Предатель. Тебе будет больно

3.2

Меня пробирает мелкая дрожь.

Я не могу быть беременна! Это просто невозможно. Мы с Глебом были очень аккуратны, и ничего не должно было произойти!

По крайней мере мне так казалось. Но сейчас я уже ни в чем не была уверена.

Взяв себя в руки, я снова выхожу из ванной и, слегка пошатываясь, спускаюсь вниз. Надо будет срочно записаться на прием к своему врачу по возвращении в город. В таких делах медлить нельзя, а значит нужно ко всему быть готовой.

Илья еще не спускался в гостиную, однако судя по шагам, доносящимся из его комнаты, он уже давно не спит.

Меня так и подмывает устроить ему допрос после вчерашнего заявления консьержа, но я изо всех сил держу себя в руках. В конце концов, разве мне есть дело до личной жизни Ильи?

Уложив Марка спать, я возвращаюсь на кухню перебирать вещи, которые я успела забрать из дома, когда сбежала от Глеба.

Вскоре в комнату входит младший Зимин.

–Привет, – бросает он, как ни в чем ни бывало, – ты голодна?

–Да. Я очень голодна, – отвечаю ему холодно, – и очень хочу полакомиться твоей правдой. Так может объяснишь мне, почему ты не сказал, что женат?

Бесцеремонно сажусь напротив Зимина и жду, когда он соизволит объясниться.

–А почему тебя это так волнует?

–Ты не ответил на вопрос, – взбешено переспрашиваю я.

–Ксюша, я не женат. Я не знаю, кто тебе донес эти глупости.

Он как ни в чем не бывало заваривает себе кофе, и садится за кухонный стол.

–Мне абсолютно нечего от тебя скрывать!

–Тогда почему твой консьерж утверждает, что ты приводил к себе жену?

Илья широко улыбается, словно его смешат пересказанные сплетни.

–И ты веришь этим сказкам, Ксюша? Люди придумают все, что угодно лишь бы развлечь себя и других.

Пристально наблюдаю за всеми жестами Ильи. Он кажется убедительным. Чертовски убедительным!

–Хочешь сказать, что консьерж наврал мне просто для развлечения? Ты меня извини конечно, но мотивация у него так себе. А вот ты всегда был довольно скрытым, и кто знает, может быть, в шкафу припрятал и жену с детьми.

Илья хмурится.

–Хорошо, Ксюша, я тебя понял. Просто пытался оградить от неприятных, жалких людей, но ты везде вынюхаешь подвох, – вздыхает Зимин и продолжает: – Я застукал нашего консьержа за получением взятки. Когда на паркинге освобождали места под продажу, он первым делом узнавал об этом, но сообщал не всем жильцам, как положено, а только тем, с кем у него был уговор. В итоге я сообщил об этом в соответствующие инстанции. Был скандал, он в итоге чуть не лишился работы. Понятно, что он зал на меня и сейчас всеми силами пытается нагадить мне, и всем моим близким. Разве я виноват в этом?

– Нет, конечно, нет.

Теперь и я чувствую себя виноватой. Накинулась на него, так и не разобравшись во всем до конца. Илья кажется вполне искренним, а я просто во всем ищу подвох после предательства мужа.

–Я всегда был одиночкой, – вдруг добавляет Илья, отводя взгляд, и изучая рисунок из кофейной гущи на дне.

–И это меня всегда удивляло. Ты ведь молодой, богатый и красивый. Почему твое сердце еще никто не занял.

–С чего ты взяла, что его никто не занял?

Бровь Зимина удивленно приподнимается, и он лукаво смотрит на меня.

–Так значит все-таки в кого-то ты влюблен?

–Да, – отвечает он, но звучит его тон подозрительно печально, – и эта женщина – ты.

Слышу, как в одно мгновение ускоряется мой пульс, и в то же время парализует все тело.

Илья Зимин в меня влюблен?! Как? Когда это произошло.

–Твое молчание меня расстраивает. Скажи уже хоть что–то, – настаивает Илья, наблюдая за моей реакцией.

–Когда? Как? Почему ты не сказал?!

–Не знаю, как это произошло. Как–то в один день посмотрел на тебя и понял, что это больше, чем просто восхищение. Но ты уже была женой моей брата. Я не мог позволить себе действовать.

Илья говорит об этом так спокойной, а у меня уже идет кругом голова от его признаний.

–Ты поэтому привез меня сюда, решил воспользоваться моментом, пока мой брак висит на волоске?!

Не знаю, что меня поразило больше его признание, или его двуличие.

Я вскакиваю с кресла, быстро направляясь к выходу из комнаты, пытаясь унять гнев.

Любил значит? И ни разу не показал этого раньше?

–Стоять.

Зимин гораздо проворнее меня. Не проходит с секунды, как он оказывается впереди, преграждая мне дорогу.

–Дай мне пройти! Я не хочу с тобой говорить!

– А я и не хочу, чтобы ты говорила, – шипит он, нагнувшись ближе, и вдруг я ощущаю, дрожь в коленях и исходящий от него жар.

–Я просто хочу, чтобы ты стала моей.

Его слова больно врезаются в память, а затем я ощущаю прикосновение его горячих губ к моим губам.