Прекрасная наставница

Глава 4

— Мама, — в четвертый раз позвал Джереми. — По-моему, ты нас совсем не слушаешь.

— Отец колет дрова, — сказал Захария, не поднимая головы. — Он снял рубашку.

Кэтрин, естественно, услышала это замечание и быстро отошла от окна, потому что действительно наблюдала за Коулом Джорданом.

— Итак, Захария, — размеренным голосом сказала она, — покажи мне, где находится остров Борнео.

— Нет ничего проще, миссис Кент. — Мальчик подмигнул ей. — Но может быть, сегодня нам лучше заняться биологией?

Кэтрин хватило одного взгляда, чтобы стереть ухмылку с его лица. Захария отвернулся и подошел к карте, приколотой к стене. С этой минуты Кэтрин больше не решалась подойти к окну. Но вскоре Захария пролил чернила, как она подозревала, нарочно.

— Я схожу за чернилами, мама, — с готовностью вызвался Джереми, и она увидела страх в его глазах. Мальчик знал, что письменные принадлежности хранятся в кабинете Коула Джордана.

— Нет, — сказала она, — продолжай заниматься. Я схожу сама.

Она знала, что, если пошлет туда одного из мальчиков, Коул начнет ему показывать что-нибудь определенно более интересное, чем география, например, как бросать лассо или кидать ножи, или расскажет, как клеймят скот. Классная комната была единственным местом, где Коул не смел появляться. За исключением ее спальни, подумала она, спускаясь по лестнице.

Приблизившись к кабинету, она расправила юбку и выпрямила спину. Учитывая, что она живет здесь уже несколько недель, просто удивительно, как им удается избегать друг друга. В основном она вела себя так, словно Коула Джордана не существовало. Старалась есть вместе с детьми в другое время, чем он, или в крайнем случае на другом конце стола. Кроме того, Кэтрин никогда не покидала своей комнаты, если знала, что Коул дома.

Но кого могут обмануть все эти хитрости? Только не Захарию, который все подмечал и делал выводы. Казалось, этот ребенок читал в ее душе. Непостижимым образом он догадался, что, несмотря на все ее деланное безразличие, она смотрит на его отца с восхищением.

Правда, этому было некоторое оправдание. Во-первых, Коул Джордан оказался совсем другим, чем она думала о нем вначале. Он был отличным отцом, причем обоим мальчикам. С тех пор как Джереми стал жить вместе с ними, Коул всегда приглашал его принять участие во всех делах, которыми занимался с сыном. И был справедлив. Если Захария демонстрировал отличную посадку в седле, Коул просил Джереми рассказать таблицу умножения. А когда Джереми начинал задаваться и говорить, что он умнее Захарии, Коул просил сына рассказать, как добывается серебро, не упуская технических подробностей.

Да, Кэтрин признавала, что Коул — отличный отец. С ней он был неизменно корректен и безразличен. Их отношения были сугубо официальными; изредка встречаясь, они перебрасывались короткими вежливыми фразами.

Тихонько постучав, Кэтрин взялась за ручку двери и затаила дыхание. Затем напомнила себе, что ведет себя просто нелепо. Мистер Джордан ничего для нее не значит. Он всего лишь работодатель.

Но потом вспомнила, как однажды пошла вместе с мальчиками на прогулку, чтобы научить их различать деревья по форме листьев. Откуда ни возьмись на тропинке появился Коул и, присоединившись к ним, приятно удивил ее своими обширными познаниями в ботанике.

— Я изучал съедобные растения, — сказал он, когда Джереми поинтересовался источником его знаний. — Мануэль никогда не использует эти растения в приготовлении еды, а я, когда был в вашем возрасте, очень интересовался различными травами, и мать научила меня разбираться в них. Ну и, конечно, Уэнделл.

Захария издал ликующий вопль. Коул, улыбаясь, растянулся на траве и поведал им историю Уэнделл — любимую историю Захарии. И Кэтрин была вынуждена согласиться, что рассказ этот — конечно, совершенно не правдоподобный — довольно занимателен. Захария знал с пеленок историю этой необыкновенной женщины, которая носила одежду только из черной кожи.

Под конец Кэтрин слушала рассказ с не меньшим интересом, чем дети, и с трудом удерживалась от вопросов, откуда взялась эта женщина и сбылись ли ее предсказания.

Но Коул нарушил очарование, взглядом показав ей, что видит, как сильно она заинтригована. Тогда Кэтрин сердито захлопнула крышку корзины с провизией, хотя заметила, что он засунул туда руку. С тихим восклицанием Коул отдернул руку и поднес ушибленный палец ко рту.

— Что это на вас нашло? — пробормотал он, но потом увидел гнев в ее глазах. — Вы никогда не прощаете нанесенных вам обид?

— Со мной все в порядке, — сухо ответила Кэтрин. — Я умею прощать обиды, но не тем, кто заставил меня пройти через унижение.

Сурово сдвинув брови, она холодно распрощалась и повела детей к дому.

И вот сейчас она стояла на пороге его личных владений. Кэтрин подозревала, что он специально держит там чернила, чтобы заманить ее к себе в кабинет. На стук в дверь никто не откликнулся, и она вошла в комнату. В глаза ей сразу бросился открытый сейф и кипа каких-то бумаг на бюро. Ограбление — мелькнуло у нее в голове. Она подбежала к сейфу, но увидела, что деньги на месте. У нее вырвался вздох облегчения.

«Что за безответственный человек», — подумала Кэтрин и, стала складывать бумаги в аккуратную стопку. Вдруг одна из них привлекла ее внимание. Это было банковское уведомление об открытии счета в Денвере на имя того человека, который обращался к Кэтрин с просьбой о выкупе своего магазина.

Тогда она стала проглядывать остальные бумаги и обнаружила документы, из которых поняла, что в Денвере Коул содержит дом престарелых. В списке его подопечных значились бывшие леджендские «девочки» — Бриллиантовая Сью и Озорница Джейн. Кроме того, Кэтрин нашла счета на огромные суммы за ремонт многих леджендских зданий.

— Вы посмотрели все, что хотели?

Она подпрыгнула от неожиданности, услышав голос Коула, потом круто развернулась и увидела, что он сидит в кресле в дальнем углу комнаты. На коленях у него лежала стопка бухгалтерских книг.

— Я п-пришла з-за чернилами? — с трудом выговорила Кэтрин и сама удивилась тому, как фальшиво прозвучали ее слова.

— Вообще-то я не держу чернила в сейфе, — улыбнулся он, приподнимая одну бровь.

— Я не собиралась рыться в ваших бумагах, — сказала она, запихивая бумаги в шкаф рядом с сейфом. Ей следовало уйти, но она осталась и даже спросила:

— Что означают все эти документы? Почему вы не продаете земли и недвижимость Ледженда его жителям? Почему ведете себя как…

— Деспот?

Он смеялся, но ей было все равно; она не собиралась отступать. Коул медлил с ответом, словно раздумывал, можно ли ей довериться.

— Вы, конечно, будете удивлены, но тем самым я оказываю им услугу. — Он подошел к сейфу и убрал в него бухгалтерские книги. — Серебряные копи истощились. Серебряный бум утих, и многие города, появившиеся в Колорадо, когда я был ребенком, сейчас опустели. И люди, которые вложили туда деньги, полностью разорились.

Он отошел к письменному столу. Кэтрин недоверчиво рассмеялась.

— Вы хотите, чтобы я поверила, будто вы держите монополию на этот город исключительно из альтруистских соображений? Когда рудники закроются, люди смогут уехать отсюда, не потеряв ни пенни благодаря тому, что вы не разрешаете им приобретать собственность? И я должна в это поверить?

Коул холодно взглянул на нее:

— Мне безразлично, верите вы или нет. Я сказал правду.

— А вы, значит, не получаете от этого никакой прибыли? — Губы ее насмешливо изогнулись — И не наживаете на этом несметных богатств? И не имеете власти над этим городом? Не распоряжаетесь судьбами людей вопреки их воле?

— О какой власти вы говорите? — Он повысил голос. — О какой власти можно говорить, когда речь идет о таком городе, как Ледженд? Да вы хоть рассмотрели его как следует? Где еще вы видели столько публичных домов?

— Но вы же не пускаете сюда приличных людей. Вы принимаете здесь только отбросы общества. Он угрожающе двинулся в ее сторону.

— Правильно. А вы спросили, почему я это делаю? Кэтрин начала отступать к двери, а он продолжал надвигаться на нее.

— Вы когда-нибудь задавались вопросом, почему я остался здесь, когда вся моя семья переехала в Денвер? А я скажу вам, миссис Высокомерие де Ланж. Потому что у этого города нет будущего. Мой отец хотел закрыть его совсем, так больно ему было смотреть на все, что здесь творится.

— Так почему же не пустить сюда порядочных людей и не позволить им…

Она уперлась в дверь, и его лицо находилось теперь так близко, что она различала темные крапинки в его голубых глазах. И ощущала на себе его дыхание.

Внезапно он отстранился и вернулся к письменному столу. Кэтрин смотрела на его опущенную голову и думала, что теперь может идти, но вместо того чтобы сделать это, вдруг спросила:

— Так почему?

Он помолчал, затем тихо ответил:

— Моя семья заработала много денег на этом городе, этих денег хватит не на одно поколение Джорданов. Несколько лет назад, когда отец узнал, что запасы серебра истощаются, он мог продать эту землю и уехать.

— Но он не сделал этого. Или вы не сделали этого. И остались управлять городом.

Он обернулся к ней:

— Да, я остался. Я не страдал от одиночества, ведь со мной был Захария. К тому же моя мать много лет назад построила великую стену, которая отделила нас от пороков леджендского общества. К сожалению, я хуже позаботился о своем сыне. Он гораздо лучше знает азартные игры, чем…

— Библию? — помогла ему Кэтрин.

— Вот именно, — согласился Коул с обезоруживающей улыбкой.

Кэтрин отделилась от двери, подошла к сейфу и достала оттуда стопку счетов.

— Что это?

— Просто деловые счета, — ответил он, забирая их у нее. Ей показалось, что он стыдится своих добрых дел.

Коул закрыл сейф на ключ и знаком отпустил ее. Но Кэтрин не двигалась.

— Зачем вы это делаете? — спросила она. — Я могу понять, почему вы не продаете землю, но все остальное недоступно моему пониманию. Жители Ледженда — взрослые люди, и вы им не отец и не опекун. Вы не имеете права решать их судьбу.

— Не имею права? Но у меня есть обязательства по отношению к ним — Он провел рукой по лицу. — Хорошо, миссис де Ланж. У меня нет такого права. Я богат, и потому я плохой. Я правильно вас понял? Похоже, вы выражаете общее мнение? А теперь будьте добры оставить меня, чтобы я мог вернуться к своей работе — освобождать несчастных жителей Ледженда от их честно заработанных денег!

Кэтрин не пошевелилась, и он рявкнул:

— Уходите!

Она подавила в себе желание выскочить из комнаты, как нашкодившая школьница, и спокойно, с достоинством вышла.

После этого случая она начала выведывать у Захарии, чем занимается его отец. Мальчик относился к ее расспросам подозрительно, и тогда Кэтрин рассказала ему то, что уже знала.

— Он сказал вам, что рудники скоро закроются? — поразился мальчик. — Прямо так и сказал? Энтого он никогда никому не рассказывал.

— Этого, — привычно поправила его Кэтрин и замахала рукой, чтобы он не начинал свое обычное «Я так и сказал». — А почему он остался здесь?

— Ему приснился сон, — ухмыльнулся Захария и откусил хороший кусок яблочного пирога. — Я, так и быть, расскажу вам, хотя нет смысла в этом для меня никакого.

Кэтрин ужаснулась его косноязычию, однако прикусила язык и не стала поправлять негодника, понимая, что он подтрунивает над ней, пользуясь ее заинтересованностью, Захария рассказал, что когда его отцу было девять лет, ему приснился сон, изменивший всю его последующую жизнь. Во сне леджендцы перестреляли всю семью Джорданов, после чего все горожане были изгнаны из города и умерли страшной смертью.

— И после этого сна он стал, заботиться о жителях города?

— В этом для меня смысла тоже нет, но так и есть. И он не носит при себе огнестрельного оружия, говорит, что не может обидеть людей, о которых должен заботиться. Для старожилов он открыл счета в денверском банке и положил на их имя много денег.

— И, зная, что запасы серебра истощаются, он не пускает сюда семейных людей. Потому что через несколько лет им придется уехать, — задумчиво проговорила Кэтрин.

— Да. Мой дедушка хочет, чтобы па перестал строить из себя героя и переехал в Денвер, но па говорит, что у него есть обязательства перед жителями города, и еще говорит:

«Не хочу, чтобы люди проклинали имя Джорданов». Похоже, это тоже как-то связано со сном. Да, и еще Уэнделл что-то наговорила ему. По-моему, она приходится па дальней кузиной. Когда Кэтрин почувствовала, что ее отношение к Коулу Джордану изменилось, она стала избегать его еще тщательнее. Ведь он ясно дал ей понять, что не намерен связывать себя узами брака. А раз так, всякое сближение с ним исключено. Она знала, к чему может привести такая близость Джереми был наглядным тому свидетельством.