11

На перекрестке Саманта притормозила и продолжила движение, придерживаясь законных сорока миль в час. Вскоре она стала приходить в себя, и вот уже приступ истерической веселости сменился гневом. Ослепительным, оглушающим, грозящим разорвать ее на части.

Ах мерзавцы! – думала она, делая левый поворот на Двадцать Восьмую улицу. А я-то, дура, считала, что такое только в кино бывает. Кто бы сказал, я бы и не поверила. А вот поди ж ты... Но какая наглость! Средь бела дня угрожать пистолетом!

И она снова фыркнула, вспомнив озадаченные рожи обоих гангстеров. Интересно, что они подумали? Наверняка решили, что я спятила. Впрочем, какое мне дело? А этот Уэстлэнд, каков подонок! Мало того что накачался под завязку наркотой и убил ни в чем не повинную женщину, так еще нанимает бандитов, чтобы выйти сухим из воды! Или не он, а кто-то другой ради него, но какая, к дьяволу, разница!

Эти мысли настолько поглотили ее внимание, что она отвлеклась и сделала неверный поворот, а потом еще с четверть часа колесила по незнакомым улицам, разыскивая адвокатскую контору. Раскрасневшаяся и негодующая, она влетела в здание на две минуты позже назначенного срока и бросила сидевшему за регистрационной стойкой молодому человеку в деловом костюме:

– Мне назначено на двенадцать-пятнадцать.

– Ваше имя, мэм?

– Брукс. Мисс Брукс.

Он пощелкал клавишами компьютера, кивнул самому себе и улыбнулся ей.

– Пожалуйста, мисс Брукс. Офис одиннадцать. Мистер Стэнтон ждет вас.

Она прошла в указанный офис и кратко изложила симпатичному лысоватому юристу лет пятидесяти свои требования и пожелания. Он внимательно ее выслушал, пожевал губами и сказал:

– Простите, мисс Брукс, когда вы записывались на прием, то сказали, что желаете, чтобы все было оформлено сегодня же.

– Да, верно.

– Очень хорошо. Могу я задать вам один вопрос?

– Пожалуйста.

– Подобное желание несколько необычно. Особенно для женщины в вашем возрасте. Не означает ли оно, что у вас есть серьезные основания опасаться за свою жизнь?

– Н-нет, – чуть поколебавшись, ответила Саманта, заметила его недоверчивый взгляд и уже тверже добавила: – Нет. Никаких. Это просто... – Она остановилась, не зная, как объяснить свои мотивы, немного подумала. – Простите, я обязана вдаваться в подробности?

– Нет, мисс Брукс, безусловно нет. Я поинтересовался, исключительно беспокоясь о вашей безопасности. Извините, если показался бестактным. Итак, продолжим.

Несколько минут – и Стэнтон записал условия завещания со всеми подробностями, после чего предложил ей пройти в смежную приемную и подождать, пока документ будет оформлен и готов к подписанию.

Устроившись в удобном кожаном кресле, Саманта попыталась расслабиться и ни о чем не думать, но это ей не удалось. Правда, о Мередите она больше не вспоминала, но вот мысли о двух бандитах и процессе не давали ей покоя.

А что, если они пришли не только ко мне? Ну пусть и не они конкретно, а их подельники... Это ведь меня не удалось запугать, а как себя поведут другие? Перед ее мысленным взором пронеслись лица присяжных. Самые обычные, нормальные люди, разумеется кроме того, которого она тут же выкинула из головы. Даже вызывавшая такое отвращение крашеная девица теперь показалась ей вполне нормальной. Как они прореагируют на угрозы? Наверняка кто-то из них поддастся. И Уэстлэнд запросто выйдет сухим из воды и проживет еще лет пятьдесят в полное свое удовольствие, а двое ребятишек будут расти не только без матери, ласки и заботы, но и без средств к существованию.

Нет, это несправедливо! Я не могу оставить происшедшее без внимания. Да, но что тогда предпринять? Поговорить с другими присяжными? Не знаю... Да и имею ли я право? Тогда с кем? С судьей? С прокурором? Но послушают ли они меня, поверят ли? Или сочтут плодом женского воображения и склонности к драматизму? Хотя, конечно, судья предупреждал...

Знаю! Я напишу письмо, все изложу и отправлю ему по почте. Тогда это, пожалуй, будет документом и никто не сможет отмахнуться. Да, верно. Так и надо сделать.

Она порылась в сумочке, нашла старый счет и начала писать на чистой его стороне. Но фразы получались какие-то тяжеловесные, неуклюжие и, главное, непонятные.

Саманта вздохнула, прикрыла глаза и мысленно постаралась составить связный рассказ, но секретарь мистера Стэнтона прервал ее занятие, пригласив в кабинет.

Процедура подписания прошла быстро и гладко, адвокат зачитал короткий и недвусмысленный документ, она поставила под ним свою подпись, а двое свидетелей – свои, пониже ее. И вот уже два листа бумаги не просто бумага, а официально заверенное завещание. Мистер Стэнтон свернул их, вложил в конверт, запечатал и спросил:

– Заберете его с собой, мисс Брукс, или желаете оставить на хранение у нас?

Она поколебалась, но подумала о матери, представила, как та, утирая крокодиловы слезы, обшаривает шкафы и столы, находит конверт, открывает, читает и бросает в огонь. Или рвет и кидает в унитаз. Или...

– А это возможно – оставить у вас?

– Безусловно. Можете не сомневаться, ваше завещание будет здесь в полной сохранности.

– Что ж, отлично.

Она выписала чек, попрощалась с адвокатом за руку, улыбнулась молодому секретарю и покинула контору, испытывая удовлетворение. Теперь ее ждало второе.

Дома ей пришлось сначала поесть, прежде чем приступить к работе. Голодный желудок – дурной помощник, это она знала по опыту. Поэтому она быстро приготовила пару сандвичей, откупорила бутылку пива и отнесла все в библиотеку, где уселась перед ноутбуком и открыла новый документ. Мысли обрели ясность, и письмо было закончено в рекордно короткий срок. Саманта вытащила из принтера печатный лист, содержащий описание событий нынешнего утра, перечитала еще раз, быстро подписала и вложила в конверт. Потом, вновь подключившись к Интернету, она быстро нашла адрес.

Наклеив марку, она поспешно натянула джинсы и майку и уже была у двери, как вдруг поняла, что не может доверить письмо почте. А вдруг оно пропадет? Нет, не стоит так рисковать. Ее гражданский долг – помочь правосудию. Так что остается лишь одно – передать его лично.

Саманта остановилась, словно громом пораженная. Но для того, чтобы вручить послание судье, ей придется прийти на заседание. Значит, придется снова встретиться с Мередитом...

Нет, только не это!

Все мысли, воспоминания, образы, что она старательно гнала от себя целый день, накинулись на нее, терзая и изводя, и Саманта не выдержала и разрыдалась.

Кое-как добравшись до спальни, она упала на кровать и свернулась клубком, безутешно всхлипывая.

Я должна с этим покончить! – в какой-то момент сказала она себе, поднялась и с трудом добралась до ванной.

Открыв оба крана, она присела на край и смотрела, как ванна быстро наполняется водой. Потом принесла отцовский набор инструментов, достала скальпель, положила его на бортик и принялась медленно раздеваться.

Но, когда она уже лежала с закрытыми глазами в воде, отдавшись успокаивающему теплу и готовясь к вечному покою, ей снова представились два малыша – крошечные мальчик и девочка, ее неродившиеся дети. А следом за ними двое других, постарше – дети невинно погибшей миссис Сноу.

Саманта вздрогнула и открыла глаза. Я не имею права думать сейчас только о себе, поняла она. Не сегодня. Придется мне вытерпеть еще одну ночь. Завтра я поеду на заседание, передам судье Лондбергу письмо и тогда буду свободна делать все, что мне угодно.

Предстоящая ночь пугала ее, но она справилась со страхом, победила свою слабость.

Утром следующего дня строгая, почти суровая Саманта Брукс вошла в здание окружного суда. К сожалению, на две минуты позже назначенного срока, так что переговорить с судьей до начала оказалось невозможным.

Она сидела на привычном уже месте в первом ряду кресел, рассеянно слушала показания свидетелей, но не вникала в них, потому что спиной все время ощущала пристальный взгляд.

Я не повернусь. Не доставлю ему такого удовольствия. Ни за что на свете! – поклялась она себе, крепко сжимая пальцами конверт – якорь, удерживающий ее в этой жизни. Дотерплю до перерыва и тогда...

– Протестую! – рявкнул адвокат Уэстлэнда, с грохотом вскочив со своего места.

– Обоих юристов прошу подойти к кафедре, – стукнув молотком, потребовал Лондберг.

Прокурор, адвокат и судья о чем-то вполголоса посовещались, после чего последний объявил, что они продолжат совещание в его кабинете, для остальных же это время будет перерывом на ланч.

Черт! – мысленно выругалась Саманта. Вот ведь невезение! Что мне теперь делать? Не могу же я гулять час по коридорам! Он подумает, будто я избегаю его, потому что мне стыдно... Но ведь стыдно должно быть не мне, но ему.

Она поднялась с места и неизвестно сколько простояла бы в нерешительности, если бы пожилая леди, миссис Лернер, не взяла ее под руку.

– А вы разве не хотите перекусить? Идемте, моя дорогая, идемте. Тут, конечно, не очень-то балуют, но нам необходимо подкрепиться. Похоже, сегодня мы тут пробудем до вечера.

– Думаете? – откликнулась Саманта, позволяя увлечь себя в соседнее, отведенное специально для присяжных помещение, где уже накрывали стол.

– Уверена. Ведь допрос свидетельницы еще не закончен. Вряд ли прокурор согласится прервать его. Как считаете, она не врет? По-моему, девица хоть и не внушает доверия в целом, но тут говорит искренне.

– Не знаю, у меня пока нет твердого мнения.

– Ну, это не беда, нам торопиться некуда. Для того мы тут и сидим который день, чтобы выслушать всех и только потом принять решение. Вас первый раз выбрали в присяжные?

– Да, первый.

Миссис Лернер, которая, как Саманта тут же узнала, была ветераном в этом деле и участвовала уже в третьем процессе, продолжала говорить, делясь своим мнением по разным аспектам судопроизводства. Они устроились на самом краю стола, и Саманта, периодически кивая, незаметно окинула взглядом помещение. Да, Мередит, конечно, был здесь, он сидел вдалеке от нее и вел оживленную беседу с молодым человеком напротив. На губах его играла довольная улыбка, как у кота, только что сожравшего сметану.

Бог знает, о чем они говорили, но молодой человек внезапно покрылся пунцовой краской. Саманта взглянула на него внимательнее и вдруг впервые по-настоящему увидела его. Правильный овал лица, прямой нос, светлые волосы и синие глаза, все это напоминало ей кого-то, но кого?

Внезапно она замерла, словно громом пораженная. Ну конечно! Кудрявый малыш, надувающий пухлые щечки и катающий по полу машинку, еще вчера вечером являвшийся ее внутреннему взору, был крошечной копией этого парня.

Невозможно! Она тряхнула головой, пытаясь прогнать непонятно почему подступившую дурноту, как вдруг среди неожиданного затишья раздался громкий голос Мередита:

– Да ты не теряйся, парень! В твоем возрасте я каждую неделю праздновал новую победу, а то и чаще. Попробуй и увидишь, любая будет тебе рада. А для начала могу посоветовать хоть нашу тихоню писательницу. По ее виду, может, и не скажешь, но, уж поверь мне, между ног у дамочки настоящий пожар. Опрокинется на спину, только мигнешь. Моих-то сил уже не хватает, чтобы затушить такое пламя, но ты молодой, сильный, как раз натренируешься...

Не веря своим ушам, Саманта слушала эту грязную клевету и чувствовала на себе заинтересованные взгляды всех собравшихся. И торжествующий – Мередита.

Она побагровела, потом побледнела, позеленела... В глазах поплыло, и последнее, что она увидела, перед тем как погрузиться в спасительную тьму обморока, был прыжок светловолосого парня, схватившего ухмылявшегося мерзавца за грудки и повалившего его на пол.


– Отойдите, а то ей нечем дышать. Кто-нибудь, дайте стакан воды, надо побрызгать ей в лицо. Машите, машите сильнее, она сейчас очнется. Мисс Брукс, милая, как вы?

Саманта приоткрыла глаза и увидела столпившихся вокруг нее мужчин и женщин. Что это со мной такое? – удивленно подумала она и тут же вспомнила гнусный голос, подлые слова. Внутри все сжалось и оцепенело, отказываясь верить, что такое могло случиться с ней.

Она пошевелилась, медленно приходя в себя, и сделала попытку встать на ноги. И тут же сильные руки обхватили ее за талию, помогли подняться. С трудом повернув гудящую голову, она обнаружила, что принадлежали они ее защитнику, прыгнувшему на Мередита.

– Идемте, мисс Брукс, – негромко проговорил он. – Обопритесь на мое плечо и идемте. Я отвезу вас домой.

– Но позвольте... – попыталась вмешаться одна из женщин, – надо дождаться «скорую».

Он отмахнулся.

– Пусть «скорая» займется тем подонком. Идемте же, мисс Брукс. Вам надо отдохнуть.

Она покорно последовала за ним, доверившись сильному объятию, но, уже выходя из комнаты, заметила на полу окровавленное распухшее лицо Мередита и громко рассмеялась.

Шокированные ее поведением люди расступились и без дальнейших возражений пропустили двух главных участников неожиданной драмы, разыгравшейся прямо на их глазах.

– Спасибо, – прошептала Саманта, глядя на поддерживавшего ее парня, – даже не знаю, как...

Она не закончила фразы, перед глазами снова поплыло, и она упала бы во второй раз, но он держал ее крепко. Поняв, что сил идти у нее нет, он подхватил ее на руки, бегом кинулся на улицу, где остановил проходящее такси, погрузил свою ношу на заднее сиденье и сел рядом.

– Мисс Брукс, мисс Брукс, Саманта... – осторожно похлопывая ее по щекам, взывал он. – Очнитесь, ну же, пожалуйста, все уже позади. Саманта. Саманта!

– Куда едем, приятель? – спросил таксист, с полным безразличием глядя на них в зеркало. – В больницу, что ли?

– Езжайте пока прямо.

– Нет, парень, так не пойдет. Ты мне адрес давай. Неизвестно куда я не поеду.

Взволнованный и одновременно раздраженный молодой человек сунул руку в карман, вытащил двадцатку и швырнул на переднее сиденье.

– Прямо, я сказал.

И снова обратил безраздельное внимание на Саманту, стараясь привести ее в чувство. Вскоре сквозняк от всех открытых окон оказал желанное действие и она очнулась. Но далеко не так, как в предыдущий раз. Оцепенение испарилось, и осталось лишь отчаяние. Она не могла заставить себя взглянуть на своего спасителя, ее терзал нестерпимый стыд. И ощущение, что вся она с ног до головы вывалялась в нечистотах.

– Саманта, слава богу! Наконец-то! – воскликнул он, заметив, что она открыла глаза. – Назовите скорее свой адрес, а то шофер нам попался не очень сговорчивый.

Но она молчала, не в состоянии выдавить из себя ни единого слова. И отказывалась повернуть голову в его сторону.

– Ну же, Саманта, прошу вас. Вы ведь помните, где живете? – неожиданно заволновался он. – Мисс Брукс, ответьте мне, пожалуйста, скажите хоть что-нибудь!

– Я хочу умереть, – еле слышно выдавила Саманта и опустила голову, пряча глаза.

Он схватил ее обеими руками, повернул к себе и, тряхнув, заставил посмотреть на него.

– Тебе нечего стыдиться! Ты слышишь меня? Нечего! Если кому и должно быть стыдно, так это той мрази и остальным баранам, которые сидели и слушали разинув рты. Ясно? Тебе ясно? – Он снова тряхнул ее.

– Ты не понимаешь... – И она заплакала.

– Я отвезу тебя к себе, – решительно заявил он, пальцами вытирая катившиеся по щекам крупные слезы.

Но она потрясла головой, сглотнула, собрала в кулак остатки воли и громко назвала адрес.

– Так бы сразу и говорили, – буркнул шофер, разворачивая машину. – А то корчат тут непонятно что...

– Ну-ка ты, заткнись и езжай. Твоего мнения тут никто не спрашивает.

Через четверть часа такси остановилось.

– Прибыли. С вас тридцать четыре.

Он быстро и молча расплатился, вышел и протянул Саманте руку. Но она лишь качнула головой и пошла по дорожке к двери, где остановилась в растерянности.

– Что такое?

– Черт, моя сумочка! Там ключи и все документы...

– Вот она.

Она покорно, не глядя на него, приняла ее, открыла дверь и вошла. Остановилась. Повернулась. Он стоял по ту сторону и смотрел на нее огромными синими глазами, в которых светилось нечто неожиданное, непонятное, невозможное... Если бы это не было совершенно невероятным, она бы сказала – нежность...

– Заходи... пожалуйста...

Он не заставил просить себя дважды, вошел и улыбнулся ей. Улыбнулся так, что темный холл словно озарился солнечным светом.

– Спасибо. Вы... ты... Меня зовут Реймонд. Рей Ирвин. Думаю, вам... тебе стоит выпить.

Она согласно кивнула и направилась в сторону кухни, жестом пригласив его за собой.

– Бренди пойдет? Виски у меня нет, извини.

– Я вообще-то не пью... – начал было Рей, но передумал. – Пойдет. Спасибо.

Саманта достала два бокала, сняла с полки бутылку и наполнила каждый до половины, один взяла себе, второй протянула ему. И только тут решилась заговорить о том, что волновало ее в эту минуту больше всего.

– Послушай, Рей, я тебе очень признательна, что ты вступился за меня. Я видела, как ты на него кинулся. Жаль только, до конца не досмотрела. – Она грустно усмехнулась. – Судя по его виду, я пропустила кое-что довольно интересное.

– Наверное. – Он смущенно пожал плечами. – Если честно, я не очень-то помню, как это было. У меня словно в голове помутилось. Вообще-то я дрался первый раз в жизни.

– Правда? Никогда бы не подумала, судя по результату. Но... я хотела сказать о другом... – Она сделала глоток, закашлялась, отдышалась, поставила бокал на стол. Подошла к Рею. Посмотрела прямо в синие искренние глаза. – Я не... Он не... Черт! Черт, даже не знаю, как это сказать!

– А тебе ничего и не надо говорить. Я прекрасно знаю, что в словах подонка не было ни грамма правды.

– Знаешь?! Откуда ты можешь это знать? – поразилась она.

– Просто знаю. Потому что люблю тебя, – просто ответил он, обнял ее обеими руками и притягивая к себе. – Саманта, я люблю тебя, это правда. Люблю с того самого первого дня, как увидел тебя. Ты веришь мне? Скажи, веришь?

Она смотрела на него полными ужаса глазами. Что это значит? Неужели слова Мередита все же оказали свое действие, влили в его душу смертоносный яд? Неужели этот симпатичный парень действительно считает, что она настолько сексуально озабочена, что готова отдаться кому угодно и когда угодно?

Рей наблюдал за ней и словно читал ее мысли. Он уже готов был самому себе дать пощечину за то, что не сдержался и вывалил на нее все, что старательно держал внутри эти последние недели. В ее состоянии она, естественно, восприняла его признание однозначно.

И все же, когда она попыталась высвободиться, он не отпустил ее. Понимал, что должен переубедить ее здесь и сейчас, что второго шанса не будет.

– Нет, Саманта, не думай обо мне плохо! Прошу, я ведь не такой, как этот Мередит! Слышишь, не такой! Я не знаю и знать не хочу, почему он так поступил, но я не он! Поверь мне, Саманта, умоляю, поверь! Что же я наделал, жалкий болван?! Конечно, я веду себя, как полный идиот. Я же полюбил первый раз в жизни. Можешь ты такому поверить? Мне двадцать три, а я впервые полюбил...

В его голосе было столько искренности, отчаяния и мольбы, что она перестала вырываться. Его слова падали на ее израненную душу подобно каплям целебного бальзама. Больше всего на свете ей хотелось сейчас слушать его и верить. Верить в то, что это правда. Что она любима. Тоже впервые в жизни...

Руки ее медленно поднялись и обвили его шею. Она прижалась к нему всем телом и ощутила, как он задрожал. Задрожал от желания. И испытала ответную дрожь. О-о-о...

– О, Рей, – прошептала она, разыскивая его губы, – говори еще, говори... прошу...

– Ты веришь мне? Саманта, я с ума схожу по тебе, не сплю ночами, думая, мечтая о тебе...

Он мог бы говорить часами, но ее губы окончили поиск и приникли к найденной цели. Больше никто из них не мог ничего сказать...

Загрузка...