

— А ты можешь ко мне приехать, а то я просто пару дней на улицу выходить не буду. — испуганно пробормотал он.

— Ладно. Мы все решим, обещаю.

— Я тебе верю, не позволяй ему так с нами обходиться. Ты же не позволишь?

— Нет.

— Оль, я серьезно. После такого он может меня даже убить. — продолжил он.

И в этот момент я снова перенесся, но уже оказался возле Олиного подъезда. Это была моя последняя с ней встреча.

— Эй, я же не досмотрел. — возмутился я.

— Там ничего интересного уже не будет. Он к ней не приставал, и даже не пытался ее споить. Все это он приберег на завтра, но оно для него не настало. Оля же остаток этого день провела в поисках вас обоих. Она звонила и тебе и ему. Ездила к нему домой, но дверь ей никто не открыл, ездила в вашу контору, но она оказалась закрытой. Нашла номер Макса и встретилась с ним, но он не смог обнадежить ее. Тогда у нее и начали зарождаться страшные мысли. Вообще тебе лучше посмотреть, что творилось у нее в голове в тот момент. — и по щелчку пальцев я испарился.

Я снова оказался в белой комнате, но только сейчас я слышал звуки улицы. Я слышал как завывает ветер, как стрекочет сверчок, слышал лай собак и внезапно услышал свой голос:

— Оля. — окликнул ее я и сразу вспомнил, что сейчас последует, но вдобавок я услышал следующее.

— Это Максим? Но где он. А вот. Но что с ним? Он весь какой-то покоцанный, на руке гипс, он еще и хромает. Не ужели он все таки нашел Виталика и….

— Нетрожь меня. — услышал я ее голос, который отличался от того, что я слышал только что. Сейчас он был грубым и резким, и сразу вспомнил, что будет дальше.

— Оля ты чего? — последовал мой вопрос и молниеносный ответ в виде вопроса от Оли:

— Зачем ты это сделал?

— Зачем ты это сделал, ну зачем, — слышалось мне и я вспомнил, что ничего подобного в тот раз от Оли не исходило. — Зачем Максим, он не стоил того. — ее голос был жалобным и то и дело срывающимся на плачь, затем последовал выкрик:

— … с Виталиком?.

— Он точно это сделал. — услышал я снова, и в дальнейшем до меня доносился лишь какие-то завывания. Последовало моя попытка ее хоть в чем то убедить, какой-то ответ, и снова всхлипы. Я снова пытаюсь оправдаться, но безрезультатно.

— Уходи, хватит, уходи иначе ты разревешься, домой, иди домой. Правильно. Тебе надо уйти. Он схватил меня. Что делать? Вырывайся. Бей по руке, смотри она у него опухшая, надави на нее, только не сильно, ему же больно. Дави сильнее он не отпускает, иначе придется ударить его по лицу. Выбора не остается, посмотри на него и ударь, и сразу беги.

— Я это Виталик. — последовал мой голос.

— Виталик? Он живой. Как здорово. — услышал я, ее мысли буквально засеяли.

— Слава богу с тобой все в порядке, я так волновалась за тебя.

— Слава богу что он жив, Макса не посадят. Я поговорю с Виталиком и он не будет писать ни какие заявления, а затем я поговорю с Максом и они больше ни когда не увидятся. Слава богу он жив, Он жив.

До меня доносились звуки поцелуев, и я вспомнил, как Оля отреагировала на возвращение Виталика и только сейчас понял, с чем это было связанно.

— Что он делает? Хватит уже меня целовать, прекрати. Нет он сам не остановиться, нужно как-то ему помочь, только без резких движений. Вот, хорошо. Теперь можно хотя бы дышать.

— Виталь не надо. Бедненький, как ты вообще стоишь-то? — услышал я ее голос.

— Что же ты все-таки наделал Макс, а если я не смогу убедить Виталика, то его посадят. Нет я не могу этого допустить.

Последовал звук удара по металлу, и я вспомнил, что это я попытался зажать ее за машиной.

— Этого я тоже не могу допустить. Виталик ну прощу тебя не надо. Так держись. Пусть целует, но «туда» не позволяй ему …

— Сейчас ты будешь отвечать на мои вопросы только правдой, поняла? — последовала моя команда и голоса прекратились.

— Да. — услышал я одновременный ответ в исполнении Оли, и только сейчас я понял, что Оля отвечала не на мои вопросы, а на вопросы Виталика, отсюда последовали и все эти категоричные нет. Вот про какие деньги она говорила. Значит она меня действительно любит.

— Да. — раздался голос Леши, и я услышал, что все остальные голоса прекратились.

— Как же я ошибался. Как я во всем ошибался. Леша я хочу вернуться, мне нужно вернуться-это возможно?

— Я думал ты уже ни когда не попросишь. Ну конечно возможно. Я с радостью покажу тебе выход если пообещаешь, что больше мы с тобой ни когда не увидимся.

— Обещаю.

— И мне крайне важно, что бы ты вынес для себя еще один важный урок: Никогда не позволяй обстоятельствам брать над собой верх. Трудности могут ломать тебя, но они не должны тебя сломить. Понял?

— Да.

— Тогда прошу за мной. — он подошел к одной из стен и дотронулся до нее.

От его прикосновения по стене пошли колебания и передо мной стал появляться проем. Проем в темноту.

— А почему там темно? — поинтересовался я.

— Потому что у тебя закрыты глаза.

— Мне нужно просто шагнуть в него?

— Да.

Я сделал несколько шагов и приблизился к нему в плотную.

— Леш, последний вопрос, что это такое? — и я обвел комнату одним взмахом.

— Это называется кома.

— Так значит я впал в кому?

— Да. Но ничего страшного в этом нет. Иди, тебя все заждались.

Я сделал шаг по направлению в бездну и тут же подумал, когда я успел впасть в кому? Ведь мое первое посещение этого места было не совсем похоже на попадание в кому, ведь я просто потерял сознание. Я полностью оказался погруженным в темноту, проем в комнату с белыми стенами за мной закрылся и я очутился во мраке. Лишь только после того, как я моргнул моему взору предстал свет. Открыв глаза полностью, я осмотрелся и понял, что нахожусь в больничной палате. Я был подключен к каким-то аппаратам, которые издавали пугающие металлические звуки, отбивающие частоту моего пульса. Я оглядел себя. Попробовал пошевелить руками и у меня это получилось. К тому же на руках не было ни гипса не следов моих недавних увечий. Я замотал головой в поисках зеркала, как вдруг увидел вошедшую в комнату медсестру.

— Наконец вы очнулись? — обрадовавшись сказала она.

Это была молодая девчонка лет 24, довольно приятной внешности.

— Вы? Сколько лет я пролежал в коме? — испугался я.

— Всего на всего полдня. Слава богу что вы пришли в себя.

— А почему богу? Вы меня не лечили, а просто молились?

— Вы шутите? Значит скоро вы выздоровеете. Помните, что с вами случилось?

— Да. — уверенно ответил я, но мне не хотелось рассказывать, что я пытался покончить жизнь самоубийством, по этому решил уточнить. — А что именно?

— Ваш начальник сказал, что вы упали с лестницы.

— Какой начальник, с какой лестницы? — возмутился я и попробовал подняться.

— Лежите, вам нельзя вставать, у вас черепно-мозговая травма, вам необходим покой. — попыталась успокоить меня медсестра, но было уже поздно.

Я сбросил с себя простыню и снял больничный халат, чтобы посмотреть на мое тело.

— Где мои мышцы? — удивился я.

— Ну вот, и вот. — медсестра аккуратно провела рукой в направлении плечей и груди.

— Да это херня какая-то. Я так выглядел полгода назад когда еще жил в …, жил в… — и тут до меня стало по немного доходить из какой комы я вышел. — В каком мы городе?

— В Г.-ответила она. — А вы разве не знаете этого?

— Подойди сюда, пожалуйста. — вежливо потребовал я от нее.

— Ну хорошо. — она подошла ко мне вплотную.

— Дай мне свою руку, и можно тебя попросить смотреть мне только в глаза.

— Ладно, это какой-то фокус? — удивилась она, но выполнила все о чем я ее просил.

Взяв ее за руку, я посмотрел ей глаза, сосредоточился и приказал:

— Сделай мне сначала кофе, а потом минет.

— Фу, какой у вас дурацкий фокус, а кофе вам не положен. — обидевшись, она выдернула свою руку и направилась к выходу из палаты. — Я пойду доктора предупрежу, что вы проснулись.

— А вы точно не за кофе пошли? — в надежде уточнил я.

— Нет. Но могу принести вам чего-нибудь другого. — снова вежливо ответила она, остановившись в дверях.

— У вас случайно нет аппарата доктора Кеваркяна? — с досадой спросил я, опускаясь на кушетку.

— Нет. Вы что? — напряглась она и махнув на меня рукой скрылась в коридоре, а я так и остался сидеть на койке и смотреть перед собой.

— Ты же ведь сам хотел вернуться. — включился мой внутренний диалог.

— Ооо, как я рад тебя слышать. Мне тебя не хватало.

— Я знаю.

— Ну хоть, что-то я смог прихватить с собой из той жизни.