Приходи в полночь

Глава 1

Она явно была тут не одна. По облупившейся стене многоэтажной автостоянки метнулась тень, а звук осторожных шагов мог означать только одно: за Ли Раппапорт кто то идет. Она сунула руку в сумочку за ключами от машины, но отделение на «молнии», в котором она обычно держала большое латунное кольцо, оказалось пустым.

Щелчок металлического лезвия заставил ее остановиться.

Она в панике повернулась и увидела, как из мрака ближайшего бокса материализовался незнакомец – высокий, гибкий, угрожающего вида. Его солнцезащитные очки с зеркальными стеклами отражали свет, голова была покрыта красной банданой, а черные волосы, выбивавшиеся из под нее, вились, как змеи горгоны Медузы. И как только он двинулся к ней по изрытому выбоинами бетону с животным высокомерием человека, вообразившего себя богом этой подземной части испано язычного квартала, или баррио, Ли отчетливо поняла: он собирается ее изнасиловать.

Если бы она увидела его раньше, то, возможно, успела бы добежать до своей машины. Но она оставила автомобиль на верхнем этаже и теперь оказалась в лабиринте цементных стен, из которого, казалось, не было выхода.

Мысли Ли лихорадочно метались, когда противник замер футах в двадцати от нее. Сомневаться не приходилось – он не даст ей возможности убежать. Он знал: бежать ей некуда. Скорее всего, он получал извращенное наслаждение, продлевая мучительное ожидание жертвы. На нем были джинсы с большими прорехами, а красная бандана могла соответствовать цвету банды, но рубашка у него не была застегнута на все пуговицы, как у уличных хулиганов Лос Анджелеса. Рукава рабочей рубахи были закатаны выше локтя, сама она распахнута на груди, а под ней виднелась белая, в пятнах пота майка и янтарного цвета кожа. На запястье змеился серебряный браслет. Член банды или нет, но он был явно опасен.

Должно быть, Ли ошибочно свернула на Салерно стрит. Она заехала в этот гараж, думая спросить у кого нибудь дорогу, но ей не следовало покидать спасительное убежище своего автомобиля. Она согласилась оценить психическое состояние обвиняемого по делу об убийстве. Этого человека выпустили под залог в миллион долларов, и она никак не предполагала, что, пытаясь выполнить свою работу, окажется в лос анджелесских трущобах. Вообще то ее должен был сопровождать служащий из офиса прокурора, но он не пришел.

Незнакомец поднял зеркальные очки на макушку и двинулся к ней. Взглядом, горячим как уголь, он скользнул по ее телу, в глубине его глаз сверкнул огонек узнавания. Ли, защищаясь, подняла руки, попятилась. Он был слишком сильным, чтобы сражаться с ним, и убежать от него шансов у нее не было.

«Кричи!» – приказала себе Ли, ее нервы натянулись как струны, но крикнуть она не успела. Он набросился на нее прежде, чем она успела вдохнуть. С молниеносной скоростью обхватив ее, он зажал ей рот ладонью и прижал к цементной стене. Другая рука грубо прошлась по ее шее.

– Делай вид, что тебе это нравится, – хрипло прошептал он. – Или ты покойница.

Едкая боль страха стиснула горло Ли. Она попыталась оттолкнуть мужчину, но он плечом прижал ее к стене с такой силой, что вышиб все желание сопротивляться. Холодный цемент царапал сквозь одежду спину, оставляя ссадины на плечах. Горячие ладони клеймили ее кожу и не давали дышать.

В ушах у нее зазвенело. Все вокруг стало вращаться, она почувствовала, что у нее подкашиваются ноги, и судорожно вцепилась в его рубаху. И тогда, так же неожиданно, как напал, он ее отпустил. Она стала хватать ртом воздух, но не успела заговорить, не успела даже подумать о том, чтобы заговорить, как он встряхнул ее за плечи и повернул так, чтобы она могла увидеть двух бандитов, которые ее преследовали.

– Эта сука – моя! – предостерег он мужчин, голос его прозвучал негромко, с угрозой. Он запустил пальцы в светлые, стриженные под «пажа» волосы Ли, собрал их в горсть и притянул к себе.

Мужчины колебались, топчась на месте подобно шакалам. На лицах у обоих красовалась татуировка в виде знака отличия их шайки.

Насильник оборвал сдавленные протесты Ли, грубо прижав ее к своему плечу.

– Прикоснись ко мне, – выдохнул он ей в волосы. Ли инстинктивно положила руку ему на плечо.

– Не здесь. Прикоснись как женщина, которая хочет. – Он пнул ее ногой, и Ли, вздрогнув, уронила руку и провела по стальным мышцам его бедра. – На свете существует кое что и похуже, – прошептал он. – Например, смерть.

Шакалы стали приближаться.

Напавший на Ли мужчина выхватил из кожаных ножен на ремне джинсов клинок, похожий на кинжал. Блеск серебристой стали прорезал мрак. В воздухе запахло страхом и потом.

– Тут вам не показательные выступления, вы, ублюдки! – бросил он мужчинам. – Убирайтесь отсюда к черту!

Один из мужчин зашипел как змея. Но оба попятились, угрюмо отступая и бросая на Ли сердитые взгляды. Еще через мгновение они исчезли за той самой стеной, которая помешала ей убежать. Она услышала шипение гидравлического механизма выходящей на лестницу двери и осознала, насколько близка была к спасению. Если бы она продолжала идти, а не повернулась, сейчас она уже сидела бы в своей машине и ехала домой. Ли судорожно вздохнула. Ее так сильно трясло, что она почти съехала по стене на пол.

– Спасибо, – прошептала она, глядя на мужчину, пришедшего ей на помощь. Слова замерли у нее в горле. Его глаза были полны вожделения – красивые, пылающие. Его чувственное лицо было необыкновенно привлекательным.

– Исчезни, – мягко проговорил он.

Он хочет, чтобы она ушла? После того как рисковал ради нее своей жизнью? Ли покачнулась, все еще не совсем уверенно стоя на ногах. Ей казалось, она должна что то сделать, что то сказать. Но что? И чего она ждала. Что его тронет ее благодарность? Должно быть, она по наивности надеялась на какой то знак сочувствия. Да, если она чего то и ждала, то только не этого – не напряженной тишины и дьявольского огня в его глазах.

Смущенная, все еще скованная страхом, Ли неуверенно пошла прочь, а потом побежала к двери, звук механизма которой она слышала несколько мгновений назад. Затхлая лестница казалась пустой, когда она там очутилась. Ли рванулась вверх, на тот уровень, где оставила машину. Легкие горели, бедра ныли при каждом шаге, но она не остановилась, пока не заперлась в своей сверкающей белой «акуре».

Змея под красным соусом была слишком острой, маленький ультрамодный ресторанчик в Санта Монике – переполнен посетителями, кондиционер над головой Ли гнал ей за воротник влажные волны. И, что хуже всего, официант бесследно исчез как раз в тот момент, когда Ли понадобилась вода со льдом. Она подумала, что изо рта у нее вот вот вырвется пламя, и забрала у своего жениха запотевший стакан с пивом «Корона», чтобы залить огонь.

Глоток ледяной жидкости принес облегчение – и вызвал ухмылку Доусона Рида.

– Я же предупреждал, – поддразнил он, указывая на лежавшую на его тарелке, аппетитную, но совершенно бесформенную лепешку из пшеничной муки, сочившуюся овощной приправой. – Надо было заказать утку.

– Мне следовало заказать пиво, – возразила Ли, делая еще один глоток. Скользкий стакан чуть не вырвался у нее из рук, когда Доусон взялся за него, и она, повинуясь импульсу, сделала вид, что не отдает. – Ой, извини! – воскликнула она, когда пиво выплеснулось на его тонкие шерстяные брюки.

Доусон тихо пробормотал ругательство и схватил салфетку, чтобы промокнуть пятно. Наблюдая за ним, Ли размышляла, почему в присутствии жениха она всегда чувствует себя такой неловкой. Даже в такой невыигрышной ситуации, как сейчас, Доусон действовал абсолютно непринужденно, и она ему завидовала – он был одним из тех счастливых человеческих существ, что от природы наделены грацией. И тело его было создано для одежды от кутюр, и круглые, в черепаховой оправе очки идеально дополняли его лицо с четко очерченным квадратным подбородком. Без очков его лицо могло бы показаться слишком красивым. По счастью, Ли находила эффектных, хорошо одетых мужчин очень сексуальными. И Доусон явно относился к их числу.

– Ты обдумала мое предложение? – спросил он, обмакнув салфетку в стакан с водой и продолжив сражение с оскорбительным пятном.

– А я и не знала, что ты сделал мне предложение, – вполне искренне произнесла Ли.

Он поднял на нее глаза.

– Относительно суда над Монтерой по делу об убийстве.

– Ах это…

Ли уже объясняла, что не хочет иметь отношения к этому громкому делу. Обвиняемый был фотографом, и Доусон, видимо, считал, что она способна стать идеальным свидетелем обвинения, поскольку провела ряд успешных работ в области диагностической техники в Стэнфордском университете. Она не согласилась, но Доусон недаром был прокурором округа Лос Анджелеса. Для него отказ ответом не являлся, он был стимулом.

– У кого еще здесь есть такой опыт, Ли? – возразил он. Он явно стремился ее переубедить и делал это с удовольствием. – У тебя лицензия психолога со специализацией в арт терапии. Ты работала с самыми разными клиентами, включая осужденных по уголовным делам. Ты разработала метод тестирования, выявляющий скрытую агрессию. Мне не найти другого человека с таким послужным списком.

– Я могу перечислить тебе полдюжины имен, даже не заглядывая в справочник Американской ассоциации психологов, – заверила его Ли.

Метрдотель, немолодой мужчина со втянутыми в хвост седыми волосами и увешанный большим количеством индейских украшений, выбрал именно этот момент, чтобы поблизости от Ли и Доусона посадить другую пару. Они заняли соседний столик, где даже локти некуда было поставить. Доусон понизил голос и продолжал убеждать ее:

– А среди них есть женщины до тридцати лет, чьи работы привлекли внимание всего психологического сообщества? Есть ли среди них такие, что пишут книгу руководство о психологическом тестировании? Кроме того, я хочу, чтобы моим экспертом была именно женщина. Ведь Монтера избил женщину.

– Его обвиняют в том, что он убил свою подружку, – напомнила Ли. – А если ты забыл, то и меня чуть не избили вчера, когда я пыталась успеть на встречу с ним. Между прочим, твой помощник не сообразил, что студия Ника Монтеры находится в самом центре баррио.

– Одна из его студий. Еще одна у него в Коулдуотер Кэньоне. Это была наша ошибка, – галантно признал Доусон, воздержавшись от напоминания, что Ли предприняла эту поездку без сопровождения. – Я устрою так, что Монтера сам придет в твой офис.

Ли оставалась непреклонной:

– Я не согласна, Доусон. У меня нет опыта выступлений в качестве свидетеля эксперта, а то, что мы с тобой помолвлены, может подорвать ко мне доверие присяжных. – На самом деле Ли не была столь неопытна, как заявляла. Ее наставник Карл Джонсон, человек, вместе с которым она составила «Руководство по арт терапии Джонсона – Раппапорт», неоднократно пользовался их тестом, будучи свидетелем экспертом, и благодаря ему Ли отлично представляла себе весь процесс.

– Ты создательница уникальной диагностической техники. Этого достаточно для доверия. Ну же, Ли. – Доусон показал ей наполовину пустую бутылку пива: – Я даже отдам тебе остатки моей «Короны».

Ли посмотрела на только что расположившуюся рядом пару, брюнетку за сорок с пышным бюстом, на чей вкус в отношении одежды повлиял просмотр слишком большого числа фильмов с участием Джейн Расселл, и более молодого мужчину с бронзовым загаром и мускулистой шеей. Хотя ни один из них не смотрел на Ли, их явно заинтересовала небольшая драма по соседству.

– Доусон, ты меня не слушаешь, – едва слышно, но с нажимом упрекнула жениха Ли. – Я тебе уже сказала, что не хочу браться за это дело. Я сказала «нет», Доусон. Нет! Ты Должен считаться с этим.

– Я считаюсь, Ли. Ладно, если не хочешь тестировать его, я найду кого нибудь другого, одного из этих психиатров, кого в нашей конторе годами держат на подхвате.

Ли улыбнулась, довольная, но все еще оставаясь начеку. Она обожала Доусона, но недавно поняла, что у него очень много общего с ее матерью. Они оба люди, которые любят покомандовать и умеют навязать свою волю с таким искусством, что вы даже не замечаете, как вами «управляют». Они редко сдаются и почти всегда получают то, чего хотят. Несколько лет назад Ли с матерью достигли нелегкого перемирия, и ей не хотелось снова отвоевывать свою независимость. Поэтому, когда ее жених капитулировал, она почувствовала некоторое облегчение. Возможно, это значит, что ей не придется выходить замуж за свою мать.

Метрдотель появился снова и склонился над соседним столиком, чтобы принять заказ у новой пары. У Ли было искушение посоветовать им воздержаться от змеи под красным соусом. Но она беспокоилась напрасно.

– Утка по индейски для обоих, – сказал мужчина с бронзовым загаром. – И не забудьте овощи.

– У меня никогда не было никого, похожего на него. Секс был просто сверхъестественным.

Нахмурившись, Ли оторвалась от журнальной статьи, которую читала, крутя педали своего велосипеда тренажера. Работал телевизор, и потрясающая рыжеволосая женщина давала интервью в пятичасовых новостях. Ли отчаянно пыталась сосредоточиться на статье. Это было ключевое исследование для ее книги, анализ агрессивных фантазий подростков мальчиков, но книга не могла состязаться со сверхъестественным сексом. По видимому, рыжая пела дифирамбы своему бывшему другу.

Заинтригованная, Ли смахнула со лба влажные волосы и стала прислушиваться сквозь позвякивание и постукивание колес велосипеда.

– Разумеется, я не верю, что он кого то убил, – настаивала женщина. – Он во многом порочный мужчина – в хорошем смысле, если хотите знать мое мнение, а вы, конечно, хотите, иначе не стали бы со мной беседовать. Но он не убийца. Готова дать голову на отсечение.

Ли вытерла пот со лба. Она чувствовала, как в ней все замирает, появляется ощущение полного спокойствия, которое охватывало ее, когда просыпалось воображение. Она так много занималась созданием теста, ставившего науку выше субъективных мнений, что давно отказалась доверять голосу интуиции. Но что то вдруг заставило этот голос заговорить. И причиной была эта рыжеволосая женщина.

– Вы когда нибудь его боялись? – спросил журналист мужчина, поднося микрофон к блестящим, персикового цвета губам женщины.

– О, всегда! – Ее голубые глаза искрились смехом.

– Почему? Что он делал?

– Дар этого человека – от Бога. Если бы я от него не сбежала, то взорвалась бы от экстаза. – Она подмигнула, словно говоря, что все это было шуткой, и золотистые браслеты у нее на запястьях громко звякнули, когда она прятала бретельку черного бюстгальтера под пастельного цвета свитер. – Ну а если серьезно, – продолжала она, – он оказывал на меня самое невероятное воздействие. Иногда мне казалось, будто он меня гипнотизирует или что то в этом роде… подавляет мою волю, понимаете? Ну разве не глупость? Я безумно его любила, но мне пришлось его оставить. Я начала терять контроль над своей жизнью…

Переднее колесо велосипеда бешено крутилось, но Ли уже не касалась педалей. Листки бумаги выпали из ее рук и разлетелись по полу, когда на экране появилось изображение Ника Монтеры. Взгляд угольно черных глаз и совершенные линии лица невозможно было не узнать. Это был тот самый человек, который спас ее в гараже.

Прикоснись как женщина, которая хочет.

Ли все еще помнила потрясение от возбуждения, которое она испытала, погладив его по бедру. Она боялась за свою жизнь, но сексуальное желание, пусть и мимолетное, ни с чем нельзя было спутать. Она не знала, как еще это описать. Так, значит, это, думала она, глядя, как образ на экране меркнет, и есть Ник Монтера.