Право первой ночи. Танец огня

Глава 3

С той пирушки в Медоу прошло больше недели, а князь до сих пор вздрагивал, когда слышал слово «пить». Даже если речь шла о воде. Такого жуткого похмелья у Реймора давненько не было.

Естественно, в ту ночь он никуда не поехал. И на следующий день тоже. А потом ему стало не до пастушки: и без того он потерял много времени. Безусловно, князь был желанным гостем при любом дворе, однако, злоупотреблять расположением короля Авариса, заставляя себя ждать, он не собирался. Вдобавок ко всему рыжий Элдер не мог сопровождать его больше после того злосчастного пира.

Оказывается, к гордой радости своры, Реймор не только устоял на ногах после того, как осушил кубок бражника, но еще и смог без помощи дойти до конюшни. Правда, на этом славные подвиги закончились. Забравшись на жеребца, князь уснул. Элдер перетащил господина в покои и вернулся на пир, где его поджидали местные парни. Кажется, одна из девок, которую присмотрел рыжий, была помолвлена, и ее женишок не придумал ничего лучше, чем подраться с чужаком.

Реймор не был удивлен, он много раз видел, как соперники обманывались внешностью Элдера. Невысокий и сухой, он больше походил на мальчишку. Особенно когда сбривал бороду. Зато под рубахой на теле рыжего не было ни одного мягко участка. Словно кто-то сплел этого человека из тугих канатов. А быстроте, с которой он наносил и отражал удары, мог позавидовать любой хищник. И все же, каким бы славным воином ни был Элдер, против лавки, обрушивающейся на спину, не попрешь. Так потешная пьяная потасовка переросла в настоящее побоище. Хорошо, у своры хватило ума не пускать в ход мечи. Реймор не терпел бессмысленных смертей и со временем добился от наемников понимания, что на землях господина реками может литься только вражеская кровь.

Вроде бы после той пирушки никого не хоронили. По крайней мере, князь ничего такого не слышал до своего отъезда. А вот выбитых зубов, сломанных костей и пробитых голов было не счесть. Увы, Элдеру тоже требовалась помощь. Рыжий ели дышал, как рыба, выброшенная на берег, любое движение причиняло ему невыносимую боль. Белый как полотно, с синими губами, он хорошенько напугал Реймора. А через час явился лекарь, потыкал узловатыми пальцами рыжего в бока и объявил, что это всего лишь сломанные ребра.

Князь крайне неохотно оставил Элдера в Медоу. Воину следовало отлежаться недельку-другую. В противном случае лекарь прочил больному «грудную лихорадку», от которой нет спасенья. И как бы Реймору ни было скучно в походе, он понимал, что сильно привязался к рыжему, чтобы потерять его из-за своей глупой прихоти.

После отвара из мха и каких-то чудо-грибов, о которых князь до этого никогда не слышал, Элдер воспрянул духом и забыл, как еще утром харкал кровью и собирался к проотцам. Реймору пришлось придумать для рыжего поручение, чтобы его пребывание в Медоу обрело смысл.

Князь попросил Элдера разузнать побольше о некой Мейден, пастушке, что живет на отшибе возле леса. Заодно и присмотреть за ней. Но так, чтобы не привлекать внимания. Тайное поручение для того, кому Реймор может доверять. Ходят слухи, что девушка самая настоящая ведьма.

И хотя князь точно знал, что последнее — глупые выдумки, к концу путешествия начал сомневаться в собственной правоте.

В первую же ночь после отъезда из Медоу пастушка явилась ему во сне. Видение было настолько реальным, что проснувшись, князь все утро ходил сам не свой.

На постоялом дворе, где путники остановились на ночлег, Реймору нашли самую лучшую комнату. Бедную, по княжеским меркам, зато чистую и, если верить хозяину, без клопов. Вытянувшись на матрасе, набитой свежей соломой, он блаженно закрыл глаза.

Скрипнула дверь. Реймор услышал легкие шаги.

«Здешние девки совсем обнаглели» — лениво подумал он, собираясь прогнать незваную гостью. Князь повернулся на бок и лишился дара речи: по комнате плыла Мейден. Пламя свечей дрожало, и тень девушки причудливо менялась, будто была сама по себе.

Реймор встал с ложа. Она, не проронив ни звука, вплотную приблизилась к нему. Наряд девушки изумил князя. Тончайший шелк, серебристо-серый, словно сотканный из лунного света. «Откуда у пастушки такое платье?» — вспыхнула и тут же погасла единственная здравая мысль где-то на краю сознания.

Единственным, что по-настоящему захватило внимание Реймора, были темные ореолы отвердевших сосков, просвечивающихся через ткань.

«Как ты здесь оказалась?» Князь снова был озадачен: вопрос, который он собирался задать вслух, прозвучал исключительно в его голове. Вместо ответа девушка, скромно потупив глаза, опустилась на колени.

Проворные пальцы Мей ловко расправились со шнуровкой на его штанах. Реймор почувствовал прикосновение ее горячих губ и тихо застонал.

Кто бы мог подумать, какой искушенной окажется эта скромница в любовных ласках. Похоже, ее дерзкому языку нравится играть не только словами.

Мейден пустила в ход руки. Придерживая член Реймора у основания, она ритмично скользила по нему вверх-вниз.

Долой приличия! Князь положил руку на затылок девушки, запустил пальцы в мягкие, растрепанные волосы. То ли Мейден не поняла намека, то ли дразнила его — Реймору было все равно. Он не собирался ждать: удерживая голову девушки, князь резко подался бедрами вперед.

Мейден с игривым упрямство попыталась отстраниться, но деваться ей было некуда. Она сдавленно застонала, пропуская член глубже в горло.

Реймор глянул на девушку. И хотя она смотрела на него снизу вверх, в ее блестящих глазах он прочел вызов. Так смотрят дикие кошки, хищные хозяйки скалистых пустошей.

Внутри благовоспитанной девицы пряталась маленькая бесстыжая бестия. Казалось, Мейден получает невероятное удовольствие от того, что наконец-то сбросила маску. «Со мной можно и так, — говорили ее глаза. — Только так со мной и нужно».

С каждым новым толчком Реймор приближался к неминуемой развязке. Всего его чувства сосредоточились в одном месте. Ощущение влажной тесноты сводило с ума. Волны жара накатывали друг за другом, откуда-то изнутри рвался стон.

Возбуждение достигло пика, князь не мог сдерживать дрожь. Казалось, ни комнаты, ни девушки больше не существует: они будто исчезли в нереальной дали, другом мире. Пьянящий восторг разлился по телу Реймора, захватил все его естество, ища выход наружу…

Истошный крик петуха разрушил волшебство. Князь открыл глаза и не сразу сообразил, почему он одет и куда делась Мейден.

Реймор заметил мокрые простыни и на мгновенье снова почувствовал себя мальчишкой. Подобных снов он лет двадцать не видел. Князь не догадывался, что это всего лишь начало…

С того дня пастушка являлась Реймору каждую ночь, превращая пропахшие тушеной капустой комнаты придорожных таверн то в княжеские покои Цитадели, стены которых были увешаны зеркалами, то в грязные подворотни городских улиц, где они с Мей неизменно оказывались под пристальным вниманием зрителей. И неважно, засыпал Реймор в одиночестве или рядом с симпатичной девчонкой, для ведьмы это не имело никакого значения: в своих ласках она была невероятна искусна, в позах — изобретательна.

Князь знал о магии достаточно, но к концу путешествия сны с участием Мейден измотали его до такой степени, что он готов был поверить даже в приворот. Реймор с радостью обратился бы к любым суевериям, лишь бы пастушка оставила его в покое. Так и до лунной хвори недалеко.

Начало болезни не было опасным: всего лишь сны, чуть ярче тех, что видят обычно. Но со временем человек перестает отличать видения от реальности. Князь слышал истории о людях, которые забирались на крыши и прыгали вниз, пребывая в уверенности, что они птицы, поджигали свои дома, где якобы пировала нежить, и насмерть забивали детей, считая их русалочьими подкидышами. Придется, видимо, обращаться к Девоне.

Реймор подумал о давней любовнице и улыбнулся. Вот на ком ему следовало жениться. И плевать на традиции и вопли святош. Пожалуй, он так и сделает. Все, никаких больше разъездов и смотрин. Князь представил, как спрячется от разгневанных жрецов в Цитадели и будет наслаждаться жизнью: горный воздух, бескрайнее небо, охота, ночные кутежи со сворой и Дев, являющаяся в спальню по первому зову.

Идеальное решение, если бы не одно «но»: альбиноску под венец на аркане не затащишь. Образно говоря. Так-то Девона ничего против веревок не имела. Ей нравились игры Реймора, чем безумней, тем лучше.

Эти странные отношения полностью устраивали князя. И речь шла не о любви. Они с Белой Девой были равными, наверное, поэтому понимали и принимали друг друга. Пусть у них не могло быть общих детей, но Девона вряд ли возразила, если бы в Цитадели появился бастард…

Реймор тряхнул головой, не желая больше тратить время на глупые мечты. Толку фантазировать, как оно все могло бы быть? Здесь нужно либо действовать, либо смириться. Князь не был дураком, поэтому выбрал второе. Не хватало еще повторить судьбу первого и единственного мужа Дев.

Интересно, какие способности она откроет в себе, если сожрет сердце Реймора?