Промокшие насквозь

Его глаз выглядел ужасно, синяки покрывали торс и челюсть. Раньше никто из мужчин не дрался ради меня.

И это было чертовски сексуально.

Но я уже когда-то безоговорочно доверяла Ашеру, не замечая всю ту ложь, которую он мне говорил. И посмотрите, чем это закончилось для меня. И хотя я знала, что Уэст не Ашер, мне было трудно довериться ему.

Я легонько прошлась пальцами по его ушибам на рёбрах и поморщилась, когда он отстранился.

— Наверное, тебе следует сделать рентген, — пробормотала я, — или хотя бы выпить какие-нибудь болеутоляющие.

Он повёл плечами, и все эти аппетитные мышцы сразу же напряглись под его загорелой кожей.

— Я буду жить. Завтра мне будет немного больно, но ты можешь поухаживать за мной ночью, — он с надеждой посмотрел на меня, произнося последнюю часть.

Всю ночь?

Я не смогла удержаться и посмотрела на гору подушек, на его королевского размера кровати.

От меня не ускользнул тот факт, что мои ладошки сразу вспотели.

И я еле удержалась, чтобы не высунуть язык и не облизать пересохшие губы.

Я не могла остаться.

Я повторяла эту фразу, будто мантру, пока мои бёдра не расслабились.

— Ты прекрасно знаешь, что хочешь этого, — хрипло произнёс он.

Знаю...

— Не могу.

— Можешь.

— Нет. Я не могу с уверенностью сказать, что мы… есть ли между нами что-то, но провести ночь вместе - не решение.

— Ну, это точно решит одну мою проблему, — сказал он, указывая взглядом на явную выпуклость в штанах

Святое дерьмо.

Я провела ладонями по своим джинсам, и он тихо выругался, наблюдая за моим движением.

— Сэди, — всё моё тело затрепетало от того, как он произнёс моё имя. — Я скучал по тебе. Мы не виделись две недели. Ты правда думаешь, что я смогу спать тут один, зная, что ты находишься через две двери дальше по коридору.

— Думаю... — я сделала судорожный вдох. — Думаю, я только разобралась с последствиями своего доверия парню. Не уверена, что уже готова довериться другому. Не так, как тебе этого хочется.

Разочарование вспыхнуло в его глазах, блеск, горевший в них ещё секунду назад, потух.

— Я не он.

В его словах прозвучала железная уверенность.

— Знаю. И то, что твои раны заметны, не означает, что у меня нет собственных. Мне нужно время, — на глаза навернулись слёзы, и я быстро моргнула, чтобы избавиться от них.

Я поднялась с постели, потому что мне нужно было сбежать, и указала на его побитое, но всё ещё прекрасное тело.

— Хочешь, я найду тебе ибупрофен?

В его смехе не было юмора.

— Нет. Ибупрофен не то, что мне нужно, — потребность в его глазах пригвоздила меня к месту. — Мне нужна ты.

Я уже тянула за ручку, готовая уйти, когда жар его тела, прижатого к моей спине, просочился сквозь тонкую ткань моей рубашки, и Уэст закрыл дверь.

— Ещё кое-что, прежде чем ты уйдёшь, — горячее дыхание опалило шею, и мои соски мгновенно затвердели.

Я опустила голову, сопротивляясь желанию развернуться и броситься ему на руки, но не смогла не наклониться немного к нему. Он убрал руку с двери и провёл пальцем по моей оголённой руке.

— Что? — прошептала я.

Схватив за талию, он начал подталкивать меня, и когда я перестала сопротивляться, медленно развернул и прижал спиной к дверям, его бёдра плотно прижимались к моим бёдрам, и я чувствовала, как возбуждённый член упирается мне в живот.

— Мне нужно, чтобы ты смотрела на меня, когда я говорю тебе это, чтобы ты знала, что я именно это и имею в виду. Тогда ты поймёшь, что для меня это не игра.

Я посмотрела на него из-под опущенных ресниц.

Он усмехнулся, чуть приподнимая мой подбородок.

— Упрямая.

Беспомощная улыбка заиграла у меня на лице, потому что, судя по его интонации, это походило на комплимент.

Стоя с ним лицом к лицу, я увидела в его глазах нежность, несмотря на торжественное выражение лица на красивом лице.

— Я люблю тебя. И я больше никогда не отпущу тебя, не сказав об этом. Я хочу, чтобы ты знала, что я чувствую.

Я сглотнула, не давая ответным словам вырваться наружу. Ещё не время.

— Ты можешь уйти, я не буду тебя удерживать, просто знай, что, уходя, ты забираешь частицу меня с собой, — он наклонился ближе, крепче прижимая меня к своей груди. — Ты бежишь, потому что боишься. Точно так же, как боишься этого чёртового океана. Знаю, тебе сложно верить в то, чего ты не можешь видеть, — его губы были так близко, что слова касались моих губ. — Ты стоишь того, чтобы ждать. Ты стоишь всего на свете.

Уэст сократил последние миллиметры, разделяющие нас, но я увернулась, моё сердце колотилось так сильно, что он, должно быть, и сам это чувствовал. Он поцеловал меня в уголок губ, задержавшись немного, - момент настолько болезненный, что хотелось разрыдаться.

Мои пальцы сжались на его груди, удерживая рядом с собой, ни один из нас не двигался. Этого всего было слишком много и в то же время недостаточно, и я разрывалась между необходимостью сбежать и желанием остаться и никогда не отпускать его.

Всхлипнув, я освободилась и выскочила за дверь, не позволяя себе оглянуться. Ру должна вернуться с минуты на минуту с моими ключами и кошельком.

Мне нужно было время.

Чтобы успокоиться.

Чтобы сделать вдох.

Чтобы подумать.

Чтобы привести в порядок мысли и понять, чего хочет сердце.

Я не могла вернуться к нему, не разобравшись, что творится в моей израненной душе. Мне нужно было отделить злость и боль от негодования. Дать шанс надежде и правде вновь выстроить фундамент наших отношений и посмотреть, выдержит ли он нашу любовь, или может ущерб был слишком сильным и уже ничего нельзя изменить.

Зеркало запотело от густого пара, что заполнил ванную комнату, когда я, наконец, вылезла из душа, мои слёзы смыло потоками воды вместе с дешёвым шампунем с ароматом арбуза. И пусть проведённое там время не смогло волшебным образом дать ответы на все мои вопросы, я хотя бы чувствовала себя чистой.

Я простила себя.

За то, что любила всем сердцем, даже когда Ашер не замечал этот бесценный дар. За то, что слепо верила ему и не замечала того, что происходило на самом деле. И за то, что сбежала, когда узнала правду.

Я выпрямилась, когда вытерлась полотенцем, осознавая, что эта поездка в Нэшвилл на самом деле была ради меня, а не из-за него. Моей целью было вернуть самоуважение, не позволяя ему вытирать об меня ноги и использовать в своих корыстных целях. И я справилась с этим.

Ну, с помощью Ру, конечно.

И Уэст помог разобраться со всем здесь, а также приостановил слухи дома.

Но я всё равно с этим справилась.

Я закрыла главу своей жизни под названием «Ашер» и сделала это уверенно и решительно.

И, что самое важное, на моих условиях.

Вот для чего всё это потребовалось. Осознание потрясло меня.

Я могу доверять себе.

Я не была разбита, сломлена или в депрессии из-за разбитого сердца.

Я сделала выбор, вложила в него все свои силы, а когда всё обернулось не так, как нужно, спасла себя.

И я смогу сделать это снова.

Будет ошибкой жить вполсилы. Сбежать. Позволить страху управлять мной. Не испытывать полный спектр эмоций и позволять жизни тащить себя по течению.

Мои нервы были на пределе, и мысленно я неоднократно возвращалась к Уэсту, который находился в комнате, идентичной моей.

Я достала из чемодана первую попавшуюся одежду и скрутила волосы в неряшливый пучок, не желая тратить драгоценное время на их сушку старым феном, прикреплённым к стене в ванной.

Адреналин бурлил в крови, натянув все мои нервы, как струны, пока я обувала резиновые сланцы.

Уэст.

Мне нужно было увидеть его. Поговорить с ним. Притронуться к нему и понять, участится ли моё дыхание, воспламенится ли кожа и забьётся ли быстрее сердце. Опустить свои защитные стены и посмотреть, может ли он до сих пор затронуть те уголки моей души, к которым я думала, ни у кого не будет доступа. Сможет ли он, как обычно, сделать всё лучше.

Зависимость и наркотик шли в одной упаковке.

Мне хотелось слушать тембр его голоса, когда он признаётся в любви, провести рукой по новым шрамам, отросшей щетине и попробовать на вкус его искренность.

Хотелось изведать наше новое будущее и податься всепоглощающей страсти.

Мне хотелось верить, что завтра будет лучше.

Оставив Ру короткую записку, которая ушла поужинать, решив дать мне немного свободного пространства, после того как обнаружила меня плачущей в душе, я взяла дополнительный ключ от комнаты, выданный на ресепшене, положила его в задний карман джинсов и поспешила вниз по коридору.

Нетерпеливая. Улыбающаяся. Готовая.

Я нетерпеливо постучала, удивляясь, как это он не прочёл мои мысли и не распахнул дверь, как только я подошла. Я попыталась прислушаться к его приближающимся шагам, но ответом мне послужила лишь тишина.

Нахмурившись, наклонилась, чтобы открыть дверь, и именно тогда заметила его.

Бумажной самолётик с моим именем был зажат между дверной рамой и стеной.

Не знаю почему, но нахождение этого самолёта за пределами комнаты Уэста казалось зловещим.

Подняв его, я села под закрытой дверью.

Я очерчивала пальцами его края, боясь узнать, какое сообщение ожидает меня в пустом коридоре дешёвой гостиницы.

Я прикусила губу и развернула его, разглаживая бумагу.

Оно было коротким — всего лишь четыре строчки.

«Сэди...

Я не могу находиться так близко и опять быть отвергнутым тобой.

Знаю, что не смогу уснуть... Не без тебя в своих объятиях.

Долгая дорога и время кажутся лучшим способом не выставлять себя ещё большим дураком.

Найди меня, когда будешь готова, - ты знаешь где».

Он подписался Твой. Навеки. Два отдельных слова, два отдельных обещания, подчёркнутые резкой линией, настолько глубокой, что на бумаге можно было проследить вмятину.

Он уехал.

Он уехал.

Он уехал.

Я закрыла глаза, спасаясь от боли, распространяющейся в моей груди.

Я сказала ему, что мне нужно время. И он дал мне его. Я разбила его уверенность своим упрямством.

Я пытаюсь показать тебе… Хейли сказала, что иногда действия громче всяких слов...

Он не единственный, у кого сегодня будет бессонница.

Поднявшись на ноги, я стряхнула оцепенение, вернулась в свою пустую комнату и придумала план Б.

Полностью опустошить свой мини-бар.

Тео неодобрительно хмыкнул. Уже два дня как я вернулась на остров Рейнольдс, стараясь изо всех сил казаться нормальным человеком. Но, несмотря на то, что я обливалась потом, как свинья, он всё равно был недоволен.

— Ты наплевала на все мои указания насчёт тренировок, не так ли? — он сильнее надавил ладонями мне на спину, чтобы я полностью растянулась. — Вот так. Терпи. Ещё тридцать секунд.

Я обозвала его всеми возможными матерными словами, даже придумала парочку слов за эти полминуты, а он стоял и улыбался.

— Тебе не было бы так тяжело, если бы ты продолжала тренировки, которые я тебе назначил.

— Я была занята, — я рухнула на маты и зыркнула на него, хватая ртом воздух, как та рыба, выброшенная на берег, мокрые пряди волос прилипли к моему лицу.

Он раздражённо покачал головой.

— Оправдания, одни оправдания. Скручивания, по тридцать раз на каждую сторону.

Я застонала, все мышцы моего несчастного пресса запротестовали, когда я приняла исходное положение.

— Давай же, шевелись. Ты можешь лучше. Следи за темпом.

— Какого хрена, Тео? Челси - та рыженькая, ушла что ли? Она тебя отшила и теперь ты отрываешься на мне?

Он скрестили руки, наблюдая, как по его милости, я прохожу девять кругов ада.

— Она ушла две недели назад. И да, я чуть-чуть зол.

— Двадцать девять, тридцать, — выдохнула я и упала на спину, сложив руки в защитном жесте на животе. Из-за потраченных сил у меня закружилась голова, сердце бешено колотилось в груди.

— Как видишь, в моей личной жизни тоже не всё гладко, но я не срываюсь на тебе.

Он присел на корточки рядом со мной.

— И мы поговорим об этом за завтраком. Который ты не получишь, пока не закончишь тренировку.

Я повернулась и, прищурившись, посмотрела на него.

— Ты же в курсе, что я ненавижу тебя прямо сейчас, да?

— Упоминал ли я, что мы будем есть «Криспи Крим» на пляже?

Я закрыла глаза и вздохнула, уже представляя, как тает сахарная пудра на моих губах.

— Я, что, сказала ненавижу? Я, наверное, не так выразилась. Я имела в виду люблю, вот что хотела сказать.

Он рассмеялся.

— Так-то лучше, — протянув руку, он помог мне встать и тут же подвёл к этим кошмарным беговым дорожкам. Я стала как вкопанная прямо напротив них.

— Одна миля, на любой скорости. Но чем быстрее ты закончишь, тем быстрее мы пойдём есть, — он приподнял бровь и улыбнулся, прекрасно зная, что выиграл этот раунд.

Я пробубнила ругательства и забралась на дорожку, одновременно запуская её.

— Знаешь, а ведь это нечестно использовать мою слабость к пончикам против меня.

— Жизнь вообще несправедливая штука. Давай, шевелись.

— Узурпатор.

— Твоя задница позже будет мне за это благодарна.

— С моей задницей и так всё в порядке, — огрызнулась я. Ноги с каждым шагом горели всё сильнее. Единственное, на что я была способна - медленная пробежка.

— Потому что я помогаю тебе с ней.

Я состроила ему рожицу, раздражённая тем фактом, что последнее слово осталось за ним, но на самом деле, мне нечего было возразить. Тео действительно был прекрасным тренером, надменный кусок дерьма.

Двенадцать кошмарных минут спустя, я замедлила темп до скорости улитки и в течение следующих пяти минут приводила в порядок дыхание. Полотенце, которое я использовала, было насквозь пропитано потом, поэтому толку от него было мало.

— Сначала мне нужно принять душ.

— Да, чёрт возьми. Я бы не позволил сесть тебе в машину с таким ароматом.

Его ухмылка исчезла, когда, швырнув полотенце, я попала прямиком в его самодовольную рожу.

— Мило, Сэди. И очень по-взрослому. —Он схватил полотенце и, держа его двумя пальцами, убрал на расстояние вытянутой руки, будто оно могло его чем-то заразить, а затем бросил в корзину для белья, стоящую в углу. — С тебя кофе.

Кофе. Я подавила стон. Вкуснейший латте из Старбакса. И пончики «Криспи крим». Всё-таки, это утро не такое уж и ужасное.

Тео направился в сторону мужских раздевалок.

— Иди в душ, а я пока схожу за пончиками. Встретимся возле входа в Старбакс.

Мне не нужно было повторять дважды. Стукнувшись кулаками, мы разошлись каждый в свою сторону.

В душевых было пусто, так что никто не стал свидетелем моих этюдов и пируэтов, когда я пыталась раздеться. Разве может быть что-то сложнее, чем попытка снять мокрый спортивный лифчик, особенно, если в нём запутались волосы?

Смыв с себя всю вонь и ополоснув волосы каким-то подозрительным бальзамом, обещающий гладкие, голливудские локоны, я надела на себя большую оранжевую майку, за которую заплатила баснословные деньги на Большом Каймане, спортивные шорты Nike и сланцы.

В животе заурчало от жадного предвкушения, пока мои бедные ножки несли меня к кофейне. Тео пока не было видно, но ничего. Он всегда заказывал одно и то же, поэтому я знала, что ему взять. Большой чёрный кофе, без сахара. Скукота.

Тео заехал на парковку в тот момент, как я уже получила свой карамельный латте со взбитыми сливками, кофе для него и по бутылке воды для каждого из нас. Заметив знакомую бело-зелёную коробку на пассажирском сиденье, я передала Тео напитки, забралась в машину, переложила коробку себе на колени и забрала у него напитки назад. Я начала поднимать крышку, чтобы стырить один пончик и съесть его по дороге, но Тео обломал мне весь кайф и ударил меня по руке.

— Нет-нет. Никаких пончиков, пока не расскажешь, что произошло во время твоего отсутствия. И что, блядь, происходит между тобой и Уэстом?

— Любопытный какой.

Он посмотрел на меня, и я чётко увидела обеспокоенность в его взгляде. Его волосы немного отросли, и теперь из-за этих кудряшек у него был взгляд милого щенка.

— Даже не пытайся морочить мне голову. Ру уже успела рассказать, что ей почти ничего не удалось из тебя вытянуть, но ещё она сказала, что за последние несколько дней ты плакала больше, чем в первую неделю после того, как Ублюдок... ну ты знаешь. На прошлое Рождество, когда впервые приехала сюда.

— Это что же получается, вы с Ру ополчились против меня?

— Агась. Она пыталась быть хорошим полицейским. Настало время доставать тяжёлую артиллерию, — он убрал одну руку с руля и напряг её, демонстрируя по-настоящему впечатляющий бицепс.

Я закатила глаза.

— О нет, только не тяжёлая артиллерия.

Мы оба рассмеялись, как только он опять принял нормальную позу.

Прикусив губу, я уставилась на покачивающиеся пальмы вдоль дороги, пока мы двигались в сторону укромного уголка пляжа, выбранного нами для наших утренних посиделок. И хотя я не любитель посвящать в свою личную жизнь кого бы то ни было, выговориться Тео будет не так уж плохо. Это поможет мне увидеть ситуацию так, как видит её парень.

Или нет.

Парни очень странные существа.

Но Тео был совершенно другим. Он не любил сплетничать. К тому же, я знала, что он желает мне только счастья.

Я вздохнула. К тому же, он и правда не даст мне пончики, пока я ему всё не расскажу.

Проклятые пончики.

Это они виноваты в моей вынужденной исповеди.

Тео не мешал мне витать в своих мыслях, пока мы поудобнее располагались на старом полосатом одеяле недалеко от воды, держа в руках стаканчики с горячим кофе. Коробка с пончиками, способными подарить райское наслаждение, лежала между нами. Я сбросила шлепанцы и зарылась пальцами в прохладный песок.

— Ты, правда, намерен меня разговорить, да?

— Ага.

Я нахмурилась.

— С чего ты хочешь, чтобы я начала?

Он повернулся ко мне, лицо не выражало никаких эмоций.

— А с чего тебе нужно начать?

— Ты совсем не собираешься облегчить мне задачу, не так ли? — я поджала губу в раздражении, и попыталась уместиться поудобнее.

— Неа, тебе нужно разобраться со своим дерьмом, для твоего же блага, — он встретился со мной взглядом и приподнял брови. — И мы оба знаем, что ты всячески пытаешься избежать этого.

Мне до боли хотелось показать ему язык, как какой-то малолетке.

— Уговорил.

Вне силах смотреть на него, пока я обнажаю своё сердце, я отвернулась в сторону и начала рассказ, вернувшись мыслями в прошлое, до того, как я уехала на Большой Кайман. Я начала с фотосессии с Уэстом, Хейли и Коди. Рассказала, как осознала, что мои чувства к Уэсту переросли в любовь. Об Обри, которая полуголая объявилась на его балконе, а также о её фотографиях у него в тумбочке. О неделе дерьмового общения, которые направили меня в Чарльстон, где мой самый ужасный кошмар стал реальностью. Я поведала ему, как Уэст нёс Обри на руках по причалу, совершенно не осознавая, что в этот самый момент разбивается моё сердце.

Я вкратце рассказала о нашей стычке в «Якоре», опустив некоторые интимные детали на парковке. Потом рассказала о бумажных самолётиках, о том, как не могла собраться с силами и прочесть их. Я хранила их почти две недели, прежде чем раскрыть

Фотосессию с Ником я нарочно не упомянула, не хотелось поднимать эту тему. Чувство вины и так просыпалось каждый раз, когда я вспоминала о ней. А ведь именно вины быть не должно, потому что я же сама порвала с Уэстом перед отъездом.

Когда я перешла к сбивчивому рассказу об Ублюдке и о том, какие видео он выставил в интернет, щёки Тео вспыхнули, и он уставился в одну точку, не моргая.

— Ты их видел, не так ли?

Звук, который он издал, послужил достаточно хорошим ответом. Я застонала и уткнулась лицом в ладони.

— Скажем так, тебе не нужно детально рассказывать о том, что он сделал.

Сделав глубокий вдох, я убрала руку от лица и взяла один пончик. Волшебная глазурь так и манила меня, поэтому я откусила огромный кусок. Тео ничего не говорил, пока я молча жевала свой пончик, не ощущая его вкуса из-за горьких мыслей об Ашере.

— Я одно могу сказать, и уверен, так скажут все нормальные мужики, он поступил как последняя скотина. И я безгранично рад, что тебе удалось спастись от этого куска дерьма до того, как он тебя окольцевал.

Тео положил руку мне на плечо и неуклюже приобнял.

Мне вдруг вспомнилось, как я отправила ненаглядное оборудование Ашера в ванную искупаться. Одно из моих лучших воспоминаний в той ситуации.

— Да уж, — согласилась я. — Свадьба с ним была бы ошибкой века.

— Так значит, Ру сказала тебе о... — Тео прокашлялся и махнул рукой между нами, — ...об этом. И дальш,е что?

Я вздохнула, достала ещё один пончик и, откусив кусочек, продолжила свой рассказ. Мы обсудили мой внезапный отъезд, мою минутку слабости, когда я позвонила Уэсту из Майями, моё появление в Нэшвилле и, наконец, неожиданное появление Уэста в конце всей этой драмы с Ублюдком.

Рассказ чуть поутих, когда я рассказывала, что произошло потом в отеле. О моём внезапном прозрении после того, как я отработала Уэсту раны. О записке, которую он мне оставил.

И том факте, что мы до сих пор не поговорили.

— А кстати почему? — спросил Тео, повернув ко мне голову, и нахмурился. Утреннее солнце светило ему прямо в глаза, заставляя щуриться. Он взял пончик и жадно откусил его, присоединяясь ко мне в этой запретной любви к углеводам.

— Потому что, — начала я, но замешкалась. — Потому что у меня было слишком много времени, чтобы обо всём подумать. Переосмыслить. Понять, что возможно уже слишком поздно. Или, несмотря на то, что он говорит обо мне, я не та, кто ему сейчас нужен на самом деле.

— Что, чёрт возьми, ты хочешь этим сказать?

— То, что, как бы сильно я ненавидела Обри, она права. После всего, что случилось, моя репутация разрушена, вне зависимости от того, насколько всё хорошо начиналось. В глазах большинства местных жителей я - интернетная шлюха. Уэст родом из богатой семьи. Он пытается начать прибыльный и честный бизнес. Кто я такая, чтобы всё разрушить и отнять у него всё, над чем он работал? И мы оба знаем, насколько он заботится о своей семье. И нет ни единого шанса, что они примут меня после всего этого. — Я остановилась и сделала большой глоток кофе, наслаждаясь тем, как горячая жидкость обжигает горло. — К тому же, я даже не знаю, есть ли у меня ещё работа. Мне нужно позвонить завтра Грэди и узнать, работаю ли я ещё в отеле. Если мне повезёт, я смогу доработать этот сезон спасателем. Очень сомневаюсь, что мне ещё удастся поработать фотографом.

Я откусила ещё один кусочек и, едва прожевав, проглотила его. Мои движения были резкими и грубыми. Грёбаный Ашер. Грёбаная Обри.

И, в конце концов, грёбаный Уэст. Почему он не может быть каким-нибудь обыкновенным парнем, зарабатывающим себе на жизнь простым способом? А не быть практически элитой острова? Даже если этот титул он и не просил. Возможно, тогда бы ничего из вышеперечисленного не имело бы значения. Или хотя бы, не всё это вместе.

— Ты идиотка.

Я резко уставилась на него.

— Прошу прощения?

— Ты. Идиотка. — Медленно повторил он, выделяя каждое слово и указывая на меня для убедительности. — Ты действительно думаешь, что Уэсту есть до этого дело? Что его беспокоит, что думают и говорят другие? Ты могла бы попытаться дать ему шанс. Дать ему возможность самому принять решение вместо того, чтобы делать это вместо него.

— Я просто пытаюсь быть честной сама с собой и поступать правильно, даже если он этого не видит.

— С каких это пор разбивать парням сердца стало правильно? — я начала протестовать, но Тео отмахнулся от моих слов. — Ладно, ладно, ладно. Я не говорю, что Уэст идеальный. Что он не совершал ошибок. Чуваку определённо стоит улучшить навыки общения, и я не знаю, что сказать тебе о тех фотографиях у него в комнате, но я знаю его. И я никогда не видел, чтобы он так относился к девушке. До тебя. — Тео взял ещё один пончик и откусил от него огромный кусок. Он указал им на меня и заговорил вновь, его губы были покрыты сахаром.

— Ты обязана дать ему шанс. Ты обязана ему, но в первую очередь ты обязана сама себе. Ты лишаешь себя самого большого счастья, которое, возможно, когда-либо случалось с тобой.

Я закусила губу, глаза начало щипать из-за его слов. Будьте прокляты все слёзы, которые я пролила за последние несколько дней. Я сделала вид, что мне в глаз попал песок из-за сильного ветра, и потёрла глаза.

Возможно, Тео прав. И мне нужно найти Уэста.

И серьёзно поговорить с мужчиной, которого я не могу выбросить из своей головы.

Или из своего сердца.

Я не могла найти его.

Его не было в «Крушении». Не было в пляжном домике, который он снимал со своим братом Уайтом. И на пристани тоже не было. Хотя, и его рыбацкой яхты Vitamin Sea не оказалось на своём привычном месте на причале.

Я должна была найти его.

То, что я хотела - нет, должна была сказать, - нельзя было отправить текстовым сообщением или записать простым голосовым.

Я хотела видеть его лицо, когда произнесу эти слова. Прикасаться к нему. Услышать его ответ. И может, даже, упасть в его объятия.

И ничего из этого я не могла сделать с помощью телефона.

Я взглянула на пустое место, где обычно стояла его яхта. Океан, мой вечный заклятый враг, украл у меня Уэста, забрал из зоны моей досягаемости. Со вздохом, я оставила маленький подарок, который принесла с собой. Я засунула его под толстую верёвку, обёрнутую вокруг одной из доковых свай, молясь, чтобы не сдуло, прежде чем Уэст не обнаружит его. Это был первый бумажный самолётик, который я сделала для него. Он был простым, не таким замысловатым, как иногда мне делал Уэст. А послание было коротким. Всего три коротких слова.

Я скучаю по тебе.

Но они исходили из глубины моего сердца, и я хотела, чтобы он знал об этом, пока мы не встретимся лицом к лицу.

В эту ночь я ворочалась из стороны в сторону, постоянно думая о нас с Уэстом. Мне хотелось разобраться во всём и расставить всё по местам, чтобы мы могли двигаться дальше, будь то вместе или по отдельности. Мой разум плыл по течению с нашими хорошими воспоминаниями. Все плохие я забросила на задворки сознания, потому что мне хотелось верить, что у нас ещё есть шанс на счастливый конец.

Ни Обри, ни Ашер не смогут разлучить нас.

Как и моя долбаная неуверенность.

И теперь, если бы мне только удалось отыскать мужчину, что поселился в моих мыслях и мечтах, возможно, тогда бы я смогла найти покой.

Не знаю, который был час, когда я почувствовала, как прогнулась подо мной кровать, но звёзд уже давно не было видно, а сквозь щели просачивался серебристый лунный свет, оставляя на моей одежде полоски света. Я почувствовала тепло его обнажённой груди сквозь тоненькую майку и выгнулась к нему навстречу, соски болезненно затвердели. Я начала поворачиваться, но он положил ладонь мне на живот, удерживая на месте. Меня окружил его запах цитруса и соли, и я почувствовала себя дома.

Меня наполнило чувство удовлетворения. Чувство полноты. А кровать больше не казалась пустой.

— Нет, так и лежи, — его губы коснулись моего уха, когда он сказал это, и по моему телу пробежала мелкая дрожь.

Прикусив губу, я провела ладонью вдоль его руки, наслаждаясь тем, как перекатываются его мышцы, а выгоревшие на солнце волоски щекочут руку. Он тихонько простонал и вплотную придвинулся ко мне, моя попа оказалась тесно прижатой к его паху, и я чётко ощутила его возбуждение. Я без промедления толкнулась к нему навстречу, желая быть к нему ещё ближе.

Тёплые губы дразнили моё ухо, а затем начали блуждать по моей шее, покусывая и посасывая, посылая мурашки по всему моему телу. Я выгнула спину ещё больше, моля о прикосновениях. Часть меня любила, когда он делал это медленно, но другая часть хотела, чтобы он делал всё быстро. Я просунула руку между нами и схватила его член, сжимая и поглаживая его.

— Блядь, — прошипел он, накрывая мои пальцы и сжимая их. Он пошевелил бёдрами и низко застонал в моё плечо, прежде чем убрать наши сплетённые руки от своего пульсирующего члена. — Я долго не продержусь. Я слишком сильно скучал по тебе.

Его зубы без предупреждения впились в моё плечо, и я громко ахнула, закрывая глаза от наслаждения. Да!

Он скользнул своей мозолистой рукой под подол моей майки и погладил мягкую кожу моего живота, прежде чем подняться выше. Его большой палец коснулся нижней части моей груди, и я начала извиваться в его объятиях, желая, чтобы он продолжал своё прекрасное путешествие.

Я пробормотала его имя, отчаянно требуя большего.

— Я получил тебя, Сэди. И теперь я никуда тебя не отпущу, — его хриплый голос растопил меня. Всё, что осталось - натянутый комок желания, который он создал.

Он обхватил мою грудь, и я была счастлива, что она всего лишь второго размера. Она отлично помещалась в его руку. Моя разгорячённая кожа реагировала на каждое прикосновение его мозолистой ладони, и я накрыла его руку своей и сжала её, прося большего.

— Ммм, такая нетерпеливая? — подразнил он меня, посмеиваясь.

— С тобой? Всегда, — признавшись в этом, я не почувствовала себя слабой, как думала. Вместо этого я почувствовала освобождение, лёгкость. Я потёрлась бёдрами о его эрекцию, подтверждая свои слова действиями.

Когда он отпустил мою грудь, мне захотелось закричать, но он одним движением перевернул меня на спину и пригвоздил к матрасу, удобно устроившись между моих ног. Швы на моей майке затрещали, когда он молниеносным движением стянул её с меня. То же самое произошло и с трусиками.

И я балдела от этого.

Когда жар его рта накрыл один мой сосок, а другой он зажал между пальцев, я чуть не кончила и выгнула спину, мой рот раскрылся в безмолвном крике: «Да, да, да, да!»

Я царапала ногтями Уэсту спину, вырывая из него приглушённые ругательства, а затем запустила руки в его успевшие отрасти волосы и потянула. Лёгкая щетина добавляла грубости к его ласкам, когда он добрался языком до моего клитора, доставляя мне истинное наслаждение.

Я обернула ноги вокруг его бёдер, впиваясь пятками ему в спину, моё дыхание участилось, и я почувствовала себя развратной девицей в этот момент. Он окружил меня, укрыл собой, и я не хотела, чтобы он когда-либо покидал меня.

Он переключился на другую грудь, прикусил зубами сосок, причиняя лёгкую боль, и тут же лизнул его своим мягким языком, успокаивая, после чего повторил всё сначала. Другой рукой он поглаживал мою набухшую плоть, пальцы теребили до боли чувствительный сосок.

Я откинулась на подушку, и мои бёдра дёрнулись к его члену, скользящему по моей щёлочке. Он водил им по моему клитору, посылая по всему моему телу волны блаженства.

Я надавила на его плечи, и, уловив намёк, Уэст прочертил языком путь вниз по моему животу, задержавшись лишь у самих бёдер, прежде чем двинуться дальше, глубоко внутрь, к самому сгустку нервных окончаний, так отчаянно нуждающихся в его внимании. Ни медля ни секунды, он добрался до моего клитора и жадно впился в него, будто это самая сладкая конфета, которой он не может насытиться.

Мои глаза широко распахнулись, а потом медленно закрылись, бёдра подстроилась под его ритм, который он установил своим ртом. Он забросил мои ноги себе на плечи и зарылся лицом между моих ног, жадно поедая меня, будто будет не в силах остановиться, пока не подарит мне высшее наслаждение. Моё дыхание стало прерывистым, напряжение внутри всё нарастало.

— Уэст! — два длинных пальца вошли в меня, начав свой божественный путь к точке, которая точно вознесёт меня до небес.

Есть ли что-то более эротичное, чем мужчина, удовлетворяющий женщину со всем усердием, на которое способен? Одного только взгляда на его тёмную шевелюру у меня между ног, на то, как его язык двигается во мне, дразня, как его пальцы терзают мою плоть, - было достаточно, чтобы свести меня с ума.

Я выгнула спину, когда его пальцы добрались до самой чувствительной точки, напряжение внутри меня нарастало. Я прикусила губу, борясь с волной чувств, грозящих вырваться в любой момент. Я не хотела, чтобы это чувство, которое зарождалось где-то внизу и становилось всё сильнее и сильнее, когда-либо заканчивалось. Будто прочитав мои мысли, он удвоил усилия, его пальцы то входили, то выходили из меня. Мускусный запах моего возбуждения наполнил воздух, и его язык взял новый темп.

Непривычная шершавость его небритого подбородка привнесла неожиданные ощущения, которые мне очень понравились. Я приподняла бёдра выше, нуждаясь в большем, и он стал сосать сильнее, одновременно вращая языком.

Это было так же неизбежно, как и волны, что разбиваются о песчаный берег. Я достигла вершины, выкрикивая его имя, и прижимая его сильнее к себе, когда волна оргазма накрыла меня. Он не остановился и не сбавил темп. Когда эта пытка уже стала невыносима, и я оттолкнула его, он навис надо мной и, переплетя свои пальцы с моими, вошёл в меня одним резким толчком, в то же время припав к моим губам в страстном поцелуе.

Он опустился на меня, придавив приличным весом своего тела, и потёрся о мою грудь, вызывая мурашки и возвращая меня обратно с небес, где я парила. Он завоевал моё внимание, здесь и сейчас. Я вся напряглась под ним. Напористость его движений дала мне понять, что он ещё не закончил со мной, и мурашки наслаждения пробежали по моему позвоночнику. Я застонала и, вонзив ногти в его спину, притянула ещё ближе.

Пока он удерживал мои руки над головой, наши тела двигались в унисон, а мои губы горели от его неистовых поцелуев. Он будто помечал меня. Присваивал себе. И я сдалась под его натиском, моё тело было более чем счастливо принадлежать ему.

Его язык проник глубже, сплетаясь с моим в бешеном танце, а затем снова вернулся к моей нижней губе. Я успела забыть, как меня бросает в дрожь от одних только поцелуев с ним. А также от того, как его губы скользят по моим, как сталкиваются наши зубы и своего собственного вкуса у него во рту. Как он нехотя отрывается от меня, чтобы сделать вдох, и тут же набрасывается снова, будто каждая секунда врозь причиняет боль.

Мои чувства были на грани, и, двигаясь в унисон, я сильнее вцепилась в него. Его грудь тёрлась о мои чувствительные соски, вызывая во мне волны восторга. Мы соединились губами, пока наши бёдра переплетались в эротическом танце, и когда второй оргазм начал приближаться, хотя первый только прошёл, я ухватилась за его упругую задницу, заставляя двигаться быстрее.

Он оторвался от моих губ и стал целовать чувствительную кожу за ухом.

— Сэди, — он раз за разом повторял моё имя, его движения были быстрыми и грубыми, пока он искал собственного освобождения.

А затем он замер, натянутый, как стрела, на его лице отобразилось настоящее блаженство: рот слегка приоткрылся, челюсть расслабилась. Он сделал ещё несколько плавных движений, а затем просунул между нами руку и щёлкнул по клитору, отправив меня на небеса.

У меня не было никаких сомнений, что на его лопатке и шее остались следы от моих ногтей в виде полумесяцев.

Он навалился на меня, почти раздавив своим весом, но я не возражала, мне нравилось ощущать тяжесть его тела на своей разгоряченной коже после такого феерического оргазма. Я удовлетворённо вздохнула, в то время как он продолжал тереться о мою шею своей жёсткой щетиной. Мои руки блуждали по его широкой спине, я была счастлива только от того, что имею возможность прикасаться к этому горячему телу, гладить его и заставлять мышцы откликаться на мои ласки.

Он обнял меня, и мы перевернулись на бок, освобождая меня от его веса. Его обмякший член всё ещё пульсировал внутри меня.

— Люблю приходить к тебе в постель и чувствовать твой арбузный запах шампуня, а потом заниматься всем этим, — он сделал паузу, чтобы потереться своими бёдрами о мои, — и вот, ты уже пахнешь нами.

— Тебе нравимся мы?

— Нет. Я люблю нас.

Послышалось лёгкое, но настойчивое пеликанье на задворках сознания. Я проигнорировала его. Нам нужно было обсудить более важные вещи.

— Уэст, мне нужно тебе сказать...

Он поднял голову и прищурился от слабого света рассветных лучей, что начали заполнять комнату.

— Что за звук?

Теперь пеликанье стало громче, резче. Я закатила глаза и повернула его голову так, чтобы он снова смотрел на меня.

— Понятия не имею. Я просто пытаюсь сказать...

— Это твой...

Нееееееет.

Мои глаза резко открылись, моя собственная рука находилась у меня в трусиках, пальцы были мокрыми от возбуждения.

Но так и было.

На самом деле.

Мой грёбаный будильник испортил лучший за очень долгое время сон.

Я зарылась лицом в подушку и заорала, что есть силы. Подушка пахла только лишь арбузным шампунем.

Часы испустили последний вздох, когда встретились со стеной, и развалились на части, признанные виновными в том, что просто сделали свою работу.

Я свернула на стоянку у бара и посмотрела на часы на приборной панели. Ещё несколько минут до трёх. Ещё есть время. Припарковав машину, я провела рукой по волосам. Непослушные пряди отказывались лежать гладко, независимо от того, сколько разных средств я использовала для этого, влажность в очередной раз побеждала. Когда сегодня мне написала Хейли с просьбой встретиться в баре Уэста и Уайта, заверив, что там никого не будет, кроме парочки завсегдатаев, я поначалу сомневалась отвечать или нет. Не хотелось впервые встретиться с её братом в людном месте.

Хейли: Его здесь не будет. Он в Сент-Огастине и пробудет там ещё два дня, участвует в турнире, если ты беспокоишься об этом.

Я: Мне даже в голову такого не приходило.

Хейли: Конееееечно, не приходило. Не отмазывайся. Увидимся сегодня позже.

Даже не сомневаюсь, что она закатила глаза на моё слабое отрицание. И всё же я не совсем понимала, почему младшая сестра Уэста хочет встретиться со мной. Я в последний раз посмотрела в зеркало заднего вида, просто чтобы убедиться, что это не уловка и Уэста там нет.

Уэст был хитрым.

Он вполне мог подговорить сестру и организовать неожиданную встречу. Но вчера вечером его яхты не было на причале, и это придавало некоторую правдивость всей этой истории с рыбной ловлей.

Я вздохнула, зная, что единственный способ узнать, кто ждёт меня в баре, - зайти в это ветхое здание и выяснить это. Я скучала по атмосфере этого места всё то время, пока меня не было. Обыденный дизайн дополняли столики для пикника, кулеры, наполненные орехами, для очистки которых стояли детские ведёрочки, граффити на каждой плоской поверхности и долларовые купюры, расписанные пикап-фразочками для съёма. Это то место, где можно просто расслабиться и быть собой.

Я поправила свою свободную армейскую майку и одёрнула края обрезанных шорт, пока шла по земле, усыпанной морскими ракушками. Остановившись возле входной двери, я сделала голубой вдох, прекрасно осознавая, что мой пульс участился из-за того, что я находилась в месте, которое у меня ассоциируется с Уэстом.

Выпрямившись, потянула на себя тяжёлую дверь и зашла внутрь. Мне потребовалась минута, чтобы привыкнуть к тусклому свету после яркого полуденного солнца. Заметив Хейли, нарезающую за стойкой фрукты для знаменитого пунша «Крушения», я направилась к бару. Ореховая скорлупа хрустела у меня под ногами, пока я обходила столики. Её песочного цвета волосы были заплетены в простую французскую косу, а на лице не было ни грамма макияжа, скрывающего её веснушки, из-за чего она выглядела слишком молодой для владелицы бара и уж тем более для мамы замечательного двухгодовалого сына.

Хейли приглашающе улыбнулась и подтолкнула мне разделочную доску, нож и пакет с яблоками, заставив меня улыбнуться воспоминаниям. Я вспомнила, как в прошлый раз мы вместе резали фрукты, когда я отрабатывала выпитый шот, так как забыла взять с собой деньги. Выудив одно из яблок, я принялась методично его нарезать, задаваясь вопросом, зачем же была назначена эта встреча.

— Как съездила? — она широко улыбнулась мне, разрезая пополам виноградины. — Я скучала по тебе!

Я колебалась, надежда теплилась во мне. Может она не слышала о моём фиаско с интернет-порно?

— Я имею в виду, — она закатила глаза и махнула рукой, всё ещё держа нож, — если не считать всё, то дерьмо, что устроил твой бывший.

Я поникла. Конечно же, она слышала об этом.

По-видимому, все об этом слышали.

Я открыла рот, потом закрыла, не зная, что сказать. Основное приключение моей командировки не тема для обсуждения с кем бы то ни было.

— Остров красивый. Я даже несколько раз поплавала в открытом океане, если ты можешь в это поверить. А фотографии, которые я там сделала, лучшие за всю мою жизнь, но не знаю, имеет ли это какое-то значение. Я до сих пор не разговаривала с Грэди… Сомневаюсь, что он всё ещё планирует их использовать.

— А почему он может не планировать?

— Моё имя... — я нахмурилась. — Ашер сделал поистине отличную работу, чтобы поиметь меня. — Хейли застыла на процессе нарезания, а я мысленно прокрутила то, что только сказала. — О Боже. Я не это имела в виду.

Не в силах встретиться с ней взглядом, я закрыла лицо руками.

Когда она захихикала, я посмотрела на неё сквозь растопыренные пальцы.

— Извини, но этот выбор твоих слов просто бесценный.

Я надавила ножом на яблоко сильнее, чем требовалось.

— Просто... Я только начала обретать себя снова, понимаешь? И тут он свалился на голову и всё испортил. Во второй раз. Кто так вообще делает?

— Ублюдок, — торжественно произнесла она. — Ублюдок, не заслуживающий даже называться мужчиной.

Я кивнула, и мы продолжили молча работать. Я старалась игнорировать вопросительные взгляды, которые Хейли бросала в мою сторону, но, в конце концов, не выдержала и, бросив нож, вскинула руки вверх.

— В чём дело? Дураку понятно, что ты пригласила меня сюда, чтобы поговорить о чём-то. Так давай говорить.

Отодвинув разделочную доску в сторону, она склонилась над барной стойкой и, облокотившись на неё локтями, подперла подбородок руками. Её лицо озарилось восторгом, а в глазах появилось неподдельное любопытство.

— А правда, что там появился Уэст и надрал ему задницу? Я знаю, что он ездил туда, но он не рассказывает, что там произошло. По крайней мере, мне.

Моя челюсть отвисла от шока.

— Ты об этом хотела поговорить?

— И об этом тоже, — она пожала плечами, выглядя смущённой. — Просто пытаюсь представить Уэста, спешащего к тебе на помощь, словно рыцарь из сказки.

Я сощурилась.

— Я, конечно, не отрицаю, что он выбил из этого куска дерьма всё что нужно, и абсолютно заслужено, но, тем не менее, у меня всё было под контролем до его приезда.

Хэйли опустила руки на столешницу, выпучив глаза.

— Ты сама надрала ему зад?

Я склонила голову в одну сторону, затем в другую, и на моём лице появилась удовлетворённая улыбка при воспоминании об этом.

— Даже лучше. Его арестовали. Скажем так, мне хотелось подарить ему подарок, который прославит его так же, как и меня его видео.

Она застыла и уставилась на меня, переваривая мои слова

— Ты мой герой, — наконец сказала она.

Я запрокинула голову и рассмеялась, громким, искренним смехом.

— Это секретное оружие девушек, о котором ни один мужчина не догадывается. Месть.

Когда напряжение между нами сошло, я перевела разговор в её сторону, и она с удовольствием начала рассказывать о выходках Коди. После того, как в начале лета я вытащила его со дна бассейна её бабушки, между мной и этим очаровательным рыжеволосым ребёнком появилась связь. Хейли в подробностях рассказала мне об инциденте, как он, решив помогать кормить собаку по кличке Эдиссон, продолжал насыпать корм в миску, каждый раз, когда пёс опустошал её. Только Коди кормил собаку фруктовыми конфетами. К тому времени, как Хейли это обнаружила, коробка уже была пустой… и Эдиссона рвало весь день. Что она поняла только тогда, когда обнаружила Коди, ковыряющимся в собачьей рвоте. Собачьей рвоте цвета радуги.

Она посмотрела на меня, когда я прикрыла рот рукой, пряча своё веселье.

— Теперь у меня стоит детская защита на дверной ручке кладовой.

По щеке скатилась слеза, и я подскочила с барного стула.

— Боже, мне срочно нужно в туалет. Сейчас вернусь.

Я поспешила мимо столиков для пикника, минуя игровую зону, воздушный хоккей, настольный футбол и бильярдные столы. Трое парней, играющие в бильярд, проводили меня взглядом, когда я прошла мимо них. Я толкнула дверь женского туалета и влетела в первую свободную кабинку, еле успев до неё добежать. Глубоко вздохнув, я в замешательстве посмотрела по сторонам на стены.

В последний раз, когда я здесь была, стену покрывали смешные комментарии о неверных парнях, о любви и самое запоминающееся - рисунок члена Уэста во всей красе. Но теперь всего этого не было. Лишь свежий слой бирюзовый краски.

Сделав свои дела, я заглянула в пустые кабинки.

Но новых надписей не нашла.

Я тщательно вымыла руки, обдумывая это. Я точно не жалела, что все записи, касающиеся Уэста Монтгомери, исчезли. Мне всегда было некомфортно видеть, сколько девушек жаждут Уэста или утверждают, что спали с ним.

Задумавшись, я вернулась в бар и осмотрела всё более тщательно. Здесь граффити всё ещё покрывали стены, но все столики были свежевыкрашены. Старые надписи всё ещё проступали, но их было трудно разобрать. Новые виднелись то там, то здесь, но они были написаны одним цветом и сохраняли непринуждённую живую атмосферу этого места.

Глаза Хейли озорно заблестели, пока она следила за тем, как я рассматриваю всё вокруг, и понимающая улыбка появилась на её лице.

— Ты наконец-то заметила, да?

Я нахмурились.

— Уэст и Уайт внесли некоторые изменения?

Она вздохнула, наблюдая за мной.

— Это сделал Уэст, Уайт просто смирился.

— Но... зачем?

Она изогнула бровь и укоризненно уставилась на меня, беря ещё одну клубнику. Когда молчание между нами затянулось, она положила нож на разделочную доску.

— Из-за тебя, — ответила она просто.

— Я не понимаю.

— Это, — она обвела рукой бар, — знак. Он хотел убрать всю грязь, что написали эти девушки о нём. Но более того, он хотел показать, что больше не свободен. Возможно, до них дошло, а может, и нет. Но главное, он сделал это из уважения к тебе. Чтобы показать, что он настроен серьёзно.

Не в силах встретиться с её интенсивным взглядом, я стала нарезать яблоко на мелкие кусочки.

Я пытался показать тебе. Слова Уэста эхом пронеслись в моей голове.

— Это он тебе сказал? — спросила я, по-прежнему избегая её взгляда. Я сосредоточилась на нарезке, делая вид, что её ответ для меня не важен.

Будто моё сердце не колотилось сейчас с бешеной скоростью, угрожая выпрыгнуть из груди.

Когда она не ответила, я, наконец, мельком взглянула на неё. Она нежно улыбалась.

— Ему и не нужно было.

Горячие слёзы обожгли мои глаза, и я закусила губу.

— Ты с ним ещё не разговаривала? — спросила она нерешительно, понизив голос.

Я покачала головой и проглотила ком в горле. Этого я не ожидала. Это были простые надписи, но значило это намного больше.

Мудрейший человек, которого я знаю, моя сестра, сказала мне, что действия важнее слов.

— Это ты сказала ему сделать это? Этот ремонт был твоей идеей?

— Нет, Сэди. Это всё Уэст. Возможно, я предложила ему заканчивать свои игры, чтобы тебя успокоить, но это всё.

Я кивнула, успокоившись, и придвинула ей кусочки нарезанного яблока. Не говоря ни слова, она дала мне четыре манго. Мы работали в тишине некоторое время, единственными звуками были удары шаров об стол и стук наших ножей по разделочным доскам. Она давала мне время, чтобы переварить всю эту информацию.

— Ты знала, — сказала я. Нарезав два манго, я приступила к третьему. — Ты знала, и поэтому хотела, чтобы мы встретились здесь. Чтобы я увидела это.

Она выглядела оскорблённой.

— Неужели я не могу просто соскучиться по своей подруге? И нуждаться в помощи нарезать эти проклятые фрукты? Ты так хорошо справилась с этим в прошлый раз, и я подумала, что ты не будешь возражать.

Я хмыкнула.

— Конееечно.

Она попыталась скрыть свою усмешку, но с треском провалилась.

— Возможно, я подумала, что тебе не помешает небольшой пинок.

— Очень умно, Хейли.

Она пожала плечами.

— Если бы вы ребята просто раскрыли глаза и увидели, что делают другие, когда вы смотрите друг на друга, мне бы не пришлось хитрить. Это же так чертовски очевидно.

— Это просто... это не всегда так просто, — я расстроенно вздохнула. — И у меня ещё не было возможности встретиться с твоим братом и поговорить.

Она скривилась.

— Ты вновь потеряла телефон?

— Нет, я не теряла телефон, — передразнила я её, мой голос в конце немного повысился из-за раздражения. — Некоторые разговоры заслуживают больше, чем просто телефонный звонок.

Она склонила голову в молчаливом согласии.

— Он вернётся в город в субботу вечером, прямиком на мероприятие.

Она многозначительно посмотрела на меня, чтобы я даже не думала искать причину, чтобы не прийти. — Ты же придёшь, да? Я уже сказала Коди, что ты будешь там. Он ждёт не дождётся, чтобы увидеть тебя снова. Бабушка тоже.

Моё сердце немного растаяло от мысли, что я снова могу увидеть Коди. А его бабушка была просто душкой. Настоящая южанка, мягкая, когда нужно, строгая, если необходимо, и ослеплённая любовью, когда речь заходила о её семье. Я обожала её.

— Надеюсь, ты не пропустишь концерт из-за дерьма Обри?

Я прикусила щеку. Я собиралась пропустить этот праздник. Как бы сильно я не хотела использовать этот вечер как шанс раскрутить свой бизнес фотографа, так же сильно я сейчас не хотела туда идти. Обри позаботилась о том, чтобы видео с моим участием распространилось среди всех жителей острова моего возраста. Я не знала, как далеко это всё зашло. А вечер, наполненный людьми, смеющимися за моей спиной или прямо мне в лицо, не самое лучшее времяпрепровождение для меня.

Однако позволить Обри выиграть в этом раунде, тоже было не вариантом. Но помимо беспокойства о своём собственном бизнесе, меня также заботило то, как всё это отразится на Грэди, Уэсте и даже Ру. Хотя, я не сомневалась, что Ру будет более чем счастлива встать на мою сторону и послать Обри, если та начнёт оскорблять меня.

— Вообще-то, — заколебалась Хейли, теребя своё обручальное кольцо на пальце. Её жених морской пехотинец, и сейчас он был за границей. — Это ещё одна вещь о которой я хотела с тобой поговорить.

Я склонила голову набок, неуверенная, куда заведёт этот разговор.

— Оу? — я спрятала все эмоции с лица, ожидая худшего.

— Слушай, я не люблю сплетничать или лезть в отношения других людей, или что там у вас с моим братом, — протараторила она, не смотря мне в глаза. Думаю, она рассматривала мой подбородок, говоря это, и пыталась сделать всё быстро, будто сдирала пластырь с раны, чтобы не было так больно. — Я работала тут в прошлые выходные, заменяя Уэста, когда он сорвался словно ошпаренный к тебе в Теннеси, и Обри была здесь со своими друзьями, ну знаешь, теми, что выглядят как пластиковые куклы с идеальными зубами? Во всяком случае, либо они выпили слишком много пунша, либо не знали, что я их слышу, либо им просто было плевать, но Обри начала говорить о Уэсте.

Она вновь замолчала и посмотрела на меня из-под ресниц, огромными, как у щенка, глазами.

— И тебе. Она хвасталась тем, как удачно заставила тебя сбежать, и что Уэст снова принадлежит ей. Она говорила... о каких-то фотографиях? У него дома? Это тебе о чём-то говорит? Не знаю, что это значит. Но речь шла о том, что она оставила какие-то фотографии, и ты их нашла. А затем она закудахтала о том, как ты из ниоткуда появилась на пристани, когда она подвернула лодыжку, и что лучшего исхода и ожидать не стоило.

Она глубоко вздохнула и налила мне шот, отправив его мне через всю барную стойку. Я проглотила его залпом, не моргнув, и покрутила пустую рюмку в руках, обдумывала её слова. Я уставилась на одну из долларовых купюр, прикрепленных над плечом Хейли. Все купюры, висящие там, были исписаны фразами для съёма. Взгляд зацепился за одну, которую я не видела прежде. «Ты живёшь на птицеферме? Ты точно знаешь, как заставить петуха встать».

Хейли протянула руку, чтобы забрать у меня пустой стакан, и браслеты, которые, как я знала, она сплела сама, скользнули вниз по её запястью. Положив его к другой грязной посуде, она забрала нож, которым я нарезала фрукты, и убрала его вне моей досягаемости. Полагаю, она предпринимала меры предосторожности.

— Не знаю, имеет ли смысл то, что она говорила или нет, но я не доверяю ей, и если мне придётся выбирать, кого из вас двоих я хочу в невестки, то я миллион раз выберу тебя.

Её слова были шумом. Я едва ли слышала их. Вместо этого я вновь оказалась в пляжном домике Уэста и Уайта, в тот день, когда поняла, что влюбилась в Уэста. В день, когда я представляла будущее с ним.

Наше будущее.

А потом появилась она, одетая в одну рубашку Уэста, вся взъерошенная. Уэст клялся, что он был пьян и проспал всю ночь на диване, и мне хотелось верить ему, но потом я нашла фотографии у него в тумбочке. Те самые будуарные фотографии Обри. Глянцевые изображения лежали прямо возле его кровати.

Дыма без огня не бывает, правильно? Поэтому я сбежала, не оглядываясь.

Мои мечты рухнули.

А он не последовал за мной.

Но после того случая он сказал, что любит меня, присылал любовные записки, проехал двенадцать часов, чтобы спасти меня от Ублюдка, и после всего этого дал мне время.

И он, чёрт возьми, перекрасил уборную.

Я опустилась на стульчик, взгляд не сфокусирован, сердце бешено колотится, в то время как мысли хаотично кружатся в голове. Я любила его. Любила. Но в тоже время, он пугал меня.

Я не хотела, чтобы мне вновь причинили боль. А можно ли вообще любить без риска?

Не думаю.

Комната начала расплываться, и я сделала глубокий вдох, даже не осознавая, что до этого не дышала.

И вдруг я поняла.

Он заставил меня поверить в магию бумажных самолётиков.

Кто-то произнёс моё имя.

— Сэди, ты в порядке? — Хейли помахала рукой перед моим лицом. Хмуря брови, она пододвинула мне ещё один стакан. На этот раз с водой.

Я слишком быстро схватила его, расплёскивая воду на барную стойку, и осушила одним глотком. Также капли попали и на мою футболку, но мне было плевать.

— Он вернётся через два дня?

Она кивнула, маленькая улыбка появилась на её лице.

— Ты же поговоришь с ним, правда?

Я приподняла бровь.

— Если всё будет идти хорошо, я планирую не только разговаривать с ним.

— Фу, — она бросила в меня полотенце. — Ты же понимаешь, что он мой брат? Не хочу и думать о его... сексуальных похождениях.

Убрав беспорядок, который натворила на барной стойке, я попыталась привести в порядок свою футболку.

— Итак, он вернётся в день торжества? Проклятье, мне нужно попытаться поговорить с ним до начала. Или по пути туда. Или придумать ещё что-то, — вслух размышляла я, придумывая свой план.

— Ох, — произнесла тихим голосом Хейли, складывая фрукты в куллер. Сложив всё, что мы нарезали вместе, она вылила сверху целую бутылку водки.

— Хейли?

— Ммм?

— Почему ты вдруг перестала на меня смотреть?

Она отрицательно покачала головой.

— Уверена, здесь не о чем беспокоиться. Просто я кое-что услышала дома, когда была одна из встреч по планированию праздника, и Обри обсуждала, как она там появится…

Я закатила глаза. Она может рассказывать чуть быстрее?

— ...и?

Она перемешивала фрукты деревянной ложкой, старательно избегая моего взгляда.

— Что ты там услышала?

В её голосе послышались нотки сожаления и грусти.

— Обри жаловалась о том, как тяжело водить машину на каблуках, а бабушка вроде как попросила Уэста отвезти её, — Хейли пробормотала последнюю часть, и мне потребовалась секунда, чтобы осмыслить то, что она сказала.

Я поджала губы и стала постукивать ногой в раздражении.

— Так значит, твой брат, везёт Обри на мероприятие. — Это был не вопрос. Я просто констатировала факт, что Обри встревает между мной и Уэстом. Снова.

— Я имею в виду, что они не едут вместе, как пара, он просто подвезёт её, — закончила она, смотря на меня с видом побитой собаки. — По правде говоря, она сама всё подстроила. Бабуля поддержала, а Уэсту ничего не оставалось, кроме как согласиться, чтобы не выглядеть полным придурком. Это всего в миле отсюда.

— А Обри не способна водить машину на каблуках? Не думаю, что когда-либо видела её в иной обуви, — мой сарказм не укрылся от Хейли.

— Мне жаль, — прошептала она. — Уверена, ты единственная, кого бы он на самом деле хотел отвезти на этот вечер.

Я начала барабанить пальцем в том же ритме, в котором постукивала ногой.

— Да неужели? Я в этом не уверена.

— Уверена, он просто...

— А знаешь, что? Увидимся там. Я в состоянии доехать на каблуках.

На следующий день я стояла у дверей офиса Грэди, нервно переминаясь с ноги на ногу. Я попросила его встретиться со мной, в надежде извинится и понять, есть ли у меня вообще ещё работа - фотографа или спасателя.

Мои ожидания были равны нули по каждому пункту.

На мне была лёгкая бледно-розовая блузка в паре с чёрными обтягивающими брюками и балетки. Волосы я с лица убрала, изо всех сил стараясь придать себе профессиональный спокойный вид, пока ждала, когда Грэди ответит на мой стук.

Прошла минута. Дерьмо. Может, он не услышал меня? Я постучала более робко, чем хотела, моё беспокойство проявлялось в каждом действии.

Или... может, это и был его ответ? Возможно, закрытая дверь и есть его ответ? Мне здесь больше не рады.

Хотя нет. Грэди, которого я узнала, тот, который брал со мной уроки сальсы по вечерам на острове и занимался серфингом никогда не был таким грубым. Он, по крайней мере, выслушал бы меня, прежде чем увольнять.

Я снова подняла руку и расправила плечи. Костяшки пальцев практически коснулись тёмной деревянной двери, когда она вдруг резко распахнулась. Рука продолжила движение и, не встретив сопротивления, врезалась в плечо Грэди, довольно ощутимо, судя по тому, что он отшатнулся назад.

— О, Боже! — закричала я, делая шаг вперёд и протягивая к нему руку.

Он поспешно отступил.

— Воу, полегче, киллер. Я уже собирался открывать, так не нужно меня убивать, — он потёр ушибленное место.

— Грэди, мне так жаль. Я просто хотела узна...

— Всё хорошо, — прервал он. — Я бывал в передрягах и похуже.

Он нахмурился, прикрыв глаза, когда ещё раз помассировал место удара.

— Намного хуже.

Покачав головой, он обошёл огромный стол, занимающий пол комнаты. Стена позади него была полностью стеклянной, так же, как и его спальня в пляжном особняке. Отсюда ему открывался прекрасный вид на большую часть курортной зоны, и он следил за ней, как король за своим королевством.

Он опустился в кожаное офисное кресло и указал на два мягких кресла, расположенных перед столом.

— Может, присядешь и расскажешь, как ты справляешься?

— Как я справляюсь с чем? — я присела на самый краешек и нервно свела ноги. — Ты имеешь в виду... с... — я замолчала. Говорил ли он о том срочном деле, которое мне нужно было срочно решить?

— Не это, — он покачал головой. — С этим кошмаром в Тенесси ты отлично справилась.

Я покраснела.

— Ты знаешь.

Он развернулся на стуле и устремил взгляд в окно, задумчиво почёсывая подбородок. В этот момент, он был красивее, чем я помнила, он выглядел безупречно в сером костюме и серебряной рубашке. Его взгляд был более уставшим, более тяжёлым, чем на Большом Каймане. Мышцы на его челюсти напряглись, и он развернулся ко мне лицом, его глаза были искренними и грозными.

— Я видел лишь красивую молодую девушку, которой не за что просить прощения, и самодовольного мудака, который, честно говоря, мог выучить парочку новых движений, не говоря уже о том, чтобы научиться нормально себя вести. Я также заметил, что видео исчезло из интернета, а полиция Нэшвилла арестовала некоего Ашера Сноудена. Отлично сыграно, мисс Маллинз, — он склонил голову в мою сторону, довольная улыбка играла на его лице.

Я упала на спинку кресла, облегчение и шок заставили меня позабыть о любых манерах и правилах этикета.

— Я... — у меня пересохло во рту.

— Уволена? Ты пришла спросить у меня это?

Я смущённо кивнула.

— И зачем мне тебя увольнять? Твоя работа была более чем удовлетворительной, а твои коллеги чуть ли не дифирамбы тебе пели, отмечая твою работу, как в бассейне, так и с камерой. А это значит, что я жду твои работы для нового курорта, — он выжидающе посмотрел на меня.

Онемев от облегчения и благодарности, я начала рыться в сумочке в поисках своей флешки. Найдя то, что искала, я наклонилась к широкому столу, чтобы передать её ему.

— Вот. Всё готово, отредактировано и ждёт своего часа.

Он открыл тоненький ноутбук и вставил в него устройство.

— Ты уверена, что это конечный результат?

Я покраснела и отвела взгляд в сторону, кивая.

— Слишком быстро? — он подмигнул, увидев мою реакцию.

Я закусила губу.

— Немного, — его шутка помогла, хотя неловкость всё ещё ощущалась. Некая скованность покинула мои плечи, и я поудобнее расположилась в кресле, отодвинувшись от края, будто была готова сбежать в любую минуту. Нет, теперь всё моё внимание было сосредоточено на том, что он подумает о моей работе. Моя первая большая рекламная кампания.

Как бы странно это ни казалось, но эти работы были для меня более личными, чем те, что выложил Ублюдок в сеть.

Прошло несколько долгих минут, на протяжении которых было слышно лишь то, как Грэди клацает мышкой. Нуждаясь в отвлечение, я изучала комнату. Огромный стол был сделан из тёмного, дорого дерева. Не красного, а намного темнее. Возможно, экзотического. Возле второй стены стоял диван и два кресла, на которых был изображён ботанический рисунок. Между ними лежал толстый ковёр с абстрактным рисунком, на котором стоял овальный журнальный столик. На стене над диваном висели квадратные фотографии с изображением пустыни и моря. Я узнала эти фотографии. Их сделал Ник. На противоположной стене находился маленький бар. Огромная морская карта Карибского моря занимала остальную часть пространства. На окнах не было штор, будто ему нравилось наблюдать за бесконечной попыткой моря завоевать песчаный берег.

Наконец, он оторвался от компьютера и, сцепив пальцы в замок, посмотрел на меня. Мне потребовались все мои силы, чтобы не начать ёрзать под его пристальным взглядом.

— Мне они нравятся, — просто сказал он. — У тебя меткий взгляд. Точный и свежий. Эти снимки излучают радость. Именно это чувство мы хотим подарить нашим клиентам. А что более важно, эти фото точные противоположности работам Ника. Контраст между двумя вашими кампаниями прекрасен. Вот, смотри, - он развернул компьютер и показал мне фото, где была запечатлена маленькая двухгодовалая девочка с выражением абсолютного счастья на лице, во время прыжка в детский бассейн. Камера поймала ее при погружении в воду, в то время как её сестра визжала от счастья, кружась на месте. — Возможно ли распечатать их к завтрашнему дню? Water’s Edge будет спонсором завтрашнего вечера, и я бы хотел, чтобы это фото было представлено вместе с работой Ника.

Потрясенная, но в хорошем смысле этого слова, я выпустила воздух, который всё это время сдерживала, и в течение следующего часа мы обсуждали логистические вопросы, цены и прочие вопросы. Спрятав свой блокнот, куда записывала всю эту информацию, я встала с кресла, уверенная, что наша встреча подошла к концу.

— Грэди... — я замялась, поскольку то, что я собиралась сказать предназначалось как Грэди-боссу, так и Грэди-другу, и мне не хотелось ляпнуть что-то не то. — Я только хотела поблагодарить тебя за поддержку и понимание. Я не была уверена... Не была уверена, чем закончится наш разговор.

Грэди кивнул и тоже поднялся на ноги, начав обходить стол по направлению к двери. Вдруг на полпути он внезапно остановился, развернулся и посмотрел на меня расчётливым взглядом.

— Ты же планируешь присутствовать на этом вечере, да? Будет очень трудно представить моего нового талантливого фотографа большому сообществу, если тебя там не будет.

Я кивнула, хотя не была уверена, что сейчас подходящее время, чтобы выходить в свет, но меня подталкивала его уверенность.

— Я приду.

— Полагаю, Уэст заберёт тебя?

Я мрачно и язвительно рассмеялась.

— Нет. Нет, думаю, он сопровождает Обри. Кажется, у неё трудности с ездой на каблуках, и Уэст снова спешит ей на помощь. В любом случае, меня он не приглашал.

— Не может ехать... — Грэди нахмурился и замолчал. Он скрестил мощные руки на груди и посмотрел на меня, слегка кивнув. — Сэди, для меня будет честью сопровождать тебя на завтрашний праздник.

Я удивлённо застыла на месте с сумочкой в руках, так и не повесив её на плечо.

— Это так великодушно, но... совершенно не обязательно, — мой голос дрогнул на последнем слове.

— О, я знаю, что не обязательно, — он улыбнулся. — Только думаю, пора Уэсту платить по счетам, тебе так не кажется? Знаю, что он по тебе с ума сходит, но не уверен, что он может трезво мыслить, когда дело касается женщины. Да он никогда не заморачивался по этому поводу.

Это была неизвестная мне ранее сторона Грэди. Бунтарь. И, тем не менее, я не могла не оценить коварство его плана.

Я только открыла рот, чтобы ответить ему, когда он вновь заговорил:

— Разве что ты бы предпочла, чтобы тебя сопровождал Ник?

Разгладив на бёдрах платье тёмно-синего цвета, я повернулась перед зеркалом, чтобы проверить, как выглядит моя задница. Неплохо. Спереди кружево прикрывало достаточно глубокий V-образный вырез, демонстрируя лишь намёк на декольте, а сзади опускалось до самой талии. Юбка из невероятно лёгкого шифона спадала к моим ногам, что было весьма кстати, учитывая удушающую влажность в особняке бабушки Уэста и Хейли на берегу океана. Я завила волосы и уложила их в небрежную причёску, знаю, что, если оставлю их распущенными, они превратятся в спутанный комок на спине. Из ювелирных украшений я надела только гвоздики с бриллиантами, которые мне одолжила Ру.

Но когда дело дошло до макияжа, я выложилась по полной. Тёмные дымчатые тени в стиле смоки айс, накладные ресницы, с которыми пришлось повозиться, и розовая помада на губах, делающая их более пухлыми. Это было моё оружие, моя боевая раскраска в битве с Обри. Кроме того, ещё это гарантировало, что независимо от того, что случится позже, я не смогу плакать. Мне потребовался целый час, чтобы идеально накрасить глаза, из-за чёртовых накладных ресниц было невероятно сложно нарисовать ровные стрелки. Благослови Боже YouTube-блоггеров. После первой попытки мне пришлось всё стереть, но вторая прошла более гладко.

Ру настояла, чтобы я надела её изящные босоножки цвета шампанского. У них был достаточно высокий каблук, чтобы сделать мои ноги ещё длиннее, но недостаточно высокий, чтобы я опасалась за свою жизнь, передвигаясь в них.

Она уехала минут двадцать назад, чтобы забрать Тео, своего парня на этот вечер. Она любит Тео, но ненавидит его разбитую машину, поэтому было решено поехать на её. Золотые браслеты на её тонком запястье зазвенели, когда она послала мне воздушный поцелуй на прощание, чтобы не испортить наш макияж, сказав, что мы очень скоро увидимся.

Я как раз проверяла не забыла ли положить телефон в свой клатч, когда раздался звонок в дверь. Глубоко вздохнув, я изобразила на лице улыбку и открыла дверь, зная, что по ту сторону не Уэст, как бы сильно моё бедное сердце этого ни желало.

— Привет, — сказал Грэди, автоматически скользнув взглядом по моему телу. — Ты выглядишь сногсшибательно. Готова пойти и сразить их всех наповал?

Его классический костюм сидел на нём так, что мне сразу стало понятно, что он сшит на заказ, а не просто куплен в бутике, и завершала образ идеально завязанная бабочка, в отличии от большинства мужчин. Она была без всяких там зажимов, и без сомнений, он завязывал её самостоятельно. Я представила, как он будет выглядеть с болтающейся на шее бабочкой и расстёгнутыми верхними пуговицами.

— Вообще-то я не планировала сегодня никого убивать, — я засмеялась и заперла дверь, прежде чем последовать за ним вниз по лестнице. — Ну, почти никого. Есть один человек…

Он покачал головой.

— Не думаю, что тебе сегодня будет о чём беспокоиться. С нетерпением жду начала вечера, даже больше, чем я ожидал.

— И почему же? — я наградила его любопытным взглядом.

— Скажем так, я ожидаю увидеть фейерверк, — он подмигнул мне, а затем открыл пассажирскую дверцу и помог сесть в его низкий, матово-чёрный спортивный автомобиль. Он, вероятно, стоил больше, чем всё моё обучение в колледже, но именно такую машину я ожидала у него увидеть. Изысканную и быструю, но неброскую.

Разговор легко протекал между нами, напоминая мне о времени, проведённом на Большом Каймане. Непринуждённая обстановка помогла мне расслабиться и выбросить из головы мысли о жгучей ревности к Обри, которая в этот момент ехала с Уэстом в тот же пункт назначения. Открыл ли он ей дверь? Помог ли он ей забраться в свою похожую на монстра машину? Обнимал ли он её и держал ли за руку? Предательские образы проникли в мою голову, но я повернулась к красивому мужчине рядом со мной и сосредоточилась на нём. Сегодня он будет моим спасательным кругом, если потребуется.

Он излучал абсолютное спокойствие и непоколебимую уверенность, отражающиеся в каждом его отточенном движении, пока он управлял машиной, и мне хотелось поглотить все эти качества во время нашей десятиминутной поездки. Я была готова, чтобы они омыли меня, пока я не успокоюсь, как море во время слабого прилива. Чтобы я стала настолько сильной, что меня могла бы поколебать лишь Луна

Когда мы припарковались, он заглушил мотор и позволил мне посидеть несколько минут в полной тишине, собираясь с мыслями. Как будто знал, что мне нужно ещё немного времени, чтобы подготовиться к предстоящей битве. Я сделала глубокий вдох, и он воспринял это как сигнал, что я готова идти.

Ободряюще сжав мою руку, он обошёл машину, открыл мне дверь и сопроводил ко входу.

Я сжала пальцы на его руке, пока мы шли, мои каблуки проваливались в рыхлую песчаную почву, скрытую под идеально ухоженной травой. Из разговоров Хейли и Уэста я знала, что во дворе будет установлен деревянный танцпол и павильон, так что мои мучения не должны продлиться долго.

А потом я увидела их. Впереди. Они стояли, выстроившись в какую-то очередь. Сначала Обри, затем Маргарет Монтгомери, семейный матриархат и бабушка Уэста по совместительству, её муж Чарльз и Уэст, одетый в смокинг. Чёрная ткань облегала его плечи, как будто когда-то был сшит на заказ, но потом он стал более мускулистым.

Я немного вздрогнула.

Я была слишком хорошо знакома с его телом.

Мы остановились напротив Обри. Не обратив внимания на Грэди, она многозначительно осмотрела меня с ног до головы, и её губы изогнулись в презренной усмешке. Не желая оставаться в долгу, я отплатила тем же. Она выглядела так, будто вырядилась на конкурс красоты. Чёрное обтягивающее платье с глубокими разрезами и бисером на оставшейся части, кукольный макияж и самая высокая прическа, какую я когда-либо видела за пределами телевизионной программы. Правда, я неохотно дала ей несколько очков за её туфли. Туфли-убийцы. В смысле, я бы убилась, если бы попыталась пройтись в них.

— Не ожидала увидеть тебя здесь, — хмыкнула она, дёрнув головой. Ни один волосок при этом не шелохнулся на её голове. Это было немного жутковато.

— И всё же я здесь, — я мило улыбнулась в ответ, но ногти сильнее впились в руку, за которую я всё ещё цеплялась.

— Просто думала, что после всего... случившегося… ты захочешь меньше появляться на публике.

— Обри! — голос Маргарет, прозвучавший с упрёком, был резок, но в то же время мягок. — Прекрати немедленно! Сэди спасла моего сладкого Коди и всегда будет желанной гостьей в этом доме. Это понятно? К тому же, ты выставляешь себя не в лучшем свете, когда пытаешься унизить другую женщину на людях. Мне за тебя стыдно. — Казалось, что тон Маргарет заставил Обри немного сжаться.

Послав мне напоследок ещё один неприязненный взгляд, Обри повернулась к приближающейся паре, и улыбка Мисс Америки снова расплылась на её наштукатуренном лице.

Я протянула свободную руку, чтобы поздороваться с Маргарет, но она неожиданно обняла меня и, притянув к себе, тихо заговорила мне на ухо, чтобы слова не доходили до окружающих:

— Моя дорогая, Уэст уже несколько раз говорил мне о тебе. Я надеюсь видеть тебя здесь гораздо чаще, и более того, ничто не сделает меня счастливее, чем лицезрение его привязанности к тебе. — Отстранившись, она продолжила уже нормальным тоном: — Ты выглядишь потрясающе, Сэди. Надеюсь, у нас ещё будет сегодня возможность поговорить. — Прежде чем отпустить меня, она чуть сжала мои плечи.

Я даже не знаю, что ответила ей, мой разум был в полнейшем оцепенении от её слов.

Уэст говорил обо мне? Он делился с ней своими чувствами?

Я пробормотала приветствие её мужу, выдавив из себя улыбку, и вот я стою здесь.

Прямо напротив него.

Я моргнула.

Он был прекрасен. Смокинг, подчёркивающий его широкие плечи, непокорные волосы и сексуальная щетина на сильной челюсти. Его глаза горели, пока осматривали меня, прежде, чем предупреждающе сузиться, заметив мужчину возле меня.

— Грэди, — Уэст кивнул ему, переводя между нами взгляд. В том, как он произнёс имя своего лучшего друга, явно выражался вопрос.

— Уэст, — мягко ответил Грэди, делая шаг вперёд для причудливого, удар-хлопок-полуобъятие, мужского приветствия. Они оценивающе смотрели друг на друга несколько секунд, а затем Грэди сделал шаг в сторону. Широко улыбаясь, он указал головой в сторону бара.

— Теперь, когда моя работа здесь закончена, я буду там, если понадоблюсь кому-нибудь из вас. — Быстро подмигнув мне, он исчез в толпе.

— Уэст, — я не хотела, чтобы прозвучало шёпотом.

Его точёное лицо переполняли эмоции. Желание, неуверенность, решительность, нежность. Дикое желание. Схватив мою руку своими большими ладонями, он потянул нас назад на несколько шагов, создавая некоторое подобие уединения.

Он заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо.

— Сэди. — Моё имя было лаской на его губах.

Наши взгляды путешествовали друг по другу, пытаясь впитать как можно больше.

— Ты не позвонила, — произнёс он.

Я покачала головой.

— Нет. Но я тебя искала.

— Я нашёл самолётик. На пристани, когда вернулся сегодня днём.

Мои глаза стали размером с блюдца. Я совсем забыла об этом.

Он зацепил мой мизинчик своим.

— Ты правда это имела в виду? Ты скучала по мне?

Я кивнула и прикусила губу, внезапно смутившись, что он стоит прямо передо мной. Он сделал ещё полшага, пока моя грудь не прижалась к его груди, и обнял меня сильной рукой, его пальцы широко раскрылись на обнаженной части моей спины. Клянусь, я почувствовала, как у него перехватило дыхание, когда он коснулся только тёплой плоти. Уэст склонил голову и прошептал мне на ухо:

— Я с ума сходил, не имея возможности узнать хоть что-то о тебе. Так или иначе, я схожу по тебе с ума с тех пор, как ты вытащила меня из океана.

Из меня вырвался судорожный вздох, и я схватилась за его твёрдое бедро.

— Меня даже не волнует, что он привёз тебя сюда. Ты моя, и мы оба это знаем.

Я тихо застонала, почувствовав, как его губы и язык мягко касаются мочки моего уха.

Я решительно отстранилась, не позволяя себя отвлечь.

— Я приехала с ним только потому, что ты приехал с ней.

— С ней? — он нахмурился в недоумении.

— Не играй со мной. Обри. Хейли сказала, что ты сопровождаешь её.

— Ах, так вот в чём дело. Ты пытаешься заставить меня ревновать, — он притянул меня ближе к себе. — Это работает. — Я попыталась отстраниться, чтобы посмотреть ему в глаза, но он не позволил даже шелохнуться. — Сэди, я приехал не с ней. Я вообще ни с кем не приехал. Я задержался в Сент-Огастине и прибыл всего несколько часов назад. Я еле успел сюда добраться. К тому же, я не собирался сопровождать её, какую бы историю она ни разболтала моей бабуле.

— Но Хейли ска...

— Также я не обсуждаю все свои планы со своей сестрой.

Облегчение, словно сладкий сироп, разлилось по моим венам и заставило мои напряжённые мышцы расслабиться. Он приехал один.

Он прижался ко мне бёдрами, и его возрастающее возбуждение было невозможно не заметить.

— Мне нужно отлучиться ненадолго, поприветствовать некоторых людей, побеседовать с ними. Но потом я найду тебя, Сэди. И мы обязательно поговорим. — Его пальцы пробежалась вдоль моего позвоночника, пробуждая каждый нерв на своём пути. — Ты сегодня сногсшибательно выглядишь. Ни один мужчина не сможет отвести от тебя глаз, — его тон выражал некое недовольство.

— Я буду ждать, — пообещала я ему, неохотно отстраняясь, поскольку заметила позади ожидающую Уэста пару.

Вот только я его почти не видела следующие пару часов. Он был вовлечён в несколько продолжительных бесед с толстосумами, у которых было слишком много денег и времени, и у меня не было возможности подойти к нему. Не то, чтобы я просто стояла и следила за ним, нет.

Грэди сдержал своё слово и обошёл со мной всех влиятельных людей, знакомя меня с ними и налаживая новые связи. Никто из них и глазом не моргнул, услышав моё имя, не выплюнул напиток или не скривился в отвращении. Кампания Обри под названием «Уничтожить Сэди» провалилась.

И ещё тут был Ник. Он подошёл ко мне, когда я сидела за пустым столиком возле танцпола, и протянул кроваво-оранжевую маргариту с видом чистейшей невинности.

— Серьёзно? — упрекнула я его.

Он склонил голову.

— В память об отличном вечере. Что могу сказать? Солёный и влажный воздух навевают на меня воспоминания.

— Воспоминания, о которых мы больше никогда не вспомним, — сказала я, делая большой глоток охлаждающего напитка, прежде чем отставить его в сторону.

Он подмигнул и сделал вид, что закрывает губы на замок.

— Вчера я встречался с Грэди. — Он ждал, как я отреагирую, но поняв, что не последует никакой реакции, продолжил: — Он показал мне твою законченную кампанию. Я хотел бы похвалить тебя. Фотографии просто потрясающие. — Он слегка кивнул в мою сторону. — Почти так же хороши, как и мои.

Я закатила глаза, но он продолжил.

— Серьёзно, Сэди, я хотел сказать, что ты отлично поработала. Для меня было честью работать с тобой над этим проектом, и надеюсь, что мы ещё поработаем вместе в будущем.

От такой неожиданной похвалы меня словно парализовало, и всё что я могла делать это удивлённо таращиться на него.

Отставив свой бокал, он схватил меня за руку.

— Потанцуешь со мной?

Оглянувшись вокруг, я, наконец, заметила Уэста, стоящего в центре небольшой группы людей около белого шатра в центре двора. Обри стояла рядом с ним.

— Конечно, — процедила я, следуя за ним на танцпол. Всю ночь живая группа исполняла хиты на любой вкус, начиная от Beach Boys и Jimmy Buffet до более популярных и современных песен. Пока мы танцевали, я время от времени поглядывала на Уэста. Он изменил позу, встав таким образом, чтобы стоять лицом ко мне. Тяжесть его взгляда преследовала меня, но Обри всё ещё маячила рядом с ним, поэтому я мысленно послала его к чёрту.

— Это он, не так ли?

— А?

— Парень, что прожигает во мне дыру взглядом. Это тот идиот, о котором мы говорили в самолёте. Тот самый, который потерял тебя.

Я уже и забыла, что мы об этом говорили.

— Да, это он.

— Ты всё ещё потеряна для него, или же ему удалось вернуть тебя?

Я не знала, что ответить. Статус наших отношений был покрыт густым туманом, ожидающим большого взрыва, который точно расставит всё по своим местам.

— А что насчёт тебя? — спросила я вместо ответа. — Кто-нибудь уже захомутал тебя?

Он откинул голову назад и рассмеялся.

— Не больше, чем на одну или две ночи.

Я с притворным отвращением покачала головой, пока мы кружили по танцполу, подстраиваясь под медленный ритм. Он не пытался облапать меня или сделать что-то неуместное. На самом деле, учитывая наши предыдущие встречи, Ник вёл себя вполне прилично... сдержанно.

— Почему? — вполне серьёзно спросила я его.

Его глаза потемнели, и он ответил не сразу.

— Несмотря на то, что я гоняюсь за каждой горячей цыпочкой, что встречается на моём пути, включая и тебя, мне очень сложно по-настоящему с кем-то сблизиться.

— И ты нарочно это делаешь, — догадалась я.

— Да, нарочно.

Песня закончилась, и мы повернулись, чтобы забрать оставленные нами напитки. Я хотела продолжить свои расспросы по этому поводу, но он резко покачал головой.

— Просто оставь это, Сэди. Ты упустила свою привилегию задавать вопросы. — Выражение его лица смягчилось, и он кивнул в сторону Уэста, который до сих пор был занят разговором. — И этот идиот не выглядит таким уж плохим парнем.

Я быстро взглянула на Уэста. На его лице читались гнев и напряжение, когда он смотрел на нас.

— Он не плохой. — Обри повернулась, чтобы проследить за его взглядом, и, нахмурившись, сделала полшага вперёд, чтобы закрыть ему обзор.

— Мне уже нужно беспокоиться о своей безопасности?

— Возможно, — мои губы дрогнули.

Он удивлённо приподнял брови.

— Принято к сведению. И с этим предупреждением, я, пожалуй, оставлю тебя с твоим напитком наедине. Был рад видеть тебя, Сэди. Продолжай в том же духе.

Я рассмеялась, когда он отступил и сделал вид, что обеспокоенно наблюдает за Уэстом. Взяв наполовину пустой стакан с маргаритой, я присоединилась к Хейли, Ру и Грэди.

— Я что-то пропустила?

— Нет, — задумчиво произнесла Хейли, выглядя чертовски утончённо в изумрудном платье без бретелек. — Я бы сказала, что всё только налаживается.

Я рассмеялась.

— И что это значит?

— Ты уже разговаривала с Уэстом?

— Только когда приехала сюда. С тех пор он постоянно занят.

— Он, может, и занят, но глаз с тебя не сводит.

— Мда, конечно. И как же мне привлечь его внимание?

Грэди заговорил:

— Думаю, с этим я могу помочь. Сэди, не против станцевать… сальсу?

Я не до конца понимала, что задумал Грэди. На острове мы практиковались танцевать в более традиционном латинском ритме, а тут заиграла песня Марка Энтони. Но раз уж я собралась выставить себя напоказ перед всеми, то должна сделать это чертовски хорошо. Если Уэст будет наблюдать за мной, то я хочу устроить для него такое представление, которое он не сможет забыть. К тому же, маленькая эгоистичная часть меня, - тот самый симпатичный дьяволёнок, сидящий на плече, и которым я совершенно не гордилась, - просто жаждала показать долбаной Обри, что, хотя бы в этот раз, она не будет в центре внимания.

Даже если это будет длиться одну чёртову песню.

После двух недельной передышки мои первые движения были немного скованными. Я никак не могла поймать ритм и постоянно сбивалась. Грэди импровизировал как мог, добавляя парочку резких разворотов, чтобы я концентрировалась на нём. И специально отворачивал меня от Уэста.

— Ты не забыла, — пробормотал он, когда наши ноги, наконец, стали двигаться в такт музыке, а движения стали более плавными, — что и мне здесь нужно кое-кого впечатлить? — он сделал разворот, низко прогнул меня и продолжил: — Сосредоточься, у нас есть только одна попытка.

С игривой улыбкой на лице я сказала:

— Давай сделаем это.

Ритм поселился в моей груди, счёт 4\4 стал естественным продолжением ног, когда я последовала за ним. Мы использовали несколько заученных комбинаций и даже попробовали парочку новых.

Моё лицо озарила счастливая улыбка. У нас. Действительно. Получалось.

Грэди закружил меня, но, должно быть, я сделала что-то не так, потому что моё запястье оказалось под неудобным углом, не давая мне завершить движение. Я подняла голову, в замешательстве опустив брови, и наткнулась на бушующий шторм в серо-голубых глазах Уэста. Мой взгляд опустился по его плечу и дальше по мощному бицепсу, мимо сильного предплечья туда, где его пальцы сжимали моё тонкое запястье, не больно, но достаточно крепко.

— Уэст, — выдохнула я.

Не отрывая от меня пронзительного взгляда, он приподнял подбородок и обратился к Грэди, его слова звучали одновременно и холодно, и обжигающе горячо:

— Не против, если я вмешаюсь?

Покосившись через плечо на Грэди, я заметила, как он едва сдерживает улыбку. С достоинством южного джентльмена, он согласно кивнул:

— Леди в полном вашем распоряжении.

Глаза Уэста опасно вспыхнули, когда он рассматривал моё лицо, как будто искал что-то, вот только что? Сигнал? Чтобы это ни было, он, казалось, нашёл это, и переплёл свои пальцы с моими, притягивая меня ближе, пока не стал единственным, кого я могла видеть и чувствовать. Я уловила лёгкий аромат соли и цитрусов, отчего мои ноги подкосились, воспользовавшись моей слабостью, он прижал меня сильнее к своей широкой груди.

— Да. Так и есть. — Он полностью заключил меня в свои железные объятия, прижимая к своему твёрдому телу. — Прошу нас простить, но я должен напомнить ей об этом.

Мои глаза расширились и вдруг стало нечем дышать, но я инстинктивно продолжала двигаться. Наш танец сложно было назвать сальсой. Нет, теперь это был более медленный и грязный танец, хотя всё такой же чувственный, особенно, когда он двигал бёдрами, а мои повторяли все его движения.

Воспоминая того, как мы танцевали в «Якоре», промелькнули у меня в голове. В первую ночь, которую мы провели вместе, он украл меня у парня с британским акцентом. А потом мои мысли вернулись к воспоминаниям того, как наши танцы всегда были прелюдией перед бешеными, дикими и страстными занятиями любовью.

Это напомнило мне наш последний раз. Когда любовь и гнев боролись за контроль и власть. Потому что, глядя в его глаза, я не сомневалась, что и сегодня вечером в нём сражаются эти эмоции. Напряжение окутало воздух между нами, как патока, густая, тёмная и сладкая.

Я с вызовом вздёрнула подбородок. Он был не единственным у кого были на пределе нервы, и кто мог вот-вот взорваться. Я ещё не знала, что буду делать дальше: бить его кулаками в грудь или притягивать настолько близко к себе, пока не заявлю всему этому высшему обществу, что он мой.

Если вокруг нас и были другие люди, я их не замечала. В данный момент я видела только его, чувствовала его прикосновения, липкую влажность и свой пульс, грохочущий так сильно, что была уверена, он ощущал его в своей груди.

Одна его рука скользнула вниз, пока не легла мне на спину, а другой он зарылся в мои кудри и слегка потянул, вынуждая меня посмотреть на него. Лёгкое покалывание от его прикосновений пронеслось по всему моему телу.

Мой язык скользнул по пересохшим губам, и Уэст сразу отреагировал на это движение. Застонав, он уставился на мой рот, в его глазах читалось желание.

— Сэди. — Его голос был резким и требовательным, что полностью противоречило уязвимости, таящейся в его глазах. — Прогуляешься со мной? — его хватка стала чуть крепче, будто он боялся, что я откажу ему.

Я приподняла бровь.

— Долго же ты решался спросить. — По правде говоря, в тот момент мне уже было всё равно. Он игнорировал меня весь вечер, и мне совсем не хотелось снова разговаривать об Обри. Но я не сделала ни одной попытки вырваться из его объятий, когда он повёл меня в дальний угол танцпола, куда не проникал даже мерцающий свет от лампочек, свисающих с массивных старых дубов, поросших испанским мхом. — Обри пойдёт за нами? Кажется, она приклеилась к твоему бедру. — Я старалась звучать не заинтересованно, но, кажется, провалилась.

Склонив голову, он прошептал мне на ухо:

— Разве не заметно, что моё тело заинтересовано только в одной девушке? — он подался ко мне бёдрами, и я отчётливо распознала выпирающую твёрдость сквозь его брюки. Он стал нежно целовать мою шею, растворяя все оставшиеся аргументы на моём языке.

Быстро оглянувшись через плечо, чтобы убедиться, что на нас никто не смотрит, Уэст подтолкнул меня в темноту подальше от любопытных глаз.

Я не была уверена какие чувства испытывала. Возбуждение, конечно. Раздражение, однозначно. Но хотела ли я высказать ему всё это словами, или показать телом? Мы обошли бассейн, пока он всё также крепко держал меня за руку, будто боялся, что я сбегу.

Когда мы подошли к домику у бассейна, он затащил меня внутрь и прижал к двери своим мощным телом. Тепло его тела проникло в меня даже сквозь ткань платья, и соски болезненно откликнулись на его поглаживания.

— Ты пыталась заставить меня ревновать сегодня, не так ли? — он зафиксировал мои руки над головой одной рукой.

Свет был выключен, единственным источником света были оранжевые лучи уходящего солнца, пробивающиеся сквозь окно. Уэст обхватил мою щеку свободной рукой, приподнимая мою голову, и когда я посмотрела на него, большим пальцем провёл по моей нижней губе.

— Во-первых, ты была с тем парнем, который угостил тебя коктейлем.

— Ник.

Он сжал меня сильнее.

— Значит, ты его знаешь.

Я кивнула.

— Мы познакомились на Большом Каймане. Он был вторым фотографом.

Уэст повернул мою голову и прижался ртом к моей челюсти, всё ещё дразня мои губы большим пальцем. Не в силах удержаться, я облизнула грубую подушечку, а потом медленно обхватила ртом и прикусила. Застонав, он опустил руку вниз и отодвинул верх моего платья в сторону, открывая себе доступ к моему затвердевшему соску. Он потёр его влажным пальцем, но этого было недостаточно, чтобы облегчить мою боль. Я выгнула спину, молча прося большего.

— И вы провели так много времени вместе, что он знает, какой напиток ты предпочитаешь? — произнёс он напротив моего горла.

Я наклонила голову, чтобы дать ему больше доступа.

— Он, — я ахнула, когда он прикусил нежную кожу на плече. — Он был моим наставником.

Уэст отстранился, его взгляд был настолько тёмным, что казался диким.

— А сейчас? И была ли ты хорошей ученицей?

Я была рада, что солнце почти полностью село и нас окутала темнота. Так он не мог видеть, как пылают мои щёки от смущения и гнева.

— Ну, я выучила несколько новых трюков. — Если он думает обо мне настолько плохо, то я, чёрт побери, подолью масла в огонь.

Он выругался и сжал мой нежный сосок ещё крепче, делая мне больно.

— Ты - моя. — Процедил он сквозь стиснутые зубы, мышцы на его челюсти пульсировали.

— Тогда веди себя соответственно. — Мои слова имели эффект пощёчины. Он опустил руки и сделал несколько шагов назад, пока нас не разделило несколько сантиметров. На его лице читалось неверие.

— Именно Грэди знакомил меня со всеми сегодня, не ты, — указала я, а затем закусила губу, зная, насколько язвительными будут мои следующие слова: — И она была рядом с тобой весь вечер, а не я.

Мне не нужно было произносить её имя. Мы оба знали о ком я говорю.

Он нетерпеливо провёл рукой по волосам и снова шагнул вперёд, прижимаясь ко мне так, что у меня не было выбора, кроме как посмотреть на него.

— Сегодня вечером у меня, наконец, появился шанс представить то, над чем я работал всё лето. Мне нужно было пообщаться со всеми этими людьми, чтобы иметь возможность поднять свой бизнес на новый уровень, расширить его, но вместо этого я здесь, спорю с тобой. — Он рассмеялся, но в его смехе не было веселья. — Что ты хочешь, чтобы я делал, когда она подходит? Убегал с воплями? Притворялся мёртвым? Вёл себя так, будто у неё чесотка? Это работа. Моя работа. Меня интересовала не она, а лишь те мужчины.

Он вцепился в мои бёдра с такой силой, будто изо всех сил пытался сдержаться и не встряхнуть меня.

— Ты что, до сих пор не поняла? Почему я так сильно хочу добиться успеха? Почему я так надрываю зад?

Я нахмурилась, не понимая, куда он клонит.

— Почему?

— Я хочу заботиться о тебе, чёрт возьми! Хочу зарабатывать достаточно, чтобы баловать тебя и давать тебе всё, что ты заслуживаешь. — Он прижался своим лбом к моему и устало прикрыл глаза. Моё сердце готово было выскочить из груди от силы его слов. — Я хочу быть достоин тебя.

Мне стало нечем дышать.

— Поступки, верно? — он переплёл свои пальцы с моими и прижал их к своей груди. — Сегодня мне выпала возможность обеспечить наше будущее. Её присутствие во время разговора не стало для меня достаточной причиной, чтобы отказаться от своей цели. — Отстранившись, он посмотрел на меня. — Однако ты продолжаешь дразнить меня, танцуя с другими мужчинами? Другими мужчинами, а не со мной? — Он обнял меня, и я запустила пальцы в его густые волосы. — Это очень, очень отвлекало.

Уэст раздвинул мои ноги своим бедром и встал между ними. Затем провёл рукой по моей заднице, притягивая ближе к себе. Он поглаживал мою плоть настойчивыми движениями, и мне стало интересно, скажет ли он что-то об отсутствии нижнего белья. Тонкая ткань юбки скомкалась между нами, когда Уэст приподнял её выше, и скользнув рукой между моих ног, он проник одним пальцем между моих влажных складочек.

— Это для меня, Сэди? — его большой палец выписывал круги на моём клиторе, и я повисла на нём, опустив голову на плечо, не в силах устоять. Другая его рука обвилась вокруг моей талии, придерживая меня. — Или это для твоего наставника? Или Грэди?

Он замер, ожидая ответа. Его пальцы прикасались ко мне, но не давали того, в чём я так нуждалась. Я подтолкнула бёдра к нему для большего трения, но он крепче обхватил меня, не позволяя двигаться.

— Для тебя, Уэст. — Я встретилась с ним взглядом, зная, что он видит мои слёзы. — Я твоя. Только я не чувствую, что и ты мой.

Боль, острая и глубокая, исказила черты его лица, и он резко убрал руку от моей изнывающей промежности, отчего подол платья опустился, закрывая ноги. Я покачнулась от внезапной потери его прикосновения, но Уэст поддержал меня, удерживая на расстоянии.

Прерывисто вздохнув, он убрал мои руки со своей шеи, разрывая наши объятия.

— Чёрт! — он отвернулся от меня и начал расхаживать по помещению. Уэст прошёл мимо двери в ванную комнату, где мы впервые поцеловались. Трудно было поверить, но прошло уже четыре месяца с тех пор. Четыре коротких месяца назад, он был всего лишь сёрфером, который, как я тогда думала, тонет и его нужно спасать, а теперь спасать нужно было меня. Потому что знаю, без него, я никогда не оправлюсь.

Трижды обойдя комнату, он остановился напротив меня, нервно сжимая и разжимая кулаки - единственный видимый знак его напряжения. Его лицо было абсолютно непроницаемым.

— Как ты можешь говорить мне такое? Как ты можешь говорить это, смотря мне в глаза? — напряжённым голосом спросил он. — Я умолял тебя остаться, оставлял бумажные самолётики, в последний момент отказал клиенту, чтобы рвануть к тебе в Теннесси на случай, если понадоблюсь, самостоятельно перекрасил чёртову уборную, обнажил перед тобой свою душу, а потом дал тебе пространство, в котором ты нуждалась. Я любил тебя так, как только мог.

Он поднял руку, будто хотел погладить меня по щеке, но затем позволил ей безвольно упасть вдоль туловища.

— Что ещё мне нужно сделать? — его глаза блестели, голос был хриплым.

Я прикусила губу, потому что всё, что он сказал, было правдой... и всё же.

— Мне не нравится осознавать, что она может занять моё место, когда меня нет рядом. Она и так это делает. А ты ничего не имеешь против, — как бы сильно я не сдерживалась, голос в конце предательски дрогнул, и по щекам скатилась пара слезинок.

— Обри?! — неверие сделало его голос выше обычного. — Она меня жутко бесит, и я терплю её лишь ради бабушки и дедушки. И она никогда, даже близко не будет значить для меня столько, сколько значишь ты, Сэди. Я думал, мы выяснили это ещё в Теннесси. — Большими пальцами он вытер слёзы с моего лица, а затем приподнял подбородок, чтобы я не смогла отвести взгляд.

Наклонившись, он легко, почти невесомо коснулся своими губами моих губ.

— Ты - солнце, а она - мотылёк, который пытается обратить на себя внимание своим сверкающим задом, в то время как ты раскрашиваешь небо в жёлтый и розовый, освещая всех своим сиянием. Сэди, вас невозможно сравнивать.

— Так ты всё-таки обратил внимание на её задницу? — слова вырвались сами собой. Они получились неуверенными, дрожащими, даже, несмотря на то, что улыбка тронула мои губы.

Он покачал головой и прикусил мою губу, достаточно сильно, чтобы я поморщилась.

— Сэди, ты меня не слушаешь. Ты затмила собой всех остальных. Я принадлежу тебе. Только тебе. Навсегда. — Он обхватил мою шею, прикасаясь большим пальцем к моему бешено бьющемуся пульсу. — Я люблю тебя.

Я облизала место, которое он укусил, и его глаза потемнели. Тяжело сглотнув, я посмотрела в эти тёмные глаза, зная, что наступил ключевой момент. Какие бы слова я сейчас не произнесла, они определят наше будущее. Закрыв глаза, я сделала судорожный вдох и постаралась разобраться в своих чувствах - отключила мозг и прислушалась к шёпоту сердца, где имя Уэста звучало при каждом ударе. Когда я открыла их, то увидела, что он не сдвинулся с места, но напряжён, ожидая моего решения.

Его взгляд путешествовал по чертам моего лица, будто Уэст запоминал их. Будто он волновался, что это последний раз, когда у него есть такая привилегия. Я положила руку ему на грудь - его сердце бешено колотилось под моей ладонью. Он накрыл её своей рукой, сильнее прижимая мои пальцы к себе и притягивая меня ближе.

— Я тоже люблю тебя, — это было не столько признание, а правда, которую я больше не могла скрывать. Правда, которую он заслуживал.

Он закрыл глаза и сделал такой глубокий вдох, что наши тела соприкоснулись. Мы всё ещё держались за руки, когда он открыл глаза и с кривой улыбкой спросил:

— Так мы теперь официально боремся за одно и то же? За то, что мы принадлежим друг другу?

Я открыла рот, чтобы возразить, но потом остановилась и выдохнула:

— Да. Думаю, да.

Прижимая меня ещё ближе, он прижался к моим губам пылким поцелуем, одним плавным движением похитив моё дыхание, моё сердце и моё будущее. Когда он наконец отстранился, то взял моё лицо в свои руки и начал осыпать поцелуями щёки, нос и лоб.

— Ты доверяешь мне? Боже, Сэди, мне нужно, чтобы ты мне верила. Ты должна понимать, что я никогда не променяю то, что у нас есть на кого-то вроде неё.

— Знаю. Я доверяю тебе, Уэст, — прошептала я в ответ. Уверенность в моём голосе удивила даже меня.

Я отпустила свои последние сомнения. Отпустила прошлое и обняла будущее. Уткнувшись носом мне в шею, он начал шептать все те грязные штучки, которые собирался сделать со мной позже, и то, что он мечтал сделать со мной на протяжении этих недель. И казалось, будто моё сердце вот-вот лопнет от любви и счастья. Мурашки бежали по моей спине при каждом его слове о том, как он будет касаться меня, удовлетворять меня и наполнять.

Резкий стук в дверь застал меня врасплох.

Насторожившись, я прижалась к Уэсту и посмотрела на него так, будто он мог знать, кто посмел прервать наше воссоединение. Которое, я надеялась, продолжится на том диванчике у стены.

Прижав меня к себе одной рукой, он слегка приоткрыл дверь.

— Вот ты где! — я безошибочно узнала такой нежеланный сейчас голос Обри и не смогла удержаться от сердитого рычания.

— Тебе что-то нужно? — резко, почти грубо спросил Уэст.

Она попыталась открыть дверь сильнее, но его нога не дала этого сделать.

— Только ты, — промурлыкала она в ответ.

— Достаточно! — огрызнулся Уэст. Он не кричал. Да ему и не нужно было. Он пресёк на корню любую её реплику одним своим властным тоном. — Этот чёртов цирк зашёл слишком далеко. Как бы мне не было тебя жаль, я больше не буду участвовать в этом, чтобы угодить семье, - всё кончено. Я не твой. И никогда им не был. Я принадлежу Сэди.

— Она там, с тобой, верно?

Я попыталась протиснуться в поле зрения, но он крепко, будто стальной хваткой, удерживал меня от того, чтобы наброситься на неё.

— Да, и ты нам мешаешь, — в его голосе звучало нетерпение, и он начал медленно закрывать дверь.

— Поверить не могу, что ты предпочёл её мне. Ты помнишь, как мы смотримся вместе? Мы же идеальная пара. И наши семьи будут в восторге. И...

— Этому не бывать. Никогда, — отрезал Уэст. — Смирись с этим и живи дальше.

Она взвизгнула.

— Эта шлюшка сказала тебе, что беременна? Она просто пытается заманить тебя в ловушку, чтобы ты не мог сбежать после того, как она опозорила тебя с тем вид....

— Значит так... — он резко прервал её словесный понос. Протиснувшись в дверной проём, он оказался с ней лицом к лицу, но закрыл проём плечами, скрывая её от меня. — Ты больше никогда не будешь обсуждать Сэди. Ни с кем. Я запрещаю тебе даже имя её произносить. И если я услышу, что ты продолжаешь трепаться о ней, тогда те милые, развратные фоточки с тобой, которые ты специально оставила в моей комнате, отправятся прямиком в руки к твоему папочке. Это ведь его деньгами ты за них расплачивалась? Посмотрим тогда, что он скажет о своей милой, маленькой принцессе.

— Ты не посмеешь! — выдохнула она. Я представила, как она драматично схватилась за сердце. — У нас есть прошлое, Уэст! Мы вместе выросли и...

— Тогда перестань вести себя как избалованный ребёнок и попытайся повзрослеть, как все мы. — Неожиданно в этой перепалке раздался голос Ру, и я, воспользовавшись замешательством Уэста, проскочила мимо него и встала в дверях.

— Найди работу. Начни оплачивать счета. — Она посмотрела на меня, прежде чем ухмыльнуться Обри. — И найди себе собственного мужчину.

Обри с беспокойством поглядывала на нас, скорее всего, прекрасно осознавая, что она в меньшинстве, но тем не менее, она явно не желала отступать. Её щеки раскраснелись, и она заняла воинственную позу, положив руку на бедро, ярость так и исходила от неё.

Из-за угла появился Грэди и встал позади Ру. Он не сказал ни слова, а лишь бесстрастно смотрел на Обри, давая понять, что он об этом думает.

Повернувшись, она уставилась на меня своими пылающими глазами, отчаяние придало её голосу пронзительный оттенок.

— Ты разрушила мою жизнь! Разрушила мои планы. Да что он вообще в тебе нашёл?

— Всё. — Уэст переплёл наши пальцы. — Я вижу в ней всё.

— Она же страшная! — воскликнула Обри, всплёскивая руками, будто бы это была самая большая катастрофа в мире.

Не выдержав, я кинулась на неё, но Уэст успел оттащить меня назад и с яростью в глазах сказал ей:

— Ты. Не. Смей. С ней. Разговаривать.

— И кто меня остановит? Твои руки уже заняты. Тебе понадобится поводок для этой сучки.

— Я. — Ру подошла ближе, отводя кулак. Широко распахнутыми глазами я наблюдала за происходящим, будто всё происходит в замедленной съемке.

Вот Ру меняет положение бёдер, чтобы вложить всю силу в удар, и её кулак летит вперёд, но тут появляется Грэди и встаёт между ними; кулак Ру смачно впечатывается в его лицо, так что голова запрокидывается от силы удара. Я ахаю, прикрыв рот рукой.

— Что ты наделал? — пропищала Ру, бросаясь к Грэди, который сгорбившись прижимал ладонь к глазу. — Зачем ты это сделал?

Грэди застонал.

— Кто научил тебя бить?

— Мой брат!

— Он может гордиться проделанной работой, — прохрипел Грэди, игнорируя настойчивые попытки Ру убрать его руку от глаза, чтобы оценить повреждения.

— Она пыталась меня ударить! — заверещала Обри. Никто на неё не обратил внимания. — Я выдвину обвинения. Это попытка нападения.

— Именно поэтому я и вмешался, — сухо сказал Грэди, щурясь на Ру своим невредимым глазом.

— Никто не выдвинет обвинений, — Уэст впился взглядом в Обри. — Сейчас ты вернёшься на свою маленькую вечеринку и будешь держать язык за зубами. Если я услышу что-либо о своих друзьях или Сэди, или увижу тебя возле своего бара, то ты узнаешь, что есть вещи похуже, чем не быть моей девушкой. Поверь мне, Обри, я враг, которого тебе не хотелось бы иметь.

Она выпрямилась и посмотрела ему в глаза. Он не шелохнулся. То, что она там увидела, должно быть убедило её, потому что прямо на глазах она поникла, развернулась и скрылась из виду, послав мне на прощание ещё один убийственный взгляд.

Я выдохнула, боль, сковывающая все мои внутренности, ослабла, стоило ей уйти. Он сделал это. Он выбрал меня - нас - вместо неё.

Но Ру. И Грэди. Я повернулась к ним, но они были сосредоточены друг на друге, споря о том, безопасно ли ему одному ехать три мили к себе домой. Ру настаивала, что поедет с ним, на случай, если у него сотрясение мозга, но Грэди всё отрицал, говоря, что она не так сильно его ударила.

— Это был отличный удар. У тебя будет фингал.

Грэди покачал головой и тут же зашатался от этого движения.

— Что и требовалось доказать, — сунув руку в передний карман его брюк, она вытащила ключи и торжествующе помахала ими в воздухе. — Я отвезу тебя домой. Поехали.

— Ру, — позвала я, пока она пыталась приобнять Грэди за плечи.

— Ты заехала мне в глаз, — огрызнулся он. — С моими ногами всё в порядке.

Она покачала головой и, посмотрев на меня, улыбнулась.

— Не переживайте о нас. Он у меня под контролем. А теперь, когда вы всё уладили, разве у вас не должен быть дикий, примирительный секс или что-то типо того? — она подмигнула.

— У тебя под контролем, — пробормотал Грэди, направляясь к стоянке. — Да будь я с тобой, ты бы даже не знала, что со мной делать.

— У меня есть на уме несколько вариантов, — ответила она, следуя за ним по пятам. — Ты будешь удивлён.

Он фыркнул, и они скрылись за углом.

Я в замешательстве повернулась к Уэсту.

— Что только что произошло?

Он наблюдал за ними, весело скривив губы и прищурив глаза.

— То, что должно было произойти уже очень давно.

Я колебалась, не зная, что делать дальше.

— Тебе нужно вернуться? Твои бабушка и дедушка расстроятся? Тебе нужно ещё немного пообщаться с теми мужчинами?

Он обнял меня и нежно поцеловал в поджатые губы.

— К чёрту этот вечер. Всё, что мне нужно, находится прямо у меня в руках.

Мы покинули торжество, минуя всех гостей и развлечения, поскольку торопились поскорее оказаться в его спальне. Но как только мы добрались до места, он, словно специально, стал медлить, стоило ему остаться со мной наедине.

Уэст медленно, с предвкушением, раздел меня, будто каждая частичка меня была подарком, предназначенным для того, чтобы им наслаждались и лелеяли.

Сначала он снял с меня туфли. Я ухватилась за его плечи для равновесия, когда он опустился на колени передо мной, дразня горячим дыханием мою уже влажную киску. Затем начал медленно расстёгивать потайную чёрную молнию вдоль моего тела, приветствуя губами каждый новый дюйм оголённой кожи.

Как только платье было расстёгнуто, Уэст припустил правую бретельку с моего плеча, оставив её болтаться. Не медля ни секунды, он захватил мой сосок и стал перекатывать его между пальцами. Я ахнула и ещё сильнее выгнула спину, страстно желая большего. Проложив дорожку из поцелуев вдоль моей челюсти, он с мучительной медленностью спустился вниз по горлу. Когда его язык прошёлся по ложбинке между грудей, я растаяла, как глина в руках опытного мастера.

Я ожидала, что всё будет происходить быстрее. Что вещи полетят на пол, стоит нам переступить порог его комнаты, а кровать заскрипит секундами позже. Но казалось, что он полон решимости напомнить мне, что мы упустили, пока были в разлуке.

Медленный, опаляющий жар, рождённый долгим пламенем.

Я не знала, куда деть свои руки: предпочесть касаться его твёрдых, широких плеч или зарыться в шелковистые, тёмные волосы. Одно я знала точно - мне просто необходимо прикасаться к нему. По дороге он снял пиджак и галстук, но его торс всё ещё был скрыт под рубашкой. Когда я попыталась оттолкнуть его, чтобы добраться до пуговиц, он покачал головой и наклонился вниз, всасывая в рот мой набухший сосок. Я просунула руки между нашими телами, нащупывая и вслепую расстёгивая пуговицы, пока он мучил меня.

Вторая бретелька последовала за первой, пока я пыталась оголить его грудь, и я опустила руки, позволив ткани соскользнуть с моего тела на пол, после чего Уэст накрыл вторую грудь рукой и стал перекатывать в пальцах сосок. Я резко вздохнула от ощущений и прижала его ближе, царапая ногтями голову. Тихий стон вырвался из меня, когда он чуть прикусил сосок, прежде чем переместиться к другой груди.

Возможно, ему хотелось делать всё медленно, но мне нужно было больше. Схватив обе стороны его частично расстёгнутой рубашки, я резко дёрнула, вырывая оставшиеся пуговицы, они рассыпались по всей комнате, подпрыгивая по деревянному полу, и этот звук напоминал приглушённые аплодисменты моему импульсивному поступку.

Уэст ухмыльнулся, шлёпнув меня по заднице в знак признательности, но отказался ускоряться. Он облизывал мою грудь и сжимал попку, игнорируя то, как я прижималась к нему, пытаясь добиться какого-нибудь трения, чёрт возьми, хоть чуточку внимания к тому месту, где он мне был нужен больше всего.

Когда я потянула его за волосы, пытаясь ускорить, он лишь немного отстранился и схватил меня за запястья. Прижав одну руку к моему бедру и пригвоздив взглядом к месту, он поднял вторую и стал убийственно медленно её массировать - запястье, ладонь, каждый пальчик и даже нежную кожу между ними, а потом и большой палец. Он благоговейно поцеловал кончик каждого пальца, а затем нежную кожу на запястье, где грохотал мой пульс. Вторая рука получила не меньше внимания, и я еле держалась на ногах, стараясь не растечься лужицей у его ног к тому моменту, когда он закончил.

Кто знал, что мои руки могут быть настолько чувствительны?

Не в силах терпеть ни секундой дольше, я обхватила его за подбородок и потянула на себя, встретив на полпути в жарком поцелуе. Он поднялся на ноги, беря контроль в свои руки, и наклонил мою голову так, чтобы открыть себе больший доступ к моему рту

Его язык был грехом, за который я бы с радостью сгорела.

Мы переплелись телами словно борцы, не желающие сдаваться, и каждый новый поцелуй одурманивал всё сильнее, чем предыдущий. Я чувствовала только его губы, руки в своих волосах и дыхание, смешивающееся с моим. Заколки для волос выпали из прически и мои локоны рассыпались вокруг нас, такие же неукротимые, как и наш поцелуй.

Я стянула с него рубашку, и она присоединилась к моему платью на полу. Наконец, мои руки беспрепятственно могли блуждать по его торсу. Я исследовала каждый изгиб и впадинку на его животе, прекрасную широкую грудь и в конце добралась до тёмных, плоских сосков. Оторвавшись от его рта, я щёлкнула по одному из сосков язычком, наблюдая сквозь ресницы за реакцией Уэста.