Праздничное похищение

— Нет.

— Что «нет»?

— Нет, чувак. Нет войны. Например, не убивать. Например, убери свой пистолет. Нам придется улизнуть отсюда.

— Ты серьезно говоришь мне, что я могу сделать?

— Да.

— Женщина отдает мне приказы? — в его ответе прозвучало недоверие.

— И снова да. Так что перестань строить мне рожи и придумай план получше, такой, который не предполагает убийства людей за этой дверью, которые просто выполняют свою работу.

— Ты разрушаешь то, что могло бы стать важным событием и кульминацией моей карьеры.

— Я отсосу тебе позже в знак благодарности.

— Почему ты хочешь выпустить воздух? — Вил замолчал, когда она опустила взгляд на его пах. Она облизнула губы, а затем многозначительно подмигнула ему. — О, я думаю, что понимаю твое предложение. Что ж, в таком случае… Он нажал крошечную кнопку на своем оружии, и оно запищало, а затем вспыхнул синий огонек.

— Что ты только что сделал?

— Изменил настройку с лазерной на оглушающую. Я полагаю, можно лишить их сознания?

— Намного лучше.

— Что я только не делаю для полового акта, — пробормотал он.

Каким бы недовольным ни звучал его голос, Джилли не смогла сдержать удовольствия от того, что он действительно выслушал ее. Учитывая его заявления о том, как обычно относятся к женщинам, она сочла, что он обратил на это внимание.

Что, однако, не показалось ей таким уж хорошим, так это стук в дверь с криками: «Национальная безопасность. Откройте».

Должны ли они вести себя тихо и притворяться, что комната пуста?

Отличный план, если не считать того, что Вил, снова облаченный в чары Джона Смита, распахнул дверь и сказал:

— Здравствуйте. Кажется, мы снова встретились. Если вам дороги ваши жизни и физическое благополучие, то я настоятельно рекомендую вам сложить оружие.

Глава 8

«Не будь идиотом. Если кто-то стреляет в тебя, прячься». — Дедушка не часто слышал философию, потому что бабушка обычно шлепала его по руке и говорила: «Заткнись, Мерл. Все знают, что разумнее всего открыть огонь по ублюдкам и прикончить их».

Когда Вил выскочил из грузовика, Джилли не сразу последовала за ним. Во-первых, потому что она все еще была ошеломлена его просьбой пойти с ним, а во-вторых, там был гребаный инопланетянин, стрелявший лазерными лучами, что, похоже, совсем не способствовало тому, чтобы остаться в живых.

Вы уже знаете, что один из них полоснул по капоту грузовика. Более того, инопланетянин срезал всю переднюю часть, которая с глухим стуком упала на землю.

Ее грузовик. Ее драгоценная малышка.

Убитая. Чертов марсианин с желеобразными щупальцами.

Если когда-нибудь она и мечтала об огнемете — а будь бабушка жива, она бы обязательно положила такой для Джилли под рождественскую елку, — то только в этот момент.

Вил распахнул водительскую дверь.

— Ты что, хочешь умереть? Вылезай из машины.

Поскольку ее грузовик казался скорее мишенью, чем убежищем, Джилли повиновалась. Хотя несмотря на то, что она была в двух шагах от трясущейся земли, это не означало, что девушка знала, куда идти. Куда именно, по мнению Вила, она могла безопасно сбежать? Открытое поле с выжженными бороздами на снегу не слишком подходило для укрытия.

Он заметил ее колебания и догадался о причине.

— Направляйся к моему кораблю, — крикнул он. — Я задержу Мо и его потомство.

Легче сказать, чем сделать, учитывая, что его враг заставлял снег таять бешеными взмахами своего лазерного пистолета.

Когда от одного из них задымился носок ее ботинка, потому что светящийся луч пролетел так близко, Джилли отступила обратно в тень грузовика, где, по крайней мере, не представляла собой такой привлекательной мишени. Однако, это также закрывало обзор происходящего. Стоя за колесом, чтобы не потерять пальцы на ноге, если лазер пройдет под капотом, она выглянула из-за кузова грузовика.

Большой фиолетовый чувак в космическом комбинезоне мчался во весь опор через дорогу, выкрикивая какой-то боевой клич? Проверка.

Один человек разинул рот от удивления и недоумевал, как это она перешла от беспокойства о том, что банк может лишить ее права выкупа, к тому, чтобы остаться в живых после нападения инопланетян? Джилли бы попала в психиатрическую лечебницу, потому что была уверена, что ей никто никогда не поверит.

Как Вилу удалось увернуться от лазерного залпа, она не смогла сказать. Каждый раз, когда она моргала от яркого света, он оказывался в другом месте, в то время как на его последнем месте дымилась воронка.

Учитывая, что в руках у него ничего не было, Джилли гадала, что он задумал. Почему-то она не думала, что удушение желейного чувака окажется эффективным.

Но у Вила на уме был другой план.

Он нацелил палец на Мо, и во внезапной тишине, наступившей между лазерными залпами, она могла бы поклясться, что услышала, как он сказал.

— Бах. Ты мертв.

Меньше «БАХ», больше похоже на шипение. Но не от фиолетового пальца Вила.

Именно его космический корабль выпустил струю расплавленного огня. По крайней мере, она предположила, что бело-голубая полоса была огнем, поскольку она попала в Мо и подожгла шар с щупальцами. С едва слышным писком — что, на ее взгляд, было несколько разочаровывающе — желейный парень растаял, превратившись в пузырящуюся слизь. Светящаяся зеленая слизь, которая, Джилли готова была поспорить, была радиоактивной и, вероятно, приведет к тому, что следующей весной на этом месте вырастут интересные культуры.

(На самом деле, как выяснилось, согласно новостям, которые она прочитала год спустя, в этом районе было странное нашествие кроликов с виляющими ушами, похожими на щупальца, которые, казалось, размножались быстрее, чем обычно.)

Узнав о судьбе своего отца, Мини-Мо попытался убежать. Или ускользнуть. Как бы ни называли его попытку к бегству, она провалилась, и его постигла та же участь. Бедняжка.

Нет.

Тишина воцарилась, несмотря на то что над головой зависла гигантская тарелка. Совершенная технология, эти двигатели Вила, которые даже не урчат. Но не такие крутые, как фиолетовый красавчик, шагающий к ней.

Красавчик, который недовольно нахмурился.

— Я, кажется, просил тебя подняться на мой корабль.

— Во-первых, я бы скорее умерла, чем сделала это. Во-вторых, как именно ты забираешься на эту чертову штуковину? — Потому что она не увидела ни пандуса, ни лестницы. Черт, в нем даже не было такого крутого притягивающего луча, как в большинстве научно-фантастических фильмов.

— Я забыл, что ты мало что знаешь о наших технологиях.

— Трай ничего не знает о ваших технологиях. — И никогда не узнает. Напоминание немного расстроило ее. Она шаркнула ногой по земле. — Итак, я полагаю, это прощание.

— Ты не пойдешь со мной?

Вот он снова спрашивает. Осмелилась ли она рискнуть и…

Вдалеке завыли сирены. Времени оставалось все меньше. Ей нужно было принять решение, поэтому она дерзко спросила: «Как ты думаешь, ты когда-нибудь полюбишь меня?»

Ответ, хотя и ожидаемый, все равно причинил боль.

— Конечно, нет. Любовь — это человеческая эмоция. Но я действительно хочу тебя.

От разочарования ее плечи опустились.

— Хотеть — это еще не все. Если ты чего-то хочешь, это не значит, что ты должен это получить. — Или что ей следует оставить все, что она когда-либо знала.

Что будет, если он больше не будет испытывать жгучей потребности? Что будет с ней, когда он однажды проснется и отправится на более розовые пастбища — или, в его случае, может быть, фиолетовые?

— Ты отказываешь мне?

— Я не пойду с тобой.

— Только потому, что я не признаю человеческих слабостей? — Эта идея, казалось, ошеломила его.

— Нет, потому что я заслуживаю от жизни большего, чем быть тем, чем хочет обладать мужчина. Я заслуживаю быть любимой.

— Я бы заботилась о тебе. Доставлял удовольствие. Осыпал подарками.

— Этого недостаточно. Не для меня. Уходи, Вил. Возвращайся в свой мир. — В котором Джилли не было места.

Он нахмурился. Он действительно старался изо всех сил, но она боролась с его очарованием.

— Ты становишься упрямой, Джилли.

— Нет, я веду себя как человек.

Вдалеке замелькали красные и синие огни, но они были менее зловещими, чем жужжащий звук вертолета, а значит, их было больше, чем один. Военные приближались.

— Тебе следует уйти, пока они вас не поймали, — сказала она.

— Как будто они могут, — усмехнулся Вил.

Нет, но они могли разрушить его сосуд.

Не обращая внимания на опасность — черт бы побрал его за то, что он такой сексуальный, — он притянул ее к своей груди и поцеловал.

Жар этого поцелуя почти заставил ее передумать. У нее определенно ослабли колени.

Затем их осветил свет фар, машины с визгом остановились и захлопали дверцами.

Вил отпустил ее, его глаза горели. Он открыл рот и закрыл его. Губы сжались в тонкую линию.

— Прощай, Джилли.

Он повернулся и бросился бежать, но резко остановился, когда она крикнула: «Ты ничего не забыл?»

Вил повернулся с вопрошающим выражением на лице, его рефлексы были безупречны, когда Джилли бросила ему артефакт. Он поймал его, но, как ни странно, выглядел почти разочарованным.

Они уставились друг на друга.

Смотрели достаточно долго, чтобы люди бросились к нему и выстроились вдоль поля, крича о капитуляции.

Махнув рукой солдатам и полицейским, что, вероятно, было человеческим эквивалентом «пошли вы», Вил подпрыгнул в воздух, что было совершенно непонятно, пока луч света не вырвался из днища его корабля и не поглотил его.

Ослепленная, Джилли закрыла глаза от яркого света, а когда открыла их снова…

Он исчез.

Он ушел.

И это вызвало у нее сильную боль в груди.

Несмотря на их недолгое знакомство, он ей понравился, и она будет скучать по нему. Особенно сейчас, когда дом наводнили копы, которые, несомненно, засыплют ее вопросами сразу после ареста.

Она даже не попыталась сбежать. Куда бежать? Ее дом взорвался. И как? От ее машины остались две части, в лучшем случае металлолом.

Еще более подавленная, она села на задний борт своего грузовика, но обнаружила, что ее игнорируют.

В то время как над ней проносились огни, а толпа людей топталась на соседнем поле, где тревожно светились останки Мо, никто не заговорил с ней и даже не обратил на нее внимания.

Она была будто невидимка.

Эту теорию Джилли проверила в хаосе, последовавшем за отъездом Вила.

Каким-то образом Джилли удалось избежать ареста. Возможно, это произошло потому, что, пока одна космическая тарелка исчезала, на другом поле, через дорогу, была обнаружена другая. Неоновая могила Мо также привлекла много внимания. Или, возможно, ее талисман был связан с браслетом, который Вил надел на нее во время их поцелуя.

Какой бы ни была причина, это было почти так же, как если бы на ней были какие-то чары невидимости, которые позволяли ей беспрепятственно уйти из этого района.

Одинокая и подавленная, чувствуя, как спадает уровень адреналина, она побрела прочь от места, где царил хаос.

В конце концов, ее заклинание невидимости, или что бы это ни было, позволившее ей сбежать незамеченной, ослабло, потому что ей удалось поймать попутку, причем несколько раз, что, учитывая ее потрепанное состояние, было немного неожиданно. Или нет, учитывая, что по крайней мере одному парню понадобился синяк под глазом, чтобы понять, что «не трогай» означает «ни хрена не трогай».

Почти двенадцать часов спустя последний попутчик высадил ее на ферме. Бедная разрушенная ферма.

В промежутке между взрывом фермерского дома, разбушевавшимися машинами, сначала тушением пожара, а затем расследованием, вся территория превратилась в месиво из снега, грязи и мусора.

И подумать только, она отказалась от Вила, чтобы вернуться к этому.

По крайней мере, с ним она получила бы хоть какое-то удовольствие, по крайней мере, какое-то время. Но, в конце концов, она предпочла лелеять свое разбитое сердце здесь, среди себе подобных, чем позже, когда она будет по-настоящему потеряна — и она имела в виду не только космос.

Она не могла бы сказать, как долго смотрела на это безобразие.

Сзади к ней подъехала машина, но она по-прежнему не двигалась. Куда бы ей пойти? Она упустила свой шанс начать новую жизнь.

Самый глупый поступок в мире.

— Мисс Джиллиан Карвер?

О, вы, должно быть, издеваетесь надо мной.

Мог ли ее день стать еще хуже?

Возможно, если бы она проигнорировала его, он бы ушел.

Неа.

— Мисс Карвер, я знаю, вы меня слышите.

К сожалению. Она повернулась и увидела того придурка, с которым имела дело в банке. Меньше сделок и больше похоже на выпрашивание дополнительного времени. Время, которое он отрицал.

В окружении пары полицейских он держал в руке пачку бумаг.

— Что вы хотите? — спросила она, не в силах скрыть своего раздражения.

— Поскольку вы не выплатили сумму, причитающуюся по ипотеке, мой печальный долг сообщить вам, что теперь эта недвижимость находится во владении банка.

— Вы отказываетесь от права выкупа? Но я думала, что у меня еще есть несколько дней.

— Это наше право, особенно учитывая умышленный ущерб, нанесенный имуществу за последние несколько дней, изменить дату. Это прямо указано в контракте.

Он указал на небольшой фрагмент текста, который, как она была уверена, каким-то юридическим образом подкреплял его слова.

— Но сегодня канун Рождества. — В суматохе она почти забыла об этом факте, но внезапно вспомнила, когда на обломках мелькнул отблеск расплавленного золота.

— Мы хотели уладить это дело до конца рабочего дня. С этого момента вы больше не являетесь владельцем этой земли.

Несколько дней назад она могла бы разглагольствовать и бесноваться. Возможно, даже расплакалась бы.

Но сейчас?

Ей было все равно.

Напротив, осознание того, что ферма и все ее проблемы были отобраны, на самом деле облегчило ее бремя. Джилли была свободна. Свободна от непосильного долга. Свободна от содержания фермы, головной боли и всего, что связано с владением землей, о которой она не могла заботиться. Земля, которая мешала ей стать свободной.

Перевернулась бы бабушка в гробу?

Возможно. Но, с другой стороны, бабушка, когда была жива, волновалась из-за многих вещей.

Она также знала, что бабушка никогда бы не хотела, чтобы Джилли страдала или чувствовала себя загнанной в ловушку.

Конечно, теперь, когда Джилли стала бездомной и на нее снизошло озарение, когда она поняла, что может пойти куда угодно и делать что угодно, она действительно пожалела, что не пошла с Вилом.

Ну и что, если бы их отношения продлились один день, один месяц или вечно? Ну и что с того, что он думал, что не способен любить? Возможно, она могла бы научить его.

Она могла бы увидеть и совершить то, чего никто и представить себе не мог.

Какое приключение. Какой мужчина. Какая, черт возьми, потеря.

Вздох.

Когда банковский служащий удалился со своим вооруженным эскортом, но не раньше, чем распорядился очистить территорию до полуночи, она оказалась в полном одиночестве.

На холоде.

Без денег.

Без колес.

Не имея ничего общего с ее именем.

Так что стоило ли удивляться, что, когда с неба упал луч света, она улыбнулась.

Он вернулся за ней.

Только одна проблема.

Это был не тот он.

Глава 9

«Что принадлежит мне, то мое. Что принадлежит тебе, то мое. Что принадлежит ему, то мое. А если это не мое, то не стоит того, чтобы этим обладать». — Личная жизненная философия Вила.

— Умственно отсталая, извращенно упрямая, вредная женщина, — не мог не выругаться Вил, поднимаясь на борт своего корабля без Джилли.

Он выругался, но не потому, что люди заметили Вила и корабль.

Он выругался, но не потому, что Джилли отдала ему XiiX без оплаты или борьбы, что сделало приобретение довольно скучным.

Он выругался, потому что бросил ее.

Одну.

Потому что она не хотела приходить.

С каких это пор эта чертовщина стала иметь значение?

Настоящий воин берет то, что хочет. Он не слушал мольбы и крики. Вила не волновали мысли и чувства других людей по этому поводу.

Посмотрите на его дальних родственников. Трен, Джаро, дуэт идиотов, его партнер по соревнованиям Макл, даже этот недоумок, который хотел стать героем, Дайр. Большинство из них похитили своих невест. Каждый из них увидел женщину, такую же человеческую, как Джилли, которая дала бы им то, в чем они нуждались, и они начали действовать. Они похитили свою женщину и не приняли отказа.

Вил, с другой стороны, уважал ее желания. Вероятно, потому, что какой-то земной паразит пожирал остатки его разума.

Глупая чужая планета.

Но если это была какая-то болезнь или насекомое, то это означало, что есть лекарство. Он бросился в обеззараживающую камеру, надеясь, что различные варианты очищения помогут ему избавиться от смятения, царившего в его голове.

Хотя он вышел оттуда очищенным, Вил не мог избавиться от нелогичности, которая привела к тому, что он оставил Джилли.

И это не уменьшало его потребности в человеке-варваре.

Подвергнув себя агрессивному обследованию в медицинском учреждении в поисках более глубокой причины своей умственной неполноценности, он также получил отрицательный результат.

Он все еще хотел ее.

И, если клясться всеми планетами, на которых он посеял дисгармонию, Вил получит ее.

Делясь своими желаниями по этому поводу. Это была Черная дыра Арессотля. Он взял то, чего желал. Он бы взял ее, и точно знал, где найти Джилли.

С помощью наручного устройства связи, которое он подарил девушке в последний момент их совместной жизни, чтобы обеспечить хоть какую-то защиту от ее собственных людей, Вил мог отслеживать передвижения. Это позволило бы ему в любой момент вернуться и похитить Джилли. Не оставив ей выбора.

Она будет его.

Просто еще не все в порядке. Сначала ему нужно было решить небольшую проблему. А именно, корабль Мо.

Пока он пытался вернуть себе способность к жестокости с помощью медицинских и научных средств, люди окружили корабль мертвого инопланетянина миниатюрной армией. Прибыли большие грузовики, на которых высаживались солдаты. На приземлившемся корабле были установлены яркие прожекторы, которые отбрасывали блики. Люди в униформе выкрикивали приказы, в то время как другие бегали вокруг без какой-либо цели, которую Вил не мог определить.

Волнение по поводу их открытия было ощутимым, но длилось недолго.

Несмотря на то, что Вилу нравилось нарушать правила, даже он не осмеливался нарушить главную директиву. Не позволяйте варварам завладеть нашими технологиями. Судно Мо, пусть и архаичное по конструкции, не могло оставаться в их распоряжении. Люди еще не были готовы к такому знанию.

Поэтому Вил сделал единственное, что мог. Направив концентрированный луч энергии на приземлившийся корабль, он расплавил его.

Хотя этот метод не сработал бы ни на его судне, ни на чем другом, построенном в последнее время, корабль Мо был гораздо более старой конструкции, а это означало, что при его постройке использовались не самые прочные материалы. Под целенаправленным воздействием его лазера он медленно развалился — несмотря на крики бегающих в панике людей — превратившись в груду мусора.

Пока он выполнял это задание, медленно, потому что не хотел случайно убить кого-нибудь из людей — поговаривали, что это испортит ему удовольствие, — различные воздушные корабли пытались проникнуть сквозь защитный экран вокруг его корабля. Их слабая система вооружения ничего не могла сделать.

Единственное, чего Вил не смог предотвратить, — это различные видеозаписи, на которых было запечатлено присутствие его корабля, но, учитывая, что на нем не было опознавательных знаков, совету было бы трудно обвинить его в совершении преступления.

Возможно, ему следует отправить им памятку, чтобы они знали, кому приписывать нарушение их правил.

Трен, дальний родственник из Арессотля, который заседал в совете и возглавил его после убийства тех, кто осмелился встать у него на пути, вероятно, назначил бы награду за голову Вила.

Или, как называли это воины на его планете, увенчать его великой честью и обещанием веселых времен.

Процедура уничтожения корабля Мо заняла много земных часов, больше, чем ему хотелось бы. Это означало, что у Джилли было достаточно времени, чтобы переместиться — и попасть в беду.

Как же ему нравилась эта грань ее характера.

Настроив свои сенсоры на отслеживание сигнала с браслета, который он дал Джилли (который, как Вил надеялся, она не выбросила), он отправился на поиски своей женщины. И когда он найдет девушку, он возьмет ее, даже если Джилли будет протестовать. Даже почти надеялся, что она это сделает.

Если она захочет оспорить его выбор, то это сделает соитие, которому они предадутся позже, еще более сладостным, поскольку он покажет ей положительный аспект ее похищения.

Однако у него возникли проблемы с его планом.

Кто-то добрался до нее первым.

Кто-то посмел забрать его человека.

КТО-ТО. ЗАБРАЛ. ЕГО. ЖЕНЩИНУ.

Другими словами, кто-то объявил войну Вилу и был близок к смерти.

Глава 10

«Что принадлежит мне, то мое. Что принадлежит тебе, то мое. Что принадлежит ему, то мое. А если это не мое, то не стоит того, чтобы этим обладать», — личная жизненная философия Вила.

— Умственно отсталая, извращенно упрямая, вредная женщина, — не мог не выругаться Вил, поднимаясь на борт своего корабля без Джилли.

Он выругался, но не потому, что люди заметили Вила и корабль.

Он выругался, но не потому, что Джилли отдала ему XiiX без оплаты или борьбы, что сделало приобретение довольно скучным.

Он выругался, потому что бросил ее.

Одну.

Потому что она не хотела приходить.

С каких это пор эта чертовщина стала иметь значение?

Настоящий воин берет то, что хочет. Он не слушал мольбы и крики. Вила не волновали мысли и чувства других людей по этому поводу.

Посмотрите на его дальних родственников. Трен, Джаро, дуэт идиотов, его партнер по соревнованиям Макл, даже этот недоумок, который хотел стать героем, Дайр. Большинство из них похитили своих невест. Каждый из них увидел женщину, такую же человеческую, как Джилли, которая дала бы им то, в чем они нуждались, и они начали действовать. Они похитили свою женщину и не приняли отказа.

Вил, с другой стороны, уважал ее желания. Вероятно, потому, что какой-то земной паразит пожирал остатки его разума.

Глупая чужая планета.

Но если это была какая-то болезнь или насекомое, то это означало, что есть лекарство. Он бросился в обеззараживающую камеру, надеясь, что различные варианты очищения помогут ему избавиться от смятения, царившего в его голове.

Хотя он вышел оттуда очищенным, Вил не мог избавиться от нелогичности, которая привела к тому, что он оставил Джилли.

И это не уменьшало его потребности в человеке-варваре.

Подвергнув себя агрессивному обследованию в медицинском учреждении в поисках более глубокой причины своей умственной неполноценности, он также получил отрицательный результат.

Он все еще хотел ее.

И, если клясться всеми планетами, на которых он посеял дисгармонию, Вил получит ее.

Делясь своими желаниями по этому поводу. Это была Черная дыра Арессотля. Он взял то, чего желал. Он бы взял ее, и точно знал, где найти Джилли.

С помощью наручного устройства связи, которое он подарил девушке в последний момент их совместной жизни, чтобы обеспечить хоть какую-то защиту от ее собственных людей, Вил мог отслеживать передвижения. Это позволило бы ему в любой момент вернуться и похитить Джилли. Не оставив ей выбора.

Она будет его.

Просто еще не все в порядке. Сначала ему нужно было решить небольшую проблему. А именно, корабль Мо.

Пока он пытался вернуть себе способность к жестокости с помощью медицинских и научных средств, люди окружили корабль мертвого инопланетянина миниатюрной армией. Прибыли большие грузовики, на которых высаживались солдаты. На приземлившемся корабле были установлены яркие прожекторы, которые отбрасывали блики. Люди в униформе выкрикивали приказы, в то время как другие бегали вокруг без какой-либо цели, которую Вил не мог определить.

Волнение по поводу их открытия было ощутимым, но длилось недолго.

Несмотря на то, что Вилу нравилось нарушать правила, даже он не осмеливался нарушить главную директиву. Не позволяйте варварам завладеть нашими технологиями. Судно Мо, пусть и архаичное по конструкции, не могло оставаться в их распоряжении. Люди еще не были готовы к такому знанию.

Поэтому Вил сделал единственное, что мог. Направив концентрированный луч энергии на приземлившийся корабль, он расплавил его.

Хотя этот метод не сработал бы ни на его судне, ни на чем другом, построенном в последнее время, корабль Мо был гораздо более старой конструкции, а это означало, что при его постройке использовались не самые прочные материалы. Под целенаправленным воздействием его лазера он медленно развалился — несмотря на крики бегающих в панике людей — превратившись в груду мусора.

Пока он выполнял это задание, медленно, потому что не хотел случайно убить кого-нибудь из людей — поговаривали, что это испортит ему удовольствие, — различные воздушные корабли пытались проникнуть сквозь защитный экран вокруг его корабля. Их слабая система вооружения ничего не могла сделать.

Единственное, чего Вил не смог предотвратить, — это различные видеозаписи, на которых было запечатлено присутствие его корабля, но, учитывая, что на нем не было опознавательных знаков, совету было бы трудно обвинить его в совершении преступления.

Возможно, ему следует отправить им памятку, чтобы они знали, кому приписывать нарушение их правил.

Трен, дальний родственник из Арессотля, который заседал в совете и возглавил его после убийства тех, кто осмелился встать у него на пути, вероятно, назначил бы награду за голову Вила.

Или, как называли это воины на его планете, увенчать его великой честью и обещанием веселых времен.

Процедура уничтожения корабля Мо заняла много земных часов, больше, чем ему хотелось бы. Это означало, что у Джилли было достаточно времени, чтобы переместиться — и попасть в беду.

Как же ему нравилась эта грань ее характера.

Настроив свои сенсоры на отслеживание сигнала с браслета, который он дал Джилли (который, как Вил надеялся, она не выбросила), он отправился на поиски своей женщины. И когда он найдет девушку, он возьмет ее, даже если Джилли будет протестовать. Даже почти надеялся, что она это сделает.

Если она захочет оспорить его выбор, то это сделает соитие, которому они предадутся позже, еще более сладостным, поскольку он покажет ей положительный аспект ее похищения.

Однако у него возникли проблемы с его планом.

Кто-то добрался до нее первым.

Кто-то посмел забрать его человека.

КТО-ТО. ЗАБРАЛ. ЕГО. ЖЕНЩИНУ.

Другими словами, кто-то объявил войну Вилу и был близок к смерти.

Глава 11

«Какая разница, что сейчас рождественское утро, Джилли-бин. Эти коровы сами себя доить не будут», — говорила бабушка, которая всегда вела себя жестко, но всегда оставляла подарки в стойле для Битси.

Рождественское утро шло своим чередом, а у Джилли, наверное, было самое тяжелое утро в жизни.

И я подумала, что тот год, когда бабушка подарила мне Барби вместо арбалета, о котором я просила, был неудачным.

Похищена космическим пиратом, который, как она могла бы добавить, выглядел как нечто среднее между крокодилом и человеком, с короткими руками и настоящим хвостом, который, похоже, думал, что сможет использовать ее как рычаг давления, чтобы заставить Вила продать артефакт — маловероятно, учитывая его кодекс наемнической этики — или, если это если бы это не сработало, Джилли продали бы как редкий деликатес какой-нибудь расе, жаждущей человеческой плоти, она бы очень пожалела о своем желании заполучить эту фальшивую звезду.

Да, ее жизнь изменилась. Да, ей больше не нужно было беспокоиться о ферме. Но она не могла сказать, что ее положение улучшилось.

«Я сама виновата, что отказалась от своего фиолетового лакомства».

Как бы ей хотелось вернуться в прошлое и повторить это решение. Однако не было смысла плакать из-за пролитого молока. «Иди и подои эту чертову корову еще раз», — сказала бы ее бабушка. За исключением того, что в данном случае у нее не было коровы, которую можно было бы подоить, и она, конечно, не собиралась подлизываться к своему похитителю.

Семифутовые говорящие крокодилы со злыми желтыми глазами совершенно не были привлекательными.

И ее второе впечатление о Цепкозубе, как она назвала его, поскольку не могла произнести ту тарабарщину, которой он представился, не улучшилось. Изгнанная из камеры бандой свиней или, по крайней мере, потомками свиней с их тупыми носами, черными глазами-бусинками и клыками, Джилли задумалась о своей судьбе.

Сохранят ли они мне жизнь, пока не отдадут инопланетянам, которые захотят съесть меня на десерт?

Или меня высушат сублимацией, чтобы сохранить свежесть?

Откормят, чтобы цена за фунт была больше?

С воображением у нее все в порядке.

И все же она никогда бы не подумала, что увидит то, что увидит, войдя в командный центр корабля. Несмотря на изобилие захватывающих дисплеев и оборудования в стиле «Звездного пути» — множество мигающих лампочек, циферблатов и кнопок, которые так и просят ее нажать на них, — что действительно привлекло ее внимание, так это огромный обзорный экран на стене. Прямая видеотрансляция не кого иного, как Вила.

Вздох. Как же ей не хватало его красивого, фиолетового присутствия. Как же она ненавидела его за то, что он поставил ее в такое затруднительное положение. Как же ей хотелось, в очередной раз, не быть такой идиоткой.

Его безмятежное выражение лица дрогнуло лишь на миллисекунду, когда он заметил ее.

Был ли он рад ее видеть? Зол? Обеспокоен?

Она не могла сказать. И не смела гадать. По ее мнению, он был там вовсе не из-за того, что беспокоился о ней. Он появился только потому, что его позвал Зубастик.

Он не умеет любить. Он сам так сказал. Но означало ли это, что ему было все равно?

Несмотря на его беззаботное поведение, она заметила, что пальцы Вила барабанят по подлокотнику кресла. В отличие от того, что она ожидала, его кресло больше напоминало кресло в стиле Ла-Зет-Бой, чем любое капитанское кресло на космическом корабле.

Когтезуб схватил ее за плечо и потянул за собой, пока она не оказалась прямо перед большим экраном.

— Как ты и просил, вот мое доказательство того, что человеческая женщина у меня.

— Я вижу. И что?

— И если ты не отдашь мне артефакт, я убью ее. — Цепкозуб произнес это с излишним удовольствием.

— Ты знаешь, кто я? — спросил Вил, снова выглядя таким спокойным, но Джилли показалось, или в его глазах действительно мелькнул гнев?

— Я знаю о тебе.

Вздох и закатывание глаз Вила сделали его следующие слова почти комичными.

— Тогда ты уже должен знать, как пройдет этот разговор. Ты требуешь, чтобы я обменял сокровище на девушку. Я напоминаю тебе, что она просто расходный материал. Ты пытаешься убедить меня в ее ценности на рынке обсидиана. Я небрежно отвечаю, что я невероятно богат, и мне все равно. После чего ты начинаешь угрожать, я раздражаюсь и разношу твой корабль на мелкие кусочки.

На лице Цепкозуба появилось хитрое выражение, означавшее, что из довольно уродливого он превратился в по-настоящему уродливого.

— Старая Черная Дыра, заработавшая репутацию на воровстве и убийствах, могла взорвать мой корабль вместе со всеми его обитателями. Однако я готов поспорить, что новый не сделает этого.

— Тогда ты проиграешь и это пари, и свою жизнь. Надеюсь, с твоим имуществом все в порядке, поскольку ты сегодня умрешь.

От уверенности, с которой он это произнес, у Джилли по спине пробежали мурашки.

— Думаю, ты блефуешь. Я точно знаю, что ты отслеживал передвижения девушки. Именно поэтому я забрал ее, и именно поэтому ты последовал за мной из звездной системы Земли.

Подожди, чувак-крокодил только что сказал, что Вил преследовал меня?

Надежда затрепетала в ее груди.

Вил нахмурился.

— И подумать только, эти ублюдки утверждали, что никто не сможет засечь меня на радаре.

— Никто, кроме тех, у кого есть радарная система Lojica, — сказал Цепкозуб с широкой улыбкой, состоящей из слишком большого количества острых зубов.

— Я вижу, мне придется усовершенствовать свою систему обнаружения или уничтожить все остальные. Что касается твоего заявления, что я следил за женщиной? Я просто заботился о ее благополучии, чтобы предотвратить межгалактическую войну.

Теперь настала очередь Джилли нахмуриться. Ей показалось, или его ответ действительно не имел смысла?

Похоже, она была не единственной, кто придирался к его доводам.

— Хватит врать. Ты хочешь эту девушку. Она у меня. Или ты отдашь мне артефакт, или она умрет.

Хватит размахивать членом. Пора ей вмешаться и посмотреть, не может ли она найти способ остаться в живых.

— Эм, простите, но разве у меня нет права голоса в этом вопросе?

Двойное «Нет!» не заставило ее замолчать, хотя и разозлило.

— Да пошли вы оба, — огрызнулась она. — Я не потерплю, чтобы вы вдвоем обсуждали мое будущее, как будто мои желания в этом вопросе не имеют значения. Не слишком ли многого вы на себе берете? В конце концов, сегодня гребаное Рождество. День, который должен быть посвящен отдаче, а единственное, что вы оба мне приносите, — это чертову головную боль.

— Помолчи, девочка, — прогремел Зубастик, но она не съежилась.

Страх не освободил бы ее. Как и упрямство. Но бабушка воспитывала ее не для того, чтобы она спокойно наблюдала, как другие решают ее судьбу.

— О, только не говори мне заткнуться, мистер, который-выглядел-бы-гораздо-лучше-в-качестве-сумочки. Ты, — она ткнула пальцем в человека-ящерицу, — причина, по которой мы ведем эту дискуссию. Ты не имел права похищать меня, угрожать мне или предлагать в качестве канапе для какого-нибудь инопланетного буфета. У меня есть права. По крайней мере, так утверждает какой-то галактический совет со всевозможными законами. Я точно знаю, что я охраняемый вид. Я требую, чтобы ты вернул меня домой, прежде чем я донесу на тебя. — Она не была уверена, как ей это удастся, но это была лучшая угроза, которую она могла придумать, учитывая, что у нее не было доступа к оружию.

Она уловила смешок Вила на экране и перевела свой взгляд на него.

— Не спеши смеяться, мистер. После всего, что мы пережили, я не могу поверить, что ты позволишь мне умереть, чтобы сохранить какой-то дурацкий артефакт. Подумать только, я действительно жалела, что не пошла с тобой. И я еще глупее, если на секунду поверила, когда увидела тебя на экране, что тебе не все равно, чтобы спасти меня.

— Ты хочешь быть со мной?

— Да, хочу. Или хотела. Теперь я просто хочу влепить тебе пощечину.

— Это довольно сложно сделать, учитывая, что ты там, а я здесь, — заметил он.

— Ну, конечно.

— Не надо так ко мне относиться, женщина. Это был твой выбор — остаться, и я допустил это, — он скорчил гримасу, — из уважения к твоим желаниям, даже если это шло вразрез со всеми законами моей планеты. Если бы я вел себя как настоящий наемник, я бы похитил тебя.

— Почему ты этого не сделал? Я скажу тебе почему. Очевидно, это потому, что я тебе безразлична. Если бы ты это сделал, то проигнорировал бы мои протесты, сбил бы меня с ног и унес прочь. Или улетел? Неважно, это не имеет значения. Факт в том, что ты ушел без борьбы. Ты просто настоящий воин.

— Возьми свои слова обратно. Я самый свирепый воин, которого ты когда-либо знала.

— И это говорит парень, который даже не пытался заставить меня пойти с ним.

— Это ошибка. Которую я намеревался исправить. Я хочу, чтобы ты знала, что я вернулся.

— Слишком поздно, а это значит, что от перемены твоего мнения мне теперь мало пользы.

— Ты действительно жалеешь, что не поехала со мной? — Он спросил ее очень серьезно.

На мгновение она подумала, не сказать ли ему «нет». Но, учитывая, что она вот-вот умрет, что может повредить, если сказать ему правду?

— Да, я жалею, что не сказала «да». Но, как всегда говорила бабушка, желания не растут на деревьях. Яблоки — это то, что нужно, и если я не перестану ныть о том, чего мне нельзя, она швырнет в меня целым мешком.

Не самое теплое замечание, но оно вызвало у Вила усмешку.

— Думаю, мне бы понравилась твоя бабушка.

Как ни странно, Джилли готова была поспорить, что бабушке он бы тоже понравился.

— Поскольку мы оба совершили ошибки, давай начнем сначала. Что нужно сделать, чтобы убедить тебя в том, что я действительно забочусь о тебе?

— Как на счет этого? — Она огляделась по сторонам, показав язык Зубастику, который, казалось, был совершенно сбит с толку их словесной перепалкой.

— Хорошо, мой варвар. Фазир, несмотря на пятно на моей репутации и слезы, которые прольет моя мать, когда я сдамся, я согласен отдать тебе XiiX в обмен на человека. Целым и невредимым.

— Ты согласен?

Он согласился?

Все они казались удивленными.

— К стыду моей семьи, я признаю, что испытываю определенную привязанность к варвару. Вероятно, это болезнь, которую я подхватил, когда жил на планете, и от которой, похоже, не могу избавиться. Тем не менее, моя потребность в ней сильна. Возможно, она смертельна и, безусловно, выхолащивает меня. Мне потребуется много смертей, чтобы восполнить эту слабость, чтобы она не запятнала мою репутацию.

Не самое романтичное заявление, но это было началом.

После этого события развивались быстро. В мгновение ока она оказалась в каком-то герметичном воздушном шлюзе, а Цепкозуб крепко держал ее за предплечье, что заставляло ее подниматься на цыпочки, учитывая его короткие руки, но огромный рост.

Его команда поросят — которые были не такими очаровательными, как поросята Маппетса в космической версии — направила свои пистолеты наполовину на нее, наполовину на дверь.

Щелчок. Шипение. Жужжание.

Тишину нарушали только звуки машин, когда с корабля Вила на корабль Снэггла отправили стыковочный патрубок, по крайней мере, так они объяснили, когда она спросила, как они планируют осуществить обмен, учитывая, что она не была точно уверена, что у них есть скафандр ее размера.

Дверь скользнула в сторону, и на пороге появился Вил. Более привлекательный, чем когда-либо, в белой рубашке с открытым воротом, облегающих черных бриджах и темных сапогах, доходивших почти до колен.

Он выглядел развязным и совершенно непринужденным. Придурок. И вот она здесь, грязная, в тех же лохмотьях.

Он поднял заветный диск, который ласково блеснул. Все эти неприятности из-за дурацкого украшения, которое годами висело на ее рождественской елке.

Хватка на ее предплечье усилилась.

— Откуда мне знать, что это настоящая вещь? — спросил Снэггл.

Вил закатил глаза.

— О, пожалуйста. Только не говори мне, что твоя система обнаружения еще не проверила это на подлинность. — Выражение его лица стало суровым. — А теперь отпусти мою женщину.

Мою женщину. Ей понравилось, как это прозвучало.

Резким движением запястья Вил подбросил артефакт в воздух.

Оттолкнувшись от Цепкозуба, Джилли споткнулась… прямо в объятия своего фиолетового парня. Он прижал ее к себе, и она обняла его в ответ.

— Сокровище мое, — прокричал ее похититель-ящер. — Расцепите корабли.

— Двуличный ублюдок. — Вил едва успел затащить их в коридор, прежде чем дверь закрылась.

— Почему ты так торопишься, придурок? — фыркнула она.

— Возненавидишь меня позже. А сейчас мы должны бежать, пока нас не засосало в космос.

— Прошу прощения?

— Нет времени на вопросы. — Вил перекинул ее через плечо и побежал по соединительной трубе, в то время как воздух шипел у них за спиной.

— Что происходит? — она пискнула.

— Он создает давление на шлюз. Как только это произойдет, он освободит наш проход.

— Звучит плохо.

— Только если ты живой организм.

— Тогда беги быстрее, — крикнула она.

— Властная женщина, — проворчал он. И все же он прибавил скорость. Но и этого было достаточно, потому что не успел он затолкать их в другой шлюз и нажать кнопку, чтобы закрыть дверь, как за их спинами подул холодный ветер, а затем со свистом попытался втянуть их обратно.

К счастью, дверь плотно закрыла портал, прежде чем они успели превратиться в леденцы на палочке в космосе.

Оставляя ее с ее фиолетовым инопланетянином.

— И что теперь? — спросила она, поскольку он, похоже, не собирался отпускать ее обратно.

— Теперь мы отправимся в камеру дезактивации, варвар. От тебя воняет.

Глава 12

«У каждого коллекционера есть что-то ценное, единственная вещь, которую он защитил бы ценой своей жизни и поставил бы превыше всего остального. Когда вы ее найдете, яростно охраняйте, лелейте и наслаждайтесь ею. Это ваше. Ваше сокровище». — отрывок из «Тонкого искусства приобретения».

Возможно, ему не следовало упоминать о том, что от нее плохо пахнет. Когда он поместил Джилли в камеру дезактивации, она бросила на него сердитый взгляд.

— Ты действительно не знаешь, как умаслить девушку.

— С чего бы мне что-то умасливать? Я мужчина, а не женщина или политик.

— О, ты настоящий мужчина. Человек, мыслящий в одном направлении, — добавила она, когда он буквально сорвал с нее одежду, обнажая ее, и при этом пощипал ее соски. Кто мог устоять перед этими дерзкими бутончиками?

Он быстро сбросил с себя одежду, демонстрируя свою эрекцию.

— Я скучал по тебе. — Удивительно, но он не подавился, делая это признание.

— Я тоже скучала по тебе, но, признаюсь, я немного озадачена тем фактом, что ты собираешься тратить время здесь, со мной, в то время как Зубастик убегает с твоим призом.

— Ты так в этом уверена?

— У меня такое чувство, что я чего-то не понимаю.

— Возможно.

Вил положил руку на углубление в стене, и непрозрачная белая поверхность превратилась в видеоэкран, на котором был показан космос и некий инопланетный корабль.

— Это…

— Корабль Фазирда, да.

— Он стреляет по нам? — спросила Джилли.

— Да. — Он заметил озадаченное выражение ее лица. — Я включил щиты. Ни одно из его жалких орудий не может пробить их. Теперь смотри.

Взрыв был внезапным. Вражеский корабль на экране взорвался с такой силой, что его собственное судно содрогнулось.

Она рассмеялась.

— Получай, молокосос! Попробую угадать и скажу, что это ты его взорвал?

— Конечно. Как будто я оставил бы его в живых после того, как позволил ему увидеть мое позорное и первое в жизни поражение из-за женщины.

— Ты хочешь сказать, что убил его, потому что он услышал, как ты признался, что я тебе небезразлична

— Да.

Она хихикнула.

— Чувак, это серьезно извращено.

— Я также не мог оставить его в живых, потому что он посмел прикоснуться к тебе.

— Не хочешь делиться?

— Я не делюсь тем, что принадлежит мне.

— Забавно, что ты это говоришь, — сказала она с улыбкой. — Потому что у меня тоже есть проблемы с ревностью, и я говорю тебе прямо сейчас, что, пока мы вместе, тебе лучше забыть всех этих инопланетных сучек.

— Только собачьих? — спросил он, нахмурившись.

— Я обо всех женщинах.

— Тебе очень идет ревность. — Так оно и было. Злобный блеск в ее глазах, порочная кривая улыбка, когда она намекала на намерение убить.

Он не мог больше сопротивляться ни секунды. Когда их захлестнули очищающие волны дезактивационной установки, он притянул ее к себе и склонил голову, чтобы обнять ее, страстно желая ощутить ее вкус. Она встретила его с неистовой страстью, приподнявшись на цыпочки, чтобы полностью погрузить его в поцелуй.

Через несколько мгновений их дыхание участилось, а ее способность возбуждать его была такой же ошеломляющей, как и всегда. Он посасывал ее полную нижнюю губу, в то время как ее руки цеплялись за его шею, притягивая его ближе.

Скользнув языком по ее губам, провел им по ее зубам, прежде чем прикоснуться к ней. Влажное соприкосновение их тел только усилило его потребность в большем. Еще больше ее.

Настойчивость заставила его отказаться от некоторых предварительных ласк, чтобы он мог заявить на нее свои права, на этот раз более прочно, чем когда-либо прежде. Его руки обхватили ее за талию, и он приподнял ее так, чтобы прислонить к стене. Прижав Джилли к себе, он переместил пальцы на ее ягодицы, обхватывая их округлости и разминая.

Мягкость ее кожи неизменно интриговала его, а ее страстные крики удовольствия приводили в восторг. Она жадно впивалась в его рот и со страстью посасывала его язык. Его все еще поражало, что уровень ее желания, казалось, соответствовал его собственному. Еще лучше, что это не было ни притворством, ни надуманностью. За это не было заплачено. Она действительно хочет меня.

Когда она прислонилась к стене, он мог легко поддержать ее, обхватив одной рукой за талию. Хорошо, потому что ему нужна была свободная пара, чтобы он мог проверить уровень ее возбуждения в сексе.

Влажная.

Горячая.

Дрожащая.

Он мог бы содрогнуться от такого доказательства ее готовности к нему.

Как и в их предыдущую встречу, игра с бугорком у ее входа заставила ее хныкать и извиваться.

— Вил. — Она простонала его имя, по-прежнему произнося его со своим земным акцентом, но он уже привык к этому. Даже нравилось это. Не так сильно, как ее реакция на то, что он продолжал дразнить ее соски.

Несмотря на ее мольбу, он не вошел в нее. Еще нет. Не тогда, когда ему так нравилось ощущать ее наслаждение, когда он гладил ее все быстрее и быстрее. Как же ему нравилось слышать, как ее крики становятся неистовее.

Проникновение пальца в ее лоно вызвало дрожь, охватившую ее, которую он почувствовал вокруг своего проникающего пальца.

Такая тугая. И готовая для него. Готовая к тому, чтобы он обхватил свой член и начал толкаться.

Он больше не мог сдерживаться. Он направил свой член так, чтобы тот потерся о ее лоно, увлажняя набухшую головку.

— Перестань дразнить и трахни меня, — потребовала она, и он не рассердился на этот приказ, учитывая, что она произнесла его припухшими губами и глазами, полными желания.

Он замолчал, ему нужно было что-то услышать от нее.

— Скажи, что ты моя.

— Я твоя.

— Вся моя.

— Я вся твоя, — пылко произнесла она, обхватив его голову и притянув к себе для страстного поцелуя.

Это доказало, что он погиб. Он врезался в нее, его пульсирующий член вошел в ее желанный канал одним плавным движением, отчего она вцепилась в него и вскрикнула.

На мгновение ему показалось, что она кончит, но, несмотря на то, что она напряглась, а ее дыхание было прерывистым, она не совсем достигла оргазма.

Это изменится.

Он начал двигаться. Вдох и выдох, с каждым толчком погружаясь все глубже, наполняя ее, растягивая ее. Пульсация в ее влагалище, дрожь и влажность ее приближающегося оргазма наполнили его ощущениями.

— Ты моя, — нараспев произнес он. Его. Его. Его.

Как он вообще мог подумать, что сможет оставить ее? Какая глупость заставила его поверить, что он сможет жить без нее?

Этот варвар-человек был создан для него. Величайшее сокровище на свете.

И она моя.

Чтобы закрепить это откровение, он прибегнул к обычаю своих предков. Он укусил ее.

Глава 13

«Конечно, я верю в любовь с первого взгляда. И хотя твой дедушка в то время не верил, он, несомненно, быстро изменил свое мнение, когда мой папа застукал нас на сеновале». — Рассказ бабушки о помолвке.

Что-то произошло, когда Вил укусил ее, прозрение, инопланетная инфекция и определенно оргазм.

Когда тело Джилли содрогнулось от невероятного наслаждения, которое, казалось, мог доставить только он, ей пришло в голову, что она любит этого мужчину, инопланетянина, кем бы он, черт возьми, ни был.

Ну и что с того, что они были знакомы совсем недолго? Она знала по опыту, по крайней мере, от своей бабушки, что любовь с первого взгляда случается. В данном случае ей потребовалось всего лишь немного времени, чтобы наконец признать это.

Немного, чтобы открыть ей глаза на то, что Вил довел ее до умопомрачительного оргазма. Он оживил ее. Он затронул все ее чувства.

Я хочу его не только как любовника, но и как друга, компаньона, все такое.

Ну и что, что он не мог произнести слово на букву «Л»? Разве он не проявлял свою потребность в Джилли другими способами?

Пока он посасывал ее проколотую кожу, его член все еще вонзался в ее дрожащее тело, она слышала, как он снова и снова бормочет:

— Моя. Вся моя. Мое сокровище.

Как мило. Поскольку укус показался ему символичным, она решила посмотреть, что произойдет, если она ответит взаимностью. Она укусила его в ответ.

Это дало интересный результат.

Первое: он закричал и кончил, излив в нее поток расплавленной жидкости, вызвавший у нее второй, меньший по масштабу оргазм.

Второе: как только дрожь утихла, он пробормотал с явным недоверием:

— Ты меня укусила.

— Да.

— Женщины не должны кусать своих мужчин, чтобы оставить на них метку.

— Но я захотела. У тебя с этим проблемы?

Его голубые глаза, горящие яростным огнем, встретились с ее взглядом, и он зарычал.

— Ты не похожа ни на кого, кого я когда-либо встречал. — Он ухмыльнулся. — И мне это нравится.

— Хорошо, потому что ты привязан ко мне.

— Было бы приятно твоему женскому чутью узнать, что ты мое самое дорогое сокровище?

— Мне это доставляет огромное удовольствие. — Но это также напомнило ей кое о чем. — Мне жаль, что тебе пришлось отдать артефакт, чтобы вернуть меня.

На его лице отразилась эмоция. Застенчивость смешалась с гордостью.

— А если бы я этого не делал?

— Что ты имеешь в виду? Я видела, как ты отдал его Зубастику.

— Не совсем. Хотя при обмене артефакт был при мне, на самом деле я отдал ему бомбу, которая уничтожила его корабль.

Джилли на мгновение замолчала.

— Ты хочешь сказать, что все-таки не отказался от сокровища ради меня?

— Нет. Но прежде чем ты разозлишься. Я должен признать, но буду отрицать, если моя семья когда-нибудь спросит, что я отдал бы все, что у меня есть, чтобы сохранить тебя. Сейчас ты — единственное приобретение, которое имеет значение.

Его комплимент не избавил ее от раздражения.

— Ты у меня в долгу, фиолетовый чувак.

— Воин в долгу перед женщиной?

— Чертовски верно подмечено. И когда я обращусь к тебе с этим вопросом, я ожидаю, что ты его выполнишь.

— Я эксперт в этом деле, — сказал он с многозначительной ухмылкой.

Так и было.

Особенно, когда это стало неожиданностью, потому что, когда в какой-то момент она случайно сорвалась и в порыве страсти сказала: «Я люблю тебя», — к ее изумлению, он произнес слова, которые, как она думала, она никогда не услышит.

— Я тоже люблю тебя, мой милый варвар.

Эпилог

«Только обычная кража. Приобретение — это высокое искусство. А если вы не согласны, я покажу вам, как мне нравится рисовать кровью тех, кто вздумал бы меня оскорбить», — ответ Вила тем, кто осмеливается подвергать сомнению его выбор профессии.

Вил должен был знать, что Джилли в конце концов потребует долг, который, по ее словам, он ей задолжал. И все же он никогда бы не подумал, что она проявит такую жестокость, когда это произойдет.

Неудивительно, что его мать обожала ее. Его человек был восхитительно злым, когда задумывал что-то.

— Нет, — запротестовал он, хотя и знал, что проиграет.

— Ну же, Вил, пожалуйста.

Его женщина могла умолять о чем угодно. Он не соглашался.

— Я не надену эту нелепую шляпу.

— Но сегодня Рождество.

— Я согласился доставить твои чертовы деревья твоим новым друзьям в горшках, а не срубленными и убитыми, — Однако воин не опускается до того, чтобы носить личины, которые высмеивают его устрашающую натуру, особенно перед врагом.

— Некоторые из них — твои двоюродные братья.

— И к чему ты клонишь?

— Я забыла, насколько запутанной является семейная система в твоей культуре.

— Эволюционировала, ты имеешь в виду.

— Неважно. Ты наденешь этот наряд. Ты мой должник. — Она уперла руки в бока и сверкнула глазами.

— Ты, наверное, шутишь. Я не могу поверить, что ты растратила мой нелепый долг перед тобой, чтобы добиться своего.

И все же она растратила его впустую.

Несмотря на то, что ему, вероятно, пришлось бы участвовать в кровавой драке, Вил надел то, что она называла «Костюмом Санты», который он никак не мог понять, поскольку у него была нелепая борода, очки и красная шапочка с пушистым шаром на конце.

Чтобы угодить ей, он согласился на черные сапоги, красные бриджи и шляпу, но не стал надевать стеганую куртку и все остальное.

Взвалив на спину мешок, Вил подошел к дому своего врага — советника Трена.

Его невольный хозяин тоже был хмур.

— Добро пожаловать в мой фруктовый дом, — прорычал он.

— Хорошие манеры, — сказала стоявшая рядом с ним человеческая самка, ткнув бывшего убийцу под ребра.

Вил ждал, что он убьет ее. Никто не ругал Трена.

К его вечному удивлению, крупный мужчина вздохнул.

— Ты же знаешь, что после этого мне придется применить насилие к кому-нибудь.

— Только если ты будешь делать это на улице, — ответила его жена Меган. — А теперь попробуй еще раз.

Трен монотонно произнес:

— Спасибо, что пришли на наше рождественское торжество. Не зайдете ли?

Вил едва не получил тычок в спину, чтобы переступить порог. Обычно никто по доброй воле не заходит в логово кровожадного зверя.

Джилли не колебалась ни секунды. Она влетела в комнату и тут же была обнята Меган, которая завизжала:

— Я так рада наконец-то познакомиться с тобой лично. Пойдем со мной, я смогу представить тебя всем.

Пока жена Трена шла впереди, болтая с Джилли, которая выглядела слишком соблазнительно в красном бархатном платье, открывавшем слишком много ног — он планировал ослепить любого, кто слишком долго будет смотреть на обнаженную кожу, — Трен пробормотал что-то себе под нос, обращаясь только к Вилу.

— Позже. Ты, я и другие самцы выйдем на тренировочный ринг и будем колотить друг друга, чтобы противостоять унижениям, которым подвергают нас наши самки.

Вил ухмыльнулся. Значит, он был не единственным, кому приходилось иметь дело с человеком, который любит командовать. Приятно это слышать. Возможно, он мог бы подсказать, как обращаться с Джилли.

Или нет.

Вскоре, когда он вошел в зал, до краев заполненный людьми, стало ясно, что, хотя мужчины и несколько матрон родились и выросли арессотлами до мозга костей, присутствие среди них людей изменило характер такого собрания.

Во-первых, никто не дрался. По крайней мере, не с оружием.

Но оскорбления сыпались легко.

— Эй, Вил, какое пари ты проиграл, что заставило тебя надеть эту нелепую шляпу?

На это у него нашелся простой ответ.

— По крайней мере, позже я смогу снять шляпу. Ты же останешься с таким выражением лица на всю жизнь. — От оскорбления Макл нахмурился.

Маленький мальчик со светло-лиловой кожей, но легкими, такими же сильными, как у любого воина из его родного мира, размахивал мечом, сидя верхом на плечах Бракса.

Луиза, с которой он встречался ранее, наблюдала за своим разгульным партнером со снисходительным выражением лица, сложив руки на своем раздутом животе. Похоже, Бракс и Ксарн оказались плодотворными партнерами.

Позже, за ужином, разговор продолжился, и Вил уловил его обрывки, особенно реакцию своей подруги на тост Меган.

— Я просто хочу поблагодарить вас всех за то, что пришли и не залили кровью полы. Чистить их — то еще удовольствие. Я знаю, что нелегко собрать так много воинов в одном месте, чтобы не произошло убийства.

— Пока что, — зловещим тоном добавил Трен.

— О, прекрати разыгрывать из себя крутого парня, иначе потом не получишь десерта.

Какой десерт мог заставить знаменитого убийцу поджать губы?

Меган продолжила.

— В это Рождество я хотела бы поблагодарить наших пурпурных мужей за то, что они…

— Воины.

— Наемники.

— Убийцы.

— Специалисты по подбору персонала.

— Как бы то ни было, они похитили нас и показали, какой хорошей может быть жизнь, несмотря на разницу в культуре.

— Подождите секунду. Вы хотите сказать, что вас всех похитили? — глаза Джилли округлились.

— Конечно. Разве Вил тебе не сказал?

Он пожал плечами, когда его пара пристально посмотрела на него.

— Я же говорил тебе, что мы берем то, что хотим.

— Ну, за исключением Меган. Она была похищена случайно, — заявил Трен.

— Что меня возмущает. Если хочешь знать мое мнение, я была лучшим, что когда-либо случалось с тобой, — Меган посмотрела на своего супруга, но не слишком сердито, поскольку она плюхнулась к нему на колени и обвила руками его шею.

— Лучший несчастный случай в мире, — ответил Трен, и его выражение лица было мягким, только для его пары. Все остальные получили свирепый взгляд, который заставил их повторить его признание.

— Ха, мое знакомство с Джаро было совсем не случайным. Его похищение было намеренным, — объявила Айлия.

— Только потому, что я позволил, — парировал Джаро, жонглируя парой младенцев, которые крепко спали, по одному на сгибе каждой руки.

— Мое похищение было двойным, тупым и еще тупее, — объявила Луиза.

— Эй, я возмущен этим. Я бы оставил тебя при себе, если бы этот тупица не настоял, чтобы мы поделились.

— Настаивал, да? Ты бы никогда не смог победить меня, и ты это знаешь.

— Идиоты, — ответил Макл, покачав головой. — Я единственный, у кого есть гордость признать, что мое похищение было чисто корыстным. Я увидел Оливию и захотел взять ее к себе.

— О, пожалуйста, ты пришел за мной только потому, что тетя Муна велела тебе нанять няню для Мрен.

— Причина не имеет значения. Суть в том, что ты моя.

— Нет. Ты мой.

Пока они препирались, Джилли посмотрела на последнюю пару в группе.

— А что с Дайром? Разве я не слышала, что он был паршивой овцой в семье? Я не могу представить, как он похищает женщину и заставляет ее полюбить его.

Дайр выпрямился на своем сиденье.

— В моем случае, я предпринял героическую попытку похищения. И преуспел. По большей части.

Бетти покачала головой.

— При этом устраивая беспорядки по дороге. Мой дорогой друг желает мне добра, но на самом деле он не создан для роли героя.

— А что насчет тебя, Джилли? Как бы ты охарактеризовала свое похищение?

Все взгляды за столом обратились к Джилли и Вилу, и он видел, что она в замешательстве ждет ответа.

— Учитывая, что я приобрел ее во время варварского земного обычая, известного как Рождество, я бы сказал, что это было праздничное похищение.

— Больше похоже на хаос, но, по крайней мере, у нас было долго и счастливо, — добавила Джилли, сжимая его бедро под столом.

— Мне нравится Рождество, — объявила малышка Мрен. — В нем есть подарки.

Так оно и было на самом деле. В случае с Вилом это был дар любви, чувство, которое он теперь понимал и ради которого готов был убить.

Моя. Навсегда.

Конец