Привыкай, я так решил

60. Артур

Сначала думаю, что послышалось. Но она повторяет это снова. И вижу, что злится. Боится быть отвергнутой? Жалеет о том, что сказала?

Смотрит мне в глаза. Ищет в них ответ. Чувствую, еще мгновение и сбежит. Опять сбежит.

Но нет.

Я свой шанс не упущу.

Держу ее за руку и завожу машину. Пока едем, Синеглазка забирает свою руку у меня и вытирает щеки. Бросаю быстрый взгляд на нее. Плачет?

Да сука! Так хреново на душе. Словно меня рвет на части.

Пока стоим на светофоре, выцепляю взглядом возле метро бабульку с коробкой, в которой копашатся котята. Сворачиваю, бросаю Синеглазке: «Сиди здесь!» и быстро выхожу.

Выбираю самого пушистого черного котенка и даю бабке купюру, не глядя.

Сажусь обратно в машину и кладу пищащего испуганного черныша на колени Синеглазки.

— Ой! Это мне? — вспыхивает тут же и ладонями обнимает котенка.

— Тебе.

— Какой милаш, — приподнимает котенка и подносит к лицу.

Тот отчаянно мяукает. Замечаю, что хоть и слабо, но Синеглазка улыбается. И мчу к дому.

Помогаю ей выйти с котенком на руках.

— Сначала займемся домом для… хм… ты уже придумала, как назовешь его? — говорю я, когда мы оказываемся в гостиной.

— Нет, — с улыбкой отвечает Синеглазка. — Надо подумать.

— Ладно. Пусть без имени, но дом ему нужен. Подожди.

Иду в кладовку и достаю какую-то коробку.

— Вот, — беру у Синеглазки черныша и аккуратно опускаю в коробку. Туда же отправляется плед. — Ему нравится, — киваю, замечая, как котенок все обнюхивает и пытается улечься.

— Он такой милый, — улыбается Синеглазка.

Иду к бару и наливаю нам вина. Протягиваю бокал девочке.

— Выпей. Быстрее отпустит.

— Артур, — она поднимается и смотрит мне в глаза. — Это какая-то ошибка… Это не я… Это…

— Тшшшш, — приобнимаю ее за плечи и прижимаю к себе. — Давай это все потом, да? Тебе надо успокоиться. Забудь пока об этом. Мы потом вместе разберемся. Да? Но сейчас ты уязвима. Тшшшш, маленькая, — целую ее в макушку.

— Артур, зачем ты это сделал? — шепчет она мне прямо в грудь. А у меня мурашки расходятся от ее дыхания на моей коже.

— Потому что никто не смеет обижать тебя, — тоже тихо отвечаю я. — Никто.

— Артур, — отрывается от меня и поднимает на меня взгляд.

Мы смотрим друг другу в глаза. Я веду руку с ее плеча выше. На шею. Большим пальцем скольжу по нежной коже. Теперь глажу ее по скуле.

Но тут, сука, звонит телефон. Матерюсь и достаю его из кармана. Смотрю на экран.

Отец.

Что ему надо?