Летели мы пару часов. За это время под нами мелькали и заливные луга, и леса, такие густые и могучие, что наши, Калирские, на их фоне казались унылой порослью, и горные вершины – иногда острыми пиками царапающие небо, а иногда укрытые мягкими снежными шапками.
Видела вытянутое озеро изгибающееся словно шея дикого лебедя, шустрые ленты рек и поселения. То маленькие деревушки, буквально на десяток дворов, то города, в центре которых стояла крепость, а по вокруг расползалась паутина домов.
Воздух здесь был каким-то другим, неправильным. Слишком остро в нем звучала сосновая свежесть и отголоски грозы, сверкающей вдалеке, ледяная прохлада и тонкий аромат лугового разнотравья.
У меня кружилась голова. От полета, от мелькающих перед глазами картинок, от запахов. От осознания того, что прежний мир остался где-то далеко в прошлой жизни, на смену ему пришел другой – коварный, хищный, полный скрытых угроз и ярости.
Эта ярость пульсировала в порывах ветра и грохоте водопадов, в крике птиц, пролетающих под нами и в отблесках солнца на водной глади. Она звенела в кристально чистом воздухе.
Здесь было красиво. Не признавать эту красоту было бы глупо, потому что она била наотмашь, проникая под кожу и дрожью проходя вдоль позвоночника. В этой красоте не было смирения и покладистости. Не было скромности или жеманного кокетства. Она была дикая, живая и непослушная. Она меня пугала и одновременно завораживала.
К вечеру на горизонте показался большой город – сначала пять башен, взмывающих к небу, потом тяжелые крепостные стены. И чем ближе мы подлетали, тем больше этот город становился.
Я увидела деревни, подступающие к нему полукругом, широкие, раскатанные дороги, соединяющие из между собой, четкие прямоугольники огородов. Через ров, окружающий сам город был перекинут широкий мост, по которому пешие люди, всадники и повозки двигались в обе стороны.
Проскочив над массивной городской стеной, мы пронеслись над хитросплетёнными улочками. Я успела увидеть площадь, похожую на базарную, торговые проулки с яркими вывесками. Потом был квартал знати, дома в котором даже с высоты казались чем-то внушительным и особенным. Потом парк и внутренние стены, а за ними огромная квадратная площадь. Настолько большая, что на ней запросто бы поместилась вся академия Май-Брох, или моя родная усадьба.
Со всех сторон ее обступало массивное, угловатое здание самого замка. На грифельно-серых стенах сверкали высокие вытянутые окна, а в центральной части, которая была на два этажа выше остальных корпусов, парадный фасад вовсе был сплошь из стекла.
Сложив крылья, Кириан рухнул вниз. Я только успела завизжать и зажмуриться, когда земля стремительно бросилась на нас. Однако удара не произошло. У самой земли он снова расправил крылья, и приземлился, звонко клацнув когтями по брусчатке, а потом разжал лапу, вытряхнув меня перед собой.
После полета меня штормило. Ноги были ватными и будто не моими, все тело – деревянным. Меня даже повело куда-то в сторону, и я бы наверняка упала, если бы не Кириан успевший обратиться и подхватить меня за талию.
– Стоять!
– Пытаюсь, – просипела я и провела языком по пересохшим губам.
Кажется, у меня обветрилось все, что только могло обветрится.
Тем временем Кир, которого многочасовая дорога вовсе не утомила, потянул меня к высокому парадному крыльцу.
Мы поднялись по внушительной лестнице, у которой перила были в форме змеиных, переплетенных тел, миновали двери, такие высокие, что в них мог пройти не только человек, но и дракон, и оказались в парадном холле, из которого открывались двери в другие помещения, и гордой стрелой поднималась лестница на верхние этажи.
Один взгляд на нескончаемые окна, сквозь которых лился закатный свет, и меня снова повело. Потолок был так высоко! И на нем, гордо расправив крылья, красовалось изображение дракона.
– Идем, – Кир поводок меня дальше.
Навстречу нам то и дело попадались люди. Они здоровались с моим мужем, он здоровался с ними и дальше. Нас неотступно преследовали любопытные взгляды, но Кир не разменивался на посторонние разговоры. Он целеустремлённо вел меня вглубь замка пока мы не отказались перед дверями с позолоченными гербами Саоры.
Отрывисто постучав, муж прислушался, и получив положительный ответ, решительно толкнул дверь, затаскивая меня следом за собой.
Это был рабочий кабинет. Лаконичный, и в тоже время роскошный – резная мебель из дорогих сортов дерева, кожаный диван в углу, шкафы с книгами вдоль стен. Но самый главный экспонат – это стол, стоявший по центру. А за столом мужчина с посеребренными сединой висками.
Я знала кто это! Видела его изображение в одной из книг Май-Броха!
Мой муж привел меня к правителю Саоры. Императору Жер’Тиану.