Приманка (ЛП)

Глава 6

Утром я проснулась, сияя после волшебной ночи. Прежде чем открыть глаза, я убеждала себя не разочаровываться, если он исчез. У нас не было никаких отношений... у нас был очень, очень жаркий секс. Если честно, то я ожидала, что Пол испарится. Медленно открыла глаз и увидела его рядом с собой на постели. Он лежал спиной ко мне, я обернула свою руку вокруг его груди и прижалась телом к его спине. Его теплая шея манила, и я ее поцеловала.

Он приподнялся и, обняв мою руку, лежащую на его груди, своей, повернулся ко мне. Его глаза все еще были закрыты, но улыбка расплылась по губам, и я уже страстно желала эти губы. Я прижала свои голодные губы к его, и он ответил на поцелуй. Это было утреннее дыхание самого сексуального вида. Он медленно раскрыл глаза и посмотрел на меня.

— Эй, — сказал он этим самым сексуальным, низким голосом.

— Эй.

Он опустился на постель и расположил руку на своем животе.

— Ты перекормила меня прошлым вечером.

— Я постаралась выжать из тебя все лишнее, — ответила я с улыбкой.

— Мм... Да, ты это сделала, — сказал он. — Но... похоже, я потерял около трех килограмм, не меньше, перед взвешиванием к бою. Что, если ты приготовишь мне что-нибудь еще?

— Ладно, но не забывай о здоровом питании. Если ты моришь себя голодом, то также голодает и необходимая тебе мышечная масса.

— Говоришь, как истинный тренер, — заметил он, улыбаясь.

— Или тот, кому, действительно, нравятся мускулы, — шутила я в ответ.

— Ты можешь помочь отработать эти три килограмма, только убедись сперва, что именно мышцы, а не жиры... если найдешь время.

— Это с превеликим удовольствием, — сказала я. — Я же тренер, ты знаешь.

— О да, я знаю, — прорычал он низким голосом, от которого бабочки запорхали в животе. — Самый сексуальный, проклятье, тренер за всю мою жизнь.

И он снова меня целовал. Теперь он был более страстный, чем ранее и, именно сейчас в мозгу всплыло напоминание о приезде моей мамы. Тьфу ты!

Когда наш поцелуй прекратился, я сказала ему:

— Моя мама должна скоро приехать.

Он заулыбался, а потом резко поднял голову, посмотрел на меня и задал вопрос.

— Правда?

Я кивнула.

— Да уж. Ей нужно место, чтобы остановиться на некоторое время. Она должна приехать когда-то этим утром.

— А, — сказал он.

Он опустился на кровать, и его тело уже не было настолько расслаблено, как мгновение назад и, наконец, заговорил.

— Вот это да! Мне и правда пора собираться. У меня этим утром тренировка с Сэмом.

Я знала, что он неспроста вспомнил о встрече с Сэмом. Я знала, что дело было в его неготовности, по большей части, встречаться с моей мамой. И я была абсолютно согласна с этим. Была бы она "нормальной" матерью, то встреча должна была состояться быстро... но с моей мамой, я предпочла бы подождать некоторое время.

— Ладно, — сказала я, целуя его грудь.

Я подняла голову, чтобы он мог сесть.

Он оглянулся по комнате и спросил:

— Наша одежда до сих пор на кухне?

Я засмеялась, но вспоминая наше разбрасывание ее по всем углам, покрылась румянцем по всему телу.

— Да, — сказала я.

Он развернулся ко мне и поцеловал, жестче на этот раз. Было похоже, что он хотел продолжить его подольше. Но пришлось остановиться.

— Я собираюсь удалиться, когда оденусь. Ты заблокируешь входную дверь, и только потом я уйду.

— Ладно.

Еще раз тепло прошло по телу ближе к сердцу от его заботы обо мне.

После его ухода я приходила в себя в душе. Сложно было прийти в себя после вчерашней ночи, я вся сияла и потеряла счет времени, двигаясь медленно, и задумчиво летала в небесах. В это время пришло смс-сообщение о том, что мама прибывает на автобусную остановку в десять часов. Мой живот скручивался в тугой узел, когда она появлялась в поле моего зрения, и теперь это ощущение стало нарастать. Как на минном поле, никогда не знаешь, каким будет следующее действие, так было и с ней. Редко это заканчивалось хорошо. Одевшись, я пробежала по квартире, приводя ее в порядок. Дома никогда не было слишком грязно со мной единственной живущей здесь, я просто прошла на кухню, собрать с пола разбросанную вчера одежду. Мгновенно по всему телу пробежали волшебные мурашки от воспоминаний, как он меня целовал... и как его руки ощущались на моем теле, когда он разложил меня на столешнице. Мне срочно нужно выбросить это из головы, иначе я сегодня не смогу сделать ничего полезного. Кухня пришла в полный порядок, и я пошла проверить, все ли хорошо в дополнительной спальне для мамы. Постельное белье было заменено, хотя никто даже не спал на нем, но я была очень трепетной хозяюшкой, надо думать. Вспоминая о поте и сексе с Полом, я сменила и свое постельное белье в комнате. Все грязное белье было загружено в стиральную машину, как же я была счастлива, что машинка исправно работала. Окинув взглядом все комнаты, поняла, что все выглядело замечательно. Я посмотрела на часы, как раз вовремя, пора выдвигаться. С тяжелым вздохом, я взяла сумочку и вышла из дома, чтобы забрать маму.

Меня одолевало паршивое чувство по поводу ее приезда, но пока она будет в неведении, все в полном порядке. Время было рассчитано прекрасно, когда я подъехала к остановке, ее автобус как раз заехал в депо. Выйдя из машины, я ожидала пока она не вышла из автобуса, тогда поспешила помочь с ее багажом. Моя мама была настоящей красавицей, но иногда, казалось, что это только вредило ей. Её волосы были такими же рыжими, как и всегда, без единого следа седины. Она держала их длиной до плеч, и мягкий каскад обрамлял ее овал лица. В конце концов, я могла ее безмерно благодарить за такие волосы. Ее глаза были такими же зелеными, как и у меня, только намного больше, что всегда первым бросалось взгляду окружающих. Ее кожа была по прежнему гладкой, будто она вовсе не поддавалась возрасту, были лишь тоненькие линии вокруг глаз. Она заботилась о своем теле, и некоторые ее «парни» оплачивали увеличении груди и коррекцию живота, пока не вышвыривали ее из своей жизни. Ее внешность магнитом привлекала их, одного за другим, но дальнейшее существование за их счет, это совсем другая история.

— Привет, мама.

— Привет, малышка!

Она всегда меня так называла, когда ей было что-то нужно... или, как сейчас, в благодарность, что я позволила ей остаться у меня. Мы подождали, когда выгрузят весь багаж из автобуса. Мама взяла свою небольшую ручную сумку, а я боролась с сумкой на колесах и большим чемоданом. Погрузив все в багажник моего автомобиля, мы расположились в салоне.

Как только машина тронулась с места, я спросила маму:

— Поездка прошла хорошо?

— Не так уж и плохо, — ответила она. — Но мне, действительно, нужна машина. Я имею в виду, поездка заняла час, только мне пришлось сесть в этот дурацкий и грязный автобус, чтобы сюда добраться.

Я старалась не закатывать глаза. Меня часто посещали мысли, если бы ее это так сильно беспокоило, то давно бы уже нашла работу и могла сама себя содержать.

Когда мы покинули парковку, то мама заговорила:

— Не могу поверить, что Тайлер сделал это со мной. Я думала, он был моим единственным... я была уверена.

Тайлеру было двадцать семь лет, а моей маме сорок пять. Он был певцом в группе, выступающей в паршивеньком баре в Лос-Анжелесе. Он общался с неприятным народом и, как мама могла знать, у него было трое внебрачных детей. Ничего себе, сарказм бился в моей голове, как же она могла упустить такой шанс.

Не хотелось ничего говорить об этой истории, но я желала ее поддержать.

— Возможно, это к лучшему.

— К лучшему? — сказала она тем самым высоким голосом, когда считала меня ужасно заблуждающейся в чем-то. — Как это может быть для меня к лучшему? Я должна переехать к своей дочери. У меня был дом, и я была уверена, что он и я создадим прекрасную семью...

Я выдохнула. Она реагировала, будто лишилась чего-то реально хорошего, а не этого куска дерьма, которому было глубоко на нее наплевать, и не он изменял ей при каждой возможности на багажнике авто. Эта драматическая игра сводила меня с ума. Иногда она вела себя так... мне кажется, потому что в ее жизни не хватало реальной драмы. С тех пор, как я покинула личную драму, я свободно жила в спокойствии от передряг... до недавнего времени. Я взглянула на нее. И очень зря. Она начинала взрываться и продолжила.

— Я думаю, он изменял мне.

— Хм, — надеюсь, моя интонация выражала только сочувствие.

— Думаю, это было не единожды. Он говорил, что игрался временами. А иногда, когда я приходила в бар, его не было там или он появлялся из укромного места прямо перед тем, как из того же места выходила какая-нибудь сучка. Почему? Ну, скажи почему, он связывался с этим отстойным мусором, когда все это ждало его дома.

Она, на самом деле, показывала на свое тело.

— Все это.

Она, действительно, была что-то с чем-то.

— Ммм, — протянула я.

— Думаю, я слишком хороша для них. Я даю им все, что они хотят... каждый раз, когда они хотят... любым способом, каким они хотят, если ты понимаешь, о чем я...

Я прекрасно понимала и теперь меня мутило. Лучше промолчать. Эти слова не требуют моих комментариев. Она не сказала, что они делали для нее.

— И брали все это и потом кидали меня... они все бросали меня в конце концов...

В итоге я не выдержала.

— Мама, это, действительно, очень ужасно.

Она продолжала некоторое время болтать остальную чепуху. Из разряда «горе мне». Она реагировала, будто все происходящее в ее жизни было чьей-то виной. Не Вселенная была виновата... просто она никогда не брала ответственность за совершение своих ошибок... и так было всегда. Я должна ее поблагодарить... поэтому мой путь был в совершенно другом направлении. Я брала ответственность за все в своей жизни, даже за то, что не должна была. Облегчение наступило, когда впереди показался мой жилой комплекс. Я была сыта по горло, слушая одно и то же каждый раз, как сломанную пластинку.

Мы, наконец, поднялись домой со всеми вещами, но она еще не закончила меня раздражать.

— Джастин звонил мне прошлым вечером. Он очень хотел, чтобы ты набрала его.

— Нет! Черт возьми, мам. Почему ты до сих пор отвечаешь на его звонки? Ты говорила, что ничего не покупаешь у него долгое время... выздоравливающему наркоману не нужен дилер на быстром наборе, и я, вообще, не хочу с ним разговаривать.

— Мне не нравится, как ты бросаешься этим словом направо и налево... наркоман. Но в любом случае, он скучает по тебе, малышка. Мне его жаль. Он не пытается продать мне что-нибудь. Ему просто нужен собеседник, чтобы поболтать. Он одинок... ты одинока...

— Я бы скорее осталась одинокой, чем быть с таким человеком, как он. Боже, мама! Ты лучше всех остальных знаешь, через что мне пришлось с ним пройти.

Я вышла из автомобиля и взяла ее чемоданы из багажника.

Она обошла машину, чтобы помочь мне и сказала:

— У тебя есть кто-нибудь, милая? Это поэтому ты не хочешь ему звонить?

— Нет, у меня никого нет, но это и не имеет значения. Мне не нужен Джастин, и я просто потрясена, что одна из всех матерей на планете заставляет свою дочь связать отношения с наркодилером. Даже будучи его другом, это уже слишком, и ты это знаешь.

Я схватила сумки и направилась домой. Она последовала за мной и когда мы обе оказались внутри, она опять заговорила со мной.

— Мне просто ненавистно видеть тебя одинокой, милая. Ты такая красавица. С тобой должен быть мужчина, который ценит тебя... пока ты еще молода.

— Мне не нужен мужчина рядом со мной, чтобы понять какая я, мама. Я счастлива и совсем не чувствую себя одинокой. У меня хорошая жизнь и много друзей. И никто из них не наркоторговец. Мне пора идти на работу. Комната для тебя уже готова. Угощайся всем, чем угодно на кухне, я вернусь через несколько часов.

— Может тебе стоит позвонить Джастину и просто сказать привет. Ты не обязана встречаться с ним или еще что-то, если у тебя есть кто-то...

Я выскочила, закрыв дверь за собой, чтобы прервать ее старания. Мы провели вместе меньше часа, а я уже была готова прикончить ее или себя. Не уверена кого лучше. К счастью дома не было оружия, иначе в ту же секунду мы могли выяснить это.

Я оставила ее с вещами в ее комнате и устремилась на работу. Как хорошо, что у меня есть место, где можно было найти немного покоя.

***

Я вошла в свою «спокойную гавань» и увидела, как Пол нападает на Марка с правым хуком. Шок охватил меня на несколько секунд, возможно, это просто спарринг-матч и все немного вышло из-под контроля. Я увидела, что Марк увернулся и напал с ответным ударом. Кулак скользнул в паре сантиметров от шеи Пола, и глаза Пола были слишком сфокусированы на лице Марка, что говорило, это не было игрой. Я посмотрела на Викторию, которая была за стойкой регистрации. У нее был вид беспомощного человека в полнейшем ужасе.

— Я не знаю, что делать. Они просто вдруг накинулись друг на друга.

— Где, черт побери, все?

— Грег в дальнем зале. Сэма и Джефа здесь нет.

Остальные постояльцы зала заворожено наблюдали, словно это был бой ММА. Три или четыре мускулистые взрослые мужские задницы стояли, и никто даже не пытался это остановить! Я мчалась и громко звала Пола. Он не отвечал, слишком занятый, получая рассечение по верху подбородка. Потом я попыталась докричаться до Марка, но он также был слишком занят дракой. В конце концов, я ворвалась между ними, кулак Пола почти врезался в мой живот. Слава богу, у него быстрая реакция. Его лицо было в кровяных подтеках, и с него сходило семь потов. Я слышала, как Марк тяжело дышал мне в спину и жестко выражался.

— Черт возьми, Джесси! Я почти ударил тебя!

Внезапно я стала здесь самой глупой. Мужчины!

— Какого черта здесь происходит? — вырвался мой вопрос.

Пол молчал. Он вытер кровь с лица тыльной стороной руки и также поглощал Марка взглядом. Убедившись, что все еще между ними, я повернулась лицом к Марку.

— Ты собираешься сказать, какого черта, вы сорвались с цепи?

Он также выбрал молчаливый взгляд вместо ответа.

— Ладно, отлично. Марк, ты идешь домой сейчас. Ты достаточно потренировался. И возвращайся назад завтра, когда немного остынешь. Это только продолжится, если вы останетесь здесь еще хоть на какое-то время. Вы навредите друг другу или еще что хуже.

— Почему я должен уходить? Он это начал!

— Я бы не начал, если бы ты не открыл свой чертов рот! — ответил Пол.

Они снова дернулись друг на друга, когда я из всех сил толкнула Пола в грудь. Его мышцы были твердыми, словно бьешься о скалу. И все же я добилась успеха, когда он сделал шаг назад.

Я уперлась спиной в его грудь, чтобы чувствовать его малейший выпад, и опять повернулась лицом к Марку.

— Иди домой, Марк. Сейчас же! В противном случае я притащу сюда Грега, и вы оба потеряете любые привилегии в этом месте. Ты знаешь, он не терпит такое дерьмо. Возвращайся завтра, все обдумав, и мы просто забудем, что здесь случилось.

Марк бубнил ругательства себе под нос, но я не отрывала глаз, пока он забирал свои полотенце и воду и, схватив сумку, вышел. Я повернулась в сторону Пола, но его глаза не отрываясь провожали Марка до выхода. Он даже не отрывал глаз через стекло, пока тот не сел в свою машину.

Я встряхнула своей головой и скомандовала:

— В офис, немедленно.

Он хотел начать спорить, но мой взгляд был слишком красноречив и показал всю серьезность моего настроя. Он молча направился в офис, и я последовала за ним. Это походило на то, как быть главным в школе мальчиков. Слишком много тестостерона. Виктория вручила мне аптечку по пути. После мы с Полом проследовали в офис, и я закрыла дверь за нами.

— Из-за чего вся эта чертовщина?

— Не из-за чего, — пробубнил Пол.

Он был похож на дерзкого мальчишку. Я открыла аптечку и достала немного стерильного бинта. В пакете достала жидкость и чашу, все вскрыла и вылила. Затем смоченным бинтом приложилась к порезу на щеке. Он вздрогнул. Я держала его, пока кровь не остановилась, и после повторила все заново.

— Я думала вы с Марком дружны?

В ответ он пожал плечами, как ребенок с надутыми губками.

— Что он такое сказал, раз ты настолько вышел из себя?

Он снова пожал плечами. Я выдохнула, продолжая поглаживать марлей его высушенный порез перед тем, как наложить пластырь для фиксации.

— Думаю, что обойдется без швов.

Я рухнула на сиденье рядом с ним и заговорила:

— Пожалуйста, поговори со мной.

— Он просто такой идиот временами. Я полагаю, мне не стоило настолько сходить с ума.

— Ты думаешь? Ты не можешь просто бить людей, которые выводят тебя из себя.

Закатив глаза, он сказал:

— Я знаю. Просто я уже был немного взвинчен, и он начал говорить про...

— Про что?

— Ничего. Это не имеет значения. Мне не стоило его бить, хотя я уверен, он этого заслужил.

— Скажи, что он сказал.

Я хотела знать были ли это просто проблемы с управлением гнева или Марк, действительно, зашел слишком далеко.

— Он просто болтал всякий тупой бред про... он сказал что-то про "вскрытие" твоей «сладкой попки».

— Моей?

Я была в полном шоке. Марк редко кидал непристойные комментарии в мой адрес. Он был один из наиболее вежливых клиентов.

— Ну да. Он сказал, что заметил, как мы достаточно много времени проводим вместе, и что я должен «вскрыть ее», если еще не успел, и тогда я показал, что это значит для меня. Надеюсь, это было достойным ответом, выдвинутым предположениям. Чертов придурок.

— Ничего себе, я немного удивлена. Спасибо, что заступился за меня, но ты, действительно, не должен был бить парня.

Он вздохнул и, смотря поистине раскаявшимся взглядом, сказал:

— Я знаю.

— Твои переживания связаны с Мари и Митчем?

Я надеялась, это и было причиной его мучений. Я надеялась, у него не было настоящих проблем с управлением гнева.

— Да, а также мои попытки сконцентрироваться на том, что я должен сделать для получения этого титула чемпиона, и ты появилась в моей жизни...

— Я? Я причина твоего стресса?

Я была немного обижена его словами. Я старалась не давить на него слишком сильно, что выходило бы за грани беспокойства. Я даже пыталась помочь ему с сестрой.

— Да, я имею в виду... это сложно объяснить, но я не часто пытаюсь делиться с людьми о своей жизни и чувствах, или что происходит с моей сестрой, вещи вроде этого. Но по какой-то причине мне приятно делиться всем этим с тобой, и временами я переживаю, что слишком много рассказываю.

— Я не собираюсь разбалтывать то, что ты мне говорил, если это слишком беспокоит тебя.

Это все еще оскорбляло меня, но было мило знать, что ему приятно со мной делиться.

— Я знаю. Я не думаю, что ты бы смогла... прости меня. Все это в новинку для меня и это то, почему меня начинает одолевать стресс.

Я взяла его руки в свои и немного наклонилась к нему.

— Не добавляй меня к своему стрессу, ладно? Будь уверен, что все сказанное тобой останется в секрете, и я никогда не буду тебя осуждать.

Он подался ко мне и поцеловал. Я любила то, как его губы ощущались на моих. Они были такими мягкими, и в то же время что-то могущественное было в их прикосновениях. Он отстранился и пристально посмотрел в мои глаза. По его виду можно было сказать, что он снова хочет меня поцеловать, но прозвонил его телефон. Не отрывая глаз от меня, он приложил телефон к уху.

— Алло?

Он слушал несколько секунд и потом сказал:

— Успокойся... Я не совсем понимаю тебя.

Его брови сошлись на переносице, и можно было сказать, что его очень обеспокоило то, о чем говорил звонящий.

— Ладно, все будет в порядке.

Его слова звучали успокаивающе, но в них были нотки паники.

— Я сейчас же направляюсь туда. Оставайся там же.

Он закончил звонок и сказал:

— Мне нужно идти, Джесси. Поговорим позже.

Я провожала его взглядом, когда он открыл дверь и ушел. У меня не было понятия, что происходит, но надеялась, что в итоге все будет хорошо.