Предатель. Тебе будет больно

Глава 11

Ксюша

Он помолвлен с Дианой. Поразительно просто. Когда только эти мужчины успевают настолько быстро охладеть к прошлой жизни и начать все заново?

Отворачиваюсь к окну и смотрю на мрачные деревья на горизонте.

Наш брак с Глебом никогда не был безупречным, но я всегда верила в его доброе сердце и его искренние побуждения делать мир лучше.

Вспоминаю, как он хватает меня за руку, в надежде, что я поверю в его ложь. Только зачем ему это?

Измена куда красноречивее попыток Глеба объясниться. А теперь еще и какие–то дурацкие шпионские игры, о которых он говорил впопыхах.

Неужели он думает, что после этого, я снова смогу доверить ему семью и заботу о ребенке?

–Как ты после сегодняшней встречи с Глебом? – спрашивает Илья, не сводя глаз с дороги.

–Не делай вид, будто это имеет для тебя значение.

–Для меня, нет. А вот между тобой и твоим мужем, я надеюсь, теперь точно все кончено.

Удивленно кошусь на Илью.

–За что ты так с нами? Я отдала Эрику фотографии, разве на этом моя роль в твоем спектакле не закончена?

Внезапно Илья нажимает на педаль газа, и машина резко останавливается прямо посреди темной дороги, где нет ни одного источника света кроме того, что исходит от его автомобиль.

Мне становится неуютно.

–Илья? Что происходит?

–Выходи из машины, – вдруг приказывает он сурово.

–Я не понимаю. Мы ведь еще не доехали до твоего дома.

Мерзкая улыбка не сходит с кончиков его губ.

–Думаешь, твоя игра в моем спектакле уже сыграна, Ксюша? Спешу тебя огорчить, она только начинается.

Он открывает дверь со своей стороны и быстро обходит машину.

Внутри у меня все переворачивается в сотый раз. Слышу эхо своего ускоренного сердцебиения по всему телу, а затем понимаю, что леденящий ужас, не дает сдвинуться с места.

Что он задумал? Может теперь убьет меня, чтобы причинить боль своему брату?

Зимин открывает дверь автомобиля, и почти силой вытаскивает меня из салона.

–А теперь пройдемся.

–Илья? Куда? Здесь кругом лес?! Если ты задумал меня убить, то сделай это хотя бы быстро!

Мужчина только ухмыляется.

–Нет. У меня нет плана тебя убивать. Да и зачем? Ты ведь пока нужна мне.

–Для чего, Зимин?! Для чего тебе может быть нужна домохозяйка с ребенком?

Его улыбка становится еще шире и еще злее.

–Ты нужна мне, как возможность для торга с Глебом. Если он не будет делать то, что я захочу, придется его заставить.

Теперь приходит моя очередь истерично улыбаться.

–Если ты думаешь, что Глеб пойдет на это, то сильно ошибаешься. Ему плевать на нас с Марком, ты сам неоднократно говорил об этом.

Зимин тихонько шелестит листвой под ногами и ехидно усмехается.

Весь наш разговор полон неприкрытого сарказма, иронии и ненависти.

–Ты и правда веришь в то, что ваша семья ничего не значит для него? Как легко же вас женщины, убедить в том, что вас предали.

–О чем ты?! Я видела все, что он делал с Дианой.

–Вот только это ты и видела. И больше ни на что не смотрела! Не слушала мужа, не пыталась понять.

Я едва не плачу, когда Зимин снова касается темы измены.

–Но я ведь видела.

–Видела? Видела? А что ты видела? Экспертизу того, что он был под таблетками в этот момент? Заключение Дианы о том, что она является мастером в области транс-психологии и работает с гипнозом?!

Он снова смеется. На это раз все громче и громче, а у меня стоит звон в ушах, потому что я не верю, что все это может быть планом Ильи Зимина.

–Измена была подстроена? Зачем?! Зачем, Илья? Есть гораздо больше способов отомстить людям, чем рушить целые семьи и жизни стольких людей!

–На самом деле все куда проще, я просто хотел и хочу бабло, Ксюша. И только с помощью твоего мужа, я могу его получить.

–Мой муж стоматолог, ты хочешь отнять у него клинику? Переманить клиентов? Но это звучит, как полный бред, ты по образованию экономист!

–Боже упаси, чем ты вообще слушала его? Глеб и стоматолог? Да в каком месте он стоматолог?! Твой муж пятнадцать лет работал на спецслужбы и наивно предполагал, что может вот так просто вычеркнуть эту часть своей жизни из прошлого. Но как же хорошо, что я не забыл об этом…

Мне все сложнее и сложнее становится контролировать свои эмоции.

Сейчас Зимин явно добивается от меня какой-то неадекватной реакции, а значит мне ни в коем случае нельзя терять самообладание.

–Значит, когда он говорил о каких-то убийствах и преследованиях…, – едва не задыхаясь, уточняю я, и Илья довольно хлопает в ладоши.

–Совершенно, верно. Твой муж просто работает на кого-то. Выполняет задание. А мое задание ему помешать и забрать то, что он так отчаянно ищет.

–И что же он ищет?

–А вот это тебе уже знать не положено, – огрызается он, – достаточно того, что ты сейчас у меня, а значит Зимин будет плясать под мою дудку. Все будут.

Я с трудом перевариваю информацию, сказанную Ильей, но еще сложнее до меня доходит, почему он рассказывает мне об этом где-то на трассе у обочины.

–Не понимаю, как можно так ненавидеть своего брата.

–На Глеба мне уже плевать, он получил свое! Сейчас я думаю только о деньгах, – Илья довольно ухмыляется.

Вдруг Зимин достает камеру и внезапно направляет ее на меня.

От резкого света на глазах проступают слезы.

–Отлично. Но ты не могла бы ты плакать чуть драматичнее?

–Плакать? Я тебе не артистка на сцене, чтобы плакать на заказ.

Маски на лице Ильи всегда меняются с бешеной скоростью, на этот раз он надевает гнев с примесью угрозы.

–Ксюша, ты не поняла. Мы записываем ролик для твоего мужа. Мне нужны твои слезы.

–Я не хочу, в этом участвовать. Илья, пожалуйста. Просто поговори с ним.

Мужчина снова отводит камеру в сторону и подсыпает на шаг ближе. Кроны деревьев грозно нависают над нами, но еще страшнее, когда рука Зимина больно стискивает мою запястье.

–Ты не в том положении, чтобы торговаться, девочка. Смотри в камеру и говори, что просишь Глеба вернуть то, что украл у нас его сообщник.

Я нервно сглатываю, пыталась на ходу выдумать план спасения, но сейчас единственный выходом кажется просто подчинится.

–Почему ты втягиваешь в это меня? Я ведь ни в чем не виновата! Ни я ни мой сын.

–Потому что это удобно. А теперь хватит задавать вопросы, делай, что я сказал.

Он снова отходит на несколько метров, на этот раз нацелив фонарь от камеры прямо мне в глаза.

Я непроизвольно морщусь, но вместо слез и унизительной мольбы, у меня вырывается совсем не то, что я ожидаю.

–Ну и мудак же ты, Зимин. Надеюсь, тебя посадят за все, что ты сделал.

Его лицо не выражает эмоций. Только циничный прищур выдает негодование.

–Ладно. Не хочешь по-хорошему. Тогда попробуем так. Я знаю, что ты беременна, Ксюша, но я очень сильно против второго спиногрыза в своем доме.