Приворот. Обреченная

13

Как же сказать родителям, что она простила мужа? Наташа стояла в здании аэропорта в зале ожидания. Рейс из Санкт — Петербурга уже приземлился, скоро она увидит строгий взгляд отца, и от этого сердце выскакивало из груди. Альберт Степаевич не одобрит ее решение. Но Наталья не может приказать себе не любить Туманова, он ее муж, и единственный мужчина, она принадлежит ему.

Скрыть то, что Тумановы снова вместе не получится, потому что шатенка приехала сюда на их Аутлендере.

— Привет — замахала рукой увидев родные лица — мама, папа я здесь.

— Как отдохнули? — обнимая и целуя мать в щеку поинтересовалась Наташа.

— Замечательно, — радостно улыбаясь Марина Владимировна развела руки в стороны и подняла глаза к небу.

— Ладно, поехали — Наташа взяла чемодан из рук матери и повела родителей на стоянку, где припарковала машину.

— Ты на своей? — Подозрительно нахмурил брови мужчина — Рома одолжил?

— Мы помирились — выдала на одном дыхании, и сконфужено сжалась под осуждающим взором отца.

— Эх, Наталья — выдохнул, качая головой Альберт, открыл багажник, складывая в него чемоданы.

Из областного центра, где находился аэропорт, до их родного города ехать около часа. Наташа настроилась услышать нравоучения старших, но на удивление родители ни слова не сказали, только перекидывались тревожными взглядами.

— Ну, как там старшая сестренка поживает? — Туманова попыталась разрядить напряжение, собравшееся в салоне автомобиля, — Надька отправляла мне фотографии, красиво конечно там. В театр ходили?

— Ходили, и мы с Надей опять ездили в Пушкин. Обожаю Екатерининский дворец — Марина Владимировна воодушевленно прижала руки к груди.

— Ты каждый раз туда прешься, тебя уже все экскурсоводы выучили. — Ворчливо пожурил жену Альберт Степаевич.

— Ну ты же с Эдиком тоже при каждой встрече, ходишь пить пиво в тот бар — парировала Марина Владимировна.

— Ну да, — закивал головой Альберт — быть в Санкт — Петербурге и не сходить в бар с зятьком на улице Восстания, грех.

Наташа рассмеялась, родители в своем репертуаре, не могут просто поделиться впечатлениями, нужно обязательно поддеть друг друга, да позаковыристей подколоть.

— Вижу, хорошо отдохнули. — Наташа поймала хитрый взгляд отца в зеркале заднего вида и подмигнула ему. — А как там племянничек мой поживает? Жениться не надумал? Помню у него даже в садике невеста была.

— Пока только с девушкой познакомил, обещал, как только окончит магистратуру, сразу на свадьбу позовет.

— Андрей молодец. — Не отрывая внимательного взгляда с дороги проговорила Наташа.

— У нас все парни молодцами уродились — гордо выпятив грудь Альберт Степаевич ударил по ней кулаком.

— Полностью с тобой согласна — Марина Владимировна с легкой, довольной улыбкой положила голову мужу на плечо, мужчина опустил ладони на колени, и они сплели свои пальцы.

Наташа любила такие моменты, когда вокруг царило единение и любовь.

Загадочно улыбаясь, Наталья перевела взгляд на дорогу, еще немного и они приедут к месту назначения.

Что это у бригадира Туманова такие большие глаза? Светлана склонила голову и прикрыла рот ладошкой, пряча злорадную улыбку. Желчь, бурлящая внутри, так и порывалась выплеснуться наружу. Минченко внимательно следила за реакцией Романа, смотрящего на лежащий перед ним снимок УЗИ.

«Вот так, дорогой, помучайся. Прочувствуй всю тяжесть нашего грехопадения, варись в адском котле за прегрешения».

Растерянность, и изумление на лице Туманова Светлану удовлетворили.

— Как это могло случится? — Рома не дыша обернулся к ней. — Я держал все под контролем.

— Видимо разок не удержал — пожав плечиками, Света всматривалась в глаза бригадира, искала там хоть что-то, что говорило бы о том, что приворот подействовал. Но кроме страха, и волнения в черных колодцах не было ничего.

— Света — Роман смотрел на нее с сожалением, смешанным со злостью — делай аборт, мы не планировали с тобой заводить детей. А сейчас — он закачал головой — тем более ребенок не нужен.

— Аборт — возмутилась блондинка — ты вообще знаешь какой стресс испытывает женский организм при прерывании беременности?

— Света, — прикрикнул на нее Туманов — стресс у тебя будет, если ты не избавишься от беременности. — Устрашающе навис над ней.

— Не кричи на меня — задрала голову кверху, старательно выдавливая слезы из глаз. Минченко так вошла в роль брошенной обиженной женщины, что капли брызнули бурным потоком.

Блондинка, громко всхлипнув, закрыла глаза ладонями.

— Ну все, все — Ромино лицо исказилось в мученической гримасе — не надо, не плачь. — Мужские пальцы легли на женские плечи и ее притянули к большой, сильной груди.

— Рома — сквозь слезы сипела Света, — ну как же так, почему ты ушёл — солеными каплями, моча робу бригадира, продолжала играть роль — я ведь тебя до сих пор люблю.

— Света — ну почему он называет ее по имени, ей нравилось, когда он сравнивал её со светящимся жучком — прости меня. — Горячие ладони покинули ее тело, и она разочарованно посмотрела на хмурящегося Романа. — У нас бы ничего не вышло — печально прошептал мужчина — я поступил некрасиво, и с тобой, и с женой. Пожив вдали от своей семьи я понял, что не могу без них, и Наташу я люблю по-настоящему, а с тобой — он замялся, — просто была влюбленность.

От признания Туманова, волна негодования поднялась прямо в голову, в глазах почернело. Света плотно стиснула зубы сдерживая рык ярости, сжала пальцы в кулаки, чтобы не вцепиться в лицо любимого. Нужно быть хладнокровной, по сценарию она бедная, нежная лань, печальная, всё понимающая барышня.

— Конечно, я все понимаю — отступила от бригадира на два шага назад, не отрывая серого взгляда от мужчины, приняла смиренный вид. — Посиди со мной еще немного — молила взглядом — у меня чай тот остался, ягодный. Давай не будем расставаться врагами, устроим дружеское чаепитие.

— Хорошо — облегченно выдохнул Роман и присел на стул, стоявший у стола — неси свой вкусный чай.

Какая же она красотка, ей нужно было театральный заканчивать, а не институт промышленных технологий. Губы растянулись в довольной улыбке, глаза ехидно заблестели. Все идет согласно плану.

Идея напугать любовничка беременностью, тем самым заставить примчаться к ней, прилетела в голову Светланы во время разговора с подругой.

Валентина расплывалась в счастливой улыбке тыкая ей под нос снимок первого УЗИ.

— Светик — девушка обнимала Минченко — я такая рааааадая, — тянула, словно песню Валя. — Сама знаешь, как долго ждали, старались, чтобы все получилось.

— И я, за вас рада. — Не кривя душой радовалась за подругу и ее мужа блондинка. — Какой срок? — разглядывая мутное изображение поинтересовалась Света.

— Восемь — девять недель. — Гордо сообщила Валентина.

— Поздравляю. — Склонив голову на бок, не отрывая глаз от бумажки лежащей на столике перед ней проговорила Минченко — дашь на память? — подхватила указательным и большим пальцем правой руки снимок, и подняла его к глазам, делая вид, что эмбрион ей невероятно интересен.

— Ну бери — ошарашенно уставилась на нее Валька — у меня еще есть.

Света смутно помнила, как проводила ритуал по возвращению сбежавшего бригадира, но ее не покидало чувство, что это должно сработать.

В прошлый раз, парень прискакал к ней дня через два, а тут почти две недели прошло.

Минченко всячески извращалась, придумывая поводы для встречи с Романом. Звонила в его цех, просила прийти заменить сгоревший светильник, проверить выключатель, счетчик. На её заявки откликались, но только приходил не тот, которого она так ждала.

Свете просто жизненно необходимо посмотреть на него, чтобы понять, что пошло не так. Почему бригадир до сих пор не ползает на коленях у ее ног?

Он сам вынудил пойти на крайние меры!

Подкрепить ритуал по привороту Туманова, сама того не зная, посоветовала бабуля.

Минченко после посиделок у подруги приехала проведать родственницу. Женщины расположились на кухне, баба Маша включила свою любимую передачу, про слепую ясновидящую. История рассказывала о молодой девушке которой понравился парень, а он не обращал на нее внимания.

— Вот видишь — шутя ткнула пальцем в образ девушки на экране — добавила в питье парню свою кровь от месячных, и он воспылал к ней любовью. — Посмеиваясь бабуля добавила в чай внучки молока и снова повернулась к телевизору.

А почему бы и нет? Можно и такой способ опробовать. Она еще не отчаялась вернуть своего Заю, тем более ее месячный цикл в самом разгаре.

Домой его подвозил Титов, Рома старался держаться непринуждённо, но казалось, что в сиденье автомобиля Владимира натыкали иголки.

Как так могло получится? Он же всегда был настороже, если даже секс был без защиты, Роман успевал среагировать. Бррр! Поежился, кутаясь в куртку. Наташа не должна узнать об этой оплошности, детей от другой женщины она точно не простит. Ему и самому такого счастья на хрен не надо.

— Ты чего такой задумчивый? — поинтересовался Вова, следя за дорогой.

— Все, в порядке, просто устал — отрешенно, смотря на мелькающие сосны за окном, пролепетал Туманов.

— А я думал, ты после посещения белобрысой скис.

— Нужно было поговорить, расстаться по-человечески.

— А — скептично приподняв бровь выдал Титов.

— Я серьезно — округлив глаза, Роман повернул голову к другу — клянусь — приложил ладонь к груди.

Вовка закивал головой, оторвал правую руку от руля, протянул кулак и Роман ответил лёгким тычком в его руку своими сжатыми пальцами.

— Иди ко мне, любовь моя, — стоя на матрасе на одном колене, театрально выставив руки вперед, Роман игриво поводил бровями, зазывая к себе вошедшую в спальню жену. — Жьэнщина — зычным голосом продолжил дурачится Туманов — ты заставила меня ждать, что ты там намывала столько времени?

— О, простите, мой господин, — включилась в игру Наталья, — я для вас старалась, намыливая все причинные места, — стараясь не рассмеяться, держала серьезное лицо — обливалась пахучими маслами. — Поющим голоском ворковала шатенка — вот — протянула к нему руку, — понюхайте.

Рома со звуком втянул воздух, и в нос проник мягкий фруктовый аромат.

— Нравится? — играя скромницу, Наташа с легкой улыбкой смотрела, как муж деланно хмурится — вам понравился запах, мой господин?

— Рррррр, понравился, — взревел постельный султан — иди сюда, жьэнщина. — Рома поддался вперед, схватил Наташку за зад и перевернувшись повалил ее спиной на постель. — Тебя ждет расплата за непослушание! — развязывая пояс халата, рычал Туманов — сейчас ты от меня получишь…

— Нет, нет — помогая супругу справиться с затянувшимся узлом на поясе, стонала Наташа — я не заслужила наказания, я подчинялась моему господину.

— Молчать — строго поджав губы скомандовал Роман — нельзя перечить султану.

— Слушаю и повинуюсь — губы Романа захватили рот любимой женщины, не давая договорить фразу, руки заскользили под полами халата, сминая все еще влажную кожу.

Возбуждение захватило его, все негативные эмоции пережитые за этот день растворились, сейчас ему нужна жена, ее тело, ее рот, вся. Наташка ему нужна вся, полностью.

Где-то кричит ребенок. Рома прислушивается, не помнил, чтобы в их подъезде кто-то ходил беременным, откуда тогда идет детский плач? Этот звук будто льётся отовсюду.

Вот блин, разбудили, возмущение расползается в груди. Поворачивается на бок, Наташа спит, мило подложив ручки под щечку. Захотелось поцеловать, но нельзя, пусть отсыпается он ее маленько утомил, вошел в образ жёсткого тирана Сулеймана.

Все, уже не уснет. Покурить хоть тогда, что — ли?

Как опытный шпион, беззвучно сползает с кровати, тихонько прикрывает дверь спальни. Разворачивается и недоуменно застывает, оглядываясь по сторонам. Куда это он попал?

Туманов стоит посреди прохода бесконечно длинного коридора, с двух сторон освещаемого рядом зажжённых факелов. Его что, занесло в Средневековье?

Снова раздается детский плачь, совсем близко, и почему — то Рома знает, что нужно идти на звук. Осторожно, ступая босыми ногами по каменному полу, мужчина проходит вперед.

Неожиданно, прямо перед ним образовывается дверь. Туманов одним резким движением распахивает ее и мужчину ослепляет ярким белым светом.

— А вот и наш папочка — Роман ничего не видит, но этот голос узнаёт, — припозднился сегодня. Устал, Зая?

Раньше он млел от такого прозвища, сейчас же толпа мурашек протопала по его спине раздражением.

— Ты не сделала аборт???? — Злость заклокотала в горле, его рык эхом отскочил от стен, в ушах засвистело.

— Ромочка, любимый — мурлыкала Светлана, выплывая из густого тумана.

Рома, щурясь от яркого света, всматривался в появившийся силуэт. Света стояла перед ним обнаженная, на ее руках сидел ребенок. Вот кто издавал эти громкие ревущие звуки. Рома недовольно осматривает младенца, но пол ребенка в таком положении определить просто невозможно. Младенец прижимается лобиком к плечу матери, Туманов мог лицезреть только его голый зад.

— Это же наш малыш, как можно от него избавиться — возмущенно открыла круглый ротик, и стрельнула в мужчину обвиняющим взглядом Минченко.

— Пора спать деточка — пока Рома восстанавливал дар речи, Светлана уже укладывала карапуза в непонятно откуда появившуюся колыбельку.

— Ты что, расстроился? — Рома удивился, вот только что, блондинка с кроваткой стояли недалеко, на расстоянии вытянутой руки, а теперь Светлана укачивала младенца в дальнем углу комнаты. — Не любишь детей? — Голос Минченко звенел по всему помещению, а сама она наклонилась над кроваткой. Роман залип на ее пышной груди, она колыхалась от каждого движения женских рук.

Словно почувствовав, что ее пожирают глазами, женщина лукаво растянула губы, выпрямилась, и два полушария тяжело ухнули вниз. Рома сглотнул плотный комок, образовавшийся в горле.

Глаза Минченко засияли плотоядным огнем, Роман мог поклясться, он видит исходящий из них серебристый свет. Эти серые тоннели затягивали в глубокий омут, дурманили сознание.

— Люблю — еле шевеля губами выдавил он.

— Иди ко мне — протянула к нему руку, делая приглашающий жест пальцами — давай сделаем еще маленьких Ромчиков?

Завораживающий тембр голоса, жадный, сексапильно — игривый взгляд, насмешка на кончиках губ, вскружили голову, мужчина забылся. Роман мог только зачарованно смотреть, как обнаженная блондинка приближается к нему. Света подошла вплотную, смяв свою большую грудь о его каменную, обхватила руками за шею и впилась в рот любовника страстным поцелуем.

Туманов выпал из этой реальности.

Очнулся, понял, что он лежит на чем — то мягком. Такого траходрома он не видел в своей жизни. Огромная, просто преогромная кровать, что не видно края. На нем скачет блондинка, запрокидывает голову, выгибается, снова ее прелести трясутся прямо над лицом Туманова. Он поднимает обе руки и жадно мнет их, получая огромное удовольствие, заводя Минченко еще больше, она ускоряет темп. Уже не стонет — кричит, хрипит, бьется бедрами о его пах, резко насаживается на стоячую дубинку, и поднимается, выпуская оружие почти полностью из горячего плена своего тела. Садится снова на всю длину, замирает, дрожь сотрясает полные бедра, она падает на грудь Романа и затихает, тяжело дыша.

Поднимает голову и сморит пьяным взглядом в черные безумные глаза любовника. В них столько похоти и желания, он еще не кончил в отличие от этой безумной амазонки. Улыбка на лице блондинки широко разъезжается в стороны, придавая кровожадное выражение. Хищница, натуральная львица. Рома смотрит с восхищением, где — то на задворках его сознание пищит, об опасности, но он загоняет его еще дальше, сейчас на первом месте у него влечение к роковой красотке.

— Еще — выдыхает ему в рот блондинка. Все та же хищная улыбка на губах, дерзкий взгляд. Не дождавшись его реакции, женщина начинает сползать по нему вниз, скользить своим острым язычком по груди беря направление в пах. — Мммм — амазонка игриво усмехается, и водит бровями, призывно стреляет глазами. Ее губы прямо над стоящим членом — вкусняшка — шипит змеей, облизывает губы, широко открывает рот. Рома закатывает глаза от удовольствия, его член погружен в теплое горло Минченко, еще немного, и его взорвет в удовольствии.

Мир вокруг кружится, мужчина расфокусированным зрением ловит быстро ходящую блондинистую голову, и кажется, теряет сознание бурно кончая.

Рома подскакивает на матрасе, хватается за горло. Он только что, громко кричал во сне от удовольствия, так, что даже проснулся. Озирается по сторонам, Наташа рядом, на своем месте, он испугано всматривается в ее безмятежное лицо. Туман снова изменял ей, пусть и в другой реальности, но это все, было так правдоподобно, что мужчина ужаснулся.

— Боже — проводит рукой по лицу, словно снимая маску сна.

Роман встряхивает голову, изгоняя из нее образ объезжающей его амазонки. Душ, Туманову срочно нужен холодный душ, только это ему сейчас поможет избавится от наваждения, проникнувшего в мужчину через этот странный сон.