Пусть грянет гром

Глава 30

Одри

Вейн не просыпается для меня.

Я попыталась кричать его имя. Пробовала бить жаром нашей связи, как делала в прошлом. Ничто не помогало. Даже поцелуи.

Тогда Солана услышала мои испуганные крики и ворвалась, отпихивая

меня в сторону, и вползала поверх его. Она послала Южный в его ум, шепча команду, которую я никогда не слышала и...

Вейн проснулся.

Его папа повеселел, а его мама плакала и все, что я могла сделать - стоять в углу как посторонняя, задаваясь вопросом, почему он не проснулся для меня.

- Бури вернулись? - Вейн задыхается, протирая виски, когда он поднимается с пола и прислоняется к кровати.

- Я слышала, что Гас пришел в рощу приблизительно час назад, - отвечает Солана, и Вейн резко поднимает голову к ней.

- О, - бормочет он, - Я думал, что ты ушла.

- Нет. Я начала, но... Но мне некуда больше идти.

Даже я не могу не чувствовать жалость к ней. Хотя мое сочувствие становится неловким, когда Вейн спрашивает:

- Ты вытащила меня из кошмара, да?

Она краснеет, когда кивает.

- Твой ум боролся больше на сей раз, но я нашла способ вытащить тебя назад.

- Слава Богу, - шепчет мама Вейна, ее голос - толстый.

- Да, мы должны тебе, - добавляет его папа.

Солана практически пылает от похвалы, или возможно это просто слезы, я чувствую, что мои глаза горят. Но все, что Вейн говорит:

- Мы должны сказать Гасу позвать всех.

Боль в его тоне выдергивает меня с моего места, и я двигаюсь в его сторону, чувствуя, что все наблюдают за мной, когда я пытаюсь выяснить, что сделать. Касаться его почти кажется неправильным теперь, но когда я протягиваю руку, он хватает ее и цепляется за меня, как будто я - единственная вещь, держащая его на земле.

Я падаю на колени на неуклюжий серый коврик и обнимаю его, удивленная, что чувствую, что он дрожит. Я ловлю, как Солана наблюдает за нами, прежде чем она побежит к парадной двери, чтобы позвать Гаса... но я слишком потрясена, чтобы чувствовать торжество.

Почему он проснулся для нее?

Я знаю, что мы связаны, но это только означает, что он не должен заботиться о ком-то еще. Не то, чтобы он не может.

И у них ясно есть своего рода связь.

И когда я сначала вернулась в комнату вчера вечером, я слышала их шептания о том, что они поговорят о нем с Бурями... посмотрят, могло ли быть что-нибудь сделано...

- Что случилось? - спрашивает Вейн, притягивая меня к себе на колени.

Я перемещаю свой вес, изо всех сил пытаясь удержать короткую рубашку, которая на мне надета.

- Я просто волнуюсь по поводу тебя. Ты... не просыпался.

Мне удается помешать себе добавить "для меня".

Он тянется, убирая волосы мне за ухо.

- Я иногда делаю так, помнишь?

Я вынуждаю себя улыбнуться ему, но слова только тяжелее сдавливают мою грудь.

Я раньше была той, в ком он нуждался.

Он прислоняет лоб к моему, и я могу чувствовать гул нашей связи, мчащийся по мне как реактивная струя. Я нежусь в тепле, обещая себе, что я не буду одной из тех глупых девочек, которые волнуются о мальчике. Особенно о мальчике, который держит меня на полу его грязной комнаты и смотрит только на меня.

- Что происходит? - спрашивает Гас, заставляя нас с Вейном подпрыгнуть, когда он влетает в комнату, немного запыхавшись от его спринта по газону. - Еще кошмар?

- На сей раз это чувствовало больше так, как Райден говорил прямо со мной... - Голос Вейна затихает, и он тянет меня ближе. - Он идет.

Гас хватает рукоятку своего ветрореза.

- Когда?

- Я не знаю. Но я сомневаюсь, что он будет долго ждать.

Его мама прикрывает рот и прислоняется к своему мужу.

- Но... это не имеет смысла, - говорит Солана через секунду. - Почему он предупреждает нас? Почему дает нам время, чтобы подготовиться?

- По той же самой причине, по которой кошка играет с добычей, - ворчит Гас, похоже, что он хочет ударить кого-нибудь кулаком.

- Страх - одно из самых мощных оружий, - добавляю я спокойно. - Хотя я не удивлюсь, есть это уловка.

- Вероятно, - соглашается Гас. - Что точно он показывал тебе, Вейн?

- Просто я собираюсь разрушить все, что тебе дорого моей армией Кошмарных Живых Штормов.

Я пытаюсь не дрожать, но мои плечи трясутся так или иначе.

Райден говорил о строительстве армии, но чтобы сделать это, ему будут нужны...

- Оз сказал, что вчера Буреносцы захватили двадцать девять Бурь, - нам говорит Гас, когда он знает то, что я думаю.

- Твою мать, - шепчет Вейн.

- Как они вязи так много? - Я никогда не слышала о таком сокрушительном поражении.

- Я предполагаю, что они думали, что только преследовали двух Буреносцев, но когда они вошли в каньон, третий Бреносец заманил их в засаду и дал какую-то команду, которая выгнала все ветры, с которыми они летели. Некоторые Бури ударились о дюны, но большинство смогло позвать проект, чтобы остановить их падение, и очевидно проекты просочились в их умы и убаюкали их всех. Тогда Буреносцы прокричал что-то, и проекты покраснели и взорвали всех, прежде чем другие могли сделать что-либо, чтобы остановить это.

- Райден хотел удостовериться, что он поймал самых сильных, - бормочу я. Хотя я удивлена, что среди них не было Оза.

- Двадцать девять Живых Штормов, - говорит Вейн, и дрожь в его голосе отражается в моем животе.

- Какие они? – спрашивает Солана спокойно.

- Поверь, ты не захочешь знать, - Гас волнуется, дергая рукава униформы, прежде чем он смотрит на меня. - Когда он изменил Фенга... сколько времени это заняло?

Момент был такой размытый и трудно сказать наверняка. Но я знаю, что это было не так.

- Лишь несколько минут.

Вейн выпрямляется.

- Так... он может уже быть на пути?

Гас наклоняется из окна, поворачивая лицо к душным бризам, несущимся через мягкий свет рассвета.

- Я еще не чувствую предупреждения.

- Но все мы знаем, как быстро ветры могут перейти, - напоминаю я ему.

- Что это означает? - спрашивает мама Вейна, и все мы затихаем. Она поворачивается к Вейну. - Мы снова должны уехать?

- Вероятно, - признает он.

Я никогда не видел ее взгляда, столь усталого, когда она кивает и говорит:

- И я предполагаю, что ты не сможешь пойти с нами?

- Нет, я буду нужен им здесь. - Он тянет меня ближе, таким образом, он может прошептать в мое ухо. - Но я хочу, чтобы ты пошла с ними.

- Я остаюсь с тобой.

- Ты могла бы присмотреть за ними для меня... и к тому же я не должен буду волноваться о тебе.

- Я не оставлю тебя.

- Я пойду с ними, - предлагает Солана. - Я сделаю то, что тебе нужно.

Я не знаю, что я ненавижу больше, как благодарно смотрит Вейн или как плохо я ощущаю не быть тем, кто заставил его так смотреть.

Но Гас шагает вперед до того, как Вейн может согласиться.

- Если у нас будет двадцать девять Живых Штормов, нам будет нужен каждый солдат, которого мы можем получить. Я знаю, что ты хочешь защитить своих родителей, Вейн. Поверь мне, я понимаю. Но я не думаю, что мы можем позволить себе отказаться от кого-то на сей раз.

- Да, мы будем в порядке, - скакивает папа Вейна. - Я становлюсь хорошим в опережении штормов. Еще не получил талон о превышении скорости!

Вейн выглядит готовым разорваться, когда он поворачивается к своей маме, которая так сильно сжимает руки, что ее пальцы бледнеют:

- Ты уверена, что с вами все будет в порядке?

- Я не волнуюсь по поводу нас, Вейн. - Она смотрит на меня. - Позаботишься о нем для меня?

Вопрос чувствуется подобно успокаивающемуся бризу.

Она могла обратиться с той просьбой к любому в комнате. Но она попросила меня.

- Я защищала его в течение десяти лет, - говорю я ей. - Ничего с ним не случится.

Вейн сжимает меня.

Солана отводит взгляд.

- Я думаю, что должна пойти, сделать немного кофе с собой, - говорит мама Вейна спокойно, бросая один последний взгляд на сына, прежде чем она выходит из комнаты.

Папа Венй улыбается.

- По крайней мере, мне нравятся поездки. Возможно мы на сей раз посетим Большой каньон.

- Нет... идите на юг, - говорит ему Вейн. - В последний раз мы видели Райдена в Долине Смерти.

Улыбка его папы исчезает.

- Хорошо. Ну, тогда... в Мексику. Маргарита звучит довольно хорошо прямо сейчас. Экстра сухая текила.

Вейн вздыхает.

- Прости, что это происходит.

- Эй, мы знали, что усыновить ребенка было приключением. Я не ожидал воинов ветра, но... - Он проводит рукой по солнечной голове. - Ты действительно будешь в порядке? Тот ушиб...

- Со мной все будет хорошо.

Вейн, вероятно, кажется менее уверенным, чем его папа хотел бы, но его папа оставляет это, поворачиваясь ко мне.

Потом в сторону.

Потом снова возвращается.

Он наконец выходит вперед, протягивая руку.

- Думаю, я должен, гм... поздравить вас.

- Тьфу, вы, ребята так смущаете, - жалуется Вейн, когда мои щеки горят.

Части меня жалет, что я не мог уткнуться лицом в грудь Вейна и скрыться. Но я вынуждаю себя наклониться вперед и пожать руку его папы.

- Спасибо.

Он кивает, его глаза, немного гладкие, когда он откашливается снова и говорит, что собирается пойти собираться.

- Видимо, это означает, что ты сказал им? - спрашивает Гас, когда он выходит.

- Да, похоже на то. - Вейн глядит на Солану, которая смотрит вдаль. - Я скажу Озу, когда все закончится.

- Скажете мне что? - спрашивает Оз, заставляя всех подскочить, когда он входит в комнату.

Я видела капитана Бурь только однажды, стоящего возле дома моей матери, когда я давала свою клятву как опекун. В то время, он выглядел в равной степени гордым и нервничавшим... они делали все, когда помещали свое самое важное назначение в руки тринадцатилетки.

Теперь шрам под его глазом искривлен гневом, когда я пытаюсь выбраться с коленей Вейна.

Вейн удерживает меня на месте, шепча:

- Он уже заметил.

- Что это за безумие? - спрашивает Оз. - Что вы...

- Райден идет, - прерывает Вейн.

Глаза Оза расширяются, и он поворачивается к окну, уставившись на спокойное небо.

- Ты уверен?

- Да.

Он шепотом чертыхается и проводит руками по распущенным волосам вокруг его косы.

- Так с чем мы столкнемся?

- Гас рассказал тебе все что вчера произошло? - спрашивает его Вейн.

- Почти все. Он не упомянул, что наш бросивший все опекун вернулся... я так понимаю, ты не смогла разыскать третьего Буреносца? - спрашивает он меня.

- Это именно то, о чем ты хочешь поговорить? - перебивает Вейн до того. как я могу спросить, что это значит. - Райден идет уничтожать нас, а ты хочешь поговорить об Одри?

- Самая большая ошибка, которую может сделать любой лидер - держать предателя в своем окружении.

Вейн отодвигает меня в сторону и встает.

- Ты серьезно называешь ее предателем?

Я знаю, что тоже должна встать... сказать что-то в мою защиту... но мое сердце стучит слишком сильно, и моя голова кружится слишком быстро и все, что я могу сделать - уставиться в пол и подвернуть мои глупые голые ноги подо мной.

Оз подходит ближе.

- Так или нет, она бросила свои обязанности в качестве опекуна... нарушила присягу...

- Одри ничего не оставляла, - прерывает Вейн. - Она взяла несколько недель, чтобы прочистить голову... и после всего, что она сделана для нас и всего, через что она прошла, она ее заслужила.

- Да, хорошо, семьи опекунов, которые погибли, выполняя ее обязанности, могли бы не согласиться.

Он поворачивается к Гасу, но Гас качает головой.

- Мой отец имел честь служить своему королю.

Я могу сказать, что Гас имеет в виду каждое слово. Однако, вес утраты его отца чувствуется подобным камню в моем сердце.

- Своему королю, - повторяет Оз, поворачивается ко мне. - И я предполагаю, что это та, кого ты намерен сделать своей королевой?

- Ну, мы действительно не обговоривали такое далекое будущее...

- Но вы связаны? - прерывает Оз.

Мне жаль, что мы не могли подождать пока Вейн наденет рубашку, а я буду в штанах с заплетенными волосами, и это не было бы так невероятно оскорбительно. Но уже слишком поздно.

- Да, - говорит Вейн, потягиваясь к моей руке. - Мы связаны.

Оз стонет, бормоча что-то о глупых подростках.

Я встаю на ноги, пытаясь выглядеть более уверенной, чем я чувствую себя, когда Оз может оценить полный эффект моего нелепого наряда.

Он закатывает глаза и поворачивается к Вейну.

- Значит, таким королем, ты собираешься быть? Тем, кто очевидно игнорирует наши пожелания и делает то, что ему нравится?

- Когда дело доходит до моей личной жизни, да.

- У тебя нет личной жизни... это то, что означает быть королем! Твоя жизнь - служение другим, не самому себе. Иначе ты не отличаешься от Райдена.

- Мм, я не убиваю невинных людей, таким образом, я вполне уверен, это дает мне больший выигрыш. И какое отношение, с кем я встречаюсь, имеет " к служению другим"?

- Поскольку твои люди ищут безопасности и стабильности, а ты связал себя с дочерью убийцы!

Я слишком застывшая, чтобы почувствовать тепло Вейна, когда он обнимает меня рукой. Но я замечаю, что он ничего не говорит.

Нечего говорить.

Оз поворачивается и начинает расхаживать. Он пересекает комнату три раза, прежде чем говорит:

- Мы приняли меры, чтобы ты женился на дочери наших павших короля и королевы — два героя, не только известные их силой и добротой, но и жертвенностью собой так, чтобы у королевской линии мог быть шанс на жизнь. То будущее, которого наши люди ждали, на которое надеялись. Борясь за тот день, когда они увидят, что королевский символ снова украшает ворота Брезенгарде с членом семьи Южных на троне. А теперь ты хочешь, чтобы я сказал им, что вместо этого, они должны получить королеву, которая украла короля у ее суженой, когда она, как предполагалось, охраняла его... которая оставила свой пост, только чтобы вернуться несколько недель спустя и разрушить все, что мы планировали в течение многих лет? И единственное известное требование, которое она имеет для своей родословной, состоит в том, что ее мать - одна из большинства позорных преступников, которых наш мир знал... второй только Райден?

Он делает паузу, и я понимаю, что это то место, где я, как предполагается, обсуждаю, доказываю, что я достойна Вейна и всей ответственности, которая идет с ним.

Но каждое слово, которое сказал Оз, верно.

- Ты прав, - говорит Вейн спокойно.

Эти два небольших слова, но они причиняют боль больше, чем то, что сказал Оз. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Вейна, но он смотрит на Солану, и такое чувство, что что-то во мне увядает, когда он говорит:

- Солана должна быть королевой.

Я закрываю глаза, подавляя слезы и напоминая себе, что я знала, что так могло быть... должно было... произойти.

Но когда я жду Оза, чтобы связать меня и вырвать меня, Вейн тянет меня ближе и говорит:

- Я просто не должен быть королем. Мне жаль, что я не мог влюбиться в принцессу и сделать общую жизнь легче. Но я люблю Одри. Поэтому, если я должен выбирать между тем, чтобы быть с ней или быть королем, я с радостью верну трон.

Я открываю глаза, видя только красивую улыбку на красивом мальчике, я никогда не заслужу, но я хочу так много, она заставляет меня болеть.

Оз смеется... острый звук, который пронзает мои несколько секунд счастья. - Ты думаешь, что это настолько легко?

- Так может быть, если ты этого захочешь, - говорит ему Вейн.

Оз качает головой и снова шагает.

- Наш мир разрушен, Вейн... и когда мы наконец освободимся от Райдена и изо всех сил будем пытаться подняться из пыли, нам будет нужна вся сила, чтобы примирить наших людей. Мы нуждаемся в нашем новом лидере, чтобы быть воином, который использовал силу четырех и уничтожил злодея. Не в симпатичной девочке, которая стояла вне игры во время сражения.

- Эй, я собираюсь бороться прямо наряду с вами, - спорит Солана.

- Нет, вы будете защищать себя и хранить ветры для остальных нас, чтобы использовать, что является очень полезным инструментом, - говорит ей Оз. - Но это не то же самое, как быть героем.

Солана сужает глаза, и я могу понять ее ярость. Я знаю, как быть недооцененным.

Но я также согласна с Озом.

Солана - трофей, предназначенный, чтобы быть выставленным напоказ и восхищаться.

Не уважать и преданно повиноваться.

Не то, чтобы я заслуживаю уважения или лояльности.

- Райден размешал семена восстания среди наших людей, - добавляет Оз спокойно. - Даже когда он уйдет, будут некоторые, кто остается. Таким образом, мы нуждаемся в правителе, которого как боятся, так и уважают. Кого-то столь влиятельного, что никто не смел бы пытаться снова украсть трон. - Он возвращается к Вейну, оценивая его своим пристальным взглядом. - Я все еще не убежден, что ты можешь быть тем воином. Но ты - лучшая возможность, которая у нас есть. Трон достанется тебе.

- Хорошо, тогда я предполагаю, что не нуждаюсь в этом, - бормочет Солана, когда она расстегивает свою золотую манжету и бросает ее на пол, отступая от нее, как будто она является носителем болезни.

- Не обязательно, - говорит ей Оз, наклоняясь и поднимая манжет. - Этот вопрос совсем не решен.

- Мм... решен, - поправляет Вейн.

- Поверь мне, когда я говорю тебе, что это не решено. - Оз подходит к Солане и закрепляет браслет обратно на ее запястье.

На левое запястье на сей раз, когда их обязательство уже запечатано.

Солана хмурится.

- Но... они связаны.

- Да, - говорит Оз, глядя прямо на меня. - Но связи могут быть разорваны.