Принц из деревни

Глава 1

Утро началось, как обычно. С пронзительного, визгливого крика петуха под окнами. Почти сразу следом донеслось протяжное мычание коров, которых хозяева выводили на пастбище.

Я крепко зажмурилась, надеясь, что сон все-таки вернется, если буду лежать, не шевелясь. Какое там! Снаружи слышалось слишком много звуков, непривычных и потому совершенно недружелюбных для меня. Лаяли собаки, кудахтали куры, возвещая на всю округу о появлении нового яйца. Почему нельзя снести его тихо, я до сих пор так и не поняла. А спрашивать не хотелось – на меня и так почти все в деревне смотрели косо.

Оставив попытки снова уснуть, села на кровати, недовольно глядя на сереющее за окном небо. Еще даже не рассвело как следует!

Вот уж удружил, главред, нечего сказать. Я здесь уже четвертый день, а пока ни на шаг не приблизилась к выполнению задания. И не представляю, с какой стороны к нему подступиться. По Максу соскучилась и по нормальной ванне. По своей родной, уютной квартире.

А здесь – все чужое. И хуже всего то, что мне и пожаловаться-то некому. До Максима не дозвониться, а если попробую уговорить редактора отозвать меня назад, станет только хуже. Достаточно вспомнить последний с ним разговор.

– Ковалева, ты забыла главное правило нашей редакции, – улыбка главреда тогда гораздо больше напоминала оскал. Того и гляди, сорвется с места и начнет душить меня за то, что посмела ему возразить. – Начальник всегда прав. И да, в тех случаях, когда ты с ним не согласна, тоже. Поэтому объясни-ка, с какой стати я должен интересоваться твоим желанием ехать в Зипуны?

– Сергей Семенович, – я сделала еще одну попытку отстоять свое мнение. – Ну, подумайте сами, кому в наше время будет интересно читать про колхоз? Один день из жизни курочек-несушек? Конкурс на лучшую свиноматку? Вы серьезно? Да нас засмеют с такими статьями!

– А ты напиши так, чтобы не засмеяли! – рявкнул он, поднимаясь со своего места. На скулах заходили желваки, а лицо покраснело от гнева. – Представь, что от этой статьи твое будущее зависит! Изловчись такие слова подобрать, чтобы никто оторваться не смог при чтении. Умеешь ведь, когда хочешь, я знаю, иначе не посылал бы тебя туда! Мне нужна крутая статья, Ковалева! Так, чтобы об этой деревне все заговорили. Ясно тебе? Или нам с тобой придется распрощаться!

То, что наш редактор – самодур, давно уже ни у кого не вызывало сомнений. Но такого даже от него я не ожидала. Правда, возражать не имело смысла: еще не было случаев, когда кому-то удавалось его переубедить. И вряд я стану первой, у кого это получится.

– Ковалева, мне нужна сенсация. И все равно, как ты ее добудешь. Что хочешь делай, но напиши этот материал. Ну, должно же быть у них что-то особенное! Может, там клад зарыт, который уже несколько веков никто найти не может. Или какая-нибудь знахарка живет и лечит неизлечимые болезни. Или курица-несушка золотых яиц обитает. Да что угодно, Ковалева! Если нет ничего – придумай! Сделай так, чтобы об этой деревне заговорили благодаря нашей статье. Сенсация, поняла меня? СЕН – СА – ЦИЯ.

Курица с золотыми яйцами? Он серьезно? Я перевела взгляд на пестрого петуха, гордо вышагивающего под моими окнами. Чуть поодаль ковырялись в земле такие же пестрые куры. Они хоть и горластые, но самые обыкновенные. Мне вспомнились причитания соседки тети Нины, сокрушающейся по поводу того, что яиц становится все меньше. Вот, значит у этих птичек с обычной-то плодовитостью проблемы, куда уж там до золотых яиц…

Да и вообще, в Зипунах со всем проблемы. Отсталая деревня, в которой и интернета-то нормального нет. Сеть можно было поймать только на центральной площади и на паре пригорков.

Кому пришло в голову продвигать это место? И зачем? И главное, за какие грехи эту миссию возложили на меня?

Вздохнув, я сползла с постели, поморщившись, когда ноги коснулись холодного пола. Раз уснуть не светит, надо отправляться на поиски этой самой сенсации. Чем быстрее ее найду, тем скорее смогу вернуться домой.

Ничего сенсационного упрямо не хотело попадаться. Я прошлась по главной деревенской улице, внимательно оглядываясь по сторонам, повторяя свой вчерашний маршрут. И позавчерашний. Бесполезное занятие. Тянущиеся вдоль дороги разношерстые домики были совершенно обычными. Кое-где с покосившимися крышами, другие – новее и крепче. Были и вполне себе современные, как в наших пригородах, явно свидетельствующие о приличном достатке хозяев. Может, и не на деревенском хозяйстве заработанном.

Но разве в этом есть что-то удивительное? Ну, живут себе люди, работают, цветочки с помидорами выращивают, да коров пасут. Кому-то повезло больше, и труд оказался прибыльным, но история успеха местных фермеров вряд ли может представлять интерес для читателей нашего журнала. Современная аудитория совсем в другом заинтересована. Ей скандалы подавай, да новости погорячее. Если бы в Зипунах пряталась от назойливых поклонников какая-нибудь новоявленная певичка, вот это бы сразу привлекло внимание. Или если бы, как сказал главред, тут и правда промышляла знахарка, способная благодаря своим умениям лечить неизлечимых больных. Бабки-травницы в деревне были, конечно, но ничего выдающегося про них никто рассказать не мог.

Хотя я бы удивилась, окажись все иначе. С каждым новым днем требование редактора найти сенсацию выглядело более странным. Лучше бы он, как поговаривал прежде, отправил меня в Подмосковье описывать старинную усадьбу. Там хотя бы придумать что-то можно было бы. А в Зипунах что? Ну не клад же мне искать, в самом деле!

Добравшись до центральной (и единственной) площади, я достала телефон. Тут было одно из немногих мест в деревне, где ловила мобильная связь. А мне ужасно хотелось поговорить с Максимом.

Последние месяцы мы почти постоянно жили вместе, за исключением коротких командировок. Эта поездка оказалась первым таким продолжительным расставанием. Услышав о том, что учудил наш шеф, Макс порывался было отправиться вместе со мной.

– Ну, а что такого, Оксан? Возьму отпуск на свой счет. Помогу там тебе. Вдвоем быстрее справимся.

Порадоваться его предложением я не успела: Мурзин зарубил идею на корню.

– А давайте все туда поедем! – снова начал он рычать, когда мы с Максом пришли к нему в кабинет. – Всей редакцией! Здесь же никому работать не надо! И будем дружно выполнять работу, которую я рассчитывал получить от Ковалевой. Но мне тогда и зарплату поделить, да? И потом, если ты не справляешься, – он сдвинул брови, сердито рассматривая меня, – зачем мне такая сотрудница? Любовь крутить можете где-то в другом месте.

В общем, стало ясно, что спорить с ним бесполезно. Максу пришлось остаться в городе, а мне – ехать в глушь в одиночестве. И даже созвониться удавалось далеко не всегда, потому что в домишке, который мне выделили, связи попросту не было. Приходилось звонить прямо с улицы, на виду у любопытных старушек, которые готовы были отложить все свои дела, чтобы повнимательней меня рассмотреть. И подслушать, если очень повезет.

– Ты чего такая злая? – поинтересовался Максим. – Прямо чувствую, как кипишь. Кто тебе с утра настроение испортил?

– Мурзин с его дурацким заданием, – вздохнув, призналась я. – Нет тут никаких сенсаций. Я понятия не имею, что делать. И зачем ему вообще это понадобилось.

– Знаешь, я слышал вчера в редакции краем уха, – как-то нехотя начал Макс. – Приезжал к нему один тип. Ничего особенного с виду, но деньги вроде водятся. Так вот, он планирует что-то строить в этой твоей деревне. Базу отдыха или типа того. Но ведь люди просто так в глушь не поедут, им реклама нужна. Вот и решил пропиарить эти места за счет нашего журнала.

– Бред какой-то… – эта версия была еще хуже, чем вариант с внезапным помешательством главреда. – А почему просто не заказать рекламу? Красивая природа, лес, река? Чистый воздух, экологичные продукты? Или статья стоит дешевле, чем услуги пиарщиков?

– Да откуда я знаю, Оксан? – отозвался Макс. – Просто рассказал тебе, что сам услышал. Ты же понимаешь, что нас Мурзин в свои планы посвящать не станет.

– Это точно, – снова вздохнула я. Настроение стремительно ухудшалось. Разговор с Максимом не только не утешил меня, как надеялась, а расстроил еще больше.

– Ну-у, не кисни, – парень, видимо, почувствовал мое состояние. – Все получится, ты и не с таким справлялась. А я все-таки попробую вырваться к тебе. Придумаю что-нибудь, чтобы главред отпустил. Может, не очень быстро это получится, но получится обязательно.

Ну, хоть одна хорошая новость! Я выдавила улыбку, как будто он мог меня увидеть.

– Приезжай. С тобой здесь будет не так тоскливо и скучно.

Макс что-то заговорил в ответ, но я не расслышала: за моей спиной раздался ехидный голос:

– Есть хорошее средство от тоски и скуки. Работа. Не пробовали?

Я медленно обернулась, недоумевая, кому понадобилось встревать в мой разговор. И заодно собираясь возмутиться по этому поводу. Да так и осталась стоять с открытым ртом.

До этого момента была уверена, что в Зипунах нет ничего интересного. От слова «совсем». Обычная деревенская жизнь. Обычные люди. В основном, старики. Молодые и даже средних лет были, конечно, но в значительно меньшем процентном соотношении. Оно и понятно – что им делать в глухой деревне? Любой нормальный человек давно бы сбежал в город, где и работы больше, и зарплаты выше.

Но тип, внезапно представший передо мной, был далеко не стар. И совершенно не похож на деревенского жителя. Точнее, одет он был, как большинство здесь. Клетчатая рубашка, вылинявшая от многократных стирок. Широкополая шляпа, скрывающая от солнца. Заляпанные грязью сапоги, доходящие почти до колен, и потертые джинсы.

Но как же эти джинсы сидели на нем! Обтягивали бедра, словно вторая кожа, подчеркивая крепкие, мускулистые ноги.

Понимая, что разглядывать ноги незнакомого мужика – верх неприличия, я торопливо подняла глаза. Никакого пивного животика – я почему-то была уверена, что там, под этой старенькой рубашкой наверняка обнаружились бы выразительные кубики пресса. Глотнула воздуха, облизывая внезапно пересохшие губы, и потянулась взглядом выше. Закатанные до локтей рукава обнажали сильные руки. На позолоченной загаром коже очерчивались мышцы: он явно был не из тех, кто гнушается работой. Широкие мощные плечи, весь подтянутый, как сгусток энергии, что ощущается даже на расстоянии. Высокие скулы и немного впалые щеки, чуть тронутые щетиной. И суровый взгляд, обращенный прямо на меня.

Ну, и почему он так смотрит, как будто я – его домработница, которая забыла заправить постель? Не нравится, что услышал? Так его никто не просил подслушивать чужие разговоры. Еще и вмешиваться. Если сам так любит работать, никто ж ему не мешает, пусть отправляется, куда шел.

– Закончили? – он вопросительно приподнял бровь. Тот же ехидный тон, но так некстати прозвучали бархатистые, низкие нотки в голосе. Они отвлекали, почему-то смущая и внося в мысли странный сумбур. Я настолько давно не чувствовала себя подобным образом, что забыла это состояние. Но он действительно меня смущал одним своим присутствием.

– Закончила что? – я перевела взгляд на погасший телефон в своей руке. Видимо, Максим, не дождавшись ответа, решил, что у меня опять пропала связь, и отключился. – Говорить? А вам не кажется, что вас это не касается?

– Рассматривать меня, – уголок его губ дернулся в подобии усмешки. – Вам не говорили, что неприлично так пялиться на людей?

– Очень надо, – буркнула я в ответ, тут же отворачиваясь, разозлившись одновременно и на него за проницательность, и на себя, что не смогла скрыть свою реакцию. – А вас не учили, что нельзя подслушивать чужие разговоры, еще и вмешиваться в них?

– Сложно не подслушать, если вы орете на всю улицу.

Я испуганно огляделась, обнаруживая старушек на лавочке у соседнего дома, старательно делающих вид, что они увлечены разговором между собой, но при этом украдкой посматривающих в нашу сторону. Неужели я действительно говорила так громко? Как же неудобно! Хоть и не было в разговоре ничего особенного, становиться достоянием общественности мне вовсе не хотелось.

– Больше не ору, – мрачно взглянула я на незнакомца. – Можете идти, куда шли.

– Не помню, чтобы спрашивал вашего разрешения, – он не двинулся с места. – Хотите совет? Здесь не любят болтливых бездельниц. И не любят, когда плохо говорят о Зипунах. Поэтому вам вряд ли стоит продолжать в том же роде. Если, конечно, не хотите нажить себе недругов.

Я аж задохнулась от возмущения. Он еще учить меня взялся? Серьезно? И с чего этот напыщенный индюк решил, что я бездельница?

Приоткрыла рот, собираясь выплеснуть на него все, что думаю, но тип меня опередил:

– Не трудитесь подобрать словечко покрепче, у меня нет ни времени, ни желания слушать, что вы придумаете в ответ. Просто поразмышляйте о том, что я сказал, – вам же лучше будет, – и после этих слов, не дожидаясь моего ответа, мужчина двинулся прочь.