Проект "Любовь"

Глава 19

Само сбой, холодная ночь в подвале не прошла бесследно. Я простудилась. Уже к вечеру меня начало сильно знобить. Я погуляла с Риччи, налила себе горячий чай, выжала в него остатки высохшего лимона, забралась в постель и закуталась в одеяло почти с головой. В квартире было прохладно, за окном уже стемнело, и начался дождь, который монотонно барабанил в стекло.

Я лежала под одеялом, и мне было очень и очень плохо. А еще скучно и тоскливо. Я включила какой-то жутик. Он должен был скрасить мое одиночество и развлечь. Жутик был старый, про медведя-людоеда и мужика-инвалида. Кажется, назывался «Крези-гризли». Очень подходило под мое меланхоличное настроение – море крови, гора костей и никакого смысла.

Риччи попытался залезть ко мне под одеяло, но я не позволила. Утром я была грелкой для Рокотова, теперь греть Риччи я не собиралась. Пес не обиделся и улегся у меня в ногах. Видимо, понимал, что мне нехорошо.

Сама позвонила Глебу. С надеждой, что придет и посидит со мной. Он трубку не взял. Видимо, не слышал. Вот так всегда, когда Глеб мне нужен, его не найдешь.

Он перезвонил через полчаса.

– Привет! Как дела, чем занимаешься? – голос спокойный, но бесцветный, формальный.

Если бы я не позвонила, он бы тоже мне звонить, сегодня не стал. Это было очевидно.

– Ничем, – так же бесцветно ответила я. – Смотрю телевизор и мне немного грустно. Может, заедешь ко мне сегодня? – я не хотела сразу говорить о том, что заболела.

– Милая, не обижайся, но сегодня не получится. Страшно занят. Ты же не обиделась, ведь правда, умница моя?

– Нет, конечно, не обиделась, – а что я должна на это ответить? Надуть губы и закатить истерику. Даже не стала спрашивать, чем он занят. Захочет, скажет сам. Не захочет – переживу.

– Как хорошо, что ты все понимаешь…

Да уж, я всегда все понимаю. Понимаю, что он занят. Понимаю, что нам надо отдохнуть друг от друга. Понимаю, что у Глеба, очевидно, пропадает интерес ко мне, да и у меня к нему тоже, и семьей мы никогда не будем. Вот такая я умница!

Теперь совсем нет смысла говорить, что я заболела. Раз занят, его лучше не отвлекать. Даже если бросит все и приедет, потом будет ворчать, что его оторвали от важных дел.

Все же интересно, что за дела у него в воскресенье вечером? Деловая встреча или любовное свидание? Теперь даже досады на него не осталось. Не приедет, ну и не надо. Значит, буду болеть в гордом одиночестве. Не подруг же звать развлекать меня?

Простуда у меня ограничивается, как правило, двумя-тремя днями. Главное отлежаться, как следует. Возьму отгулы на несколько дней, и все будет нормально.

Неожиданно позвонил Рокотов. От его звонка я вздрогнула, и сердце бешено заколотилось, уж не знаю, отчего. Бархатным голосом поинтересовался, как я. Ответила, что все хорошо, отдыхаю и собираюсь спать. Уж ему про мою простуду вообще знать не обязательно. Еще не так поймет. Подумает, что хочу внушить ему чувство вины или что-то в этом роде. Мужчины такие мнительные… Но его звонок меня порадовал. Все-таки внимание Алекса мне льстит и тешит мое непомерное самомнение, ничего тут не поделаешь.

Интересно, раз позвонил, значит, Милены с ним рядом нет. А ведь она ему свое «фи» выразила, когда мы возвращались в город. Уже разобрались в недоразумении? Он ее успокоил, извинился, и все объяснил? Рассказал, как провел со мной ночь в подвале? Наверняка нет. Хотя это их отношения и меня они вообще касаться не должны. Да, не должны, но почему-то я об этом думаю.

Однако, приятно, что позвонил, поинтересовался, как я. Внимательный. И еще более приятно, что воскресенье, вечер, а он один. Бедняга!

А вот Глебу мне пришлось звонить самой. Ему, очевидно, не особо волнует, как у меня дела. Ну и ладно, переживу. Зря я его оставила у себя на ночь, не стоило этого делать, а особенно после его дурацких ролевых игр. Конечно, время мы провели хорошо. Но что-то в этом было неправильное. Бурный секс это прекрасно, но хочется большего. Любви хочется. Очень. А ее-то и нет… Не у меня по крайней мере. От этого стало совсем грустно. Да еще дождь барабанил в окно, будто напоминая, что я совсем никому не нужна. Прямо хоть плачь!

Я сменила фильм. Включила теперь катастрофу. «Война миров» наконец отвлекла меня от грустных мыслей.

Снова навела себе сладкий крепкий чай и полезла в холодильник. Он был почти пустой, и там могла повеситься от голода мышь. Одни яйца и масло. Делать яичницу было лень, пришлось ограничиться печеньками. Хороший ужин, ничего не скажешь! Мою скромную трапезу разделил Риччи. От печенья он никогда не откажется.

Мы смотрели, как рушатся небоскребы и я невольно вспоминала, как падала лестница, когда Алекс так опрометчиво уронил стойку. Чудо, что все обошлось, и мы не пострадали. Но, с другой стороны, все сложилось не так уж и плохо. Особенно когда я сидела рядом с Рокотовым, и он крепко обнимал меня. И такой заботливый, закутал меня в свою куртку.

Лишь бы еще и он не простудился, а то еще и это будет на моей совести. Сначала едва его не покалечила дверью, потом отобрала одежду. И не важно, что он отдал ее мне добровольно и без моего ведома.

Я выпила аспирин и плотнее закуталась в одеяло. Пора было спать.

Ночью ко мне пришел граф Рокотов. Он был безумно красив, сексуален и дерзок. Граф уверенно уселся на край кровати и положил горячую руку мне на лоб. Я чувствовала ее жар, но мне не хотелось, чтобы он убирал ее. Алекс резко откинул одеяло и начал откровенно меня разглядывать. Я никогда не сплю в рубашке или пижаме. Такая дурная привычка. Или не дурная? Ну, нравится мне спать голой, что тут поделаешь?

Наглый взгляд Алекса жег мое тело, мне становилось нестерпимо жарко. Однако мне нравилось, как он на меня смотрит, и мне не было неловко лежать перед ним обнаженной. Пусть смотрит, не жалко. Я же красивая, не хуже его Милены, и я это знаю точно. Ужасно хотелось, чтобы он дотронулся до меня, приласкал, обнял. Но он только смотрел и улыбался.

Неожиданно Алекс накрыл меня одеялом, и мне стала душно и обидно. Я что, ему не нравлюсь? Но не посмела перечить графу – все-таки он мой господин, а я его дворовая девка. Улыбка у Рокотова изменилась, стала доброй. Как в подвале, когда он попросил меня погреть его. Я потянулась к нему, но сил не было, и я осталась лежать под тяжелым одеялом, как под завалом из балок и кирпичей.

Очень некстати за спиной графа возникла Милена. Она была ослепительно хороша. Ее белокурые волосы развивались, как змеи на голове Медузы Горгоны. Такая роскошная женщина – умница, красавица, и просто стерва. Милена ругалась мотом, как дворник и требовала вернуть Риччи. Алекс ей не возражал, и это меня расстроило.

– Почему ты не прогонишь ее? Почему? Зачем тебе эта красивая и пустая кукла? – я не слышала своего голоса, и мне хотелось плакать от обиды и беспомощности.

Я не могла докричаться до Алекса, а он сидел молча, только смотрел на меня и загадочно улыбался. Милена продолжала говорить мне гадости. А я не могла ей ничего ответить – голоса не было. Это бессилие меня ужасно злило. Рокотов не обращал на обидные слова своей подружки в мой адрес никакого внимания и даже не пытался остановить ее. Просто держал нейтралитет, как настоящий дипломат. Не хотел лезть в бабские разборки.

Потом он поднялся, обнял Милену и крепко поцеловал. Мне захотелось ударить его чем-нибудь тяжелым, желательно по голове, раз он такой придурок. Красивая стервища победоносно посмотрела на меня и злодейски расхохоталась.

Вдруг Алекс оттолкнул Милену, и она исчезла. Вот давно бы так! Он вернулся ко мне, погладил по волосам, дотронулся кончиками пальцев до плеч, наклонился к моему лицу. Я почувствовала его обжигающее дыхание на своих пересохших губах. Но Рокотов не поцеловал меня. Очень не вовремя накатила удушливая темная волна, и все исчезло.

Не знаю, как долго продолжался бред. Но под утро я проснулась без температуры, совершенно разочарованная в жизни вообще и в графе в частности. Точнее, в его бесхребетности в отношении Милены. Слепой он, что ли?

Мне казалось, я все еще ощущала прикосновения Алекса. И это мне было безумно приятно. Еще не хватало потерять от него голову и влюбиться.

Риччи радостно лизнул мою руку, преданно посмотрел в глаза, задорно залаял и потребовал идти на прогулку. Как ему объяснить, что я болею? Хочешь, не хочешь, а гулять с собакой надо. Нам следовало поспешить, пока температура опять не поползла вверх.

Вернусь с прогулки и снова залезу под одеяло. Поваляюсь еще пару дней в постели, отлежусь и начну работать с новыми силами.

А если в ночь опять накатит жар, возможно ко мне снова придет граф, но пусть Милену оставит за порогом!