«Достаточно хорошо», - подумала я и вышла из машины.



Заседания Исторического общества проходили в большом помещении, которое обычно использовалось для общественных балов или аукционов. Но когда мы вступили во владение, мы поставили длинный стол посреди комнаты с небольшой трибуной для мэра Солсбери. Здесь сохранение истории Чикаго было очень важно, даже если я совершенно ничего не знала - и, похоже, ничему не училась.



Я все еще думала о продолжающейся негативной реакции Алессандро на мою беременность и / или ребенка, когда Солсбери помахал мне и крикнул: «София! Ты должна взглянуть на новую картину, которой только что поделился Инадас ».



Эта встреча ничем не отличалась от других, и большую часть времени я отвлекалась. Либо я беспокоилась обо всем, что происходит в моей жизни, либо я слушала про нового парня Харриет Лейтон. «Он настаивает, чтобы мы разделили все пополам», - сказала она. «Куда пропало рыцарство»?



Мы отметили, что ему двадцать четыре года. Это дело поколений.



Когда собрание закончилось и участники разошлись, я осталась позади. Когда я подошла, Солсбери собирал свои бумаги.



"Тебе нужна помощь?" Я спросила.



Он посмотрел на меня. «О, конечно, нет, дорогая. Я справлюсь. Я хотел спросить - как дела? Я не видел тебя с момента встречи инвесторов ».



"Прекрасно." Я потерла живот. «Надеюсь, я не перехожу черту, но я хотела кое-что у тебя спросить».



В его глазах вспыхнул восторг. «Он будет разочарован, - подумала я. "Ты можешь спрашивать меня о чем угодно." Он не мог сдержать жадность в голосе.



Я могла представить его мысли. Что могла спросить София Роккетти? Чего не знал новейший Роккетти? Может ли это сработать для меня?



«Ты можешь рассказать мне об Альфонсе Эриксоне?»



Выражение его лица дрогнуло, но он, тем не менее, ответил на мой вопрос. «Эриксон? Почему тебе небезразличен такой скучный мужчина? »



"Просто любопытно. Кажется, в последнее время он часто появляется в новостях ».



"Ха!" Солсбери с позором покачал головой. «Он пытался посоревноваться со мной на посту мэра, но потом попался в борделе. По крайней мере, он мог бы составить мне конкуренцию ».



«Какова его политика? Особенно в отношении моей семьи ».



Солсбери фыркнул. «У него настоящая палка в заднице. Мы пришли в политику примерно в одно время, понимаешь? Мы учились в одном классе в школе. Он всегда был таким засранцем для полицейского управления. Однажды до меня дошел слух, что он работал на ЦРУ, но перестал - но это неправда. Когда бы у него было на это время? "



Я подумал о вынужденном хмуром взгляде Кэтрин, ее странном тоне. «Как ты думаешь, он станет союзником ФБР?»



"Конечно." Смеялся мэр. «Любая правительственная организация, снявшая об этом фильм, - это то, чем займется Эриксон».



«Почему его нашли в борделе, если он такой добропорядочный человек?» Я спросила.



"Лицемерие. Он всегда был таким ». Солсбери посмотрел на меня. "Почему ты хочешь знать? Я думал, что у меня есть твой голос ».

Я успокаивающе улыбнулась ему. Мне пришло в голову, что Солсбери, возможно, не был наименее непредвзятым источником, к которому я могла обратиться, чтобы получить честное мнение об Эриксоне. «Конечно, у вас есть мой голос. Знаешь, я просто хочу знать обо всех ».



Мэр кивнул. «Не о нем, София. Он не угроза ».



Мы посмотрим.



Глава тринадцатая



Наконец-то наступило самое ожидаемое событие в Наряде - свадьба Серхио Оссани и Нарцисы де Санктис. Еще до восхода солнца 18 июля должно было быть самым жарким днем ​​за всю историю наблюдений. А к 7 часам утра мы уже достигли 85 градусов. Я проснулась в поту.



Мне нужно было быть у Нарцисы через несколько часов, чтобы помочь ей подготовиться, поэтому я была вынуждена собраться на несколько часов раньше.



Полпетто проснулся из-за того, что я суетилась по спальне, и был недоволен. Он спрыгнул с кровати, встряхнулся и покинул спальню, чтобы найти Алессандро. Алессандро спал в гостевой спальне, и никто из нас не рекомендовал ему оставаться в одной комнате со мной.



О, Алессандро ... Он жил со мной уже пять дней, и это было ... странно, мягко говоря. Было приятно слушать кого-то еще в доме, накрывать стол на двоих вместо одного. И не то чтобы мне было тесно - дом был слишком большим для этого.



Было просто странно жить в одиночестве так долго, а теперь Безбожник рыщет по залам. Я провела недели без макияжа и без бюстгальтера, а теперь заставляла себя снова подчиняться вежливости. Это был немного грубый переход.



Тем более, что я была большой, беременной и не в настроении чувствовать себя некомфортно.



Также было тепло, которое я чувствовала вокруг себя. Мои обычные кошмары превратились в горячие голые сны о моем муже в коридоре, и мне было неловко смотреть на него. Это было по-детски, потому что у нас был секс. В конце концов, я была беременна. Но наши отношения ...



Они менялись, развивались.



«Ты справишься с тонкостями, а я разберусь с кровью», - сказал он.



Я должна была признать, что это была заманчивая идея - стать партнером Алессандро Роккетти и стать грозной командой. Амбиции, которые я подавляла и игнорировала так долго, решали задачу, жаждав большего.



Но ... смогу ли я когда-нибудь ему доверять? Смогла бы я когда-нибудь взглянуть на него, не увидев, что моя сестра оглядывается на меня? Если он мог скрыть от меня этот большой секрет, что еще он мог скрыть от меня?



Сможет ли он снова выставить меня дурой? Смущать меня?



Я бы больше не была унижена так, как когда-либо. Я имела дело с неделями, когда мужчины и женщины подрывали меня и кололи меня. Со временем все стало лучше, но каждый раз, когда ФБР показывало свое лицо, Наряд снова вспоминал, что в их тумане лежит ответственность.



«Сегодня не время для таких мыслей», - сказала я себе. Сегодня праздник.



Мне удалось завить волосы и нанести макияж, несмотря на то, что почти засыпала дважды за весь процесс. Я не стала переодеваться - будет время надеть платье, пока Нарцису везут в церковь.



Когда я спустилась вниз, солнце уже поднималось из-за горизонта, согревая всю комнату внизу. Я собрала все необходимое, оставил Алессандро записку и пошла в резиденцию де Санктис.



Дверь открылась, прежде чем я постучала, и Нина поприветствовала меня. "Ты опоздала." Она сказала.



«Сейчас я работаю медленнее, - заметила я.



Наверху кипела деятельность. Подружек невесты вводили в фабричную линию визажистов, парикмахер пытался подключить к розетке более одного предмета, женщины хихикали над бокалами шампанского, а большое красивое белое свадебное платье смотрело на нас, свисая из туалета.



Я сразу заметила Нарцису. Она сидела у туалетного столика, бледная и неподвижная. Кто-то делал ей макияж, а другой - прическу - ни один из них не взаимодействовал с тихой невестой.


У меня внезапно возникло резкое и неприятное воспоминание о дне моей свадьбы. Я совершенно была разбита, оплакивала сестру и боялась за свое будущее. Я тоже была создана без моего участия и одет как кукла.



Я направилась к Нарцисе прежде, чем кто-либо попытался меня поприветствовать.



«Ты прекрасно выглядишь», - сказала я, легонько поцеловав ее в щеку. Визажист в ответ скверно посмотрел на меня.



Нарциса моргнула, глядя на меня, как будто она не совсем понимала, где находится. "О, спасибо." Она сказала. "Ты тоже."



"Могу я предложить тебе что-то?" Я спросила. «Немного шампанского? Или что-нибудь посильнее?



Ее щеки порозовели под всей основой. "Нет, спасибо. Все хорошо."



«Ну, дай мне знать». - сказала я, уходя от нее.



Я нашла Беатрис и Елену в углу комнаты. Поздоровавшись со всеми и поздравив Тину, я присоединилась к ним. Беатрис любезно поприветствовала меня, а Елена сузила глаза.



Елена с подозрением относилась к тому, что Алессандро переехал ко мне в дом. Каждый раз, когда она звонила, я могла сказать, что она ожидала услышать какую-нибудь навязчивую историю о новых жилищных условиях.



"Как поживаешь?" Она спросила, прежде чем что-либо еще можно было сказать.



Беатрис вопросительно посмотрела на нее.



«Совершенно нетронутой». Я сказала ей.



Елена указала на мой живот. "Это не правда."



Я села рядом с ними. Обе они пили воду. Я знала, почему Беатрис была, но Елена? Обычно она с удовольствием выпивала на свадьбах.



«Мы трезвый клуб?» Я спросила.



«Похоже, что так», - резко ответила Елена. «Ты уверена, что ты в порядке? Ты выглядишь бледной".



«Я накручиваю коленную чашечку и разговариваю с тобой, Елена, поэтому я устала».



«Смешно». - сказала она без тени веселья в голосе. «Разве Нарциса не выглядит ... так, будто вот-вот упадет в обморок?»



Все трое повернули головы к невесте. На самом деле она выглядела так, будто вот-вот упадет в обморок.



«Бедняжка, - сказала Беатрис. «Я помню, как я нервничала».



"Я тоже могу."



«Скоро это буду я», - вздохнула Елена.



Мы с Беатрис снова повернулись к ней, на наших лицах отразилось сочувствие.



«Не раньше ноября, верно?» - спросила я недобро.



«Не раньше ноября». Она вздохнула, соглашаясь. «Тогда я буду Еленой Фальконе». Елена внезапно встала. «Знаете что, мне нужно что-то посильнее воды».



Беатрис повернулась ко мне, когда Елена ушла, бледная и бесцветная. «Ты знаешь, я не ожидала, что мое обоняние будет таким ...»



Я успокаивающе похлопала ее по руке. «Дело в алкоголе, не так ли? Запах."



Она кивнула.



«Я останусь здесь с тобой, тут приятно пахнет». Я сказала ей. «Мы можем сплетничать об именах детей».



Ее глаза заблестели. "Мне очень хотелось бы."



Пока мы болтали, я следила за Нарцисой. Казалось, со временем она все больше и больше погружалась в себя. Я хотела утешить ее, может, сказать несколько приятных слов о Серджио. Но потом я вспомнила, как он смотрел на Ангуса Галлахера, кровь ... и я ничего не сказала.



Если бы Нарциса знала, что ее жених отрезает пальцы на работе, она могла бы не пройти к проходу.



За час Нарциса превратилась из дрожащей fiancée в дрожащую невесту. Хотя она была неописуемо красива в своем белом платье, которое было обрезано и заправлено так, чтобы оно идеально подходило ей, она выглядела так, как будто была на похоронах, а не на свадьбе.



Мы все тоже собрались, помогая подружкам невесты и себе. Мне пришлось немного помочь застегнуть молнию на платье, потому что ребенок решил немного подрасти после моей последней примерки.



Само мое платье было создано для комфорта. Немного напоминавший римскую тогу, он упал на мое тело, крепко сжимая мою грудь. Это было перенесено в современную эпоху благодаря ткани, сделанной из чистых блесток цвета шампанского. Платье мерцало, как звезда, когда попадало в свет.



Я сделала несколько вращений для дам, которые ласкали мою красоту. Было ребячеством принимать их комплименты близко к сердцу, но я упивалась им. Я знала, что тщеславие - это грех, но это не было худшим из грехов, жертвой которого я могла стать.



Когда приехал ее отец, мы с дамами уехали. Несколько мягких слов были сказаны Нарцисе, несколько раз обнялись и поцеловались, но, похоже, ни одно ее не утешило.



Уходя, я положила мягкую руку ей на плечо. Она подняла глаза широко раскрытыми глазами.



«Все будет хорошо». - мягко сказала я. «Никто не причинит тебе вреда».



«Ты этого не знаешь», - сказала она дрожащим голосом.



Мои пальцы впились ей в руку. «Я знаю это».



На ее лице появилось замешательство, но я вышла из комнаты прежде, чем она успела спросить, что я имела в виду. По правде говоря, я тоже не совсем понимала, что имела в виду, но я была готова наброситься на Серхио, если он сделает что-то, что я не одобряю.



К тому времени, как мы добрались до церкви, этот день был зарегистрирован как один из самых жарких в Чикаго с 1934 года. Я чувствовала, как мой макияж начинает шелушиться, и пот появляется на пояснице и под мышками. Они не открывали церковные двери - не желая выпускать часть кондиционированного воздуха.



Оскуро открыл их для меня, и я не смогла успокоить себя, пока не почувствовала, что разрываюсь с моими воспоминаниями.



Церковь не изменилась. Это было то же самое, что и в тот день, когда Энтони Скалетта убил Гэвина Галлахера под Мадонной Марии, и это выглядело так же, как в тот день, когда я спустилась вниз с грохотом органа и привязала себя к Алессандро.



Но это не имело значения. Я смотрела на гостей на скамейках и видела, как они прятались под своими сиденьями, я смотрела на витражи и видела, как они обрушиваются на нас. Я увидела огромную статую Девы Марии и вспомнила, как я чувствовала себя прижатой к ней. Я бросила взгляд на церковь, частные беседки и почувствовала, как горячая кровь заливает мою грудь.



Когда я была здесь на похоронах, все было иначе. Церковь и ее гости были одеты для траура и печали, а не для свадьбы и торжества. Нет, последняя свадьба, на которой я была, была моей собственной, и она ... оставила след. Больше, чем кровавый титул, больше, чем шрам на бедре ...

Из скамейки поднялась фигура. Алессандро стоял над толпой, глядя на меня поверх их голов. Он выглядел великолепно в своем смокинге, его аскот был того же оттенка, что и мое платье. Его волосы были зачесаны назад, несмотря на распущенные пряди, из-за которых он выглядел немного жутко.



Он слегка нахмурился, прежде чем покинуть скамейку. Люди расступались с его пути, когда он шагал по проходу ко мне.



«Мы сидим здесь». Было первое, что вылетело из его рта.



Я кивнула, не в силах подобрать слова.



Алессандро прижал руку к моей спине и проводил до наших мест. Остальные Роккетти встали, когда мы переместились на скамью. Я получила несколько добрых приветствий, но ни один из них не вовлек меня в разговор.



Даже Энрико просто поздоровался, вместо того, чтобы поцеловать как обычно.



Это был первый раз, когда я была со всей семьей после инцидента. Мое положение в семье изменилось, я знала это. Но все их скрытые приветствия казались немного более реальными.



Дон Пьеро, как обычно, был посередине, но приветствовал нас с Алессандро на своей стороне. Сальваторе-младшему пришлось медленно спуститься вниз, что, если принять во внимание его пустое холодное выражение лица, не то, чем он действительно хотел делать.



Я заметила, что мой зять смотрит на мой округлый живот. От холода в его глазах у меня на руках пробежали мурашки.



"Как ты, моя дорогая?" - спросил Дон Пьеро, прежде чем я смогла оторваться от линии взгляда Сальваторе-младшего. Алессандро разделил нас, но не смог отвлечь от меня внимания босса. «Ты светишься».



Краем глаза я заметила, что Сантино и Карлос-младший переглянулись.



«Я в порядке», - сказала я, сосредоточив все свое внимание на других Роккетти. "А вы? Как поживаете?"



Мы поговорили, пока церковь готовилась к свадьбе. В скамьи становились все туже и туже, и Алессандро обнял меня за спину. Я ненадолго прижалась к нему спиной.



Затем, как будто щелкнули выключателем, Роккетти внезапно втянули меня в разговор. Энрико потянулся и поцеловал мою руку, Сантино похвалил мое платье, Роберто хотел знать, чем я занималась. Их интерес возник так внезапно и неожиданно, что я не могла не удивиться.



Я еще больше наклонился к Алессандро. Возможно, не Дон Пьеро или Сальваторе-старший были моим возвращением в семью. Может быть ... может, Алессандро переехал ко мне и признал меня тем самым дал разрешение, которого ждали другие.



«Интересно, - подумала я. Меня захватило то, что меня видели с начальником, и мне никогда не приходило в голову, что, возможно, меня бы лучше видели с мужем.



Какой бы ни была причина, по которой Роккетти внезапно решили вернуть меня в свою пользу, я приняла это изящно, перенеся их анекдоты и скучные сказки. Растущий жар церкви - из-за всех посетителей и постоянного открывания дверей - становился все труднее и труднее игнорировать.



Я обсуждала мирные переговоры с Роберто, когда меня оборвал громкий хлопок. Я повернула голову набок и увидела, как священник закрывает окно.



«Это было просто окно». - сказал мне на ухо Алессандро.



"Я знаю." Я натянуто улыбнулась ему, пытаясь выглядеть более собранным, чем я чувствовала. "Все хорошо."



Его темные глаза блуждали по моему лицу, проникая сквозь мою плоть. «Лгунья».



«Не здесь», - выдохнула я.



Единственным доказательством того, что он сдался, был вздернутый подбородок.



«Ты помнишь нашу свадьбу?» - спросила я, не желая сидеть в тишине со своими мыслями.



Алессандро фыркнул. "Конечно." Он махнул рукой в ​​сторону витражей. «Их было очень дорого заменить».



«Ты помнишь только о финансовом бремени?» Я спросила.



«Это была очень дорогая свадьба». Он ответил. «Твой букет сам по себе стоил мне почти руки и ноги».



- Первое, что он купил для меня, - заметила я. «Это был очень красивый букет».



«Лучше бы было так», - проворчал он.



Я бродила глазами по церкви, пытаясь отогнать внезапный натиск воспоминаний. «Ты чувствуешь себя теперь на миллион лет старше?» Я повернулась к нему. "Со свадьбы?"



Алессандро уже смотрел на меня горячим и напряженным взглядом. Я почувствовала, как тепло поднимается по моей шее - и не только от погоды. "Два миллиона."



«Значит, между нами разница в возрасте в миллион лет», - засмеялась я. «Вместо обычных шести лет».



«Почти пять лет. А твой день рождения не приближается? »



«17 сентября», - напомнила я ему.



Алессандро закатил глаза. «Я не забыл. Твои заметки во всех календарях в доме постоянно напоминали мне.



Я скрыла улыбку. «У тебя много дел, - невинно сказала я, - я не хотела, чтобы ты забыл. Или, что еще хуже, спутать это с торговлей наркотиками или чем-то в этом роде.



«Я не буду».



«Рождение ребенка тоже состоится 17 числа, но уже в октябре». Я потерла живот. «У тебя может быть тот же день рождения, что и у мамы!»



Краем глаза я увидела, что все тело Алессандро напряглось, как лев, собирающийся наброситься на свою добычу.



"Что это такое?" Я спросила.



"Что, почему?" - возразил он.



Я уделила ему все свое внимание. «Послушайте, - я говорила тихо, не желая, чтобы этот разговор был публичным, - я знаю, что ты чувствуешь. Я почувствовала себя в засаде, когда узнала, что беременна. Но ты знаете, что? Я пережила это. У тебя есть чуть больше трех месяцев, чтобы преодолеть это и принять это. Предлагаю тебе начать ».



Все его лицо потемнело. «Я полагаю, ты считаешь себя экспертом в моих реакциях, не так ли?»



«Я знаю, что всякий раз, когда речь заходит о ребенке, ты сердишься или становишься замкнутым. Мне это кажется довольно очевидным ".



«А сейчас?» - спросил он жестким голосом.



«Три месяца», - напомнила я ему. «У тебя есть три месяца».



«А если я все еще ... не закончу с этим?»



В его тоне было достаточно угрозы, и я почувствовала, что мое собственное раздражение начало расти. Как так получилось, что Алессандро возмутился из-за ребенка? Это я ношу эту чертову штуку и ожидала, что вынесу это . Я пережила это - для меня было глупо, что он тоже не мог это пережить.



Прежде чем я успела что-то сказать, послышались голоса. Я повернулась и увидела, что Серхио подходит к алтарю, он выглядит красивым в смокинге, с татуировками на шее.



«Серджио выглядит красивым», - сказала я.



Алессандро скривился, но не ответил.



«Ты не один из его лучших мужчин?» Я спросила.



"Очевидно нет."



Я подняла локоть и ткнула его в руку. Он вытащил это.



«Становится слишком жарко», - сказала я, когда он странно посмотрел на меня.



Внезапно в церкви воцарилась тишина. Орган заиграл знакомую мелодию «Здесь идет невеста». Мы все поднялись со своих мест, обернувшись, чтобы посмотреть через свои плечи, когда огромные двери открылись.



Бенвенуто появился первым, по его лбу струился пот. Он повернулся, протягивая руку. Мы все наблюдали, как в поле зрения появилась Нарциса, взявшая отца за руку.



Церковь вздохнула от восторга. Она выглядела красиво! Я видела ее сегодня утром, но теперь она держала в плечах немного силы. Они подняли ее на высоту, подняла подбородок, а красота стала заметнее. Под вуалью я могла различить ее лицо - все еще бледное, но уже не заплаканное.



Я взглянула на Серхио и почувствовала, как мои губы приоткрылись от удивления.



Его глаза были широко раскрыты, челюсть отвисла. Было ли это шоком, что это действительно происходило? Или, подумала я, повернувшись к Нарцисе и ко всей ее славе, что-то еще?



Орган звучал так громко, что чуть не сотряс фундамент церкви, и Нарциса продолжила свой путь по проходу. Она прошла мимо нашей скамьи, ее ароматное облако заставило Карлоса-младшего незаметно скрыть кашель.



Я не могла даже смеяться над этим - я была слишком очарован происходящим передо мной. Я могла только с полным сердцем наблюдать, как Бенвенуто передает тонкую руку Нарцисы Серхио. Его татуированные пальцы нежно обняли ее и помогли подняться к алтарю.



Его прежний вид благоговения исчез, но под этой жесткой внешностью я все еще могла видеть его. Хотя руки, которые, как я видела, ранили Ангуса, теперь были добрыми и добросовестными. И они держали Нарцису осторожно, как будто она могла сломаться, если он надавил слишком сильно.



Я прижала руку к груди, как будто могла сохранить все счастье, любовь и боль, заключенные внутри.


Священник замахал руками, и орган остановился.



«Мы здесь сегодня, чтобы благословить новую семью на глазах у Бога». Он сказал. «А теперь повторяй за мной ...»



Глава четырнадцатая



У Наряда была отличная идея провести свадебный прием на улице. Он будет пересекать несколько задних дворов в закрытом сообществе, где были установлены столы и танцпол. Однако все это было запланировано еще до того, как мы узнали прогноз погоды. Прием был перенесен на несколько часов, пока вместо свадебного обеда он не стал свадебным ужином.



Это был великолепный прием: ряды круглых столов занимали пространство, мерцающие огни освещали нас, а цветы расцветали из каждой трещины и щели. Он был консервативным и белым, выглядел так же, как и все остальные приемы, которые когда-либо устраивал Нарядом, но тем не менее красивым. Это заставило меня задуматься о моем собственном свадебном приеме.



Я сидела за столиком возле сцены с остальными членами Роккетти. Их прежняя холодность по отношению ко мне пропала, и я снова была приглашена к разговору. Время от времени Сантино или Роберто смотрели на Дона Пьеро и Алессандро, словно пытаясь оценить их выражения.



Я могла бы сэкономить им время.



Алессандро начал раздражаться, ерзал в смокинге и оглядывался в поисках дела. В то время как Дон Пьеро осматривал охрану на краях собственности, очевидно ища прорыв в их силах. Из-за того, что в последнее время разрушались свадьбы и помолвки, его осторожность была заслуженной.



Я не заботилась о том, чтобы успокоить Дона Пьеро, вместо этого обратила свой взор на Алессандро.



«Ты выглядишь так, будто собираешься выпрыгнуть из кожи». Я сказала ему тихо.



«Я ненавижу эти вещи». - сказал Алессандро. Он взглянул на Сантино и нахмурился. «Я вижу, вы с Сантино снова друзья».



Я смеялась. «Никто не удивлен больше, чем я».



На сцене возникла суматоха, и мы все повернулись и увидели, как Бенвенуто берет микрофон. Для человека, который только что отдал свою дочь, он выглядел особенно довольным собой. Но опять же, почему бы и нет?



Он постучал по микрофону, пронзительный звук заставил комнату заскулить. «Извините, извините», - пробормотал он громким голосом. «Пожалуйста, встаньте со мной, чтобы поприветствовать новую счастливую пару! Мистер и миссис Оссани! »



Мы все встали, сложив руки. Серхио и Нарциса вошли вместе, оба все еще сияли в своих свадебных нарядах. Серджио держал за руку Нарцису, и они вместе прошли через столы. Нарциса покраснела, но в остальном выглядела относительно здоровой.



Я перепроверила.



Аплодисменты и овации не прекращались, пока жених и невеста не сели, а затем закричали. «Бачо, бачо!» - кричали мужчины. «Поцелуй ее! Поцелуй ее! »



Нарциса посмотрела на Серхио широко раскрытыми глазами. Казалось, он что-то тихо сказал ей, прежде чем быстро поцеловать ее в губы. Комната застонала от их скромности.



Когда еда была подана, все успокоились. Было налито вино - правда, у меня его не было - и по комнате звучала живая музыка. Мы радовались и болтали, счастливые празднованием создания новой семьи.



Я заметила, что мое внимание отвлекается от стола, когда мужчины завязали оживленный разговор о двигателях. Я бродила глазами по комнате, записывая выражения и лица. Мой взгляд остановился на Беатрис и сидевшем рядом с ней Папе.



Папа выглядел здоровым, хоть и немного старше, с тех пор, как я его видела его в последний раз. Он болтал с Беатрис, особенно гордясь собой.



Я ходила в дом своего детства, когда там была только Дита, что он должен был знать, но новости еще не облетели Наряд, так что он держал рот на замке. Почему?


Как будто почувствовав мой взгляд, папа обратил на меня свои глаза - мои глаза. Некоторое время мы смотрели друг на друга, оба были слегка удивлены, прежде чем я повернула голову. Я зарылась в обед, несмотря на растущую изжогу, из-за которой мне было трудно есть.



«Ты побледнела». Алессандро пробормотал мне на ухо.



«Если вы так странно спрашиваете меня, в порядке ли я, то ответ - да». Я улыбнулась ему, проявив больше бравады, чем я чувствовала.



Его темные глаза скользнули по моей голове. «Ты давно не видела своего отца, не так ли?»



«Я бываю у него дома раз в две недели».



«Однако его там нет». Алессандро снова повернулся ко мне.



Я взяла свой стакан, который, к сожалению, был наполнен апельсиновым соком. Но это дало мне какое-то отношение к моим рукам, что-то, что отвлекало меня от взгляда в глазах моего мужа,… Возьми себя в руки, - прошипела я и сделала глоток. «Я предлагаю тебе взглянуть на свои отношения с отцом, прежде чем ты начнешь интересоваться моими собственными».



Выражение лица Алессандро потемнело. "Что ты имеешь в виду?"



«Ничего», - сказала я легко. «Давайте сменим темы. Я хочу услышать, что Серджио думает о Нарцисе. Расскажи мне все пикантные подробности ».



"Я не знаю." Он сказал. «Я бы даже не знал, что он женится, если бы не поехал на свадьбу».



Я закатила глаза. «Да ладно тебе. Наверняка вы говорили об этом в процессе того, как избивали Ангуса Галлахера до смерти.



Он фыркнул. «Как ни странно, этого не произошло».



«Ну, я много говорила с Нарцисой. И она вне себя от ужаса - хотя теперь она выглядит немного смелее ».



Алессандро быстро взглянул на Нарцису. «Она по-прежнему выглядит испуганной».



«Она выглядит намного смелее, чем сегодня утром, уверяю тебя». Я разглядывала лица молодоженов, пытаясь найти что-нибудь интересное. «Тина тоже выглядит немного лучше, но ненамного, бедняжка».



«Мать Нарцисы?»



«Она волновалась за свою дочь». Я сказала. «Любая мать была бы. Я уверена, что буду ».



Алессандро нахмурился. «Это далеко, тебе не кажется?»



«Большинство браков заключаются в течение первого года жизни ребенка, за некоторыми исключениями, конечно». Я похлопала его по руке. «Я надеюсь, что ты полюбишь планировать браки, потому что это может быть очень хорошо в твоем будущем».



«У брака есть свои преимущества». Он сказал. «Но слишком многое может измениться за двадцать лет обручения. Бенвенуто продолжил этот брак только потому, что не хотел столкнуться с последствиями ».



«Ты не думаешь, что Нарциса и Серджио должны быть женаты?»



Его темные глаза смотрели на меня, согревая мою кожу. «Мы с тобой оба знаем, что Серджио сохраняет свое положение в семье, потому что он силовик. Иначе..."



«Я думаю, что это хороший матч». Я сказала ему. «Однажды он будет твоим бойцом, не так ли? Это удобное положение в семье. Я уверена, что Бенвенуто рад, что ее стабильность в будущем будет гарантирована ». Я улыбнулась ему. «Возможно, однажды ты почувствуешь то же самое по отношению к своей дочери».



На его челюсти тикнул мускул. «Ты пытаешься действовать мне на нервы?»



«Я включаю это в свой список дел каждый день». Я сказала.



«Прекратите говорить о несуществующих браках наших детей. У тебя еще даже не было первого.



«Может быть, мой единственный», - пробормотала я.



Алессандро повернул ко мне голову, его внезапный гнев привлек внимание других Роккетти.



«Успокойся», - тихо сказала я, причесывая прядь волос к его уху, чтобы не выглядеть подозрительно. «Мы на свадьбе».



«Я уверен, что меня простят за то, что я наказал мою надоедливую жену». Но он больше ничего не делал. Он также не двигал головой, позволяя моим пальцам легко держать ее. Его волосы мягко касались моей ладони и пахли его шампунем.



Я уставилась на него, не в силах подойти ближе.



Алессандро жадно искал выражение моего лица. Он выглядел так, будто пытался снять с меня кожу, посмотреть, что лежит под ней. Сколько раз он так на меня смотрел? Слишком много раз, чтобы сосчитать.



Я задавалась вопросом, будет ли он, когда он увидит то, что на самом деле скрыто внизу - шутки, обаяние и красоту, по-прежнему вот так на меня смотреть. Или, возможно, подумала я с надеждой, ему может понравиться то, что лежит внизу.



«Ни один настоящий мужчина» не собирается смотреть на твою душу, и ему это понравится, София, - сказала я себе, но мой внутренний голос звучал странно, как голос моей сестры. Однажды она сказала мне нечто подобное ... так давно, что я забыла об этом ...



"О чем ты думаешь?" - спросил Алессандро.



Я слегка улыбнулась и убрала руку. "Ничего важного."



Когда я вернулась к обеду, я заметила, что Дон Пьеро оценивает меня. Он не уклонился от моего внимания, только вежливо улыбнулся мне. Я много раз дарила людям подобную улыбку, и меня это не обмануло.



У него был такой же взгляд в глазах, когда он водил меня на фабрики за Автодромом. Почему ты действительно привел меня сюда? - спросила я, когда он продемонстрировал свои наркотики. Чтобы ответить на мой вопрос, он ответил. Я вспомнила, как он выглядел так, будто получил ответ на свой неизвестный вопрос - и теперь он выглядел точно так же.



Когда обед подошел к концу, группа заиграла более живую музыку. Люди стали толпиться на танцпол, подметая юбки и размахивая руками. Моя собственная радость усилилась от звука музыки и хлопков, смеха и криков.



Потом кто-то крикнул: «Первый танец!» и весь танцпол очистился за секунды.



Мы все с нетерпением наблюдали, как Серджио проводил Нарцису на танцпол и обнял ее изящную фигуру. Музыка замедлялась вместе с ними, играя лирическую мелодию, которая заставляла всех в комнате качаться из стороны в сторону.



«Разве они не великолепны?» - прошептала я столу.



"Великолепны!" Энрико согласился. «Нет ничего прекраснее молодой пары».



Бенвенуто и Тина присоединились к паре через несколько секунд, за ними последовали другие пары. Я почувствовала, как Алессандро наклонился ко мне в ухо: «Ты хочешь присоединиться к ним?»



Меньше всего мне хотелось стоять на этих каблуках дольше, чем следовало, и, честно говоря, мои лодыжки согласились, но выражение его глаз, дразнящие нотки в его голосе заставили меня согласиться. «Ты просишь меня танцевать, Алессандро?»



«В прошлый раз нас прервали».



Я почувствовала, как растет моя улыбка.



Алессандро увлек меня на танцпол, прижимая к себе.



Музыка нарастала, когда мы двигались из стороны в сторону, и болтовня, казалось, утихла. Тепло Алессандро не было неудобным или нежелательным, оно скорее успокаивало и утешало. Не в силах сопротивляться, как мотылек пламени, я прижалась головой к его сердцу, прислушиваясь к барабану.



Я почувствовала, как Алессандро выгнулся надо мной, руки сжались, а губы прижались к моей голове.



«Я уже говорил тебе, как красиво ты выглядишь сегодня вечером?» Он спросил.



Я скрыла довольную улыбку. «Нет. Я бы это запомнила ».



Его грудь тряслась от смеха. «Я полагаю, ты достаточно тщеславна. Сомневаюсь, что тебе нужно, чтобы я тоже сделал тебе комплимент.



«Я бы не возражала». Я пробежалась глазами по гостям. Я заметила Сальваторе-младшего, идущего к стайке дам, включая Аделасию. Я смотрела, как он подошел и протянул руку - только Орнелла Палермо взяла ее. Аделасия отвернулась со слезами на глазах. "Твой брат довольно кокетничает?"



Алессандро фыркнул. «Только если это ему поможет».



Я смотрела, как он проводил Орнеллу на танцпол и начинал танцевать с ней. «Почему он еще не женат?»



"Пытаешься подставить его?" - спросил муж напряженным голосом.



Изменение его тона заставило меня взглянуть на него. Он уже смотрел на меня темными глазами. «Нет. Почему?"



На мгновение я подумала, что он не ответит на мой вопрос, но затем, к моему полному удивлению, ответил. «Мой брат не верит, что для успеха ему нужен брак. Я планирую позволить ему и дальше так думать ».



«Ты веришь, что вам нужна жена? стремление к успеху? »



"Конечно. А как еще я мог бы обеспечить законного наследника? "



Я почувствовала, как мои щеки потеплели. Я не знаю, что я ожидала от него услышать, но этого не произошло.



"Как минимум-"



"Могу я вмешаться?"



Мы с Алессандро повернулись. Мой отец стоял не дальше метра, выражение его лица было выжидательным. Алессандро посмотрел на меня. Его глаза спрашивали меня, хочу ли я танцевать с папой, и я могла бы поцеловать его. Он бы не заставил меня танцевать с отцом, если бы я не захотела.



"Все хорошо." - мягко сказала я.



Я повернулась к папе, и Алессандро отпустил меня, но держал руку на моей пояснице. «Один танец», - твердо сказал он моему отцу.



Папа кивнул и протянул мне руку.



Я не хотела прекращать танцевать с Алессандро, но возникло бы слишком много вопросов, если бы я отказалась танцевать с отцом. Мы были в слишком людном месте, чтобы я могла устроить сцену.



Папа обнял меня, и мы отвернулись от Алессандро.



Прошло почти три месяца с тех пор, как я в последний раз разговаривала с отцом, и неловкость сильно тяготила меня. У меня никогда не было впечатления, что мой отец был хорошим человеком или что он не будет использовать меня для своей личной выгоды. Но это было до того, как все случилось и мои подозрения подтвердились.



Есть разница между ожиданием того, что кто-то будет действовать определенным образом, и затем испытать их на этом.



Мы пронеслись по танцполу, все дальше и дальше от того места, где стоял мой муж.



«Как дела, бамболина?» - спросил папа. Он действительно не хотел моего правдивого ответа, он просто спрашивал, потому что это было вежливо.



«Хорошо. А ты? Дита говорит, что ты завел себе любовника.



Он слегка нахмурился. «Дите нужно научиться держать язык за зубами».



"Это секрет?"



"Конечно, нет." Папа повернул меня, прежде чем вернуть. По спине начал катиться пот.



Мы оба, казалось, прикусили язык, хотели что-то сказать, но не говорили. Я хотела сказать тысячи вещей. Часть меня хотела утешить его и сказать, что все прощено, в то время как другая часть хотела ударить его по голени и закричать на него за то, что он не заботится обо мне. Я всегда заботилась о тебе и Кэтрин, думаю, я бы сказала, где ты, черт возьми, был, когда ты был мне нужен?



Я молчала.



В конце концов, моя маленькая истерика на территории ФБР несколько месяцев назад уже рассказала папе все, что я хотела, чтобы он знал. Не было необходимости спорить с папой. Это было бы пустой тратой моей энергии. К тому же, если я хотела поспорить, мой муж всегда был рядом.



«У тебя есть планы на день рождения?» Он спросил.



«Я планирую очень большую вечеринку». Я ответила. «Ты, конечно, приглашен». В противном случае это вызвало бы слишком много сплетен.



Папа только кивнул.



Мы продолжали кружить по комнате, и мои юбки трепетали от этого движения.



"А ребенок?" - спросил он, дергая за воротник.



«Через несколько месяцев. Разве это интересно? "



Его лицо, казалось, напряглось. «Надеюсь, это девочка».



Казалось, весь мир на мгновение остановился. Мое сердце остановилось, а живот упал.



Что, черт возьми, он только что сказал?



"Извини меня пожалуйста?" - прошипела я, пытаясь сохранить улыбку на лице - мне показалось, что это просто заставило меня выглядеть невменяемой.



«Надеюсь, это девочка». - повторил папа, по-видимому, не замечая моей реакции.



Я отстранилась от него, гнев нарастал во мне быстро и стремительно. «Не здесь, София, - сказала я себе. Не стоит так злобно реагировать на публичном мероприятие. Вы подождете, пока не окажетесь наедине.



"Извини меня." Я оторвала от него руки. «Я внезапно чувствую головокружение».



Наконец он уловил мой холодный тон и нахмурился. "Почему ты такая злая?"



Он серьезно? Он только что пожелал, чтобы у меня была дочь, девочка. И хотя я лично была бы счастлива с дочерью, это не то, что обычно говорят людям, которые вам нравятся. Сыновья были излюбленной валютой Наряда, а дочери были не более чем финансовым бременем.



И мой отец только что пожелал, чтобы у меня было такое.



«Почему я так зла?» - огрызнулась я. «Как ты посмел думать, что тебе разрешено обращаться ко мне в такой манере? Если бы у тебя была хоть одна мысль о своем самосохранении, ты бы очень усердно работал, чтобы помириться со мной, вместо того, чтобы делать из меня врага».



Лицо папы окаменело. «Ты не будешь со мной так говорить, София. Я все еще твой отец.



"Так ты." Я дала ему издевательский реверанс. «Если вы меня извините, отец, мне нужно отдохнуть. Моя беременность уносит большие потери…



Мое внимание внезапно привлек мягкий писк. В течение нескольких секунд он становился все быстрее и громче, пока…



Взрыв разорвал воздух, осколки и пламя разлетелись во все стороны. Жар обрушился на меня, и я почувствовала, как меня бросают на землю, крепко обнимая меня руками. Это было так громко, так подавляюще…



В воздухе прогремел громкий треск, и небо начало падать, окутывая всех нас тьмой. Кто-то что-то сказал, но в ушах так громко звенело, что я ничего не слышала - даже мои мысли были неразборчивыми.



Потом - тишина.



Глава пятнадцатая



Шок от того, что только что произошло, сильно поразил меня, и я почувствовала крик, пронзивший мое горло.



Крики и крики поднялись вокруг меня. Я не могла видеть - я протянула руку перед собой, чувствуя, как брезент патио давит мне в руки. Паника поднялась во мне быстро и стремительно.



Я почувствовала, как кто-то двинулся рядом со мной, и повернула голову набок. Это был мой отец. Он двигался в темноте, стараясь не беспокоить поверхность над нами. Вокруг нас стоял отчетливый запах горящего металла, смешанный с ароматом дыма и сажи.



«София, ты в порядке? София, София…



«Я в порядке, я в порядке». Я почувствовала, как его руки прижались к моим щекам и держали их, как будто он не был уверен, что я действительно здесь. "Все хорошо."



"Ребенок-"



Мои руки опустились на живот. Мой ребенок, мой ребенок, мой ребенок. Во мне поднялось рыдание, сорвавшееся с моих губ.



«Эй, эй», - успокоил папа, потирая руками мои волосы и щеки.



Я отстранилась, упершись головой в твердую поверхность.



Успокойся, строго сказала я себе. Ты в порядке. Ты можешь чувствовать и двигать всеми конечностями. На живот не было давления. Твой отец поймал тебя, когда ты упала.



Все хорошо.



Больше всего беспокоили тупые боли в бедре и спине, но не в области живота. Это была просто боль от удара о землю.



«Бамболина». Сказал папа в темноте. «Теперь они пошлют за нам помощь».



Снаружи, сквозь брезент и крики боли, я могла различить людей, кричащих на скорую помощь и полицию.



Мое дыхание стало немного легче. "Ты ранен?" Я спросила, потому что это показалось мне вежливым.



"Все хорошо." Папа закашлялся. Вся импровизированная дыра содрогнулась вместе с ним. «Ничего не болит».



Я вытянула ноги, слегка прижав их к брезенту у ступней. Я не давила слишком сильно - кто знает, какая часть упавшего шатра поддерживала нашу импровизированную крышу и не давала нам задохнуться.



Вдалеке я начала слышать сирены.



«Помощь приближается». - сказал папа. «Они вытащат нас».



Я знаю. Я чувствовала, что улыбаюсь ему инстинктивно, глупой пустой улыбкой послушания, но в темноте он не мог этого видеть.



Меня охватило странное желание смеяться.



«Почему ты дрожишь?» Он спросил. "Ты в порядке?"



«Я только что кое-что поняла». Я сказала.



"Что ты поняла?"



Возможно, это было самое неподходящее место для этой аргументации. Но во мне поднялось радостное чувство победы, и я не могла удержаться от того, чтобы поделиться своими новообретенными знаниями с отцом.



«Я только что поняла, - сказала я в темноте, среди запаха крови и дыма, - что Мне больше не нужно так усердно работать, чтобы сохранить наши отношения ».



Папа замер. "Извини меня пожалуйста?"



«Ты можешь изменить свой тон. Уверяю тебя, это чувство взаимное. Мы больше не нужны друг другу. Ты продал меня, чтобы получить больше силы в Наряде, которое у тебя есть сейчас. И мне больше не нужно обожать тебя. В этом больше нет необходимости ».



«Дочери уважают своих отцов». Он рявкнул. «Ты говоришь как Кэтрин. Она бы это сказала ».



«Не сердись». - сказала я легко. «Наша сделка завершена. Мне больше не нужно, чтобы ты был домом, кормил и дисциплинировал меня. Почему я должна тратить на тебя свою энергию? »



Я не могла разобрать черты лица отца, но знала, что они будут искажены гневом. Во мне не зародился страх возмездия.



Затем «СОФИЯ!»



«Алессандро!» Я окликнула. «Алессандро, мы здесь!»



Шаги надо мной. Я слышала крики.



«Закройте лицо», - рявкнул Алессандро сверху. «Мы сдвигаем брезент».



Я сделала, как он сказал, обхватив голову рукой.



Я шевелилась и кричала, и я почувствовала, как тент позади меня тянут. Густой воздух вдруг стал чище и разреженнее, жар внезапно остыл.



Я приоткрыл глаза и обнаружила, что смотрю на дымное небо. Между скоплениями сажи я могла различить звезды. Насмешливо мерцая надо мной на фоне темного неба.



Изображение исчезло, и Алессандро наклонился передо мной.



Его лицо было покрыто грязью и порезами, от волос пахло дымом, но его темные глаза смотрели свирепо. На короткую секунду облегчение заскользило по его лицу, смягчая жесткую линию рта и сжатие челюсти. В ту же секунду это сменилось гневом и решимостью.



Он схватил меня за плечи и без особых усилий поднял. Я вошла в его объятия, вдыхая его запах.



Вокруг меня людей выметали из-под брезента. Платья были разорваны, кожа в синяках, украшения порваны.



Я на мгновение вернулась к своей свадьбе. Гости были залиты кровью. Образы их, ползающих на четвереньках, пытающихся убежать из церкви, не давал мне покоя.


Напали на еще одну свадьбу, еще одну священную церемонию.



Я видела, как Нина поднималась над брезентом, хватаясь за Давиде. Нарцису бросили в объятия Серджио. Рауль сунул Беппе под плечо и высунул ногу из-под палатки. Гости помогли друг другу отшатнуться в сторону, подальше от упавшей палатки. Другие помогли перенести сломанные столы и брезент.



Дон Пьеро хромал, но махал руками солдатам. «Вытащите всех! Сейчас же!"



Пронзительные крики начали успокаиваться, теперь их заменили панические крики и предупреждения о помощи. Сирены вдалеке стали громче.



Я посмотрела на Алессандро.



Он уже смотрел на меня сверху вниз.



"Ты в порядке?" Он потребовал. "Ты не ранена?"



Мои пальцы коснулись пореза на его лбу, размазав кровь и грязь.



Я посмотрела на отца. Теперь он сидел на свободе из нашей импровизированной тюрьмы. Он вытер лоб манжетам, запачкав дорогую рубашку серой пылью.



Папа почувствовал мое внимание и посмотрел на меня. Наши одинаковые глаза встретились, глядя друг на друга.



Мы смотрели друг на друга долю секунды.



Я снова повернулась к Алессандро и улыбнулась. "У меня все в порядке." Я сказала. «У меня все хорошо».



Глава шестнадцатая



Я закинула ноги на борт машины «скорой помощи», купаясь в красных и синих огнях. Фельдшер позаботился обо мне, но очень четко дал понять, что я все равно должна посетить своего акушера-гинеколога, как только смогу. Доктор Парлатор ответила на второй звонок и уже направлялась к нам.



Я соскребла с волос еще сажи и вздохнула. Мое тело болело от падения, и я чувствовала, как начинают образовываться синяки. В самом странном ощущении фантомной боли моя старая огнестрельная рана начала болеть - как будто у меня не было достаточно травм, о которых нужно было беспокоиться.



Если верить пожарным, взрыв произошел от бомбы. Он был подброшен под стол и должен был взорваться. Большая часть повреждений была нанесена не самой бомбой, а тем, что стол был разорван на части и разлетелся в тысячи разных направлений.



Без пострадавших, но и без подозреваемых.



Когда фельдшер очистил меня, я подняла одеяло и подошла к большой группе людей. Люди утешали друг друга, ворковали над своими любимыми. Я могла видеть Нарцису с ее матерью, они оба прижимались друг к другу, как будто это был последний раз, когда они когда-либо были. Кровавая рана капала со лба Нарцисы.



Алессандро был не со своей семьей, а с горсткой своих людей. Все они слиплись друг с другом, участвуя в их собственном небольшом обсуждении.



Я собиралась найти Нину или кого-нибудь еще, когда Алессандро повернулся. Его глаза пристально смотрели на меня, как когда он вытащил меня из-под патио. Я не могла сказать, был ли он зол или счастлив видеть меня живой и невредимой - и я не думаю, что он знал.



Мой муж махнул мне рукой, отступая, чтобы освободить для меня место. Мне было слишком любопытно отказать в его просьбе, и я скользнула к ним. Когда я подошла, другие мужчины подняли головы и наблюдали за мной.



Габриэль, Неро, Серджио, Оскуро и Беппе. Приспешники Алессандро.



Мое внимание отвлеклось от них, когда я при ярком свете заметила порезы, которые получил мой муж. Не глубокий, но десятки мелких царапин на щеках и шее, как будто его обрызгали маленькими ножами.



Когда я остановилась рядом с ним, рука Алессандро легла мне на поясницу, что было одновременно предупреждением и утешением. От его прикосновения по моему позвоночнику пробежал жар - мои гормоны не особо заботились о том, что мы только что пережили несколько травмирующий опыт.



«Давай, Гейб». Алессандро хмыкнул.



В моем присутствии они замолчали, но Габриэль не терял времени зря. Он подозрительно посмотрел на меня, но сказал: «Бомба была сделана из стали американского производства, а это значит, что это не могли быть русские».



Я взглянула на Алессандро.



«У Братвы нет производителей в Штатах». Алессандро объяснил. «А как насчет ирландцев?»



«Есть очень хороший шанс, что он был подброшен кем-то из фракции Галлахера. Однако повсюду установлены камеры видеонаблюдения, и какой-нибудь гангстер с татуировкой Irish Pride на каждом сантиметре не сможет проскользнуть мимо ». - указал Габриэль. «Они могли бы прикрыть это, но кто-то, ходящий с длинными рукавами, в такую ​​погоду привлечет внимание».



«Это тоже не мог быть Корсиканский союз». - указал Серджио. Он больше не был красивым женихом, но был стражником Наряда. «Они не работали в Чикаго уже много лет. Картели и якудза тоже ».



«Так это или ирландец или привидение? Большое." Алессандро нахмурился. «И не за две недели до мирных переговоров».



«Не вовремя», - предположил Габриэль.



«Это или это было запланировано». Он сказал. «Семья Галлахеров не сможет самостоятельно построить бомбу и пронести ее в закрытый поселок. Они не самая амбициозная группа - особенно без Ангуса ».



«Эй, Капо», - позвал новый голос. Я повернулась и увидела идущего к нам знакомого молодого человека - Рауля Андолини. «Ленты чистые. Ни во дворе де Санктис, ни в окружающих не было замечено никого подозрительного. Все люди, которые накрывают столы, попадают в список ".



«Как тогда они прикрепили бомбу к столу?» - подумал Беппе, его темные глаза блуждали в задумчивости. Было ужасно признаться, но иногда я забывала, что он Роккетти, несмотря на то, что его родители не были женаты. «Мне следует подружиться с ним, - подумала я, - он может посочувствовать другому полу-Роккетти».



"Кто сделал это?" - спросил Серхио. «Это настоящий вопрос. Как только мы их найдем, ты сможешь спросить, как они это сделали, Беппе.



Черные глаза Алессандро метнулись ко мне. «Как ты думаешь, кто это сделал, София?»



Все повернулись ко мне, удивленно моргая. Никто не был удивлен больше меня.



Алессандро спрашивал мое мнение? На глазах у всех этих уважавших его мужчин? Готов ли он рискнуть из-за насмешек и предположений? Ему было все равно?



Но что более важно, кто, по моему мнению, сделал это? У Наряда не было недостатка во врагах, но с врагами быстро расправлялись. Им точно не удалось пробраться в закрытый поселок и заложить бомбы.



Проникнуть в закрытый поселок ... Кэтрин проникла сюда. На самом деле довольно легко. Я думала, что она здесь только для того, чтобы заставить меня за руку Эриксону, но, может быть, у нее была другая причина для того, чтобы быть здесь?



Я вспомнила, что она была одета так небрежно. Как будто она пыталась вписаться.



Что, если врать мне об Эриксоне не было ее единственной мотивацией?



«Где хранились столы?»



«Половина в гараже Палермо, другая половина в Триполи. Почему?"



Я пробежалась глазами по каменной стене, отделявшей этот район от остального Чикаго. «Я думаю, это было ФБР».



"Почему это?" - кисло спросил Нерон.



Алессандро бросил на него предупреждающий взгляд и кивнул, чтобы я продолжала.



«Моя сестра смогла незаметно перебраться через стену, в частности, часть стены Палермо. Было бы несложно перейти двор и пробраться в гараж ». Я обратила внимание на весь нанесенный ущерб. Свадебный прием был поставлен на колени и превратился в груду разрушенных украшений. «Она достаточно похожа на меня, чтобы быть походить на меня, - и Орнелла не моргнула бы при этом.».



«Проверьте записи Палермо». Алессандро сказал Раулю. "Сейчас."



Рауль взлетел.



«Зачем ФБР бомбить невинных людей?» - спросил Серхио. «Разве у них нет морального кодекса или чего-то еще против этого дерьма?»



«Они работали с Галлахерами, чтобы совершить набег на мою свадьбу, Серджио». Я не могла удержаться от покровительственного тона. «Я сомневаюсь, что бомба - это так уж сложно. В конце концов, у кого еще были ресурсы? А кто еще знал, где хранятся свадебные столы? »



Он отступил, нахмурившись.



Еще одна мысль поразила меня. Если Кэтрин занималась бомбой и мной, тогда кто прослушивал мой дом? Как долго было она был в закрытом сообществе? Она не смогла бы носить с собой бомбу и кучу подслушивающих устройств, не вызвав подозрений.



Я просто предположила, что Кэтрин как-то связана с жучками из-за ее комментария, но что, если я предположила неправильно? Я почувствовала укол гнева на себя. Я не должна был так быстро принимать решение - это могло помешать мне увидеть что-то еще.



В эти дни у меня было больше вопросов, чем ответов - и я только что добавила еще сотню в список. Отлично.



«Сама бомба была недостаточно сильной, чтобы нанести какой-либо реальный ущерб», - отметил Габриэль. «Это больше похоже на предупреждение, чем на угрозу. Возможно, твоя сестра предупреждает тебя.



Я сохраняла гладкость лица, несмотря на внутреннее смятение. «О чем она могла бы меня предупредить?»



«Это станет ясно достаточно скоро». Мой муж сказал. «Однако ясно одно: ФБР начало становиться храбрее».



«Думаешь, война близка?» - спросил Серхио. Его взгляд ненадолго остановился на Нарцисе.



«Война всегда рядом». - сказал Оскуро, когда заговорил впервые. «Это были французы в 80-х, русские в 90-х, ирландцы в 2000-х. А теперь, я полагаю, мы находимся в состоянии войны с правительством ».



Рука Алессандро сжала мою поясницу. Я обнаружила, что неловко тянусь назад и надавливаю на его костяшки. Его грубая кожа была теплой на ощупь.



«Подорвать свадебный прием звучит немного рискованно». - сказал Габриэль. «Им лучше было бы разбомбить трассу или рестораны. По крайней мере, тогда мы бы потеряли немного денег ».



«Я не думаю, что их мотивы финансовые». - указал мой муж. «Взрыв свадьбы - это заявление».



У Серджио дернулась челюсть.



"Как Нарциса?" - тихо спросила я.



Он взглянул на меня, слегка озадаченный моим вопросом. «Она со своей матерью».



"Конечно."



"Что могло быть возможным мотивом?" - спрашивал Беппе, когда мы с Серджио повернулись к группе. «Они бомбили нас, чтобы доказать, что могут?»



«ФБР сделало больше за меньшие деньги». - сказал Алессандро. «Нет, они явно чего-то опасаются. Что-то заставило их действовать ".



Все взгляды обратились на меня.



Я пожала плечами и расширила глаза, пытаясь выглядеть более невинно, чем я себя чувствовала. «Я не имею ни малейшего представления. Мы с сестрой не часто переписываемся ».



"Но вы действительно переписываетесь?" - настаивал Нерон.



Я посмотрела на него, игнорируя мерзкий взгляд Алессандро в его сторону. «Ты хочешь что-то меня спросить, Неро? Я постараюсь ответить ».



Габриэль похлопал Нерона по плечу. «София ничего об этом не знала, давай, чувак». Он подмигнул мне. «Ты бы не рискнула испортить свое красивое платье, не так ли?»



"Конечно, нет." Я улыбнулась в ответ. Я не могла не почувствовать легкое раздражение от комментария Габриэля, что было нелепо. Но Габриэль только что увидел, как Алессандро уважает и прислушивается к моему мнению, мнению, которое более чем вероятно было правильным, и все же списал меня на тщеславное красивое создание.



Я напомнил себе, что ты заставила их поверить в это. Ты не можешь злиться, что это работает.



Голос позвал меня по имени, и я повернулась и увидела, что доктор Ли Фонти машет мне рукой. Рядом с ним стояла доктор Парлатор, все еще одетая в больничный халат. Мне было жаль, что я вызвала ее сюда, когда она только что закончила смену, но она настояла, чтобы я не уезжала слишком далеко от дома.



«Простите, - сказала я группе мужчин. «Мой доктор здесь».



Они кивнули, снова замыкая круг. Только Алессандро уделял мне много внимания, хмуро глядя на доктора поверх моей головы. Мне вдруг пришло в голову, что он никогда не встречал моего акушера-гинеколога.



«Я займет минутку», - мягко сказал я ему. «Если только ты не хочешь прийти и посидеть со мной».



"Я хочу." Алессандро прижал руку к моей спине и повел к доктору. Я заметила недоверчивый взгляд Габриэля в сочетании с шокированными выражениями Серджио и Беппе.



Доктор Парлатор подошел ко мне, озабоченно нахмурившись. Очевидно, она заметила обломки бомбы.



"Все хорошо." Я сказала ей.



«Я буду судить об этом». Она сказала мне. Ее глаза метнулись к Алессандро. «Ты, должно быть, папа. Приятно познакомиться."



Доктор Парлатор уложил меня на кушетку дома и провела сквозной осмотр. Поскольку я не подавала признаков бедствия, она мало что могла сделать. Если у меня начинались судороги или кровотечение, меня сразу же отправляю в больницу (это было сказано конкретно Алессандро).



Только когда она стала проверять меня, я поняла, что сегодня вечером вполне могла потерять своего ребенка. Эта мысль была неприятной и грубо поразила меня. Эта ночь могла закончиться для меня совсем иначе, и следующие несколько часов были бы напряженными.



Если бы меня не поймал папа ... Эта мысль была невыносимой. У меня было достаточно на моей тарелке, мучая себя тем, что, если, не принесет никакой пользы.



Алессандро наблюдал за кратким осмотром темными глазами и скрещенными руками. Когда все закончилось, он велел солдату проводить доктора до ее машины и покинуть поселок. Вероятно, он хотел вернуться на место происшествия и узнать больше информации.



Я вытянула ноги и встала, потирая живот. «Я иду спать». Я сказала ему. «Я ... я измотана».



Алессандро коротко кивнул. «Я помогу тебе подняться по лестнице».



Я скрыла улыбку. «Не мог бы ты понести меня?» - напевала я. «Мои лодыжки ужасно болят от того, что на них упал тот большой внутренний дворик».



Он фыркнул, но наклонился, обняв одной рукой за мои колени, а другой за спину. Внезапным рывком он сбил меня с ног в свои объятия, как в колыбель. Я смеялась.



«Я слишком тяжела для тебя». Я сказала ему.



«Все в порядке», - проворчал он.



Мы достигли вершины лестницы, но он не поставил меня. Вместо этого Алессандро отнес меня в главную спальню, несмотря на мои запыхавшиеся протесты.



Он остановился в дверях, качая головой. «София, почему в этой комнате такой беспорядок?»



Я огляделась, обратив внимание на разбросанные по комнате туфли, макияж и одежду. «Ты бы поверил мне, если бы я сказала, что это Полпетто?»



Услышав свое имя, Полпетто высунул голову из груды одежды. Он заметил нас обоих и тут же бросился кувырком, виляя хвостом.



Алессандро осторожно уложил меня, отвлекая от себя. «Ты точно в порядке? Не просто врешь?



«Я бы не стала лгать о безопасности ребенка». Я сказала ему коротко.



Мы стояли в метре друг от друга, Полпетто счастливо танцевал между нами. Запах металла и дыма преследовал нас наверху.



«Я должен вернуться». Он сказал.



"Я должна идти спать." Я ответила.



Никто из нас не двинулся.



«Спасибо, что позволили ... за то, что попросили выступить перед твоими людьми». Я не была уверена, за что поблагодарила его - может быть, потому, что впервые в моей жизни кто-то так высоко оценил мое мнение.



Его темные глаза вспыхнули. «Ты предоставила нам бесценную информацию. Я буду держать тебя в курсе о записях ».



"Спасибо."



«Ты уверена ... у тебя нет судорог или чего-то такого?» Он снова спросил.



«Я не… но если я это сделаю, я позвоню тебе первым».

Алессандро резко кивнул.

«Попробуй немного отдохнуть».



"Я буду."



И снова мы остались на месте.



Словно по знаку сверху, телефон Алессандро яростно зазвенел в кармане. Он не потянулся к этому.



«Разве ты не прочтешь этого?»



Без комментариев он выудил свой телефон и просмотрел экран. Гнев вспыхнул на его лицах, исказив его черты. «Ленты безопасности Палермо были поджарены. Невозможно доказать, что бомбу заложила твоя сестра ».



В моей голове кружились возможности, но я не могла разгадать загадку передо мной. Что делала моя сестра? Она подлажила бомбу – но почему? Почему, почему, почему?



«Я пойду спать», - сказала я, когда почувствовала, что моя голова может взорваться.



"Доброй ночи." Сказал он, прежде чем повернуться на каблуках и исчезнуть в коридоре. Я смотрела, как его темная голова спускается по лестнице, и прислушивалась, как открывается и закрывается входная дверь. Полпетто скулил из-за его отсутствия - и мне пришлось согласиться.



Мне приснился огненный дождь, падающий с неба, и громкий грохот взрывов. Мое подсознание металось в кошмаре, пока две холодные руки не схватили меня за обе щеки - точно так же, как мой отец. Но вместо папы меня держала сестра.



Дак, Соф, она кричала. Утка, Соф, утка!



Глава семнадцатая



Дни после взрыва были темными и тихими.



Мы собрались вместе, делили тайленол, аптечку первой помощи и пятиминутные ужины. Дети были в поле зрения, были заменены и обновлены замки. Сады были отремонтированы в считанные дни, прикрыв повреждения, как и разбитые окна в церкви.



Поскольку я была беременна, мое благополучие было очень важно. Ко мне доставили еду, мне подобрали рецепты на беременность. Я ни в чем не нуждалась. После взрыва у меня все было в порядке, ребенок нисколько не расстроился, но тревога была сильной. Я не была против того, чтобы быть раненой, особенно если это помогало развеять страхи сообщества.



Бомба стала казаться причудливым кошмаром. Я могла бы даже счесть это лишь плодом своего воображения, если бы все в Наряде не стремились выяснить, кто это сделал. Потому что, несмотря на то, что от взрыва не осталось никаких следов, кроме нескольких порезов и синяков, Наряд использовало все доступные ресурсы, чтобы выяснить, кто это сделал.



Жареные кассеты, никаких вещественных доказательств. Неудачи накладывались друг на друга, пока все не почувствовали давление.



Алессандро был убежден, что это федералы, но со временем я поняла, что он начал искать другие пути. О чем он мне не говорил - я знала некоторые новости только из подслушанных разговоров. Однако я не поколебалась в своем убеждении: моя сестра была виновата в бомбе.

Мои подозрения были отложены на второй план в пользу обеда с Ниной. Давиде не было в городе на несколько дней, и она любезно передала мне приглашение. «Итак, я могу убедиться, что ты достаточно ешь», - сказала она по телефону, - и подумать о детском шауере.



Дженовезы жили в роскошном доме, через который прошли поколения генуэзцев. Давиде и Нина теперь были пустыми ночлежками, и их первый внук родится в начале следующего года. Я представила своих будущих внуков, но обнаружила, что эти образы плоские - смогу ли я вообще их увидеть?



Нина открыла дверь до того, как я постучала. «О, София, как ты прекрасно выглядишь. Входи, входи, с жары ».



К счастью, в доме было прохладно, и Нина проводила меня в столовую. «Вы закончили ремонт гостиной?» Я спросила. «Я очень хочу это увидеть».



«Это пока приостановлено».



Нина приготовила закуски и безалкогольные напитки. Все они были прекрасны на вкус, даже если я не совсем понимала, что в них было.



«Как ты и Давиде?»



"У нас все в порядке. Мы были с Энджи и моим сыном возле бассейна - не так близко от… взрыва ». Ее глаза блуждали по моему лицу. "А ты?"



«Совершенно нормально». Я улыбнулась. «Кроме того, что это? Это божественно ».



Нина взволнованно рассказала о новом рецепте закусок, который она открыла. Мы говорили обо всем и ничего, от превращения Нарцисы в девушку в жену до моих планов на день рождения. Я показала ей наряды, которые собираюсь надеть, и она вежливо их все похвалила.



Лишь к десерту мое любопытство взяло верх.



«Надеюсь, ты не против, чтобы я спросила, Нина, но что ты помнишь о Данте? Моя секровь?"



Ложка Нины остановилась в миллиметре над ее мороженым. "Данта?" - напряженно спросила она.



«Я не хотела тебя расстраивать». Я продолжала, не желая рисковать враждебностью. «Но у меня нет своей матери - на самом деле, - и материнство начинает меня пугать. Я надеялся, что матери Алессандро повезло больше ».



"Ой." Нина принялась за десерт. "Ой."



Я быстро прикрыла свою задницу. «Тебе не нужно отвечать. Я не должен был ничего говорить…



"Все нормально." Она выдавила улыбку. «Тебе любопытно. Совершенно нормально. Что бы ты хотела узнать?"



Все. «Какой она была? Роккетти так молчат о ней. Клянусь, они делают вид, что ее никогда не существовало, - я глупо улыбнулась ей.



Нина попыталась повторить это, но безуспешно.



«Данта ...» Нина изо всех сил пыталась подобрать правильные слова. Часть меня задавалась вопросом, будет ли у нее такое же описание, как у Диты: скучная, приземленная, неинтересная. Или согласится ли она с описанием Тото. «Она была тихой. Вежливые, но не такие экстравертные, как другие женщины ».



Значит, не чертова шлюха? "Ой?"



«Она была хорошей женой Сальваторе-старшему и хорошей матерью для этих двух мальчиков. Она обожала этих мальчиков ». Мороженое Нины начало таять - я ничего не сказала. «Но матч ... матч не был хорошим. Даже Баччо видел это ».



Баччо? «Брат Данты? Отец Габриэля? "



Она резко кивнула. «Их родители умерли, когда они оба были очень молоды, поэтому Баччо должен был сыграть против Данты. Он сделал неудачный выбор - или Роккетти убедили его выдать ее.



Также как у них был мой отец.



«Тото никогда не был прав. Знаешь, всегда был винтик, который не работал.



"Я согласна."



Нина кивнула. «Бьюсь об заклад, ты бы сделали. Но Данта был милым и послушным. Она подарила Роккетти двух мальчиков. Она выполнила свой долг». Меня поразил тон голоса Нины. Она говорила почти пренебрежительно по этому поводу.



"Он был ... груб с ней?"



«Я никогда не видел никаких доказательств нечестной игры». Она сказала. «Но Данта ничего бы не сказала, если бы что-то было. Она была такой скрытной.



«Я сомневаюсь, что Дон допустил бы такое поведение». Ложь. «Он обожает женщин в семье».



Нина не выглядела убежденной.



«Я знаю, что это отвратительная тема, но я должна спросить, ты знаешь, как она скончалась?»



Выражение лица Нины ничего не показало, но легкая дрожь в ее руке сказала мне все, что мне нужно было знать. «Согласно отчету коронера, она упала и ударилась головой. Она была в порядке - один из тех случаев «говори и умри»? Но потом она заснула ... и так и не проснулась.



У меня внезапно скрутило живот. Упала и ударилась головой? «Это ужасно».



«Я даже не знаю, где она похоронена». - сказала Нина. Как только слова вылетели из ее уст, я поняла, что она пожалела об этом.



«Не было похорон?»



Ее челюсти сжались. «Судя по всему, это были только ближайшие родственники».



Я не думала, что за всю историю Наряда когда-либо были похороны «только для близких». Мы считали всех в организации своей семьей, черт возьми. О частных похоронах было почти неслыханно - здесь ничего личного не было.



Я могла только вообразить одну причину, по которой были проведены частные похороны, что если бы Данта, возможно, умерла бесчестной женщиной ...



«Я нашел одну из работ Тото». - сказал я нежным голосом. «Он нарисовал Данту в ужасающем свете. У нее был роман?

Я сразу поняла, что зашла слишком далеко. Глаза Нины потемнели, и она резко посмотрела на меня. «Глупо, глупо, - сказала я себе. Ты ушла и испортили свой единственный шанс узнать больше о Данте.



«Почему ты спрашиваешь такие вещи?» - потребовала она. «Данта была благородной женщиной».



"Конечно. Я ничего не имела в виду ».



Нина отложила ложку, отказываясь от растопленного десерта. Теперь это была лужа ванили. «Это мрачная тема, София. Давай поговорим о чем-нибудь более счастливом. Как насчет чудесных новостей, которые ждет Беатрис? Разве не было бы замечательно, если бы у тебя был мальчик, а у нее девочка? "



"Прекрасно". Я согласился и больше не продвигала тему Данты.



Несмотря на то, что я снова не упомянула о своей свекрови, мои мысли были заняты ею. Я не могла перестать созерцать Данту и ее действия. Казалось, что у всех свое мнение, не все лестные.



«Может, когда ты уйдешь, у всех будет нелестное мнение о тебе», - прошептал в моей голове тихий голос.



Я осталась еще на несколько часов. Нина всегда была хорошей компанией, даже если она все еще нервничала из-за того, что я упоминала Данту. Она отправила меня домой с сумкой старой детской одежды, в которую она одела своих детей. Она сказала мне, что комбинезонов никогда не бывает слишком много.



Когда я вышла в ночь, у меня возникла внезапная навязчивая мысль. «Нина», - сказала я. «На днях я услышала нечто тревожное».



"Ой?" Она стояла в дверях.



«Убийца моего мужа сделал работу для твоего мужа несколько месяцев назад. Я предположила, что это был бизнес Наряда, но на днях Неро сказал мне, что дело в женщине. Элизабет Спейрс ».



Все ее тело замерло. "Что насчет этого?"



«Почему ты попросил Неро ... разобраться с ней?» Алессандро сказал, что Неро не убивал Элизабет, но это не означало, что с ней все в порядке.



«Моему мужу требовалась помощь Неро».



«Это не то, что имел в виду Неро». Я сказала. «Я не сержусь, мне просто любопытно».



Нина высоко подняла подбородок. «Ты еще молода, учись. Ты можешь быть амбициозной и успешной, но у тебя нет многолетнего опыта. В Наряде происходит больше, чем ты думаешь - на самом деле, тебе могут потребоваться годы, чтобы узнать все ».



«Ты поможешь мне, рассказав про Элизабет Спирс?»



"Нет" Она натянуто улыбнулась, ее морщинистые щеки стали складываться. «Спокойной ночи, София».



"Спасибо за ужин. Это было мило."



Я чувствовала, как умные глаза Нины прожигают дыры в моей спине, когда переходила улицу. Только когда я вытирала ноги о коврик, я заметила, как она закрывала входную дверь. Мои мысли были заполнены Дантой, Элизабет и Ниной.



Однако мои размышления когда я вошла в свой дом, их быстро выбросило в окно. Это был настоящий шквал активности, Алессандро кричал в кабинете Оскуро и Раулю, рыскающим по коридорам. Полпетто яростно метался по дому, расстроенный шумом и хаосом.



Я направилась к кабинету Алессандро и толкнула дверь. Комната была заполнена его людьми, включая Габриэля, Серджио, Нерона и Беппе. Были и другие, которых я узнала, но не предполагала, что они связаны с моим мужем, например, Паскуале Скьявоне и Кристиан ди Траглия.



Мой муж стоял за столом, держа руку в кармане, и разговаривал по телефону. Он перестал кричать и теперь яростно слушал собеседника на другом конце провода.



Когда я вошла, его глаза сразу же обратились ко мне.



Солдаты заметили, что его внимание переключилось, и все головы повернулись ко мне. Они приняли меня с легким удивлением, как будто забыли, что я здесь живу.



Защитная рука обняла мой живот.



"Что происходит?" Я спросила.



«Ничего, мэм…» - начал кто-то, но Алессандро перебил их.



«ФБР закрыло наши предприятия. Автодром, ресторан Николетты и кафе отключены. В настоящее время они пытаются получить ордер на обыск ».



«Ни один чикагский судья не посмеет подписать против нас ордер». Я сказала. «И что ты имеешь в виду, они их отключили?»



«Они больше не считаются местами ведения бизнеса. Их легитимность проверяется, и пока нам не разрешено ими управлять ». Челюсть Алессандро дернулась. «Мы уже потеряли миллионы».



Мой живот сжался. Миллионы? Наряд может быстро оправиться от этого, но если ФБР будет удерживать бизнес дольше, восстановление может стать недостижимым.



Зазвонил телефон, и мгновение спустя Габриэль неуверенно сказал: «Сэр, они только что заморозили все счета».



"На каком основании?" Алессандро замолчал. Они бы заморозили счета, чтобы мы не смогли бежать из страны.



«Дон, ваш отец, дядя и вы - все подозреваетесь в убийстве Гэвина Галлахера и исчезновении Ангуса Галлахера».



Расследование убийства не дойдет до суда, а если оно состоится, Роккетти будут оправданы. Мы заплатили адвокатам достаточно, чтобы мы никогда не были признаны виновными. Но тревожила потеря денег. Сначала пойдут деньги, потом инвесторы и наша репутация.



Мы могли бы вернуться во времена бездорожья и делать незаконные ставки на ржавые серийные автомобили.



Моя сестра и ее друзья выигрывали. От этой мысли мои щеки вспыхнули от унижения, а живот сжался от смущения. Сначала ее бомба, а теперь это? Кэтрин одержала верх - она ​​нас била. Даже без проклятых USB-накопителей и документов.



"Что мы будем делать?" - потребовал ответа Серхио. «Заключенных переместили через туннели, но федералы могли легко проследить за ними до убежища. У нас, может быть, есть часы до них. Будь проклят ордер.



Я открыл рот прежде, чем смогла сам понять смысл слов. "Дай их мне."



Все взгляды обратились на меня. Алессандро убрал телефон, уделяя мне все свое внимание.



«Бизнесы». Я добавила. «Отдай их мне, запиши на мое имя. В отношении меня не ведется расследование, и они не могут связать меня ни с чем. Я даже не подтвержденный член Наряда. С моим именем они не могут приближаться к этим предприятиям без уважительной причины - которую они потеряют, если я буду руководить ими ».



Тишина.



«Это, конечно, временно. Но чтобы сэкономить деньги, нам нужно как можно быстрее вернуть эти предприятия под свою опеку. Это лучший способ сделать это ».


Все мужчины повернулись к Алессандро, большинство их выражений давало понять, что они думали, что я сошла с ума.



Алессандро ухмыльнулся, зубы сверкнули, как клыки. В его глазах была щепка гордости и высокомерия. «Я позвоню дедушке. Сегодня вечером мы начнем оформлять документы, а завтра отправим тебя в банк.



Я не могла сдержать растущую улыбку. «Я позвоню Биллу. Он позаботится о том, чтобы бюрократия ничего не связала ».



Мой муж склонил голову.



Я вышла из комнаты с высоко поднятой головой.



На следующий день я проснулась ярко и рано с солнцем. К тому времени, как я встала, было уже тепло, и мои волосы расплывались. Но ничто не могло омрачить мое хорошее настроение, ничто не могло остановить мое растущее самодовольство, когда я готовилась к новому дню.



Накануне вечером мне вручили документы. Я подписала, может быть, тысячу вещей, пока я не совсем поняла, что подписываю. Дон Пьеро и Алессандро казались счастливыми с планом, но Тото и Сальваторе-младший казались неуверенными и тихими.



Мне уже не хватало удобной одежды для беременных, но я нашла красивую пастельную желтую блузку и тонкие брюки цвета хаки. Я старалась выглядеть как можно более по-деловому, даже если мой гардероб был немного шатким для бизнесвумен.



Алессандро ждал меня в коридоре. Полпетто подбежал к нему, и мой муж похлопал его и почесал.



«Хьюго встретит тебя в банке». Он сказал. "Ты готова?"



"Конечно." Я перекинула сумочку через плечо. "Ты готов?"



"Готов для чего?"



«Потерять свой бизнес».



Алессандро слегка зализал. «В конце концов, ты должна вернуть их. Это временно ».



«Что, если я решу их оставить?»



«Ты более чем способна сделать что-то свое. Зачем тебе подержанный бизнес? »



Я фыркнула и начала спускаться по лестнице. «Я подумываю украсть Историческое общество у Солсбери. Что ты думаешь?"



Алессандро последовал за мной вниз по лестнице, моя собака держалась за щиколотки. «Ты даже не любишь историю - и тебе слишком нравится мэр, чтобы когда-либо сделать его таким несчастным».



«Что ж, если Эриксон победит на выборах, я могу быть вынужден поменяться альянсами. Поляки сейчас лицом к лицу. Это будет близкая победа ». Оскуро ждал меня в фойе, но сделал вид, что не слушает меня и Алессандро. «Кого бы ты выбрал? Солсбери или Эриксон?



«Я думал, что смысл тайного голосования заключается в том, что мне не нужно тебе говорить». Он задумался. «Меня мало волнует политика. Кого бы ты выбрала? »



«Я еще не решила. Я до сих пор не уверена, что придумала моя сестра, когда она предупредила меня об Эриксоне и Константине Тарханове ».



«Мы всегда можем узнать».



"Ой?"



Алессандро повернулся ко мне, его внимание захватило. «Я назначу с ним встречу. Посмотрим, чего хочет русский ».



Мое внимание резко возросло. "Это хорошая идея. Я доверяю ему гораздо больше, чем своей сестре ».



«Из двух зол меньшее», - согласился он. «Позвони мне, когда закончишь в банке. Я хочу знать, как проходят собрания ».



Я только согласно улыбнулась. Я не могла остановить маленькую уловку самодовольства, уродство внизу. Но Алессандро промолчал. Только поцеловал меня в щеку и проводил до машины.



Глава восемнадцатая



Банк представлял собой огромное многовековое здание с колоннами вдоль фасада и людьми в костюмах с короткими рукавами на ступенях. Внутри было так же величественно, с мраморными полами и картинами американских войн на потолке. Винтажные диваны были сдвинуты вместе впереди, а столы выстроены вверх и вниз, их освещали маленькие зеленые лампы Тиффани.



Люди толпились, все были одеты безупречно. Даже администратор была безупречной, с ухоженными ногтями и ни единой волоска. Когда она заметила меня, она вежливо улыбнулась. Я заметила вспышку беспокойства на ее лице при виде Оскуро, но она не показала этого - она ​​была слишком натренирована для этого.



"Доброе утро. Чем я могу вам помочь?" Она поздоровалась.



«Привет…» Я обратила внимание на ее бейджик «Карен. Я здесь для встречи с мистером Бальбоа ».



"Конечно." Она постучала по компьютеру, и ее глаза слегка расширились. Она посмотрела на меня: «Миссис Роккетти на 9 утра? »



"Это я." - тепло сказала я. "Он доступен?"



Карен покачала головой. - Еще нет, мэм. Он заканчивает связь с клиентом прямо сейчас. Он ненадолго. Она указала на ряд диванов. «Могу я вам что-нибудь принести, пока вы ждете?»



Я осмотрела диваны и почувствовала, что мое внимание привлекла женщина. "Нет, спасибо."



Оскуро последовал за мной к диванам, его глаза сузились, когда я четко обозначила пункт назначения. Было бы вежливо выделить на стульях место, которое не было занято - социальный этикет и все такое.



Золотая голова женщины воткнулась в газету, она была одета в простую рубашку и брюки цвета хаки.



«Агент Падовино». Я поздоровался и сел рядом с ней. «Вы похожи на полицейского».



Кэтрин с легкостью сложила газету. «А вы, миссис Роккетти, похожи на мафиозную жену».



"Спасибо." Я скрестила ноги. "Что ты здесь делаешь?"



«Мне нужна причина, чтобы прийти в банк?» Спросила она.



«Этот банк предназначен для людей, не получающих государственных зарплат». Я огрызнулась. «Вы обычно приводите с собой в банк своих коллег?»



Мы обе посмотрели на других гостей в банке. Я узнала в одном из них агента Тристана Дюпона с его светлыми волосами и слишком яркими глазами, но я не узнала женщину рядом с ним. Очевидно, агент ФБР, но не тот, с которым я раньше сталкивалась.



«Ты приводишь своих телохранителей, я - своих».



Я слегка улыбнулась.



Глаза сестры упали на мой живот, округлые и выпученные. «Я слышала, ты попала во взрыв бомбы. Ты в порядке?"



«Я слышала, ты заложила бомбу. Ты в порядке?"



«Не будь трудной». Она сказала мне строго голосом старшей сестры. (Как младшая сестра, я никогда не смогла бы овладеть голосом старшей сестры. Одно из моих самых больших сожалений в жизни). «Я здесь не для того, чтобы тебя видеть…»



Она замолчала, когда мимо прошел незнакомец. Как только они ушли, она закончила фразу.



«… Я здесь по работе».



Я сделала вид, глядя на нее и ее коллег. «Я не вижу никаких объектов, похожих на бомбы. Вы оставили их в машине? »



«Почему ты в банке? Вашей семье не хватает денег? " Она возразила.



Оскуро сидел на диване рядом с нами и ясно выражал свой гнев на Кэтрин. Его брови нахмурились, а рот сжался.



Я отмахнулась от него. Кэтрин заметила и слегка улыбнулась. «Зачем ФБР интересоваться банком? Особенно такой престижный, как эта.


«На самом деле мы здесь для встречи с бухгалтером. Человек по имени Донни Бальбоа. Возможно, ты его знаешь. Острота ее улыбки означала, что она очень хорошо знала, что я знаю Донни Бальбоа.



«Я не могу представить, в каком преступлении, по вашему мнению, вы собираетесь обвинить мистера Бальбоа».



«Препятствие правосудию». Она сказала мне. «Судя по всему, он планирует подписать несколько предприятий, принадлежащих преступной организации. Следовательно, обеспечение того, чтобы ФБР не могло приближаться к ним. Разве это не дерзко?



Я притворилась шокированной. «О боже. Какой дерзкий мужчина. Его нужно немедленно посадить за решетку - за что вы сказали? Препятствие правосудию? »



Медово-карие глаза сестры яростно блуждали по моему лицу, пытаясь на что-то ткнуть пальцем.



«У вас есть доказательства, или вы бросаете камни в темноту и надеетесь, что вы во что-то попали?» Я спросила.



«Конечно, у нас есть доказательства. В отличие от вашей семьи, моя семья понимает, что нельзя обвинять кого-либо без разумных доказательств ».



Я начала раскачивать лодыжку. «Кажется, у тебя сейчас много семей. На самом деле, каждый раз, когда я тебя вижу, кажется, что у тебя появляется новая. Количество автомобильных аварий, в которых ты, должно быть, притворяешься погибшей… - засмеялась я. «Что ж, я удивлена, что ты даже вышла из дома! Ты должно быть устала."



«Я сделала то, что должна была сделать». Екатерина сказала. «Так же, как и ты».



«Возможно». Я ответила. «Или, может быть, ты пытаешься взъерошить мои перья».



Она покачала головой, золотые волосы отражали свет. «Не могу поверить, что ты все еще на их стороне. После меня."



" На какой стороне?"



«Не прикидывайся дурачкой». Екатерина предупредила. «Роккетти солгали тебе, они манипулировали и использовали тебя. И все же ты здесь, делаешь их грязную работу. Защищая их ».



«Ты тоже солгала мне».



Ее челюсти сжались. «Я не для этого выдала тебя замуж за монстра. Я просто оставила тебя, пока не смогла вернуться и защитить тебя ».



«И какая отличная работа ты проделала до сих пор. Мне любопытно узнать, какую часть взрыва бомбы на свадебном приеме ты считаешь защитой меня.



Глаза Кэтрин потемнели. «Происходит больше, чем ты думаете».



"Ну, это похоже." Я ответила. Она была права, но я не собиралась ей об этом говорить. «Но я терпелива. Намного более терпелива, чем когда-либо.



«Твоя готовность ждать погубит тебя». Предупредила моя сестра. «Иногда приходится стиснуть зубы».



«Или инсценировать свою смерть». Я добавила. Подергивающееся раздражения на ее лице стоило того.



Кэтрин перевела взгляд на своих коллег. Я могла сказать, что они слушали нас. К моему удивлению, сестра наклонилась ко мне ближе, дыхание щекотало мою щеку. Она прижала руку к груди, как будто что-то прикрывала под рубашкой.



Даже Оскуро сейчас нас не услышит. Я сжала пальцы и сделала ими знак.



Я встретилась с ней взглядом, не в силах скрыть свое любопытство.



«Ты пересмотрела мое предложение?» - спросила она, ее глаза метнулись к моему животу.



«Надеюсь, ты не имеешь в виду свое предложение, которое приведет к тому, что я буду представителем среднего класса и буду в бегах до конца своей жизни». - прошептала я в ответ, снова чувствуя себя почти маленькой девочкой, делясь секретами со своей старшей и более крутой сестрой. «Ты пересмотрела мое предложение?»



«Я надеюсь, что ты не имеете в виду твое предложение, которое помешало бы мне добиться справедливости и защитить невинных людей». Кэтрин ответила мягким голосом.



Наши лбы были прижаты друг к другу, мои волосы укрывали нас от мира. У меня возникло странное желание раскрыть ей свои кишки, как я обычно делала, когда была моложе. Я хотела рассказать ей о Данте, Элизабет, Нине, Алессандро и папе. Я чувствовала, как беспокойство скапливается у меня в горле, готовое к…



«Ты собираешься на обед с кандидатом Эриксоном?» Спросила она.



"Нет"



В ее глазах вспыхнуло удивление. «Тебя не пригласили?»



«Билл - мой любимый кандидат. Зачем мне тратить время на Альфонсо? »



"Это хорошо." Она вытеснила. «Он работает с Братвой».



«Так, ты все время говоришь».



Мы уставились друг на друга, ни один из нас не хотела ни от чего отказываться.



«В последний раз, когда ты приходила ко мне ...» - начал я. «Ты была там, чтобы заложить бомбу или жучки?»



Ее брови слегка нахмурились. «Жучки? Как подслушивающие устройства? "



"Да. Я нашла дюжину их у себя дома - в очень странных местах. И все они выпущены правительством ».



«Сообщество - это Форт-Нокс. Как я могла попасть в ваш дом, чтобы установить подслушивающие устройства? » Спросила она. «У вас всегда есть около десяти охранников?»



Я искала ее лицо, пытаясь найти хоть какой-нибудь ключ, хоть малейший намек на обман. «Так же, как ты заложила бомбу».



«Я не закладывала бомбу», - сказала она тоном, который сразу дал мне понять, что она заложила бомбу.



«Это твой большой шаг к защите невинных людей?» Я спросила. "Взрыв свадебного приема?"



«В вашей семье нет невиновных, миссис Роккетти». Она сказала.



«Даже дети?»



Ее губы сжались. «Детей никогда не бывает на свадьбах ночью».



Это правда. Большинство детей были собраны и отправлены домой после обеда. Возможно, если бы прием проходил в обеденный перерыв, дети были бы там, когда произошел взрыв.



Я послала краткую молитву Богу, поблагодарив Его за лето в Чикаго.



«Я не была за бомбу». Кэтрин призналась. "Но..."



«Но твой босс заказал это? И ты не могла сказать «нет»? » Я многозначительно посмотрела на нее. «Я говорила тебе, что все, кто находится за пределами Наряда, - рабы бюрократии? Ты веришь мне сейчас?"



«Я говорила тебе, что все внутри Наряда - монстры?» Она возразила. "Ты веришь мне сейчас?"



Я просто тупо улыбнулась. «Мы так давно не сплетничали. Не хочешь сказать мне, почему агент Дюпон смотрел на тебя и меня, не мигая, все время, когда мы разговаривали?



В самом деле, его нордические голубые глаза были натренированы на нас все время, с напряжением на его лице. Ни один мужчина не заботился о своей работе так сильно.


Могу поклясться, что щеки моей сестры немного покраснели. «Беспокойся о своих отношениях, сестра». - предупредила она, пытаясь скрыть смущение. «Мы обе выросли на слухах о Данте, Николетте и других женщинах Роккетти. Если ты останешься с мужем, то в конечном итоге станешь такой же, как они ».



«Тебе всегда нравилось доказывать свою правоту. Не говори мне, что ты так сильно изменилась. Я ответила, не желая показывать ей, как сильно меня нервировали ее слова.



"Миссис Роккетти? »



И Кэтрин, и я вздрогнули, слишком потерявшись в нашем мире, чтобы заметить кого-либо вокруг нас. Мы разошлись, снова впуская прохладный воздух. Передо мной стоял Хьюго Дель Гатто с портфелем в руке сузив глаза.



"Мистер Бальбоа нас сейчас примет». Он сказал.



Я улыбнулась. "Конечно. Дай мне минутку. Мне нужно кое-что быстро сделать». Я снова повернулась к Кэтрин, которая сердито смотрела на адвоката. «Я предлагаю тебе и твоим друзьям уйти сейчас».



"И почему же?" - спросила она, переводя взгляд на меня.



«Потому что я дала сигнал Оскуро сообщить службе безопасности, что вы меня преследуете. И заставляет меня - очень богатую женщину и постоянного клиента - чувствовать себя некомфортно ».



Кэтрин бросила голову на диван, но не заметила Оскуро. Мой телохранитель был в другом конце комнаты, приближаясь к нам. Приближались два страшных человека с надписью «БЕЗОПАСНОСТЬ» на груди.



Я поднялась на ноги. «Берегите себя, агент Падовино».



«Это еще не конец, София». Она пригрозила. «Мы идем за тобой. Мы идем за тобой и твоей семьей »



«Мэм!» - рявкнул один из охранников. «Мне придется попросить вас уйти. В настоящее время."



Я подошла к Хьюго, слабо улыбаясь сестре. Екатерина и ее коллеги встали, никто из них не выглядел счастливым. Но без ордера они не могли требовать остаться в здании. Особенно, если они рисковали делом.



Моя сестра посмотрела мне в глаза. Они обещали возмездие.



Возможно, Кэтрин и ФБР взяли верх. Может, они сейчас выигрывали, но было приятно, когда ее выгнали из банка. Чтобы выиграть эту битву, даже если они в настоящее время выигрывают войну.



Я смотрела, как трое ушли, а охранники следовали им по пятам. Несколько посетителей одарили их быстрыми взглядами, нисколько не удивившись, увидев, что из банка выводят плохо одетых людей.



Я послала Хьюго яркую улыбку. - Хорошо, мистер Дель Гатто?



Когда через час я покинула банк, я был генеральным директором и главой круга Чикаго, а также был владельцем ресторана Подлый Сэл и Николетте. На мое имя было еще несколько предприятий, от подставных корпораций до дорогостоящего искусства, которое в настоящее время сдавалось в аренду галереям по всему штату.



Я даже создала свой собственный маленький секретный проект благодаря идее Алессандро иметь что-то свое.



Ничто не могло отнять у меня улыбку.



Глава девятнадцатая



Атмосфера была напряженной.



Я целый день готовила Николетту для наших ирландских гостей. Я меняла план рассадки более сотни раз, дважды проверяла меню и разговаривала со всем персоналом индивидуально и с максимальной добротой, насколько могла. Вы поймали больше мух с медом, чем с уксусом.



По мере того, как время приближалось, начали прибывать Роккетти и высокопоставленные люди из Наряда. Все они были одеты в свои лучшие костюмы, костюмы, делавшие их более цивилизованными. Моего мужа в том числе.



Он натянул манжеты и галстук, пока не стал выглядеть так, будто вот-вот выпрыгнет из костюма. Между беготней, приготовлением напитков и живой музыкой мне приходилось поправлять его галстук более пяти раз. В конце концов, Алессандро перестал ерзать.



Ночь опустилась на Чикаго, и комната становилась все более и более напряженной. Охранники перекладывали ружья между руками, Дон Пьеро постучал вилкой по тарелке, мистер Маджио взял свой второй амбиен.



"Они здесь." Сказал солдат у окна. Он смотрел на хорошо освещенную дорогу внизу. «Энрико их приветствует».



Никто не дышал.



Лифт звенел, и мы все наблюдали, как числа начали мигать все выше и выше.



Инстинктивно я схватила Алессандро за запястье, впившись пальцами. Он скрутил руку, неловко обхватив мою руку пальцами. Никто из нас не смотрел друг на друга.



Дон Пьеро поднялся с холодными глазами. Он кивнул солдатам подбородком. Будьте настороже.



Двери лифта со скрипом открылись, и из них выскользнула стая хорошо одетых мафиози. Охранники рассыпались веером, осматривая окрестности на предмет угроз. Когда они решили, что это безопасно, они отошли в сторону, обнаружив старого рыжеволосого человека с острыми карими глазами.



Патрик «Плохой Пэдди» Макдермотт. Босс толпы Макдермотта.



«Пьерджоржио». Он поздоровался с кривой ухмылкой.



Дон Пьеро подошел к группе. Солдаты напрягся. «Патрик, это было слишком долго».



Двое пожали друг другу руки, ни один из них не стал угрожать. Они были почти похожи на двух дедушек, дрожащих от игры в бинго.



Оба свиты Дона, казалось, расслабились. Но никто не ослабил бдительности.



Алессандро выскользнул из моей руки, но вместо того, чтобы отойти, как я боялась, он положил руку мне на поясницу. Я не понимала почему, пока не обратила внимание на людей, стоящих за Бад Падди, и на то, где сосредоточено их внимание. Совершенно неожиданно мне пришло в голову, что, несмотря на женский персонал, я была единственной женщиной в комнате.



Моя кожа покалывала от их похотливых глаз и неряшливых ухмылок, но лицо оставалось простым и довольным.



Между двумя группами состоялось знакомство. Два сына Бад Пэдди, Симус и Кормак, остались близки со своим отцом. Все они имели схожие черты с клубнично-светлыми волосами и тонкими усами. Он представил других своих участников, множество ирландцев, которые не выглядели счастливыми быть здесь.



Дон Пьеро также представил свою сторону комнаты. От его сына до внуков (меня считали «женой моего внука, Софией») до его младшего босса и консильери. Приветствия были вежливыми и сердечными, ни в коем случае не намекающими на какую-либо вражду между двумя группами.



«Я должен еще раз поблагодарить тебя, Пэдди, - сказал Дон Пьеро, когда мы заняли свои места, - за то, что доставили нам Ангуса».



Я жестом пригласила сотрудников налить вино, лишь наполовину прислушиваясь к разговору. Босс и их высокопоставленные члены сидели за огромным круглым столом, достаточно большим, чтобы вместить десяток человек. Менее важных членов отвели к столам меньшего размера или попросили ждать у стен, наблюдая за окрестностями.



Алессандро пододвинул меня к своему стулу - и, к моему ужасу, я поняла, что нам придется сидеть рядом с Доном Пьеро, напротив Бад Падди. Не то чтобы я не хотела слушать. Я действительно хотела. Но меня больше беспокоило то, чтобы вечер прошел гладко и не привлёк внимание Бад Пэдди.



«Ты сделал все, что могла», - сказала я себе, когда села и расстелил салфетку себе на коленях. Обед будет хорош, а Бад Пэдди женат.



Не то чтобы это когда-либо останавливало гангстера.



«Это не было проблемой». - сказал Бад Падди. Он закурил сигару, дым поднимался до крыши. «Мы поймали его при попытке перейти к дяде через нашу территорию».



«Подлый ублюдок», - согласился Дон Пьеро и сделал глоток вина.



Больше никто не осмеливался говорить.



В один из самых скучных моментов я наткнулась на канал Animal Planet. Эпизод был о том, как собрать вместе животных, которые обычно не встречаются в одной экосистеме. Они смоделировали фальшивые условия и представили нам двух разных хищников. В одном из представлений был лев против медведя.



Я не знала, почему они так старались оживить этих двух зверей. Они бы сэкономили намного больше денег, просто записав противостояние Дона Пьеро и Плохого Пэдди. Хотя их слова и действия были цивилизованными, было что-то в ауре между ними, что заставило меня вспомнить этого льва и медведя. Два хищника, одна неправильная экосистема.



«Я слышал, вы имеете дело с федералами». - сказал Бад Падди хриплым голосом. Он выпустил еще один клуб дыма.



«Ничего, с чем мы не справимся». - легко ответил дон Пьеро. "Как Милуоки?"



"Жарко."



"А Мэри?"



Бад Падди улыбнулся сквозь сигару, сверкнув желтыми зубами. "Она хороша. С любовью к внукам ».



«Передай ей мои добрые пожелания».



Я была в High Tea, который был более жестоким, чем этот ужин.



Закуски принесли и подали еще до того, как прекратилась светская беседа. Коллекция брускетты, кростино и чиабатты, покрытая грибами. От этого аромата у меня в животе бурчало от голода.



Плохой Пэдди ел закуски, кладя кусочки в рот между затяжками сигары. «Мои комплименты шеф-повару, Пьеро».



«Я передам их». Дон Пьеро налил себе еще вина. «Мы оба старики, Патрик. Давайте не будем тратить время на красивые слова ».



Казалось, вся комната наполнилась энергией. Начались мирные переговоры.



"Конечно. Молодые люди так озабочены своей светской беседой ». Бад Пэдди откинулся на спинку стула, сцепив руки на животе. «В последнее время было слишком много кровавой бойни. Я вспоминаю нашу молодость - ту, где преступность процветала, когда не было руководства ».



Дон Пьеро выглядел так, будто согласился. «Мир выгоден».



«Как и война».



«Такова война», - подтвердил он.



«Две наши организации долгое время были союзниками, - продолжил Бад Падди. «Действия Галлахеров были независимыми и без нашей помощи».



«У них не было поддержки в вашем сообществе?» - поинтересовался Дон Пьеро. «Странно выбирать кого-то другого вместо себя».



Челюсть Бэд Пэдди чуть дернулась. «Макдермотты никогда не были союзниками Галлахеров. Мой отец посчитал их слишком опрометчивыми, и я согласен. Напасть на свадьбу г ... - Он с отвращением облизал язык. «Это постыдно и не по-нашему».



«Дом Галлахера оказался для меня болью». - сказал Дон. «Но я задаюсь вопросом об их связях с федералами».



На лице ирландского босса на мгновение промелькнуло замешательство. «Связь с ФБР? Пьеро, ты не можешь внушать мне то, что я думаю. Чтобы один из нас вступил в союз с правительством ... »



«У меня есть очень достоверные сведения, что ФБР помогло им организовать нападение на свадьбу моего внука». - сказал Дон Пьеро. «И если они могут атаковать священную церемонию, они более чем способны стать стаей крыс».



Обвинение прокатилось по комнате, заставив солдат встать на ноги, а разговоры затихли. Крысы. Одно из худших оскорблений, которое когда-либо можно было назвать мужчин в мафии. Плохие вещи случались с предателями, с крысами, и все это не было вежливым разговором за ужином.



«Это серьезное обвинение». - сказал Бад Падди. «Хотя все доказательства, по-видимому, подтверждают, что это правда».



"По всей видимости?" - внезапно сказал Тото Грозный. Новый голос в разговоре поразил всех нас. «Вы сомневаетесь в словах моего отца?»



Дон Пьеро помахал своему сыну. «Я уверен, что босс не имел в виду ничего подобного, Сальваторе». Выражение его лица заставило Бад Падди возразить, но ирландский босс мудро не стал. «Вам нужно найти способ, чтобы это больше не повторилось».



"Мне?" - спросил Бад Падди.



"Конечно. Это не «Коза-Ностра», которая связана с федералами ».



Бад Пэдди посмотрел на меня. Волосы на затылке встали дыбом. "А вы не связаны?"



«Хочешь что-нибудь сказать, Пэдди?» - спросил Алессандро. «Или вы соглашаетесь взять на себя ответственность за семью Галлахеров?»



Ирландский босс нахмурился и указал на Дона Пьеро. «Я не контролирую семью Галлахеров. Но их территория сейчас пуста…



«Мы возьмем это». - легко сказал Дон Пьеро. «В конце концов, это часть Чикаго. А Чикаго, как тебе хорошо известно, Пэдди, принадлежит мне.



«В нем много ирландцев». Он ответил. «Разве не было бы более подходящим, если бы он переходил от толпы к толпе, а не от толпы к мафии?»


Дон Пьеро слегка улыбнулся. В этом не было ничего дружеского. «Вы могли бы контролировать территорию из Милуоки?»



«Это не невозможно». Бад Пэдди выпустил еще немного дыма. Я посмотрела на детекторы дыма с легким беспокойством. «То, что случилось с Галлахерами, больше не повторится. Я уже разговаривал с другими мобами в Иллинойсе ».



"Ой? И что у вас есть?"



«Как я уже говорил,« ​​Галлахеры »были разорваны».



«Возможно, они были для ирландской мафии, но у нас все еще есть много других мафий, от которых надо устать».



Глаза Кормака Макдермотта свирепо сверкнули. «От кого вы устали, сэр?»



Дон Пьеро проигнорировал молодого человека, сосредоточив его внимание на Бад Пэдди. Ирландский босс спокойно встретил его взгляд и сделал еще глоток сигары.



«Только дурак не устает от мафии». - сказал Дон Пьеро.



Бад Пэдди слегка улыбнулся. "Конечно." Он вытер рот салфеткой. «Я слышал, Братва перебралась в Америку. Особенно Нью-Йорк ».



«Я слышал то же самое».



«Я надеюсь ... наша долгая дружба переживет их». - осторожно сказал Бад Падди, его второе значение было ясным. Я надеюсь, что мы будем союзниками против Братвы, если они что-нибудь предпримут.



Дон Пьеро кивнул. "Конечно. Одна из наших девушек выходит замуж за Дона Фальконе в ноябре этого года. Мы предложим им поддержку, если русские все же решат, что им нужен центр власти в Нью-Йорке ».



Елена, быстро сообразила я. Он полагался на брак Елены, чтобы укрепить власть против русских.



«Моя сестра замужем за одним из Fiaich's». Он ответил. «Мы тоже предложим Нью-Йорку поддержку, если русские решат, что хотят получить кусок».



Они думали, что это возможно? Константин Тарханов произвел на меня впечатление жестокого человека, но претендовать на власть в Нью-Йорке? Это было невозможно. Пять семей Нью-Йорка правили городом более века. Они не позволили бы так легко уничтожить свои собственные. Особенно против Братвы.



«Возможно, до этого не дойдет. Но всегда лучше быть готовым, не так ли? Дон Пьеро смыл остатки закуски.



Я посмотрела на часы. Ужин подадут через шестнадцать минут.



Это если два босса заранее не убивают друг друга в пассивном споре.



«Я рад, что мы согласны, Пьерджоржио». - сказал Бад Падди. Я не помню, чтобы они ни в чем соглашались - была ли их взаимная ненависть к Братвам фундаментом, на котором зиждился их союз?



«Вы доставили Ангуса Галлахера к нашему порогу. Мы у вас в долгу ».



Бад Пэдди улыбнулся, как старый дружелюбный дедушка. «В таком случае у меня есть для тебя подарок». Он указал через плечо на своих охранников. Они исчезли в лифте.



"Для меня?"



Все солдаты из Наряда выпрямились. Алессандро рядом со мной слегка напрягся, сузив глаза на гангстере.



«Когда мы разбили свиту Ангуса в Ирландии, мы нашли редкую красоту. Я знал, что через секунду она станет для тебя идеальным подарком. Она?



«Вы не сделали». Смеялся дон Пьеро. «Я старик, Патрик».



«Я уверен, что ты найдешь ей применение».



Дверь лифта зазвенела, и из них вышло несколько солдат Бад Пэдди. Мне потребовалась секунда, чтобы заметить ее, но как только вы это заметили, я уже не мог отвести взгляд.



Самая красивая женщина, которую я когда-либо видела, вошла в комнату. Ей было чуть больше тридцати, с веснушчатой ​​жемчужно-белой кожей и тонкими, но яркими чертами лица. Волосы у нее были длинные и рыжие, напоминающие огонь в бутылке. Два умных зеленых глаза остановились на ее лице, осматривая комнату.



Она на мгновение встретилась со мной глазами, узнав во мне единственную женщину в комнате, прежде чем взглянуть на пол.



«Любовница Ангуса Галлахера». Бад Падди сказал доволен. «Эйслинг Шилдрик».



«Знаменитая ирландская роза?» - проворчал Дон Пьеро, он выглядел весьма заинтересованным.



Я повернулась, чтобы понять выражение лица Алессандро, но мой взгляд скользнул по Тото Грозному и остановился. Мой тесть выглядел ... прожорливым. Он выглядел так, будто собирался вскочить со своего места и броситься на Эйслинг Шилдрика. Вожделение на его лице заставило меня покраснеть.



Это было нехорошо, я поняла очень быстро.



Бад Пэдди указал на Дона Пьеро. «Мой подарок тебе. Красивая женщина, которая составит вам компанию в старости.



Дон Пьеро усмехнулся. «У Ангуса были свои недостатки, но он определенно мог их выбрать». Он сказал Эйслинг: «Приятно познакомиться, дорогая».



Эйслинг сделала реверанс. "Сэр."



Я изучала выражение лица Эйслинг. Она ничего не раскрыла.



«Спасибо за подарок, Патрик». - сказал Дон Пьеро с легкой улыбкой. «Я не уверен, куда ее девать».



«Я возьму ее».



Мы все обратились к Тото Грозному.



Дон Пьеро, похоже, не волновал взрыв сына. В отличие от Энрико, который смотрел на Эйслинг с чем-то вроде беспокойства. "Отлично."



«Кто-нибудь, дайте ей стул». Тото рявкнул.



Я подала знак одному из сотрудников. «Пожалуйста, выложите еще одну тарелку для мисс Шилдрик».



При звуке моего голоса Эйслинг повернула голову, в ее глазах вспыхнул интерес. Но она ничего не сказала. Только послушно последовала за сотрудником к одному из меньших столов, и глаза Тото все время смотрели на нее.



Любовницы могли быть чем-то вроде больной темы в Наряде.



У большинства женатых мужчин была любовница, несмотря на то, что их жен почитали за целомудрие. Но любовницы не входили в клуб жены. Оставив их застрявшими в странной неопределенности, где они не были частью семьи и при этом должны были вести себя так, как если бы они были. Единственное правило в отношении любовниц - они не могут быть итальянками.



Мой взгляд упал на Алессандро и его твердое красивое лицо. Он планировал завести любовницу? От этой мысли у меня стало тяжело на сердце.



К моему внезапному облегчению, ужин был подан. Мы предложили в меню пять отдельных блюд, так что было достаточно разнообразия, но не слишком много, чтобы кухня была перегружена. Плюс ко всему нужно было продумать варианты питания.



Стук вилок и разговоры людей начали нагревать комнату. Дело между Доном Пьеро и Бад Пэдди было улажено. Они были союзниками, даже друзьями, несмотря на Галлахеров. Они поделились смехом, подарком, а теперь и ужином.



Алессандро прижался к моему уху, когда в комнате усилился шум, его горячее дыхание щекотало мою щеку. "Ты сделала хорошую работу."



«Ночь еще не закончилась». Я повернулась к нему, встретившись глазами с ним. Я была так близко, что увидела, как на его щеке прилипла ресница. «У тебя есть ресницы».



Алессандро склонил голову набок: «А? Где?"



"Вот." Я осторожно смахнула ее с его щеки.

На его лице появилось странное выражение, и он слегка отступил. Я проигнорировала странную боль, которую чувствовала, и быстро перешла к другой теме. «Ты действительно думаешь, что Братва представляет такую ​​серьезную угрозу?» Я прошептала. «Может, они станут союзником Эриксона».



«Чикагский политик? Это было бы пустой тратой времени». - ответил Алессандро тихим голосом. «Я думаю, что« Братва »хочет сесть за стол, но трудно решить, когда и где они сыграют. И сколько ущерба они нанесут ».

ТЕЛЕГРАМ

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Большая библиотека с любыми жанрами и авторами

Большая Библиотека

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги