Приручить Шерхана

Глава 11

Отчаянно хотелось позвонить Наташке, поговорить хоть минутку, чтобы успокоить расшатанные нервы. Подруга умела вернуть Яне силу духа, она придерживалась принципа, что безвыходной ситуации не бывает, нужно лишь найти этот самый выход. А вот Янка её уверенности отнюдь не разделяла.

Артём велел ей идти в ванну, и она слышала, как он запер её там. Не доверяет, всё ещё хочет убедиться, что она не солгала, и единственная цель её — красивая жизнь за его счёт. А время утекало, с каждым часом приближая неизбежное. Бандитов уже могли выпустить из-под ареста, хотя полиция так и не взяла с неё показаний о похищении. Но как они это сделали бы, если она исчезла?

Эдик тоже не в курсе, куда она подевалась. Наверное, волнуется, Яна видела, что он искренне пытался ей помочь. Но втягивать парня в свои неприятности ни к чему. Они и знакомы-то всего день.

Сбросив чужую одежду, в которой чувствовала себя некомфортно, девушка погрузилась в горячую воду. Пушистая пена обволокла плечи, резко пахнула запахом горного ручья. Мыться мужским ароматом не очень приятно, да выбора не было. Сегодня вообще не до капризов, это её последний шанс осуществить задуманное. Надо засунуть гордость поглубже, притвориться раскованной, и сделать всё, чтобы не разочаровать Шерханова.

Как потом договариваться с собственной совестью, Янка не знала. Грела лишь одна мысль, она пошла на это унижение ради сестрёнки. Алька, глупая, ни в чём не виновата, нельзя допустить, чтобы та пострадала. Бандиты — страшные люди, а вернее нелюди, они не пожалеют, им плевать, с кого спрашивать. Она уже в этом удостоверилась.

Пока ей сказочно везло, головы не лишилась, но фарт ведь может и закончиться. Лучше не искушать судьбу.

Видимо, плескалась она долго — несколько раз подливала горячей воды, исступлённо тёрла себя мочалкой, три раза вымыла волосы. Когда в скважине звякнул ключ, Янка погрузилась в пенную шапку по самые уши, глядя на дверь. Артём возник на пороге спустя мгновенье, быстро окинул взглядом исполинских размеров ванную, и шагнул к Яне. Ключи от машины он подбросил вверх на ладони, и хмыкнул, поняв, что она пыталась спрятать от него наготу.

— Полтора часа, крошка. Ты чё, всегда столько времени торчишь в ванне?

Так он успел куда-то съездить? А впрочем, не её дело.

— Нечего было меня тут запирать! — огрызнулась она, не шелохнувшись, но судорожно сведя колени вместе под густыми облаками пены. — я, по-твоему, могу ходить сквозь стены?

— Скоро выясним, чё ты можешь, а чего нет. Вылезай.

Она гневно сверкнула глазами. Он что, так и будет здесь стоять? Полный контроль, блин?

— Выйди. — неохотно попросила она, пересилив себя. — мне нужно… Одеться.

— Я сказал — вылезай. — повторил Артём, стащив с плеча, и бросив на бортик одно из купленных платьев.

Сиреневая ткань намокла, повиснув жалким кулём. Яна сердито насупилась.

— Сам это надевай! Оно же мокрое!

Он посмотрел на вещь, сгрёб в охапку, и швырнул на пол. Янка и пикнуть не успела, как её выволокли из уютного пенного царства, и снова, словно добычу, перекинули на плечо. На её вопли он никакого внимания не обратил, отнёс куда-то, она только различала мелькавший паркет и дубовые двери с матовыми стёклами. Вскрикнула, ощутив под голой попой прохладную поверхность, волосы упали на лицо, мешая видеть.

Резким движением девушка собрала мокрые сосульки в гульку, уже не переживая по поводу наготы. Не всё ли равно, если она собиралась спать с этим дикарём!

— Кофе нет, я эту отраву не употребляю. Чай крепкий, хочешь — разбавь водой. — деловито сообщил Шерханов, усевшись напротив неё за длинный стол с полированной столешницей.

Она уставилась в кружку, стараясь не замечать, как её саму сканировали пристальным взглядом. То, что Артём назвал чаем, напоминало густую, тягучую массу расплавленного обсидиана, но запах был приятным, лимонно-мятным. Сам хозяин дома маленькими глотками отпивал из огромной кружки, по-прежнему смотря на Яну.

— Не буду. — заявила она, вспомнив, как этот напиток назывался в тюрьме.

Вроде, от чифиря любители этого отвратительного пойла даже испытывали что-то сродни опьянения. Капец, посчастливилось же ей, спасибо, Артём хоть наркотиками на баловался. Травиться всякой дрянью Яна не желала.

— В холодильнике есть минералка. Алкоголь пить ещё рано.

Она дёрнула плечом, поднесла, было, руки к гульке, чтобы укрыться хотя бы волосами, но резкий окрик пригвоздил её к месту:

— Не тронь! Не смей от меня прятаться.

Она медленно вернула ладони на стол, чувствуя себя неуютно, униженно, и неуверенно. Шторы в кухне были задёрнуты, но Яна и так знала, что сейчас примерно часа три дня. Ну, и зачем он купил ей все те наряды, если она щеголяет нагишом, как развратница! Гнев так и бурлил, но выхода ему давать нельзя.

— Есть хочу. — сказала она, покосившись на встроенный в стену холодильник. — может, ты и обходишься своим дурацким чаем, а я с вечера ни чёрта во рту не держала!

Артём вскинул брови, губы его изогнулись в усмешке, и Янка сообразила, как двусмысленно прозвучала фраза. Приготовилась дать отпор, вздумай он отпустить сальную шуточку, но мужчина поднялся, распахнул дверцу, и, проинспектировав содержимое полок, обернулся. Яна вздохнула — там не то, что мышь повесилась бы, но и зацепить собственный хвост бы ни за что не нашла. Единственная полка сияла девственной чистотой, остальные почему-то отсутствовали, лишь в дверце одиноко притулилась пластиковая бутылка «боржоми».

Похоже, придётся бороться не только с чувством достоинства, но и голодом.

— Ладно, не дуйся, закажем жратву на дом. — смилостивился Артём, подмигнув Янке. — щас брякну, через полчаса доставят.

Он позвонил в какой-то ресторан, быстро договорился, и подошёл к Яне. У неё ёкнуло сердце, по коже пополз озноб. Намерение Артёма было слишком явственным, глаза его потемнели, взгляд стал пронзительным. Рывком, подняв со стула, он в несколько шагов оттеснил её к разделявшей на два помещения кухню стойке, отодвинул стаканы и салфетки, усадил на неё Яну. Руками ей пришлось упереться позади себя, чтобы удержать равновесие на скользкой полировке.

Подняв голову, она обомлела. Артём шумно выдохнул, коснулся кончиками пальцев её подбородка, и она не могла разорвать зрительный контакт глаза в глаза, напряглась, как натянутая тетива, мелко дрожа от неизбежности того, что должно произойти. В животе противно заурчало, но голод был тотчас позабыт под натиском грубого поцелуя. Она всегда думала, что ей не понравится так целоваться, Игорь был неизменно нежен, да и не углублял поцелуи. Сейчас с ней не возились, и язык Артёма по-хозяйски вдруг пробрался в её рот, а Янка неожиданно снова ощутила первые отголоски пробуждавшегося возбуждения.

Это было ошеломительно приятно, голова слегка закружилась, вытесняя ненужные мысли. Горячность прижимавшегося к ней мужчины будоражила, и очень интимно было то, как он стоял — между её раздвинутых ног, которые она не помнила, как развела. И его пальцы нагло скользили по внутренней стороне бёдер, не касаясь сокровенного местечка, но в опасной близости от него. Поглаживали, чуть сдавливали, шлёпали, и это вызывало у неё ещё более сильную дрожь.

Настала очередь и сосков. Янка и не догадывалась, какое сладкое удовольствие будет испытывать, когда вершинки оказались во власти мучителя. Она с силой закусила губу, сдерживая стон, а он наблюдал за её реакцией, потирал бусинки между двумя пальцами, пощипывал, покручивал, и приплющивал. Накрывал ладонями, легонько хлестал наотмашь, и Яна вздрагивала, неловко ёрзая и чувствуя, как становится липко между ног.

— Тебе по кайфу немного грубости, крошка. Я так и думал… — удовлетворённо шепнул Артём, захватил губами пылающую от поцелуев шею, и оставляя влажные дорожки лёгких укусов от мочки ушка до ключицы.

Она сглотнула, ненавидя его за то, что мучил её, изучал, словно прилежный ученик экспонат на уроке биологии. По вкусу ли ей грубость? Яна не знала. Но реакция на такие ласки была однозначной, что толку отпираться. Не признаваться же в своей неопытности. Впрочем, он и не ждал ответа, усмехнулся, небрежно взъерошил волосы. Во взгляде его Янка отчётливо прочла обещание полноценного продолжения небольшой проверки, и внутренне сжалась, с ужасом, но и нетерпением предвкушая, что ей уготовано ночью…

Если бы Зинаида проявила чуть больше настойчивости, она бы знала, что звонила вовсе не Янка. Сунь старуха нос дальше, чем сделала это, и Алька сейчас сидела бы под замком у неё дома. Но девушке посчастливилось, крёстная наивно поверила, что звонить ей на номер могли только те, кому она его давала, то есть приятельницы, лечащий врач и Яна.

А Валя схитрила, послала со своего телефона смс Андрею, сообщила Зинаидин, чтобы оставаться с ним на связи, когда будет необходимость. Вот он и объявился. Старушенция даже не ответила на входящий вызов, приволокла свою древнюю «нокию» Альке, — Яночка её драгоценная на проводе. Зато Алька не под домашним арестом.

Шерханов опаздывал, и она нервничала. Он ведь сказал, что приедет к восьми часам утра, а уже почти девять, но Валя преданно ждала в условленном месте, неподалёку от въезда в город. Зине соврала, что пошла за продуктами, благо, та отпускала её на рынок одну. Да и всей правды ей ни Валя, ни Янка не открыли, она ж уверена, что проблем нет, а младшая крестница просто устала от столичной суеты и решила пожить у неё до начала учебного года.

Дура старая, могла же и матери её позвонить, спросить, чего это Альку в Тарусу не тянет. Но Яна попросила матери ни фига не говорить, мол, Елена не в курсе, что дочь к Зинаиде намылилась на остаток лета…

Маясь от скуки, изнывая на душном воздухе, Валя то и дело поглядывала по сторонам. Со стороны трассы её не заметят, она пряталась за заправочной станцией. Машину Андрея увидит издали, успеет выскочить навстречу. В бутылке с соком остались жалкие крохи, да и пить противно нагретую на солнце субстанцию с персиковым вкусом не хотелось больше. К тому же, одолевал голод, Алька с вечера от волнения мало поела, а утром было некогда чаёвничать — Зина могла что-то заподозрить неладное, уж очень у девчонки тряслись поджилки.

Наконец, из-за поворота вынырнул знакомый серебристый внедорожник, сердце гулко стукнулось о рёбра, и Алька торопливо двинулась к дороге. На заправке было пустынно, народ ещё не заполонил площадку, поэтому она не боялась напороться на кого-то из соседей Зины.

Юркнув в прохладный салон, где работал кондиционер, Валя с визгом бросилась на шею мужчине. От него терпко пахло дорогим одеколоном, и она долго не могла выдохнуть, наслаждаясь любимым запахом. Андрей снисходительно улыбнулся её бурному проявлению чувств, чуть отстранился, и приобнял Валю.

— Сияешь, как новая монетка. Соскучиться по мне успела?

Она кивнула, всматриваясь в загорелое, холёное лицо. Он был из тех мужчин, которые всегда притягивают внимание женщин — знающий себе цену, харизматичный, несмотря на то, что не обладают настоящей красотой. Алька прямо млела от его улыбки, балдела от густого, как мёд, голоса, и в глаза эти чёрные готова была глядеть вечность.

— Ладно, щас не до обнимашек, малыш. Где деньги?

Она растерянно моргнула, улыбка ещё играла на губах. Андрей нахмурился, побарабанил пальцами по рулю, и мимолётно глянул в боковое окно. В сторону Калуги промчалась белая «вольво», вмиг исчезла в клубах выхлопных газов.

— Деньги…? — заикнувшись, спросила Алька.

— Де-еньги, — нетерпеливо протянул он, хлопнув руками по коленям. — кейс с баксами. Тот, который ты должна была забрать из дома моего брата.

Она похолодела. Разве они о чём-то таком договаривались? Андрей ведь, после того, как она по его инструкции выкрала кейс из клуба, велел ей спрятать его в загородном доме Артёма, а потом прикинуться лохушкой, если вдруг на неё начнут катить бочку. Она всё выполнила чётко.

— Я… Не забирала. — тихо, часто заморгав, произнесла девушка. — думала, ты сам…

— Ты чё, в «вайбере» мою смс не читала? Я тебе писал, что баксы надо вынести, потому что брат вот-вот должен был вернуться в Москву! — рявкнул он, мгновенно побагровев от злости.

Валя вздрогнула от его резкого окрика. В мессенджер она не заходила с того вечера, как разыграла спектакль перед сестрой, да и телефон Янка сразу отключила. Правда, Алька отправляла Андрею смс-ку уже от Зины, но вай-фай не включала, и, конечно, не видела его послания. Она испугалась, поняв, что, наверное, накосячила, и Андрей сейчас взбесится.

Получается, всё зря, — риск, враньё Яне и крёстной, бегство?! И деньги — в доме того, у кого они их стырили?!

— Вот я идиотка… — жалобно заныла она, закрыв лицо ладошками. — Андрюш, прости меня. Я… Я не подумала, что ты можешь мне в «вайбер» написать.

— Да я и не собирался! — отрывисто бросил он, закурив. — звонил тебе на сотовый, ты вне зоны была. Какого хрена мобилу вырубила?!

— Яна велела. — виновато покосилась Алька на мужчину, и, подавшись к нему, робко дотронулась до руки. — Андрей, а что теперь делать? А если твой брат уже нашёл кейс? Что, если он поймёт, кто его подставил? Что, если…

— Помолчи! — отмахнулся Шерханов, яростно туша окурок во встроенной пепельнице. — ладно, толку щас хныкать и гадать. Ни хрена он не нашёл, а то бы уже кипиш поднялся. Куда ты баксы спрятала, где они там?

Валя воспрянула духом, довольная собственной находчивостью.

— Под ванной, в самом углу. У него ванна целый корабль, Андрей! Под ней можно спрятаться самому, не то, что кейс засунуть!

— Дело дрянь. — сквозь зубы процедил он, взлохматив волосы. — ключ от дома давай сюда. Сам деньги заберу.

Девушка порылась в рюкзачке, и протянула ему требуемое. Андрей смягчился, натянуто улыбнулся, и потрепал Альку по щеке.

— Всё, не заморачивайся, малыш. Нет проблемы, которую бы я не разрулил. Прорвёмся.

— Я поеду с тобой? — прильнула к его плечу окрылённая Валя, преданно заглядывая в глаза.

— Нет. — после заминки ответил Андрей, и крепко сжал её пальчики, поднёс к губам. — ещё не время, Валюш. Больше мне не звони, поняла? Приеду за тобой, когда станет безопасно. Сама понимаешь, в какую игру мы встряли. Сестре ни звука, и вообще никому о том, что мы знакомы. Потерпи, малыш, скоро встретимся и свалим заграницу.

— Мне через две недели восемнадцать. — сообщила Алька, прижавшись щекой к его руке. — а осенью одиннадцатый класс заканчивать. Надоела эта школа! Я же в девятом на второй год осталась, маманя на дыбы, говорит, аттестат о полном среднем образовании надо получать.

— Учиться надо, так дедушка Ленин сказал. — насмешливо подытожил он, подмигнув надувшей губы Альке. — но это тем, у кого бабок нет. А у тебя они скоро будут, так что, забей на школу. Ты мне и так нравишься, малыш, без красных дипломов и медалей.

Она расцвела, во взгляде её читалось обожание.

— Мне пора.

— Ты за мной приедешь?

— Куда я от тебя денусь, глупенькая. — легко пообещал Андрей.

— Вообще-то, я не ребёнок, и всё понимаю! — припечатала Валя, насупившись. — не надо говорить со мной, как с маленькой!

Мужчина хмыкнул, наклонился, легонько обнял её, поцеловал куда-то скользяще в уголок губ, и толкнул дверцу. Алька нехотя выбралась в душное утро, стараясь прогнать тревожные мысли. Нужно возвращаться, заскочить на рынок, иначе Зинаида её со свету сживёт своими нотациями, мол, опять где-то шлялась.

И Янка что-то не звонит. Любопытно же, как там дела, выкрутилась она или тоже где-то тихо отсиживается, пока «быки» Артёма переворачивают весь город в поисках пропавших денег…