Преследуя тьму

Порыв ветра сбил офицеров с ног, они отлетели. Пистолеты стреляли, пули рикошетили от потолка. Эш прижал Пайпер к своей груди, и мир закружился, он бросился вперед так быстро, словно вылетел из пушки. Ветер терзал ее лицо, они пересекли коридор за две секунды. Их ждала кирпичная стена, но Эш не замедлялся.

Он вскинул руку, вспыхнул свет, раздался гул. Они вырвались в новую дыру в холодную ночь среди обломков. Они полетели над дорогой на высоте трех этажей, но не падали. Они легко скользили над землей, снижаясь. Они опускались, Пайпер оглянулась через плечо и увидела большие, изящные, черные и кожистые крылья, которые сложились на спине Эша. Она моргнула, и они пропали.

Она вырвалась на земле и развернулась, но он уже скрыл себя чарами.

Из тьмы вылетела кроха Цви и опустилась на плечо Эша, безумно лепеча. Пайпер смотрела, как крылышки дракончика прижимаются к спине, миниатюрные версии скрытых крыльев хозяина.

Цви издала еще одну трель и посмотрела на Пайпер. Она моргнула. Эш медленно опустился на колени, сутуля плечи. Цви захлопала крыльями, дико вопя, держась за его плечо. Пайпер бросилась к нему, присела рядом, схватила за плечи, чуть не сбив с него Цви.

— Эш? Эш, ты в порядке?

Он посмотрел наверх, рассеянный, кренясь на одну сторону.

— Эмм, — выдохнул он. — Похоже, нет. Прошло не так хорошо.

Пайпер закинула его руку себе на плечи и осмотрела его. Черная футболка скрыла то, что он истекал кровью… сильно. Снова. Он не мог и три дня спокойно прожить?

— Вставай, — просила она. — Нужно уйти с улицы. Лир ждет нас.

— Ммм, — неразборчиво бормотал он, но с ее помощью смог встать на ноги. Он склонился на нее, они пошли, шатаясь, в переулок. Цви спрыгнула с его плеча, полетела вперед, на миг черные чешуйки сделали ее невидимой. Эш тяжело дышал, хромал. Его кровь пропитывала ее футболку. Еще один смертельный бой, как с коронзоном. Он снова едва шел. Она смотрела на дорогу, поддерживая гнев, ощущая, как по ее боку течет кровь Эша. Если она не будет злиться, будет паниковать. Ему было больно. Очень сильно.

— Пайпер, — прошипел голос. Лир появился из мрака, Цви висела на его плече. — Черт! Эш!

Он подхватил Эша под другую руку, они вместе увели его в переулок, прошли чуть дальше и нашли заброшенный гараж. Пайпер толкнула ржавую дверь и убрала с дороги полки, а потом помогла Лиру усадить Эша у стены. Цви тоненько пищала в панике, дрожала рядом с хозяином. Инкуб обхватил руки, появился голубой огонек. Он подбросил его в воздух, и огонек повис, как маленькая луна.

Эш тяжело дышал и смотрел в пустоту.

— Ай… — прошептал он.

Пайпер и Лир испуганно переглянулись. Он схватил дешевую футболку Эша и разорвал на боку. Пайпер охнула.

Эша проткнули. Его живот был кровавым месивом, словно по нему водили граблями. Кровь была повсюду. Они с Лиром ничего не могли сделать. Ему нужен был врач, чтобы все вернулось на место.

— Что… что… — ладони Лира трепетали над раной Эша, но он не смел тронуть ее.

— Два деймона ждали нас, — проскулила Пайпер. Она не знала, что сделать, скомкала разорванную футболку и зажала рану, словно это могло помочь. Он умрет просто не так быстро. — Один был минотавром.

— Гадкий зверь, — пробормотал Эш. Он посмотрел на Лира, пылая от лихорадки, но выглядя при этом тускло. — Я оторвал ему голову.

Пайпер моргнула, не зная, правильно ли он помнит бой.

— А второй? — прошептал Лир.

— Коттус, гад, — бормотал Эш. — Попал по мне, когда я убил Геноцеса, пока он не… напал на Пайпер снова…

Лир сглотнул.

— Почему Коттус напал на тебя? Только если…

Эш посмотрел на Пайпер.

Лир замолчал и прижал ладони к лицу.

— Плохо дело.

— Не так и плохо, — Эш почти улыбнулся. — Пайпер… получила… данные, — он дышал все быстрее и с хрипом.

— Эш, ты умираешь, — рявкнул Лир. — Мне плевать сейчас на Камень.

— О, — выдохнул Эш. — Надеюсь… нет, — он нахмурился. — Умирать… противно.

Ее губы дрожали.

— Ты не можешь умереть, — зло сказала она ему. — Ты сказал, что будешь в порядке. Я думала, ты крепче! Разве тебя не боится половина Подземного мира?

— Неа, — выдохнул он. Его голова прижалась к стене за ним. — Они боятся… босса.

— Что за босс?

— Чертов босс, — пробормотал он. — Ненавижу его.

— О чем ты?

— Пайпер, оставь его, — голос Лира дрожал.

Она посмотрела на футболку. Она вся была в крови, ручейки бежали по ее рукам. Ее ладони дрожали, она прижимала ткань к ране. Слезы лились по ее лицу.

— Глупый деймон, — выдавила она. — Глупый. Так попасться. Посмотри, что ты наделал.

— Не плачь, — прошептал он немного удивленно.

— Я не плачу!

— Я не собирался… умирать… Ты слышала. У меня проблемы… большие…

— А?

— Украл, — он хрипел. — Проклятый… Камень, — он съехал в сторону и посмотрел на Пайпер. — Прости…

— За что? — осведомилась она, зло вытирая слезы с лица. — Ты спас мне жизнь. Дважды.

— Трижды…

— Молчи! — злясь на себя от беспомощности, она старалась держать себя в руках. Как она могла просто сидеть здесь, когда он умирал на ее глазах? Что ей делать?

Дверь гаража открылась, сбив полки, которыми они закрыли проход. Пайпер раскрыла рот, ощущая страх.

Доктор-деймон стоял в дверях и смотрел на них.

ГЛАВА 6

— Вы! — завопила Пайпер. Она пыталась пронзить его взглядом. — Убирайтесь.

Он, конечно, не послушал. Он прошел и закрыл дверь. Воздух трещал от магии, он что-то сделал, наверное, запечатал их. Лир встал и заслонил их собой. Доктор прошел дальше в комнату.

— Офицеры вас ищут, — сказал доктор. — Я скрыл ваш след, но это продлится до рассвета. Нельзя терять время.

— Как терять? — рявкнул Лир. — Будете сдерживаться, чтобы не убить нас?

— Я не буду вас убивать.

— Будто мы поверим…

— Я Вейовис.

Рот Лира раскрылся, но звуков не было. Пайпер смотрела, не зная, что думать. Если это правда был Вейовис…

В зависимости от магии и расы, деймоны могли жить по времени как люди или вечно. Некоторые из них были очень-очень старыми, и Вейовис был из таких. Он был Надземным деймоном, и, хотя им нравилось притворяться хорошими, в реальности они были не лучше подземных деймонов. Вейовис же отказался от жестокости своего вида и посвятил себя исцелению, как говорили в легендах. Он был лучшим целителем из известных, но его редко видели.

Не было способа доказать, что это Вейовис, но заявлять такое было опасно. Если настоящий Вейовис узнает, расплата в любом случае будет ужасной.

— Вы… вы… — Лир шагнул вперед. — Прошу, исцелите его. Умоляю.

Вейовис холодно улыбнулся.

— Потому я и здесь.

— Пошел отсюда, — прохрипел вдруг Эш.

— Ну-ну, — спокойно сказал Вейовис Эшу. — Думаю, тебе осталось минут десять. Если хочешь жить в ненависти ко мне и дальше, мне нужно сразу же начать.

Пайпер тут же отскочила от Эша и поманила Вейовиса.

— Исцелите его, прошу. Эш, молчи и не мешай ему, или я сама тебя убью.

Эш фыркнул. Его лицо скривилось от боли или ненависти. Чем ему так не угодил Вейовис?

— Вам двоим лучше покинуть комнату, — сказал Вейовис через плечо, опустившись рядом с пациентом. Эшу он сказал. — Убери чары, мне нужно видеть, что я делаю.

Пайпер с любопытством смотрела поверх плеча, замерев, несмотря на печаль ситуации, но Лир схватил ее за руку и потащил по лестнице в конце гаража. Второй этаж был затхлым, тесным, люди давно здесь не жили. Зато маленькие четвероногие обитатели тут царствовали. Она сморщила нос от мышиного помета всюду, а потом нашла относительно чистый стул на кухне. Она опустилась и хотела закрыть руками лицо, но поняла, что они в крови Эша. Пальцы дрожали.

— Он будет в порядке? — прошептала она.

Лир сел рядом с ней на стул.

— Надеюсь. Вейовис — легенда.

— Почему он не нравится Эшу?

— Понятия не имею.

Она прикусила губу и посмотрела на инкуба.

— Может, мы зря их оставили одних?

Лир вздохнул.

— Эш не убрал бы при нас морок, а без этого умер бы. Вейовис может только убить его в худшем случае, а он и без того в минутах от смерти.

— Почему Эш не опустил бы морок при нас?

— Ну… при тебе, — исправил Лир. Он смотрел на грязный стол красными от напряжения глазами. — Он бы не хотел испугать тебя.

— Эш умер бы, лишь бы не пугать меня?

Он резко вдохнул.

— Нет. Но он бы спорил и сопротивлялся, как упрямый идиот, каким и является. И мы потеряли бы время.

— Почему для него это так важно?

— Ты не понимаешь, Пайпер. Ты думаешь, что знаешь нас, но ты все еще ребенок. Сколько деймонов ты видела без морока? Не все из них красивые или крутые. Их настоящие облики ужасают, кошмарные. Мы не показываем людям себя такими, потому что вы тогда не забудете. Вы больше не поверите, что мы — люди.

— Ты — не человек.

— И твоя голова знает это, но не вся ты. Как только ты увидишь нас без этой маски, этого облика, — он указал на свое тело, — ты осознаешь это. Некоторых деймонов получится только бояться. Ты всегда будешь бояться. Это в людской природе.

— Я чеймон, — сухо сказала она.

— Ты все равно считаешься человеком.

Пайпер скрестила руки и смотрела в пустоту, но не могла перестать представлять руку Эша в черной чешуе с опасными когтями и те крылья. Может, она не хотела узнавать, как он выглядит на самом деле.

Отклонившись на спинку стула, она пыталась расслабиться, но не могла сидеть и ничего не делать, пока Эш мог умирать внизу в обществе ненавистного ему деймона.

— Не понимаю, — сказала она, чтобы прогнать тишину. — Деймоны напали на Эша. Минотавр и тот Коттус… — она вспомнила страницу учебника, и страх защекотал ее. — Ох, когда Эш сказал «Коттус», он же не имел в виду Коттуса из Сторуких братьев?

— Ударяющий Коттус, — утомленно согласился Лир. — Один из самых гадких и опытных наемных убийц Подземного мира.

— И Эш сражался с ним.

— Судя по результату, безуспешно, — мрачно пробормотал Лир.

Она жевала ноготь. По сравнению с Коттусом, репутация Эша была летней бурей рядом с извержением вулкана. Коттус был древним деймоном, копившим злость несколько тысячелетий.

— Что за босс послал Коттуса за Эшем?

Лир смотрел на стол, словно сосредоточился… или сильно думал.

— Ты знаешь о главных семьях Подземного мира. Босс — глава одной из семей.

Она нахмурилась. В Подземном и Надземном мире выделялись несколько сильных и древних семей, их имена были известны всем, многих давно описали богами и богинями в мифологии. Играя роль местных диктаторов, они всегда соревновались между собой за власть. Хотя деймоны положили конец войнам людей, они сами не любили мир.

Накрыв ладонью грудь, где был спрятан Сахар, она хмуро смотрела на Лира. История Сахара была долгой и путанной, но точно было то, что член самой сильной Надземной семьи, Ра, создал Сахар 500 лет назад. К сожалению для них, Подземные семьи прослышали о нем. Его украли почти сразу после создания, по слухам, семья Аида. После этого история Сахара становилась мутной. Только недавно стало ясно, что он снова у семьи Аида. Когда Ра узнали об этом, они потребовали вернуть Сахар.

Две семьи были на грани войны из-за Сахара. Ра заявляли, что камень их по праву. Семья Аида отрицала, что они воровали его, и после пятисот лет никто не собирался его отдавать.

После нескольких лет переговоров с помощью Консулов и давления других семей семья Аида передала камень на хранение Консулам. Сахар в тайне переправили в Главное консульство, переговоры продолжались, пока не было достигнуто согласие: семья Аида позволит вернуть Сахар Ра при условии, что его запечатают навеки. Встреча три дня назад должна была закрепить детали, а потом Камень собирались переправить в нейтральное место встречи. Там обе семьи увидели бы, как его погребли бы в земле и запечатали самыми сильными чарами.

Боссом Коттуса мог быть глава любой семьи Подземного мира, даже семьи Аида. Пугало то, что была замешана одна из таких семей. Пайпер надеялась, что им на такое потребуется больше времени.

Она обхватила себя руками и подняла ноги на стул.

— Что он делает? — тихо спросила она. — Зачем всем так нужен Сахар?

Лир задумчиво посмотрел на нее.

— Ты знаешь, как работают камни хранения?

Она кивнула. Магия, которую использовали деймоны и чеймоны, требовала энергию их тела. Без времени на восстановление им требовался источник со стороны. Был способ превратить твердые металлы и камни в хранилища энергии. С камнем хранения в руке деймон забирал его энергию для своей магии. Чем тверже был материал, тем больше энергии мог хранить, тем дольше держал ее. Из-за деймонов такими дорогими были бриллианты.

Лир посмотрел на свои ладони, медленно сжимал пальцы.

— Сахар — безграничный камень хранения, он такой один. Он может содержать бесконечный запас энергии. С ним у владельца безграничный запас силы. Какой деймон не убил бы за такое?

Пайпер сглотнула. Безграничный камень хранения? Понятно, почему его так хотели деймоны и чеймоны.

— Говорят, его почти невозможно использовать. Никто не смог держать его так долго, чтобы понять это, — криво улыбнулся Лир. — Сахар не всем готов отдавать силу. Все камни хранения нужно сломать под себя, тогда они привыкают к использованию и не противятся. Но сломать их сложно. Энергию из них вытащить сложнее, чем применить заклинание.

Она задумчиво кивнула. Камни хранения были дорогими, но многие деймоны, которые могли их себе позволить, обладали лишь несколькими. У чеймонов проблем с такими камнями было больше. Взлом мог занимать месяцы, а то и годы, в зависимости от камня. Деймон не мог просто схватить камень и использовать. Менять их было просто, но не использовать. Заряжание камней было основной причиной, по которой деймоны посещали Землю.

Деймоны не могли копить в камнях свою энергию, магия и энергия мешали друг другу. Они могли колдовать на предметах, но не могли наделять их магией. Но они могли копить в камнях энергию людей. И деймоны приходили на землю и собирали энергию эмоций. Им не всегда нужен был камень хранения, это для них было запасной батарейкой. Деймоны могли забирать энергию в свои тела, если хотели.

Но они не могли выбрать случайного человека и начать забирать энергию. Человек должен был отдать эмоциональную энергию сперва. За тысячи лет кражи энергии людей некоторые деймоны обрели особые навыки для этой цели.

Хорошим примером были инкубы. Их внешность, умения, обаяние и магия пробуждали в людях похоть, от которой можно было забыть о своем имени. Похоть считалась эмоцией, и инкубы умело собирали такую энергию. Это не ранило людей, да и многие женщины не жаловались бы на внимание красавца. Суккубы, женская версия инкубов, была одарена так же. Надземные деймоны были со своей версией: купидоном. Они не пробуждали похоть в людях, они создавали временное слепое увлечение, рушащее отношения. В любом случае, получалась хорошая эмоциональная энергия.

Были другие специалисты среди деймонов, предпочитающие одну эмоцию, как страх, ненависть или ревность. Некоторые искали положительные эмоции. Пайпер нравились серафимы: распространенные деймоны Надземного мира, которые любили любовь. Деймоны, обладающие самыми эффективными чарами, пробуждающими эмоции, были теми, кто продавал камни хранения другим деймонам. Хотя она никогда не спрашивала, Пайпер была уверена, что Лир так делал для выживания. Она была уверена, что он был в этом хорош.

Зависимость деймонов от людей из-за энергии стала поводом для создания Консульств. До войны и открытия существования деймонов они скрытно собирали энергию. Люди и другие деймоны постоянно были в опасности, и Консульства стали безопасными укрытиями, Консулы отгоняли людей, предоставляли деймонам комнаты, чтобы они посещали Землю продуктивно, а не с опасностью для жизни.

Роль Консулов со временем росла. Ныне Консулы организовывали для деймонов переговоры, выступали посредниками и записывали происходящее на встречах. Они хранили мир между Подземным и Надземным мирами.

Когда о деймонах узнали люди, у Консулов стала другая роль: разделения общества людей и деймонов. Правительство верило, что Консульства держат под контролем большую часть деймонов, а деймоны верили, что Консульства не дают людям наброситься на них.

Пайпер прикусила губу. Она всегда хотела быть Консулом: судьей, стражем, дипломатом и посредником.

Разбираться с деймонами было непросто, не все они уважали власть Консульств. Нужно было хорошо соображать, обладать сильной личностью и уметь применить силу, если нужно. Чтобы не уступать деймонам, которые могли и отвечали агрессивно магией, Консулы сами нуждались в магии. Пайпер могла быть самой умной, сильной и крепкой, но без магии ее шансы стать Консулом были нулевыми.

У нее не было ни капли магии. Она даже не знала, как ощущается магия. Чеймоны, рожденные от человека и деймона, наследовали внешность человека, всегда выглядели только так. Но они могли унаследовать значительную часть магии деймона-родителя. Способность обладать магией была встроена в доминантный ген в Х-хромосоме, наследуемой от родителя-деймона.

У Пайпер не было деймона-родителя. Ее родители были чеймонами. И она была не половиной, а четвертиной деймона. Такая семья не была первой, но почти восемьдесят процентов чеймонов были стерильными, редкие пары чеймонов могли родить ребенка.

Те пары, у которых могли быть дети, часто отказывались от этого из-за пугающей тенденции: каждая девочка, рожденная от чеймонов, умирала до половозрелого возраста.

Мальчики так не погибали. Они нормально росли, развивали магию, как обычные дети-чеймоны. Но все девочки умирали.

Было много теорий, некоторым были сотни лет. Вероятнее всего, что-то было с геном в Х-хромосоме, если учесть, что девочки так умирали и в семьях деймона и чеймона. Мальчики наследовали только одну Х-хромосому, один ген магии. Но девочки наследовали две Х-хромосомы. Два гена магии. Это, похоже, и было смертным приговором.

Кроме Пайпер. У нее были родители чеймоны, в теории, два гена к магии, но она не умерла.

Это было чудом. Она была исключением. Но, в отличие от мальчиков, она не унаследовала ни капли магии. Может, два гена магии отменяли друг друга. Может, она не унаследовала магию, и потому выжила. В любом случае, многие Консулы считали, что отец Пайпер должен был давно сослать ее в интернат для людей.

Она размышляла, сидя в тишине на стуле. Тянулись минуты. Лир смотрел в пустоту, хмурясь. Каждые пару минут он смотрел в сторону лестницы. Снизу не доносились звуки, только порой мерцала магия в воздухе.

Два ужасных часа спустя, тихие шаги сообщили о приближении Вейовиса. Надземный деймон устало потирал окровавленным большим пальцем бородку. Он сел за стол напротив них.

— Жить будет, — сказал он. — И шрам будет не таким страшным, если он отдохнет сорок восемь часов.

— Спасибо, — сказал Лир. — Как мы можем…

Вейовис отмахнулся.

— Вы ничего мне не должны. Я пошел на зов, только и всего.

— Эш узнал вас в больнице, да? — спросила Пайпер. — Когда мы вошли в главное здание, — добавила она, вспомнив, как Эш отвлекся, когда они прошли мимо охранника.

Вейовис пожал плечами.

— Не удивлен. Он вряд ли забыл бы меня.

— Почему он…?

— Ненавидит меня? — Вейовис сухо улыбнулся. — Он меня презирает. Видишь ли, я раньше уже спасал его жизнь.

— Он ненавидит вас за спасение?

— Да, — ответил Вейовис, его взгляд стал рассеянным, а голос чуть мечтательным. — Видишь ли, я спас не ту жизнь.

— Эм, — она растерянно переглянулась с Лиром.

— Я не понимал, конечно, — продолжил деймон. — Его выживание было наименее важным из всего, что было на кону в ту ночь. Спасение его жизни стоило ему всего. Он никогда не простит меня.

— О чем вы? — тихо спросил Лир.

Вейовис посмотрел на них.

— Это рассказывать ему, не мне. Но я предупрежу вас сразу. Если вы переживете это… — он медленно вздохнул. — Ему потребуется твое прощение. Если ты сможешь.

Пайпер вскинула брови.

— Что?

Деймон встал.

— Милое дитя, не забывай. Деймоны — не люди. Мы живем так, как ты и представить не можешь, в мире, о котором ты ничего не знаешь. Если ты не сможешь простить его, когда придет время, что ты не достаточно сильна, чтобы стоять среди нас.

— За что простить? — зло осведомилась она. — О чем вы говорите?

Он поправил окровавленную одежду, не слушая ее.

— Снаружи моя машина. Можете взять ее. Если сопроводите меня, — сказал он Лиру, — мы сможем уложить его на заднее сидение. Он проснется от целебного сна через двенадцать часов, и он будет голоден…

Голос Вейовиса угасал, они с Лиром спускались по лестнице. Пайпер сидела за столом и смотрела в пустоту. О чем говорил Вейовис? За что она должна будет простить Эша?

Но он ведь уже извинялся перед ней. За что? Он что-то сделал или хотел сделать? Он умирал и бредил. Это могло ничего не значить. Он спас жизни ей и Лиру. Без него они бы не выбрались живыми, их бы тут же схватили. Они бы не пробрались в больницу, хотя она отчасти жалела об этом поступке.

Она сглотнула и вытащила обрывок бумаги из кармана. СЕЙФ. ОФИС. 14-25-9. Несмотря на подозрения, она хоть знала, куда им идти дальше.

* * *

— Не знаю, Пайпер, — медленно сказал Лир.

Она строго посмотрела на него с пассажирского места старой машины. Они ездили часами, покинув заброшенный гараж, где чуть не умер Эш. Как дракониан делал при их первом побеге, они запутывали свой след против сверхъестественных ищеек. Наконец, когда солнце показалось на горизонте, они остановили машину в разросшемся парке, где уснули от усталости.

— Мы не можем ждать, пока проснется Эш, — объяснила она в третий раз. — Нужно спешить. Это не как с больницей. Они не будут ожидать, что мы вернемся на место преступления.

— А другого способа нет? — с сомнением спросил Лир. — Я думал, преступники возвращаются на место преступления.

— Да, но только из-за информации в этом сейфе.

— Без помощи Эша…

Они оглянулись за плечи. Эш лежал неподвижно на заднем сидении, его темно-рыжие волосы разметались на гадко-желтой ткани и сером одеяле, которым они укутали его. Он почти не шевелился за последние десять часов. Цви лежала комочком на его груди, смотрела на них недовольными золотыми глазами. Она так защищала своего бессознательного хозяина, что Пайпер и Лир даже тронуть его толком не могли без шипения скалящегося дракончика.

Пайпер глубоко вдохнула и повернулась к Лиру.

— Слушай. Ладно сейф, но мы хотим есть и пить. Мы пару дней не мылись. Нам нужны еда и припасы. В Консульстве получить это проще всего, — Лир открыл рот, и она ускорила темп речи. — Мы проверим снаружи. Если там есть люди, мы вернемся и дождемся пробуждения Эша.

Лир хмуро обдумывал это.

— Не понимаю, почему нельзя подождать. Ты знаешь, что у меня мало магии, Пайпер. Я могу сражаться, но не как Эш. Из нас троих он самый сильный. Нет смысла идти без него.

— Мы не можем ждать, Лир. С каждым днем офицеры все ближе к нам, как и деймоны, охотящиеся на Сахар. И отец. Ему нужна наша помощь. Даже если Эш проснется сейчас, он еще день будет набираться сил, а магию сможет использовать только через пару дней! Он явно использовал в бою все запасы.

От ее последних слов Лир застыл. Он бросился за сидение и, игнорируя шипение Цви, схватил Эша за запястье. Он снял широкий кожаный браслет Эша и сел на свое место. Он перевернул браслет внутренней стороной вверх.

Три больших плоских камня цвета вина сияли в ярком свете заката. Они были встроены в кожу, отполированы, но неровного силуэта, располагались так, что два прижимались к внутренней стороне запястья, а один был сверху. Они были большими, все три были размером с кончик ее большого пальца.

— Это не рубины, — сказала Пайпер, сглотнув.

— Конундрум, — рассеянно сказал Лир, изучая камни. — Блин. Два пустых и третий на донышке.

— Конундрум, — повторила Пайпер, глядя на блестящие камни. — Но лучше него только бриллиант. Откуда у Эша три конундрума хранения?

Лир пожал плечами, все еще изучая камни.

— Качество отличное. В них вмещается много, — он посмотрел в глаза Пайпер. — Если бы эти камни были заряжены, Эш сразу смог бы помочь. Даже если бы он не мог сражаться физически, он помогал бы магией.

Она хмуро посмотрела на камни.

— Но как их зарядить? — она указала за окно машины. — Мы в худшем районе худшей части трущоб. Люди здесь, если есть, нам не помогут. Они нас или обворуют, или убьют и сунут тела в багажник нашей машины, если не украдут и ее.

Лир посмотрел на нее без слов, хмурясь так, словно думал о том, что боялся предложить.

Пайпер минуту пялилась в ответ, а потом поняла.

— Ни за что! Нетушки! Я? Чтобы я поделилась? Забудь!

Лир окинул Пайпер взглядом, вскинув бровь.

— Не надо так бурно реагировать, Пайпер.

Она подавила возмущение.

— Прости, но… серьезно? Ты шутишь.

Он пожал плечами, отклонился на спинку с беспечным видом.

— Почему же шучу? Деймоны и чеймоны с магией не выбрасывают энергию, как люди, ведь наша энергия питает нашу магию. Но раз у тебя нет магии…

Она скрипнула зубами.

— Я спорила не из-за такого.

— А в чем проблема?

— Я не буду заниматься с тобой сексом!

Он откинул голову и захохотал. Ох, он был соблазнительным.

— Пайпер, ты такая наивная? Я не собираюсь так заряжать камни, — он покачал браслетом, как маятником, и закатил глаза. — И ты — дочь Главного консула. И еще я не сплю с девственницами.

Она постаралась скрыть все, что могло всплыть на лице, за неубедительной гримасой.

— Тогда что ты предлагаешь? — Лир был инкубом, он собирал только один вид энергии.

Тени собирались в его глазах. Воздух становился теплее, тяжелее.

— Секс — главное блюдо, Пайпер, — сказал он, голос становился мягче, глубже. — Но есть много закусок.

Она сглотнула, не в силах отвести взгляд.

— Не думаю, что это хорошая идея.

Что-то, не связанное со страстью, мелькнуло на его лице, что-то злое.

— Не пойми превратно, но… ты в долгу перед Эшем, Пайпер.

— Я… что?

— Он почти умер, защищая тебя. Он был без сознания всю ночь, использовал всю магию, сделал себя беспомощным, чтобы спасти тебя от того минотавра. Ты слышала, Коттус попал по нему, когда он убивал минотавра, чтобы тот не напал на тебя.

— Но…

— Знаешь, сколько у него врагов? Половина Подземного мира убьет его при удачном шансе.

— Но… почему?

— Из-за того, кто он. Его хотят убить даже те деймоны, которых он не встречал. Он защитил нас, и это шанс для нас помочь ему, — его напряженное выражение смягчилось. — Я не могу зарядить их сам, Пайпер.

Она прикусила губу.

— Без секса.

— Договорились, — серьезно пообещал он.

Ее нервы гремели, как струны гитары. Это была плохая идея. Плохая. Инкубы очень хорошо извращали любую ситуацию, пока не доходило до того, что близость — лучший вариант. Но, даже если Лир хотел поиграть с ней, она хотела помочь зарядить камни Эша. Что еще она могла для него сделать? Отдать ему дополнительный источник силы, шанс защитить себя, единственный дар, что она могла дать ему за его жертвы. Если подумать, она не понимала, почему он рисковал за нее.

Лир опирался локтем на руль, напряжение в его теле таяло. Пайпер сглотнула, ее щеки пылали. Инкуб медленно улыбнулся, и эта улыбка была игривой и соблазнительной. Золото угасало в его глазах, там собирались тени. Он быстро темнел, и, если решит забыть о ее просьбе, она не сможет остановить его. Она, может, и не захотела бы.

Ее дыхание ускорилось, его взгляд медленно скользил по ее телу, лениво лаская. Медленно загорающийся жар растекался в ней, но ее тревога тоже быстро росла. Лир облизнул губы, глядя на ее рот. Он всего-то смотрел на нее.

— Эм, — выдавила она. — Я передумала.

— Пайпер, — возмутился он. Еще минута, и он уйдет так далеко, что не ответит. Лир звучал вежливо, как для инкуба, но он оставался деймоном с сильными инстинктами. С инкубом в недотрогу не поиграешь. — Слушай, — сказал он, глубоко дыша, словно старался сохранять ясность и спокойствие. В его голосе появилось мягкое урчание, от которого ее кровь разгоралась. Она пылала. — Начнем с малого. Поцелуй? Если тебе неудобно, я пойду проветрюсь.

— Поцелуй, — повторила она, едва дыша. Ох, она пылала желанием растаять в его руках. Магия инкубов была сильной.

Она медленно облизнула губы.

Он кивнул, рука обвивала руль в смертельной хватке. Его глаза были черными, бездонными магнитами, что манили ее взгляд.

— Хорошо, — прошептала она.

Осторожно, словно он не хотел делать резких движений, он отпустил руль. Она давила желание сжаться, а он подвинулся на ее сидение, их бедра прижались друг к другу, она оказалась у двери. Сидение не было рассчитано на двоих.

Они смотрели друг на друга. Она старалась сохранять спокойствие, он пытался изменить ее настроение.

Она ощущала его жар, его мужской запах, пряный, манящий и со странной вишневой ноткой. Он медленно поднял руку. Кончики его пальцев задели ее щеку, она вздрогнула. Его пальцы скользнули по щеке к ее шее, и ее кожу покалывало. Его пальцы обхватили ее шею, ладонь обжигала ее кожу. Его взгляд держал ее в плену, она не могла остановить его. Она не знала, хотела ли. Он склонился, и она закрыла глаза.

Его губы задели ее, нежно, почти с вопросом. Она не двигалась, притворялась, что от этого ее сердце не забилось чаше. Он прижался губами к ее. Жар из ее живота растекался по венам. Ее ладони погрузились в его волосы, притягивая его ближе. Она открыла рот, и он поцеловал ее глубже. Дикое желание пронзало ее. Она пылала, он был всем, что ей было нужно, всем, чего она так хотела. Не думая, она обхватила ногой его бедро, чтобы он оказался на ней, ее спина прижалась к двери машины. Она выгнула спину, чтобы прижаться к нему, и он придерживал ее за бедро, помогая обхватить его другой ногой.

— Лир, — выдохнула он, отрывая губы от его, чтобы вдохнуть. — Я… передумала.

— Что? — прорычал он в уголок ее рта. — Ты же не хочешь сказать…

— Я тебя хочу.

Он застыл и не дышал. А потом, рыча, покачал головой.

— Нет, ты не можешь сейчас передумать. Ты не думаешь ясно, ты…

Она схватила его за лицо и притянула к себе. Он с рычанием накрыл ее губы, а потом отпрянул.

— Пайпер, ты…

— Лир, — простонала она. Она схватила его за воротник и постаралась притянуть. Она пылала. Только он мог потушить огонь. — Прошу.

Он замешкался, его лицо нависло над ее, ладони крепко прижимались к ее ногам, глаза были черными ямами. Его решимость ослабевала.

— Думаю, я переборщил, — прошептал он.

Она схватила его за воротник и потянула так, что шов порвался.

— Давай, — попросила она, крепче обвивая его ногами. Его ладони скользили по ее бокам, поднимая футболку. Она выгнула спину, зовя его, словно его прикосновение зажигало ее кожу, и тяга к нему была непреодолимой.

Он прижался к ней, и дверь за ней лязгнула и распахнулась.

Пайпер завопила, падая назад. Боль пронзила ее спину, тело по пояс выпало из машины, но ноги все еще обвивали Лира. Она повисла на миг, а потом ноги разжались, и она упала на голову. Тело вывалилось из машины кучей.

— Пайпер? Пайпер, ты в порядке?

Она задыхалась, моргая, словно только проснулась. Ее тело болело, словно от ужасной лихорадки, но боль была не от падения. Она сглотнула и осторожно села.

Лир свесился из машины, протянув к ней руку. Его глаза заметно посветлели, он был испуган. Он смотрел на нее так, словно никогда еще не видел.

— Твою мать, — выдохнул он.

— Д-да, — пролепетала она. Пайпер задрожала, огонь в ее крови погас, забрав с собой жар тела. — Что ты сделал?

Она была уверена, что будет злиться за то, что он превратил ее в лужицу страсти, но сейчас она была скорее потрясена, чем ощущала что-то еще.

— Я… пытался тебя успокоить. Ты нервничала, и… — он замолчал, хмурясь. Он облизнул губы. — Ты не девственница.

Это был не вопрос. Она покраснела и опустила взгляд.

— Прости, Пайпер, — он звучал так жалобно, что она подняла голову. — Я просто подумал… афродизия действует на девственниц только в половину силы, и я не думал, что будет сильнее… — он замолчал, качая головой, смущенный, как и Пайпер.

Она встала и стряхнула листья с джинсов.

— Сделаем вид, что этого не было, ладно? — сказала она, глядя на него, надеясь, что ее лицо не такое красное, как ощущалось.

Он склонил голову, золотые глаза блестели.

— Сделать вид, что ты не напала на меня в порыве страсти, требуя…

— Да, — рявкнула она. — Этого. Не. Было.

— А поцелуй? Ты первой открыла рот, так что…

— Этого не было.

Он улыбнулся. Она вскинула руки. Инкубы. Их не уговоришь. Она схватилась за заднюю дверь.

— Я немного посижу здесь, — проворчала она. Лир не успокоится. Он будет просить прощения за то, что переборщил с магией соблазнения, но хотя бы ее смущение из-за него было с веселым оттенком. Ну, молила она его переспать с ней. Она была не в себе. Он даже пытался ее остановить, что впечатляло для инкуба.

Не слушая смех Лира, она забралась в машину сзади. Эш спал на заднем сидении, и сесть можно было только на полу. Она устроилась у его ног, игнорируя подозрительный взгляд Цви. Она облизнула губы, дрожа, и обнаружила, что на них вкус Лира — медовый и немного пряный. Вкус инкуба.

— Лир? — прошептала она, закрывая глаза.

— Мм?

— Никому не говори, ладно? Что я… не… — она замолчала.

Он притих на миг.

— Обещаю.

Она медленно выдохнула.

— Спасибо, — прошептала она.

Никто не знал ее секрет. Не сказать, что потеря девственности была кошмарной вещью, но она знала, что отец и дядя посчитали бы, что это слишком рано. И дело было не в том, что она это сделала, а в том — как. Она совершила самую большую и глупую ошибку в жизни, и, если Квинн узнает, он не позволит ей стать Консулом. Он посчитает ошибку доказательством, что она не подходит для работы, потому что Консулы должны были нейтрально вести себя с деймонами.

Пайпер провалилась с треском на этом пункте и исправить это не могла.

* * *

Пайпер никогда не встречала такого деймона, как Мика. Было сразу понятно, что он — инкуб: красивая золотисто-коричневая кожа, светлые волосы, темные глаза с золотыми крапинками. Тело бога, улыбка, что могла очаровать все живое. В шестнадцать, ее день рождения был через пару недель, она встретила достаточно инкубов, чтобы сразу отличить их. Они всегда заигрывали с ней. Ей это в тайне нравилось. Многие деймоны игнорировали ее, словно она была ничтожеством, но инкубы — нет. Они не могли пройти мимо.

Когда Мика заговорил с ней, она сдерживалась изо всех сил. Он был лучше всех инкубов, его голос был невероятен — низкий, но мягкий, чуть хриплый, с нотками жара — но она знала, что все инкубы хотели лишь одного. И пока она наслаждалась его вниманием, она ясно дала понять, что он никуда с ней не зайдет.

В отличие от других инкубов, Мика не дразнил вечером, а потом отставал. Он был в Консульстве три дня, чарующий и вежливый, но всегда с этим голодом, блеском в глазах, когда он говорил, что считал Пайпер красивой. Он хотел ее, и ей нравился сам факт. А как иначе? Мике не было равных. Он мог получить любую девушку мира, а хотел ее.

Но инкубы всегда хотели одного, она знала это. Он ушел по своим делам, она скучала по его вниманию, но и радовалась.

А потом он вернулся. Он остался на неделю, преследовал Пайпер, милый и услужливый. Он рассказывал ей о деймонах то, что никто не мог. Говорил, что она красивая, умная, забавная, и он был таким искренним, что она верила. Уходя, он целовал ее в щеку. Она так сильно краснела, что пылало лицо.

Она в тайне считала дни до его возвращения. Прошли две недели, и он вернулся к ней. Они вместе убежали из Консульства, он водил ее в полночь по двору. Он попросил взять ее за руку. Он едва сводил с нее взгляд всю ночь.

Он три месяца ухаживал за ней, оставаясь днями в Консульстве, а в полночь стуча ей в окно спальни для пары часов прогулки в ночи, держась за руки, пока они говорили. От его первого поцелуя она чуть не умерла. Он сводил ее с ума от желания, но перед каждым шажком спрашивал, его вид был немного уязвимым, словно он не был уверен, согласится ли она. Она всегда соглашалась. Она не могла отказать ему. Не когда он смотрел на нее так, словно она — единственная женщина на планете. Не когда он со смущенной улыбкой шептал, что никогда такого не ощущал с девушками. Что он хотел быть только с ней, а не спать с ней.

После трех месяцев тайных встреч и сладких поцелуев — которые порой получались не такими невинными — он попросил ее остаться с ним на ночь. Она никогда еще не была с мужчиной, знала, что плохая идея терять девственность из-за инкуба. В обычных обстоятельствах инкубы были пользователями, они использовали девушек для секса, все было просто. Инкубы сильно отличались от обычных мужчин. Не стоило начинать пить с крепкого виски, не попробовав вина. И она знала, что уже нарушает правила. Консулы должны были оставаться чуть в стороне от деймонов, посещающих Консульство. Они должны были ко всем деймонами относиться одинаково, иначе само Консульство могло пострадать.

Но Пайпер была влюблена. Мика любил ее. Она хотела его так сильно, что едва могла спать по ночам. И она согласилась.

Он был всем, что она представляла. Он заставил ее ощутить то, что она и не ожидала, так сильно, как она еще не испытывала. Он был прекрасен, умелым, внимательным ко всем ее желаниям — бог страсти. Он пил ее, наслаждался каждым ее дюймом, как она наслаждалась им. Каждую ночь той недели она выбиралась из Консульства к нему. Она была опьянена от счастья, не верила, что прекрасный деймон принадлежал ей. На седьмую ночь, пока они лежали в сонной тишине, она придвинулась ближе и прошептала, что любит его.

Она всегда помнила, как он повернул к ней лицо, потемневшие глаза странно блестели, он улыбнулся.

— Да? — прошептал он.

Смутившись от выражения его лица, она просто кивнула.

Он медленно слез с кровати, потянулся, обнаженный и прекрасный. А потом повернулся к кровати, возвышаясь над ней, с улыбкой на идеальных губах, в которой не было ни капли тепла.

— Плохо, детка, — сказал он, жесткий и непреклонный, — потому что спать с тобой было неплохо, но я тебя не люблю. И никогда не любил.

Каждое слово било ее ножом. Он пил ее, но в этот раз ее потрясение, боль и унижение, а потом ужасающий стыд заставили его облизнуть губы и улыбнуться как довольный кот. Он развернулся и ушел из комнаты. Она видела его в последний раз.

Мика старательно играл свою роль. Даже если его каждое слово и прикосновение было ложью, Пайпер сама соглашалась, пока он не ушел. Он требовал ее разрешения каждый раз, не использовал афродизию. Он не нарушал правила Консульства. Пайпер не могла его обвинить.

Она плакала днями напролет. Хуже влюбленности было то, что ее использовали, она стыдилась своей глупости. Мика были инкубом. Как она могла верить ему? Как могла верить словам, что он такого не ощущал к другим девушкам?

Тогда она перестала невинно восторгаться деймонами. Было легко интересоваться ими, они были загадочными и привлекательными. А еще умными, хитрыми, часто мудрыми так, как люди не могли быть. Ее отец и дядя предупреждали ее на обучении, что деймоны не были богами. Они были не лучше людей, хоть и думали, что лучше. Их аристократическое поведение означало, что они плохо относились к людям, и человек или чеймон сильно ошибался, веря, что деймоны превосходят их.

Благодаря Мике, Пайпер больше так не ошибалась. Мика был прекрасен, но ничем не лучше обычного парня. Даже его облик был фальшивым: это были чары, пусть и основанные на его настоящей внешности. Его очарование было ложью, сладкие комплименты — фальшью, его влечения не было. Она бы предпочла с тех пор обычного парня деймону.

Она выучила этот урок, хоть и поздно. Если отец услышит об этом, а слухи могли ходить, Мика точно хвалился своими успехами, Квинн точно устроил бы своей дочери без магии и не совсем чеймону несладкую жизнь. Он сослал бы ее в интернат вести скучную жизнь без деймонов, без него и дяди Кальдера.

Она не могла этого допустить. Она лучше спрыгнет с моста, чем проживет дальше как человек. Она лучше сгниет в темнице за кражу Сахара.

Вздохнув, она прижала голову к колену Эша и прогоняла слезы боли и унижения. Она не будет снова плакать из-за Мики и ее ошибок. Она сделает все, чтобы доказать отцу, что она может быть Консулом, и надеялась, что, если он и узнает правду, ему хватит сил смириться с этим.

Думая о строгом отстраненном лице отца, который звал ее только Пайперель, она не верила, что он так сможет.

ГЛАВА 7

— Это плохая идея, — пробормотал Лир.

— Тихо, — прошипела Пайпер.

Они сидели в кустах в тридцати футах от Консульства, пытались решить, пустое здание или нет. Двери были перекрыты лентами с надписью «НЕ ВХОДИТЬ», на которых точно были чары. Все окна были темными, стояла тишина. Казалось, жизни там нет, это было хорошо, но Пайпер ощущала внутри себя пустоту. Консульство не должно было так выглядеть.

— Мы собираемся забраться на это дерево? — прошептал Лир, глядя на высокий клен на другой стороне газона.

— А как еще попасть внутрь? Дверь использовать нельзя.

— На первом этаже полно окон.

— Это они будут ждать. Я постоянно выбиралась и возвращалась в комнату по этому дереву.

— Но…

— Идем, — не дожидаясь его согласия, она неловко побежала, пригибаясь. Темные окна смотрели, как она пересекала открытый газон, как пряталась в тень старого дерева. Лир, ворча про безумия девушек-подростков, следовал за ней.

Взглянув на здание в поисках признаков жизни, Пайпер забралась на нижнюю ветку. Она поднималась ловко, потянулась к нужной ветке в двадцати футах в воздухе и посмотрела вниз. Лир улыбался ей с ветки под ней, наслаждаясь ее удивлением. Точно. Хоть он и скулил как пятилетний из-за опасных дел, он был деймоном, сильным и до жути хорошо ориентирующимся. Он был быстрее нее, сильнее, более ловким, у него были лучше рефлексы. Так было не честно.

— Итак, — сказал он бодро, глядя на землю. При падении с такой высоты можно было сломать кости, — как отсюда попасть в твое окно? Мы слишком высоко.

— Мое окно там, — она указала на середину стены. — Нам придется прыгать на крышу.

— О-о-о, — с сарказмом протянул он. — Конечно. Это ведь логично.

Она присела на ветке, прицелилась и перелетела брешь в два фута между веткой и карнизом. Она приземлилась на четвереньки на крышу и отползла, освобождая место Лиру. Он прыгнул на крышу с раздражающей легкостью. Глупый деймон не ценил свои способности.

Они двигались с крыши, совершая сложные элементы акробатики, чтобы добраться до ее подоконника и открыть окно. Пайпер давно сделала так, чтобы открыть его можно было легко, и они пробрались в ее темную спальню через пять минут после попадания на крышу. Пайпер остановилась посреди комнаты. Она была разгромлена. Ее вещи валялись по полу, книги были разорваны, матрас и подушки — вскрыты. В задней стенке шкафа была дыра, там, где коронзон пробивался в тайный проход.

Лир коснулся с сочувствием ее руки. Она сжала его пальцы.

— Это сделал не коронзон, — прошептала она.

— Согласен, — серьезно сказал он. — Это префекты, видимо, искали Камень.

Она медленно кивнула. Это могло все объяснить. Вздохнув, она подтолкнула Лира к двери.

— Забери ваши с Эшем вещи. Я переоденусь и соберу свои вещи.

Как только он ушел из ее комнаты, Пайпер сняла грязную одежду и спрятала под кроватью. С громким вздохом она надела чистое нижнее белье. Так было намного лучше. А потом она вытащила из нижнего ящика шкафа свое снаряжение. Обычные на вид джинсы были с ножнами, но кинжалы в них пропали. Выбрав плотный лифчик, она спрятала туда коробочку с Сахаром. Да, она могла выбрать другое место, но это было безопаснее всего и рядом с ее сердцем. Она подобрала несколько футболок, уложила друг на друга, ведь у нее могло долго время не быть доступа к другой одежде, а потом добавила туда золотую блузку с длинными рукавами. Обув сапоги, Пайпер вытащила два длинных кинжала, которые префекты не нашли, и опустила их в ножны на сапогах. Она больше не собиралась покидать спальню без оружия при себе.

Напоследок она надела на руки щитки. Кожа покрыла ее ладони сверху и поднялась до локтей. Там были и металлические пластины, блокирующие удары, материал был усилен чарами, гасящими магию, рассеивающими заклинания, которыми бросались в нее.

Ощущая себя сильной и уверенной впервые за эти дни, она нашла рюкзак и сунула туда вещи. Все ее большое оружие хранилось в комнате тренировок на первом этаже, если префекты не конфисковали все. Она застегнула рюкзак, и Лир вернулся в ее комнату, держа в руке два похожих рюкзака. Он тоже переоделся и был в хорошо сидящих джинсах, обычной черной футболке, что не облегала тело, но подчеркивала цвет его кожи, и серебряная цепочка на его шее виднелась над воротником. Он выглядел привлекательно, как и всегда.

— Эй, красотка, — он криво улыбнулся.

Она закатила глаза.

— Все собрал?

— Ага.

Он передал ей рюкзаки, она поставила все три на подоконник и выбросила. Они упали в кусты с приглушенным шумом. Пайпер отряхнула руки и подошла к Лиру у двери своей спальни.

— Людей видно не было? — спросила она у него.

— Нет.

— Отлично.

— Но все равно нужно быть осторожными.

— Да-да.

— Пайпер…

— Где же твоя тяга к приключениям, Лир? — она бросила вопрос через плечо и пошла по коридору к лестнице.

— Это не приключение, — пробормотал Лир, следуя за ней. — А еще, — добавил он чуть громче, — нам нужно спешить. Я не хотел оставлять Эша одного.

Пайпер прикусила губу, добравшись до лестницы, пригнувшись и осматриваясь. Ей тоже не хотелось оставлять Эша, пока он был без сознания, но они хорошо спрятали машину, и Цви защищала его. Умный дракончик отвлечет тех, кто подберется близко, уведет от хозяина. Но им все равно нужно было спешить.

Она беззвучно побежала по лестнице, остановилась в фойе, не радуясь воспоминаниям об этом месте. В стене была дыра, где Эш выбил выход из тайного прохода. Кровь была на полу, где дракониан сидел, пока префекты допрашивали их. Гнев вспыхнул в ней от мысли о неправильных защитниках правопорядка.

— Пайпер, — прошипел Лир.

Она услышала голоса, что приближались из коридора.

— Быстро, — выдохнула она и развернулась. Шкаф у дверей манил раскрытой дверцей. — Сюда, — она втолкнула Лира в половину с закрытой дверью и залезла за ним. Знакомый запах одеколона ее отца доносился от ближайшего пальто.

— …ничего не слышал, — жаловался мужской голос, шаги звучали все ближе.

— Мне показалось, что я слышала голоса, — ответила раздраженно женщина.

— Показалось. Потому что тут ужасно скучно.

Их шаги затихли на середине фойе. Пайпер задержала дыхание, прижалась спиной к Лиру. Он впился в ее талию руками, напряженный и твердый. Мужчина и женщина спорили, стоит ли проверить наверху.

— Там никого нет, — вопил мужчина. — И не было несколько дней. Это самое глупое задание.

Женщина согласно проворчала.

— Ладно, — сдалась она. — Но мы должны обращать внимание. Я немного постою на страже.

— Это без меня, — беспечно сказал мужчина.

Женщина прошла мимо открытой дверцы шкафа. Пайпер, не дыша, повернулась, чтобы видеть в щель, где складывалась дверца. Размытый силуэт женщины стоял у окна рядом с входной дверью, в трех футах от шкафа, а мужчина сидел на виду на нижней ступеньке лестницы. Он был худым и простым, с каштановыми волосами и колючей бородкой. Он зевал, пока она смотрела. Не деймон и не префект. Кто это двое? И почему они сторожили Консульство?

Она прислонилась к Лиру и повернула к нему голову.

— Не деймоны, — выдохнула она. — И не префекты. Женщина у окна рядом с нами. Мужчина сидит на лестнице.

Его ладони сжались на ее талии. Губы почти прижались к ее уху.

— Они собираются уходить?

Она покачала головой.

— Блин.

Они не могли вечно прятаться в шкафу. Эш был один и беспомощен в машине, а если дом охраняли люди, то кто-то мог патрулировать двор. Им нужно было получить информацию из сейфа Квинна и убираться отсюда, пока их не поймали.

— Что делать? — отчаянно прошептала она.

Пальцы Лира сжимались, пока он размышлял так же усиленно, как и она. Идей не было. Им стоило дождаться Эша. Он бы знал, что делать.

Лир снова склонился к ее уху.

— Есть идея, — выдохнул он.

— Какая?

— Эмм, — прошептал он. — Ну, одна из них — женщина.

Пайпер моргнула.

— И?

— Афродизия на ней сработает.

Она смотрела на противоположную стенку, пытаясь понять смысл.

— Ты хочешь соблазнить ее? — потрясенно спросила она. — Как это нас не раскроет?

— Ты не понимаешь, — прошептал он. Его руки скользили по ее талии в быстрой и тревожной версии массажа. — Если я ударю ее магией, она стоять тут не будет. А ее спутник всего в пяти футах от нее… — он улыбнулся возле ее уха.

— Ох, вот как, — она подавила смешок. — Приступай.

Он опустил ладони на ее бедра.

— Будет сделано. Но, Пайпер? Я думал, ты о таком не думаешь.

Она стиснула зубы. Отлично. Она стояла вплотную к инкубу, готовому выпустить свою магию соблазнения в полную силу. Даже если он целился не в нее, ее могло задеть.

Это было не так и плохо сначала. Ей стало жарко, словно все тело покрыл румянец, и все внутри покалывало. Тепло пылало в центре. Она сжала зубы и смотрела в щель в дверце шкафа. Женщине было сложно стоять смирно. Она обмахивала себя рукой, другую прижала к груди. Она переминалась с ноги на ногу и резко дышала.

Лир тихо смеялся. Сдавленный звук отзывался дрожью в спине Пайпер, она невольно выгнулась. Он прижал ладонь к ее животу, но она ощущала, что его внимание сосредоточено не на ней. Ох, ее мысли туманились, а тепло Лира рядом было таким приятным. Сосредоточиться. Думать о деле. Как отвлечься?

— Вот так, — прошептал Лир с тихим смехом.

Пайпер выглянула в щель, женщина прошла мимо. Ее ладони сжимались и разжимались, она двигалась к мужчине, сидящему на лестнице.

Он поднял голову.

— Что…?

Она обхватила его лицо и жадно поцеловала. Парень был так удивлен, что упал на ступеньки. Женщина оседлала его, целуя. Через две секунды удивление парня прошло, он схватил ее за талию. Он перевернулся и зажал ее под собой, воодушевившись. Скоро полетела одежда.

Лир прижался к спине Пайпер, тоже выглядывая в щель.

— И это поцелуй? — прошептал он. — Я целуюсь лучше в пьяном состоянии и со связанными за спиной руками.

Пайпер больше не смотрела на них. Теплое дыхание Лира щекотало ее ухо, пока он говорил, лишало голову мыслей. Его смех разжигал в ней жар. Ее ладони нашли его волосы, пальцы запутались в них, и она прижалась к нему спиной.

Лир резко вдохнул.

— Кхм, Пайпер…

— Молчи, — выдохнула она, закрыв глаза и выгнув спину. — Ты подлый инкуб, понимаешь?

— Ага, — хрипло отозвался он. Его ладонь скользила по ее животу, другая ласкала ее челюсть, отклоняя голову. — И хотя я был бы рад такой твоей реакции, мы не можем тратить шанс выбраться из шкафа.

— Мне нравится шкаф, — пробормотала она, поворачивая голову в надежде отыскать его рот.

— Угу, — он подтолкнул ее. Она впилась в его волосы. — Пайпер, — твердо сказал он, — отпусти меня. Нам нужно выйти, пока они не закончили, а это, судя по энтузиазму парня, будет уже скоро.

Она пару раз моргнула.

— Точно, — прошептала она. — Идем.

Он выждал пару секунд.

— Ты не сдвинулась.

Она собиралась с силами. Его тепло у ее спины было таким приятным, как и тепло его ладоней на ней. Он тоже не отпустил ее, но инкубам контролировать себя всегда было сложнее. Ее колени дрожали, она отчаянно хотела развернуться и целовать его, пока не задохнется.

Нет. Ей нужна была информация из сейфа. Им нужно было добраться до Эша раньше, чем его найдет кто-то другой.

Она разжала пальцы и опустила руки. Лир выдохнул с облегчением, хотя она уловила нотку разочарования.

— Проверь, чист ли проход, — прошептал он.

Ощущая холод, Пайпер выглянула из шкафа. Фу-у-у. Эти двое не заметили бы их с Лиром. Они не заметили бы, если бы крыша начала на них падать. Она поманила Эша за собой, они выбрались из шкафа и пошли по фойе. Отвлеченная парочка и не взглянула на них.

В коридоре они ускорились. В здании могло оказаться больше стражей. Пайпер шла к кабинету отца, никого не замечая по пути. Она открыла дверь, Лир коснулся ее локтя.

— Я схожу на кухню за едой, — прошептал он. — Встретимся там.

Он продолжал, но она прошла в кабинет и закрыла дверь.

Знакомый запах дома окутал ее, но вид комнаты ранил. Тут тоже провели жестокий обыск. Стол был сломан пополам в поисках скрытых отделений. Кожаное кресло было вспорото, набивка валялась повсюду. Бумаги покрывали пол белым ковром.

Сжав губы, Пайпер шла среди обломков к стеллажам с книгами, достающим до потолка, содержимое которых было кучей на полу. Картина, что висела рядом с ними, была в трех футах от стеллажей с дырой в холсте. Пайпер склонилась и нажала на крохотный рычажок над основанием стеллажа.

Тихий щелчок сказал ей, что механизм сработал. Она потянула, и панель стены открылась, как дверь. За ней в стене был большой стальной сейф. Металл сиял, замок был на 0. Она глубоко вдохнула и начала вертеть его. Когда она закончила 9, Пайпер убрала пальцы от холодного металла и тихо помолилась. Она схватилась за ручку и потянула.

Дверь беззвучно открылась.

В сейфе было две полки, полные папок. Какая ей нужна? Не было времени проверять все. Она огляделась и заметила папин любимый портфель под обломками стола. Она схватила его и потянула. Он сразу высвободился, но пол упал на пол с громким стуком. Пайпер тихо выругалась и поспешила к сейфу. Она принялась запихивать папки в портфель. Когда сейф опустел, она закрыла портфель.

Потолок заскрипел над ее головой.

Она резко подняла голову. Там кто-то был. Но Лир был на кухне. Парочка услышала, как стол ударил по полу? У нее было не больше минуты, она поспешила к окну и открыла его. Ставни открываться не спешили, и она разбила часть кинжалом. Следя краем глаза за дверью, она сунула портфель в брешь в ставнях, и он полетел во тьму у здания. А потом она отошла от окна, закрыла сейф и панель стены, чтобы скрыть эту часть, и дверь кабинета распахнулась.

Пайпер развернулась, прижалась спиной к панели.

— Ого, — воскликнул незнакомый мужчина. Он улыбался. — Она была права. Девчонка вернулась.

— Конечно, — сказал его товарищ. — Так испуганные детишки и делают. Идут домой.

Незнакомцы были средних лет. Один был высоким и худым, а другой — высоким и крупным. Они были в джинсах и куртках, на челюстях была щетина, что говорила, что они какое-то время не были дома.

— Кто вы такие? — осведомилась Пайпер. Она была уверена, что это не деймоны.

— Хороший вопрос, — сказал тощий. — Мы знаем, кто ты, Пайперель Гриффитс.

Ой-ой.

— Я знаю, кто вы, — она насмехалась, скрывая смятение. — Нарушители, которых пора наказать.

— Языкастая, — отметил недовольно крупный. Он окинул ее взглядом. — Слушай сюда, Пайперель. Ты тихо идешь с нами, или мы применим силу.

— Иду с вами? — повторила удивленно Пайпер. Если эти нарушители были за Сахаром, им не нужно было никуда ее вести. — Куда?

Крупный улыбнулся медленно и как акула.

— К твоему отцу, конечно, — сказал он.

Этого Пайпер не ожидала. Ее мысли рассеивались.

— К… отцу?

— Да. Ты же хочешь увидеть его? Он не в лучшем виде. Ему нужна забота любящей дочери.

Ее потрясение разбилось от ярости.

— Где он? — она с трудом сдерживала порыв закричать.

— Ну, ну, Пайперель, — он погрозил толстым пальцем. — Давай будем вежливее. Твой папочка жив, даже не ранен, если подумать. Мы отведем тебя к нему. Только обещай, что будешь слушаться, — он раскинул руки. — Может, ты даже избавишь своего папочку от страданий. Он не хочет говорить нам, где Сахар. Мы начинаем подозревать, что он не знает, и что ему из-за этого будет плохо.

— Я не знаю, где Сахар.

— Ты сможешь убедить его рассказать нам.

Она фыркнула.

— Отличная мысль. Тогда мы не нужны вам живыми.

Его руки опустились, он терял терпение.

— Идем с нами. Ну же, — он выдавил улыбку. — Ты одна из нас, Пайперель.

Она сжала кулаки. Ей было жутко. Одна из них? Это еще как?

— Не думаю, что она собирается идти, — улыбался тощий.

— Похоже на то, — согласился крупный. — Начнем?

— Да.

Тощий взмахнул рукой. Пайпер на миг растерялась. Ей нужно было бояться его грязных ногтей? А потом в воздухе затрещало электричество.

Чары ударили ее в лицо, и голова врезалась затылком и стену. Боль взорвалась в черепе, перед глазами все потемнело. Она не понимала, что была на полу, пока кто-то не перекатил ее.

— Дурак, — рявкнул толстый. — Нельзя было вредить ей.

— Она будет в порядке, — проворчал тощий. — Крови почти нет.

— Она без сознания.

— Это даже хорошо.

Пайпер пыталась отогнать туман. Чеймоны. Глупые чеймоны с их дурацкой магией напали на нее. Гады. Ее веки затрепетали, комната уже не раскачивалась. Чеймонов стало видно, они с опаской склонялись над ней. Она пошевелила пальцами, проверяя, работают ли они, а потом ударила тощего в нос.

Он отпрянул с воем. Крупный не успел ответить, Пайпер ударила его сапогом между ног. Он рухнул на пол без звука, выпучив глаза, с багровым лицом. Голова болела, но она встала на ноги и прижалась к стене.

Тощий отдернул руку от кровоточащего носа и попытался ударить. Пайпер вскинула руки. Чары врезались в нее, толкая ее к стене, но щитки смягчили эффект. Он вскинул руку для нового заклятия, но она схватила его за запястье. Вывернула ему руку, толкнула его вниз, и он заревел, когда она вывихнула ему локоть.

Пайпер вскочила и пошатнулась. Ее равновесие было нарушено, каждый удар сердца отзывался болью. Кровь текла по ее шее. Она добралась до двери и вышла в коридор.

— Ох, — сказала она при виде ожидающей ее страстной парочки. Их одежда вернулась. На лице женщины были потрясение и возмущение.

— Это она! — завопил ее плохо целующийся напарник. — Шона, смотри!

— Я не слепая, — проворчала женщина. Они были в четырех шагах от нее. Пайпер не знала, сможет ли бежать. Они были слишком далеко для простой атаки.

Она не успела решить, Шона вдруг повернула руку по кругу. Воздух загудел силой, невидимые оковы обвили руки Пайпер, прижимая их к ее бокам. Она извивалась в чарах, но оковы были выше ее щитков.

— Ладно, девчушка, — властно сказал неудавшийся Казанова. — Сдавайся. Ты…

— Сдаваться? — прошипела она. — Думаете, я так могу?

Его рот глупо открылся. Пайпер пошла вперед. Ее руки были скованы магией. Но не надолго.

Она шла на него, как бык, а в последний миг резко развернулась и ударила Шону в бок. Женщина отлетела в стену. Руки Пайпер освободились. Она развернулась, схватила Ромео за руку, пока он пытался колдовать. Он не успел закончить, она потянула его, пригнулась и перебросила его через плечо. Он упал на голову за ней.

Пайпер выпрямилась. Чеймоны. Ха. Из-за магии многие из них не думали учиться физической защите. Они только и могли колдовать. У Пайпер магии не было, и она побеждала чеймонов девять раз из десяти. Вот с деймонами были проблемы.

Она перепрыгнула через стонущего неудачника и поспешила на кухню. Там было пусто.

— Лир? — позвала она.

Пальцы скользнули по ее талии, голос прозвучал рядом с ухом.

— Тут я, милашка.

— Лир, — прорычала она и развернулась. Он улыбнулся и успел скользнуть пальцами по ее бедрам, после чего она отбила его руки. — Где ты был? Меня чуть не похитили.

— Ага, я слышал, но собирал нам еду. У тебя все было под контролем, — его улыбка увяла, он обхватил ее голову сзади. Его ладонь оказалась в крови. — Ты ранена.

Она отмахнулась.

— Нам нужно…

Задняя дверь кухни распахнулась и ударилась о стену с грохотом. Еще три человека пересекли порог.

— Смотрите, — завопил парень. — Вот они!

— Стреляйте, — закричал другой.

Кто-то поднял ружье. Лир схватил ее, и они скрылись за стойкой. Что-то просвистело над их головами и врезалось в шкафчик.

— Это дротик транквилизатором? — спросил растерянно Лир.

— А я говорила, что они пытались меня похитить.

— Зачем?

— Чтобы бить.

— Выходите, — кричал новенький. — Или мы придем к вам!

— Какой план? — прошептал Лир.

— Эмм, — она оглянулась. Дверь кладовой была открыта. — Сюда.

Они пробрались в кладовую и захлопнули дверь. Лир прижал ладонь к ручке, воздух на миг стал жарким.

— Запечатал. Надолго этого не хватит, — он огляделся и вскинул брови. — Надеюсь, в плане есть второй пункт.

— Конечно. Я не люблю кладовки.

Он рассмеялся. Она пригнулась и толкнула ящик с крекерами с дороги. Под одной из полок была панель, а за ней — еще один тайный проход. Она полезла туда. Лир закрыл за ними панель, и они двигались по проходу. Он открывался в вертикальном вале. В отличие от прошлого тайного прохода, тут была металлическая лестница в стене. На втором этаже проход заканчивался шкафом с одеждой. Пайпер прижалась к полкам и ждала, пока Лир протиснется. Не оставалось места, чтобы стоять.

— Опять, — он огляделся. Свет из коридора бросал желтую полоску на его лицо, блестел на одном золотом глазе. Он криво улыбался, его взгляд скользил по ее лицу.

Она кашлянула.

— Побег, помнишь?

— Ага, — судя по тону, он даже не слушал. Он поднял руку и коснулся ее подбородка. Он прижался к ней, толкая ее к стене. Она удивленно пискнула, а потом застыла, когда его губы задели ее шею.

— Ага, — он выдохнул в ее шею. — Я знал, что это была не только афродизия.

— Ч-что? — прохрипела она.

Он отошел так же резко, как и набросился.

— Просто проверка, — сказал он. Его пальцы все еще были под ее подбородком. Он опустил руку, скользнув при этом от ее горла к животу.

— Лир…

— Тише, — он коснулся ее губ кончиками пальцев. А потом склонился, его пальцы пропали, их заменили его губы. — Накричишь потом. Мы сбегаем, помнишь?

— Ты… ты… — она не могла собраться с мыслями.

— Ага, — согласился он с довольным видом. А потом приоткрыл дверь и выглянул в коридор наверху. Пайпер вышла за ним, кипя. Хитрый, наглый, извращенный инкуб. Он выбрал самый неподходящий момент, чтобы попытаться соблазнить ее.

Они прошли в спальню Пайпер на носочках. Злые растерянные голоса звучали с первого этажа. Если повезет, они успеют выпрыгнуть из окна, забрать вещи и убежать без столкновений. Голова Пайпер болела, словно вот-вот лопнет, и ее подташнивало.

Тишину нарушило фырканье. Пайпер развернулась, Лир застыл, его рука прижалась к шее. Он вытащил дротик из шеи, розовые перья смешно смотрелись в его руке. Его взгляд встретился с Пайпер в общем страхе. Он пошатнулся. Пайпер бросилась вперед, ловя его, чтобы он опустился на пол, а не рухнул.

— Ну, ну, ну, — проурчал тихий женский голос. — Разве это не мило?

Пайпер вздрогнула. На другой стороне коридора стояла, сжимая легко пистолет в руке, красивая девушка. В этот раз Пайпер не сомневалась, что эта женщина — деймон.

ГЛАВА 8

Деймонесса была светлой, пышногрудой и с хищным блеском в больших голубых глазах. Она выглядела неуместно в юбке-карандаше и шелковой блузке.

— Дочь Главы, — она улыбнулась с ямочками. — Ох, похоже у тебя слабость к инкубу, да?

Пайпер прикусила губу, подавив ответ. От этого она выглядела бы только глупее.

— Мика рассказывал о тебе. Но я не поэтому здесь. Я хочу Сахар.

— Разве все не хотят?

— Где он?

— Понятия не имею. Найди себе зеркало, а меня не трогай.

Она ухмыльнулась.

— Не думаю. Видишь ли, я ждала тут какое-то время, хотя эти придурки-чеймоны даже не поняли, конечно. Мой вид охотится на тебя, но я решила залечь в засаду. Это в моем стиле.

— Угу. Ты просто ленивая.

Она поджала губы.

— Отдай мне камень, и я убью тебя быстро.

Пайпер фыркнула, чтобы скрыть панику. Ее шансы против деймона были плохими, особенно, когда у нее болела голова так, что ее тошнило. Она ткнула Лира носком ботинка, но он даже не вздрогнул.

Деймонесса сжала пальцы, когти блестели на кончиках. Пора было вставать. Что она делала? Пайпер отошла от холодного и беспомощного Лира. Ей нужно было держать деймонессу подальше от него.

— Хорошо, у меня он есть, — громко сказала она. — Но ты заберешь его только через мой труп.

Она развернулась и побежала. Деймонесса взвыла, как злая кошка, и бросилась за Пайпер. Как она так бежала в узкой юбке? Пайпер бросилась к лестнице, перепрыгивала по две ступеньки за раз. Она ударилась об пол и перекатилась. Она вскочила на ноги и побежала коридор, где не должна была встретить чеймонов. Деймонесса мчалась за ней.

Пайпер завернула за угол, увидела нужную дверь. Она побежала туда, умудрилась повернуть ручку и упала на маты с другой стороны. Она перекатилась, деймонесса упала туда, где Пайпер была до этого. Он вскочила на ноги.

Зал тренировок был размером с бассейн, высотой в два этажа, покрытый матами. В дальнем конце были боксерские груши, канат, стена камней, куклы в человеческий рост и движущиеся мишени. На другой стене было оружие и инструменты. Дальше было свободное пространство.

Пайпер бросилась к стене оружия. Она тянулась к посоху с лезвием, но деймонесса напала снова. Пайпер пригнулась, откатилась и встала на ноги у ряда тренировочных мечей. Она схватила боккен и повернулась к деймонессе.

Женщина остановилась в паре футов, вскинув брови от выбора Пайпер.

— Деревянный меч?

— Деревянная катана, — исправила Пайпер. Она вскинула отполированное узкое оружие. Может, резать она не могла, но прочное твердое дерево было лучше, чем ничего.

— Хмф. Глупости, — деймонесса подняла руку и тряхнула пальцами.

Пайпер вскинула руку перед собой. Чары оттолкнули ее на несколько шагов, но она удержалась на ногах. Надеясь на элемент удивления, она напала. Деймонесса ухмыльнулась и подняла руку, чтобы поймать боккен. Пайпер изменила направление удара, и деревянный клинок врезался в бедро деймонессы. Женщина вскрикнула и отшатнулась. Пайпер замахнулась снова целясь в голову женщины.

К сожалению, деймоны были очень быстрыми. Женщина пригнулась и вскинула руку. Ее кулак ударил Пайпер в плечо, отталкивая ее. Пайпер не успела прийти в себя, деймонесса ударила ее по колену. Пайпер перекатилась и встала напротив деймонессы. Блондинка ухмыльнулась.

— Этого мало, — она медленно приближалась.

Пайпер мысленно соглашалась, но оскалилась.

— Откуда тебе знать? Ты и не сражалась ни разу, наверное, — она сделала глосс высоким. — А если ты сломаешь ноготь? О, нет!

Блондинка замерла. Медленно улыбнулась.

— Ты мало о нас знаешь, да? Позволь показать тебе кое-что перед смертью. Какие мы, — она раскинула руки.

Это был идеальный шанс для атаки, но Пайпер застыла от потрясения, когда тело женщины замерцало. Ее морок пропал, и перед Пайпер оказалась не женщина.

Это была большая кошка. Почти.

Ее лицо было почти таким же, но ледяные голубые глаза стали огромными и с вертикальными зрачками. Ее волос стали жестче, как желтый мех на ее теле. Одежда пропала. Ее ноги ниже колен были кошачьими, но мохнатые руки были почти человеческими, только с большими когтями. Хвост с кисточкой покачивался за ней.

— Кхм, — Пайпер облизнула губы. — Сфинкс?

— Умница, — деймонесса, провела руками по груди, приглаживая мех. — Думаешь, я не могу так сражаться?

Ох. Могла. Сфинксы были жестокими.

— Ты загадки не говорила.

— Что? — рявкнуло существо.

— Загадки, — Пайпер сморгнула шок. Лир не шутил, говоря, что некоторые деймоны выглядят жутко без морока. Блондинка была не красивой. — Сфинксы и загадки. Это тебе не нравится?

— Фу, — прорычала сфинкс. — Нет! Терпеть не могу загадки. Глупым людям, придумавшим это, нужно сломать позвоночники.

— Точно, — сказала Пайпер. — Ты слишком глупа, чтобы придумать загадку, да?

Сфинкс зашипела, как злая кошка и пригнулась.

— Вот тебе загадка, дурочка. У кого нет магии, кто готов лечь под инкуба и вот-вот умрет? А?

Пайпер сжала меч, пытаясь придумать какой-нибудь план.

— Это было подло, — сказала она сфинкс.

Существо прыгнуло. Пайпер взмахнула мечом и ударила им плечо сфинкс, но кошка отбросила Пайпер в сторону. Она рухнула на маты и перекатилась на ноги. Она озиралась в поисках идей, потому что без них скоро могла превратиться в ленты. Блондинка играла с ней, надеялась, что Пайпер отдаст Сахар из-за пары синяков.

Сфинкс встала между Пайпер и настоящим оружием, оставив ее с доступом только к тренировочному оружию. Она пятилась от медленно идущей сфинкс и смотрела то на боксерскую грушу, то на канат.

— Есть загадка, — сказала Пайпер, отступая. — Хочешь услышать?

Сфинкс оскалилась.

— Нет.

— Уверена? Моя лучше твоей.

Существо зашипело и прыгнуло, чтобы врезаться в Пайпер. Она смогла отбить когти боккеном, но голова ударилась о мат, когда она упала на спину. Тени затмили все перед глазами. Она ударила блондинку коленом в живот и сбросила женщину с себя, а потом встала, шатаясь, на ноги. Голова кружилась. Плохо дело.

— Что за загадка, умная подстилка? — прошипела сфинкс. Она сжимала когтистые пальцы.

Пайпер пятилась в дальнюю часть комнаты, нервы покалывало. Или ее план сработает, или она станет едой для кошки.

— Загадка точно лучше. Она… — Пайпер встала за боксерской грушей и выглянула. — Из трех частей. Первая: что сделано из живого, но не стало живым?

Сфинкс глупо моргала, а потом бросилась на грушу. Пайпер отскочила и пригнулась за куклой на шесте.

— Вторая часть: что связывает, обжигает и душит?

Сфинкс прыгнула на куклу и оторвала ей голову. Пайпер отскочила и схватилась за канат. Сфинкс зарычала, медленно приближаясь, ее глаза стали черными. Она снова собиралась колдовать. Пайпер нервно вдохнула.

— Третья часть, — медленно сказала она. — Что помогает победить и проиграть в один миг?

Сфинкс застыла. Пайпер видела, как она напрягает мозги.

— Это не загадка, а бред какой-то.

— Нет, это…

С яростным ревом сфинкс прыгнула.

Пайпер бросилась к канату. Она отскочила, а сфинкс упала на маты. Пайпер прилетела обратно. Она схватила меч по пути и приземлилась за сфинкс. Она бросила меч. Конец каната все еще был в ее руке, Пайпер запрыгнула на спину сфинкс. Существо дико вертелось. Пайпер скатилась с другого бока сфинкса, переплела конец веревки с основной частью и потянула.

Виток веревки вокруг шеи сфинкс затянулся. Когда существо дернулось, канат дернул сфинкс обратно. Ее глаза выпучились. Пайпер тянула за канат, пока ее ноги не вылетели из-под нее, и она рухнула на колени, тяжело дыша. Правая рука была в крови из мелких порезов. Она не помнила, откуда они взялись. Сфинкс сминала маты, сжимая шею.

Пайпер встала на ноги.

— Это была настоящая загадка, — она задыхалась, зажимала рукой рану на боку. — Ответ — веревка. Это шелк, он от шелкопрядов… веревка обжигает и все такое… и помогла мне победить, а тебе проиграть, — сфинксы, может, и не были одержимы загадками, но были жутко любопытными. Глупая кошка слушала всю загадку. Хорошо, что ее было так просто отвлечь.

Сфинкс медленно перекатилась на живот, держась рукой за горло. Она лежала, но так долго продолжаться не будет. Пора уходить.

Пайпер побежала к двери. Она уже задумывалась, как одной тащить Лира из дома, когда инкуб открыл дверь и прислонился плечом к косяку. Он посмотрел на потрясенную сфинкс.

— Лично я, — сказал он, — предпочитаю меньше волос.

Пайпер врезалась в него, качая головой.

— Мы можем уйти? Прошу.

— Конечно, красотка.

Он обхватил рукой ее талию и поспешил по коридору.

— Как ты так быстро очнулся? — спросила Пайпер, когда они пришли к пересечению коридоров в форме Т.

— То была неправильная доза для дей… черт.

— Вот они, — завопил тощий чеймон. Казанова был за ним в конце коридора, как и чеймоны, которые уже сталкивались с Пайпер.

— Сюда, — сказал Лир, потащив Пайпер в другую сторону. Она пыталась бежать, но ноги превратились в желе после адреналина. Чеймоны мчались за ними, быстро приближаясь.

Они добрались до пересечения коридоров, сфинкс появилась из третьей ветки коридора, плюясь от ярости, все еще держась за горло. Чеймоны запищали, врезавшись в нее. Жуткий кошачий визг заполнил коридор, магия взрывалась.

— Эм, — сказал Лир, — сюда можно бежать?

— Да, — слабо сказала Пайпер. Стена взорвалась, чье-то заклинание промазало. — Быстрее.

Они добежали до входной двери и выбрались наружу. Пайпер ждала в деревьях, пока Лир собирал их рюкзаки, портфель и еду. Вместе они потащили добычу во тьму. Через десять минут ходьбы Пайпер узнала полянку, где они скрыли машину. Она ускорилась и пробралась через колючий куст.

Машина уже не была скрыта ветками. Все четыре дверцы были открыты, словно машину обыскали. Сидения были пустыми.

Эш пропал.

* * *

Пайпер хотелось бы сказать, что они не паниковали, но они с Лиром пять минут обыскивали пустую машину, бегали по деревьям вокруг, ругаясь. А потом Цви показалась и привела их к Эшу, сидящему на ветке в тридцати ярдах от машины. Три чеймона, ворвавшиеся на кухню к Пайпер и Лиру, возвращались с поисков машины. К счастью, Эш проснулся, не понял, почему остался один в чужой машине посреди леса, но смог уйти раньше, чем его обнаружили чеймоны.

Вместе они вернулись к машине, бросили вещи на заднее сидение и ехали два часа. Пока Пайпер рассказывала о том, что он пропустил, Эш то зевал, то ел, проглотив половину еды, что взял Лир. А потом он снова уснул.

Они ехали, она держала портфель на коленях, боролась с желанием открыть его. Она могла все испортить, перепутав файлы, пока читала бы их в машине, и она не могла рисковать единственным шансом узнать, кто похитил ее отца. Вторым шансом, ведь первого шанса она уже лишилась.

Теперь она была вдали от Консульства и его «гостей» и не могла поверить, как глупо себя вела. Она тогда и не подумала, тревожась о том, чтобы ее не похитили и не убили, но те чеймоны были частью нападения, из-за которого ранили ее дядю, Пайпер обвинили в краже Сахара, а ее отца похитили. Они знали, где был ее отец.

Почему она не заставила ей рассказать? Почему она не попыталась хоть выведать подсказки к их сущностям? Она могла пойти с ними. Так было быстрее всего найти Квинна, но так она бы принесла Сахар в их руки. Это была не лучшая идея.

Но она ничего не сделала. Не нашла ни капли информации о нападавших. Когда они упомянули ее отца, она так хотела узнать правду, но потом столкнулась головой со стеной. И после этого здраво мыслить не могла.

Зачем они пытались поймать ее? Кому до нее было дело? Ее важность была лишь в том, что она хранила Сахар, но только Квинн это знал. Как-то он хранил секрет, хотя она не представляла, как с ним обходились. Его могли опоить, использовать магию, и это из любого вытащило бы секрет.

Ее руки сжались. Ей нужно было найти Квинна. Как можно быстрее. Не только потому, что он был в опасности в плену, но и потому, что ей нужно было добраться до него раньше, чем он скажет им, что Сахар у нее. Никто не мог знать правду. У них еще не было плана. Если все поймут, что Камень у них, все пропало.

Лир привез их в квартал скромных квартир, где снимал жилье его друг-деймон. Друг был временно в Подземном мире, так что квартира была пустой. Небо светлело от рассвета, они забрались в квартиру, и Лир магией открыл дверь. Внутри они забаррикадировали на всякий случай дверь.

Шатаясь от слабости, Лир пошел в душ. Пайпер узнала только потом, что сфинкс была не единственным деймоном в Консульстве. На Лира напали у здания, и он с трудом победил. Инкубы были любовниками, не воинами. Но, казалось, Лир мог сражаться при правильной мотивации.

Пайпер тоже нужно было в душ, но она пошла к пыльному столу на кухне. Эш сидел на кривом стуле, а она осторожно открыла портфель и подняла крышку. Груда папок выглядела только больше в тесном портфеле.

— Что это такое? — пробормотал Эш. Наверное, он говорил в пятый раз после пробуждения. Обычно тихий деймон стал замкнутым, как эмо, после почти смертельной раны. Если бы у нее не были проблемы серьезнее, это ее встревожило бы.

— В сейфе было много всего, — защитилась она, вытаскивая первые три папки. — Не было времени их листать.

Он фыркнул и забрал первую стопку папок. Она взяла еще три и села рядом с ним.

— Думаю, стоит осмотреть папки и понять, о чем каждая, — сказала она. — А потом составим список и выберем те, что могут содержать ответы. Их и будем читать внимательно.

Эш кивнул и открыл первую папку. Он посмотрел на первую страницу, пролистал еще несколько, а потом закрыл ее.

— Финансовые отчеты Консульства, — объяснил он и отставил папку влево.

Она открыла свою первую папку. Там был список поставщиков Консульства: имена и то, что могли делать эти личности для жизни Консульства. Она закрыла папку и опустила на папку с финансовыми отчетами. Ее следующая папка была большой, там был список деймонов, изгнанных из Консульств на континенте с их кратким описанием и указанием причины изгнания. Она замешкалась и отложила в другую сторону. Месть могла свести с ума и людей, и деймонов.

Когда Лир присоединился к ним, они с Эшем разобрали две третьих папок. Многие папки не подходили. С помощью Лира они разобрали последние десять папок за пятнадцать минут. Двадцать четыре были в стопке, что не подходила. Шесть были возможными кандидатами.

В одной был список изгнанных деймонов. В другой — список нынешних и бывших Консулов континента. Главный консул был важнее всех, и с 300 других Консульств папка была огромной. В третьей были страницы опасных деймонов, которые бывали в районе Консульства: агрессивные, жестокие и непослушные деймоны.

Последние три папки были описанием групп, за которыми Консульству нужно было приглядывать. В одной группе были подземные деймоны, которые хотели править миром или, как говорили они в своих речах, «породить новую землю, где мир, вежливость и высокое качество жизни будут в радость и людям и деймонам, и их будет направлять щедрый и честный совет Подземных лидеров». Они звали себя Спасителями, и Пайпер считала это название слишком громким. Большую часть времени Спасители были безобидными, потому что их мантра о мире не привлекала сильных деймонов. Никто не обращал на них внимания.

Другая папка была о человеческом заведении, предоставлявшем бесплатные услуги деймонам. Услуги личного характера. Все деймоны должны были «забыть» о защите и не возвращаться, чтобы проверить, получились ли маленькие чеймоны. Они разводили чеймонов. Это было серьезно. Опаснее всего было то, что, судя по папке, это место было популярно и среди деймонов, и среди людей, желающих стать родителями. Побаивались, что кто-то создает армию чеймонов.

Последняя папка была о секте чеймонов, которые были против вмешательства деймонов на земле. Они звали себя гаянами и хотели прогнать всех деймонов с земли, чтобы они посещали этот мир только в особых обстоятельствах. Публично они заявляли, что борются за человеческие права, защищают людей от деймонов, которые «воруют энергию людей бездумно», и возмущались из-за хитрости, угроз, нападений деймонов, и бла-бла-бла.

За закрытыми дверями их цель была конкретнее: убрать деймонов, чтобы чеймоны стали самыми сильными существами на Земле. Это был идеальный шанс заполучить власть. Гаяне были наглыми, как большая часть деймонов, думали, что магия делает их выше людей, значит, и править людьми должны были они. Их группа была ужасно популярной среди чеймонов. Они легко привлекали последователей, ведь чеймоном жить было не весело: люди, знавшие, кто ты, не хотели иметь с тобой ничего общего, а деймоны не любили чеймонов. Многие чеймоны искали шанса отомстить деймонам и найти себе хорошее место в мире.

Она дочитала папку и опустила на стол. Лир постукивал пальцами по папке про Спасителей, а Эш смотрел на нее.

— Что думаете? — спросила она.

— Эти Спасители, — с отвращением сказал Лир. — У них нет будущего без силы. Сахар решил бы эту проблему.

— Разводящие чеймонов, — сказал Эш с не меньшим отвращением. — Если они создают армию, то им Сахар тоже нужен.

Она смотрела на папку, невинно лежащую перед ней. Гаяне. Это было до боли знакомо.

— Думаю, это гаяне, — прошептала она.

Лир нахмурился. Эш смотрел так, словно пытался увидеть ее мысли в голове.

— У них есть ресурсы, — объяснила она. — Это самая большая группа, у них есть отряды на всем континенты. И история жестоких стычек. Два года назад они подожгли это Консульство.

Лир медленно кивнул. Выражение лица Эша было нечитаемым.

— А еще, — добавила она, — как самая большая группа, они могли отправить этих чеймонов в Консульство ждать нас.

— Тебя, — тихо исправил Эш.

Она поджала губы. Она уже передала им все, что сказали напавшие чеймоны, но они не понимали, почему чеймоны пришли именно за ней.

— Думаю, Спасителей можно не брать в расчет, — отметил Эш. — Чеймоны в Консульстве отметают их как вариант.

— Может, разводчики или гаяне пытались переманить к себе Пайпер, — предположил Лир.

— Зачем? — с горечью спросила она. — У меня нет силы, нужной им.

— Магии нет, — прошептал Эш, — но знания есть.

— Знания?

— О нас. Деймонах.

Она моргнула.

— Разве?

Лир ухмыльнулся.

— Такая скромная, — он хитро улыбнулся. — Скромная в некоторых вопросах. Но не когда доходит до…

— Лир, — зашипела она.

— Что? Я просто говорю, что ты не краснеешь…

— Лир!

Он рассмеялся. Эш смотрел на них, вскинув брови.

Она громко кашлянула.

— Как я и сказала, велики шансы, что это гаяне.

— Разве ты так сказала? — спросил Лир. — Я думал, мы еще это не решили.

— Я… — она хмуро смотрела на папку. — Это в стиле гаян.

Эш склонился вперед.

— Ты знаешь о них?

— Немного.

— Откуда?

Она нахмурилась, отказывая поднимать голову.

— Моя мама… симпатизировала гаянам. Она говорила о них порой. Пока не ушла, — а потом умерла.

Лир скривился.

— Это точно не понравилось бы твоему папе.

Она подозревала, что симпатия ее матери к гаянам стала корнем ссоры, которая вычеркнула маму из ее жизни навеки.

Эш постучал по папке гаян.

— Разводчики сосредоточены в одном месте. Гаяне распространены шире, их амбиции агрессивнее.

Лир кивнул.

— Похоже, гаяне — лучший вариант. Что дальше?

Никто не говорил.

— Нам нужно доказательство, что они были теми, кто напал на Консульство, — сказала Пайпер. — Если это сделали они, то у них и мой отец.

— Нам нужно найти их, — сказал Лир. — Как только мы найдем твоего папу, он будет знать, что дальше.

Она кивнула.

— В папке не сказано, где они. Думаю, они действуют… почти как клуб. Или военная сила. Они живут нормальными жизнями, но ходят на встречи.

— Не думаю, что их можно как-то отследить, — сказал Эш. — Они могут каждый раз менять время и места встречи.

— Так как нам их найти?

— Мы можем вернуться в Консульство и похитить одного из них, — предложил Лир.

— Вряд ли они еще там, — сказал Эш. — Пайпер знает, что они там, так что вряд ли вернется.

Лир вздохнул.

— Ага, и, как только разойдутся слухи о нас, все, кто хочет украсть Камень, отправятся в Консульство. Не мой стиль. Я люблю стычки один на один, а не кровавые вечеринки.

Эш пожал плечами, словно ему было все равно.

— Что тогда? — спросила Пайпер и повернулась к Эшу. — Может, у кого-то можно спросить? — он не ответил, и она издала нетерпеливый звук. — Я знаю твою репутацию, Эш. Не притворяйся.

Он нахмурился и отклонился на стуле.

— Я могу кое у кого спросить, — признал он. — Это будет опасно. Все, кто меня знает, подумают, что Сахар вполне может быть у меня.

Лир в тревоге нахмурился.

— О ком ты думаешь?

— Лилит.

— Ни за что, — простонал инкуб. — Ты хочешь взять Пайпер к Стикс?

— А почему нет? — сухо вмешалась она. — Поход к мифической реке Подземного мира звучит как отличный отдых от борьбы за жизни.

— Это ночной клуб, — объяснил Эш. Он отклонил голову и закрыл глаза. — Лилит — единственный известный мне деймон без интереса к Сахару.

Пайпер постучала по нижней губе пальцем.

— Почему Лилит другая?

— Потому что у нее уже есть все, чего она хочет, — он собирался уснуть и добавил. — Лилит — суккуб.

— Ага, — проворчал Лир. — Самый счастливый суккуб на планете.

— Почему?

— Потому что у нее клуб, полный сексуальных людей.

Ла-а-адно. Кто-то немного завидовал. Инкубы и суккубы соперничали в соблазнении.

— Почему Лилит может знать о гаянах?

Когда она заговорила, Эш чуть вздрогнул, словно начал засыпать.

— Она понемногу знает обо всем. Я схожу сегодня и посмотрю, что она знает.

— Мы сходим, — исправила она.

— Нет.

— Плохая идея, Пайпер, — сказал Лир. — Эш лучше сработает один.

— Забудь, — рявкнула она. — От этого зависит жизнь моего отца и моя. А еще, — сказала она Эшу, — ты оставишь меня одну с Сахаром? А если опять нападут?

Лир надулся.

— А я? Мебель?

Эш хмуро смотрел на нее. Она выдерживала его стальной взгляд, не дрогнув. Он не мог пойти без нее. Ни. За. Что.

Он прочитал решимость на ее лице. Вздохнув, он отклонился.

— Хорошо. Идем. Если увиденное тебе не понравится, сама виновата.

— Хорошо, — рявкнула она. Он думал, что она не знала, что такое ночные клубы? Она не бывала в таких… еще и ночной клуб суккуба… но все-таки она могла справиться.

Эш и Лир решили спать на большой кровати в спальне, оставив Пайпер диван. Ее голова гудела от информации из папки, гнев бурлил в животе. Она не могла ждать, она хотела найти гаян и показать им, что ее семью трогать нельзя. Она не знала, как спать, когда ночью их ждал новый этап плана, но, стоило ей лечь, она провалилась в сон.

* * *

Пайпер сидела на кухне и слушала тишину.

До того, как воцарился ад, города были явно шумными. Теперь они были слишком тихими. Хотя здание было на главной улице, она почти не слышала признаки жизни. Города для жизни подходили больше, чем развалины когда-то огромных мегаполисов. Соседство трущоб не помогало.

Она проснулась пару часов назад. После долгого душа и хорошего обеда она ощущала свежесть и готовность двигаться. Тревога щекотала ее кожу. Они уже потеряли много времени. На закате будет уже четыре дня с нападения на Консульство. Четыре дня Квинн был в плену. Четыре дня префекты искали их. Четыре дня жадные до власти деймоны собирались на охоту на них. Она не знала, как их до сих пор не нашли. Но удача могла закончиться в любой момент.

Нетерпение терзало ее, но ей нужно было выждать еще хоть час, а потом будить Эша и Лира. Им нужно было выспаться. Если Лилит подскажет информацию, они смогут отправиться в штаб-квартиру гаян этой же ночью. У них точно было место встреч, она припоминала такое из слов матери.

Стараясь не думать об этом, она сложила ровные стопки папок на столе, придвинула их к углам стола. Закончив, она минуту смотрела на заброшенную квартиру, а потом открыла ближайшую папку. Там были профили опасных деймонов. Она начала лениво листать страницы, читать и изучать фотографии, прилагающиеся к профилям. Многие деймоны были гадкими. Некоторые были убийцами. Другие были хищниками, которые не могли управлять инстинктами рядом с людьми. Некоторые были опасными в другом: нарушали законы, злоупотребляли властью, заманивали невинных в беду. Многих деймонов она знала по обучению.

Не все деймоны могли управлять собой. Пайпер долго учили подходить к деймонам осторожно, чтобы не запустить их инстинкты, не привести к их затемнению. Она знала людей, которые даже не знали, что такое затемнение. Она поежилась от мысли.

Важнее всего для человека было понимать, что разум деймона отличался от человеческого. У них были два режима: руководство логикой или инстинктами. Эш и Лир хорошо справлялись с режимом логики, который был близок к поведению людей, они могли обмануть публику, притворяясь человеком. Но, когда они переходили в режим инстинктов, это состояние называли затемнением, все становилось опасным.

Деймон в режиме инстинктов не мыслил логически. Не всегда он был вне контроля, но он не видел мир рационально, он видел мир глазами хищника. Реакции были инстинктивными, часто жестокими. В таких случаях говорить было бесполезно. Затемненные деймоны не слушали слова, они читали язык тела, чуяли страх или гнев, оценивали силу. Если двинешься неправильно, они реагировали. Они не понимали, было это правильно или нет. Они не осознавали, было ли это аморально или незаконно. Они слушались инстинкта, порой он говорил им защищаться, а чаще всего — атаковать.

Затемненный деймон был схож с диким зверем. Нельзя было провоцировать их на атаку, стоило медленно пятиться и убираться оттуда как можно скорее.

Она почти увидела затемненного Лира в машине, когда они попытались зарядить камни для Эша. Он был на грани. Если бы он перешел в режим инстинкта, то не остановился бы. Инстинкты затмили бы его мысли и разум, и он обрушил бы на нее афродизию, пока она не стала бы отзывчивой, как любая девушка… на время действия магии.

Дрожа от мысли, она сосредоточилась на страницах. Она листала с конца в начало. Оставалась пара страниц, и она открыла следующую, и ее сердце замерло в груди.

В центре была фотография знакомого деймона. Эша.

Это точно был он. Он был почти боком, сосредоточился на чем-то вдали Он определенно не заметил фотографа. Его темные волосы были такими же, как она знала, с красной шелковой лентой. Его взгляд был холоднее, чем она знала, а выражение лица — напряженное и неприступное. Он выглядел опасно, как и все деймоны в этой папке, и куда смертоноснее.

Она посмотрела на описание.

Имя: Аштарот

Происхождение: Подземный мир (регион неизвестен)

Каста: Дракониан

Возраст: 18-21

Уровень риска: 5

Она глубоко и судорожно вдохнула. Аштарот. Лир знал полное имя Эша? Окончание — тарот было плохой новостью. Демоны Подземного мира ругались Таротом.

Почти все, знакомые с историей Подземного мира, знали об этом. Тысячи лет шесть семей — скорее пять — правили Подземным миром, и сильнее всех была семья Аида. И они постоянно были в напряженных отношениях с соперниками, семьей Тарот, до случая 500 лет назад.

Деймон по имени Ниртарот был тогда главой семьи. Ниртарот что-то сделал — убил кого-то, может, не одного — и семья Аида этого не простила. Они превратили семью Тарот в лужу крови, убили всех, кроме младших детей, которых сделали рабами и потом убили. Может, некоторые избежали этой участи, но сама семья была разбита навеки, больше не воссоединилась. Через поколения родословная вымерла.

Несколько деймонов заявляли, что они — Тароты, за эти века, и все были гадкими. Жизнь изгоев превратила их в беспощадных, многие умерли юными и жестоко. О живых Таротах не было записей уже 150 лет.

Она не встречала деймона с частью — тарот в его имени. Это было совпадением? Мог ли Эш быть дальним потомком Таротов? Род Таротов должен был вымереть. Она посмотрела на страницу.

И страница вырвалась из ее руки.

Цви пятилась по столу с бумагой в зубах. Ее тело стало опасного красного цвета.

— Отдай, — приказала Пайпер.

Цви зашипела в бумагу.

— Верни!

Дракончик спрыгнула со стола. Пайпер вскочила, но поздно. Цви побежала по комнате, держа голову неудобно высоко, чтобы не споткнуться о бумагу, и протиснулась в брешь приоткрытой двери спальни.

Пайпер опустилась на стул. Она не собиралась врываться в комнату, требуя вернуть ей список преступлений Эша. Она посмотрела на следующую страницу, тот деймон охотился на людей ради спорта, он убил не меньше 15 невинных людей. Она знала, что у Эша была плохая репутация, знала, что он — опасен, но был ли он таким, как эти монстры? У него был самый высокий ранг риска, такой был у известных убийц.

Эш был сильным, он не стеснялся использовать силу для получения того, что хотел, чем бы это ни было. Но она начинала думать, что он не так и плох за этим холодным взглядом и грозной репутацией. Он три раза спас ей жизнь. Он защищал ее. Он чуть не умер из-за нее. От этого было сложно забыть о его истинной природе. Если он был потомком Тарота… Все Тароты 500 лет назад были беспощадными убийцами.

Она закрыла глаза и увидела его руку в черной чешуе перед собой, каждый палец заканчивался смертельным когтем. Она вспомнила, как ловко он обезглавил префектов у палаты ее дяди. Она ощутила ужас от залпа магии, которым он сбил сразу двенадцать вооруженных префектов.

Он был опасен. Но она все равно ему доверяла.

У нее не было выбора.

ГЛАВА 9

Когда парни вышли из комнаты в девять вечера, они были готовы к ночному выходу.

Пайпер впервые обратила внимание сначала на Эша. Он был в черном, снова выглядел как загадочный и грозный подземный деймон, которого она избегала в Консульстве. Черные джинсы, тяжелые ботинки и черная рубашка с серебряным черепом на груди. Рукава были оторваны, чтобы открывать его красивые бицепсы, его запястья были в кожаных браслетах с шипами. Серебряная цепочка была несколько раз обернута вокруг браслета на правом запястье, другая цепочка висела слева на его джинсах. Немного морока затемнило его волосы до черных и скрывало красную ленту, вплетенную туда.

С усилием она закрыла рот. Ох, Эш был… неотразим. Темный, привлекательный. Лир источал обычно столько сексуальности, что она и не замечала Эша таким.

Теперь замечала. Его вид все еще был опасным, все еще угрожал без усилий с его стороны, но… был очень привлекательным.

Она вспомнила страницу из папки, и это словно окатило ее ведром холодной воды. Она сглотнула и перевела взгляд на Лира, но это было не лучше.

Он уже не ограничивался намеками. Он был в черно-красном под стать черно-серебряному стилю Эша. Его волосы теперь были белыми, резким контрастом с его загорелой кожей. Темно-серые джинсы сидели на нем плотнее, чем на Эше, было больше цепей и меньше кожи. Черная футболка с красным извивающимся драконом. Интересно, что его джинсы были разорваны с одной стороны, а потом зашиты узким кожаным шнурком.

Она смотрела то на одного, то на другого, пыталась нормально дышать. Лир заметил направление ее взгляда. Он с кривой улыбкой обвил рукой плечи дракониана. Он склонился к Эшу и хитро улыбнулся Пайпер.

— Всегда можно взять сразу двоих, — проурчал он.

Пайпер стиснула зубы, ее щеки пылали. Эш пронзил Лира убивающим взглядом и стряхнул с плеч его руку. Она закрыла глаза, досчитала до десяти, стараясь не думать о них. Ее лицо горело. Как ей подавлять грязные мысли остаток ночи? Чары Лира ее сокрушат.

— Думаю, мне тоже стоит переодеться. Там, кхм, есть дресс-код? — добавила она, указав на одежду Лира.

Он ухмыльнулся.

— Мы выглядим скромно. А ты можешь одеться смелее.

— Ох, почему же, — протянула она, — я не подумала взять кожаный корсет в шипах?

Удалившись в спальню, она открыла рюкзак и вздохнула. Она не подозревала, что придется идти в клуб, так что не брала одежду для этого. Она выбрала узкие джинсы с заниженной талией и привычные сапоги. Сверху был черный плотный кожаный топ, укороченный на четыре дюйма. Ее живот был голым. Вот. Лир будет рад. Напоследок она надела зачарованные наручи, добавила длинную цепочку из рюкзака Лира на свою талию и спрятала в сапогах кинжалы.

Она прошла в ванную, соединенную со спальней, и попыталась оживить черные волосы с красными прядями, но сдалась. Вздохнув, она пошла в гостиную. Она дошла до приоткрытой двери, стук из гостиной заставил ее застыть. Она представила, как в квартиру врываются убийцы деймонов. Она пригнулась и выглянула.

Упала лампа, но чудом не разбилась. Цви сидела на лампе, расправив крылья, с чем-то темным в зубах. Она опустила голову и рычала на кого-то в комнате.

Появился Эш, пригнулся и улыбнулся так, как она еще ни разу не видела.

— Отдай, монстрик, — грубые слова были пропитаны весельем.

Цви шумно щебетала, тряся головой. Пайпер поняла, что у дракончика был браслет Эша с камнями энергии. Цви пригнулась, покачивала хвостом, как кот перед прыжком. Эш бросился на нее, но она отскочила. Он нырнул за ней, и она игриво зарычала, побежала по дивану и нырнула под кофейный столик. Эш сунул руку под столик и попытался схватить ее.

Пайпер моргнула и оглядела гостиную в поисках Лира, но инкуба не было. Из-за двери на смотрела, как Эш гоняется за своим дракончиком по комнате, пока не прижал ее на диване. Он поймал Цви руками. Не зная о зрителях, он съехал на пол и вытащил браслет из зубок Цви. Она недовольно сдалась, рыча и пытаясь обвить когтистыми лапками его ладонь.

Он сунул браслет в карман, а потом устроил Цви на спине и защекотал пальцами ее живот. Она извивалась и пищала, хватала его ладонь лапками и пыталась погрызть костяшки. Он высвободил ладонь и почесал ее под челюстью. Она обмякла и заурчала как кошка… с серой чешуей, черной гривой и большими крыльями.

Эш рассеянно щекотал ее, пока смотрел в сторону окна. Веселье угасало. Едкий оранжевый свет фонаря проникал через решеченное стекло, бросая полоски света и тени на его лицо. Комната казалась большой и пустой, слишком тихой и одинокой, пока он сидел в дальнем углу возле окна, как в тюрьме, глядя на ночь. Он склонил голову к Цви, коснулся ее чешуйчатой щеки, словно она была его единственным другом в мире.

Пайпер медленно попятилась и выпрямилась в спальне. Она прикусила губу, ощущая себя неловко, словно подсмотрела личное. Ее мнение об Эше немного смягчилось. Было приятно знать, что он умеет нормально улыбаться, играть со своим питомцем и показывать симпатию. Он был не таким холодным, каким казался. Может, он был и не таким опасным… но в этом она сомневалась. Она уже видела его в действии.

Прогнав из головы мысли про его страницу из папки и номер пять, она покачала головой, очищая выражение лица, постучала в дверь и вышла из спальни.

Она ожидала увидеть перемену в Эше, когда войдет. Что он вздрогнет или посмотрит недовольно. Но он просто оглянулся, сидя на полу с Цви на коленях, окинул Пайпер оценивающим взглядом. Видимо, облик его устроил, потому что он кивнул и перевел взгляд на окно.

Она глупо стояла там, не зная, как реагировать. Ей больше всего хотелось вскинуть руки и уйти, ругая его и его каменное лицо. Но потом она подумала о его улыбке в игре с Цви. За этими стенами был хороший парень. Где-то был.

И она пересекла комнату и опустилась на пол рядом с ним. Он посмотрел на нее с вопросом.

— Как самочувствие? — спросила она. — Не думала, что буду спрашивать, как ты исцелился.

— Неплохо, — сказал он и чуть помрачнел. — Заслуга Вейовиса, конечно, — он не назвал его мерзавцем, но она слышала это по тону.

— Он был странный, — отметила она. — Он бессмертный?

Эш пожал плечами.

— Кто знает? Он древний с сильным навыком исцеления. Я стучал в дверь смерти, когда он показался, и он все же вернул меня.

— Как и в прошлый раз? — тихо спросила она.

Он стиснул зубы. Он не смотрел на нее.

— Он сказал тебе об этом?

— Он сказал, что уже спасал тебе жизнь, но ты ненавидишь его за это, потому что… он спас не ту жизнь.

Эш молчал.

Она видела, что он не хотел говорить об этом, но любопытство не унималось.

— Чью жизнь он не спас?

Он снова стиснул зубы и отвел взгляд, Цви тревожно защебетала и уткнулась головой в его живот.

— Моей сестры, — прошептал он.

Пайпер резко вдохнула.

— Мне жаль.

Эш смотрел в пустоту, видел воспоминания.

— Если бы этот мерзавец оставил меня и взял ее, она бы… — он резко тряхнул головой. — Это было давно.

— Боль от этого не слабеет, — прошептала она. — Насколько давно?

Он пожал плечами. Через миг он понял, что она ждет его ответа.

— Пару лет назад, — пробормотал он. — Может, больше. Мне было пятнадцать.

Пятнадцать. Такой юный, но готовый умереть, чтобы жила сестра.

— Сколько было ей?

Пауза была еще дольше в этот раз.

— Тринадцать.

Она печально кивнула и опустила голову, изучая синяки на своих костяшках от ударов по лицам чеймонов. Она коснулась коротких ногтей и вспомнила, как ее ругали за то, что она грызла их. Он не хотел говорить на эту тему, и она предложила в обмен свое болезненное воспоминание. Чтобы было честно.

— Мама ушла, когда мне было восемь, — сказала она. — Ушла и не вернулась после большой ссоры с моим отцом. Через год он умерла. Я даже не смогла попрощаться.

Немного напряжения покинуло его позу от смены темы.

— Ты не видела ее вообще, после того, как она ушла?

— Нет. Она не вернулась, а я не могла с ней связаться. Она не звонила.

— Сильная была ссора.

Она кивнула. Они сидели в тишине, погруженные в мрачные мысли. А потом с воплем и грохотом Лир ворвался в комнату, его привлекательный вид был испорчен страхом.

— Ребята? — выдохнул он. — Мы не одни. Отряд префектов ворвался в дом.

* * *

Когда они бросили все папки, кроме той, где было о гаянах, в печь, схватили вещи и спрятали под кроватью, а потом ушли, префекты обыскали первый этаж. От этого жители выходили на улицу.

Пайпер, Эш и Лир тихо спешили по коридору к дальней лестнице, но не так быстро.

— Стойте, — прошипел Эш. — Я слышу их на лестничной площадке.

Гул голосов с другой стороны здания предупредил о еще одной группе префектов на втором этаже.

— Будем сражаться? — прошептала Пайпер, помня, как Эш сбил дюжину префектов с пути.

Лир покачал головой.

— При разведке я видел два джипа префектов и грузовик в этом районе. Если будем сражаться, сбегутся все.

Они развернулись и пошли по коридору, но теперь оказались между двух групп. Прыгать из окна не вышло бы, префекты были и на улице. Что же им делать?

Начиная паниковать, Пайпер схватилась за ближайшую дверь. Она была заперта.

— Черт, — прошипела она.

Эш схватился за ручку. Магия зашипела в воздухе. Он распахнул дверь, и Пайпер снова выругалась. Это была служебная комната. Большой прибор, похожий на печь, с кучей труб занимал почти все место, кроме участка перед дверью.

Голоса разносились по коридору, они слышали, как префекты застучали в первую квартиру.

Лир безумно оглянулся и заполз под бойлер. Он едва смог туда влезть.

— Прячьтесь, — рявкнул он через плечо. — И заприте дверь!

Дико взглянув на Эша, Пайпер прошла в комнату. Эш протиснулся за ней и запер дверь. Она закрылась с громким щелчком, и они погрузились в почти полную тьму. Только мерцание в печи было хоть каким-то светом.

— Ай, — зашипела Пайпер, когда Эш наступил на ее ногу. — Куда теперь? Мы не можем просто стоять здесь. Они откроют дверь, и мы попадемся.

— В задней части комнаты свободно, — прошептал Эш. — Сможешь туда пробраться?

Она неловко развернулась и чуть не упала. Эш схватил ее за плечи, его локоть ударился обо что-то металлическое с громким стуком. От этого будет синяк. Его тело было теплым у ее спины, она уже начинала потеть от жара и отсутствия воздуха. В дальнем конце за сплетением труб и оборудования было видно темное пространство, которое могло быть свободным.

— Ты первый, — прошептала она. Голоса снаружи приближались.

— Скорее, — прохрипел Лир из укрытия под бойлером. — Тут неудобно. И жарко.

Они с Эшем медленно танцевали, пока она не прижалась к двери, а он не смог протиснуться между трубами и добраться до дальней части комнаты. Пайпер осторожно последовала. Ее сердце колотилось в горле, было слишком темно, она едва видела, куда карабкалась. Когда она добралась до «свободной части» и чуть не завопила от разочарования.

Это была крохотная коробочка, брешь среди труб, где только Эш смог уместиться в углу. Куда она должна залезть?

Мужской голос что-то кричал, префект близко стоял у двери. Бойлер гудел слишком громко для нее, слова не были понятны, зато тон она различала.

Другого выбора не было. Она пробралась дальше и оказалась на коленях Эша. Ноги деть было некуда, и она сунула их под трубы, что были в шести дюймах над полом. Ее сапоги ударили что-то под трубами, и оно хрустнуло, как сухая слома. Ужас охватил Пайпер, она ждала орду крыс, но ничего не произошло.

— Ну, — выдохнула она, — это неловко.

— Не жалуйся, — раздался справа запыхавшийся голос Лира. — Думаю, у меня будет тепловой удар.

— Тихо, — зашипел Эш.

Пайпер прикусила губу и слушала. Голоса были у комнаты. Ручка двери загремела, кто-то дергал ее. Еще слова, и голоса удалялись. Эш расслабился, и Пайпер покраснела, ведь ощущала под собой все его напряженные мышцы.

Она облизнула губы и пыталась думать о чем-то другом. С каких пор такое у нее возникает с Эшем? Она думала, Лир был ее криптонитом.

Несмотря на неудобство в душной комнате, полной горячих металлических труб с паутиной, она не могла игнорировать Эша за ней. Прямо под ней. Ее спина прижималась к его груди, его жаркое дыхание задевало ее шею, его бедро двигалось под ней, словно ему было неудобно. Так, пожалуй, и было. Как-то, несмотря на затхлую комнату, она ощущала его запах: вкусный теплый и свежий запах нагретого солнцем горного воздуха. Как он мог так хорошо пахнуть в такой ситуации?

Пять минут они сидели в тишине и слушали далекие звуки префектов. Он не знала, что они подумали из-за печи, полной бумаг, сожженных магически. Может, это было нормально здесь. Префекты не могли уловить магию, иначе они сразу пошли бы к нужной квартире, а не обыскивали дом.

Ее мысли прервались, когда Эш вдруг просунул руки под ее попу, приподнял ее на пару дюймов и пошевелил ногой. Он устроил ее на место с выдохом облегчения. Она пару раз глубоко вдохнула и пыталась притвориться, что сердце не забилось галопом, и что она не замечала его ладони, оказавшиеся на ее талии.

— Итак, — зашептал Лир, — тебе нравятся кладовки, Пайпер?

— О, да, — прошипела она с сарказмом. — Это — любимая. Трубы я просто обожаю.

Лир фыркнул.

— А мне понравился первый шкаф. Помнишь?

— Что помнишь? — спросил Эш. Его дыхание на ее шее заставляло ее дрожать. Она не хотела думать о том, что было в шкафах.

— Я бросил в чеймона афродизией, — объяснил Лир. — И Пайпер случайно задело и завело.

— Лир!

— Что? Это правда.

— Не нужно это всем рассказывать.

— Эш — не все.

— Если это был первый шкаф, — перебил Эш, — что было во втором?

— Ах, — Лир замолчал. — Не так интересно.

— Лир тоже завелся, — фыркнула Пайпер.

— Нет!

— Тогда зачем ты меня поцеловал?

— Я… ну… кхм…

Пайпер прикусила губу. Мысли о поцелуях не были хорошей идеей. Может, и Эш так думал, потому что немного заерзал под ней. Она прикусила губу сильнее.

— Так это третий шкаф? — пробормотал он. — Или было больше?

— Ох, нет. Это третий.

— В таком аду и не поцелуешься, — ворчал Лир. — Если я перестану отвечать, я отключился от жара. Просто, чтобы вы знали.

Они замолчали, голоса снова приблизились. Префекты были разговорчивыми, учитывая, что они делали. Пайпер прислушалась. Ее нога начала чесаться. Она подвигала ей без результата, не получалось дотянуться, чесалось все от колен и ниже под этими дурацкими трубами.

Префекты обсуждали что-то у двери. Ручка загремела снова. Они без успеха обыскали этаж и проверяли менее вероятные места.

Эш застыл от напряжения, но Пайпер было сложно сосредоточиться, потому что ей казалось, что что-то касается ее ноги над сапогом, и она была готова закричать от щекотного ощущения. Она дергала ногой, но ощущение переместилось на ее колено. Забыв на миг о префектах, она отпрянула, вдавив Эша в стену, высвободив колено, чтобы почесать его.

Как только колено показалось из-под труб, она закричала.

Эш зажал ее рот рукой в последний миг. Ее приглушенный писк скрыл скрежет металла, префекты взломали замок на двери. Эш зажал другой рукой ее живот, как тисками.

— Тихо, — прошипел он ей на ухо.

Дверь в комнату распахнулась.

Заряд магии пронесся мимо нее, исходя от Эша. Он прошептал что-то на другом языке. Тени вокруг них стали плотнее и темнее, но не скрывали то, что сидело на ее ноге.

Самый большой и страшный паук в мире был на ее колене, стучал лапками по джинсам, словно хотел понять, съедобное это или нет. Он был грязно-белого цвета с желтыми полосками, тонкими длинными ногами, и два больших жвала шевелились, словно что-то жевали. Всего в дюйме от ее кожи. Она не думала, что джинсы их остановят.

Она должна была переживать из-за префектов, светящих фонариками в комнате, из-за Эша, чуть не задушившего ее, чтобы она не шумела, его рука плотно зажимала ее рот. Вместо этого она застыла и смотрела в ужасе на паука. Желание вскочить с криком было очень сильным.

— Чисто, — сообщил один из префектов.

— Ага, сюда никто не влезет, — согласился другой. Он начал разворачиваться, и его свет скользнул по полу. — Погоди, что это было?

Рука Эша дрогнула. Паук пошел по ее ноге.

— О, это просто выбоина… стекло отразило фонарик, — проворчал префект. — Идем.

Они ушли и захлопнули громко дверь. Они вздрогнули от внезапного звука, включая паука. Он подскочил и побежал на грудь Пайпер.

И она сдалась. Она закричала в руку Эша, извиваясь, как бешеная. Он пытался удержать ее на месте, а она била локтями по трубам. Он развернулся и прижал ее к полу.

— Замри, — прорычал он. — Где это?

— Что? — пропищал Лир из своего угла. — Что такое?

Пайпер застыла, как доска. Эш был над ней, колени были по бокам от нее, он пытался заметить паука. Она прикусила губу до крови, слезы лились из глаз. Ее мышцы дрожали. Она могла сразиться с минотаврами и сфинксами, но не пауками.

— Не вижу, — прошептал Эш.

Что-то защекотало ее живот.

Она приглушенно завопила от ужаса и оттолкнулась от пола так, что Эш отлетел в трубы над ними. Его голова громко ударилась об одну из них.

— На животе, — прохрипела она, борясь с криком, поднимающимся в горле.

Эш опустил ее. Паук юркнул под ее футболку. Эш потянул футболку так быстро, что раздался трек ткани. Он снял с нее паука голой рукой. Его кулак сжался, и между пальцев показались куски паука.

Пайпер задыхалась, но ее паника остывала. Эш покачал головой, отбросил паука, а потом вытер ладонь о край джинсов. Он посмотрел на ладонь.