Приключения графини

Глава 25. Духи-стражи Карплезира

Я очнулась на мокрых, сбитых в ком простынях. Стоило повернуться и меня вырвало.

Над домом псевдоведьмы я отключилась. В обычных путешествиях шельта такого со мной не случалось. Скорее всего, истощение стало следствием ритуала. И всего, что произошло в доме. Вспоминать убийство мне не хотелось. У меня не было выбора. Либо она, либо я. Смерть была личным выбором дворянки. Ведь это она решила пойти на грязный ритуал.

В любом случае подобные потрясения нужно выжигать из себя активными действиями.

Я окунулась с головой в кадушку с холодной водой. Оставила холод и погрузилась в ванную с подогретой водой. Шура подливала кипяток. Девушка жаловалась, что вчера меня приглашали на завтрак в Белую столовую, но она не смогла меня найти. Говорить ей, что я восстанавливала силы после похода в публичный дом, было бы аморально. Девушка бы меня поняла в корне неправильно.

Шура причесала меня, помогла одеться. На выбор предложила три парика, исключительно из натуральных волос. Девушка, выполнив свой долг, достала для меня эти уродства, полагая, что приведет меня этим в восторг. Пожалев затраченных ею сил и времени, мы договорились, что впредь она будет советоваться со мной, прежде чем принести мне что-то.

Отдав предпочтение шляпе с широкими полями, и светлому распашному платью, я отправилась на прогулку.

Под платье я одела облегающие брючки для верховой езды в мужском седле и короткие сапожки из ткани.

Шура с поддержки дворцовой камеристки всерьез озаботилась моим внешним видом. Теперь в моем личном гардеробе были все необходимые вещи для соблюдения приличий в императорском дворце. Другое дело, что о приличиях у меня было иное понятие. Например, лучше ездить на лошади с удобством, чем мучиться в женском седле. Или надеть шляпу от солнечного удара, чем страдать в парике.

Было около восьми часов утра. Порывистый горячий ветер гонял пыль по дорожкам, пытался сорвать мою шляпу с головы и поднимал вверх полы широкой верхней юбки.

Апатичный конюх вручил мне удила и вернулся к работе. Его безразличие к прихотям придворной знати меня устраивало. Чем меньше внимания я вызову, тем лучше мне самой. С Федей, так звали закрепленного за мной коня, мне хотелось познакомиться основательно. Ведь конь может, как ускорить мою деятельность, так и свести на нет.

Я набросила нательник, седло, затянула подпругу. Федя косился на мои действия с вежливым интересом. Пару раз дернул крупом, и только.

Двор подметал сонный мужик, с тренировочной площадки слышались строевые команды.

Конь оказался резв, но послушен. Может статься, что удача будет на моей стороне. Дав хороший круг по резиденции императора, я спешилась под плакучей ивой. Словно почувствовав неладное, конь застриг ушами.

— Знаю, ты не любишь колдовства, — я провела ладонью по вытянутой морде, вложила в губы припасенный сахар. — Но поверь, я хочу только посмотреть на дворцы и парки с другой стороны. Будь смелым, хорошо?

Накопитель был еще в работе, а мне хотелось, не медля, выяснить есть ли еще желающие убить меня. С магическими способностями, конечно. Территорию всей столицы мне не охватить. Начну с Карплезира.

Конь тряхнул головой. Умные и верные животные. Только магию чувствуют острее.

Одной рукой я держала узду, второй гладила коня по шее. Моя магия всегда со мной. Внутри меня. Когда же она выходит за пределы моего тела, касается нечаянно или специально — вот к чему я должна подготовить животное. Смирный, мой погибший на болоте конь, за время совместных путешествий приспособился к моей силе и почти не обращал внимания.

Привычным посылом я высвободила силу и направила её на поиск враждебных существ.

Федя заржал, весь взъерепенился. Я продолжала держать его. Постепенно конь успокоился, лишь продолжал коситься на меня с опасением.

Увеличив радиус действия заклятия и соответственно вкладываемую силу, я повторила поиск. Конь всхрапнул, дернулся и застыл монолитом. Федя оказался умным и понятливым.

Мое заклятие поиска перехватили. Четыре духа огня, судя по белым вспышкам в поисковом поле. На такой ответ я не рассчитывала. Вот где бы пригодился накопитель. Ответный поиск отличался от моего, безвредного и довольно мягкого. Мое тело пронзила тысяча острых иголок, которые добывали нужную духам информацию, и попутно пытались поджарить.

Посылаемый грифонами огонь был такой мощи, что из ментального спускался во все изменяемые уровни мира.

В том, что мне ответили грифоны, я была почти уверена. Отец говорил, что раньше опытные маги создавали для защиты магических стражей жилья. Между прочим, грифоны многим властителям Вирганы, а также их свите, спасали жизни. Одни из самых сильных духов огня. «Привязывали» огненных духов-стражей к каменным скульптурам, на крышах или у парадного входа.

Конь заржал, встал на дыбы. Я была уже в седле, стискивая колени вокруг лошадиного живота. Обнаружить здесь стражей такой мощи я меньше всего ожидала. Когда ни одного свободного магически одаренного в столице не осталось. Тем более такого, который стал бы возиться с магией магистерского уровня. Знахари, травники и прочие не в счет.

Грифоны, чей покой я потревожила, оранжево-белыми вспышками покидали скульптуры горгулий. И без того шаткое равновесие в атмосфере из-за магии купола нарушилось. Воздух вокруг меня раскалился от посылаемого в меня огня, задрожал, пожирая листья и траву. Эндимион и Акидон светили сверху, подпитывая духов огня.

Федька не выдержал, сорвался в галоп. Сквозь текущий в глаза пот, белый ад, я видела как оставляю за собой черный след выгоревшей травы.

Нужно было выставить щит. Но я не могла сосредоточиться. Все расплывалось и куда-то уплывало. Позади, по бокам мелькали ослепительные крылья грифонов. И никакой возможности достать их. Сильные твари. Очень удобно преследовать противника, находясь в иной плоскости и в ином состоянии, не физическом. Знаю по себе.

Очень вовремя вспомнилась алхимическая мудрость. Когда не можешь повернуть процесс вспять, нужно его ускорить.

Огонь распалял воздух, следовательно, создавал условия для дождя. Я отпустила поводья, слепила электромагнитную сферу и швырнула её вверх, удерживая над собой. Потом следующую, еще одну, подпитывая и увеличивая первую. Грифон, летящий надо мной, кувыркнулся, одна сфера задела его крыло, но вреда не причинила. Спину обожгло чем-то липким и жгучим. Было больно, но закричать, значило, сбиться. А мне итак с трудом удалось придумать план и сосредоточиться. Стискивая зубы, я сбивала в большую сферу электрические и магнитные заряды, уплотняла их, пока воздух надо мной не заискрился. Осталось только выпустить сферу вверх. Что я и сделала.

Если бы погоня происходила в обычных природных условиях, у меня бы ничего не получилось. Но надо мной магический купол.

Небо потемнело. Сухие листья взметнулись вверх, догоняя мою бешеную скачку, запутываясь в волосах. Поднялся ветер, сгоняя тучи вместе. Ударила молния, раздался гром, и следом за ними на Карплезир обрушился ливень.

Грифоны кричали, поливая огнем. Только без огня физического в виде Эндимиона огонь астральный я могла отразить.

Дворцы остались далеко позади. Впереди лес. Конь мчался, не разбирая дороги. Хорошо, что наши желания совпали. Федя свернул в лес, пытаясь укрыться за деревьями от крылатых духов, объятых белым пламенем.

В просветах ольхи вместе с землей и небом прыгала речка.

Кусты грифонам мешали. Каждый раз они поднимались вверх над ними. Сверху им было целиться еще удобнее, но им хотелось как можно скорее нас уничтожить, растоптать, спалить. Гнев их достиг апогея. Задевая деревья, грифоны сжигали ветки, так словно те были сухим прошлогодним хворостом.

Спасла ситуацию вода. Федька на всем ходу, перепрыгнув поваленное дерево, бросился в речку. Грифоны все вчетвером поднялись вверх, чтобы оказаться в ловушке водяной спирали. Этому фокусу я научилась на первых этапах обучения, точнее обуздания Силы. Астральный огонь легко затягивается и поглощается водяной стихией, которая имеет форму спирали. Это, конечно, при наличии близкого источника физической воды.

Заклятие водяной спирали высосало всю Силу грифонов и те исчезли. Отправились «спать» и восстанавливать Силу в свои статуи.

Наверное, со стороны я смотрелась чудовищно. Хоть пиши гравюры. Волосы всклокочены, пальцы скрючены и выделывают резкие пассы, лицо, тоже, маска мучения, злости и ярости. Если кто-то видел… Маршрут мой пролег через Мартовский Парк, а закончился в речке. Начинался же с панорамы Георгиевского и Престольного дворцов и прилегающих к ним построек, фонтанов, декоративных кустарников и садов. Путь мой обозначился черным следом выгоревшей травы и деревьев, которые судя по запаху, еще тлели.

Мышцы дрожали от усталости. Переставляя непослушные конечности, я взобралась на крутой глиняный берег. Промокшие юбки опутывали ноги, тянули вниз. Федя беспокойно ржал, стоя по брюхо в воде.

Я стянула с себя платье, стараясь как можно реже задевать кожу на спине, куда угодило заклятие. Кожа горела, движение причиняло боль.

Повинуясь зову, Лили-Оркус выпрыгнул из амулета и вылечил ожог. За прошлый раз я рассчиталась с ним. Мой дух-помощник подрос. По размеру он сравнялся с домашней кошкой. Пообещав, что расплачусь с духом позже, я отправила его в амулет. К сожалению, накапливать долги перед духом входит у меня в привычку.

Замшевые сапожки утонули в Ольшенке, шляпа слетела во время скачки. Новое платье испорчено.

Босая, в нательной рубашке и брюках, с поцарапанными до крови руками — куда мне такой податься?

Я просто лежала на мокрой гладкой траве и смотрела в светлеющее небо, на сходящиеся в высоте макушки деревьев. На миг закрыла глаза… Когда открыла, стояла душная полуденная жара, на этот раз вполне естественная.

Иного выхода у меня не было. Взобравшись на коня, закрепив на поясе кинжал, я направилась в лазарет. Лазаретный ход для придворных и слуг находился от места моего «купания» недалеко. Грамоты у меня на руках, конечно, не было. Впрочем, мне не впервой пользоваться отводом глаз.

Волосы высохли, и теперь развивались по плечам. Скачка проветрила голову, окончательно разложив все мысли по полочкам. Вид мой вызывал слишком много вопросов, чтобы попасть вот так во дворец. Другое дело лазарет. Руки, от кистей до плеч, были располосованы красными воспалившимися царапинами — теоретически мне могла понадобиться помощь. Именно по этой причине я не стала просить Лили-Оркуса заживлять ссадины, царапины и синяки.

Чтобы избежать светских сборищ, которые заполоняли днем все ухоженные тенистые места парков, я свернула в густой лес Большого парка, двигаясь между деревьями и кустами. Пятнышки теплого света Эндимиона и Акидона ласкали кожу, где-то вдали от меня жужжали мошки, пахло грибами, в глубине березовой рощицы пел соловей. Я дышала и не могла надышаться. Смотрела и не могла насмотреться. Так соскучилась… Очень грело душу, что в моем лесу стоит такая же благодать.

Изредка я направляла Федю, он норовил забраться в малинник или выбраться на парковую прогулочную дорогу.

Я просто знала куда ехать. Это было также естественно, как видеть, пить или чувствовать запахи. Можно назвать это интуицией.

… - Куда мы идем? — Дона дрожала, не смотря на тепло.

— К ручью.

Нас окружали могучие улихи, грабы, вдвое выше привычных, дубы. Лес казался заколдованным. Птицы молчали, только световые блики кружили вокруг. Позже, вспоминая, я поняла, что птицы смолкли из-за нас, а лес, и правда, был необычным, потому что имел заботливых хозяев.

— Откуда ты знаешь, что там речка? — пропищала Белла.

Нам было по двенадцать лет. Что я могла знать? Только чувствовать.

— Знаю и все.

Воспитательница повела нас на экскурсию, конечно, верхом. Нам же до тошноты надоели нудные экскурсии. Впятером, своей обычной компанией, мы решили изучить все сами. Отстали от группы, углубились в лес. Сначала было весело. Потом, ужаленная шершнем, кобыла Орэн понесла. Мы за ней следом. Когда Орэн справилась с лошадью, вокруг нас были одни деревья, без намека на какую бы ни было тропку.

Разумнее всего было вернуться по своим же следам. Но где там. Ни сломанных веток, ни приметных деревьев, кустов. Все чужое.

Речка обнаружилась за пригорком, с пологими берегами, быстрая, холодная и очень вкусная.

— И что дальше?

— Я так и знала! — воскликнула Дона.

— Куда дальше? — спросила Орэн. Смотрела она на меня. Мне кажется, что она догадывалась о природе моей интуиции, но никогда не говорила об этом.

Я прислушалась к себе. Действительно, я знала, куда надо идти. Перед мысленным взором словно разворачивалась карта местности, или скорее её подобие.

Повернуть слегка направо — выйдешь на широкую проселочную дорогу, продолжать заданный маршрут — в деревню. Внутри поселился живой компас. Верный надежный компас-помощник…

Федька споткнулся о корягу и принялся хромать. Пришлось выбираться на обкатанную каретами дорогу. Пройдя без лишних вопросов пост гвардейцев лазаретского хода, я столкнулась с обозом раненных.

— Нимфа!

— Ты откуда, эй?

Я пожала плечами. Разговаривать не хотелось, тем более реагировать на глупые заигрывания.

— Эй, красавица…

— Лесная богиня!

— Отвалите от девушки, — это был очень хриплый голос. — Не видите плохо ей и без вас?

Принадлежал голос круглолицему пожилому мужчине, судя по остаткам мундира, подполковнику армейской пехоты. У него была глубокая длинная рана на груди, очень похожая на ту, что была у Дарена. С такой раной он еще умудрялся говорить.

Я подъехала ближе, рассмотреть. Чья-то потная рука обхватила мою лодыжку, с намерением затянуть меня на телегу. Выхватив кинжал я воткнула его… в податливое дерево телеги. Солдат успел убрать руку. И хорошо. Я научилась жестокости, он, возможно, когда-нибудь научится думать, прежде чем распускать руки.

— Да ты!… Обезумела что ли?! Чуть руку не проткнула!

— Держи свои руки при себе, солдат, — ответила я.

— Девушка, Вы не обижайтесь на него. Мы тут все без женского общества, вот и кидаемся, — подполковник говорил тяжело, с видимым усилием. Еще чуть и он провалится в обморок. Но нет, держится. Редкая, достойная внимания и уважения живучесть.

— Вам вредно говорить. Давайте, закрывайте глаза… — я потрогала воздух над раной. Сухой и колючий. К живучести можно приписать податливую структуру раны к магическому воздействию.

— Не нужно. Напоследок я хочу все видеть.

— Еще правнуков будете нянчить. Закрывайте, — я коснулась его лба, накладывая пелену забвения. — Дайте воды. Ну, живо!

Промыв рану, я накрыла офицера простынью. Рыжий рябой солдат перекрестился. Решил, дурной знак. Остальные, кто мог смотреть, и у кого было такое желание, пялились на мои ноги, грудь и задницу.

Я лежала на шее коня, маскируя пассы словами.

— Рана не такая и страшная. Я видела и хуже. Скоро Вы поправитесь. Обязательно, вот увидите. Еще будете удивляться, что собирались умирать.

Некоторые солдаты, кто смог усмирить свою похоть, начинали дремать.

Я сумела заживить сосуды, запаять те, что вылазили обрубками. Соединила разорванный желудок и селезенку. Мы были почти на месте, когда донесся приближающийся стук копыт.

— Гвардейский капитан, из дворцовой стражи.

— Да, слово держит. Только подполковнику уже все равно.

Оставались поломанные ребра и сама рана, которую зашьют в лазарете. Я послала коня рысью, чтобы успеть свернуть к черному входу до того, как Дарен нагнал обоз.

Катю я нашла в палате. Она перевязывала рану больному. Мое появление босой и по меркам дворцового этикета полуголой, вызвало у нее недоумение.

Она одолжила мне обувь и ситцевое платье. Допытываться о том, что случилось, Катя не стала. Хотя её волновал этот вопрос.

— Ты знаешь, у нас на днях такой интересный случай произошел…

Я сделала вид, что занята закреплением ножен на талии.

— Как раз в тот день, когда ты приходила. Ты не представляешь просто!

— Уверена, это что-то очень интересное, Кать. Я бы послушала, но я спешу. Извини. Давай в другой раз?

В её глазах горел настоящий огонек. После моих слов он слегка потух.

— Конечно, еще увидимся, — она пожала плечами.

Пообещав заехать после бала, я вернулась в Престольный дворец. Сегодня мне необходимо было присутствовать на ужине в Белой столовой. После ужина попасть в библиотеку. Хотелось бы знать какие еще сюрпризы меня могут ждать в Карплезире. Охранные заклятия дворцов могли быть в дальней секции.

Помывшись и одевшись, я пошла на ужин. Белая столовая радовала глаз чистотой, просторностью и светом, лившимся через огромные широкие окна. На этом вся радость от ужина и завершалась. Потому как придворных собралось много. Спокойно есть, когда на тебя глазеют, шепчутся, и пытаются вызнать волнующие обстоятельства моей жизни, уж извините, выше моих сил.

Император держался высокомерно, так словно он один за длинным столом. Абрагель вторила старшему брату, кривя рот, или улыбаясь до того слащаво и фальшиво, что хотелось сплюнуть.

Дарен сидел по правую руку от Николая, и с беспокойством поглядывал на меня. В черном камзоле он был очень хорош. Окружающие его женщины считали также. Они улыбались ему. Одни посылали ему страстные и манящие, другие робкие и смущенные взгляды. Иногда в ответ на эти безмолвные заигрывания на его лице появлялась ухмылка. Насколько я успела изучить Дарена, ухмылка была саркастической.

Когда император и принцесса вышли из-за стола, я тоже решила покинуть Белую столовую. Половина присутствующих осталась. Дарен вышел следом за мной.

— Что с тобой случилось?

— Что со мной случилось? — я затрепетала ресницами на манер его поклонниц на ужине, и посмотрела со всей страстью, которую могла в себе отыскать.

— Доброй ночи, капитан, — мимо нас прошла придворная дама, надушенная, накрашенная, одна из толпы придворных притворщиц. Проходя, она задела локоть Дарена и стрельнула глазами. Взгляд ее был очень многообещающим.

— Вот бесы, — высказался Дарен и осекся, наткнувшись на мой пылкий взгляд. Может, я переигрывала, но меня настолько раздражала эта ситуация, что трудно было сдержаться.

— Прекрати издеваться! — прошипел Дарен мне в ухо и толкнул меня в нишу, скрытую тенью.

Причем сделал это быстро и придвинулся сам, прижимая к стене. Мое дыхание сбилось, по телу разлилась противная слабость.

Дождавшись пока пройдут вышедшие из столовой, он слегка отстранился и убрал ладонь, которой закрывал мне рот.

— Так что сегодня случилось? Мне все рассказали!

— Ты испачкаешь мое платье, Дарен! — возмутилась я, желая выбраться из этой тесной ниши.

Дарен положил ладони на мою талию, удерживая на месте.

— Ты не уйдешь отсюда, пока не скажешь, — его дыхание касалось моей кожи. Он обнял меня, приподнимая и прижимая к себе, пока мое лицо не оказалось напротив его. — Или будешь дальше заигрывать?

У меня перехватило дыхание. Хотелось бы, чтобы от возмущения.

Он был так близко. И, казалось, подначивает меня. Можно даже подумать, что тоже заигрывает.

Я запустила пальцы в его мягкие густые волосы, стараясь дотрагиваться осторожно. Подушечками пальцев погладила кожу головы, нежную кожу на висках. От него пахло лесом, чистым телом и еще чем-то мужским и волнующим.

Он смотрел с желанием. Это трудно спутать с каким-то другим чувством, даже в тени ниши.

Наши лица находились напротив друг друга. Близко настолько, что его дыхание касалось моего лица.

Дарен первый коснулся моих губ. Его губы были горячие и мягкие. Он целовал меня осторожно. Было мучительно приятно, потому что хотелось большего. Хотелось, чтобы он прижал меня к стене сильнее и целовал долго, со всей страстью, на которую способен.

Как и в том борделе, желание скрутилось в тугой узел внизу живота. Я замерла, боясь пошевелиться. Я зажмурила глаза, стараясь убить в себе темное начало Силы, которая заполняла меня всю и желала сломить волю этого мужчины.

К своим двадцати пяти годам я совершенно не умела контролировать эту часть себя. Мои первые и последние отношения с мужчиной закончились фиаско. Эрик сначала влюбился без памяти, а потом возненавидел меня. Закончилось тем, что он пытался меня убить.

— Так что там случилось? — спросил Дарен. Дыхание его было сбивчивым. Губ коснулась заразительная мальчишеская улыбка. Улыбка победителя.

Да уж. Если он таким способом решил вытянуть из меня информацию, то у него получилось. Потому что мне хотелось поскорее уйти, и я готова была выложить все, что натворила.

— Грифоны напали, — сказала я, выбираясь из ниши. Он меня больше не удерживал. Я расправила плечи, пытаясь отдышаться и сбросить напряжение после поцелуя.

Свежий воздух из открытого окна в конце коридора немного отрезвил голову.

— Оказывается, Карплезир охраняют духи огня. Я всего лишь хотела проверить окрестности на магическую активность. Они восприняли меня как угрозу и решили уничтожить.

— Значит, маги не смогут напасть на Карплезир?

— Значит, что перед нападением, им нужно будет обезвредить грифонов и, возможно, других духов уже в самих дворцах. Извини, но проверять пока их наличие я не стану.

— Я не об этом.

— Ну и хорошо, — мне хотелось побыстрей закончить наш разговор, чтобы придти в себя и обдумать случившееся в нише.

— Вчера при странных обстоятельствах был убит слуга в старо-купеческом районе города, — сказал Дарен совсем не то, что я ожидала. — Труп был обескровлен. На стене кровью выведен неразличимый символ.

Я задержала дыхание. Поцелуй и мои переживания разом вылетели из головы.

— Ты думаешь, это сделали маги?

— Почти уверен.

Маги в столице и совершают черные ритуалы?

— Как его убили?

Он поймал мою ладонь и потянул следом за собой. Из Белой столовой вышли две дамы, а свидетели нам действительно были не нужны.

Одна из комнат короткого коридора оказалась не заперта. Воспользовавшись оказией, мы скрылись в этой комнате, оказавшейся буфетом.

— Ему проткнули артерию на шее. Комната, в которой обнаружили тело, была перевернута с ног на голову. Одна из стен черна от огня и выбито окно.

С возрастающим вниманием я слушала его рассказ.

— Мне надо видеть убитого и эту комнату.

— Тело отвезли в морг. И хозяин дома уже нагнал людей для ремонта.

От темы осмотра места преступления Дарен постарался отвязаться с излишней поспешностью. И теперь ждал от меня комментариев.

Я задумалась, принявшись ходить по узкому проходу между шкафами с посудой.

— Дарен, мне трудно сказать для чего его могли убить. В черных ритуалах, проводимых с целью обретения большей силы, это первооснова. Во время смерти высвобождается запас энергии, которую маги впитывают в себя. Но убитый должен быть одаренным. Одного среднего по силе мага не хватит для повышения своего резерва. Нужно два-три хотя бы. Либо приносить в жертву архимага.

— Хорошо. Какие еще есть варианты?

— Чтобы вызвать демона или подчинить какую-то сильную сущность, приносят жертву. Тогда вполне хватит и простого человека без дара.

Мы снова оказались слишком близко. Осознание близости душной пеленой окутало меня. Дарен задумался, и не заметил моих терзаний. Я сделала несколько шагов назад и направилась ближе к двери.

Комната под буфет была маленькая. Использовалась для хранения посуды, скатертей и салфеток. Посуда была расставлена на полках в широких шкафах, оставляя для прохода полтора аршина свободного места.

Дарен уловил мой маневр. Он улыбнулся и направился ко мне.

— Больше вариантов нет?

— Я подумаю на досуге, — ответила я.

Мне не хотелось выглядеть трусихой. Испытывать свою силу воли не хотелось еще больше. Я открыла дверь и хотела выйти.

— Фельдфебель Кручев передавал тебе привет. Говорит, что советы пригодились.

Я кивнула, вспомнив, что сама хотела спросить.

— Что с твоим мундиром?

— Порвался. Что же еще?

— Ты был на заслоне?

— Тренировал солдат.

Не договаривает что-то. Ну и ладно. Я сверкнула на него взглядом, получив в ответ еще одну улыбку, и поспешила скрыться на винтовой лестнице в конце коридора.

Я же сама хотела поцеловать его. Разве нет? Тогда почему трясутся поджилки и хочется спрятаться от него? Да все потому, что мы не пара. Я — маг, он — солдат. Даже если я справлюсь с собственной силой, мы слишком разные.

И еще я не хочу повторения истории с Эриком. Слишком это больно, когда разбивается сердце…

Мы собирались пожениться. Была назначена дата свадьбы. Отец предупреждал меня, что надо быть осторожнее. С частицей дара, что достался мне по маминой линии, нужно быть начеку.

Как оказалось, волшебные существа из сказок имели вполне реальных прототипов. Долгие поколения их кровь спала. Мама, бабушка и прабабушка были совершенно обычными людьми. Но, соединившись с генами отца, потомственного мага, сила Иях проявилась во мне. Не спорю, проявившиеся гены приносят мне больше пользы, чем вреда. Но в моменты сильного желания чего-либо или кого-либо мана выходит из-под контроля, подчиняя и отравляя.

Хотя отец не должен давать таких советов незамужней дочери, он посоветовал мне сначала провести с женихом ночь. И если будет все нормально, то спокойно выходить замуж и жить счастливо в браке.

Маги изначально в плане любви и сексуальных отношений воспитываются иначе. Все равно мужчина или женщина. Отношение к противоположному полу должно быть потребительским. Нельзя падать в отношения, как в омут. Нельзя подчиняться никому, кроме себя самого. Нельзя быть зависимым.

Дарен прав, когда говорит, что я другая. Магиня до мозга костей. Я была воспитана так. Чтобы подчинять себе духов, стихии или элементалей нужно иметь чистый разум и твердую волю.

Я провела с Эриком ночь. Все было чудесно. Но уже на утро он стал вести себя иначе. Был раздражителен, рассеян. Его аура была изъедена по краям, нарушилась защитная оболочка эфирного и астрального тел. Я не хотела придавать значение очевидному. Когда пострадало ментальное тело, появились вспышки немотивированной агрессии и стала наблюдаться потеря памяти, то пришлось взглянуть правде в глаза. Моя сила разрушала его тонкие тела.

Как бороться с этим я не знала. Пришлось расстаться. Я надеялась, что постепенно ткани его тонких тел восстановятся. Ведь яд силы Иях не успел причинить непоправимый ущерб. Я ошиблась.

Я вернулась к отцу в Мерке зализывать раны. Эрик же решил отомстить. Он нанял банду каторжников и приказал им поджечь наш дом. Мы с отцом не ожидали подобной расправы. Не знаю до сих пор, каким чудом я спаслась. Может, сила Иях помогла. Либо от пережитого эти воспоминания стерлись из памяти. Помню одно, как Эрик, смотря на объятый пламень дом, кричал, что всем колдунам и ведьмам дорога на костер.

Отец не спасся. Он остался в горящем доме. Я, когда очнулась, лежа в кустах за изгородью сгоревшего дома, долго не могла придти в себя. Я не могла пошевелиться, не могла плакать, даже дыхания своего не чувствовала. Я просто лежала, как бревно. Позднее пришли чувства, меня накрыло с головой болью утраты и предательства. Только в Чарующем лесу я смогла почувствовать, что вновь живой человек. Путята и Моркл приняли меня. Обживаясь в сторожке, налаживая быт и завязывая знакомства с хитрыми и суеверными крестьянами, я вновь обрела дом.

Воспоминания схлынули, как прибрежная волна, оставив осадок из боли и разочарования. Сама не заметила, как прислонилась виском к холодному камню Безымянной башни. Взгляд мой был направлен на внутренний двор Престольного дворца, просматривающийся из распахнутого настежь узкого окна. По двору изредка проходили кухонные слуги по своим делам. Я же только сейчас отметила про себя, что настолько глубоко ушла в воспоминания, что замечала движение во дворе лишь краем сознания.

Переставляя непослушные ноги, я направилась в библиотеку. Мне нужно было попасть в неё до темноты. Читать при свечах вредно. Дневной свет все же больше подходит для этого. Вдобавок хотелось бы избежать казуса, что случился в прошлый раз.

Настроение возвращалось в норму. Ведь события произошли давно. Осенью в зоревник будет три года, как отец погиб. Эрик мне глубоко безразличен. Хотя нет, вру, должок бы я ему вернула. Если он сам не сдох в какой-нибудь канаве.

Библиотека порадовала светом, чистотой и отсутствием романтически настроенных особ.

В дальней секции обнаружился довольно-таки старый том ритуальной магии. Ритуальная магия была простым и эффективным средством достижения цели. К тому же, минимальна по энергозатратности, в отличие от работы с духами, заклятиями и защитными чарами.

Я пролистала написанный от руки том. Про черные ритуалы здесь было рассказано в общих чертах. Подробные описания запрещенных ритуалов можно с легкостью найти в Черной книге.

Только ради чего мне так из кожи вон лезть? Никакого желания прикасаться к этому проклятому артефакту я не имела. Вот если бы это было важно… Я бы сделала над собой усилие. Тем более, что контакт с новым духом-стражем у меня налажен.

Но Дарен решил держать меня на расстоянии и от трупа, который завтра должны похоронить, и от места преступления. А раз так, то нечего и голову ломать над этим.

Сведений о духах-стражах Карплезира я не нашла. Информация, по всей видимости, была не для общего пользования. Маги — народ скрытный. Нет ничего удивительного, что защита дворцов оберегается.

Я вернула взятые книги на место. Том ритуальной магии я положила на самую верхнюю полку, расчихавшись от скопившейся пыли. Паря под высоким сводом потолка, который подобно шатру накрывал комнату, я наслаждалась. На библиотеку опустились сумерки. Лакей приходил с час назад, и теперь часа через полтора явиться тушить свечи, ведь единственный читатель уже уйдет. Поэтому я позволила себе расслабиться и полетать. К тому же том следовало положить повыше, а возиться с тяжелой лестницей надоело.

Платье развивалось вокруг моих ног, волосы я распустила, чтобы почувствовать, как они свободно струятся над головой. Стихия воздуха обнимала меня со всех сторон, даря счастье невесомости. Медленно я вытянулась параллельно полу и полетела вдоль полок с книгами.

До верхней полки я на лестнице не доставала. Но мало потеряла от этого. Здесь собрали всякое старье столетней давности, пыльное и никому не нужное. Никаких магических книг и тайных рукописей.

Отлетев на пару саженей от стеллажей, я также медленно стала поворачивать тело по часовой стрелке. Когда мое тело оказалось головой вниз, я раскинула руки и ноги, наслаждаясь противоестественностью и безобразностью моего положения. Было для меня нечто притягательное в том, чтобы болтаться в воздухе вверх ногами или летать над деревьями, сбивая макушки.

Грифонов можно было не опасаться. Они накапливали энергию. Да и других вероятных стражей тоже. Ведь я не плела заклинаний, а использовала природное умение, такое же, как ходить и разговаривать.

Насладившись моментом, я снова начала вращаться. То ускоряя, то замедляя темп, я радовалась мелькающим перед глазами деталям интерьера, как ребенок. Мама говорила, что если я еще сильнее раскручусь, то могу вылететь в окно или врезаться в стену, как пробка из бутылки. В ответ я только смеялась. Это был мой способ развлечься и выплеснуть отрицательную энергию.

Сила Иях была на исходе. Я чувствовала, что вот-вот подол платья упадет на меня, накрыв голову, стихия воздуха перестанет подчиняться в той мере, чтобы создавать вокруг тела невесомость парения.

Я опустилась на пол и направилась в свои покои. Веселье весельем, но нужно и меру знать.

Завтра должен состояться бал. Излишество в сложившейся ситуации. Мое присутствие было обязательным. Ведь на балу при всем дворянстве столицы император назначит меня придворным магом. Пустая формальность. Ведь, по сути, в моих руках уже все привилегии и обязанности придворного мага. Но как сказал Дарен, император желает, чтобы вся столица знала, что у него теперь есть личный маг, защита и опора.

Сдается мне, что Николай Великодушный хочет разворошить осиное гнездо за мой счет. Причем «осы» уже начали беспокоиться и жалить.

Добралась до своей кровати я без приключений. Завтра утром надо обязательно проведать Чарующий лес. Путяте одному тяжело справляться и с лесом и с моими гостями. Пускай помочь я ему не могла, но хотя бы поддержать просто обязана.