Приручить Шерхана

Глава 9

Яна не спрашивала, куда они едут, справедливо полагая, что сама во всём виновата. Не затеяла бы этот маскарад в клубе, сейчас было бы одной проблемой меньше. Но, как говорится, после драки кулаками не машут, а напрасно мучить себя терзаниями совести нет смысла. И без того голова пухнет, за Альку страшно, да и мама в любой момент могла что-то заподозрить, это пока Янка в силах притворяться, что у них с сестрой не жизнь, а кайф. Звонила Елена Владимировна ежедневно, но Яна не представляла, как будет выкручиваться в дальнейшем, когда мама попросит к телефону Валю.

А ведь до неё скоро дойдёт, что мобильный младшей дочери отключён неспроста. Янка настрого велела Альке это сделать, сама звонила только на номер крёстной. В целях конспирации. Боже, ей бы ещё уверенность, что и Алька, и мама, и все близкие по-настоящему в безопасности! О себе она думала в последнюю очередь, наивно надеясь, что пронесёт, что сумеет выбраться из сложившейся ситуации с малыми потерями…

— Чё расселась, выходи.

Властный окрик заставил Яну вздрогнуть. Она и не заметила, как джип притормозил, а Артём оказался рядом с дверцей с её стороны. Он наклонился, сверля девушку взглядом подобно сканеру, отчего она чувствовала себя снова в ловушке. Невозможно непонятный человек, закрытый в собственном коконе, словно черепаха под панцирем.

Быстро оглядела здание, возле входа которого они находились, и нахмурилась. Вывеска напротив машины зазывала в магазин женской одежды и аксессуаров, красочно предлагая клиентам широкий выбор ассортимента. «Алекса Висконти», с ума сойти! Имя этого модельера Яне было знакомо, а как же иначе! Все её однокашницы только и шептались, мол, эта Алекса (на самом деле Александра Вискарёва) — самая крутая кутюр, работающая в молодёжном стиле.

И Янка нет-нет, да и забегала в этот бутик вместе с Наташкой, когда та приставала с покупками наряда для празднования дня рождения подруги. Правда, это «нет-нет» исчислялось всего-то одним разом, но суть не менялась. То, что предлагали в магазине, безумно ей нравилось. В каждой вещи — чувство вкуса, разнообразные модели платьев, брючек и кофточек, нижнее бельё тоже — конфетка. И, хотя Яна носила простое (перед кем ей красоваться?), то по настоянию Натули всё равно примеряла на себя эти кружевные, воздушные и атласные тряпки.

— Мы что, займёмся шоппингом? — съязвила Яна, не понимая пока, чего добивался Артём.

— Вот именно — пока шоппинг. — с нажимом произнёс он, и глаза его потемнели до оттенка мрачного грозового неба. — выходи, я сказал. У меня напрягов по гланды и без тебя.

Она, фыркнув, вышла из машины, и её тотчас, подхватив под локоть, поволокли к входу. Что толку шипеть и сопротивляться? Этот дикарь всё делал по-своему.

— Ну, так езжай, решай свои напряги. — холодно парировала она, чуть не клюнув носом в дверной косяк. — чего ради ты со мной возишься?!

Хватка усилилась, у Янки мелькнула досадная мысль, что на коже останутся синяки. Нет, ну, что за засранец, да он точно на зоне совсем перестал быть нормальным мужиком! Страшно подумать, каков он в постели. Аж дрожь пробрала.

— Этот вопрос, крошка, обсудим позже. А щас улыбайся, усекла? — тихо сквозь зубы процедил Шерханов, впихнув её в просторный торговый зал. — слушай и запоминай, повторять не люблю. Мне по вкусу простые шмотки, без всяких замут типа шнуровки и кружева. Можешь выбрать платья с открытой спиной, не возражаю. Иди, присмотри чего-нить.

Она повернулась к нему, совершенно сбитая с толку. Артём скользил взглядом по рядам с одеждой, равнодушно мазнул по спешившей к ним молоденькой блондиночке с бейджом на фирменной жилетке, и разжал пальцы. Яна моргнула, пытаясь сообразить.

— Подожди-ка. — округлила она глаза, — а с какого перепугу я должна учитывать твои вкусы? Я ничего здесь покупать не собираюсь!

Во-первых, у неё и денег таких нет при себе, а накопленные наличные, снятые с карты, остались в её сумке, которая в его доме. Во-вторых, с чего вдруг ей одеваться в то, что ему нравится? Вот уж не верится, что этот дикарь разбирается в моде! Судя по тому, как началось их «знакомство», дорогие тряпки пробудут в гардеробе недолго, уж очень Артём грубо обходится с женщинами. Неудивительно, если и одежду на них рвёт.

— Ты — нет. Покупаю я. — припечатал он, игнорируя девчонку — консультанта, которая бойко заговорила, предлагая свою помощь.

— А я не прошу ничего мне покупать! — упрямо сложила руки на груди Яна.

Смущение Елизаветы (такое имя значилось на бейдже блондинки) её не задевало. Слишком бурлили эмоции. Пусть себе пялится на странную парочку, будет, что обмусолить с коллегами во время перерыва. Колоритные посетители, что и говорить — мужик со зверским выражением морды в дорогом прикиде, и она, одетая в панковские шмотки, и с гулькой на голове.

— Тебя кто-то спрашивал? Ты чё, с первого раза не въезжаешь, крошка? Моя любовница должна выглядеть соответственно моим предпочтениям.

— Я не… — начала возмущённо Янка, но осеклась, поняв смысл услышанного.

Так он решил всё-таки продолжить отношения? Это, конечно, ей на руку, но теперь, когда потеряны сутки из назначенного Альке срока, а по следу идут те головорезы, стоило ли ввязываться ещё и в эту опасную игру? События происходили чересчур стремительно, не давая времени сориентироваться. Она уже не знала, что лучше — послать Артёма к чертям, или рискнуть, и завершить придуманный вместе с Наташкой план.

— Простите, я могу… — неуверенно вклинилась в их спор Елизавета, но Шерханов властным жестом приказал ей убраться.

— Исчезни. Сами разберёмся.

Яна ощутила, что её давит истеричный смех. Всё случившееся за минувшие сутки — нелепая попытка ослепить бандита в клубе, неудавшаяся совместно проведённая ночь, новая стычка с теми уродами и этот цирк в бутике смешались во взрывной катализатор, и дали толчок к освобождению скопившегося напряжения. Она сдавленно прыснула, поймала хмурый взгляд Артёма, и нервно рассмеялась. А и чёрт с ним, хочет тратить деньги, пусть тратит. Чем бы, блин, бандит не тешился, лишь бы не угрожал. Подлетев к первому ряду, она схватила охапку вещей, и понеслась к примерочной кабинке. Резко сдвинула штору, бросила одежду на кушетку, всё ещё глотая смешки.

Господи, она, наверное, никогда не чувствовала себя так глупо и униженно.

Шаги за тонкой перегородкой вынудили её пружинисто выпрямиться. Артём шагнул в тесное пространство, разом уничтожив свободное место, деловито закрыл штору, и Яна похолодела, глядя на него в отражении большого зеркала. Он же не сумасшедший, чтобы сделать с ней нечто неприличное прямо здесь, в элитном магазине? Что тогда задумал? Пришёл помочь ей примерять тряпки?

— Быстро, снимай эти убогие шмотки. — громким шёпотом зловеще велел мужчина, стаскивая куртку.

— Артём… — дрогнувшим голосом сипло запротестовала Янка, отчаянно пятясь от него к стене.

Как же мало тут места! Даже дышать стало трудно, чудилось, будто Шерханов своими прерывистыми вдохами выпивал весь воздух. Глупости, конечно, это просто она очень разволновалась. Блин, но не орать же, не звать на помощь! И без того выставила себя полной кретинкой, и ни за какие коврижки больше порог этого бутика не переступит.

— Раздевайся. — повторил он, сделав к ней широкий шаг. — знаешь, крошка, как мой папаша оправдывал свою развращённую натуру, когда изменял матери? Он говорил, типа, секс это всё равно, что жратва. Хочется жрать — идёшь и ешь. Так же и с сексом. Приспичило трахаться — иди и трахайся.

— За…Зачем ты мне об этом рассказал? — прислонившись взмокшей спиной к перегородке, спросила Яна.

— Чтобы ты понимала разницу. — он бросил кожанку на пол, и упёр обе ладони поверх плеч девушки, приблизив лицо к её лицу. — я — не мой папаша. К слову, я с детства его ненавидел, он был первым блядуном и хвастуном. А потом бросил нас с братом. У тётки мы жили, и там тоже ни хрена доброго не видели. Ты думаешь, я таким родился, с малолетства рос циником и подлецом? Поверь, крошка, я был обычным пацаном, как все. Жизнь, сука, ломает даже самых стойких.

— Тебя не сломала. — прошептала Яна, вытянувшись по струнке, боясь того, что произойдёт, и теряя связь с ускользающим разумом.

— Нет, меня не сломала не то, что жизнь, а даже и тюряга. — он склонился так низко, что у Янки по коже поползли мурашки от неровного, горячечного дыхания Артёма. — усекла, к чему я это всё говорю, нет? Я баб не обижаю. Баб надо любить. Ты ж признавалась, что хочешь моих денег. Я дам тебе их. Сколько тебе отсыпать? Пятьсот тыщ? Лям деревянных?

Она застыла, пытаясь понять, верно ли истолковала его слова, или услышала то, что желала. Что такое «лям», угадала интуитивно, но дикость ситуации лишала уверенности. Он всерьёз готов заплатить ей бешеную сумму за то, чтобы она стала с ним спать?! Это нереально. Может, это его метод завоевать понравившуюся женщину?

Губы Артёма припали к чувствительной выемке за ушком, язык дразнящими движениями спустился в мочке. Нельзя терять контроль. Сделка ещё не закреплена, надо собрать остатки воли, и одержать полную победу.

— Дашь? — с придыханием произнесла Янка, зарывшись пальцами в его мягкие волосы на затылке. — сколько бы я не попросила?

Она настолько была поражена, что не противилась, когда его руки начали блуждать по ней, избавляя от одежды. А ведь не далее, чем вчера Яна горячо уверяла Наташку, что не станет продажной тварью. Но Алька… Она не простит себе, если с сестрёнкой что-то случится. Вспомнилось зарёванное личико Вали, огромные глазёнки с застывшими в них слезами, дрожащие губы.

Безопасность близких людей против собственной гордости. Чаша весов уже перевешивала в пользу первого аргумента.

— Я ж сказал, дам. Слово настоящего мужчины. — хрипло выдохнул Артём, рывком обнажая её грудь из-под футболки.

Яна съёжилась, ощутив озноб. На неё смотрел охваченный похотью зверь, и некуда было спрятаться, нечем прикрывать наготу. Одежда комком валялась у ног, сквозь шум в ушах она перестала различать посторонние звуки, забыла даже о том, что хлипкая штора вовсе не надёжная защита от позора, если кто-то вздумает сюда заглянуть. Судьба смилостивилась, дала ей шанс спасти сестрёнку, так неужели она всё испортит своей чёртовой скромностью!

Главное — не зацикливаться на назойливо клюющей мысли, что теперь она всего лишь трофей этого бандита. Добыча, доставшаяся легко, без всякой охоты. И снова нахлынуло чувство унижения, горечью разлилось по венам, заставляя призвать самообладание. Расплачься сейчас Яна, и Артём мгновенно насторожился бы, ей его не провести. Пора вступать в игру, она не желала быть пассивной игрушкой.

***

Девчонка не сдавалась, мужественно выстояла под его натиском. Целенаправленно так терпела притязания, и Артём решил проверить свою догадку последним аргументом. Вот только он пока не понимал, какова же её цель. В сумке, которую она оставила в его доме (нарочно или второпях), обнаружился паспорт, а местом прописки значилась всё та же Таруса. Таруса в Калужской области, откуда родом и предполагаемая воровка Валя Белова.

Совпадение? Шерхан в них не верил. Случайности бывают, но не в этот раз, и не в этом долбанном деле. Если Яна как-то связана с исчезновением бабок, она себя выдаст, рано или поздно, мать вашу! Но, разумеется, лучше бы это произошло сейчас, ибо с каждым прошедшим часом бесплодных поисков Артёмом овладевала ярость.

А в таком состоянии он мог потерять над собой контроль. Его зверь опасен, он об этом знал с тех пор, как едва не отправил в могилу двоих гопников в драке. Естественно, чёткая граница между равными ему, и беззащитной женщиной существовала в его сознании, но где гарантия, что он сумеет совладать с собой, если вдруг Яна окажется причастной к возникшей проблеме…

— Назови сумму. Во сколько ты оцениваешь своё тело?