Праздник для двоих

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Джуд не смогла бы объяснить, откуда у нее взялась храбрость сделать то, что она сделала.

Скорее всего, Джуд смутило прикосновение Луки, а сознание, что в будущем ее ждет незавидная судьба старой девы, окончательно лишило ее благоразумия.

По крайней мере у меня будет что вспомнить, подумала она.

Джуд смело обняла темноволосую голову Луки и погрузила пальцы в густые волнистые волосы, как ей этого хотелось с самого первого момента их встречи, когда она открыла перед ним дверь. Притянув его лицо к себе, Джуд встала на цыпочки. Перед тем как прикоснуться губами к его губам, она на мгновение заглянула в темные глаза. То, что она там увидела, придало ей смелости.

И тут неожиданная мысль пронзила ее мозг: «Зачем ты это делаешь?»

Она уже приготовилась благоразумно отступить в сторону, когда Лука пробормотал что-то нечленораздельное на своем родном языке. Воздух буквально наэлектризовался напряжением. Накопившейся энергии необходим был выход.

Она стояла неподвижно, глядя на него огромными печальными глазами, а он заключил ее лицо в свои большие ладони и неожиданно для себя обвел языком контур ее губ.

— Господи! — вздохнула она, смиряясь перед неизбежным, но делая последнюю попытку отстраниться.

— Минуту назад ты думала иначе, — упрекнул Лука, задыхаясь от растущей страсти, чувствуя, как бешено застучало его сердце.

— Я уже не способна думать. Такого со мной еще не было, — невольно проговорилась она.

В ответ на ее наивное признание Лука рассмеялся, но это не сняло ее напряжения.

— Может быть, ты прекратишь наконец говорить без умолку? — заметил он, осторожно просовывая язык между ее раздвинутыми в готовности губами.

Неизъяснимо сладостное чувство, пронзив, охватило все ее тело, все ее чувства до крайности обострились, прерывистое дыхание рвалось из груди. Она обмякла и растворилась в его объятиях.

Вместо того чтобы подхватить, он медленно повел ее к стене, которая была в нескольких шагах.

Джуд почувствовала спиной твердую поверхность. Она резко вздохнула и замерла. Ее груди, прижатые к груди Луки, напряглись, соски ныли от сладкой муки.

— Этого не может быть!

— Вы отрицаете очевидное, доктор, — задыхаясь, подытожил он, потом зажал ее ладони одной рукой, а второй нежно провел по ее лицу.

Я попала в беду, думала в панике она, нервно проводя воспаленным языком по припухшим губам. Его рука, коснувшись ее талии, уже увереннее спустилась вниз по бедру.

— Сага… Поцелуй меня, — потребовал он.

Звук его голоса подействовал на нее завораживающе. Она уже не хотела ничего анализировать, не желала думать о последствиях на случай, если он от слов перейдет к делу. Хотя, конечно, где-то в дальнем уголке души назойливый предупреждающий голос пытался вмешаться. Джуд в безумном порыве обвила его шею руками. Сильные руки обняли ее за талию, и он, словно пушинку, поднял ее вверх.

Их губы сомкнулись. Она знала, что он искушен в искусстве поцелуя, но не ожидала, что его поцелуй окажет на нее столь сокрушительное воздействие.

Такой страсти, такого сильного желания она никогда прежде не испытывала. Лука зачарованно и жадно наблюдал смену выражений на ее лице — целый пестрый калейдоскоп чувств. Она вела себя так, словно ничего подобного с ней до сих пор не было.

Это потрясло его.

Ее ресницы опустились, голова немного поникла.

Он покачал головой:

— Нет-нет, я хочу видеть твое лицо.

Он крепко прижал Джуд к своему трепещущему телу. Она почувствовала, как его бедра втиснулись между ее ног.

Джуд широко распахнула глаза, чувствуя в нижней части своего живота жгучее прикосновение его восставшей плоти. Его взгляд обжигал, на глаза ее накатывались слезы. Все в нем дышало жаром, и она хотела стать частью этого жара, ей хотелось раствориться в нем, сгореть в его огне. Ей даже в голову не пришло, что следует отстраниться. Вместо этого она, изогнувшись дугой, еще сильнее прижалась к нему, наслаждаясь твердостью его жаркой плоти.

Он снова поцеловал ее, глубоко, требовательно и ненасытно. Джуд не сразу опомнилась, когда открылась дверь в комнату. Лука пришел в себя первый.

В комнату вбежали дети. Джуд нервно схватила пульт дистанционного управления телевизора и неестественно оживленным голосом быстро заговорила:

— Надо заменить батарейки, мне очень хочется посмотреть новый фильм.

Лука поправил пиджак и пригладил растрепавшиеся волосы. Его лицо осталось бесстрастным. Очевидно, он не чувствовал стыда, который замучил ее.

Господи! Как я только могла так забыться! — мысленно ругала себя она.

— Тетя Джуд, ты плакала? — Голос Джозефа был удивленным.

Джуд изобразила широкую улыбку, пытаясь скрыть напряжение, и повернулась к мальчику:

— Нет, конечно, нет, малыш!

Похоже, что она действительно была готова разреветься. Все ее тело пылало от стыда и унижения.

Кошмар! Она словно обнаружила себя посреди супермаркета в одном нижнем белье, но не новом и красивом, а застиранном и ветхом.

Джуд не могла набраться смелости и заглянуть ему в глаза, но чувствовала, что Лука не спускает с нее взгляда. С самого начала она вела себя с ним как сумасшедшая, но, решив поцеловать его, перешла все границы… Как она только могла до такой степени потерять над собой контроль?

— Она раньше плакала, — ответила София, — когда ты потерялся.

— Я не потерялся! — возмутился Джозеф. — Я хорошо знал, куда надо идти. Я, как папа, хорошо ориентируюсь в пространстве, — гордо заключил он.

Малыш был при этом так сильно похож на Дэвида, что Джуд едва не разрыдалась.

— Очень может быть, что ты прав, — сказала она дрожащим голосом, — но в следующий раз, я очень прошу тебя, не ходи никуда без спросу. Хорошо?

Джуд была неприятно поражена, увидев, что, прежде чем ответить, мальчик покосился сначала на Луку, стоявшего рядом с ней.

— Хорошо, тетя Джуд.

— Давайте вместе поблагодарим еще раз господина Ди Росси, — оживленно заговорила Джуд. — Особенно ты, Джозеф, должен быть благодарен ему.

Ведь из-за тебя поднялся весь этот шум.

— Но я не сделал ничего плохого, правда, Лука?

Ведь ты любишь меня, да? — обратился Джозеф к Луке с невинной улыбкой.

— И меня тоже? — завопила сестра-близняшка.

— Вы оба ужасные озорники.

К изумлению Джуд, его суровый ответ привел детей в полный восторг. Они радостно засмеялись.

— Тетя Джуд, он любит нас, — радостно сообщил Джозеф.

Джуд не смогла сдержать слез. Она отвернулась, но Лука успел заметить ее заблестевшие глаза.

Вся эта компания действительно нуждалась в его любви.

А может быть, его растрогали не только дети, может быть, ему хотелось не только их любви?

— Лука останется с нами на чай?

— Боюсь, что это невозможно, дети.

Джуд расстроилась, увидев их печальные личики, но лучше, если они расстанутся с ним раз и навсегда и не станут питать бесплодных надежд.

— Господин Ди Росси — очень занятой человек.

Лука присел перед детьми:

— Может быть, лучше вы как-нибудь приедете ко мне на чай в мой загородный дом? У меня есть маленькая девочка. Она немного старше вас.

— Ура! — закричали хором близнецы. — Тетя Джуд, можно нам туда поехать?

— Посмотрим.

Провожая Луку до порога, она чувствовала, как ее переполняет клокочущий гнев. Быстро оглянувшись, она последовала за ним в коридор, оставив дверь в комнату слегка приоткрытой, чтобы не упустить детей из поля зрения.

— Да как посмели вы внушать бедным детям ложные надежды! — накинулась она на него свистящим шепотом. — Это жестоко. Зачем это вам? Ушли бы с миром — и остались бы в наших воспоминаниях хорошим человеком. — Она горько усмехнулась, перевела дух и продолжила:

— Как я посмотрю им в глаза, когда они поймут, что никакого приглашения не будет? Вы уйдете и никогда не вспомните о них. — Она насупила брови, с удивлением услышав вопросительно-молящую нотку в своем голосе. — Но я не смогу им ничего объяснить, — закончила Джуд с неожиданной грустью в голосе.

Лука делал вид, что внимательно слушает, но ее обвинения его совершенно не задевали. Некоторое время он стоял и смотрел на нее, сохраняя на лице загадочное выражение.

— Что вы на меня смотрите! — еще больше рассердилась она, поняв, что он не собирается ей отвечать.

— Вы же не хотите, чтобы я ушел. Ведь именно в этом кроется вся проблема?

Джуд вспыхнула до корней волос.

— Да уходите же наконец отсюда, и проблема разрешится сама собой. Да по мне, провалитесь вы хоть сквозь землю!

Лука улыбнулся, приведя Джуд в крайнюю степень смятения, так как улыбка украсила его еще больше.

— Знаешь, дети очень похожи на тебя, только теперь я это понял, — сказал он, продолжая разглядывать ее. — Все вы одинаково надуваете губы.

— Я никогда не надуваю губы, — резко возразила она. И тут заметила, что он внимательно и без улыбки уставился на ее губы. Ее сердце вновь подскочило в груди, и она решила заполнить опасную паузу болтовней:

— Плохо то, что вы солгали детям, не думая о последствиях. Сказали, что у вас есть дочь, которой на самом деле никогда не было.

— У меня действительно есть дочь. Ее зовут Валентина.

— В самом деле?

— Я не думал о последствиях лишь тогда, когда целовал тебя.

Ничего себе! И что он хотел этим сказать? Что он себе вообразил!

— Забудьте, — небрежно бросила она. — Я уже забыла об этом. Это был ничего не значащий пустяк.

— Это был далеко не пустяк. И мы оба это прекрасно почувствовали.

— Так что же вы хотели сказать? Что вы почувствовали ко мне отвращение? Гадливость? Если бы это было действительно так, то не кажется ли вам, что при этом вы довольно странно себя вели! Слишком активно!

— Разве фрустрация всегда доводит тебя до такого жуткого состояния?

— Фрустрация?

— Это когда совершаешь рискованный поступок, не зная, чем это закончится.

Джуд уставилось на него.

— Господи! Да я никогда… Да неужели можно было подумать… — Она энергично тряхнула головой. Какие глупости!

Взгляд его темных волнующих глаз пронизывал ее насквозь.

— Ты хотела меня.

Больше жизни, подумала она.

— Если бы нас не прервали, мы бы закончили наше объяснение в постели, а вернее — прямо там, на ковре. Мы бы просто не дошли до постели.

Этот проникновенный голос привел ее в полное смятение. У нее против воли вырвался чувственный стон. Встряхнувшись, Джуд попыталась отогнать прочь соблазнительные мысли, застилавшие ее сознание.

— Вы вульгарны и грубы! — с трудом выговорила она, задыхаясь и с силой прижимая кулаки к своим пылающим щекам.

Он смотрел ей прямо в лицо.

— Ты удивительно страстная женщина. Таких я еще не встречал. Я держал в своих объятиях живой огонь!

Это он обо мне?

— Только я не имею привычки обманывать детей.

Мне просто захотелось, чтобы малыши побывали у меня. Мы недавно вернулись из Италии, и здесь у Валентины пока еще нет друзей. Ей было бы интересно пообщаться с детьми примерно ее возраста. Я показал бы вам наш новый дом. Раньше там жил приходский священник. В нем девять спален. Спальнями занимается домоправительница, которая постоянно устраивает там сквозняк.

— Я не хочу видеть ваш дом, я не желаю спать в ваших спальнях, и я не желаю больше видеть вас.

— Тогда из-за тебя мне придется нарушить данное детям обещание.

От злости Джуд скрипнула зубами.

— Да чтоб вы провалились! — прошипела она вне себя от ярости. — Я не собираюсь спать с вами!

— Разве ты не веришь в судьбу? Я верю, — сказал он. — И мне кажется, что мы созданы, чтобы быть любовниками.

Обведя равнодушным взглядом великолепную панораму города. Лука взялся за телефон.

— Соберите-ка мне все, что можете, о Джудит Лукас.

Она живет в этом же доме. Доктор Лукас. Психолог.

— Наконец-то решил заняться своим здоровьем!

Хорошее дело. Послушай, Лука, ты мне хорошо платишь, но частным детективом я к тебе не нанимался.

Я просто ничего не понимаю в этом.

— Я могу обратиться с этой просьбой лишь к человеку, которому полностью доверяю. Том.

Последовала пауза.

— Это относится как-то к теме, которую мы обсуждали в последний раз? — озабоченно спросил адвокат.

— Мне кажется, эта женщина — моя будущая жена, коротко ответил Лука.

— Ты не боишься жениться на незнакомке?

— Ты веришь в судьбу, мой друг?

— Что еще за судьба! Ты, наверное, выпил лишку, Лука.

С загадочной улыбкой Лука плеснул в бокал коньяку.

— Да, еще вот что, Том. Мне бы хотелось знать наверняка, спала ли она с моим братом.

Последовавшая пауза была еще продолжительнее.

— А если спала, от этого что-то изменится?

— Мне просто надо знать, как действовать. Но к моим намерениям это не относится.

Лука положил трубку телефона и одним глотком опрокинул себе в рот золотистую жидкость, задумчиво смакуя великолепный, ни с чем не сравнимый вкус.