Праздничное похищение

Ив Лангле

«Праздничное похищение»

Серия: Похищения пришельцами (книга 6)

Автор: Ив Лангле

Название: Праздничное похищение

Серия: Похищения пришельцами_6

Перевод: Aleks, Женя

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Raibaru

Оформление:

Eva_Ber

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл после прочтения.

Спасибо.

Глава 1

«Никогда не забывай, что они всегда наблюдают. И они видят все. Вот почему я подкладываю в свои лифчики фольгу». — Бабушкина философия о жизни инопланетян.

Конца света не случилось.

Еще одно желание сбылось.

Глядя в небо, она не увидела орду инопланетных космических кораблей, готовых вторгнуться на Землю, но, словно в насмешку над ней, с облаков над головой посыпались нежнейшие снежинки. Без малейшего дуновения ветерка каждая сверкающая пылинка опускалась на землю невинным слоем, что мучило ее.

Рассуждая логически, Джилли понимала, что ей не следует винить землю. Ферма не виновата в том, что она так чертовски облажалась. Вместо этого следует осудить этих тупых продавцов карандашей в их кабинетах в банке, которые, похоже, думают, что сегодняшняя экономика и отсутствие занятости — не их проблема. Что ж, так оно и было, и не ее тоже, если она найдет способ заработать немного наличных, причем быстро.

Всего за несколько дней до Рождества и меньше недели до погашения ипотеки, а также всех штрафных санкций, которые ей начислили за пропущенные и просроченные платежи. Если бы она не выплатила причитающиеся суммы в полном объеме, то могла потерять свой дом, что было полным отстоем. Из всех ее жизненных устремлений бездомность не входила в число.

Стоит ли удивляться, что она надеялась на солнечную вспышку, которая уничтожит все компьютеры в мире, оставив больше времени для понимания, где найти деньги, чтобы свести концы с концами?

Одно можно было сказать наверняка. На ферме денег не найти.

Фруктовый сад с чахлыми яблонями, которые за последние два года почти не приносили плодов, не станет внезапно покрываться зелеными листьями.

Поле, кишащее личинками бабочек, не даст внезапно урожай, который можно было бы использовать.

И ресторан, в котором она раньше работала, вряд ли снова откроет двери и вернет ей работу, особенно после того язвительного отчета, который написал санитарный инспектор. Владельцу ресторана, Марио, не следовало расставаться с Марианной. Она плохо восприняла отказ.

Возможно, Джилли смогла бы вытащить деньги из своей задницы. Скорее, встряхнув задницей. С учетом того, что все было на пределе, оставалось не так много вариантов быстро заработать несколько тысяч, если только она не разденется догола. Для незнакомцев.

По телу прошла дрожь.

Должен быть способ получше. Что-то, что она могла бы продать, кроме своего тела. Но что?

В доме хранились реликвии ушедшей эпохи, но она бы точно не назвала их антиквариатом. Почему-то было сомнение, что уродливая мебель семидесятых и потрескавшиеся безделушки, склеенные слишком много раз, найдут много покупателей. Черт возьми, учитывая состояние некоторых вещей, ей, вероятно, придется заплатить, чтобы их забрали.

Продолжая смотреть на небо, еще не теряя надежды, что целью инопланетного вторжения станет ее банк, Джилли заметила яркое пятно, пробивающееся сквозь низко нависший слой облаков.

Падающая звезда?

Следует ли ей воспринимать это как положительное предзнаменование?

Быстро. Загадывай желание.

Она крепко зажмурила глаза и прошептала слова, которые мог услышать только падающий снег: «Помоги мне найти способ отпраздновать счастливое Рождество». И счастливый Новый год, в котором она не будет бездомной.

Произнеся пылкую просьбу, она открыла глаза, и у нее отвисла челюсть от разинувшего рта. Возможно, ей следовало вместо этого захотеть сохранить свой дом, потому что падающая звезда, казалось, намеревалась столкнуться с ним. Блестящее пятно, вместо того чтобы безвредно исчезнуть из поля зрения, казалось, направлялось прямо к ней.

Совсем как тупой олень, в которого она стреляла, когда они приходили полакомиться урожаем, Джилли смотрела на яркий свет. Она была не настолько глупа, чтобы думать, что сможет убежать от него или что укрытие внутри спасет ее. Не из-за скорости, с которой летел падающий метеорит, и размера, который вырос от пятнышка до булыжника, до размера и формы… Гроба?

Закрыв глаза и снова открыв их, перед глазами ничего не поменялось. Это все еще выглядело как окровавленный саркофаг.

Жутко. Особенно после того, как он резко притормозил и аккуратно припарковался прямо на лужайке перед домом.

Хотя она была счастлива, что летающий гроб не врезался в нее или в дом, почему-то это совсем не успокаивало.

Если бы это был фильм ужасов, то дальнейшее, вероятно, не пойдет на пользу ее здоровью в целом.

От дурного предчувствия в животе образовался комок, и она побежала в дом, чтобы схватить ружье. Обхватив рукой знакомый деревянный приклад, она почти услышала, как ее покойная бабушка сказала: «Джилли, если это выглядит неправильно, принеси ружье».

На самом деле, бабушкино решение большинства проблем заключалось в том, чтобы достать оружие, заряженное серебряными пулями, изготовленными на заказ, потому что, как говорила бабушка: «Всегда будь готова ко всему, Джилли-бин. То, что мы никогда не видели оборотней, не значит, что они там не прячутся».

С такими безумными советами, как этот, а также с чесноком, развешанным на каждом окне, солью, которую бабушка рассыпала по периметру дома, и алюминием, через который они проходили каждый месяц, стоит ли удивляться, почему Джилли отменила бабушкин выпуск «Истинно верующие носят шляпы из фольги»? После этого кузина Бетти перестала с ней разговаривать, как будто Джилли была виновата в том, что бабушка была ее единственным подписчиком.

Безмолвно извинившись перед своей двоюродной сестрой и бабушкой, которые, казалось, были правы, когда утверждали, что другая жизнь существует — и только ждет, чтобы поработить всех женщин в качестве секс-рабынь, — Джилли поблагодарила тот факт, что она умеет стрелять.

С «Решателем проблем» в руке — так она назвала свой пистолет, подаренный на двадцать первый день рождения, — Джилли стояла на крыльце в розовых потрепанных тапочках с заячьими ушками, мешковатой красной клетчатой рубашке, фланелевых брюках, облегающей футболке с надписью «Луч гребаного солнца» и одеялом, накинутым на плечи, потому что, в конце концов, была зима. Что касается наряда, то она не выиграла бы никаких призов, если бы речь не шла о том, как не произвести впечатление на возможную инопланетную жизнь, когда она приземлится у вас на пороге.

Если бы это был инопланетянин.

Возможно, странный объект был каким-то правительственным беспилотником. Эти придурки, тратящие деньги и собирающие налоги, всегда тратили средства на глупые проекты.

Но если это были они, то почему они посещали ее ферму в девять часов вечера?

Гигантский гроб стоял там, пытаясь казаться безобидным, но безуспешно. Джилли с удивлением отметила, что снег у его основания не шипел и не исходил паром. Очевидно, использовалась какая-то двигательная установка, но такая, которая не выделяет тепла. Странно.

Или знак того, что гроб не из этого мира. Она практически слышала, как бабушка радостно хихикает при этой мысли.

Сжимая в руках ружье, Джилли изучала сосуд, пытаясь превратить его во что-то понятное, но он, казалось, был полон решимости помешать ей.

Снег не налипал на него и не таял. Вместо этого он опускался вокруг объекта, оставляя его поверхность нетронутой. Впечатление от большого гроба только усилилось, когда она посмотрела на него, но не современного прямоугольного вида, больше похожего на те, что они раскопали в древнеегипетских гробницах, за исключением того, что на этом не было маркировки и гроб казался однородным, металлически-серого цвета.

От него не исходил свет, и все же сама поверхность, казалось, излучала какое-то свечение. Странно, почти так же странно, как отсутствие швов, и несмотря на то, что он влетел, словно управляемый, Джилли не услышала никакого шума двигателя. Ничего.

Могла ли она действительно слышать музыку «Сумеречной зоны», играющую у нее в голове? Черт возьми, она была права, и это не помогло, она услышала, как ее покойная бабушка сказала: «Я говорила тебе, что однажды они придут».

Жаль, что женщины, которая ее вырастила, не было рядом, чтобы увидеть это. Она бы, наверное, испекла один из своих знаменитых семислойных тортов с настоящей глазурью из сливочного крема для празднования этого события.

Когда гроб решил с едва слышным предупреждающим щелчком открыться, она не знала, чего ожидать. Дружелюбный и милый, с качающейся головой, зеленый марсианин, говорящий «Я пришел с миром», или пускающий слюни монстр с огромными клыками и скользкой, покрытой бородавками кожей, намеревающийся проверить, является ли человеческое мясо деликатесом?

Учитывая все возможности, стоит ли удивляться, что Джилли подняла дробовик и прицелилась в открытый проем?

Но поскольку проем был открыт вместе с его обитателем, она не выстрелила, хотя и уставилась на него с отвисшей челюстью, не веря своим глазам.

Будь я проклята. Бабушка была права.

Там была жизнь. И она была чертовски сексуальнее, чем ожидалось.

Ярко-голубые глаза с намеком на сияние, встретились с ее карими и пристально изучали ее. Вверх. Вниз. Он мужчина с квадратной челюстью, волевым носом и мужественным телосложением, не скрывал, что внимательно изучает ее, и она поборола желание поерзать. Когда инопланетянин, потому что ни у одного человека никогда не было такой фиолетовой кожи, как у этого чувака, приподнял темную бровь и ухмыльнулся, Джилли выпрямила спину.

Она также произнесла самую грубую фразу в известном кино:

— Выходите с поднятыми руками.

— А если я этого не сделаю? — Ответ, произнесенный тихим, вкрадчивым тоном, застал ее врасплох.

— Вы говорите по-английски?

— Я говорю и понимаю все языки в известной вселенной благодаря моему усовершенствованному голосовому модулятору, преобразующему мысли в речь. Но это не имеет значения. Вы еще не ответили на мой первый вопрос. Что вы будете делать, если я не выйду из своего поверхностного модуля?

Бабушка бы высказала, что сначала надо стрелять, а потом задавать вопросы, но Джилли предпочитала думать, что насилие не всегда было единственным ответом. Что привело ее к другой вещи, которую всегда говорила бабушка: «Мужчины всегда думают своим животом». Относилось ли это и к галактическим захватчикам?

— Оставайся в своей капсуле, если хочешь. Но это будет твоей потерей, потому что у меня есть свежее печенье, испеченное в духовке, и горячее какао. — Без мышьяка, который могла бы добавить в него бабушка, если бы не была слишком без ума от прихода компании.

Живя с бабушкой, которая немного свихнулась после смерти дедушки, Джилли выбросила больше, чем полагалось, подозрительных напитков и закусок. Она усвоила урок после того, как Тимми осмелился украдкой поцеловать ее, поскольку Тимми был мальчиком, которого бабушка не одобряла, учитывая, что он не имел целей в жизни. К счастью, все закончилось расстройством желудка, но после этого Джилли научилась внимательно следить за бабушкой.

Вернемся к ее инопланетному гостю и обходному предложению зайти за печеньем и какао. Она не стала дожидаться ответа, повернулась на пятках и зашла обратно в дом.

Чтобы никто не подумал, что она безразлично относится к ситуации, ее сердце забилось так быстро, что Джилли испугалась инфаркта. Ее руки, несмотря на прохладу на улице, вспотели настолько, что рукоять пистолета стала скользкой, и единственная причина, по которой девушка не описалась, заключалась в том, что она так сильно сжала мышцы Кегеля, что снова обрела статус девственницы.

Тем не менее, она не проявила ни малейшего беспокойства. Она попыталась отнестись к своему неожиданному посетителю с долей доверия, потому что, черт возьми, не хочет, чтобы говорили, что инопланетяне начали вторжение, потому что одна девушка была на взводе.

Решимость не творить историю не означала, что она была полной дурой. Пистолет оставался при ней, пока шла по прямому коридору к своей кухне. В любую секунду Джилли ожидала, что взлетит на воздух, превратившись в облако дыма. Вместо этого она услышала щелчок закрывающейся входной двери.

Отлично. Она пригласила гигантского инопланетянина внутрь. Что теперь?

Покормить его, пока он не накормил ее.

Она понадеялась, что ему нравится печенье с шоколадной крошкой, а не человечки в шоколаде.

Глава 2

«Если тебе нужно это, возьми». — Первое правило из самой краденой книги во вселенной, Тонкое искусство приобретения. Обязательное чтение для всех серьезных коллекционеров.

Вил удивился, зачем он последовал за женщиной-варваром. Уж точно не из-за еды, которую она предложила. Прежде чем отправиться на эту планетную миссию, он поел.

Не мог и утверждать, что сделал это из страха. Вил ничего не боялся, особенно женщины, щеголявшей с архаичным оружием, работающим на основе горения, не говоря уже о том, что его одежда для исследования поверхности была изготовлена из материала, способного противостоять большинству ракет и лазерному огню.

Так почему же он следил за покачиванием ее бедер и за темными вьющимися волосами, струившимися по спине?

Потому что ему этого хотелось.

А Вил был не из тех, кто задает вопросы или отказывает себе в чем-либо.

Если он что-то желал, он получал это. Если ему что-то нравилось, Вил похищал это. Если бы хотел немного отложить свою нынешнюю миссию, чтобы последовать за интригующей женщиной-варваром в жилище и подольше полюбоваться ее двойными молочными железами, обтянутыми плотной тонкой тканью, не скрывающей упругости ее сосков, то Вил бы сделал это.

Если она достаточно заинтригует его, он, возможно, даже возьмет ее с собой, когда будет уезжать.

Не зря его называли Черной дырой Арессотля. Если Вил восхищался чем-то, то он добивался этого любыми доступными средствами, и как только добивался, все, чего он желал, исчезало в его хорошо охраняемой сокровищнице, чтобы никогда больше не появиться.

Мать Вила так гордилась его достижениями, как сестра ревновала к его репутации. Что касается его самого, Вил знал, что находится на пути к славе и успеху, поскольку они обе подстроили его гибель, чтобы унаследовать состояние Вила. Чего еще может желать мужчина-воин?

Ну, для начала, он мог бы попросить человека наклониться еще раз.

Войдя в комнату, заставленную мебелью и приятно пахнущую шоколадом — деликатесом, которым он не раз лакомился, несмотря на высокую цену на рынке Обсидиана, — женщина на мгновение приподняла зад, открывая металлическую дверь на петлях. От него повеяло жаром, и Вил положил руку на оружие, но тут же расслабился, когда женщина достала плоский металлический лист, покрытый коричневыми пятнами.

Она поставила поднос на столешницу, прежде чем повернуться к нему лицом. Он еще раз внимательно вгляделся в столь интригующие черты.

Кожа была насыщенного коричневого цвета, как у цветущего дерева кинджа. Она казалась шелковистой и без единого пятнышка. Интересно, была ли остальная часть тела такой же гладкой?

В отличие от мужчин ее вида, с которыми он познакомился, бегло изучив людей и их историю по пути в эту далекую солнечную систему, у нее не было растительности на лице, но на макушке было множество темных локонов. Вьющиеся и упругие волосы, в которые, как легко мог представить, он зарывается пальцами, когда женщина опускается на колени, подставляя свою упругую попку. С такими ягодицами она была создана для того, чтобы принимать мужские толчки. И, да, они были сексуально совместимы — еще одна вещь, которую он узнал за время своего путешествия.

Соблазнительно полные губы были плотно сжаты, когда он внимательно изучал ее, а большие карие глаза, светлые и сверкающие подозрением, смотрели прямо на него. Женщина с огнем и характером.

Уровень его заинтригованности поднялся на ступеньку выше.

— Хотите свежеиспеченное печенье? — спросила она, махнув рукой на неаппетитные комочки с темными вкраплениями.

— Я здесь не из-за вашей выпечки. — Он почти содрогнулся, осознав, что в этом мире все еще готовят из сырых ингредиентов. Все, кроме непросвещенных варваров, знали, что репликаторы — это единственный способ есть приличную пищу.

— Жаль, потому что они действительно очень вкусные. Я использую бабушкин секретный рецепт. — Несмотря на жар, исходящий от шариков, она взяла один и подула на него.

Осознавала ли она чувственность своего жеста? Она сделала это специально, чтобы возбудить его?

В любом случае, сработало. Это почти отвлекло его, но Вил хорошо тренировался и сумел сохранить концентрацию. Он также осознавал, что женщина казалась слишком спокойной, учитывая ситуацию.

— Вы кажетесь ужасно сдержанной. Мне дали понять, что такие, как вы, склонны к приступам истерии, особенно когда сталкиваетесь со странными явлениями. — И он достаточно хорошо знал ее мир, чтобы понять, что его приход и присутствие соответствуют этой категории.

Женщина пожала плечами и откусила кусочек, издав довольное мурлыканье. Если раньше он, возможно, отверг бы ее предложение, то теперь ему было интересно ощутить вкус шоколада на губах, на которых задержалась капелька. Кончик розового язычка высунулся, чтобы прочистить их, и он едва не застонал.

Казалось, она действительно была полна решимости возбудить в нем вожделение.

— Паника не принесет мне ничего хорошего. Но, признаюсь, я хотела бы знать, кто вы такой. Или мне следует спросить, кто вы?

Запрос на информацию. Как много он мог ей рассказать? Осмелился ли он назвать ей свое настоящее имя? Вряд ли она узнала бы об этом, но в то же время его добровольная миссия должна была оставаться тайной, что вызывало вопрос: почему он приземлился перед ее домом и показался ей? Что случилось со скрытностью?

Во-первых, согласно показаниям его корабля, артефакт, который он искал, был спрятан в этом доме.

Так близко. Почти его.

Во-вторых, он мельком увидел ее на видеопотоке во время своего приближения и был заинтригован тем, что впервые по-настоящему увидел землянина. Женщина. Женщина, у которой могла быть подсказка, которая привела бы его к артефакту и которая все еще ждала его ответа.

Он придерживался самого простого ответа, который только мог придумать.

— Я инопланетянин.

Учитывая, что Земле еще предстояло присоединиться к другим планетам галактического союза, поскольку они считались не более чем варварами, которым еще предстояло достичь нужного уровня прогресса, он ожидал некоторого потрясения с ее стороны.

Неправильно.

Его заявление вызвало у нее вздох и закатывание глаз.

— Да. Любой глазастый идиот увидит, что ты не с этой планеты. Так откуда ты? С Марса? С Венеры? С Млечного пути? И что это вы делаете, паркуясь на моей лужайке перед домом? Вы случайно не в авангарде более многочисленной армии, отправившейся покорять Землю?

— Нет.

— Черт.

Странно, но женщина казалась разочарованной.

— Ты собираешься убить меня? — спросила она, откусывая еще кусочек своего варева.

— В данный момент нет. Но это может измениться. — Насилие не беспокоило Вила. На самом деле, он наслаждался этим. Хаос тоже. Он был образцовым сыном, по крайней мере, его мать хвасталась этим перед всеми своими друзьями.

— Вы намереваетесь похитить меня?

— Для чего? — Он не нуждался в деньгах, которые одна из таких, как она, могла бы выручить на аукционе. Ему также не нужны были органические помощники, не тогда, когда у него были всевозможные роботы, которые выполняли за него работу по дому. Но ему не помешал бы новый партнер по постели. Он сломал дроида для удовольствий своей мощной техникой, а в этом секторе не было ни одного чистого борделя.

— Если вы настаиваете на экспериментах, я мог бы пойти вам навстречу, но это будет не эксперимент, а скорее приятное времяпрепровождение. — Вил оскалил зубы в язвительной ухмылке.

Она фыркнула.

— Я вижу, мужчины-инопланетяне также уверены в своей доблести, как и люди. Прости, что разочаровываю, но я бы предпочла, чтобы ты прятал это под своим комбинезоном. Итак, если вы здесь не для убийств, грабежей, изнасилований или установления мирового господства, то что же тогда остается? — Она казалась искренне озадаченной.

Она затронула несколько важных моментов. Большинство его миссий связаны с тем или иным хаосом. В случае, если только она вдруг не решит воспользоваться пистолетом, который опустила, ему просто придется найти сокровище, спрятанное в ее доме, и уйти. Но вряд ли он мог сказать женщине, что он здесь для того, чтобы скрыться с одной ее вещью.

— Я здесь для получения культурного образования? — Даже он не смог удержаться от вопросительной нотки в своем ответе. Судя по ответам, это был не самый лучший ответ, но какая еще может быть причина для посещения этого отсталого мира?

— Вы здесь, чтобы посмотреть на Рождество? — Ее нос сморщился, и хотя у некоторых видов это могло показаться непривлекательным — например, у представителей племени Баленджга, которые морщили нос, прежде чем срыгнуть своим детенышам через ноздри, — в ее случае озадаченное выражение лица оказалось наиболее подходящим.

Странно, что его прошлые исследования варваров на Земле никогда должным образом не отражали, насколько привлекательными были некоторые из них. Возможно, ее предложение о похищении и зондировании должно было стать частью его списка дел, которые нужно сделать, находясь на планете. Конечно, существуют законы, запрещающие вмешиваться в дела людей. И, да, это могло стоить ему жизни, если поймают или обнаружат.

Опасность? Нарушение закона? Дикий секс с представителем нового вида?

Ситуация выглядела все более и более многообещающей.

— Земля — чокнутому инопланетному чуваку, который все еще не ответил на мой вопрос, — сказала она, отвлекая его от размышлений.

Он нахмурился. Это было не похоже на него — так легко отвлекаться.

— Да, я здесь с целью узнать больше о Рож-дес-воо.

— Сегодня Рождество, да.

— Рождесвоо, да.

— Нет, Рождество. Произноси это медленно, с намеком на «т» и без «о» в конце. Покрути языком.

Он бы и сам покрутил языком и завязал бы ее в узел, если бы женщина не перестала его раздражать. Вил произносил бы это так, как ему заблагорассудится. На самом деле его не интересовали никакие языческие праздники.

— Не заставляй меня пересматривать мою миссию и менять ее на убийство, — прорычал он, приняв угрожающий вид.

К его удивлению, она захихикала.

— Ха. Хорошая попытка напугать меня. Я выросла единственной девочкой в семье с одиннадцатью двоюродными братьями и бабушкой, которая верила в крепкую любовь. Если у тебя такой злобный вид, с этим нужно поработать.

— Там, откуда я родом, женщины уважают своих мужчин. Или что-то еще. — Он постарался придать своему голосу зловещий оттенок.

Она проигнорировала это.

— Или что?

— Их наказывают. — Хотя, честно говоря, он никогда не видел и не слышал, каким образом. Все, что он знал, это то, что его отец кричал, мать иногда кричала в ответ, они убегали, хлопали дверью своей спальни и долго не выходили. Но когда они это сделали, его мать, казалось, была должным образом наказана или, по крайней мере, притихла, а отец гордо улыбался.

Похоже, его угроза не произвела на нее впечатления.

— Тронь меня, фиолетовый чувак, так, как мне не нравится, и у нас будут проблемы.

— Тебе действительно не следует испытывать мое терпение таким образом. Я убивал и за меньшее. Там, откуда я родом, одной моей репутации достаточно, чтобы заставить трепетать всех, кроме самых стойких.

— Твой крутой поступок может подействовать на парней, но я не парень, и вижу, что ты слабак. Любой, кто интересуется Рождеством, не причинит вреда беззащитной женщине.

— Учитывая, что ты встретила меня с оружием, можно утверждать, что ты не беззащитна.

Улыбка, изгибавшая губы, делала ее слишком привлекательной.

— Мне нравится думать, что я подготовлена.

— Неужели ваш мир настолько опасен, что вы всегда должны иметь при себе оружие? Где ваш мужчина? Опекун? Который должен быть здесь и защищать вас.

Она откровенно хихикнула.

— Прости, о, женоненавистник, здесь только я. — Слишком поздно она осознала свое признание и плотно сжала губы.

Настала его очередь улыбнуться.

— Совсем одна. Отлично.

— Не совсем. У меня есть верный друг, который умеет решать проблемы. — Она похлопала по своему метательному оружию.

— Ты дала название этому неуклюжему артефакту?

— Не заставляй меня демонстрировать тебе, насколько он эффективен.

— Эффективность — это мое личное оружие. — Он вытащил свое любимое оружие.

И снова он услышал смех.

— Эта маленькая штучка? Что ж, по крайней мере, ты не пытаешься компенсировать недостаток оборудования в другом месте.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что она имеет в виду.

— Вы намекаете на то, что я недостаточно одарена?

Румянец окрасил ее щеки.

— Эм, нет. Думаю, мне не следовало этого говорить.

— Если вам требуется наглядная демонстрация моего придатка, что, учитывая ваш предыдущий запрос о моем намерении, возможно, исследовать вас, то, пожалуйста, дайте мне знать. Я с радостью развею любые ваши заблуждения относительно размера или мужественности моей репродуктивной системы. — Переводчик произнес его слова более правильно, чем ему хотелось бы. Ему действительно нужно было перейти на более новую версию сленга.

— Можешь оставить свой большой член при себе. Поверю тебе на слово. Кроме того, мне не нужен любовник.

— Любовник? Кто говорит о привязанности? Любая демонстрация моей мужественности не предполагает эмоций, только физическое удовлетворение.

— По-прежнему неинтересно. А теперь, может, оставим тему секса и вернемся к делу?

— Если ты настаиваешь. Насколько я помню, мы обсуждали тот факт, что у тебя нет опекуна или пары. — Не то, чтобы это имело значение. У Вила не было проблем с устранением конкурентов.

— Послушай, фиолетовый чувак…

— Меня зовут Вил. — Он решил назвать ей свое сокращенное имя. Не то, чтобы она могла что-то с этим поделать.

— Вил? Почему я не удивлена? Если вам интересно, меня зовут Джилли. Не знаю, откуда вы взялись, но на Земле женщинам не нужны опекуны. Мы вполне способны сами о себе позаботиться.

Какой абсурд.

— А как же ваша защита?

— От чего?

— От таких людей, как я. — С этими словами он пересек прямоугольную стойку, разделявшую их. Приземлившись с другой стороны, Вил плавно выхватил у нее оружие одной рукой, а другой обхватил ее пышные формы и притянул к себе.

У нее перехватило дыхание, и женщина уставилась на него широко раскрытыми глазами.

— Отпусти меня.

— Нет.

Она извивалась, но безуспешно, несмотря на его силу, что, учитывая ее сведенные брови, раздражало женщину.

— Это не смешно. Отпустите меня немедленно.

— Вы что, выдвигаете какие-то требования?

— А что, если я скажу «пожалуйста»?

Как сладко выглядели ее губы, когда изгибались в вопросительной мольбе. Но лучше бы они смотрелись на определенной возбужденной части его тела — только после того, как он выполнит свою задачу.

— Я ослаблю хватку и дам вам слово, что с вами ничего не случится, если вы расскажете мне, как найти камень XIIX. — Забудьте его прежнюю ложь о том, что он якобы приехал сюда с целью культурного просвещения. Пора вернуться к своей миссии, чтобы потом предаться удовольствиям.

— Что?

— XIIX? Не прикидывайтесь невинным. Согласно энергетическим сигнатурам, которые зафиксировал мой корабль, он находится где-то в пределах вашего жилища.

Она снова сморщила нос, и Вил поймал себя на том, что борется с желанием наклониться чуть ближе и попробовать на вкус ее губы.

— Ты ищешь какой-то инопланетный артефакт?

— Не просто артефакт, а XIIX. Он был утерян на протяжении тысячелетий, но недавние находки некоторых древних свитков на мертвой планете позволили мне проследить его перемещение в ваш мир.

— И вы думаете, что он здесь, на моей ферме?

— Я не думаю. Я знаю, что это так. Отведи меня туда, — приказал он… но она не подчинилась.

— Прости, Вил. Я не могу тебе помочь.

— Ты сделаешь это, если хочешь остаться невредимой, — прорычал он, усиливая хватку.

Какой прекрасной она казалась в его объятиях. Соблазнительная, теплая, а запах? Он мог бы выручить за это целое состояние, если бы смог разлить его по бутылкам. С другой стороны, это означало бы поделиться этим, а Вилу это было не по душе.

— Можешь прекратить свои угрозы. Я бы отдал его тебе, если бы знала, о чем, черт возьми, ты говоришь. На что это похоже?

Хороший вопрос. Во всех древних текстах говорилось о XIIX, но ни в одном из них не было никаких изображений. Все, что он знал, это то, что артефакт был сделан из арканиуса, одного из самых редких металлов в известной Вселенной, и именно поэтому Вил смог точно определить местоположение. Энергетическая сигнатура была довольно отчетливой, если вы могли достаточно хорошо откалибровать компьютеры, чтобы ее обнаружить. Он убил техника, который программировал его.

— Точное описание может оказаться трудным. — Так же трудно, как сосредоточиться на своей задаче, не отвлекаясь на ее запах. Нежный аромат окутал его чувственными духами, которые затуманивали чувства.

— Давай разберемся, ты ищешь сокровище, но даже не знаешь, как оно выглядит? — Она рассмеялась, и от этого жеста рамка задрожала, которую он все еще прижимал к груди.

Учитывая, что близость женщины, по-видимому, влияла на приток крови к его мозгу и ухудшала умственные способности, Вил отпустил ее и отошел.

— Не издевайся надо мной, женщина.

— Нет, я просто отмечаю невозможность выполнения вашей просьбы. Если вы не знаете, что мы ищем, то как я могу вам дать это?

Проклятая женщина. Как и его сестра, она использовала логику в качестве своего оружия.

— У меня есть устройство, которое облегчит вам задачу, считывая молекулярный состав и энергетическую сигнатуру предметов в вашем доме.

— Тогда почему вы сразу не сказали об этом? Чего вы ждете, чтобы им воспользоваться? Давай найдем эту штуку, и отправим тебя в путь.

— Тебе так не терпится, чтобы я ушел? — Мысль о том, что она хотела побыстрее избавиться от него, была не из приятных. Большинство женщин умоляли его остаться. У Вила была не только репутация разбойника во вселенной, но и другая, которая сделала его популярным среди противоположного пола.

— Не обижайся, но у меня есть дела поважнее, чем беспокоиться о твоем дурацком сокровище.

— Я в этом сильно сомневаюсь. Я пришел к выводу, что Вселенная действительно вращается вокруг меня, и так было в течение некоторого времени. Это то, что случается с теми, кто совершает великие дела.

— Я удивлена, что твое самомнение так уж велико.

— Если бы это было не так, я бы все испортил, — был его ответ. Он улыбнулся, увидев ее озадаченное выражение лица.

— Не слишком ли это экстремально?

— Мужчина делает все возможное, чтобы привлечь к себе внимание. И даже больше, если это связано с насилием.

— Ты бы понравился бабушке, — был ее невнятный ответ.

Он предпочел проигнорировать это. У него были более насущные потребности.

— Учитывая, что время дорого, — сказал он, чтобы не появился его конкурент и не попытался увести XiiX у него из-под носа, — я отправлю свою наземную капсулу на свой корабль за устройством слежения.

— Разве ты не похож на человека, забывшего упаковать самые важные вещи? — пробормотала Джилли.

И разве она не была похожа на женщину, которая знает, как сказать именно то, что нужно, чтобы сбить с толку мужчину?

Вил сурово нахмурился, и это выражение лица заставило не одно низшее существо броситься выполнять приказы, стремясь угодить ему. Клянусь всеми лунами, вращающимися вокруг океанского мира в семьдесят первом квадранте, именно этот взгляд одаривал его богатствами, отцы приносили в жертву своих дочерей, а некоторые существа даже бросались с парапетов, охваченные страхом.

Но женщина-варвар?

Она проигнорировала его и прошла через арку в другую комнату.

Будучи великодушным мужчиной, он позволил это. Это была не ее вина, что слабый варварский разум не смог справиться с его величием и она искала облегчения, удаляясь от него, чтобы успокоиться.

Подключившись к блоку управления на запястье, Вил запрограммировал свою капсулу на возвращение к кораблю, который в данный момент находился на орбите вокруг Луны. Она была расположена вне поля зрения, паря под покровом невидимости на темной стороне спутника, где системы обнаружения людей были слепы.

Поскольку его капсуле потребовалось бы некоторое время, чтобы забрать модуль обнаружения и вернуться, он отправился на поиски дерзкой женщины, которая, похоже, считала, что она отвечает за ситуацию.

Пора развеять ее иллюзии. И, возможно, заняться более приятными вещами, пока он ждет.

Глава 3

«Если мужчина слишком привлекателен, чтобы быть настоящим, то он, скорее всего, массовый убийца. Так что держите его подальше от кухонных ножей». — Бабушкина философия о красивых мужчинах.

Джилли ушла с кухни по нескольким причинам. Во-первых, чтобы держаться подальше от фиолетового захватчика. Во-вторых, потому что ей действительно нужно было держаться подальше от чужого мужчины в своем доме.

Хорошо, причины были те же. Кто мог ее винить?

Просто посмотрите на него.

Отвлекающий. Сексуальный. Очевидно, опасный. Возможно, невменяемый.

Этот мерзкий тип определенно не соответствовал ни одному из ее предвзятых представлений о том, что может повлечь за собой жизнь на земле.

Во-первых, в нем было гораздо больше человеческого, чем ей хотелось бы. О, конечно, у него была фиолетовая кожа, черные губы и причудливо заостренные зубы, но все остальное?

Боже мой, все остальное в нем было словно из фантазий о мужчинах-стриптизерах. Облегающий комбинезон, который он носил, почти не скрывал великолепной мускулатуры. Широкие плечи, тонкая талия, мускулистые бедра, мускулистые руки… он был воплощением мужской силы, за него можно было умереть, если вам нравились парни из «пурпурных пришельцев», которые, похоже, считали женщин бесполезными существами, нуждающимися в защите со стороны мужчины.

Бабушка пристрелила бы его только за эту глупость.

Дело в том, что Джилли не хотела в него стрелять. Напротив, у нее, очевидно, слишком долго не было парня, потому что, как ни странно, ей хотелось провести руками по его широкой груди и предложить парню продемонстрировать девушке свои предположительно впечатляющие формы.

Сумасшедший. Такой же безумный, как его появление на ферме в поисках какого-то так называемого бесценного артефакта.

Что бы это могло быть?

Джилли знала каждый предмет в доме. Она выросла здесь после того, как ее мать-дура бросила ее более двадцати семи лет назад.

Воспитание ребенка не входило в список дел матери. Оно противоречило пристрастию к наркотикам и вечеринкам, которые были связаны с увлечением музыкой. К счастью, у Джилли была бабушка, которая брала на себя все заботы.

Джилли никогда ни к чему не стремилась в детстве. Бабушка и дедушка дали ей все, в чем она когда-либо нуждалась: дом, образование, одежда, привязанность, чувство гордости за себя, необычная философия жизни и способность справляться с любыми ситуациями.

Даже с чужими.

Бабушка также завещала ферму, дом и все, что в них находилось, своей единственной внучке, заявив, что другие внуки, все мальчики, могут смириться с этим и найти работу.

Поэтому, когда бабушка скончалась от «ужасной простуды» в возрасте восьмидесяти трех лет, Джилли унаследовала все это. Очевидно, больше, чем она предполагала.

Что, черт возьми, это могла быть за вещь XiiX?

Камень? Какая-то статуэтка? Драгоценности? У Джилли их было немного.

Возвращаясь из кухни в гостиную, которую освободил Вил, она посмотрела в окно на все еще тихо падающий снег. Джилли заметила, что космический гроб больше не стоит перед ее крыльцом. Вил забрал его с собой?

Дрожь, пробежавшая по спине, предупредила о том, что кто-то вошел в комнату, электрический разряд по всему телу дал ей понять, что фиолетовый гость где-то поблизости.

И он был не из тех, кто уважает личные границы.

Вил прижался к ее спине, большой, угрожающий, но в то же время возбуждающий, отчего сердце затрепетало, а соски напряглись.

— Ты не возражаешь? — произнесла она, слегка задыхаясь.

— Против чего?

Джилли невольно напряглась, когда все ее тело проснулось, чувствуя Вила так, как никогда раньше не ощущало.

— Ты стоишь слишком близко.

— И что же?

— И это грубо. — Но, самое главное, возбуждает.

— Хорошие манеры — удел слабых, — заявил он, придвигаясь ближе.

Она едва сдержалась, чтобы не ахнуть, когда его тело коснулось ее.

— Кто это сказал?

— Говорится в руководстве по правилам наемничества, которым следуют все мои сородичи.

У его расы была книга о плохом поведении?

— На Земле считается неуважением игнорировать чье-либо личное пространство.

— Отлично.

— Извини?

— Мне бы не хотелось думать, что я теряю свою репутацию.

— Ты хочешь прослыть неуважительным придурком?

— Я предпочитаю титул «нарушитель правил».

— Ну, нарушай правила где-нибудь в другом месте. Ты ставишь меня в неловкое положение. — И возбуждающее. Слишком возбуждающее.

— Тебе неудобно или ты возбуждена? Думаю, ты протестуешь, потому что тебе слишком нравится мое присутствие. Так что нет. Я не отойду.

— Потому что тебе нравится меня раздражать?

— Нет, потому что мне нравится чувствовать, как ты прижимаешься ко мне.

От его неожиданного заявления у нее отнялся язык.

— Что? Никто не отвечает? — Он усмехнулся и наклонился еще ближе, касаясь ее волос, отчего по спине у Джилли побежали мурашки.

Это продолжалось достаточно долго. Если Вил не отодвинется, то это сделает она.

Или нет. Он обнял ее за талию, прижимая к себе. Вил отвел в сторону волосы, закрывавшие уши, и его губы прошептали что-то около мочки, усиливая ее внимание к нему.

— Я начинаю думать, что в этом доме есть не одно сокровище.

От неожиданного комплимента у нее перехватило дыхание.

— Я не объект.

— Возможно, и нет, но ты определенно чего-то стоишь. Я всегда стремлюсь пополнить свою коллекцию.

— Ты не можешь просто взять меня с собой.

Вил рассмеялся, и его хриплый рык каким-то образом возбудил Джилли, настолько, что ее лоно увлажнилось. Невольно глаза закрылись, и она расслабилась, прижавшись к нему, загипнотизированная и заинтересованная тем, к чему это приведет, несмотря ни на что.

В то время как часть ее души, которая звучала удивительно похоже на бабушкину, кричала ей, чтобы она уходила, другая часть наслаждалась мужским вниманием.

Какая женщина не хотела бы чувствовать себя желанной?

Какая женщина могла бы искренне сказать, что ей не нравится, что такой мужественный мужчина, признавшийся, что прибыл из другой галактики, считает ее привлекательной?

— Не бросай мне вызов, женщина. У меня репутация человека, который берет то, что хочет, и прямо сейчас я хочу… — он замолчал, и она затаила дыхание, ожидая следующих слов. — Узнать, кто такой фруккс в этих прибывающих машинах.

Глаза резко открылись, и, выглянув наружу, Джилли увидела, что на подъездную дорожку действительно въехали две больших машины, точнее, внедорожники, черного цвета с тонированными стеклами.

— С кем ты связалась? Почему они здесь? — Его хватка из чувственной превратилась в крепкую и безжалостную, пока он забрасывал ее подозрительными вопросами.

— Я никому не звонил. Но, как догадываюсь, это федералы. На самом деле, неудивительно. Имею в виду, что ты не очень-то скрывал свое прибытие.

— Они хранители вашей планеты?

Она пожала плечами.

— Более или менее.

— Я не хочу иметь с ними дела. Чем меньше людей знают о моем присутствии, тем лучше.

— Тогда, возможно, ты захочешь спрятаться, потому что у меня такое чувство, что они захотят войти.

— Избавься от них.

— Попытаюсь. Поверь, я не лучше тебя разбираюсь в отношениях с правительством. Кроме того, даже если ты шовинист с самомнением размером с Канзас, ты заслуживаешь лучшего, чем быть похороненным в какой-нибудь правительственной лаборатории для экспериментов и препарирования.

— И именно по этим причинам ваша планета до сих пор считается варварской, — пробормотал он. — Хотя в этом и мало чести или веселья, я буду скрывать себя, но не думай предавать меня. Ничего хорошего из этого не выйдет. — С этим зловещим предупреждением Вил отошел от нее, и Джилли глубоко вздохнула, прежде чем открыть дверь на стук.

Какое-то мгновение она раздумывала, не взять ли пистолет, но передумала. Последнее, что ей было нужно, — это выглядеть угрожающе. Лучше всего ей выяснить, чего они хотят — возможно, какого-то инопланетянина, прячущегося в ее доме, — убедить их, что она ничего не знает, и отправить восвояси.

Джилли открыла дверь и оказалась лицом к лицу с тремя мужчинами в черных костюмах, но, в отличие от некоторых фильмов, на них не было солнцезащитных очков. Уже хорошо, учитывая время суток, у нее могло возникнуть искушение спеть песню Кори Харта.

— Джентльмены, чем я могу вам помочь? Вы заблудились?

Коренастый парень в центре, с коротко подстриженными волосами и сединой на висках, внимательно посмотрел на нее и сказал: «Мэм, я агент Фарли, и здесь от имени Министерства обороны. Мы пришли проверить сообщение о неопознанном объекте, приземлившемся в этом районе».

Она широко раскрыла глаза.

— В самом деле? Что это было? Метеорит? Самолет? Метеозонд?

Агент Фарли нахмурился.

— Нет. Неопознанный, как в случае с НЛО, мэм.

— Инопланетяне? — Джилли добавила смешок к своему притворно недоверчивому ответу. — Вы же не серьезно. Это что, какая-то шутка?

— Это не шутка, мэм. Наше оборудование отследило объект в этом месте. Вы слышали или видели что-нибудь необычное?

Она покачала головой.

— Нет. Я была здесь всю ночь, пекла печенье. Я ничего не видел и не слышал.

— Вы не возражаете, если мы войдем и осмотримся?

— У вас есть ордер?

— Он нам не нужен, когда речь идет об обороне страны.

— А откуда мне знать, что вы тот, за кого себя выдаете? Я имею в виду, что любой может надеть костюм и заявить, что работает на правительство. — Она придержала дверь приоткрытой, отказывая им войти.

Как будто ожидая этого, ей показали значки, что опять же ничего не доказывало. Джилли не отличила бы настоящий значок от поддельного.

— У вас есть номер телефона, по которому я могла бы позвонить? Ну, знаете, чтобы могла вас проведать.

— Мэм, мы просим вас отойти от двери.

— Или?

— Пожалуйста, не усложняйте ситуацию больше, чем это необходимо.

— Но я уже сказала вам, что ничего не видела. Ваши компьютеры ошиблись. Поэтому я не понимаю, зачем вам нужно заходить.

Агент Фарли, который, по-видимому, был за главного, обратился со словами к парням, которые высыпали из второго внедорожника и подошли к ним: «Возьмите женщину под стражу, а затем обыщите это место».

— Подождите секунду, — запротестовала Джилли, когда к ней приблизились трое мужчин, одетых в черное боевое снаряжение, со шлемами и оружием в кобурах. Ситуация становилась все более серьезной и напряженной.

— Какие-то проблемы?

Внезапный вопрос Вила, раздавшийся за спиной, заставил ее чуть ли не застонать. Вот и все, что нужно было сделать, чтобы выпутаться из ситуации. Агент Фарли бросил бы один взгляд на его багровое лицо, и игра закончилась бы.

Вот только парни перед ней никак не отреагировали, но остановились, когда агент Фарли спросила: «Кто вы?»

Рука скользнула по ее талии, когда Вил ответил.

— Ее друг, конечно. Меня зовут Джон. Джон Смит.

Самое банальное имя из всех существующих, которое соответствовало его совершенно банальной человеческой внешности.

Взглянув на Вила, когда он ответил, Джилли пришлось сознательно напомнить себе, что у нее не должна отвиснуть челюсть, поскольку ранее багровый, клыкастый посетитель теперь щеголял белой кожей, нормальными ровными зубами и был одет в простую белую футболку и джинсы.

Странно, потому что, когда она прижималась к нему, ее рука явно касалась ткани, которая по текстуре не была похожа на джинсовую.

— В досье, которое мы собрали по дороге, не было упоминания о бойфренде, — с подозрением сказал федерал.

— Я не знала, что старший брат интересуется моей личной жизнью, — парировала она, быстро оправившись от шока и изо всех сил стараясь подыграть.

Хотя это не имело значения.

— Схватите и его тоже, — приказал агент Фарли.

— Я бы не советовал этого делать, — ответил Вил/Джон тихим голосом, который никак не вязался с добродушным выражением его лица.

— А теперь послушайте, вы впустите нас, чтобы мы могли обыскать помещение.

— Но нам нечего скрывать, — Вил практически промурлыкал эти слова.

— Мы сами примем решение по этому поводу. Отойдите в сторону. Нам нужно…

— Уходите и доложите своему начальству, что вы не нашли ничего подозрительного. — И снова слова лились из Вил шелковистым потоком, от которого ее бросало в дрожь.

— Мы не нашли ничего подозрительного, — до жути монотонно повторили шестеро мужчин, стоявших на крыльце.

— Вы осмотрели помещение, допросили его обитательницу и убедились, что она ничего не скрывает.

— Ничего не скрывает, — передразнили они.

— Уходите сейчас же.

Словно сговорившись, мужчины развернулись на каблуках и зашагали обратно к своим грузовикам. Через несколько мгновений они развернулись, и все, что она могла разглядеть, были их задние фары вдалеке.

Они уехали?

Именно так.

Невозможно.

— Срань господня. Что, черт возьми, ты с ними сделал?

— Я с ними поговорил.

— Это было больше, чем просто поговорил. Похоже, ты их загипнотизировал.

— Возможно. Но это ненадолго. — С этим зловещим заявлением Вил отпустил ее и скрылся в своем доме.

Уставившись на опустевшую подъездную дорожку, Джилли воспользовалась моментом, чтобы успокоиться.

Она попыталась сосчитать.

Боже мой, федералы были здесь. Но Вил позаботился о них.

Ногти впились в ладони.

Он воздействовал на умы правительственных агентов. Это плохо. Так плохо.

Раздражение нарастало. Напоминания себе о том, что гневом ничего не добьешься, не помогали, особенно с тех пор, как ее вырастила бабушка. Стоит ли удивляться, что она не смогла сдержать взрыв?

Глава 4

Правило коллекционера номер два: «Не позволяй ничему, особенно морали, вставать на пути у тебя и твоих сокровищ».

— Что, черт возьми, ты имеешь в виду, когда говоришь, что это временно?

Человеческая женщина не то, чтобы кричала на него, но ее тон не был покорным или мягким. И выражение лица было отнюдь не радостным.

— Ментальная манипуляция — это всего лишь краткосрочный инструмент. В конце концов, те, у кого есть хоть какой-то интеллект, поймут, что ими манипулируют, и отменят команды.

— Так это значит, что эти чуваки поймут, что ты надул их, и вернутся.

— Возможно, но к тому времени я буду уже далеко отсюда.

— Ну что ж, спасибо тебе. А как насчет меня?

— А как насчет тебя?

— Ты действительно такой эгоцентричный? Это здорово, что ты можешь уйти, или, лучше сказать, улететь на своей летающей тарелке, но мне все равно придется жить здесь. Я бы предпочла сделать это в своем доме, а не за решеткой.

— Они посадят тебя, женщину, за что? Просто за то, что ты здесь?

— За то, что была соучастником того, что ты с ними сделал. За то, что солгала о том, что ты вообще был здесь. За все.

Он скорчил гримасу отвращения.

— Варвары. В тюрьму сажают только женщин-преступниц, совершивших по-настоящему ужасные поступки. Соотношение мужчин и женщин в галактике слишком велико, чтобы мы могли как-либо их наказывать.

— Ну, на Земле, если ты совершаешь преступление, ты получаешь срок, и им все равно, размахиваешь ты членом или нет. Черт. — Она отвернулась от Вила и принялась расхаживать перед ярко украшенным деревом, которое, к его изумлению, стояло не в обычном горшке с землей, а было срезано!

— Что это? — спросил он, указывая на него.

— Это рождественская елка. И не пытайся сменить тему. Из-за тебя я окажусь по уши в дерьме.

— Я вижу, что это елка, но она оторвана от корней. Зачем ты это сделал?

Она нахмурилась, глядя на него.

— Потому что как еще я могла бы украсить это дерево?

— Как насчет того, чтобы сначала пересадить его? Или, что еще лучше, украсить там, где оно росло?

— Этот безнравственный парень разозлился из-за того, что я срубила дерево. О, смирись с этим. Тысячи людей делают это каждый год. Это традиция.

От шока, вызванного ее признанием, у него перехватило дыхание. Варварство!

— Это традиция — уничтожать ваши растения?

— Не убивать. Ладно, может быть, дерево и погибнет, но это часть праздника. И на деревообрабатывающих фермах сажают новые деревья, чтобы занять их место. Вы что, совсем не изучали нашу планету, прежде чем решили заглянуть сюда?

То, что он делал, отправляясь на задание, называлось разведкой, но никогда не было чем-то столь изнурительным, как учеба. Он приподнял бровь.

— Учеба — это для ученых, а не для воинов.

— Отсюда ваше невежество. Знаешь, то, что ты умный, не делает тебя тупым воином.

— Это пустая трата времени, которое я мог бы потратить на отработку своих навыков или на разврат. А теперь перестань уводить разговор в сторону от еще одного признака своей непросвещенности. Я не понимаю, зачем тебе понадобилось рубить дерево и делать это… — он указал на безвкусные предметы, свисающие с веток.

— Мы делаем это, потому что это красиво. Видишь? — Она наклонилась, демонстрируя свой аппетитный зад и на мгновение ослабляя его недоверие.

Елка засияла десятками маленьких огоньков. От чего украшения начали мерцать.

Джилли отступила назад, и на лице девушки появилось довольное выражение, когда она уставилась на яркую витрину.

Вил наклонил голову влево, затем вправо.

— Я не понимаю, в чем привлекательность.

— Ваша потеря. Я думаю, это красиво. Хотя было бы еще красивее, если бы под ним лежала огромная куча наличных.

Прежде чем Вил успел ответить, его внимание привлек золотой блеск. Он наклонился ближе и схватил свисающий диск с выгравированными символами, который висел на ветке на красной ленте.

— Что это?

— Украшение.

— Нет. Это не так. — Несмотря на то, что это вызывало у него покалывание в пальцах, он сорвал «украшение» с дерева и поднял над головой, вращая так, чтобы на него падал свет. — Если я не ошибаюсь, это XiiX.

— Эта уродливая штука? Бабушка говорит, что дедушка подарил это ей, утверждая, что это было какое-то древнее сокровище майя, которое он нашел, когда служил в армии… — Когда Джилли заговорила, ее голос затих. — Черт возьми. Я думаю, что это могло быть так.

— Мне понадобится мое устройство обнаружения, чтобы убедиться в этом, но, учитывая, что оно издает определенный гул, я бы сказал, что это было предрешено заранее.

— И мое. Она выхватила его у него из рук и прижала к себе, словно защищая.

— Минуту назад ты заявил, что оно уродливое.

— Так оно и есть. Очень даже. Но это все равно мое. Так что, если ты этого хочешь. Раскошеливайся.

— Ты хочешь, чтобы я вывернул кошелек?

Она закатила глаза.

— Это такое выражение. Забудь это. Я имел в виду, сколько nы мне за это заплатишь?

Заплатить? Она что, пошутила? Судя по выражению лица, нет.

Он поддразнил ее.

— Какую валюту ты принимаешь? Гурийские драгоценные камни, галактические кредиты. У меня полный груз товаров, из которых можешь выбрать.

Она отрицательно качала головой при каждом предложении.

— Ни одно из них не сработает. Мой банк понимает только одно. Наличные. Если ты хочешь получить эту вещь, XiiX, тебе придется заплатить за нее американскими долларами.

— Или я могу просто забрать его. — Он потянулся, чтобы взять артефакт, но Джилли спрятала его за спину и покачала головой.

— Ни за что. Самое меньшее, что ты можешь сделать, поскольку, возможно, станешь причиной многих лишений, — это должным образом компенсировать мне их.

— Как насчет того, чтобы я заплатил тебе удовольствием? — Он улыбнулся.

Она рассмеялась.

— Если мне понадобится оргазм, я прикоснусь к себе.

Это заявление шокировало его.

— Женщина не должна мастурбировать, особенно если мужчина хочет облегчить ее возбуждение.

— Чувак, насколько подавлены женщины в твоем мире?

Честно говоря, он не знал. Вил не обращал особого внимания на женщин в своей семье, и подруги по постели были просто подругами по постели. Ничего больше.

Но, возможно, ему следует пересмотреть свою позицию. Вил никогда раньше не получал такого возбуждающего удовольствия от общения с представителем противоположного пола, по крайней мере, с тем, кто не был его родственником.

Тот факт, что он нашел женщину, которая не побоялась бросить ему вызов, и в то же время возбудила его, было ошеломляющим сочетанием. К сожалению, Джилли, похоже, не разделяла его чувств.

Она отвергла его!

Вил, отвергнутый женщиной?

Вселенная, которая вращалась вокруг него, замерла. Ему нужно было восстановить контроль.

Он мог убить ее и забрать артефакт. Но только трусы убивали женщин, а Вил был известен своей храбростью. Конечно, он не собирался позволять женщине, к тому же варварке, одержать над ним верх.

Так что, если он не убьет ее, какой остается вариант? С его силой он мог просто взять XiiX, и Джилли не смогла бы его остановить. Вил мог, но, опять же, это не выглядело спортивным. Он был сильнее, быстрее и агрессивнее всех. Не говоря уже о том, что она могла пострадать, и это почему-то беспокоило мужчину.

А как насчет соблазнения?

Она не раз говорила «нет» и утверждала, что невосприимчива к его чарам, но, понаблюдав за ней в нескольких разных ситуациях, Вил задумался.

Возможно, Джилли солгала. Возможно, она действительно испытывала то же возбуждение, что и он, но пыталась это отрицать. Возможно, это извращенная черта ее вида.

Есть только один способ выяснить.

Поскольку она спрятала руки за спину, то ничего не смогла сделать, чтобы остановить его, когда Вил несколькими быстрыми шагами вторгся в ее пространство и обнял.

— Что ты делаешь?

— Забираю. — Хотя он не мог бы сказать, чем именно воспользовался — ее губами, которые приоткрылись, когда она ахнула, или украшением, которое он почувствовал в ее руках?

Поцелуй отвлек от всех мыслей, кроме одной. Больше.

Ее вкус оказался экзотическим. Опьяняющим. Возможно, у него и не было большого опыта в ласках губами — большинство секс-ботов не допускали такой близости, а его партнерши по постели часто были не из самых невинных, так что он, как правило, избегал такого контакта, — но с Джилли?

Соблазнительная Джилли не только заставила его жаждать ее вкуса, Вил захотел большего. Он завладел ее ртом, не оставляя ни одного уголка нетронутым. Воспользовался ее приоткрытыми губами, чтобы скользнуть внутрь своим языком и вступить с ней во влажный поединок.

Вил целовал ее глубоко, страстно и жадно, как изголодавшийся мужчина.

Несмотря на свои предыдущие протесты, Джилли не сопротивлялась. Напротив, руки скользнули по его груди и обвились вокруг шеи, теплый металл артефакта, зажатого в кулаке, прижался к нему, когда она прильнула к его телу.

К его радости, Джилли не оставалась пассивной в мужских объятиях. Она была активным участником их объятий, жадно посасывая его нижнюю губу, когда ее язык не касался языка Вила.

Агрессивный захват поцелуя одновременно шокировал и восхитил его.

Женщина, желающая контролировать встречу?

Для него это было впервые. Хотя женщины часто приглашали в свою постель, оказавшись там, он выполнял всю работу. И делал это хорошо. И получал удовольствие так же, как доставлял удовольствие им.

Но чтобы женщина так страстно отдавалась поцелуям? Чтобы она прижималась к нему всем телом, чтобы ее пышное тело прижималось к нему, чтобы учащенное дыхание и бешено бьющееся сердце свидетельствовали о ее страстном желании?

Вил был по-настоящему заинтригован — и безмерно возбужден.

Его руки блуждали по ее телу, обхватывая округлости ягодиц, сжимая, взвешивая. Их округлости казались соблазнительными, когда он обнял ее сзади и вонзался в плоть, но только после того, как избавлялся от очередной порции посетителей.

Громко выругавшись, Вил оторвался от поцелуя, когда в окно хлынул яркий свет.

Он был не одинок в своем разочаровании.

— Черт возьми. Они уже вернулись, — проворчала она.

— Нет. Эта компания хуже всего, что ваше правительство или планета могли бы направить против нас.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она.

Ее дом начал трястись.

— Что за чертовщина? — Ее глаза расширились от страха, когда дом задрожал. Снаружи послышался гул противоударных двигателей, когда судно заходило на посадку.

— Нам нужно уходить, — объявил он.

— Почему? Кто идет?

— Мой враг, — был его зловещий ответ.

Глава 5

«Если когда-нибудь на ферму нападут, не забудь, что я держу запасные патроны к ружью в вазе для конфет в прихожей, а несколько запасных ружей — в сундуке на чердаке». Бабушкина философия — всегда быть наготове.

Губы покалывало, пульс участился, и Джилли сначала подумала, что дрожь под ногами вызвана страстью, пока до нее не донеслись его слова.

— Что значит, это твой враг?

Однако Вил не ответил. Вместо этого оттащил ее от окна и развернул так, чтобы она оказалась к нему спиной. И как раз вовремя.

Стекло разлетелось вдребезги, когда в них врезалась мощная волна. От удара она упала на колени и застонала, в основном потому, что огромный фиолетовый чувак накрыл ее своим телом, образовав защитный кокон. Хорошая новость, учитывая звонкий дождь осколков, который пронесся мимо них.

Когда дом перестал двигаться и единственное, что они могли слышать, был гул инопланетного корабля снаружи, Вил поднялся и рывком поставил ее на ноги.

— Я понимаю, почему они объявили вне закона эту древнюю конструкцию двигателя, — пожаловался Вил.

Хотя Джилли осталась практически невредимой, она заметила, что ее инопланетный щит не пострадал. С его левой руки капала темная кровь, а в волосах сверкали осколки стекла.

— Ты беспокоишься об их двигателях? Что насчет повреждений? И я имею в виду не только тебя.

Резня вокруг — от опрокинутой рождественской елки до перевернутой мебели и разорванных штор — заставила бы обычную женщину в ужасе убежать. Это только разозлило Джилли.

Когда Вил, положив руку ей на спину, вывел девушку из разгромленной гостиной на кухню, с разбитыми окнами выглядевшую ненамного лучше, Джилли произнесла отвратительное ругательство.

— Каким именно образом, — спросил мужчина непринужденным тоном, — поощрение моего врага к прелюбодеянию с твоей матерью является адекватной реакцией на эту ситуацию?

Ей потребовалось некоторое время, чтобы еще раз осознать, что современный сленг не был частью его удобного устройства для перевода.

— Подумай о самом отвратительном слове, которое ты можешь сказать о человеке. То, что я только что сказала, — это земной эквивалент, — ответила она.

— Принято к сведению. Даже если я этого не понимаю. Более важный вопрос, чем твои странные земные высказывания, — это артефакт все еще у тебя? — спросил он, выглядывая из окна на задний двор.

Как ни удивительно, она так и сделала, сжав его в кулаке.

— Да.

— Отлично. В таком случае мы покинем помещение, пока мой враг высаживается. Гравитация на вашей планете даст нам некоторое преимущество. У вас есть вездеход в вашем распоряжении или поблизости, который мы могли бы приобрести?

— Не нужно угонять машину. Мой грузовик припаркован позади сарая. Ты можешь взять его и уехать, если хочешь, но я никуда не уйду. — Это была ее земля. Если эти космические захватчики думали, что могут просто разорить ферму, то их ждало совсем другое. Черта с два она позволит им уйти безнаказанными.

Неужели, столкнувшись лицом к лицу с кем-то, Вил посоветовал ей сбежать от драки? Возможно, и нет, но в Джилли было слишком много от ее бабушки, чтобы сбежать без боя.

Джилли подняла свое ружье с пола, куда оно было опрокинуто. Девушка проверила, заряжены ли патронники. Кроме того, сменила тапочки с кроликами на ботинки, которые стояли у задней двери, и накинула пальто. Если бы она собиралась охотиться на инопланетных тварей, то, вероятно, захотела бы убедиться, что не потеряет какие-либо части тела из-за обморожения.

— Твое оружие не будет эффективным против того, кто придет, — сообщил он ей.

— Откуда ты можете знать? Ты никогда не видел, чтобы я им пользовалась. — Оно проделало приличных размеров дыру.

— Если он не извергает высокотемпературное пламя или чрезвычайно едкую кислоту, то снаряды просто проходят сквозь его желеобразную массу.

— Желе? Твой враг сделан из желе? — Джилл попыталась представить, как выглядело бы такое существо, когда Вил выволакивал ее через заднюю дверь.

Мужчина схватил ее за свободную руку и выбежал из фермерского дома, его широкий шаг заставлял Джилл пыхтеть, чтобы не отстать. Вдалеке виднелся сарай — ветхое строение, которым не пользовались по меньшей мере лет десять. Джилли все ждала, что сильный ветер снесет его.

Примерно в десяти футах от дверей амбара был припаркован ее винтажный пикап Dodge Ram 1980-го года выпуска. Дизельный, конечно. Машина пыхтела, пускала дым и была каким угодно, только не незаметной, но все же он помогал ей передвигаться. Тогда все началось.

Учитывая удаленное местоположение и тот факт, что Джилли продолжала надеяться, что кто-нибудь украдет машину, она всегда оставляла ключи в замке зажигания, что оказалось кстати именно сейчас, учитывая их необходимость в поспешном бегстве.

Когда Вил направился прямиком к водительскому месту, она рявкнула: «Я так не думаю, фиолетовый чувак».

— Я известный боец, который водил машины в самых суровых условиях. Я запрограммирую наш маршрут эвакуации.

Уверенные слова, которые он вскоре проглотил.

Он скользнул на водительское сиденье и в ужасе уставился на приборную панель.

— Что, черт возьми, это за архаичная технология? На приборной панели у тебя кружок. Где твоя панель управления? Твоя клавиатура для программирования координат?

— Это называется руль, и если ты не знаешь, что эта штука приводится в движение педалями на полу, то тебе нужно подвинуть свою задницу.

К ее удивлению, Вил не стал спорить и скользнул на пассажирское сиденье. Джилли запрыгнула на сиденье, держа в руках пистолет, который он выхватил и поставил себе между колен.

Джилли не стала терять времени даром. Она повернула ключ в замке зажигания и пробормотала свое обычное магическое заклинание.

— Давай, детка. Заведись для меня. Пойдем. Маме нужно пошевелить задницей.

— Что ты делаешь?

— Молюсь богам грузовиков и легковых автомобилей, чтобы моя малышка, намотавшая более миллиона миль и продолжающая тикать почти каждый день, завелась. — Она ударила по рулю и несколько раз нажала на газ, чтобы запустить двигатель. — Давай, ты, здоровенный ублюдок. Начинай.

Пыхтение. Пыхтение. Грохот. Выхлопы с трудом. Прерывание.

— Это нормально звучит? — спросил Вил.

— Зависит от твоего определения нормы. Мой грузовик иногда выходит из себя, когда дело доходит до запуска.

— Сейчас неподходящее время для того, чтобы он злился. Нам нужно двигаться. Ситуация вот-вот накалится.

— Если они не заткнутся и не позволят девушке делать то, что нужно, то получат по морде, — пробормотала она.

— Пригнись!

Прежде чем она успела спросить, почему, Вил пригнул ее голову, и как раз вовремя, потому что мощный взрыв сотряс машину. Что-то твердое ударило в лобовое стекло, и когда Вил позволила поднять голову, Джилли, моргая, увидела тлеющий ботинок на своем капоте.

Ее ботинок. Который в последний раз она видела в шкафу своей спальни на втором этаже дома.

Медленно подняв взгляд, Джилли заметила в боковом зеркале красно-оранжевую вспышку, прежде чем ей в нос ударил едкий запах дыма. Она повернула голову и ахнула.

— Мой дом!

Больше похожий на ее руины.

Ее дома, места, которое она называла своим — хотела бы сейчас, пока банк не заберет его, — больше не существовало. На его месте остались тлеющие руины, зазубренные обломки, сделанные из дерева столетней давности, на которых плясали языки пламени, а в небо поднимался черный дым.

— Этот ублюдок взорвал мой дом! — потрясенная, она повернулась к Вилу и закричала. — Это твоя вина!

— В чем это моя вина? Я сижу рядом с тобой. Ты должна поблагодарить меня.

— Поблагодарить тебя за что?

— Если бы не я, ты была бы внутри. И, — сказал он, поджав губы и внимательно изучая ее, — ты бы, вероятно, умерла, учитывая твою хрупкую натуру.

— О, это бесценно, — прорычала она. — Вини жертву. Это случилось из-за тебя и этого дурацкого артефакта. Это ты виноват в том, что твой желейный друг…

— Враг, — поправил он.

— …последовал за тобой сюда и разрушил мой дом.

— Он также уничтожит нас, если ты не заведешь это транспортное средство. Если я не ошибаюсь, это случается редко, Мо приближается. — Заявление Вила прервало ее тираду, когда Джилли отвела взгляд от мужчины и сосредоточила его на улице. Конечно же, по дорожке, размахивая щупальцами, в некоторых из которых, как она могла только догадываться, было оружие, двигалась самая настоящая медуза на суше.

— Черт возьми. — Она выдохнула ругательство, в последний раз повернула ключ зажигания и нажала на газ.

Чагга. Чагга. Врум!

На этот раз двигатель не заглох, а с шумом заработал на высоких оборотах. Она убрала ногу с педали тормоза, резко рванула машину вперед.

То же самое произошло и с головой Вила, но он успел схватиться рукой за приборную панель и предотвратить сотрясение мозга.

— Возможно, ты захочешь пристегнуться, — посоветовала она, автоматически пристегнувшись сама, когда садилась в машину.

Будучи мужчиной, он, конечно, проигнорировал слова, вместо этого указав на очевидное.

— Ты направляешься прямо к нему, — прокричал Вил, перекрикивая рев двигателя.

— Да.

Только вперед можно было выбраться с фермы. Поля за их спинами тянулись всего на несколько акров, прежде чем земля резко перешла в непроходимый овраг.

— Ты с ума сошла? Он целится в нас из своего оружия. Тебя убьют.

— Ты тоже умрешь, если не воспользуешься этой крошечной штукой, которую ты называешь пистолетом, чтобы отвлечь его.

— Вообще-то, мой комбинезон защитит меня от большинства ударов.

— Перестань быть самодовольным придурком и стреляй, — крикнула она, давя на газ и направляясь к фигуре со щупальцами, которая перестала двигаться и теперь, казалось, прицеливалась.

— Властная варварша, — пробормотал он. Несмотря на свои жалобы, он прицелился и выстрелил — прямо в лобовое стекло.

Черт возьми!

Но на самом деле она не могла устроить ему слишком большую взбучку, так как луч света, пробивший аккуратную дыру в ее лобовом стекле, пронесся перед ними, попал в желейного чувака и оторвал ему конечность. По счастливой случайности или намеренно, но это был тот, кто целился в них из пистолета.

Она хлопнула по рулю.

— Ух ты! — воскликнула она. — Отличный выстрел.

Раздался неземной — в буквальном смысле — визг, а оставшиеся щупальца бешено замахали. Джилли представила птицу Мо — наверное, это было самое глупое название инопланетянина во Вселенной — когда она пролетала мимо в своем дребезжащем грузовичке.

Воодушевленная маленькой победой, она воскликнула.

— Чувак, нам следует остановиться и развернуться. Я беру назад все гадости, которые наговорила о твоем маленьком пистолете. Это потрясающе. Сделай это еще раз. — Может быть, им все-таки не придется убегать. Вил мог просто продолжать стрелять в другого инопланетного чувака, пока у него не перестанут дергаться руки.

— Это было бы нежелательно, — сухо ответил Вайл. — Есть причина, по которой мы выступаем за сильный огонь или кислоту, когда имеем дело с Мо и ему подобными.

Взглянув в зеркало заднего вида, Джилли широко раскрыла глаза и едва не задохнулась от вопроса «Почему?», когда оторванная конечность на земле подпрыгнула.

И зашевелилась.

И пошла рябью.

Да что там, она превратилась во второго желейного человечка.

— Что. Это. Черт возьми!

— Поздравляю. Ты только что стала свидетелем рождения нового Джелабли. Теперь ты понимаешь, почему я призывал нас бежать?

— Это безумие.

— Нет. Это то, как они размножаются.

Поразительно и тревожно.

— Ого, учитывая, как легко они размножаются, они что, захватили всю галактику?

— Они пытались. Однако, учитывая, что мы знаем их слабость, им пришлось сдаться. Кроме того, они алчны и жестоки по своей природе, даже по отношению к собственному потомству. Потерять часть себя — значит ослабеть до тех пор, пока они не смогут переварить достаточно материала, чтобы вернуть утраченное. А поскольку они не любят делиться, многие детеныши не выживают.

— Это серьезная неприятность, — пробормотала она, проехав остаток длинной подъездной дорожки и выруливая на проселочную дорогу. В зеркале заднего вида она все еще могла видеть зарево пожара, пожирающего ее дом, и темное облако дыма в небе.

И тут ее осенило.

Она бездомная.

Тот факт, что Джилли, вероятно, не нашла бы денег для банка до того, как банк лишил ее права выкупа, не причинял такой боли, как осознание того, что, даже если бы она столкнулась с чудом, у нее все равно не было дома, куда можно вернуться.

Ничего. Только то, что на ней было надето, ее грузовик и дурацкий артефакт, который Джилли засунула в карман пальто.

Слишком много, чтобы в это поверить. Часть ее хотела плакать. Другая — возмутиться несправедливостью. Какая-то часть ее… находила это странно волнующим, вот почему вместо того, чтобы разразиться злобой, она спросила.

— Что дальше, фиолетовый чувак?

Глава 6

«Это не воровство, если вам удается указать на недостатки в системе безопасности» — как обосновать свое приобретение, если предыдущий владелец подаст жалобу.

Им пришлось искать укрытие, пока Вил проверял состояние своего судна. Мужчину беспокоило, что враг выследил его на Земле. Он был виноват в том, что использовал капсулу вместо более скрытных средств.

Еще большее беспокойство, чем атака Джелабли, вызывал тот факт, что Вилу теперь приходилось беспокоиться о состоянии своего космического корабля. Несмотря на то, что корабль был замаскирован, Мо мог обнаружить и вывести из строя корабль Вила — что могло бы по-настоящему разозлить Вила. Он только недавно приобрел этот удивительный корабль — прямо на правительственном объекте, где они разрабатывали его в галактике Ложика, месте, известном своими удивительными изобретениями и нежеланием ими делиться.

Поскольку Вилу не понравилась их позиция, он принял ее. В отместку они заблокировали корабль, сделав мужчину пленником, пока мужчина не согласился с их ценой — уничтожением соседней солнечной системы, где жили их главные конкуренты. Хотя платить за что-то было противно меркантильному подходу, уничтожать вещи — нет. Следовательно, он заплатил их цену.

Затем он вернулся в Ложику за еще несколькими игрушками, которые ему так понравились. Вил обдумал недостатки, которые обнаружил в их системе безопасности, в качестве оплаты за приобретенные предметы. Если бы вы спросили его, Вил бы сказал, что оказал им услугу, и поэтому предметы, которые забрал, были компенсацией за хорошо выполненную работу. Учитывая, что в то время он целился в их президента, они согласились на его щедрую цену.

— Я должен связаться со своим кораблем и организовать транспортировку меня и артефакта с планеты. Поэтому нам нужно безопасное место, где мы могли бы отдохнуть, подождать и составить план.

— А что не так с тем, где ты сейчас находишься? — спросила она.

У «сейчас» в заднице забурлила пружина, он извергал пары, которые, вероятно, были токсичными, и был таким же незаметным, как житель Малайзии, врывающийся в стеклянную лавку.

— Я бы предпочел что-нибудь поудобнее. Разве на твоей планете нет заведений, которые позволяют приезжим пользоваться комнатами для кратковременного пребывания?

— Да, у нас есть отели и мотели.

— Тогда отведи нас к кому-нибудь из них. Желательно в цивилизованное место. Моему врагу будет трудно затеряться в толпе, и, несмотря на его наглое нападение на твою ферму, он не захочет привлекать к себе нежелательного внимания. Чтобы он не привлек к ответственности галактическую полицию за нарушение одного из незыблемых правил совета в отношении планет, не принадлежащих их консорциуму.

Правила, касающиеся непосвященных миров, таких как Земля, охватывали несколько томов литературы, но сводились к одной простой фразе: «Держись подальше от Земли».

— Он говорит, забронируй нам номер. — Она хихикнула. — Удачи тебе с этим. У меня не было времени захватить свой кошелек. Без денег ни в одном месте в мире нам не дадут номер. Лучшее, что я могу сделать, — это припарковаться на обочине и надеяться, что мимо не проедут копы и не привлекут нас к ответственности за праздношатание.

— Я разберусь с любыми финансовыми запросами. Просто найди нам гостиницу.

— Если ты настаиваешь.

— Настаиваю.

Пока она ехала, и редкие проезжающие машины освещали ее черты, Вил удивлялся, что он все еще путешествует с этой женщиной-варваром. Более того, он спас ее. Сначала от правительственных агентов, которые хотели ее забрать. Затем от взрыва стекла и прибытия Мо. Любого, кто знал Вила, удивило бы, что он не бросил женщину, чтобы сбежать самому.

Черт возьми, если бы он знал, почему все еще с ней. Или почему продолжает защищать Джилли.

Защитный инстинкт шел вразрез с его обычной моралью. Если клясться всеми лунами, которые он уничтожил — потому что ему так нравилось играть с оружием массового уничтожения, — он никогда раньше не задумывался, каково это — иметь постоянного партнера по постели и разделять с ним его карьеру, полную разрушений и приобретений.

Что случилось с его уединенной жизнью, в которой самым важным было приобретение редких товаров?

Ему было одиноко.

Откровение пришло к нему внезапно.

Он одинок. Бесконечные отрезки времени, в течение которых он только и делал, что пытался что-то найти, что угодно, лишь бы развеять скуку путешествия. Моменты, когда Вил совершал что-то великое, и ему не перед кем было похвастаться, кроме своей матери.

Глядя на профиль Джилли, он задавался вопросом, каково было бы держать ее рядом с собой, чувствовать, как она приветствует его после волнующего ограбления. Чтобы она помогала ему в гнусных заговорах.

Безумие. Откуда взялись эти безумные идеи?

Должно быть, уровень кислорода на этой планете делает его иррациональным. Как еще это объяснить? Он едва знал эту женщину. Кроме того, что она бесстрашна, откровенна и восхитительна на вкус.

Когда солнце поднялось над горизонтом, Джилли заехала на парковку, заставленную машинами. Над головой промелькнул большой знак, буква «P» на свободных местах была затемнена, но смысл по-прежнему был ясен.

— Что теперь, о, заметный фиолетовый знак? — спросила она.

— Пора замаскироваться и освоиться в комнате, — улыбнувшись ей, Вил постучал по своему браслету. Лишь слегка мерцая, он принял человеческий облик, который выдерживал пристальное внимание, но не прикосновение.

— Потрясающе, — пробормотала она. — Но я все равно не понимаю, как ты думаешь получить ключ без кредитной карты или наличных.

— Такие сомнения. Вот увидишь. — Вил не зря был мастером приобретения.

Вскоре он вернулся, неся не только ключ, но и целую охапку кулинарных изделий, чтобы накормить их обоих. Учитывая его знания об этом мире, Вил, к своему ужасу, понял, что землянам еще предстоит научиться правильно готовить пищу с помощью машин.

Настоящие варвары. Выращивали себе пищу и убивали животных для употребления в пищу? Это было то, что войны делали только по необходимости. Цивилизованные наемники и специалисты по приобретению полагались на технологии, чтобы правильно питаться.

Джилли отвернулась от него, когда он вышел из регистрационного бюро, постукивая пальцами по круглой штуке, которую она называла рулевым колесом, и которое, если он правильно помнил уроки истории, было чем-то, что его сородичи использовали на самых ранних двигательных автомобилях.

Содрогание.

Он предпочитал точность компьютера, а не полагаться на органические рефлексы, которые помогали ему передвигаться на высоких скоростях.

Он забрался в грузовик, который, как даже он сам должен был признать, обладал определенной суровой привлекательностью.

— Служащий разместил нас на втором этаже в дальнем конце, — сказал он ей.

— Второй этаж? Разве мы не должны были подняться на первый, чтобы быстро сбежать?

— Высота — это всегда преимущество, — сообщил он ей. — Нападавшим гораздо труднее окружить их, когда им приходится карабкаться.

— Полезно знать. Я сохраню это вместе с другими моими бесполезными знаниями, которые никогда больше не использую.

Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что Джилли пошутила, и, к его удивлению, он рассмеялся.

— Не будь так уверена. Учитывая твое отношение, я удивлен, что до сих пор ты вела спокойную жизнь.

— В моем отношении нет ничего плохого.

— Я не говорил, что не ценю твой острый ум. Но там, откуда я родом, у женщины с таким дерзким ртом, как у тебя, определенно были бы неприятности.

Если бы его не было рядом… Вил бы убил любого, кто поднял на нее руку. И наслаждался бы этим.

— Что ж, тогда, наверное, хорошо, что я не принадлежу к твоему миру.

Не совсем. Он с удивлением осознал, что, вероятно, будет скучать по их оживленным беседам, когда уедет.

— Убедись, что ты припарковала автомобиль лицевой стороной наружу, на случай, если нам потребуется поспешный отъезд.

— Что не так? Переживаешь, что твой гроб может не вернуться вовремя, чтобы забрать тебя?

На самом деле, да. Несмотря на то, что ему удалось — несмотря на тряску грузовика — отследить свой корабль на орбите за Луной, с его транспортным средством дела обстояли не так хорошо.

— Моя наземная капсула потеряла связь с моим кораблем при возвращении к твоему дому.

— Желейный чувак сбил его, не так ли?

— Нет, похоже, что твоя военная противовоздушная оборона перехватила его. Мне пришлось запустить программу самоуничтожения, чтобы она не попала в их руки, которые не были готовы к этому.

— У нас нет инопланетных технологий?

— Твоя планета находится в списке, в который не распространяется вмешательство.

— И все же ты здесь, вмешиваешься.

— Приобретаю. Есть разница.

— Значит, твое дело санкционировано?

— Конечно, нет, — ответил он, не в силах полностью скрыть свое негодование. — Оставь эту мысль. Моя деятельность абсолютно незаконна и карается смертной казнью.

Она с любопытством посмотрела на него.

— Так зачем же тогда это делать?

— Что такое жизнь без небольшой опасности? — его улыбка, возможно, была немного развязной. Он действительно находил удовольствие в нарушении закона. Но, похоже, в данном случае она оценила его реакцию, потому что улыбнулась в ответ и рассмеялась.

Звук, хрипловатый и искренний, привел его в восторг. Он хотел услышать это снова, но не здесь, на открытом месте.

— Давайте зайдем внутрь, где мы будем менее заметны.

С помощью наручного монитора, сканирующего окрестности, и его глаз, также наблюдающих за пейзажем, они поднялись на второй этаж — воспользовавшись лестницей — нашли свою комнату, первую дверь, которую Вил обошел стороной.

— Что вы делаете? — спросила Джилли. — Я думала, ты сказал, что у нас есть запасной отряд.

— Так и есть. Это первое место, куда они обратят внимание, если враги последуют за нами и начнут расспрашивать дежурного. Вот почему я украл этот ключ, пока служащий был занят. — Ненавязчивый намек отвернуться, пока Вил обменивался ключами со свободным продавцом через четыре двери. Достаточно близко, чтобы следить за их предполагаемой комнатой, но и достаточно далеко, чтобы у них было время и пространство спланировать побег, если потребуется.

Он быстро провел их внутрь.

Интерьер их комнаты оказался не слишком впечатляющим. Две кровати меньших размеров, покрытые зеленой тканью с рисунком, единственный стул с гладкой, почти пластиковой обивкой и обзорный экран, прикрученный к предмету мебели с выдвижными ящиками.

Некрасивый, но вполне пригодный для использования.

Он вывалил содержимое своей добычи на кровать. Джилли посмотрела на заначку и покачала головой.

— Чертова вредная еда, фиолетовый чувак. Чипсы и шоколадные батончики. Вот тебе и все полезные продукты.

— Это было все, что было в торговом автомате.

Она сморщила нос.

— Я думаю, нищим выбирать не приходится. Это будет как в старые добрые студенческие времена, когда я питалась шоколадными батончиками и колой. Со всем этим кофеином и сахаром, по крайней мере, мне не придется беспокоиться о том, что я засну.

— Тебе нужно немного отдохнуть. Нас могут призвать к побегу в любой момент.

— Что это за «мы»? Знаешь, мне пришло в голову, что большинство моих проблем исчезло бы, если бы я бросила тебя.

Да, они, вероятно, так и поступили бы, и все же Вил обнаружил, что ему не хочется отпускать ее. Он попытался объяснить это странное чувство.

— Учитывая то, что ты общаешься со мной, в моей компании тебе, вероятно, сейчас безопаснее. Мой враг может счесть тебя полезным в качестве разменной монеты.

— Вил, это твой способ сказать, что я тебе небезразлична?

— Нет. Но они этого не узнают и могут убить тебя, чтобы заставить меня сотрудничать.

— Боже, как же мне тепло и уютно на душе.

— Если тебя это утешит, я бы отомстил за твою смерть.

— Чувствую себя ничуть не лучше.

— Я знаю кое-что, что доставило бы тебе огромное удовольствие. — И да, он широко улыбнулся, чтобы прояснить свой намек.

На щеках Джилли появился румянец. Это признак ее вожделения или что-то еще?

— Думаю, я откажусь.

— Жаль.

— Итак, эм, ты придумал, как мне за это заплатить?

Она вытащила артефакт из кармана и подняла его так, что он закружился в воздухе. Он сверкал в слабом свете лампы, его низкое жужжание было заманчивым, и все же, хотя он находил XIIX очаровательным, он бледнел рядом с женщиной, которая держала его в руках. Это сбило его с толку, потому что по какой-то причине он поймал себя на том, что задается вопросом, что было важнее — она или XIIX?

Безумие или загрязняющие вещества из ее грузовика, затуманивающие его рассудок?

Ответ был ясен. Или должен был быть.

XIIX был бесценен. Единственный в своем роде, отсюда и гонка за ним. Ну, теперь это была уже не гонка, поскольку технически он был в его распоряжении, но пока ему не удавалось спрятать его вместе с другими своими сокровищами, кто-нибудь все еще мог прийти и украсть его.

И, да, он не видел иронии в том, что называл других коллекционеров ворами. В его мире любой, кто прикасался к тому, что принадлежало ему, был вором.

А если они прикоснутся к Джилли?

Тогда они умрут. Потому что он все больше и больше начинал думать о ней как о своей. Или, по крайней мере, стоит оставить на некоторое время, чтобы оценить ее ценность.

Если она ему наскучит, он всегда сможет убить ее или продать с аукциона.

Как будто он позволит другому завладеть ею. Сама мысль об этом наполнила его холодной яростью.

Его.

Вила.

Он не мог бы сказать, когда принял решение поцеловать ее снова и почему. Все, что он знал, — это то, что в какой-то момент Вил усомнился в своих умственных способностях, почувствовал собственническую потребность и решил снова прикоснуться к Джилли.

Он прильнул губами к губам женщины, и на вкус она была такой же восхитительной, как и раньше. Возможно, даже лучше. Его руки обвились вокруг нее, прижимая ее к себе, ее фигура, которая поначалу показалась ему такой странной, идеально подходила к его фигуре.

Учитывая, что он установил защиту по периметру — его браслет обладал функцией обнаружения, которая сообщала бы ему, если бы он заметил оружие, определенные формы жизни или другие необычные действия в пределах определенного диапазона, — он чувствовал себя в безопасности, потакая своим желаниям. С другой стороны, он бы потакал и без этого.

Ничто так не возбуждает, как угроза опасности.

— Нам не следовало этого делать, — с трудом выговорила она между судорожными вдохами.

— Почему нет?

— Потому что я тебя едва знаю.

— Знания — обязательное условие для секса в твоем мире?

Она перестала покусывать его нижнюю губу, чтобы внимательно его рассмотреть.

— Такие вещи, как этот комментарий, напоминают мне о том, что ты инопланетянин. Это и фиолетовая кожа.

— И тот факт, что у тебя их всего пара, — сказал он, сжимая каждую из ее чудесных грудей, — напоминает мне о том, что ты человек.

— Я даже не хочу знать, сколько сисек обычно у ваших женщин.

— Это зависит от их плодовитости.

Она моргнула, и он почти увидел, как ее мозг лихорадочно работает, подготавливая новую порцию вопросов.

Учитывая, что эротический момент, казалось, ускользал, он предотвратил любые дальнейшие вопросы, снова прижавшись губами к ее губам, в то время как руки изо всех сил массировали женскую грудь. Соски, венчавшие их, затвердели, когда Вил провел большим пальцем по кончикам, превратившись в твердые бутоны, перед которыми он не смог устоять.

Как бы он ни наслаждался вкусом ее губ, ему хотелось ощутить эти вершинки у себя во рту. Он хотел пососать ее и услышать, как она стонет от наслаждения.

И Джилли это сделала.

Несмотря на то, что он сначала сжал возбужденные кончики через ткань рубашки, она не только застонала, но и выгнулась дугой, и пальцы обхватили его голову, прижимая к своей груди.

С рычанием он вырвался.

— Сними свою рубашку.

— Только если ты тоже снимешь… то, что на тебе надето.

Даже в разгар наслаждения она решила поторговаться. К счастью для нее, ее требование совпало с его собственными мыслями.

Когда она сняла футболку, обнажив великолепную грудь, он провел пальцами по кожуху своего скафандра. Он разошелся, и он вышел из него, одетый только в облегающие шорты.

— Инопланетяне носят нижнее белье? — спросила она не без удивления.

— Я ношу. В противном случае костюмы могут натирать нижнюю часть тела мужчины.

Она рассмеялась.

— И подобные комментарии заставляют тебя говорить почти по-человечески.

Он сверкнул глазами.

— Это было некрасиво.

— О, забудь об этом, — усмехнулась она, скидывая сапоги, а затем стягивая брюки, обнажая свои ноги и восхитительные бедра цвета какао. Ее собственное нижнее белье было сшито из тончайшего лоскутка ткани, и сквозь его кружево он мог разглядеть солому, покрывавшую ее холмик.

Он опустился на колени между ее раздвинутых ног, полный решимости рассмотреть ее поближе. И все же она в очередной раз продемонстрировала свое отличие от других женщин, которых он знал.

Она не удовлетворилась тем, что легла на спину и позволила ему исследовать себя. Напротив, казалось, что он ее очаровал.

У него перехватило дыхание, когда она протянула руку, чтобы прикоснуться к нему.

— Я не знаю, что более очаровательно, то, что у тебя нет сосков, или то, что у тебя самый соблазнительный пресс, который я когда-либо видел.

— Что такое пресс?

— Это. — Она провела ногтями по его плоскому животу к поясу шорт.

Его член набух от ее легкого, дразнящего прикосновения.

— Тебе нравятся мои формы?

— О, это так, фиолетовый чувак. Даже если отсутствие сосков у тебя заставляет меня усомниться в том, что я в здравом уме, делая это здесь и сейчас.

— Живи настоящим моментом.

— Еще одно из твоих правил наемничества?

— Это только мое мнение. Никто не может предсказать будущее, даже если эти фруктовые ложечки утверждают, что могут. Часть моего личного кодекса — брать то, что я хочу, когда представляется такая возможность, иначе ты можешь потерять этот шанс навсегда.

— Обычно я бы возражала, но в данном случае, — она снова погладила его мускулистый живот, — возможно, у тебя что-то есть. Подойди ближе.

Заинтересованный ее намерениями, он наклонился вперед. Она положила ладони ему на грудь.

— Так гладко, — пробормотала она.

Было бы справедливо, если бы он ответил ей взаимностью, хотя и одной рукой, учитывая, что вторая была нужна, чтобы поддержать его, чтобы он не раздавил ее. Он обхватил ее грудь, и она втянула воздух от этого прикосновения.

— Ты мягкая, — заметил он. Вил сжал шар. — И мягкая.

Она рассмеялась.

— В то время как ты, — она опустила руку ниже и потерлась о его пах, — нет.

Наклонившись вперед, он коснулся губами кончика ее груди. Все ее тело задрожало.

— Сделай это снова. Но на этот раз пососи, — потребовала она.

Какой сюрприз, даже во время полового акта она старалась сохранять контроль. Вскоре он избавил ее от этой привычки.

Вил опустил голову ниже и пососал возбужденный сосок. Она ахнула, а затем вскрикнула, когда прикусил кончик. Он провел языком по вершинке и снова пососал ее. Затем повторил то же самое с другой грудью.

Ему было приятно заметить, что она закрыла глаза, явно наслаждаясь происходящим. Теперь, когда он знал, что ей нравятся те же сексуальные игры, с которыми он был знаком, он стал смелее обращаться с ней, меньше колебался. Более того, пока он ласкал ее отзывчивые груди, она тоже прикасалась к нему, ее руки гладили верхнюю часть его груди, царапая ногтями чувствительную кожу.

Забавно, что такие простые ласки могли вызвать такую бурную реакцию. Его член практически вырвался из своих пределов, полный решимости погрузиться в ее тепло.

Вил то тянул губами ее напряженные соски, то облизывал их. Он оценивал свой прогресс по тому, как тяжело она дышала и как сильно прижималась своим холмиком, все еще прикрытым влажной тканью, к его мускулистому бедру.

Опустившись на колени на кровати, он прекратил свои декадентские ласки и обнял ее за бедра, чтобы ей было удобнее тереться о его ногу. Когда он надавил на ее лоно, у нее вырвались жалобные стоны. Секс, который он внезапно захотел увидеть.

Он разорвал жалкое кружево, скрывавшее ее от посторонних глаз. Она, казалось, не возражала. Напротив, Джилли умоляла.

— Прикоснись ко мне.

О, он намеревался это сделать. Возбуждение охватило его тело, и будь он более эгоистичным, он бы просто обнажил свой член и погрузился в гостеприимный лоно. Она явно была готова. Губы на холмике блестели от влаги.

Он знал из своих исследований их вида и слухов, что среди людей распространена практика покрывать поцелуями половые органы женщины. Но каково это на вкус?

Любопытство заставило его захотеть узнать. Обхватив ладонями ягодицы, поднес их к своему рту, чтобы выяснить это. Она застонала от его первого пробного прикосновения.

Сладко.

Мускусно.

И какова ее реакция? Тихий стон, голова бьется, тело дрожит. Он хотел большего.

Он вонзил в нее свой язык, пробуя на вкус видимые признаки возбуждения, и в ответ почувствовал, как его собственное желание достигает пика.

— Да. Да. Да, — повторяла она, сжимая в кулаках простыни, побуждая его продолжать. Как будто он мог остановиться прямо сейчас. Его губы коснулись выступа у ее лона, и она застонала. Не просто застонала, а дернулась.

Что это было? Он нащупал бугорок языком и погладил его.

Она чуть не вырвалась из его хватки, настолько бурно она отреагировала, но не от боли.

Клянясь всеми лунами во Вселенной, он подумал, что нашел ее кнопку наслаждения.

И теперь, когда нашел, он воспользовался этим. Обвел ее языком, обхватив губами. У него едва хватило времени поиграть с ней, прежде чем она выкрикнула его имя и выгнулась дугой, оторвавшись от кровати.

— Вил!

Его грудь раздулась, когда она так громко его приветствовала? Он был прав. Но в то же время ее очевидный оргазм заставлял его сгорать от нетерпения присоединиться к ней.

Чтобы убедиться, что она остается благосклонной к дальнейшим сексуальным играм, он продолжал лизать ее кнопку удовольствия, наслаждаясь ее резкими покачиваниями головой, ее приглушенными вздохами, дрожью ее конечностей.

Когда он, наконец, не смог больше сдерживаться, он стянул с себя оставшуюся одежду настолько, чтобы обнажить свой пульсирующий член. Опуская ее так, чтобы ее тело было вровень с ним, он не смог удержаться и прорычал: «Моя», погружаясь в ее влажные ножны.

Это было потрясающее ощущение.

Во второй раз с тех пор, как он встретил ее, он мог поклясться, что вселенная замедлила свое вращение вокруг его величия. Время остановилось. Его член пульсировал в самом уютном месте, которое он когда-либо встречал.

Когда реальность вернулась, Вил где-то в глубине души понял, что что-то изменилось, но, захваченный ритмом погружения своего члена в ее лоно и выхода из него, он не потрудился остановиться и проанализировать, что именно.

Все, что он знал в тот момент, это то, что он никогда не испытывал ничего более правильного.

Более приятного.

Более…

Он кончил горячей струей как раз в тот момент, когда ее лоно содрогнулось. Она снова испытала оргазм, и ее мышцы крепко обхватили его, увлекая за собой.

Вил никогда не испытывал ничего более восхитительного.

Захваченный моментом и не желая — в кои-то веки — видеть, как это заканчивается, Вил крепко прижал ее к себе, обхватив руками верхнюю часть ее торса, и перекатил их обоих, пока не оказался на спине, а она на нем, все еще соединенная в паху.

К его удовольствию, именно она завладела его ртом, впившись в него жадным поцелуем, от которого у него перехватило дыхание. Его пальцы скользнули в ее кудрявые волосы, обхватывая ее голову, чтобы убедиться, что их объятия не закончатся в ближайшее время.

Он не смог сдержать стона, который вырвался у него, когда ее язык скользнул между его губами. Наслаждался ли он когда-нибудь более страстной партнершей? Той, которая издавала самые восхитительные звуки? Словно в доказательство этого, она мяукнула ему в рот, когда он провел острыми зубами по всей длине ее языка.

Увы, хотя Вил считался довольно мужественным, даже ему требовалось время, чтобы восстановиться между сексуальными приступами. Она, казалось, не возражала.

Хотя она вздохнула, когда они, наконец, перестали целоваться.

— Не прозвучит ли банально с моей стороны, если я скажу, что это было совершенно не от мира сего?

— Если ты намекаешь на то, что опыт был чрезвычайно приятным, то я должен согласиться.

— Поскольку мы раздаем комплименты, твое оборудование действительно оправдало свои похвалы.

Его губы изогнулись в усмешке.

— Я являюсь ярким примером в своем роде. И еще кое-что.

Она прикусила его подбородок своими плоскими зубами.

— Но ты определенно не скромничаешь.

— Скромность — удел слабых. В моей культуре мы гордимся собой.

— Кстати, о культуре, все ли такие, как ты?

— Физически — да, хотя наш реальный рост и вес могут отличаться, а также цвет волос и глаз.

— Я не имела в виду внешность, — сказала она со смехом. — Я имею в виду отношение. Ты такой уверенный в себе. Уверен, что мир вращается вокруг тебя.

— Вселенная, — поправил он.

— Понимаешь, что я имею в виду? Ты так уверен в своем превосходстве и, кажется, ничего не боишься. Я видела, как ты реагировал, когда мы были в опасности. Ты, казалось, ничуть не волновался.

— Опасность — это то, ради чего живут воины из Арессотля. Нас воспитывали, чтобы мы наслаждались моментами, наполненными адреналином. Слабости следует избегать. Слава — это все. Самые известные воины из моего мира — лучшие убийцы, наемники и специалисты по приобретению оружия во вселенной.

— Похоже, вы нарушаете множество законов.

— Мы предпочитаем думать о себе как о чем-то стоящем над ними.

— А как же ученые? У вас, конечно, тоже есть такие.

— Ни один мужчина никогда не навлек бы такого позора на свою семью. А если бы он попытался, его бы либо изгнали, либо убили.

— Но я видел кое-что из ваших технологий. Если вы этого не создаете, то как же вы это получаете?

Он чуть не закатил глаза в ответ на ее вопрос.

— Мы принимаем это как должное. Это одно из самых ранних правил, которым нас учат.

— Но это воровство.

— Только если ты сделаешь это без изящества. — В ответ он не смог удержаться от хитрой ухмылки, и она рассмеялась.

— Итак, когда ты уедешь отсюда, куда отправишься дальше? Какие грандиозные приключения или пиратский промысел ты планируешь?

— Планы на будущее? Откажись от самой идеи. Ты уже забыл мой девиз «живи настоящим моментом»? Или, в данном случае, — он пошевелил бедрами, когда его член ожил, — доживи до следующей кульминации.

Казалось, она искренне одобрила это, поскольку жадно встретила его поцелуй, а ее лоно крепко сжало его.

Но, несмотря на их второй раунд увлекательной игры, он не мог полностью забыть ее вопрос.

Когда они лежали, прижавшись друг к другу, — еще одно новшество для него, — и Джилли засыпала, и не потому, что он накачал ее наркотиками, — он невольно представил, что будет делать, когда ему удастся выбраться с планеты. Или, что еще лучше, оставит ли он этот мир в покое?

Глава 7

«Сожаления — удел неудачников. Признавайтесь в своих поступках. В конце концов, вы несете за них ответственность». — Бабушкина философия жизни.

Что она такого сделала?

Ну, это было очевидно. Джилли переспала с инопланетянином.

Ладно, на самом деле она не спала, но они лежали в постели.

Обнаженные.

Конечности все еще сплетены.

Её тело все еще пульсировало даже спустя несколько часов, потому что Вил показал ей, насколько он талантлив (и одарен) на самом деле.

Черт возьми, она думала, что он, возможно, испортил её для человеческих мужчин.

Потому что, либо прежние любовники были действительно неумелыми, либо фиолетовые чуваки из космоса действительно делали это лучше.

Она удивилась, увидев, что его глаза закрыты, как будто он задремал. Джилли ожидала, что он будет начеку, учитывая, что его желейный враг Мо, вероятно, все еще искал их.

Сон, однако, ускользал от нее. После того как она вздремнула на несколько часов после своего второго потрясающего оргазма (ее тело содрогнулось от воспоминания о наслаждении) она чувствовала себя совершенно бодрой.

Также Джилли чувствовала себя довольно липкой.

Стараясь не потревожить его, она встала с матраса и направилась в ванную. Учитывая, что она не знала, что будет дальше, и тот факт, что в настоящее время она была бездомной, принять душ показалось ей правильным решением.

Конечно, она могла бы обойтись и без темы из «Психопата», которая крутилась у нее в голове, когда она стояла под теплыми струями.

Сравнение себя с одной из тех глупых женщин в фильмах, которые просто купались, когда их подстерегала опасность, заставило ее поморщиться. По крайней мере, теперь она полностью понимала, почему девушка из «дома с привидениями» должна раздеваться и принимать душ. Возможно, это потому, что у нее только что был горячий секс и ей нужно было смыть с себя пот.

Вероятно, именно из-за мыслей о фильмах ужасов, когда занавес отодвинулся, ее первым побуждением было закричать. Громко.

Вайл скорчил гримасу.

— Это было необходимо?

— Ты меня напугал.

— Очевидно, — был его сухой ответ. — Подвинься.

— Почему?

— Потому что я присоединяюсь к тебе.

Прежде чем она успела возразить, душ был недостаточно большим, Вил доказал, что это не так, забравшись внутрь. С другой стороны, в тесноте было свое преимущество. Это означало, что ему приходилось прижиматься к ней всем телом.

— Я не понимаю, как это поможет нам очиститься, — сказала она, удивленная, что ее слова звучат связно, учитывая, что ее сердце бешено колотилось, голос стал хриплым, и, как у мужчины, вся ее кровь прилила к жилам, заставляя определенную часть ее тела пульсировать.

И подумать только, она думала, что ее жадная киска удовлетворена. Казалось, достаточно было увидеть голого инопланетянина в душе, чтобы забыть о том удовольствии, которое он доставил ей ранее.

— А кто говорил о том, чтобы помыться? — спросил Вил, обнимая ее. — Я присоединился к тебе, потому что ты голая. И мокрая. А это значит, что ты скользкая. Мне нравится скользкое. О, и мокрое.

То, как он это сказал, дразняще, сексуально и в то же время совершенно серьезно, только усилило ее собственное возбуждение.

— А ты не боишься, что кто-нибудь может подкрасться к нам незаметно, если мы будем здесь вдвоем?

— Во-первых, мое поле обнаружения все еще сканирует пространство в поисках признаков опасности, а во-вторых, ты еще не поняла, что я обожаю опасность?

Судя по тому, как она задрожала, а киска растаяла, Джилли начала задумываться, не была ли она тоже адреналиновой наркоманкой.

Осознание того, что в любой момент кто-то может их прервать, безусловно, добавляло дополнительный элемент в их сексуальную игру.

— Каковы шансы, что Джелли найдет нас здесь?

— Если в его архаичном оборудовании есть хоть что-то приличное для сканирования поверхности, то вероятность высока. Так что нам, вероятно, не следует медлить.

Как сияли его глаза, когда он, улыбаясь, произнес это!

— У нас не так уж много места, — запротестовала она. Чисто символический протест, конечно. Она так же, как и он, жаждала продолжения.

— Повернись, и я все устрою.

Или она могла бы удовлетворить свое любопытство по поводу инопланетного оборудования. На тот случай, если у нее не будет другого шанса. Хотя она, безусловно, испытала это на себе, ей еще предстояло увидеть это по-настоящему.

Несмотря на тесные габариты душа, ей удалось опуститься на колени, оказавшись лицом к лицу с его членом. Его массивный темно-лиловый член и его…какого хрена?

— Чувак, что случилось с твоим задом?

— Извини?

— У тебя нет яиц. — Она приподняла его член, чтобы заглянуть под него, просто чтобы убедиться, что они не поджаты и не спрятаны.

— Конечно, нет.

— Ты хочешь сказать, что это нормально? Это что, какая-то культурная традиция, когда их снимают?

Он фыркнул, и ей потребовалось время, чтобы понять, что он смеется.

— Ни у кого из моего вида нет наружных висячих яичек. Почти ни у одного из эволюционировавших видов их нет. Самый ценный дар воина обществу, после его навыков и доблести, — это его способность передавать свое величие другим. Как будто мы рискуем тем, что будущие поколения совершенных мужчин пострадают.

Хотя его объяснение, с одной стороны, продемонстрировало разницу между ними, в то же время оно сделало его еще более экзотичным, чем раньше. И, кроме того, как она уже поняла, ему не нужны были никакие балы, чтобы доставить ей удовольствие или выступить.

Но в связи с этим возник интересный вопрос.

— Возможно, немного поздно задавать этот вопрос, но, учитывая, что мы подходим друг другу в постели, означает ли это, что я могу забеременеть от тебя?

— В настоящее время нет. У меня есть имплантат, который предотвращает приживление моего семени.

— А как насчет болезней? — Ей следовало подумать об этом раньше.

— Медицинский блок на моем корабле удаляет все следы болезней и загрязняющих микробов каждый раз, когда я возвращаюсь.

— Значит, ты чист?

— Если я правильно понял твои слова, то да, но ты становишься нетерпеливым из-за всех этих вопросов.

Вероятно, потому, что он все еще был возбужден.

— Бедняжка, малыш. Кто-то возбужден? — поддразнила она, прежде чем высунуть язык и лизнуть его кончик.

По тому, как он заполнил ее киску, она поняла, что у него крупное телосложение, но при ближайшем рассмотрении это стало очевидным. Толстый член торчал из безволосого паха. Когда она прикоснулась к широкой головке, она схватила его за корень. Она чувствовала, как он пульсирует в ее руках, твердый, такой твердый, и в ее власти.

Головка, более темная, чем все остальное, едва помещалась у нее во рту. Ей пришлось открыть рот пошире, и, должно быть, ему это действительно понравилось, потому что она ощутила странный вкус на языке.

Сладкий и соленый. Ням.

Пальцы сжали ее волосы в кулак, когда она втянула его глубже, дразня. Как опьяняюще было слышать стоны этого большого, дерзкого воина, когда она играла с его членом. Ее собственное удовольствие усиливалось, когда она чувствовала, как напрягается его тело по мере того, как она сосала его. И когда она провела зубами по всей его длине, он действительно зашипел.

— Не останавливайся, — пробормотал он. — Это приятно.

В его голосе звучало удивление. Наверняка у него уже был оргазм, или инопланетяне не занимаются оральными ласками?

Это только придало ей решимости доставить ему удовольствие — и в процессе она возбудилась сама.

Никогда еще она не получала такого удовольствия от того, что доводила своего партнера до оргазма. Его вкус, его текстура, даже его мягкие, незнакомые слова ободрения, когда он скользил по ее языку, только усиливали ее собственное возбуждение.

Ее рот растянулся — так и должно было быть, когда он стал больше — так невероятно широко. О, как же ей хотелось, чтобы он погрузил свой огромный член в ее киску.

Словно прочитав ее мысли, он грубо схватил ее — или это были чужие руки? Он рывком поставил ее на ноги и развернул лицом к кафельной стенке душа. Вода, все еще теплая, обдала их, сделав кожу скользкой. Его нога раздвинула ее ноги, насколько это было возможно в ванне. Он обхватил ладонью низ ее живота, притягивая к себе ее попку. Ее киска затрепетала от возбуждения, когда она почувствовала, как кончик его члена коснулся ее нижних губ.

— Перестань дразнить, — выдохнула она, пока он играл с ней, погружая в нее свою широкую головку, но тут же вынимал ее.

— Нетерпеливая?

— Возбужденная. Так что давай, продолжай.

На его запястье раздался звуковой сигнал. Несмотря на то, что он отвлекал ее, ей удалось сосредоточиться достаточно, чтобы спросить: «Что это за звук?»

— Возможно, кто-то пришел.

— Что?

— Кажется, кто-то нашел нас.

— Нам нужно одеться. — Она попыталась отодвинуться, но его руки удержали ее на месте, когда он скользнул глубже.

— Еще нет. Я не закончил, и ты тоже.

Он серьезно? Она вытянула шею, чтобы посмотреть на него, и обнаружила, что он смотрит на нее из-под полуопущенных век, его губы изогнулись в самой сексуальной улыбке — той, которую следовало бы запретить, потому что она заставляла ее соглашаться на самые глупые поступки.

Или действуй, как ей следовало бы сказать. Веря, что он знал, что делал — и, черт возьми, он делал это хорошо! — Она старалась не думать о том, что кто-то может вломиться к ней.

Это должно было сбить ее возбуждение, как ведро холодной воды.

Ей следовало прервать этот момент.

Вместо этого она застонала, когда он погружался все глубже и глубже.

Да, опасность подстерегала ее. Да, кто-то мог ворваться.

О Боже. Это только еще больше возбудило ее.

Она вцепилась ногтями в скользкий кафель, когда он вонзился в ее жаждущую плоть, каждый сильный толчок задевал ее точку G, заставляя ее влагалище сжиматься, пока она с криком не кончила, ее киска не стала доить его толщину.

Она могла бы поклясться, что услышала, как он прорычал какое-то непонятное слово, прежде чем брызнуть горячими сливками, омывая ее трепещущее лоно.

На этот раз объятий не последовало. Он поцеловал ее в плечо и вытащил член. Затем он шлепнул ее по заднице и сказал: «Возможно, тебе стоит поторопиться и одеться. Они только что обнаружили, что нас нет в первой комнате, и сейчас обыскивают каждую комнату».

Сначала она закрыла краны, схватила полотенце и, торопливо вытираясь, направилась в их комнату.

— Что мы будем делать? Мы точно не сможем выскользнуть незамеченными.

— Убей их.

— Я думала, тебе не за что убивать Мо и его мини-Мо.

— Пока не знаю, но те, кто нас ищет, — обычные люди.

Она прекратила вытираться и уставилась на него.

— Ты хочешь сказать, что нас нашли ребята из правительства?

Он кивнул, надевая свой комбинезон «коммандос» и застегивая молнию.

Она с гримасой посмотрела на свои теперь уже грязные штаны и рубашку, но нахмурилась она не из-за того, что пыталась натянуть футболку на влажную грудь, а из-за его решения.

— Чувак, ты не можешь просто убить их.

— Почему нет?

— Ну, потому что ты не можешь. Я имею в виду, что они просто выполняют свою работу. Кроме того, разве их убийство не будет похоже на объявление какой-то инопланетной войны?

Его лицо стало задумчивым.

— Возможно, ты права. Галактический совет, вероятно, был бы крайне недоволен, если бы я уничтожил вооруженные силы Земли. Они, вероятно, разослали бы по всей вселенной призыв к моей казни или аресту.

— Точно.

— Как ты думаешь, скольких мне нужно убить, прежде чем я совершу такой великолепный подвиг?

— Извини? — Она изумленно уставилась на него. — Ты же не можешь всерьез стремиться стать разыскиваемым преступником?

— А какой воин этого не делает? Ты знаешь, какую славу я принес бы своей семье, если бы в одиночку заставил вашу планету объявить войну моему виду?