Призрак ночи

Глава девятая

Меган опять снились сны, впрочем, они снились ей каждую ночь. Она уверяля себя, что это кошмары, хотя обычно они представляли собой странную смесь неясных образов. Мрачные, грозные, полные невыразимой чувственности, эти сны будоражили ее, не давали отдыха измученному разуму. Решимость Мег покинуть этот дом крепла с каждым днем.

Вот и сегодня она проснулась поздно ночью и лежала с открытыми глазами, стараясь ухватиться хоть за какую-то видимость реальности, чтобы успокоить растревоженные чувства. В комнате было очень темно, только из окон, выходивших в сад, сочился зыбкий свет. Вот, например, кровать под ней была солидной представительницей материального мира. Девушка погладила рукой плотную льняную ткань простыни, вдохнула теплый воздух с легкой примесью дыма, услышала вдали неясные звуки церковного песнопения…

Мег резко села на кровати, инстинктивно прижав к груди одеяло, словно старалась укрыться от чужих глаз. Она тряхнула головой, стараясь прогнать остатки сна. Теперь она явственно ощущала запах гари, а нестройный хор голосов зазвучал еще громче.

Сначала она подумала, что еще не очнулась от ночного кошмара. Ей приснилось, что в комнату ввалилась толпа служителей Сатаны, чтобы оттащить ее на алтарь и принести ее девственность в жертву своему хозяину. Во главе толпы, как некое воплощение зла, стоял Этан Уинслоу.

Только Мег не была девственницей, а единственными, кто считал Этана Уинслоу исчадием ада, были полоумные жители Оук Гроув. В реальной жизни такого просто не могло случиться, значит, все это происходило только во сне.

Однако звуки песнопений не были порождением ночного кошмара, как и запах дыма, смешанный с резкой вонью бензина. Ни о каком возвращении ко сну не могло быть и речи. Мег исполнилась решимости выяснить, что происходило на самом деле. Она набросила поверх легкой ночной рубашки кофту и подошла к французским окнам, выходившим в сад. Все они были наглухо закрыты, в саду царила непроглядная тьма и выглядел он совершенно пустынным. Посторонние звуки и запахи доносились явно не отсюда.

Она совершенно не ожидала, что дверь в коридор окажется незапертой. Чисто машинально она потрогала дверную ручку и когда дверь открылась, она удивилась до такой степени, что какое-то время не могла сдвинуться с места.

В коридоре было темно, хоть глазь выколи. Если бы она могла рассуждать здраво, то вернулась бы в комнату и легла в кровать, натянув на голову одеяло. Но такой ход событий совершенно не устраивал Мег. Если она будет прятаться в комнате, то никогда не покинет этот дом. Действительно, темнота в коридоре казалась настолько плотной, что, казалось, ее можно потрогать руками. Вот и хорошо: значит, она будет двигаться наощупь. Мег пришла к выводу, что все шло как нельзя лучше. Она осторожно продвигалась в темноте, и ей не нужно было думать, в какую сторону повернуть, чтобы не заблудиться. Она полностью сосредоточилась на звуках церковного пения и запахе бензинового дыма. Конечно, ей не удастся выбраться из дома сегодня ночью, иначе она бы оделась потеплей и обула туфли. Зато можно было раздобыть кучу полезной информации.

Она прошла два пролета лестницы, спустилась вниз, пересекла пандус, резко свернула налево, затем плавно направо, и вскоре — о чудо! — в темноте забрезжил свет. К счастью, он оказался неярким, всего лишь слабое свечение за высоким окном, но и его оказалось достаточно, чтобы она смогла подойти поближе и узнать, в чем дело.

На широком распахнутом окне виднелась решетка. Правда, Мег не могла с уверенностью сказать, кого она защищала: то ли людей снаружи, то ли обитателей дома. Выглянув наружу, она подумала, что, скорей всего, верно второе предположение.

За окном маячили одетые в белое фигуры. Точнее, на них были надеты белые простыни с капюшонами, в которых были вырезаны отверстия для глаз. Она насчитала человек тридцать. Судя по росту, между ними были дети, и это показалось Мег просто отвратительным. Перед собравшимися горел огромный крест, от которого во все стороны летели искры.

Прижавшись лицом к решетке, девушка напрягла слух, стараясь разобрать отдельные слова в неясном гуле голосов. Вскоре она поняла, что нестройный хор голосов выкрикивает угрозы и проклятия, основной смысл которых был предельно ясен. Дом с его обитателями был прибежищем Сатаны, адским вертепом, скопищем всевозможных грехов и пороков, который пора было стереть с лица земли огнем и мечом.

Под таким напором фанатической нетерпимости Мег задрожала. Впереди толпы маячила долговязая фигура, в которой Мег без труда распознала преподобного Линкольна. Значит, вот как пастырь науськивает свое стадо на тех, у кого есть собственное мнение относительно религии, да и жизни в целом. Некоторые из собравшихся держали в руках факелы, и Мег призадумалась, не настал ли сегодня Судный день и не придется ли ей погибнуть от огня и меча. Впрочем, все это мракобесие могло оказаться пустой показухой, чистейшим бредом больного ума.

Откуда-то из толпы полетела канистра с бензином, чуть позже раздался глухой металлический стук и звон разбитого стекла. Звук донесся слишком далеко от дома, но Мег охвитило плохое предчувствие, тут же превратившееся в уверенность, когда следом за канистрой полетел пылающий факел, врезавшийся в разбитое переднее стекло ее автомобиля.

Раздался небольшой взрыв, и Мег в ужасе отступила от окна, но наткнулась на чье-то сильное тело.

— Не двигайся, — сказал Этан Уинслоу, положив ей руки на плечи.

Мег застыла на месте, как испуганный кролик. Она не могла пошевелиться, даже если бы очень захотела. Она ощущала мощь его тела, хотя тяжесть ладоней на ее плечах была сравнительно небольшой. Он удерживал ее на месте не силой и не тяжестью рук, а самим фактом своего присутствия.

Она тихо стояла, ощущая позади себя тепло и силу Этана Уинслоу, а за окном в это время полыхала в пламени пожара ее машина. Раздалась серия маленьких взрывов, после чего послышался звон лопнувших стекол, затем огонь добрался до бензобака, и машина взорвалась. На фоне ночного неба она горела как яркий факел, освещая толпу в белых балахонах, продолжавшую выкрикивать угрозы вперемешку с пением церковных гимнов.

Казалось, принесенная в жертву огню машина несколько охладила ярость толпы. Мег видела, что люди начали понемногу расходиться, их крики перешли в бубнящий гомон, огни факелов рассеялись по полю, а затем и вовсе пропали из виду. В голову Мег стали лезть странные мысли. Как все эти люди сюда добрались? Приехали на автобусе или пришли пешком? Когда они надели свои балахоны: до того, как сюда прибыли, или после того, как зажгли факелы?

— На сегодня с них довольно, — проворчал Этан у нее за спиной. — С каждым разом они становятся более ожесточенными и склонными к насилию. Рано или поздно они попытаются поджечь все здание.

— Почему? — это было первое слово, произнесенное Мег за весь вечер, сам вопрос показался ей чисто риторическим.

— Разве ты их не слышала? — тихо спросил он. — Они считают меня дьяволом во плоти, и все, кто решил остаться здесь со мной — такое же воплощение зла.

— Но я же не…

— Вспомни, ты отвергла предложение пастора Линкольна очиститься от скверны и приобщиться к его пастве. Конечно, ты оказалась между молотом и наковальней, но добрые люди из Оук Гроув такие мелочи не принимают во внимание. Это толпа суеверных узколобых людишек, пытающихся уничтожить все, что не соответствует их понятию о святости и добродетели.

— Ты мог бы поговорить с ними. Объяснить, что не желаешь им зла.

— Зачем? Ведь мне бы пришлось солгать. Они прекрасно знают, что я не оставлю их в покое и досаждают мне единственным известным им способом.

— Но почему?

— Я думал, что Джозеф все тебе объяснил. Они убили моего отца.

— Он сказал, что твой отец умер от сердечного приступа…

— Он умер из-за их равнодушия, — прервал он ее голосом, полным ярости. Этан по-прежнему сжимал ее плечи, не давая ей пошевелиться, и Мег ощущала, что все его тело напряглось от еле сдерживаемого гнева. — Кроме того, я не сделал ничего ужасного по отношению к жителям Оук Гроув. Я даю им работу и возможность прилично жить, и не показываюсь в городе, чтобы от моего вида люди слепли или сходили с ума.

— Тогда почему они так напуганы и разгневаны?

— О, они еще не знают, что такое настоящий страх, — сказал он и легонько сжал ей плачи. — Почти весь городок принадлежит мне. Большую его часть я доверил Обществу по изучению паранормальных явлений.

— Они думают, что ты хочешь привести к ним дьявола, — сказала она, желая всем сердцем, чтобы Этан ее отпустил, потому что его ладони одновременно успокаивали ее и возбуждали. Не помогала даже грубой вязки кофта, в которую она укуталась.

— Как это возможно, когда я уже здесь? — с горечью ответил он. — Приглашая к себе своих сторонников, я просто-напросто претворяю в жизнь самые сокровенные страхи этих людишек.

— Но это же не шутка, они действительно в это верят, — попыталась спорить с ним Мег. Но вдруг почувствовала, как ее охватила непонятная усталость, и она поняла, что откинулась назад и прильнула к нему, ее плечи прижались к груди Этана, а ягодицы — к его бедрам.

— Я не в ответе за их заблуждения, это результат долгой обособленности и кровосмешения, — он ласково поправил ей кофту на плечах. — И потом, сейчас они меня нисколько не волнуют, мне даже не хочется о них вспоминать. Я хочу думать о тебе.

Толпа рассеялась, голоса смолкли, машина Мег превратилась в тихо тлеющий остов. Ароматы ночи смешались с легким запахом дыма, в окно повеял легкий ветерок, откинувший ее волосы назад, в сторону мужчины, так близко стоявшего позади нее. Девушка медленно опустила голову ему на плечо, лишь на краткий миг задумавшись, что же с ней происходит.

— Вот и хорошо, — тихо сказал он низким чарующим голосом, обняв ее рукой и так бережно прижав к своей груди, что Мег растаяла в его объятиях. Она была намного ниже его ростом, а сейчас, когда она стояла босиком, разница между ними была так велика, что она чувствовала себя маленькой и беззащитной. Ей захотелось убрать его руку со своей груди, но когда ее пальцы коснулись мягкой ткани, под которой перекатывались мощные мускулы, она так и осталась стоять прижав ладонь к его руке и закрыв глаза, перестав бороться с тьмой, полностью ей подчинившись.

Другая его рука медленно прошлась по телу Мег, нежно поглаживая кожу через тонкую ткань ночной сорочки. Ощущение было приятным и одновременно пугающим.

— Тебе не нужно меня бояться, — прошептал он, нежно прикоснувшись губами к краешку ее уха. — Я никогда не обижу тебя. Никогда.

Он начал целовать чувствительное местечко за ее ухом и нежно дуть на пылавшую кожу. Мег поняла, что все ее тело охватил огонь, что она дрожит от возбуждения.

— Этан? — спросила она и удивилась, распознав в голосе умоляющие нотки. Она протянула руку вверх, чтобы коснуться его лица, но властные пальцы перехватили ее ладонь и опустили вниз, плотно прижав к его бедру.

— А может, ты боишься вовсе не меня, а темноты? — Он отпустил ее руку и легко прошелся по тонкой материи на ее груди. — Тебе придется полюбить тьму, мой ангел. Тогда ты поймешь, что только в волшебной тишине ночи можно чувствовать себя по-настоящему живой и полной сил. Ты узнаешь, что среди ее мягкой бархатной черноты тебя ожидает такой дивный экстаз, какого ты не испытала ни разу в жизни…

Мег слышала, как у нее в груди отчаянно бьется сердце, а кожа стала чувствительной до боли. До нее доносилось учащенное дыхание Этана, его сердце стучало так же быстро, как ее собственное, а к бедру прижалось явное свидетельство его возбуждения.

— Этан… — повторила она с мольбой в голосе, уверенная в том, что если он не прикоснется к ней сию же минуту, то она сойдет с ума. — Этан…

— О чем ты просишь? — тихо спросил он и прижался губами к ее виску, легко отодвинув в сторону прядь волос. — Может, ты хочешь меня покинуть, вернуться к дневному свету? Но солнце светит так ярко, оно может обжечь твою нежную кожу. Останься со мной в темноте, мой ангел. Отдайся мне.

Мег хотела этого больше всего на свете. Желание было так велико, что, казалось, оно душит ее, мешает ей вздохнуть полной грудью. Ей хотелось навсегда раствориться в его теле, испытать все то, что обещал его чарующий голос. Разве возможно влюбиться в голос? Разве можно желать…

— Приди ко мне, мой ангел. Доверься мне, — прошептал он и его рука легко пробежалась по голой коже ее живота, потом расстегнула маленькие пуговки на ночной сорочке, обнажив ее грудь. — Прислушайся к своим чувствам. Отдайся мне.

Его рука скользнула между ее ног, прижавшись к сокровенному местечку.

Если у Мег и оставались еще силы, то в этот момент они ее покинули, ноги подкосились, и она чуть не упала. Все произошло так быстро! Стоило его умелым пальцам прикоснуться к ней, как она растворилась в море острых ощущений. Она раскрыла рот, чтобы что-то сказать, но смогла лишь издать слабый стон, в котором смешались удивление, восторг и наслаждение. Ощущение было настолько сильным, что реальный мир вокруг нее покачнулся, и Мег успела подумать, что впервые в жизни теряет сознание.

Этан подхватил на руки и прижал к себе ее безвольное тело. Она казалась такой маленькой, такой хрупкой. Ему хорошо были видны во тьме черты ее бледного лица, тонкие веки с голубыми прожилками, нежные губы.

У него не было возможности поцеловать ее раньше, поэтому он сделал это сейчас. Его охватило странное чувство вины, но не настолько сильное, чтобы его остановить. Он провел языком по ее сухим губам, а затем жадно набросился на ее рот, пока она находилась в сладостном небытии и не могла испугаться его неистовой страсти.

Мег инстинктивно потянулась ему навстречу, ответив на поцелуй. Из груди Этана раздался хриплый стон, и он нехотя отстранился от девушки. Если так пойдет и дальше, то все его хваленое самообладание полетит в тартарары. Ему останется положить Мег на пол и тут же овладеть ею, полностью погрузившись в сладостные глубины ее хрупкого тела. Дрожа от неутоленного желания, Этан с трудом взял себя в руки.

Он не собирался овладеть телом Мег сегодня ночью, каким бы сильным не было его желание. Этан знал, что он мог бы это сделать без особого труда. Достаточно было отнести девушку в постель, снять ночную сорочку и продолжить то, что он начал.

Но все произошло бы слишком просто. И слишком быстро. Предвкушение было основной частью любовной игры, и он наслаждался этим восхитительным чувством от всей души. В случае с Мег предварительные уловки, чтобы узнать ее ближе, обнажить ее чувства, соблазнить, наконец, приобрели новое качество. Все его прежние любовные связи не приносили и сотой доли того удовольствия, которое он испытывал сейчас. Конечно, он будет ею обладать, но это должно произойти в точно выбранное время, а экстаз будет таким полным, что будет стоить того, чтобы отпустить потом Мег домой.

Вновь эти сны, подумала Мег и открыла глаза. Она заметила, что с каждым разом ее сны становились все более странными. Ничего удивительного, что вчерашний был таким насыщенно эротическим. Она была круглой дурой, устроив перед видеокамерой небольшое представление с раздеванием. Ей всего лишь хотелось помучить невидимого наблюдателя, наказать его. Вместо этого она наказала саму себя.

Она повернулась на другой бок, плотнее укутавшись покрывалом. И тут же ее взгляд упал на фреску, где восторженная девица предавалась любовным утехам с мифическим получеловеком-полузверем. Мег тут же отвела взгляд. Ей отчетливо припомнился запах дыма и то, как к ней прижимался Этан…

Она прижала ладони к щекам, пытаясь остудить прилившую к ним кровь. Сон казался ей таким реальным, она могла поклясться, что в воздухе до сих присутствует запах гари.

Девушка резко села на постели, сон как рукой сняло. Все это случилось на самом деле! В помещении отчетливо пахло дымом, смешанным с парами бензина. Пожар ей вовсе не приснился.

Теплый воздух коснулся ее кожи, и она быстро себя оглядела. На ней по-прежнему была надета ночная сорочка, но все двенадцать пуговок были расстегнуты. Быстро их застегнув, Мег заметила кольцо.

Это был мужской перстень. Кто-то надел его на четвертый палец ее левой руки, и он так и остался висеть на нем, потому что был слишком велик. Перстень был тяжелым, массивным и насколько она могла судить, золотым. Казалось, он до сих пор хранил тепло Этана.

Мег молча разглядывала кольцо. Она знала римскую мифологию достаточно хорошо, чтобы узнать божество, изображенное на нем. Янус, бог с двумя лицами, олицетворение начала и конца, рассвета и заката.

Она задрожала. Кожа ее пылала, как в огне, а тело оставалось холодным, как лед. И все же она дрожала, припомнив события прошедшей ночи. Ей ничего не приснилось, вообще ничего. Этан подошел к ней в ночной темноте и…

Нет, она не хочет об этом думать. Может, виноват Сальваторе, подсыпавший в еду какой-нибудь наркотик. А может, вопреки всем фактам, ей все же это приснилось. В любом случае ей не следует зацикливаться на событиях прошедшей ночи, или она рискует сойти с ума.

Она сорвала перстень с руки и швырнула его подальше от себя. Кольцо отскочило от стены, прокатилось по полу и остановилось прямехонько под фреской, которая не давала покоя Мег. Она уставилась на него, не веря своим глазам. Похоже, она становилась такой же суеверной, как и эти идиоты из Оук Гроув.

С нее довольно! Ей надоело, что ее пугал, подавлял и соблазнял голос таинственного призрака, которого она ни разу не видела в глаза.

Она должна увидеть Этана при свете дня. И неважно, если он будет выглядеть, как Фредди Крюгер, Квазимодо и граф Дракула вместе взятые. Она выследит его в этом чертовом доме, похожем на мавзолей, и хорошенько рассмотрит все его ужасные увечья. И возможно, тогда его странное очарование развеется, как дым.

Мег поднялась с кровати и прошла в ванную, подальше от любопытной видеокамеры. Не то, чтобы она опасалась слежки. Днем Этан спал крепким сном. Мег была уверена в этом точно так же, как знала, когда именно он наблюдал за ней со своего боевого поста.

Принимая душ, она попеременно включала то горячую, то холодную воду, пока в голове окончательно не прояснилось. Все, что с ней происходило, наводило мысль о колдовстве. Наконец-то она нашла подходящее слово! Злой тролль околдовал ее с помощью таинственных заклятий, и чтобы освободиться из-под власти чар, нужно встретиться с чудовищем лицом к лицу. Когда она увидет, с чем имеет дело, злое заклятье спадет само собой, и она будет свободна.

На всякий случай Мег оделась в ванной. Вдруг Этан очнется и захочет поразвлечься у экрана своего домашнего телевизора? Она надела любимые поношенные джинсы (слава богу, они опять появились в ее гардеробе!), а сверху накинула трикотажную кофту.

Она чуть не вскрикнула от страха, когда, выйдя из ванной, неожиданно увидела Рут Уилкинс. Та стояла посреди комнаты со странным выражением лица.

— Наверное, ты любовалась фресками, — с улыбкой заметила Мег. — Они красивые, правда?

— Я бывала в этой комнате прежде, — рассеянно сказала Рут. — Посмотри, что я нашла на полу, — она показала Мег кольцо. Было видно, что она не на шутку встревожена.

Непонятно почему, но Мег не хотелось, чтобы кольца касались чужие руки. Она взяла его у Рут и зажала в ладони.

— Оно мое, — сказала она.

— Это он отдал его тебе.

Мег не стала возражать.

— Откуда ты знаешь, что оно принадлежит Этану?

— Он всегда носил его. Всегда. Не могу понять, зачем он… — Рут так и не закончила фразу, ее хорошенькое личико еще больше потемнело от тревоги.

— Вот и я не имею представления, зачем, — честно призналась Мег. — Когда я проснулась, оно было у меня на руке.

— Ты спала с ним прошлой ночью?

Мег сердито посмотрела на Рут.

— Это звучит отвратительно!

— Вовсе нет. Я была его любовницей пять лет.

Мег не могла поверить своим ушам. Она молча смотрела на Рут, обычную миловидную женщину средних лет, и пыталась убедить себя, что все, что она сейчас чувствует, это удивление, а вовсе не ревность.

— Я думала, ты замужем. Мне казалось…

— Я осталась вдовой с двумя крошками на руках. Ни одна душа в этом проклятом городе не хотела мне помочь, дать работу. Моим детям пришлось бы голодать, мне нечем было платить за жилье, меня покинула последняя надежда. И вот тогда Этан Уинслоу предложил мне… сделку.

— И ты приняла его предложение?

Рут кивнула.

— Поначалу у меня не было выбора. Мне нужно было заботиться о детях, и только Этан согласился мне помочь.

— Взамен на услуги в постели.

Рут упрямо покачала головой.

— Думаю, он помог бы мне в любом случае. Но я не хотела оставаться у него в долгу даже ради благополучия своих детей. Это была честная сделка. Он удовлетворял свои потребности, а я — свои. И я ни разу об этом не пожалела.

Мег не смогла подавить в себе жгучее чувство ревности.

— И ты никогда не видела его лица?

— Конечно, видела. Он не хотел заключать сделки до того, как я его увижу. Да только это не имело для меня никакого значения. Ведь он предложил мне помощь, и я знала, что в глубине души он хороший человек…

— Как он…

— Я не собираюсь тебе ничего рассказывать, — оборвала ее Рут. — Если он захочет, ты увидишь его лицо. А до тех пор постарайся сдерживать свое любопытство, уважай его личную жизнь.

Мег могла бы с ней поспорить, но не стала терять времени даром. Она была полна решимости нанести сокрушительный удар по частной жизни Этана Уинслоу.

— Каким образом закончились ваши… отношения?

Она чуть не сказала «деловое партнерство», но вовремя спохватилась, сообразив, что подобное выражение было продиктовано чувством досады.

— Я повстречала Берта, и мы полюбили друг друга. Мне даже не нужно было ставить Этана в известность, он уже обо всем знал. Он отпустил меня, дав свое благословение. Этот человек спас жизнь мне и моим детям, а когда пришло время, позволил уйти. Я готова ради него на все.

Рут говорила с такой горячностью, словно защищала собственных детей.

— И поэтому ты готова помогать ему по дому, когда никто больше не хочет?

— Жители городка уверены, что я обычная шлюха. Может, так и есть. В объятиях Этана мне было так хорошо, как никогда прежде. Я чувствовала себя… желанной.

Мег с такой силой сжала кольцо, что руке стало больно.

— Но теперь ты счастлива с мужем?

— Очень счастлива и не променяю Берта ни на кого другого. Но я скажу тебе одно, Меган. Этан — особый тип мужчины. Что бы он ни делал, он делает это лучше других. Я люблю Берта и очень им довольна. Но он никогда не сравнится с Этаном.

Мег чуть не поддалась под обаяние слов Рут, но вовремя себя одернула.

— Ты что, решила сыграть роль сводни? — холодно осведомилась она.

Рут отпрянула от нее, словно получила пощечину. Но потом печально улыбнулась.

— Я не хочу, чтобы он страдал, Мег. Если он отдал тебе кольцо, это что-нибудь да значит. Мне даже страшно представить, что именно. Ты можешь разбить ему сердце.

— У него нет сердца.

— Нет, есть. Я совершенно в этом уверена. Имей в виду, если ты причинишь ему вред, ты мне за это ответишь.

— У тебя буйное воображение. Я с таким же успехом могу причинить ему вред, как слетать на Луну.

— Дай-то Бог, — покачала головой Рут. — Все равно от меня мало что зависит. А теперь, если ты дашь мне пару минут, я мигом соберу твои вещи.

Мег охватило чувство паники.

— Он решил меня отпустить?

По непонятной причине эта мысль ее испугала. Но разве не этого она хотела больше всего на свете?

Рут покачала головой.

— Хозяин переводит тебя в другое место. Он дал мне знать, что здесь слишком шумно. Как я догадалась, пастор Линкольн со своей полоумной шайкой вернулся к своим еженедельным маршам протеста. Этан хочет, чтобы ты переселилась в более безопасное место. Поближе к нему.

Это прекрасно совпадало с планами Мег.

— Давай я помогу тебе.

Но Рут уже закончила паковать ее вещи.

— Все уже сделано. Иди за мной следом и имей в виду, нам далеко идти.

С этими словами Рут вышла за дверь, даже не взглянув на девушку.

Меган чуть помедлила, затем подошла к фреске, которая так ее взволновала. Она подняла руку и провела пальцем по терракотовой стене с эротическим рисунком, погладила довольное лицо девушки и лицо демона. Но тут же отшатнулась от стены, как будто обожглась.

В руке ее по-прежнему было кольцо. Проходя мимо кровати, она аккуратно положила его на покрывало и поспешила за Рут. Но подойдя к двери, остановилась в нерешительности.

— Черт возьми, — проворчала Мег себе под нос. Не задумываясь, она подошла к кровати, схватила перстень и побежала следом за Рут. По дороге она надела кольцо на четвертый палец левой руки. И чтобы оно не соскочило, крепко зажала кулак.