Прикосновение любви

Глава 5

Тамара вместе с Кадиной въехали на конный двор.

Они вдвоем катались в парке. Теперь, когда у девочки был свой собственный пони, ей разрешили ездить без сопровождения конюха.

Это было милое, кроткое животное, чуть повыше ростом, чем лошадка, которую Эбби нашел для Вавы.

Кадине в принципе нравилась верховая езда, но она не захватывала ее целиком, как Ваву. Да и склонности к приключениям, свойственной Шандору, девочка не выказывала.

— Ты уже очень хорошо держишься в седле, дорогая, — одобрительно заметила Тамара.

Кадина ответила тетке улыбкой. При этом девочка выглядела так мило, что Тамара в который раз подумала, что через несколько лет она станет очаровательной девушкой.

Старый Эбби и Вава находились у стойла пони. Девочка, как обычно, не соглашалась слезать с коня и требовала, чтобы ей позволили еще покататься.

— Давай-ка поскорее, Вава! — строго сказала Тамара, спешиваясь. При этом ей помогал конюх. — Нам уже пора пить чай.

— Не хочу я никакого чаю! — закапризничала Вава. — Я хочу вернуться и посмотреть на того смешного пегого пони.

Тамара вопросительно взглянула на Эбби, и тот пояснил:

— Цыгане остановились табором в дальнем конце парка, мисс. А мисс Ваве больно уж приглянулся их маленький пегий жеребенок.

— Он такой славный! — захныкала Вава. — Хочу, чтобы он был моим…

— Нельзя быть такой жадной, — наставительно заметила Тамара, снимая девочку с седла. — У тебя ведь уже есть твоя Бабочка. Посмотри, какая она милая, славная лошадка…

— А я хочу, чтобы у меня было две лошадки! — продолжала настаивать Вава.

— Хватит с тебя и одной, — решительно отрезала Тамара и немного мягче добавила:

— И потом, ведь ты же любишь свою Бабочку, я знаю.

Вава поцеловала лошадку в нос и сунула ей кусок морковки. Это лакомство всегда было наготове у мальчиков на конюшне.

Тамара уже собиралась вместе с племянницами вернуться в дом, как вдруг заметила, что к ним направляется майор Мелвилл.

Этот уже немолодой мужчина служил управляющим еще у старого герцога и потому прожил в замке много лет.

Со времени его возвращения, на взгляд Тамары, дела в замке пошли гораздо лучше, а слуги стали вежливее. Она была уверена, что герцог не мыслит себе жизни без своего преданного управляющего.

— Добрый день, мисс Уинн, — поздоровался майор Мелвилл, вежливо приподнимая шляпу.

— Добрый день, майор. Мы так славно покатались! Сегодня чудесный день, вы не находите?

— Прошу вас, Эбби, приготовьте мне лошадь, — обратился майор Мелвилл к конюху.

— Сию минуту, сэр, — тут же отозвался Эбби. — А далеко изволите ехать?

— Нет, всего-навсего на тот конец парка. Его светлость хочет, чтобы я прогнал этих цыган.

— Прогнать цыган? — изумилась Тамара. — А зачем?

— Вы не должны их прогонять! — запротестовала Вава и подбежала к майору Мелвиллу, забыв о своей любимой Бабочке. — У них есть такой милый пегий пони…

Я хочу, чтобы мне его купили!

— Его светлость не желает, чтобы цыгане останавливались в его парке, — пояснил майор Мелвилл, обращаясь к Тамаре.

— Вообще-то они приезжают сюда уже много лет, сэр, — несмело заметил старый Эбби, — и никогда никого не беспокоили. Они направляются в Ившем, на уборку фруктов.

— Мне все это известно не хуже, чем вам, Эбби, — устало проговорил майор Мелвилл, — но я получил четкие указания и обязан их исполнить.

Пока шел этот разговор, во двор привели оседланную лошадь, и майор Мелвилл сел на нее.

— Вы не должны прогонять пегого пони! — взмолилась Вава, и на глазах у нее показались слезы.

Майор Мелвилл лишь снисходительно улыбнулся в ответ, поклонился Тамаре и уехал.

— Почему герцог так не любит цыган? — спросила Кадина, когда они втроем возвращались в замок.

— Даже не знаю, — задумчиво ответила Тамара. — А ты помнишь, мы иногда встречали их в Корнуолле?

— Да, помню, — сказала Кадина. — Мама покупала у них бельевые прищепки. А какие миленькие пестрые кибитки у этих цыган! Мне кажется, я тоже могла бы жить в такой…

— Тебе показалось бы, что там очень тесно и душно. Ведь ты привыкла к просторным комнатам, — с улыбкой возразила Тамара.

— Наверное, там весело летом, — продолжала рассуждать Кадина, — а вот зимой холодно и неуютно. Правда, цыгане обычно разводят большие костры…

Вава всю дорогу молчала. Тамара решила, что девочка думает о маленьком пегом пони, который ей так понравился, и чтобы не расстраивать племянницу еще сильнее, сменила тему.

Она знала, что если Ваве что-нибудь втемяшится в голову, она уже не отступится.

В гостиной наверху их уже ждал чай, и Тамара с удовлетворением отметила, что на этот раз еда, которую им подали, существенно отличалась от той, которой им приходилось довольствоваться сразу же по приезде.

Главный повар понемногу оттаял. Особенно он подружился с детьми и всегда был рад побаловать их не только вкусными тортами, горячими булочками и цветными желе, но и свежими сливками, а также фруктами из сада.

Взглянув на часы, Тамара поняла, что их сегодняшняя прогулка слишком затянулась. Было уже довольно поздно, так что Шандор вот-вот должен был прийти из школы.

Когда майор Мелвилл вернулся из Лондона, герцог обстоятельно обсудил с ним вопрос предстоящего образования Шандора, в результате чего Тамаре было объявлено, что на следующей неделе мальчик начнет посещать местную школу.

В первые два дня Шандор поделился своими впечатлениями о школе, хотя и не очень охотно, а вчера Тамара с тревогой заметила, что мальчик стал молчалив и как будто чем-то опечален.

Она решила, что он с трудом привыкает к незнакомой обстановке и общению с новыми друзьями и со временем все наверняка встанет на свои места.

Вообще-то Тамара надеялась, что герцог отправит Шандора в какую-нибудь престижную закрытую школу — например, в Итон или Хэрроу.

Но потом она решила, что местная школа наверняка будет только первым этапом, и пока она не убедится, каковы успехи Шандора, нельзя ни на чем настаивать.

Кадина и Вава уже давно выпили чай, а их брат так и не появился.

Девочки немного поиграли с куклами. Заметив, что Вава устала, Тамара позвала Розу, молоденькую горничную, приставленную для ухода за детьми, и попросила уложить малышку спать.

— А тебе я могу почитать. Хочешь? — спросила Тамара, обращаясь к старшей племяннице.

Кадина с радостью бросилась за книгой, которую они читали уже несколько дней. Это были приключенческие рассказы.

Племянница с теткой уселись на диван. Не успела Тамара прочесть и половины страницы, как дверь в комнату открылась.

Девушка подняла глаза от книги и в ужасе вскрикнула.

На пороге стоял Шандор. Он с трудом вошел в комнату, волоча одну ногу.

Пальто и рубашка на нем были разорваны, глаз, украшенный огромным синяком, почти не открывался.

Из рассеченной верхней губы и из носа струилась кровь.

— Шандор, что с тобой произошло? — с тревогой в голосе воскликнула Тамара, бросаясь к племяннику.

Она обняла его за плечи, и мальчик бессильно повис у нее на руках.

Тамара подвела его к дивану, осторожно уложила и поднесла к губам кружку с молокой, оставшимся от обеда.

С усилием сделав несколько глотков, Шандор откинулся на спинку дивана и закрыл глаза.

Тамара сняла с племянника башмаки. Они были покрыты грязью и исцарапаны.

Теплой водой девушка аккуратно промыла мальчику глаз и губу.

И только через некоторое время, когда Шандор немного успокоился и пришел в себя, Тамара тихо попросила:

— А теперь расскажи мне, дорогой, что же с тобой все-таки приключилось?..

Тамара стремительно сбежала вниз по лестнице и устремилась в холл.

Она не стала дожидаться слугу, чтобы узнать, где находится герцог. Она уже достаточно изучила его привычки и была уверена, что в это время дня его светлость наверняка можно найти в синем салоне.

Обычно по вечерам герцог сидел там и читал газеты, которые доставляли в замок лишь после полудня.

Глаза девушки метали молнии, губы были сурово сжаты. Дал себя знать неукротимый нрав, унаследованный от венгерских предков. Она вся пылала, под стать своим пламенеющим волосам.

Однако войдя в синий салон, Тамара, как ни странно, не обнаружила там герцога.

Она на мгновение остановилась, прикидывая, где бы он мог быть. В это время до нее донесся звук голосов, и Тамара поняла, что дверь, соединявшая салон с кабинетом, была неплотно прикрыта.

Она решительно направилась туда и уже собиралась распахнуть дверь настежь, как вдруг услышала слова майора Мелвилла:

— Если вы подадите в суд на автора этой возмутительной книги, ваша светлость, я уверен, что мы сможем получить весьма значительную сумму в качестве возмещения ущерба — не менее пяти тысяч фунтов, я полагаю.

— Вы, безусловно, правы, Мелвилл, — согласился с ним герцог. — Мне еще ни разу в жизни не доводилось читать ничего более непристойного и оскорбительного!

Герцог на мгновение умолк, а затем добавил:

— Интересно, кто же автор?.. Там стоят лишь инициалы —» Т.С.«. За ними может скрываться и мужчина, и женщина.

— Осмелюсь заметить, ваша светлость, что женщины не бывают такими язвительными.

— Кто знает? — задумчиво произнес герцог. — Иногда женщины могут быть гораздо язвительнее любого мужчины.

— Ну, если ваша светлость так считает, не смею перечить, — почтительно заметил майор Мелвилл. — И все же какие шаги я должен предпринять от вашего имени?

Его собеседник медлил с ответом. Тамара затаила дыхание…

Ей было прекрасно известно, о чем идет речь за дверями этого кабинета.

Вчера она получила письмо от своих издателей, любезно переправленное ей мистером Лоусоном.

Там сообщалось, что просьба Тамары помешать распространению книги прибыла слишком поздно — роман уже попал в руки книготорговцев, и помешать дальнейшему развитию событий не представлялось возможным.

Далее в письме говорилось:

» Мы чрезвычайно сожалеем, мадам, что Вы решили пойти на такой шаг. Дело в том, что, по нашему мнению, роман имеет исключительный успех. Если так пойдет и дальше, то через месяц мы будем вынуждены напечатать дополнительный тираж.

Пока же вкладываем чек на двадцать фунтов в качестве аванса. Надеемся, что Вы останетесь довольны «.

Тамара разволновалась.

» Что же я могу теперь поделать? — спрашивала она себя в отчаянии. — Остается надеяться, что книга вряд ли попадет в руки герцога…«

Оказалось, что легко писать о герцоге в такой язвительной манере, не зная его самого. Тогда Тамаре казалось, что каждое слово в ее романе — сущая правда.

Но со временем она начала понимать, что уже не питает к герцогу столь безграничную ненависть, как вначале, когда она с детьми впервые переступила порог замка. Причиной тому было его собственное поведение. Он позволил ей кататься на своих лошадях, купил детям пони, пошел навстречу всем ее требованиям относительно размещения в замке и питания.

Правда, Тамара по прежнему считала герцога слишком высокомерным и заносчивым человеком. Ей казалось, что он смотрит на нее свысока и постоянно ищет, к чему бы придраться.

И все же, если уж быть до конца честной, приходилось признать, что в целом герцог оказался вовсе не таким уж монстром, каким представлялся Тамаре до знакомства с ним…

Она снова взглянула на письмо от мистера Лоусона, которое продолжала держать в руках, подошла к окну и невольно залюбовалась открывшейся перед ней картиной. Внизу расстилался парк, блестело озеро, вдали виднелся лес… Да, расстаться с замком будет тяжело.

» Да не будет он читать эту книгу!«— попыталась она успокоить себя.

И потом еще долго эта фраза как заклинание постоянно вертелась у нее в мозгу…

И вот теперь выясняется, что она ошиблась.

Герцог прочитал ее роман. Его реакция очевидна.

— Уже трое людей прислали мне по экземпляру этой скандальной книги, — неторопливо произнес он, и у Тамары упало сердце. — Двое из них — мои родственники. Они просто в ярости оттого, что задета, как они выразились, » семейная честь «. А третий человек — кстати, мой друг — прямо посоветовал наказать хлыстом и автора, и издателя.

— Мне думается, вам надо что-то предпринять, ваша светлость.

— С другой стороны, Мелвилл, вы не можете не понимать, что подать в суд на автора — а он, вне всякого сомнения, весьма неприятный субъект — значит создать ему популярность, на которую он, вероятно, и рассчитывает.

— Но надо же как-то отреагировать! — в сердцах воскликнул майор Мелвилл.

— Разумеется, — согласился с ним герцог. — И я придумал, что надо сделать.

— Неужели, ваша светлость?

— Вы немедленно отправитесь в Лондон и постараетесь выкупить как можно больше экземпляров этой книги. Возьмите то, что осталось у издателей и у книготорговцев, и привезите все сюда.

— И что вы собираетесь с ними сделать, ваша светлость?

— Сжечь! — отрывисто бросил герцог. — Это единственный способ избавиться от подобной грязи!..

— Но это будет стоить изрядных денег…

— Это меня меньше всего волнует! — отрезал герцог. — И доведите до сведения издателей, что если они выпустят новый тираж, то я привлеку их их к суду и разорю!

В голосе герцога звучала такая непреклонность, что Тамара поняла — он так и сделает.

И вдруг, когда она меньше всего этого ожидала, он стремительно направился в синий салон. Увидев герцога, Тамара даже вздрогнула от неожиданности.

— Вы хотели видеть меня, мисс Уинн?

— Да, ваша светлость.

Закрыв за собой дверь в кабинет, герцог жестом указал на диван.

— Может быть, присядем?

— Нет!

Он удивленно поднял брови и посмотрел на Тамару. На его лице отразилось недоумение.

— В чем дело? — наконец спросил он.

— Речь идет о Шандоре. Он только что вернулся из школы… Я бы хотела, чтобы ваша светлость посмотрели, в каком он состоянии.

Герцог цинично усмехнулся.

— Я полагаю, он подрался. Не тревожьтесь из-за таких пустяков! Мальчишки всегда дерутся — это их излюбленный способ самоутверждения.

Тамара негодующе всплеснула руками:

— Но он вернулся домой в ужасном виде! Мне кажется, у него сломано несколько ребер, а глаз так распух, что бедный мальчик почти ничего не видит…

— Шандор растет. На его долю выпадет еще немало подобных битв, — равнодушно ответил герцог.

— Пусть он дерется за себя, — резко бросила Тамара. — но не за вас!

— Я вас не понимаю.

— Шандора избили так жестоко из-за вас и вашего поведения!

Слова девушки прозвучали резко, но ей уже было все равно.

Равнодушие, с которым герцог воспринял эту новость, переполнило чашу ее терпения. Негодование и жалость к Шандору взяли верх над правилами субординации.

Вначале мальчик не хотел рассказывать о том, что произошло в школе, но мало-помалу Тамаре удалось вытянуть из него все.

И теперь она не собиралась оставлять герцога в неведении. Пусть знает, что именно он явился истинной причиной трагедии, случившейся с его племянником!

— Вы хотите сказать, что Шандор подрался. чтобы спасти мое доброе имя? — иронично вопросил герцог.

Услышав это циничное замечание, Тамара поняла, что остатки самообладания покидают ее.

Глаза девушки метали молнии. Слова срывались с ее губ неудержимым потоком.

— На Шандора напали три мальчика старше и сильнее его. Они утверждали, что действовали по наущению своих отцов, которые ненавидят вас!

— Ненавидят меня? — удивленно переспросил герцог.

— А что, собственно, вас удивляет? — резко бросила Тамара. — Для вас, наверное, не является секретом то, что у вас масса врагов. Но почему Шандор должен из-за этого страдать?

— Что-то не верится, — с сомнением в голосе произнес герцог.

— Правда? А вы помните, как выгнали со своей земли фермера, который, на ваш взгляд, недостаточно усердно трудился? Его сын был в числе мальчишек, с которыми дрался Шандор.

Взглянув на герцога, Тамара поняла, что он вспомнил, о ком идет речь.

— Другой — сын местного шорника, — продолжала девушка. — Вы отказались заплатить ему за работу, потому что, по вашему мнению, она была выполнена не на совесть. Третий — сын мясника. Его вы обвинили в том, что он запрашивает за свой товар слишком высокую цену.

Тамара перевела дух и снова ринулась в бой:

— Раны Шандора залечит время. Меня же интересует другое — зачем вы послали мальчика в эту школу? Хотели таким образом расквитаться с его отцом? Отыграться на ребенке?..

Кровь бросилась герцогу в лицо, но в Тамару словно бес вселился. Она продолжала наскакивать на него:

— Я просила вас отправить Шандора в школу, надеясь, что там он приобретет новых друзей. Неужели вы всерьез полагаете, что эти ребята — подходящая компания для вашего племянника и будущего наследника? Если так, то почему бы вам не принимать их у себя в замке, а заодно и их отцов?..

Она замолчала. Они с герцогом стояли, глядя друг на друга сверкающими от гнева глазами.

Чувствуя, что Тамара ожидает его реакции, герцог подошел к ней и сказал:

— Я пойду сам взгляну на Шандора.

С этими словами он пересек салон и начал медленно подниматься по лестнице.

Тамару всю трясло. Она была так измучена этим неприятным разговором, что даже не нашла в себе сил последовать за ним.

» Я рада, что написала этот роман! — пронеслось у нее в голове. — И еще больше рада, что герцог был шокирован и оскорблен! Может быть, хоть теперь он поймет, что он такой же монстр, как и мой герой, герцог Аллистер — и даже хуже!..«

Лишь через несколько минут Тамара взяла себя в руки, покинула синий салон и поднялась по лестнице. Она медленно брела по направлению к западному крылу замка, когда вдруг повстречала миссис Хендерсон.

— Ах, мисс Уинн, я просто не могу поверить своим глазам! — запричитала домоправительница. — Бедный юный джентльмен!.. Это просто позор, вот что я вам скажу… А вообще-то я всегда знала, что в этой ужасной школе полным-полно грубых, неотесанных деревенских мальчишек. Чего же еще от них ждать? Не могу понять, хоть убейте, как же его светлость позволил мастеру Шандору пойти в эту школу…

— Он больше ни за что туда не пойдет, миссис Хендерсон, — твердо заверила домоправительницу Тамара.

Девушка не удивилась, что миссис Хендерсон приняла так близко к сердцу то, что случилось с Шандором. За последнее время домоправительница очень привязалась к детям, а Шандор вообще стал ее любимцем, и она прощала ему любые проказы.

— Я собираюсь пойти вниз, мисс Уинн, — продолжала миссис Хендерсон, — и попросить повара приготовить какой-нибудь питательный бульон для нашего маленького страдальца. Твердая пища ему сейчас вредна!

— Боюсь, что вы правы, — удрученно согласилась Тамара. — Я сама собиралась попросить у повара немного супу для Шандора, но если это сделаете вы, я была бы вам очень благодарна…

— Ну что вы, мисс Уинн! Для меня это большая радость, — заверила девушку миссис Хендерсон. — И еще я дам вам целебную мазь — от нее синяки мастера Шандора пройдут гораздо быстрее. Я сама часто использовала ее. Очень эффективное средство!

— Благодарю вас от всего сердца, миссис Хендерсон.

И домоправительница заторопилась по делам, шурша черным платьем и позвякивая связкой ключей, висевшей у нее на поясе.

Это была уже не та неприступная миссис Хендерсон, которая когда-то отказывалась убирать детскую и считала невозможным пустить Тамариных племянников в парадные комнаты. Она сильно переменилась, и к лучшему.

Тамара пришла в западное крыло замка, ню пока не стала входить в гостиную.

Через неплотно прикрытую дверь до нее донесся звучный голос герцога. Он разговаривал с Шандором. Тамара решила им не мешать и зашла пожелать спокойной ночи Ваве — правда, малышка уже спала — и Кадине.

— Как ты долго! — упрекнула ее Кадина. — Если мы сегодня уже не будем читать, может быть, ты сама расскажешь мне какую-нибудь сказку?

— Только очень короткую, — поставила условие Тамара.

И начала рассказывать ту, что Кадина любила больше всего — о маленькой девочке, с которой происходили самые невероятные приключения. То на ее пути встречались великаны и драконы, то ей помогали добрые феи, то она пряталась в густых лесах от ведьм и гоблинов.

Но сегодня из Тамары вышла неважная рассказчица — она беспокоилась о Шандоре и все еще не остыла после стычки с герцогом.

Усилием воли заставив себя сосредоточиться на сказке, Тамара сумела-таки довести ее до счастливого конца и тут заметила, что ее единственная слушательница, кажется, заснула.

И только тут она почувствовала, что в спальне, кроме нее и Кадины, кто-то есть. На пороге стоял герцог.

Взглянув на него, Тамара поняла, что он хочет что-то ей сказать.

Она жестом попросила его подождать, чтобы не разбудить Кадину, затем поправила простыни и одеяло и опустила шторы на окне.

Лишь после этого, тихонько выйдя из комнаты, Тамара обернулась к герцогу и вопросительно поглядела на него.

— Я хотел бы поговорить с вами, мисс Уинн. Может быть, мы пройдем в гостиную? — предложил он. — Шандора я перенес в его спальню.

— Вы сами его отнесли?

— Он вообще-то не такой уж тяжелый, — с усмешкой заметил герцог.

Тамара промолчала. Ее удивило, что герцог решил сам позаботиться о ком-то из племянников, а тем более о Шандоре.

По просьбе герцога они прошли в гостиную.

— Я послал за Уоткинсом — это мой камердинер, который к тому же является превосходной сиделкой, — и попросил раздеть Шандора, — сообщил герцог. — Он сможет сделать это нежнее и осторожнее, чем любая женщина.

— Полагаю, мне нужно поблагодарить вашу светлость…

— В этом нет необходимости, — прервал Тамару герцог. — Должен признаться — хотя вы, наверное, мне не поверите, — что я весьма обеспокоен состоянием мальчика.

— Рада это слышать.

Произнося эти слова, Тамара вдруг подумала, что ей не пристало разговаривать с герцогом в таком тоне.

Ведь кто она такая в его глазах? Какая-то ничтожная гувернантка, прислуга, которую он может уволить в любую минуту, если она чем-нибудь ему не угодит.

И в этом случае ей придется расстаться с детьми… Нет, рисковать нельзя!

И Тамара добавила гораздо более мягким тоном:

— Надеюсь, ваша светлость теперь видит, что выбор школы был не совсем удачным?

— Полностью согласен с вами, мисс Уинн. Я и Шандору сказал то же самое, — признался герцог. — В начале следующего семестра он отправится в Итон. Пока же нам следует пригласить к нему учителей, которые будут заниматься с мальчиком до сентября; И здесь мне нужен ваш совет.

— Вы посылаете его в Итон? — не веря своим ушам, переспросила Тамара.

— Да, я обещал Шандору.

— Там ведь учился лорд Рональд! Мне всегда хотелось, чтобы и Шандор окончил Итон…

— Собственно говоря, я сам — выпускник Итона, — сухо заметил герцог.

— Тогда почему же?.. — начала было Тамара, но прервалась, когда заметила выражение лица герцога.

— Ну, довольно, — раздраженным тоном бросил герцог. — Я совершил ошибку и признаю это.

Если уж говорить начистоту, мне было неприятно, что вы безоговорочно возложили на меня обязанность заботиться об образовании этих детей.

— Но мне казалось, что… больше никто этого сделать не сможет… — опустив голову, пролепетала Тамара.

Она вдруг поняла, что вела себя слишком настойчиво и властно. Мистеру Лоусону удалось убедить ее, что кроме как в замок, им больше некуда ехать, и поэтому Тамара поставила перед собою единственную цель — заставить ненавистного ей герцога сделать все так, как она считала нужным.

— В действительности есть масса других родственников, которые были бы просто счастливы сделать что-нибудь для осиротевших детей моего брата, — продолжал герцог. — Но вы ведь даже не захотели обсуждать со мною этот вопрос, мисс Уинн!

— Иными словами, ваша светлость, вы намекаете, что в том, что произошло с Шандором, есть доля и моей вины…

— Отчасти, — согласился герцог и неожиданно улыбнулся.

Тамара взглянула на него с удивлением. Теперь, когда гневное выражение исчезло с его лица, глаза герцога лукаво блеснули.

— Должен вам заметить, мисс Уинн, что вы не только серьезный противник, но и фанатичный защитник тех, кого любите…

Тамара не нашлась, что ответить, а герцог тем временем вышел из гостиной, оставив ее одну.

Она тут же поспешила в комнату Шандора.

С мальчиком находился камердинер герцога, Уоткинс, маленький пожилой человечек, который всегда вел себя с Тамарой и детьми исключительно вежливо, хотя до сих пор им мало приходилось сталкиваться.

— Я заставил его лечь в постель, мисс, — сообщил он Тамаре заговорщическим шепотом. — Бедный юный джентльмен! Завтра он будет весь в синяках, но похоже, что кости целы.

— Вы уверены в этом? — спросила Тамара. — Но он жаловался на боль в ребрах, и я решила, что есть переломы…

— Ему действительно здорово досталось, мисс, но мне кажется, что сильнее всего пострадал глаз. Я сейчас же спущусь вниз и приготовлю компресс. Если в замке не найдется льда, я попрошу принести немного с ледника на озере.

— Благодарю вас за вашу доброту! — с чувством произнесла Тамара.

— Мне вспомнилось, как однажды его светлость и мастер Рональд — они тогда были совсем юнцами — поколотили деревенских мальчишек за то. что те повадились стрелять оленей. Не побоялись выйти вдвоем против полудюжины сорванцов!

— И кто же победил? — с любопытством спросила Тамара.

— Конечно, наши, мисс! Только потом у его светлости глаз был черный, что твой уголь, а мастер Рональд неделю ходил с повязкой на руке…

При этом воспоминании старик даже крякнул от удовольствия.

— Ну что тут поделаешь, мисс — мальчишки есть мальчишки!

С этими словами он быстро начал готовить компресс, а Тамара подошла к постели Шандора.

— Как ты себя чувствуешь, мой родной? — ласково спросила она, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы — очень уж жалко ей было мальчика.

— Дядя Говард такой молодец! — возбужденно отвечал Шандор. — Он обещал, что больше я в эту противную школу не пойду. Ты представляешь, он посылает меня в Итон!

— Да, я знаю, — отвечала Тамара. — Я всегда этого хотела, ты же знаешь.

— И папа был бы рад, я уверен!

— Ну конечно, и мама тоже. Шандор попытался улыбнуться, но боль исказила его лицо.

— Ну нет, только не мама! — с усилием произнес он. — Она предпочла бы, чтобы я всю жизнь оставался дома, возле нее. Только мне кажется, я сумел бы уговорить ее и все равно учился бы в Итоне!..

— Я в этом уверена, — подтвердила Тамара. — А теперь, Шандор, хотя это и нелегко, ты должен постараться забыть о том, что с тобой произошло. Все мы время от времени совершаем ошибки… То, что ты оказался в этой ужасной школе, — одна из таких ошибок.

— Ну да. И дядя Говард сказал мне то же самое. Ты представляешь, он даже как будто извинялся за то, что послал меня туда!.. Очень мило с его стороны, ты не находишь?

— Д-да… пожалуй, что так, — с расстановкой произнесла Тамара.

Наступила тишина. Шандор прикрыл глаза и начал было дремать, но вдруг очнулся и сказал:

— Когда мы сюда приехали, дядя Говард мне ужасно не нравился, а теперь мне кажется, что он очень похож на Папу…

Удостоверившись, что Шандор наконец уснул, Тамара оставила у его постели колокольчик, чтобы он мог позвонить, если ему что-нибудь понадобится.

Девушка направилась в гостиную. Только теперь у нее выдалось свободное время, и она могла поразмышлять о своем романе, а также о разговоре между герцогом и майором Мелвиллом, невольной свидетельницей которого она стала.

Вспомнив о чеке на двадцать фунтов, спрятанном в спальне, Тамара почувствовала себя виноватой. Может быть, его надо вернуть?..

Но тут ей припомнилось, как герцог просил майора Мелвилла скупить все экземпляры романа, как еще не распроданные, так и хранившиеся у издателей.

Значит, ни продавцы, ни издательство не понесут никаких убытков.

» А деньги я потрачу так: в основном на детей и кое-что — на благотворительность «, — решила Тамара.

Сознание того, что она не собирается тратить на себя ни пенни, успокоило ее совесть.

Мысленно вернувшись к словам герцога, сказанным о романе и его авторе, Тамара почувствовала жгучий стыд.

Из сострадания к сестре и ее мужу, с которыми обходились таким возмутительным, по мнению девушки, образом она решила отомстить за них, для чего прибегла к единственному доступному ей способу.

Когда Тамара писала» Герцога-осу «, ей и в голову не могло прийти, что в один прекрасный день ей предстоит близко познакомиться с реально существующим герцогом Гранчестерским. Казалось крайне маловероятным, чтобы их жизненные пути когда-нибудь пересеклись.

Тогда роман представлялся чем-то вроде сражения с туманным призраком, а вот теперь рискованная затея бумерангом ударила по ней самой, причем очень больно.

Глубоко вздохнув, Тамара подвела итог своим размышлениям — герцог ни за что на свете не должен узнать правду!..

Вряд ли инициалы» Т. С.«о чем-то говорят ему, но все же Тамара искренне пожалела, что в свое время не избрала себе какой-нибудь псевдоним. Она и первую свою книгу подписала лишь инициалами, надеясь на то, что критики решат, будто автор — мужчина.

Была и другая опасность. Если она не будет соблюдать крайнюю осторожность, выяснится не только то, что именно она написала этот, по выражению герцога, » непристойный и оскорбительный роман «, но и то, что она вовсе не гувернантка детей, а их тетка.

Тамару всю затрясло от страха при мысли о том, какие последствия будет иметь подобное разоблачение.

Это развяжет герцогу руки. Он, не задумываясь, с позором выкинет ее из своего дома, а это означает, что ей навсегда придется распрощаться с детьми.

Тамара с ужасом вспомнила, как еще совсем недавно непозволительно грубо разговаривала с герцогом о случае с Шандором.

Но тогда она была просто не в состоянии контролировать свои эмоции — ее душил гнев. Как герцог только посмел отправить племянника в эту ужасную школу?..

Он ведь должен был понимать, какую ненависть испытывают к нему все без исключения соседи.

» Он же не слепой. Неужели он полагает, что его здесь кто-нибудь любит?«— подумала Тамара.

Но поразмыслив, девушка решила, что поскольку герцог занимает у себя в графстве привилегированное положение, вряд ли в его окружении находятся люди — кроме нее самой, — которые осмеливаются говорить ему правду.

» Да я и впрямь совершила смелый поступок, под стать тем бунтарям, что поднимают по всей стране восстания!«— с изрядной долей самоиронии подумала Тамара.

В то же время ее торжество по поводу того, что удалось уговорить герцога отправить Шандора в Итон, омрачалось воспоминанием о том, с каким отвращением он отнесся к ее роману.

А ведь наверняка большинство читателей сочтут его забавным, а тайные недоброжелатели даже позлорадствуют над тем, в каком неприглядном свете предстает герцог Гранчестерский на этих страницах.

Вдруг Тамара вспомнила слова герцога о том, что его родственники, шокированные тем, как задета их» семейная честь «, прислали ему два экземпляра романа.

Как она могла забыть, что дети, ее племянники — тоже члены этой семьи!

Выставляя герцога на посмешище, описывая его таким образом, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что прототипом героя послужил именно герцог Гранчестерский, она, сама того не желая, обрушилась с нападками на всю семью Грантов, в том числе на Шандора, Кадину и Ваву.

» Боже мой, да я совсем запуталась!«— беспомощно призналась себе Тамара.

Ночью, лежа в постели без сна, девушка мысленно возвращалась к одному и тому же. Сейчас ей, как и многим до нее, хотелось только одного — повернуть время вспять. Тогда она написала бы не эту книгу, а совсем другую… Увы, если бы это было возможно!..

Заснула Тамара лишь под утро, поэтому, против обыкновения, еще спала, когда горничная Роза вошла в ее комнату и подняла шторы.

Радостный солнечный свет прогнал остатки дремоты. Тамара сладко потянулась, села на кровати и спросила:

— Который час?

— Уже восемь, мисс. Мистер Уоткинс просил меня передать вам, что мастер Шандор прекрасно спал всю ночь, и сейчас ему уже гораздо лучше.

— Я сейчас же пойду к нему.

— Да что вы, мисс, не беспокойтесь! — с улыбкой остановила ее Роза. — Мистер Уоткинс просто обожает быть сиделкой. Он только жалеет, что его таланты пропадают напрасно — ведь его светлость ни разу в жизни не болел!..

— По нему это сразу видно, — согласилась Тамара и встала с постели.

— Мистер Уоткинс и за старым герцогом ухаживал до самой его смерти, — продолжала рассказывать Роза. — Старый джентльмен им одним и дышал…

— И все же мне надо торопиться, — прервала Тамара воспоминания горничной.

— Может быть, вы пока разбудите мисс Кадину и мисс Ваву?

— Слушаюсь, мисс.

Обычно девочек будила сама Тамара. Она же помогала им одеться к завтраку.

Как правило, в половине девятого все уже были готовы и спускались вниз, в столовую.

Но сейчас девушка еще только заканчивала причесываться, когда в дверь ее комнаты постучала Кадина и, не дожидаясь ответа, стремительно вбежала к тетке.

— Шандор уже проснулся, мисс Уинн, и просит, чтобы ему на завтрак дали яйцо. Можно?

— Да, разумеется. Скажи, что он может попросить все. что захочет, — ответила Тамара. — Я буду готова через минуту.

Воткнув в волосы последнюю шпильку, она достала из гардероба легкое платье из муслина.

— Кадина, милая, пожалуйста, попроси Розу прийти сюда и помочь мне одеться, — обратилась Тамара к племяннице.

— А давай я помогу тебе, — предложила Кадина.

— Мне кажется, у Розы это получится лучше, — возразила Тамара. — Приходится спешить — ведь я сегодня проспала!

— Наверное, ты так долго не могла уснуть потому, что беспокоилась за Шандора, — глубокомысленно заметила Кадина.

— Ты права, дорогая, — с улыбкой подтвердила Тамара. — Ну а теперь будь хорошей девочкой и позови Розу.

Кадина выбежала из комнаты. Тамара надела муслиновое платье, сунула ноги в легкие комнатные туфли и стала ждать горничную — без ее помощи она не смогла бы застегнуть пуговицы на спине. В это время в комнату вошла Роза.

— Помогите мне, пожалуйста, — вежливо обратилась к ней Тамара. — А что, мисс Вава уже встала?

— Мисс Вавы не было в ее комнате, когда я туда зашла, — ответила Роза.

— Должно быть, она побежала к мисс Кадине.

— Нет, мисс Кадина говорит, что не видела ее, — возразила Роза, ловко застегивая пуговицы Тамариного платья.

— Ну что за несносное создание! Я ведь много раз говорила ей, что нельзя бегать по дому неодетой, — недовольным тоном заметила Тамара.

— А она одета, мисс. Я вчера вечером повесила ей на стул чистое платьице, а теперь его нет. Да и туфелек тоже…

— Ну, если она отправилась на конюшню, ей от меня достанется, — в сердцах пригрозила Тамара. — Она ведь знает, что вначале надо позавтракать.

— Любит мисс Вава своего пони, ну что тут поделаешь! — вздохнула Роза. — Прямо, можно сказать, души в нем не чает…

— Мне кажется, все мы нуждаемся в ком-то, кого могли бы любить, — задумчиво произнесла Тамара.

— Вот и моя матушка говорит то же самое, мисс. Нам нужно в жизни хоть чуточку любви, а иначе это будет не жизнь, а сплошные слезы и страдания!..

— Да, ваша матушка — мудрая женщина, — вздохнула Тамара.

Покончив с утренним туалетом, девушка заторопилась в комнату к Шандору.

Ему, несомненно, стало лучше, хотя вокруг глаза красовался огромный синяк, а разбитая губа вся вздулась.

— Как ты себя чувствуешь, родной? — спросила Тамара.

— Довольно паршиво. Все болит, — пожаловался мальчик.

— Если ты сегодня спокойно полежишь в постели, то завтра, наверное, уже сможешь встать.

— Но ведь теперь мне не надо идти в школу. Мне бы так хотелось прокатиться верхом!..

— Знаю, дорогой, — ласково сказала Тамара, — но боюсь, сегодня тебе это не доставит никакого удовольствия.

— Да, очевидно, ты права, — со вздохом согласился Шандор. — Правда, я могу почитать… И давай поиграем в шахматы, когда у тебя будет время, хорошо?

— Да, тебе лучше поиграть во что-нибудь, чем читать. С одним глазом это будет нелегко! — с улыбкой заметила Тамара. — Я схожу с девочками на прогулку, а потом мы непременно с тобой сыграем. Сегодня, пожалуй, даже уроков им давать не буду.

— Отлично! — обрадовался Шандор. С этими словами Тамара протянула руку Кадине, которая все это время стояла возле кровати брата.

— Пойдем скорее есть, — обратилась она к девочке. — А если завтрак Вавы остынет — ну что же, она сама в этом виновата!..

— Роза говорит, что Вава куда-то ушла. Вот непослушная, правда?

— Очень непослушная! — подтвердила Тамара. — Боюсь, что мне придется наказать ее.

— И как же ты это сделаешь? — с любопытством спросила Кадина.

— Что-нибудь придумаю, — пообещала Тамара.

Самым действенным наказанием, по ее мнению, было бы лишить Ваву возможности кататься на пони, но эту угрозу девушка собиралась привести в исполнение лишь в самом крайнем случае.

Обычно дети вели себя хорошо, так что необходимости их наказывать не возникало.

Они слушались отца и мать потому, что любили их, и Тамара знала, что ей они повинуются по той же причине.

И все же в данном случае Вава повела себя плохо. Как можно было уйти рано утром неизвестно куда, да еще и не сказав никому ни слова!

Тамара усадила Кадину завтракать. Сама же она не смогла проглотить ни кусочка. Куда же подевалась Вава? Тамара вышла из замка и направилась прямиком к конюшням.

Там она увидела нескольких конюхов. Все были заняты делами, а Вавы нигде не было видно. В этот момент на глаза Тамаре попался старый Эбби — он как раз выходил из стойла после осмотра одной из лошадей.

— Доброе утро, Эбби, — приветливо поздоровалась девушка.

— Доброе утро, мисс, — ответил он.

— Нет ли здесь мисс Вавы? Боюсь, что она решила отправиться на прогулку самостоятельно, вот я и подумала, что не иначе как к своей любимой Бабочке.

— Что вы, мисс! Мисс Вавы здесь нет.

— Вы уверены? — с тревогой спросила Тамара.

— Абсолютно уверен, мисс. Не видел ее и не слышал.

В это время мимо проходил мальчик — помощник конюха, и Эбби окликнул его:

— Эй, Билл! Ты не видел утром мисс Вавы?

— Нет, мистер Эбби.

— Ты уверен, что ее здесь не было?

— Совершенно уверен, мистер Эбби. Я сам здесь с шести часов, так что непременно заметил бы малышку.

— Очевидно, она все же где-то в замке, — решила Тамара и заторопилась обратно. Кадина как раз кончила завтракать.

— Как ты долго! — с упреком сказала она. — А я все съела. Больше не хочу.

— Тогда пошли, поможешь мне искать Ваву. Тамара уже начала беспокоиться, хотя боялась признаться в этом даже самой себе — ведь поиски в библиотеке, в салоне и на кухне пока не дали никаких результатов.

— Вы не видели мадемуазель Ваву, мсье? — спросила Тамара главного повара.

— Нет, мадемуазель, — ответил тот. Затем, улыбнувшись Кадине, добавил:

— Если ты будешь хорошо себя вести, я испеку тебе к чаю вкусный торт.

— А какой? — полюбопытствовала Кадина. — Розовый?

— Ну да, розовый, а на нем выложу вишнями твое имя.

Кадина от восторга даже захлопала в ладоши.

— О, спасибо вам, мсье! Большое спасибо! Повар улыбнулся девочке, но Тамара, хотя и весьма довольная тем, что он так полюбил ее маленьких племянниц, быстро увела Кадину с кухни.

Они направились в гостиную, надеясь, что Вава, возможно, уже вернулась, но комната была пуста. Шандор тоже не видел сестренки.

Тамара начала беспокоиться всерьез.

Уже пробило девять часов. Наверняка Вава сильно проголодалась — ведь она ушла еще до завтрака.

Поспешно спускаясь по главной лестнице в сад, Тамара столкнулась с герцогом.

По обыкновению, он провел утро, катаясь верхом, и сейчас как раз передавал свой хлыст и перчатки слуге. Подняв глаза, герцог увидел Тамару.

— Ваша светлость, Вава потерялась! — сообщила она, охваченная тревогой.

На ступеньках показалась Кадина.

— Представляете, дядя Говард, она куда-то исчезла рано утром и даже завтрака не съела! Мы уже везде искали… Наверное, ее унес злой гоблин!..

Услышав эти слова, Тамара вскрикнула.

— Что с вами? — поинтересовался герцог.

— Я знаю, куда исчезла Вава! — воскликнула девушка. — Она пошла еще раз взглянуть на пони, которого видела у цыган! Вчера она только о нем и говорила…

Герцог нахмурился.

— Я ведь просил Мелвилла прогнать цыган из парка.

— У них есть пегий жеребенок, — начала объяснять Тамара, — и Вава в него буквально влюбилась.

— Я пойду и приведу ее, — произнес герцог.

— Позвольте мне пойти с вами, — взмолилась Тамара.

Герцог обернулся к дворецкому:

— Приготовьте лошадь мне и мисс Уинн.

— Только прошу вас, подождите две минуты — мне нужно переодеться, — попросила Тамара.

Подхватив край юбки, она быстро взбежала по ступенькам и через минуту оказалась у себя в спальне. За ней следовала Кадина.

— Ты останешься здесь с Шандором, — распорядилась Тамара.

Ей действительно понадобилось чуть больше двух минут, чтобы надеть костюм для верховой езды. Когда Тамара снова вышла из дверей замка, герцог уже ждал ее, ведя в поводу двух лошадей.

— Первый раз в жизни вижу женщину, которая способна так быстро переодеться! — усмехнулся герцог и, к изумлению Тамары, помог ей сесть в седло.

Лошади, подгоняемые седоками, с места взяли в галоп, и вскоре Тамара и герцог подъехали к дальнему концу парка, где начиналось открытое пространство девственной земли.

То, что Тамара увидела, повергло ее в прострацию.

Там, где еще вчера пылал огромный костер, остался лишь пепел. На траве виднелись следы колес — по ней, очевидно, недавно проехали цыганские кибитки, — а на кустах куманики кое-где висели пестрые накидки, явно забытые цыганами. И никаких следов самих цыган…

— Они уехали! — воскликнула Тамара. И, обернувшись к герцогу, сказала:

— Это вы их прогнали! Неужели они увезли Ваву с собой?..