Причуды любви

Глава 17

Мередит отправилась в Белвуар в состоянии томительного нетерпения. Перспектива провести неделю под одной крышей с Ратерфордом кружила голову. Разумеется, им придется соблюдать все условности и на людях держаться друг с другом вежливо и отчужденно, но двойная игра давно вошла в их привычку, и оба достигли в ней истинного совершенства. Взгляд украдкой, намек исподтишка, тайные прикосновения.

Сердце Мередит прыгало от радости. Эта неделя будет приятной интерлюдией, прежде чем она приведет в исполнение свой план и постарается убедить и Дэмиена, и свет, что вдова Блейк — совершенно неподходящая партия для наследника герцога Китли. Но замок Белвуар, разумеется, совершенно не место для осуществления столь смелого замысла. И хотя ей всегда все удается, не стоит раньше времени смущать Бомонтов, поскольку им попросту некуда деваться, или же придется покинуть избранное общество.

Арабелла, вне себя от восторга, что и Джордж согласился поехать, просто бурлила радостью, которую даже муж находил трогательной. И хотя в этом счастливом событии большую роль сыграл шурин, уговоривший зятя сопровождать жену, видя, в каком она восторге, он вовсе не собирался выдавать, кому обязан семейным согласием.

Во второй половине дня карета свернула к железным воротам парка, и путешественники наконец увидели серую громаду замка Белвуар, величественно вздымавшегося в конце подъездной аллеи. Мередит ошеломленно оглядывала огромный, вымощенный плитняком холл, где в древнем камине пылал яркий огонь, даря тепло и гостеприимство вновь прибывшим.

— Арабелла, Джордж, как мило! Леди Блейк, добро пожаловать.

Герцогиня Ратленд отошла от стоявшей у огня компании мужчин, которые, судя по забрызганным грязью сапогам, только что вернулись с охоты.

— Должно быть, вы устали после поездки. Скорее погрейтесь у огня, а потом можно подняться в свои спальни и отдохнуть перед обедом.

Весело щебеча, она подвела их к камину и представила собравшимся.

— О, мистер Деверо, не знала, что и вы будете, — приветливо улыбнулась Мередит, стараясь скрыть удивление.

Всего два дня назад Деверо нанес визит на Кавендиш-сквер и ни словом не упомянул о том, что собирается погостить в Белвуаре. Теперь же он с загадочной улыбкой слегка коснулся губами кончиков ее пальцев.

— Небольшой сюрприз. Надеюсь, приятный.

— Восхитительный, — кивнула она, снова ощущая укол неловкости. Джералд Деверо вовсе не собирается переводить легкий флирт в более серьезные отношения, не так ли? Ну разумеется, нет!

Выбросив из головы абсурдные мысли, Мередит последовала за лакеем в отведенную ей комнату. Полная любопытства и ничуть не чувствуя усталости, она решила, что не оскорбит хозяйку, если побродит по окрестностям. День выдался сырым и довольно холодным, но после стольких часов, проведенных в душной карете, так хотелось расправить плечи и хорошенько размять ноги!

Привычный ко всему лакей, быстро оправившись от изумления, распахнул перед ней дверь как раз в тот момент, когда у крыльца остановился карикл лорда Ратерфорда.

— Леди Блейк! — воскликнул Дэмиен, спрыгнув на землю и поднося ее руку к губам. — Будь я самодовольным болваном, непременно вообразил бы, что вы вышли меня встречать!

Тон его был безупречно вежлив, а острота, предназначенная для ушей челяди, не выходила за рамки приличий. Только сияющие любовью глаза выдавали его, да и пальцы Мерри дрожали в его ладони.

— Я решила немного пройтись, милорд, — улыбнулась Мередит. — Мы сами только что прибыли, и захотелось подышать свежим воздухом.

— Неугомонная плутовка, — пробормотал Дэмиен, прежде чем повысить голос: — В таком случае встретимся за обедом.

Он поклонился, отступил и исчез в доме. Мерри смотрела ему вслед с легкой улыбкой на губах, обдумывая совершенно возмутительную идею, которая сначала смутно забрезжила, а потом расцвела в полную силу. Дэмиен поговорит с хозяевами минут десять, не больше, а потом поднимется к себе.

Притворяясь, что внимательно рассматривает аккуратно подстриженную живую изгородь вдоль аллеи, она побродила по цветнику и вернулась в холл, успев заметить лорда Ратерфорда, шагающего по галерее, начинавшейся у лестничной площадки. Леди Блейк незаметно последовала за ним с самым уверенным видом, словно знала, куда идет. Так продолжалось до тех пор, пока они не свернули в коридор, ведущий в западное крыло. Мерри опасалась, что если здесь расположены только покои мужчин, ее присутствие будет замечено, и сплетни неминуемо распространятся еще до вечера. К счастью, она заметила горничную с дамским несессером, исчезнувшую за одной из дверей. Дэмиен не оборачиваясь добрался до самого конца коридора. Мерри, стараясь держаться на почтительном расстоянии, шла следом. Ей удалось спрятаться в глубоком оконном проеме и заметить, какую дверь открыл лакей. Не дай Бог ошибиться!

Мерри едва сдержала смешок при мысли о последствиях и вернулась в свою комнату в восточном крыле к поджидавшей ее Нэн.

— Наконец-то! Я уже час назад велела согреть и принести воду. Конечно, она остыла, и так тебе и надо, не будешь бегать неизвестно где!

Назойливое ворчание продолжалось, пока Мерри облачалась в вечернее платье из бледно-сиреневого крепа с длинными широкими рукавами, туго застегнутыми у запястий. Мередит узнала, что Белвуар — отвратительная, насквозь продуваемая развалина, челядь — сплошь наглецы, которые воображают о себе черт знает что и так задирают носы, что вот-вот головы отвалятся. Нэн, разумеется, не собиралась делить ни с кем ночлег, даже с горничной леди Бомонт, но всегда готова пожертвовать собой ради хозяйки, как следует знать Мередит.

Мередит поспешно заверила, что знает все, воздержалась от обычных жалоб, когда Нэн принялась больно дергать ее за волосы, и мудро не проронила ни слова, пока длинная коса не была заколота и уложена короной на голове так, что на уши свисали модные букольки. Нэн завязала бантом кушак из золоченой тесьмы, накинула на плечи Мерри шарф из серебристого газа и удовлетворенно кивнула. Мерри благодарно поцеловала старушку.

— Не жди меня, дорогая. Я вполне могу раздеться сама, и тут мне ничто не грозит.

Ее глаза весело лучились, и Нэн невольно, хоть и мрачновато, улыбнулась.

— Веди себя прилично, — наставляла она. — Уж я-то тебя знаю, девочка, ты что-то недоброе задумала!

— Понятия не имею, о чем ты! — заверила Мередит и, смеясь, выпорхнула из комнаты. Но, вовремя вспомнив, где находится, тут же взяла себя в руки и чинно зашагала по лестнице.

В гостиной уже толпились приглашенные, большинство из которых были Мерри не знакомы. Арабеллы с мужем нигде не было видно, и Мерри с облегчением приветствовала мистера Браммела, как всегда одетого модно и элегантно, но без всяких претензий.

— Вы едете завтра на охоту, леди Блейк? — осведомился он, садясь рядом.

— Это зависит от того, — пояснила Мерри, — не побоюсь ли я, что меня затмят другие наездницы.

Мистер Браммел одобрительно усмехнулся.

— Вы способная ученица, леди Блейк. И разумеется, правы; не следует предпринимать рискованные шаги на людях, если не уверен в своем превосходстве. — Подняв лорнет, он обвел собравшихся гостей широким жестом и провозгласил: — Думаю, вам нечего бояться. Ни одна из присутствующих здесь дам не будет вам достойной соперницей.

— В таком случае я обязательно поеду на охоту, — объявила Мерри. — По правде говоря, я так люблю носиться по полям и лесам, что была бы крайне разочарована, если бы пришлось отказаться от такого развлечения. И вдвойне благодарна вам, мистер Браммел, за добрые слова.

— Рад слышать, что доставил вам удовольствие, — заверил он. — Я очень люблю лесть, хотя не привык к столь открытому ее выражению.

Мерри хихикнула и получила в ответ веселую улыбку. Как ранее заметил ее компаньон, она была абсолютно равнодушна к знакам внимания, которые тот ей оказывал. На нее совершенно не действовали чары красавчика Браммела, хотя она находила его прекрасным и остроумным собеседником. Однако Мерри отлично сознавала все преимущества дружбы с ним и была совсем не против такого союзника. В конце концов все это условия игры: подумать только красавчик Браммел развлекает светской беседой Мерри Трелони!

Она почувствовала приближение Дэмиена еще до того, как его увидела, и, поскольку мистер Браммел обратил к тому времени внимание на даму в бирюзовом тюрбане, похлопала по освободившемуся месту.

— Вы уже отдохнули после путешествия, лорд Ратерфорд?

— Благодарю вас, — с подобающей учтивостью откликнулся он. — Надеюсь, что вы успели прогуляться, леди Блейк.

— Да, спасибо, — сухо кивнула Мерри, но тут же заулыбалась, показывая ямочки: — Неужели нам придется соблюдать все эти утомительные формальности целую неделю? Я просто не смогу сдерживаться и ходить с постной миной!

— Умоляю, попытайся, — прошептал Ратерфорд, — хотя чувствую, что это станет для нас тяжким испытанием.

— Тогда зачем ты приехал? — усмехнулась Мерри, прикрывая лицо веером, так, что оставались видны только огромные насмешливые глаза.

— Не мог устоять перед возможностью пожить с тобой под одной крышей, — мягко обронил он. — Да ты и сама все знаешь. Если вести себя осмотрительно, мы с честью одолеем все препятствия.

— Белла сказала, что если ты будешь уделять мне больше, чем обычно, внимания, это никому не покажется странным, — небрежно заметила Мерри. — Родственные отношения, ничего особенного!

Ратерфорд подумал, что и его сестра иногда способна на опрометчивые заявления.

— Ясно, — сухо буркнул он. — Именно эти отношения позволят научить тебя править лошадьми, не вызвав ненужных слухов. Но если не желаешь, чтобы весь свет заговорил о том, что ты без ума от меня, пожалуй, стоит поддерживать некоторую видимость официоза.

— А у меня сложилось впечатление, что в обществе наш брак считают делом решенным, — удивилась Мерри, складывая веер.

— Общество ошибается, не так ли?

Удар был достаточно сильным. Мерри разочарованно поморщилась: она ожидала услышать оправдания, но Дэмиен казался совершенно невозмутимым. Правда, когда дело доходило до словесного поединка пора привыкнуть, что обычно он берет верх.

Дэмиен, догадавшись о причине ее досады, искоса взглянул на неулыбчивый профиль. Губы его слегка дернулись. Она так очаровательна, когда сердится!

Но, памятуя об осторожности, он постарался ничем не выдать своего неуместного восторга и чуть резковато заметил:

— Я проделал этот путь не для того, чтобы ссориться, Мередит.

— Ошибаешься, — свирепо прошипела она. — Это ты, а не я затеваешь ссоры! Дэмиен устало вздохнул.

— Придется научить тебя еще и простой мудрости: не буди спящую собаку.

И, не позаботившись даже кивнуть на прощание, встал и отошел. Мерри с негодованием заметила, что он присоединился к веселой компании, оживленно болтавшей у огня. А она сидит в одиночестве, всеми брошенная!

— Леди Блейк, что вас так расстроило? — поинтересовался достопочтенный Джералд Деверо, появляясь перед ней с участливо взволнованным видом, весьма польстившим Мередит.

— Должно быть, у меня чертовски выразительное лицо, — выпалила Мерри, но тут же в ужасе прижала пальцы к губам. — О Господи, мистер Деверо, мой несчастный язык! Умоляю простить меня!

— Уверяю, в этом нет необходимости. — Пронизывающие голубые глаза зажглись смехом. — Мы уже как-то условились, что вам позволено больше, чем вчерашней школьнице.

— Но это меня не извиняет, сэр, — вздохнула Мерри. — С вашей стороны очень любезно пропустить мимо ушей подобный промах. Не угодно ли сесть?

Деверо поспешно принял приглашение.

— Чем развлечь вас, миледи, чтобы вы забыли о том, что так раздосадовало вас. Или кто.

Неужели он слегка подчеркнул слово «кто»? Не вызвал ли подозрений поспешный уход Дэмиена?

— Ах, сэр, я просто задумалась и вспомнила кое-что неприятное, — поспешно заметила Мерри. — Но все это совершенно не важно. Однако буду рада, если вы назовете имена тех гостей, с которыми я еще не имела чести познакомиться. Предупреждаю, их очень много.

— С удовольствием, — кивнул Деверо. — Итак, с кого начнем?

Мередит скоро обнаружила, что ее сосед не только знает всех и каждого, но и не гнушается поделиться восхитительно остроумными сплетнями о некоторых из присутствующих. Дэмиен, бросив осторожный взгляд на смеющееся оживленное личико, понял, что попытка наказать негодницу с треском провалилась. Похоже, Мерри нашла чем развлечься в его отсутствие.

— Кажется, Джералд увлекся протеже Арабеллы, Ратерфорд, не находите? — прервал его невеселые размышления мягкий голос хозяйки.

— Неужели? — с неподдельным изумлением вырвалось у Дэмиена. Подобное ему в голову не могло прийти!

Ему едва удалось взять себя в руки и принять подобающе равнодушный вид.

Герцогиня кивнула.

— Он умолял позволить мне повести ее к обеду. — Ее глаза остановились на увлеченной разговором парочке. — Интересно, останется ли она равнодушной к его чарам. Конечно, нельзя сказать, что Деверо находится в стесненных обстоятельствах, но ее состояние совсем ему не помешает.

Дэмиен раздраженно стиснул зубы, но всякое замечание на эту тему, несомненно, вызвало бы пересуды. Не стоит дразнить гусей, но предупредить Мерри о том внимании, которое она привлекает своим, пусть и совершенно безвредным флиртом, необходимо. Хотя, если он действительно безвредный, зачем заговаривать с ней? Пусть немного помучается, пока не раскается в своей сварливости.

Деверо действительно повел Мередит к праздничному столу, и она оказалась разлученной с Дэмиеном. Она ничуть не обиделась бы, если бы не тот факт, что за все это время он ни разу не взглянул на нее. Она не могла выказать ни досады, ни рассеянности в присутствии чересчур внимательного компаньона и поэтому постаралась ненадолго забыть о Дэмиене.

После обеда лорд Ратерфорд вместе с хозяином и двумя гостями уселся играть в карты, чем еще больше рассердил Мередит, и та, несмотря на все знаки внимания со стороны Деверо, почувствовала себя одинокой и брошенной и почти не уделяла внимания развлечениям, не слушая игры на арфе и фортепиано и отказавшись играть в вист. Если Дэмиен и дальше станет выражать свое неудовольствие таким образом, ее пребывание в Белвуаре вряд ли можно будет назвать приятным. Но Мередит преисполнилась решимости закончить размолвку как можно скорее и… и собственным, не совсем обычным способом.

Когда леди отправились спать, Ратерфорд стоял в холле с компанией мужчин. Глаза Мерри были опущены, плечи поникли, всем своим видом она выражала глубочайшую печаль, понятную лишь ему одному, прекрасно знакомому с ее актерским искусством. Плутовка вздумала притворяться!

Он передал ей свечу и на мгновение сжал запястье, перед тем как пожелать спокойной ночи.

— Прости, — прошептала она. — Ты ведь не будешь сердиться завтра, верно?

Губы Ратерфорда дрогнули.

— Взгляни на меня, — приказал он. Мерри послушно подняла глаза. — Как я и предполагал, — шепнул он, — ты совершенно неисправима. Предупреждаю, Мерри, если намереваешься и дальше продолжать в том же духе, я просто уеду отсюда.

— Но я вовсе не хотела ссориться с тобой.

— В таком случае все в порядке, — удовлетворенно улыбнулся он, отпуская ее руку. — Счастливых снов, кузина Мередит.

Мередит кокетливо коснулась губ кончиком языка, призывно сощурила глаза и отправилась наверх за Арабеллой.

Нэн, очевидно, вняла ее совету и не стала дожидаться ее. Мередит поспешно разделась, натянула ночную рубашку и темный плащ с капюшоном и уселась у огня. Прошло более часа, прежде чем она убедилась, что в доме все стихло. В коридоре — ни души, двери закрыты, не слышно приглушенных шагов по ковру. Мередит повернула ручку замка. Никого. Только свечи догорают в настенных подсвечниках. Мерри выскользнула в коридор, прокралась в центральную галерею. Внизу царил полумрак, который изредка рассеивали только вспышки умирающего огня в камине. Очевидно, внизу тоже никого не осталось, если свечи погашены.

Мередит на цыпочках промчалась через галерею и свернула в проход, ведущий к западному крылу. В конце концов она всегда может притвориться сомнамбулой, леди Макбет с больной совестью!

Мерри прижала пальцы к губам, чтобы скрыть смешок. Безнадежно! Она никогда не сможет стать респектабельной, это слишком скучно!

Замок был настоящим лабиринтом коридоров и коридорчиков, по обе стороны которых виднелись ряды дверей. К счастью, она, как любой контрабандист, обладала прекрасной зрительной памятью и без всякого затруднения нашла комнату Дэмиена. Из-под двери не пробивалась полоска света.

Она осторожно повернула фарфоровую ручку и мгновенно оказалась в комнате. Но не застала врасплох Ратерфорда. Тот, как истинный солдат, привык спать чутко и пробуждаться от малейшего шума. И сейчас, едва перед кроватью возникла темная фигура, он вскочил, сжимая пистолет с серебряной рукоятью, неизменно лежавший у него под подушкой.

— Какого черта? — тихо воскликнул он, не веря собственным глазам.

— О, ты проснулся? Какая жалость! А я задумала разбудить тебя совершенно особым образом!

Лукавый хохоток мгновенно убедил Ратерфорда, что он не стал жертвой галлюцинации.

— Ну разве это не великолепное приключение, любовь моя?

Ратерфорд лишился дара речи. Не отрывая глаз от Мерри, он сунул пистолет под подушку, зажег свечу у постели и снова лег. Мерри откинула капюшон плаща и задорно тряхнула волосами.

— Как, сэр, вам нечего мне сказать?

Ратерфорд только головой покачал, Мерри тем временем сбросила плащ, развязала атласную ленту у ворота скромной белой сорочки и медленно стащила ее через голову. Дэмиен только громко выдохнул при виде прелестного обнаженного создания, словно расцветавшего под его взглядом: голова чуть наклонена, на губах играет легкая улыбка.

— Плутовка! — наконец обрел он голос. Но Мерри в ответ рассмеялась и принялась ловко раздевать его.

— Я собираюсь любить тебя всю ночь, — сообщила она, всем телом притиснув его к кровати. — Ты должен лежать смирно и позволить мне подарить тебе блаженство. Теперь моя очередь.

— Готов на все, — прошептал он, закрывая глаза, пока Мерри щекотала ресницами его соски, обдавая кожу горячим дыханием. Изысканная пытка продолжалась целую вечность: легкие невесомые прикосновения шелковистых волос, нежных губ, влажного языка. Она обволакивала Дэмиена, позволяя его глазам и рукам скользить по ее точеному телу. Сегодня она получала удовольствие, видя наслаждение возлюбленного, возбуждаясь его возбуждением. Губами и пальцами она подвела его к порогу экстаза, и наконец Дэмиен с глухим стоном поражения запустил руки в рыжеватый каскад волос, раскинувшихся по его животу, и поднял ее голову.

— Довольно! — прохрипел он. — Мы достигнем вершины вместе.

Мерри с готовностью оседлала своего великолепного скакуна и принялась с утонченной медлительностью опускаться на его восставшую плоть, пока стальной меч не скрылся в бархатных ножнах.

— Не двигайся! — потребовал он, сжимая ее бедра.

— Но я хочу! — прошептала она, прерывисто дыша.

— Нет, это я хочу, чтобы мы оказались на небесах вместе, а если шевельнешься, все пропало.

— Я буду с тобой, — пообещала она и, откинув голову, прижала колени к его груди и стиснула потаенными мышцами жаждущую плоть. И когда тело Дэмиена сотрясли спазмы, всей тяжестью налегла на него, продолжая напрягать мускулы, пока то же пламя не охватило и ее.

Прошло немало времени, прежде чем они вернулись к действительности. Мерри, обессиленно лежа на груди Дэмиена, все еще слившись с ним, гадала, уж не умерла ли она на мгновение. Когда она прошептала это Дэмиену, он погладил ее по волосам и сказал, что столь неописуемый экстаз в самом деле крайне редок, настоящее чудо и недаром французы называют его малой смертью.

Дэмиен нежно поднял ее и уложил рядом, примостив ее голову себе на плечо. И долго лежал без сна в тускло освещенной комнате, пока по мерному дыханию Мерри не понял, что она, утомленная и насытившаяся, уже спит.

Какое она все-таки изумительное, непредсказуемое, неукротимое создание! Как убедить ее, что она не нужна ему покорная и послушная и что их брак не станет скучным и будничным, а жизнь — упорядоченной и тоскливой? Ратерфорд прекрасно сознавал, что Мерри не изменится и только потому, что сама это понимает, — так горда и неуступчива. Но разве она поверит, если Дэмиен поклянется, что ему нужна только та, дикая, безрассудная и опрометчивая Мерри Трелони, только она станет его герцогиней и что он не видит иного выхода, кроме как похитить ее и силой поволочь к алтарю или увезти в Гретна-Грин! Вполне возможно, что дойдет и до этого. Дэмиен с мрачной улыбкой погладил Мерри по щеке. Ее ресницы чуть затрепетали.

Жаль будить ее, но выбора нет. Его веки тоже смежались, а сон убаюкивал песней сирены, туманя сознание. Кто знает, пробудятся ли они до того, как весь дом будет на ногах?

— Вставай, дорогая, тебе нужно вернуться к себе. Он приподнял ее, усадил, но она вновь сползла вниз.

— Не могу, глаза сами закрываются.

Она снова засопела носом, и Дэмиен тихо выругался. Очевидно, придется нести ее в постель, отчего риск удваивается. Если бы ее увидели одну, всегда можно придумать правдоподобную историю. Но что можно сочинить, если его застанут со спящей женщиной на руках?! Ко всему прочему он понятия не имел, где ее комната.

Ему удалось кое-как растолкать Мерри и одеть. Он оставил ее на постели, пока одевался сам. Когда Дэмиен поднял ее, она снова была глуха к окружающему миру.

— Мерри! — прошипел он и, встряхнув ее, поставил на ноги. — Если не способна довести свое приключение до конца, нечего пускаться в авантюры! Немедленно покажи, где твоя спальня!

Мерри приподняла тяжелые веки.

— Прошу прощения… восточное крыло, — проговорила она.

— Уже лучше.

Он снова поднял ее.

— А теперь не смей дремать, пока не доберемся до твоей комнаты. Можешь даже не разговаривать, только пальцем покажи.

Мерри едва заметно кивнула и так широко раскрыла глаза в решительной попытке собраться с силами, что Дэмиен едва удержался от смеха.

— И она еще считает себя авантюристкой! Посмотрите на нее! — усмехнулся он, целуя веснушчатый носик, прежде чем приоткрыть дверь.

Путешествие в восточное крыло казалось бесконечным, и Дэмиен вздрагивал при каждом скрипе досок под ногами. Однако все прошло на удивление благополучно, и Дэмиен со вздохом облегчения уложил бесчувственное тело на постель. Вдруг из-под одеяла внезапно взметнулись сильные руки и обвили его шею. Мередит весело расхохоталась и чмокнула его в губы.

— Теперь ты останешься здесь, и можно все начать сначала.

— Маленькая ведьма!

Схватив Мерри за запястья, он вытянул ей руки над головой и свирепо уставился в коварно улыбающееся личико.

— Неужели ты посчитал меня такой слабой? — улыбнулась она. — Кроме того, несправедливо, если я одна буду рисковать!

— Когда-нибудь, Мерри Трелони, я обязательно сверну тебе шею и брошу тело в Серпентай, — грозно и вовсе не шутя прорычал Дэмиен. — Кончится тем, что я не стану учить тебя править!

— О, неужели ты можешь быть таким злым! — запротестовала она.

— Не могу, — вздохнул он, все еще наклонившись над ней. — Я не способен ни в чем тебе отказать и очень опасаюсь, что это до добра не доведет.

— Вздор! — фыркнула Мерри.

— Похоже, ты считаешь меня избалованным ребенком, которого стоит почаще наказывать. Если бы я не разнежилась так, гневу моему не было бы пределов.

— Не дай Бог! — Все еще сжимая ее руки, он поцеловал ее в уголок губ. — Я ничего подобного не имел в виду. И не верю, что тебе вообще когда-то потакали, даже в разумных пределах. Мне до смерти хотелось бы во всем потворствовать тебе, но, к сожалению, ты не позволишь, поэтому мы снова начнем ссориться.

Мерри виновато улыбнулась и попросила прощения.

— Ты бессовестно меня балуешь, а я так же бессовестно этим наслаждаюсь.

— Если это правда, тогда я спокоен, — просто ответил Дэмиен. — А теперь спи. Если собираешься на охоту, нужно встать пораньше.

— Я еще обгоню тебя, — пообещала Мерри.

— Не сомневаюсь, — откликнулся он от двери. Несмотря на бурную ночь, Мередит утром без опоздания спустилась к завтраку. Леди, решившие за компанию с ней отправиться на охоту, бросали завистливые взгляды на ее амазонку, заслужившую также одобрение мистера Браммела. Он учтиво отодвинул для нее стул и тихо заметил:

— Вы должны обещать никогда не возвращаться в Корнуолл. Всякий, кто способен лишить самообладания достопочтенную миссис Астли и ее дочь Хелену, просто жизненно необходим для безопасности и душевного комфорта окружающих.

— Они еще не видели шляпу, — сказала Мерри, беря из корзинки горячую булочку. — С высокой тульей, как кивер, с козырьком и страусовым пером.

— Превосходно, — объявил Браммел. — Что же еще носить с эполетами?

Джералд Деверо, явившийся несколькими минутами спустя, приветствовал всех собравшихся, и в особенности Мередит.

— Надеюсь, вы не сочтете дерзостью, леди Блейк, если я заверю, что в этой амазонке вы неотразимы, — заметил он, садясь по другую сторону от Мередит.

— Ничуть. Вы мне польстили, сэр, — механически ответила Мерри, скрывая разочарование теплой улыбкой. Это место предназначалось Дэмиену, но если он не позаботился явиться вовремя, пусть пеняет на себя.

Однако Ратерфорд не разделял ее мнения, особенно когда, войдя в столовую, застал Мередит в оживленной беседе с Деверо и Браммелом и увидел, что единственное свободное место — напротив возлюбленной. Отсюда можно было как нельзя лучше разглядеть ее наряд, и брови Дэмиена сами собой приподнялись. Его возлюбленная была затянута в темно-синюю амазонку с эполетами, аксельбантом, застежками из золоченого сутажа и галунами на рукавах в подражание гусарскому мундиру. Подбородок подпирали высокий, отделанный кружевом воротник и муслиновый галстук. Ратерфорд сам не знал, нравится ли ему такой наряд. Светские львицы, однако, явно приняли в штыки новую законодательницу мод. Стоило лишь взглянуть на миссис Астли, чье неодобрение было вполне очевидно, как, впрочем, и восторг Джералда Деверо, отметил с некоторым раздражением Дэмиен, накладывая себе на тарелку бекон и грибы.

— Доброе утро, лорд Ратерфорд! — воскликнула Мерри с улыбкой, которая могла бы считаться олицетворением милой невинности, если бы не чувственный огонек в темно-фиолетовых глазах. Дэмиен мгновенно забыл обо всем. Если Деверо мечтал немного погреться в лучах этого сияния, что же, его светлость может позволить себе быть великодушным, пока этот особенный взгляд предназначен исключительно для его глаз.

Кони, гончие, егеря в красных куртках, грумы и всадники собрались на посыпанном гравием кругу перед замком. Дождя не было, хотя в утреннем воздухе ощущался холодок.

— Для меня в этих сборах есть нечто бесконечно волнующее, — поделилась Мерри с красавчиком Браммелом, выходя на крыльцо и обозревая живописную сцену. — Обожаю мчаться сломя голову, но терпеть не могу убивать.

— Какое малодушие с вашей стороны, леди Блейк, — поддел Ратерфорд, натягивая перчатки. — Могу я подсадить вас на лошадь?

Сцепив руки и дождавшись, пока она ступит на импровизированную подножку, он без всяких усилий закинул ее в седло и вручил поводья.

— Скажи мне, какое впечатление произвела на Арабеллу твоя амазонка?

— А что, тебе не понравилось? — нахмурилась Мерри. — Мистер Браммел был так добр, что похвалил ее.

— В таком случае не о чем говорить, — кивнул Ратерфорд. — Не то чтобы совсем не понравилась, просто немного поразила дерзость фасона.

— Вы слишком строги в своих воззрениях, лорд Ратерфорд, — упрекнула Мерри с озорным блеском в глазах. — Никогда бы не поверила особенно после вчерашней ночи.

— Негодница, — тихо шепнул он. — Позже я обязательно отомщу.

Мистер Браммел долго не выдержал и вскоре отправился домой, чем немало повеселил Мерри.

— Что поделаешь, — смеялась она, — трудно представить его в грязных сапогах и панталонах. Но, Дэмиен, должна признаться, что ваша дружба меня удивляет.

— Потому что я не гожусь в светские львы? — усмехнулся он.

— Да. Ты всегда одеваешься элегантно, но…

— Но в подметки не гожусь Браммелу, — докончил он.

— Верно, — согласилась она. — Что и говорить, я в жизни не видела тебя в модных ботфортах. Ты всегда носишь сапоги для верховой езды и лосины.

— Надеваю иногда и ботфорты, просто ни Браммел, ни я не настолько глупы, чтобы верить, будто одежда делает человека, пусть король из кожи вон лезет, чтобы заставить весь мир поверить этому. Наша дружба основана на искренней взаимной приязни.

— Мне он тоже по душе, — призналась Мерри, присматриваясь к высокому кусту, который остальные охотники уже успели объехать.

— Ну что, сэр, обгоним этих трусов, взяв барьер? — предложила она и, не дожидаясь ответа, пришпорила лошадь.

Дэмиен последовал ее примеру, молясь о том, чтобы на другой стороне не оказалось канавы. Но, к счастью, все обошлось, и во второй половине дня Мередит согласилась вернуться в Белвуар, где Дэмиен пообещал дать ей первый урок искусства править фаэтоном. Мерри, к своей досаде, довольно скоро обнаружила, что это вовсе не так забавно, как кажется. Дэмиен велел запрячь в карикл пару смирных, довольно дряхлых лошадок.

— Почему не твоих гнедых? — наивно запротестовала она.

— Дорогая, не хочешь же ты, чтобы такая неопытная ученица мгновенно разорвала губы лошадям? — покачал головой Дэмиен, подсаживая ее в экипаж. — Кроме того, они застоялись и могут понести. Ты наверняка не сумеешь их сдержать.

Глаза Мередит опасно блеснули, но она проглотила язвительный ответ и взяла поводья и хлыст.

— Мы едем к главным воротам, — наставлял Дэмиен. — Подними руки. Если положишь их на колени, даже такие клячи немедленно пустятся в галоп.

Вскоре она поняла, что этими медлительными созданиями куда труднее править, чем одной пятнистой кобылкой. Они отзывались на малейший рывок узды, на самый слабый щелчок кнута, и Мередит возблагодарила Бога, что Дэмиен отказался запрячь гнедых.

Когда они добрались до цели, Ратерфорд велел Мерри провести коней через ворота. Мередит послушалась, поражаясь при этом, каким узким казался вход, когда сама управляешь экипажем. Весь следующий час она проделывала этот трюк снова и снова, пускала коней то рысью, то шагом и, наконец, галопом, приближаясь к воротам то справа, то слева. Дети привратника толпились вокруг, давая советы и шумно веселясь, обрадованные столь неожиданным развлечением. Когда Мерри неумело обогнула угол, так что карикл врезался в каменный воротный столб, зрители громко ахнули хором.

— Почему они не могут заняться своими делами? — с досадой воскликнула Мерри. — Прости, Дэмиен. Я поцарапала лак?

— Возможно, — хладнокровно кивнул он. — Но в следующий раз такого не повторится. Попробуй еще раз.

— Но я не хочу портить твой карикл, — запротестовала она, еще не придя в себя после удара.

— Еще раз, Мередит, — перебил он. — Я что, кажусь тебе расстроенным?

— Нет, — с улыбкой сожаления ответила она. — Но все это ужасно утомительно, а у меня, кажется, нет никаких способности.

— Ты хочешь бросить, потому что все это утомительно или потому что боишься, будто не сумеешь проделать поворот еще раз? — осведомился Дэмиен, подняв брови.

— Но это действительно скучно.

— Разве ты не согласилась подчиняться всем моим указаниям?

Взяв у нее поводья, Ратерфорд отвел лошадей на аллею и поставил на то же место.

— Думаю, у тебя немалые способности и совсем нет терпения.

Он отдал ей поводья, и Мерри, так и не поняв, похвалили ее или осудили, распрямила плечи и постаралась думать лишь о предстоящем испытании. Но все прошло как по маслу, хотя к тому времени, как они вернулись домой. Мерри была твердо убеждена, что отныне эти ворота будут сниться ей каждую ночь.

— Как вам понравился урок, леди Блейк? — поинтересовался герцог Ратленд, подходя к ней после обеда.

— Ни в малейшей степени, ваша светлость, — с улыбкой ответила Мерри. — Зато детям вашего привратника предоставилась прекрасная возможность повеселиться на мой счет. Куда забавнее, чем любой цирк, должна вам сказать. Но теперь, сэр, я способна проехать через ваши ворота с любой скоростью и с любого места. Это все, чему я обучилась, и хотя сумма моих знаний ничтожна, обязательно при случае попробую проехать через другие ворота.

Остроумная речь произвела немалое впечатление на герцога, да и окружающие заметно оживились:

— Ратерфорд знает, что делает, мэм, — вмешался Чарлз Стентон. — Сумев без помех проехать через ворота, вы легко справитесь со всем остальным.

— Спасибо, Чарлз, — откликнулся Дэмиен, подходя к собравшимся и с трудом скрывая смех, вызванный язвительной тирадой Мерри. Интересно, сознает ли она, как естественно влилась в это общество и как будет тосковать по нему в своей корнуольской глуши? Мерри Трелони завоевала по праву принадлежащее ей место, независимо от родословной, которую он ей придумал, и мнимого богатства.

— Боюсь, моя кузина нашла это занятие невыносимо скучным.

— Может, следующий урок пройдет легче, — с надеждой предположила Мерри.

— Возможно, леди Блейк согласится скакать наперегонки, — раздался сзади вкрадчивый женский голос. — Грешно отказываться, имея такое преимущество, как уроки лорда Ратерфорда. Мы, простые смертные, не смеем и надеяться на такое чудо.

Мередит обернулась, чтобы посмотреть, кто к ней обращается. Дочь маркиза Блендфорда, леди Маргарет Пикеринг по праву гордилась своим искусством наездницы и многочисленными призами. Сегодня на охоте вдова затмила ее и своей смелостью, и нарядом, и теперь она усмотрела возможность взять реванш.

— Ну какая же я вам соперница, леди Маргарет? — удивилась Мередит. — Моему наставнику действительно нет равных, но это еще не гарантирует умения его ученицы.

— Бросьте, Ратерфорд! — воскликнул Стентон с загоревшимися глазами. — Неужели не ответите на вызов? Готов поставить пони, что вы за неделю сумеете сделать из леди Блейк достойную соперницу леди Маргарет.

— Бьюсь об заклад, это легче легкого, Ратерфорд, — поддакнул Деверо, ставя чашку на столик из розового дерева. — Всякий, у кого рука так легка, как у леди Блейк, должен оказаться весьма способным учеником. Если вы откажетесь, я сам приму пари.

— В этом нет надобности, Деверо, — уничтожающим тоном отрезал Ратерфорд.

Надоедливый хлыщ! Постоянно вертится вокруг Мерри, а объект его устремлений не проявляет ни малейшего желания отвергнуть его! Может, просто не понимает, каким навязчивым становится Деверо и к чему это приведет? Ратерфорд и раньше замечал, что отсутствие тщеславия не позволяет Мерри заметить, какое впечатление она производит на окружающих. Довольно привлекательное качество, но такая наивность временами бывает опасна

К счастью, остальные гости проявили такой интерес к пари, что обмен резкостями между Ратерфордом и Деверо прошел не замеченный никем, кроме Мерри, которая сочла предложение Деверо возмутительно дерзким. Она совсем не была уверена, что желает быть предметом столь оживленной дискуссии, хотя впрямую о ней не было упомянуто ни словом. Присутствующие к тому времени заговорили о невозможности новичка всего за семь дней приобрести опыт, достаточный для того, чтобы соревноваться с бывалым наездником, и со всех сторон сыпались предложения относительно наилучшего метода обучения.

Дэмиен, без труда прочитав негодующие мысли Мерри, окинул ее оценивающим взглядом.

— А что скажет леди?

— Я должна выиграть скачки? — нахмурилась Мередит. Вопрос долго обсуждался, и наконец было решено, что ей следует хотя бы не отстать от соперницы в искусстве править, чтобы Ратерфорд и Стентон выиграли пари. Кроме того, каждый имеет право ставить за и против, после того как в конце недели оценит ее умение.

— Я видела лошадей леди Маргарет, — задумчиво заметила Мередит. — Вряд ли я смогу держаться вровень с ее экипажем, не говоря уже о том, чтобы перегнать с той парой, которой правила сегодня.

Она бросила на Ратерфорда вызывающий взгляд.

— Если я выиграю первое пари, — объявил он с веселыми искорками в глазах, — можете взять моих гнедых.

— Прекрасное предложение, Ратерфорд, — одобрил герцог. — Если Дэмиен не посчитает леди Блейк способной сдержать его лошадей к концу недели, он проигрывает пари, поскольку ни за что не захочет ими рисковать.

Обо всем было договорено, но за эту неделю Мередит не раз пожалела о своем согласии. Дэмиен оставался неизменно вежливым и невероятно терпеливым, но к тому же и безжалостным педантом, готовым на все, чтобы добиться совершенства. Его ученица должна стать не просто хорошей, а идеальной наездницей и уметь править не только парой, но и четверкой. Целыми часами она упражнялась с кнутом, обучаясь действовать легким поворотом запястья, тренировалась собирать поводья и с небрежной элегантностью вновь распускать, правила резвыми лошадьми из конюшен Ратлендов, но Дэмиен по-прежнему отказывался дать ей своих гнедых. Зато по сто раз показывал, как огибать любой угол и въезжать в любые ворота, не зацепив столба даже краешком коляски.

— Пусть только эта неделя кончится! Никогда больше не возьму в руки поводья, — грозилась Мерри, вот уже в десятый раз за полчаса отводя лошадей на узкую дорожку, отходящую от аллеи. — Даже в постели ты вспоминаешь об очередном приеме, который забыл показать.

Дэмиен усмехнулся, но тут же строго велел:

— Подай немного вправо.

— Почему это так чертовски важно для тебя? — досадовала Мерри, рассеянно опуская руки. Лошади мгновенно перешли на рысь. Мерри красочно выругалась, снова натягивая поводья.

— Будь это мои гнедые, они понесли бы, — с невыносимым хладнокровием сообщил Дэмиен. — Ты не должна ни на минуту ослаблять внимания.

Мередит прикусила губу, чтобы не раскричаться.

— Ты мне не ответил.

— На это есть две причины. Первая: если я что-то делаю, то делаю основательно. И вторая… Отдай мне на минуту поводья.

Он перехватил у нее поводья и все тем же бесстрастным тоном продолжал:

— Во-вторых, я крайне заинтересован в твоем успехе, как и во всем, что может упрочить твое положение в обществе.

Хорошо, что Мерри отдала ему поводья: в своем нынешнем состоянии она бог знает что натворила бы!

— Как мне доказать, что я никогда не смогу принадлежать к твоему миру? — отчаянно вскрикнула она. — Игра, приключение, развлечение, все, что может длиться несколько недель! Но я никогда не сумею стать настоящей герцогиней и скоро задохнулась бы под грузом запретов и ограничений, да к тому же опозорила бы тебя.

— Понять не в состоянии, как это можно одновременно задохнуться и опозорить меня, — заметил Дэмиен.

— Ты знаешь, о чем я. И нечего притворяться, будто не понял! — возмутилась она.

— Если ты немного успокоишься и поразмыслишь, дорогая Мерри, поймешь, что ты и так на верном пути к тому, чтобы стать герцогиней. Вряд ли Джералд Деверо так явно заинтересовался бы тобой, не займи ты в обществе подходящего места, — терпеливо втолковывал Дэмиен, искоса поглядывая на нее. Он давно искал возможности предупредить Мерри, и теперь оставалось ждать, что за этим последует.

— Какое отношение имеет ко всему этому Деверо? — вскинулась Мерри.

— Очень отдаленное, — пояснил собеседник, — если не считать того, что он исполнен решимости добиться твоего расположения и даже не дает себе труда скрыть это.

— Ты обвиняешь меня в нескромности?

— Я ни в чем тебя не обвиняю. Просто объясняю тебе, что слухи уже поползли. Ничего особенного пока, но тебе не мешает впредь быть осмотрительнее и не поощрять его.

— Ну да, герцогини, разумеется, всегда крайне благоразумны, — прошипела Мередит и, подув на серебряную пуговицу манжеты, принялась яростно тереть ее перчаткой. — Они не крадутся по коридорам среди ночи в комнату любовника.

Она повернула запястье к солнцу, чтобы убедиться, что пуговица блестит.

— Почему же? — усмехнулся Дэмиен. — Просто я думаю, что, будь ты герцогиней, тебе не понадобился бы любовник.

— О, ты мелешь чушь! — фыркнула Мередит. — Или позабыл, что я контрабандистка? Небольшое препятствие, но, боюсь, труднопреодолимое.

— Сейчас ты никакая не контрабандистка, — возразил Ратерфорд.

— Пока нет, но буду.

Губы Дэмиена раздраженно сжались, но ответа не последовало.

— Ты не можешь жениться на женщине с таким прошлым, — снова заговорила Мерри. — Подумай, какой разразится скандал, если о моих занятиях когда-нибудь узнают, а это вполне вероятно: немало людей в деревне знают о том, кто я на самом деле. А если еще и раскопают пещеру и подземный ход, меня просто повесят.

— Я готов рискнуть.

— Ну а я — нет.

Оба замолчали.

— Не хочу участвовать в скачках! — объявила наконец Мередит. — Можешь сказать всем, что я безнадежна и никогда не стану настоящей наездницей.

— И погубишь мою бессмертную душу! — воскликнул Дэмиен. — Дорогая, ты оставишь Маргарет Пикеринг далеко позади, а когда вернемся в Лондон, будешь восседать в фаэтоне, запряженном парой!

— Не желаю!

— Не капризничай, Мередит! — посоветовал он. — Это тебе не идет, и к тому же я совершенно нечувствителен к истерикам. Кроме того, этим ты только навредишь себе.

Мерри втайне соглашалась с ним, но не собиралась показывать виду, что он прав.

В субботу она продемонстрировала свои навыки перед восхищенной аудиторией. Его светлость отказался сидеть рядом, заявив, что совершенно уверен в способности леди Блейк справиться с лошадьми, и лишь он один знал о том, что ладони его взмокли и ручейки пота стекают по спине.

На следующий день она выиграла скачки, но великодушно заверила леди Маргарет, что честь победы принадлежит гнедым коням лорда Ратерфорда. Будь на ее месте Маргарет, она оставила бы Мерри далеко позади.

Поскольку ни у кого не было желания это оспаривать, все кончилось вполне благополучно, и никто не потерял лица. Дэмиен, оставшись один в конюшне, с беспокойством осмотрел губы коней. Если Мередит порвала их уздой, он снесет удар молча. Однако рука у нее оказалась такой же легкой, как он надеялся. Игра стоила свеч!

Леди Блейк и лорд Ратерфорд вернулись в Лондон, лелея совершенно противоположные замыслы. Ратерфорд был по-прежнему полон решимости убедить любовницу что ее место — в высшем обществе, рядом с ним. Мередит была не менее твердо настроена показать Ратерфорду, какую неловкость тот будет испытывать, когда свет в очередной раз станет обсуждать и осуждать его жену. Совсем нетрудно стать предметом всеобщего пренебрежения, и тогда даже Дэмиен со всем его упорством не сможет ничего поделать. Может, тогда он разрешит ей удалиться в Хайгейт, и они смогут без помех насладиться обществом друг друга в течение последних нескольких недель. По правде говоря, Мередит не понимала, почему такое положение вещей не может продолжаться сколько угодно. Разумеется, во время каникул придется возвращаться в Корнуолл, но в остальное время… А летом Ратерфорд сможет навещать Мэллори-Хаус, и они снова устроят дом в пещере.

Но какой-то внутренний голос запретил ей немедленно выложить Дэмиену столь великолепный ответ на все проблемы. Пока он настаивает на женитьбе, не согласится на меньшее. Но как только поймет невозможность брака, легче смирится с предложенным выходом. Правда, рано или поздно ему придется найти жену. Но об этом Мередит предпочитала не думать.