Путешественница

Глава первая

Илона ещё не успела открыть двери кабинета, вернувшись с обеда, когда услышала, как надрывается телефон внутренней связи. Интересно, кому она так срочно понадобилась? У неё впереди ещё целых десять минут времени, отведённого для обеда.

Не успела взять трубку — телефон смолк. Однако через несколько секунд разразился новой трелью.

— Слушаю, — обречённо ответила Илона, нажав кнопку громкой связи. С некоторых пор Илона работала в кабинете одна, потому не боялась помешать кому-либо.

— Илона Андреевна, вас срочно хочет видеть Ребров.

Илона буквально почувствовала, как энергичный голос Татьяны Юрьевны, служившей секретарём-референтом у директора фирмы, заполняет кабинет. «Вы окружены. Пути к отступлению отрезаны».

— Сейчас буду, — в тон Татьяне Юрьевне ответила Илона, хотя душа просила ответить «Слушаюсь!» или «Так точно».

— Отлично, шеф ждёт вас, — отрезала Татьяна Юрьевна и положила трубку.

Что ж, терпение четы Ребровых испытывать не стоит. Начальник, — Герман Леонидович, — всегда в движении, очень мобильный человек. «Время — деньги», — это точно о нём. Его супруга, а по совместительству секретарь-референт, Татьяна Юрьевна, тоже держит ситуацию под строгим контролем. Она своего рода «смотрящий» в головном офисе, и многие боятся её больше, чем босса.

Мужа она всегда называет либо «Ребров», либо «шеф». Возможно, дома они общаются менее официально и прохладно, ведь живут же как-то вместе тридцать пять лет, со студенческих времён, и вырастили троих прекрасных детей.

Старожилы фирмы утверждают, что по молодости Ребров был тот ещё охотник до противоположного пола, но Татьяна Юрьевна позиций не сдала, сохранила семью. Муж её очень уважал и всегда прислушивался к её мнению. Без неё он был как без рук.

Вообще, несмотря на привычку говорить короткими рубленными фразами, словно отдавая команды, Татьяна Юрьевна была человеком душевным и понимающим, особенно, по отношению к тем сотрудникам, которые добросовестно трудились на благо фирмы. Сотрудники женского пола, помимо добросовестного труда, должны были, в понимании Татьяны Юрьевны, отличаться скромностью и высокими моральными принципами. Чем выше принципы, тем лучше.

К Илоне Татьяна Юрьевна относилась тепло, почти по-матерински. Проработав в фирме семь месяцев в качестве переводчика, Илона ни разу не была замечена в увлечении интрижками и склоками, в распространении сплетен, недобросовестности, нечистоплотности, а главное, в попытках обольстить хоть и не очень молодого, но довольно привлекательного шефа.

— Добрый день, Татьяна Юрьевна!

— Добрый день, Илона! Пойдём, Ребров ждёт, копытом бьёт. Еле-еле дождался тебя с обеда.

— А что случилось?

— Сейчас всё расскажет сам, — Татьяна Юрьевна подбадривающе улыбнулась и легко подтолкнула Илону к двери кабинета директора.

— Здравствуйте, Герман Леонидович! — Илона остановилась у входной двери.

— Здравствуйте, Илона Андреевна! Проходите и присаживайтесь, разговор очень важный, — шеф отложил бумаги, которые просматривал, и снял очки «для близи». — Ну что, пора дерзать? После того, как Анна Сергеевна ушла в декретный отпуск, у нас с немецким и французским языками остались только вы. Пора, так сказать, выходить на международный уровень. Послезавтра утром делегация фирмы вылетает в Цюрих для заключения ряда очень выгодных для нашей стороны соглашений. Юридический отдел уже вплотную занят оформлением документов, а Татьяна Юрьевна — приобретением билетов и бронированием номеров в отеле.

Илона с удивлением и восторгом смотрела на Татьяну Юрьевну. Та кивнула.

— Хорошо, спасибо, я поняла, — Илона изо всех сил сдерживалась, чтобы не запрыгать от радости и не захлопать в ладоши. Швейцария, это же с ума сойти! Конечно, Илона и раньше выезжала за рубеж: однажды провела в Германии, в языковом лагере, целых три недели, а ещё дважды летала на отдых в Турцию. Но Швейцария! — Что от меня требуется сейчас?

— Просто собраться. И быть в форме, когда мы прилетим в Цюрих. Работы будет очень много. Завтра вам день на сборы, на работу можете не выходить.

— Хорошо, — кивнула Илона, поднимаясь.

… - Ты что задумал, Ребров? — с подозрением глядя на мужа, спросила Татьяна Юрьевна, когда Илона покинула кабинет.

— С чего ты взяла, Таня?

— Кого ты хочешь обмануть? Я слишком давно тебя знаю. Зачем тебе понадобился именно немецкий? И у тебя, и у меня прекрасный английский, этого всегда было достаточно на любых переговорах. Переводчики с немецкого занимаются, в основном, договорами и переводами технических текстов. Анна Сергеевна ни разу не выезжала на переговоры в дальнее зарубежье. Тебе зачем-то нужна там именно Илона, Ребров!

— Понимаешь, Таня… Этот Мейер, основной держатель акций фирмы, с которой мы должны подписать соглашение…тот самый, от которого будет всё зависеть, он очень большой поклонник всего русского. «Разведка» доложила, что он и русский язык неплохо знает, и русскую классику читает чуть ли не в оригинале.

— И?

— А Илона Андреевна, если ты успела заметить, несмотря на довольно экзотическое имя, обладает ярко выраженной русской красотой.

— Ребров! — возмущённо заговорила Татьяна Юрьевна. Обычно спокойные глаза её начали сверкать за стёклами очков — Не собираешься же ты?!

— Именно, — кивнул Герман Леонидович.

Татьяна Юрьевна с минуту молча и изучающе смотрела на мужа прежде, чем заговорила вновь.

— Гера, неужели ты собрался подсунуть Илону этому Мейеру? — тот факт, что жена назвала шефа по имени, свидетельствовал о максимальной серьёзности ситуации.

— Вообще, Илона Андреевна полетит в качестве переводчика. У неё великолепный немецкий плюс французский. Она просто создана для того, чтобы отправиться на переговоры и подписание контракта в Швейцарию. Но если есть возможность усилить наши позиции, почему бы нет?

— А у Илоны ты разрешения спросишь? Мне думается, она совсем ещё невинная девушка. Она меньше года назад окончила университет, постоянно трудится, совершенствуется, глупостями не занимается.

— Я тебя умоляю, Таня! Как давно ты стала считать личную жизнь глупостью? И ты веришь в девственниц двадцати трёх лет? А ещё в какие сказки ты веришь, любовь моя? В тихом омуте черти водятся, и это не пустые слова, это народная мудрость.

— Ты так говоришь, Ребров, будто свечку держал!

— Нет, не держал. Но не отказался бы подержать, удостовериться, что этот бабник Мейер попался на удочку.

— Фу, какая грязь, Ребров! Надеюсь, Мейер мыслит не так прямолинейно и думает, прежде всего, головным мозгом, а уже потом всеми остальными органами. Хоть бы он не повёлся!

— Вот заодно и узнаем, чем он думает, — усмехнулся Герман Леонидович. — А ещё увидим, как себя поведёт эта скромница Илона Андреевна. Честь честью, знаешь ли, а «миллиардер из Швейцарии» — словосочетание магическое.

…Илона родилась и выросла в семье учителей: её мама, Лилия Владимировна, преподавала историю, а отец, Андрей Александрович, — английский язык. Помимо Илоны, в семье подрастали ещё две дочери: Катя, которой недавно исполнилось шестнадцать, и двенадцатилетняя Варя. Обе девочки учились в гимназии, в которой преподавали родители.

Илона пошла по стопам отца, связав свою жизнь с изучением иностранных языков. Однако основным языком она выбрала немецкий, а вторым — французский. Учёба в университете давалась Илоне легко, знания приходили словно из воздуха.

Татьяна Юрьевна была полностью права в отношении Илоны: времени на устройство личной жизни у девушки категорически не хватало. Да она и не стремилась к отношениям, зная, что они станут отнимать всё время и внимание. Целью Илоны (во всяком случае, в данный момент) было построение блестящей карьеры.

Помимо работы переводчика, Илона сотрудничала со столичными издательствами, хоть и жила в Белгороде, за семьсот километров от Москвы. В основном, Илона занималась переводами произведений художественной литературы, но иногда бралась и за сложные технические тексты.

На работу Илону пригласили, когда она ещё училась на пятом курсе и выходила на диплом. Прошла в фирме преддипломную практику, а с июня работала в организации постоянно.

Имя, которое казалось экзотическим её шефу, дал Илоне отец. Прадед Илоны со стороны отца был венгром, а его маму звали Илона. Так что Илону назвали в честь прапрабабушки, прабабушки отца. Однако внешность девушка унаследовала целиком и полностью от матери: Лилии Владимировне и её предкам Илона была обязана высокой, статной фигурой, спускающимися ниже поясницы густыми светлыми волосами, огромными карими глазами и правильными чертами лица.

Ещё во время учёбы в школе, а потом в университете, парни не давали прохода неприступной красавице, но её сердце до сих пор молчало. Именно эта холодноватость Илоны давала Татьяне Юрьевне надежду на то, что скрытые планы мужа не осуществятся. Рассказать Илоне о замыслах мужа, предупредить, Татьяна Юрьевна не могла. Она привыкла поддерживать супруга всегда и во всём.

В день отлёта непредсказуемая белгородская зима порадовала моросящим дождём и небольшим туманом. К счастью, вылеты не отменили и не задержали, тем более, ещё предстояла пересадка в Москве. К тому же, говорят, что дождь в день отъезда — хорошая примета.

Мать с отцом приехали в аэропорт вместе с Илоной, давали наставления, переживали. Лилия Владимировна даже всплакнула, хотя Илона улетала всего на неделю.

* * * * * * *

Уже вечером Герман Леонидович, Татьяна Юрьевна, Алексей Степанович (один из самых опытных юристов фирмы) и Илона разместились в отеле с самой устойчивой и лучшей репутацией. На сегодня планировалось первое мероприятие: ужин с одними из учредителей швейцарской компании, супружеской парой Мейеров, — Карлом и Дарой.

Однако основной целью воздействия был не Карл, который являлся соучредителем, но не был основным держателем акций. Главным увлечением Карла, делом его жизни, был антиквариат, его скупка и продажа, а также организация выставок современного искусства.

Вот таким разносторонним человеком оказался Карл. Кроме того, он был очень умён, начитан и эрудирован. Дара тоже оказалась очень интересным собеседником, и вечер прошёл совсем даже не плохо.

Однако главная встреча планировалась на утро. Хьюго Мейер — основной держатель акций компании, миллиардер тридцати трёх лет отроду, большой босс и безжалостный, прожжённый сердцеед, — должен был вернуться в Цюрих из командировки только поздним вечером. Потому он и попросил Карла и Дару поужинать с потенциальными деловыми партнёрами.

* * * * * * * * *

«Делегация» из Белгорода прибыла в компанию «Райс» на пятнадцать минут раньше заявленного времени, однако потенциальных деловых партнёров встретили так доброжелательно, что не возникло ни капли неловкости.

Через две минуты гости уже сидели в просторном современном конференц-зале, а еще через пять минут на столе перед ними стояли подносы с кофе, чаем, сахаром, сливками, изысканными пирожными, шоколадом и маленькими пирожками. Всё это было настолько красиво подано, что Илона невольно залюбовалась «натюрмортом».

Почувствовав что-то, подняла глаза и встретилась взглядом с тем, кто встретил их прямо в холле и проводил сюда. Он удобно расположился за столом напротив Илоны. Увидев её растерянность, он мягко улыбнулся и сказал по-русски почти без акцента, но немного медленно:

— Пожалуйста, угощайтесь.

Илона чуть не сгорела со стыда, подумав, что он решил, будто она заявилась на деловую встречу голодная, и мечтает только о еде. Всё же Илоне удалось взять себя в руки и вежливо ответить (правда, почему-то по-немецки):

— Спасибо.

Потом в конференц-зал вошли ещё три человека, представляющие швейцарскую сторону. Началось знакомство, все улыбались, вежливо раскланивались друг с другом, пожимали руки, говорили дежурные фразы.

Только сейчас Илона поняла, что довольно молодой мужчина, встретивший их в холле, проводивший сюда и предложивший ей «угощаться» — это и есть тот самый Хьюго Мейер, «большой босс», главный человек в этой «империи».

С этого момента у Илоны словно началось раздвоение личности. Одна её часть вежливо и немного холодно улыбалась, произносила дежурные фразы, при необходимости переводила, делала пометки в планшете, — в общем, добросовестно и внимательно занималась тем, для чего прилетела сюда Илона.

Вторая часть Илоны не выпускала из поля зрения Хьюго Мейера, просто не могла не думать о нём, даже если бы захотела. Вновь вспоминая начало визита сюда, прокручивая в памяти секунду за секундой, а также анализируя то, что происходило «в режиме онлайн», Илона составляла портрет господина Мейера.

Она даже не удосужились найти в интернете сведения о нём, слишком взволнована была предстоящей командировкой в Цюрих. К тому же, её дело — переводить, а не вникать в психологические портреты будущих деловых партнёров фирмы. Пусть вникает начальство, а также психологи и юристы.

Илона тогда ещё не знала, что встретившись с Хьюго Мейером лично, мало кто из женщин мог оставаться в холодном рассудке и не думать о новом знакомом. Не стала исключением и Илона.

Глядя на Мейера, она думала о том, что при желании он способен обаять даже Медузу Горгону, а его улыбка запросто растопит льды одновременно обоих полюсов, — Северного и Южного. Безусловно, начнётся новый Всемирный потоп или ещё какое-то бедствие. Илона пока не отдавала себе отчёта в том, что в её жизнь стихия уже ворвалась, бурно и стремительно.

Пока Илоне казалось, что она лишь мысленно создаёт портрет будущего делового партнёра фирмы, в которой она работает. Вспомнила то, что знала из ознакомительной беседы, которую провела с ней в самолёте Татьяна Юрьевна.

Хьюго Мейеру совсем недавно исполнилось тридцать три года. Бразды правления компанией он принял почти десять лет назад, сразу после успешного окончания Цюрихского университета. Некогда процветающая компания тогда находилась в плачевном состоянии. За два года до этого не стало деда Хьюго и Карла — Тима Райса. Именно Тим создал «империю» более полувека назад.

Но так уж получилось, что сыновей и племянников у Тима не было, а единственная дочь — Лиза, мать Хьюго и Карла, — никогда не интересовалась семейным делом. Её занимала она сама, её красота и устройство личной жизни.

В данный момент она была замужем, кажется, в шестой раз. Дольше всего продлился её брак с отцом Хьюго и Карла, Дитрихом Мейером. Но и этот брак распался. Дитрих начал новую жизнь, вычеркнув из памяти бывшую жену и двоих сыновей. Воспитанием мальчиков занимались дед и бабушка. На внуков Тим Райс возлагал главные надежды.

Однако, когда старший внук ещё не успел окончить университет, деда не стало. Бабушки не стало ещё раньше. Матери было, как обычно, не до того, а Карл был ещё слишком молод. В течение двух лет Хьюго одновременно получал образование и пытался удержать компанию деда на плаву.

Он тогда был слишком молодым и доверчивым, во многом полагался на тех, кто работал в компании во времена деда. Увы, далеко не все из них оказались порядочными и чистоплотными людьми. Потому, едва получив диплом, Хьюго вплотную приступил к делу и устроил «перезапуск» компании.

Тестирование на соответствие занимаемой должности прошёл каждый из служащих компании, вплоть до уборщиков помещений и рабочих по обслуживанию здания. Более трети всех сотрудников были уволены, и Хьюго лично принял новых. Он не щадил ни себя, ни других, однако платил всегда честно и справедливо, и на вознаграждении достойных специалистов не экономил.

Даже теперь, спустя десять лет, когда «империя» расширилась, и семейное дело процветало сильнее, чем в лучшие времена Тима Райса, Хьюго не успокоился и не почивал на лаврах. Он работал, как проклятый.

Младший брат, Карл, получил степень в области искусствоведения, женился и подарил Хьюго двоих племянников. Он являлся соучредителем компании, но в дела не вникал, полностью доверяя старшему брату. Сам Хьюго был пока холост, и детей у него не было.

Всё это Илона узнала вчера от Татьяны Юрьевны. Но теперь, воочию наблюдая господина Мейера, Илона понимала, что предыдущие известные ей подробности были лишь сухими фактами.

Когда-то в юности, ещё в период учёбы в старших классах, Илона увлекалась чтением любовных романов. Среди них были не только произведения классиков и всемирно известные романы, но и современные, в которых образ «босса» был представлен более чем широко.

Навскидку Илона могла припомнить, что босс всегда был двухметровым брюнетом в дорогущем брендовом костюме и белой рубашке с расстёгнутой верхней пуговицей. Косая сажень в плечах, монументальная шея, холодный и пронзительный взгляд голубых глаз, низкий насмешливый голос и покрытый растительностью атлетичный торс, который открывается взору читателей едва ли не в первой главе, как только скромная соискательница приходит устраиваться на работу.

У соискательниц всегда была невыразительная внешность, но зато ооооочень богатый внутренний мир. Новый босс моментально распознавал этот внутренний мир, иначе почему бы читатели имели возможность так скоро ознакомиться с атлетичным торсом?

Из всего, что услужливо предлагали Илоне жемчужины беллетристики, у Хьюго присутствовала только расстёгнутая верхняя пуговица рубашки. Правда, не белой, а тёмно-синей.

Господин Мейер был среднего роста, красиво и пропорционально сложенный, с гибким стройным телом. Дорогущего костюма не оказалось, хотя все вещи были, безусловно, дорогие и коллекционные: светлый пиджак, тёмно-синяя рубашка, модные джинсы. Из украшений и аксессуаров только наручные часы достаточно консервативной модели.

Длинные музыкальные пальцы. Голос приятный, без хрипотцы, ближе к баритону, чем к басу. Энергичный, подвижный. Красиво подстриженные русые волосы, ясный лоб. Очень выразительное лицо: большие светло-карие глаза светятся интеллектом и юмором; определённо, даже чуть резковато очерченный подбородок; прямой нос, не короткий и не длинный; пухлые губы и конечно, открытая белозубая улыбка.

Илона старательно маскировала своё любопытство, но её очень смущал внимательный взгляд Мейера, то и дело останавливающийся на её лице. Причём, чем дальше продолжались переговоры, тем дольше задерживался на ней взгляд светло-карих глаз.

Переговоры продолжились за обедом в очень хорошем ресторане; был достигнут ряд промежуточных соглашений. Затем представители принимающей стороны предложили гостям завтра посетить Альпы, располагающиеся не очень далеко от города, и немного покататься на лыжах. Теперь Илона поняла, почему фирма оплатила расходы на приобретение горнолыжного костюма, который приказано было взять с собой в поездку.

* * * * * * *

… - Ну что скажешь, Таня? — спросил Герман Леонидович, когда они с супругой отдыхали вечером в номере.

Татьяна Юрьевна сразу поняла, о чём говорит муж.

— Скажу, Ребров, что теперь осталась надежда только на Илону, потому что поклонник всего русского готов.

— Это точно. И я рад. Мне даже делать ничего не пришлось, кроме как привезти сюда Илону Андреевну! Гениальная задумка, хвалю себя.

— Не говори «гоп», Ребров! Есть ещё Илона, а она не так уж проста!

— Не лги себе, любовь моя! Всего лишь вопрос времени. Илона Андреевна уже в оцепенении от обаяния Мейера.

* * * * * * * * *

Утром гостей из России около отеля ждал внедорожник от компании «Райс». За рулём был спокойный респектабельный водитель средних лет, который предупредил, что господин Мейер встретит их уже на месте, около шале, принадлежащего компании.

Герман Леонидович устроился на переднем сиденье, рядом с водительским местом. На заднем сиденье ехали Татьяна Юрьевна, Илона и Алексей Степанович, юрист. Илона сидела посередине, и Алексей Степанович всю дорогу пытался обратить на себя её внимание, проводил что-то вроде экскурсии. Как выяснилось, он был в Цюрихе раньше.

Алексею Степановичу было тридцать с небольшим, не так давно он пережил развод: бывшая жена ушла к другому мужчине, другу семьи. Дети в браке так и не родились, и теперь Алексей Степанович считался в фирме завидным женихом, без детей от предыдущего брака и соответственно, без алиментов.

В голову Илоны закралось подозрение, что Алексей Степанович решил за ней приударить, пользуясь случаем. Она и раньше замечала, что он оказывает ей знаки внимания.

Вот и сейчас, когда автомобиль остановился у одного из шале, расположенных на склоне белоснежной горы, Алексей Степанович топтался рядом с Илоной. Узнав, что у девушки абсолютно нет «горнолыжного» опыта, он вызвался стать её гидом и помощником.

…Однако планам Алексея Степановича не суждено было воплотиться. Илона как раз любовалась видом, который открылся ей ещё из окна внедорожника; белоснежные вершины на фоне яркой лазури неба завораживали девушку, но бесконечная болтовня Алексея Степановича отвлекала от созерцания и очень раздражала.

Илона отошла от компании коллег под тем предлогом, что хочет запечатлеть прекрасный пейзаж, достала смартфон и сделала несколько снимков. Она не заметила, когда из шале появился господин Мейер. С ним были его вчерашние коллеги, а также Карл и Дара. Очнулась Илона лишь тогда, когда услышала рядом уже ставший знакомым голос.

— Привет! — Хьюго сказал это по-русски.

Он с видимым удовольствием рассматривал стройную фигуру Илоны, облачённую в белый горнолыжный костюм, длинную светлую косу, пряди волос, выбивающиеся из-под белой шапочки, испуганные карие глаза и порозовевшие то ли от лёгкого морозца, то ли от смущения щёки.

— Привет, — ответила Илона по-немецки

— Можешь говорить со мной по-русски. Я всё понимаю, но говорю пока медленно, ищу необходимые слова.

— Подбираю нужные слова, — машинально поправила Илона.

— Да, спасибо. Мне как раз нужна помощь и… тренер…

— Практика? — Илона почувствовала, что не может сдержать улыбку. Как-то не верилось, что у человека положения Мейера нет нужного "тренера".

— Да, — с энтузиазмом подхватил господин Мейер. — Ты приехала для этого? Помогать твоему боссу и мне понимать друг друга лучше? Значит, можешь быть и моим…

— Тренером, — подсказала Илона.

Похоже, он, действительно, изучал русский язык самостоятельно.

— Правильно, — кивнул Хьюго. — Ты хорошо…владеешь лыжами?

— Горными совсем не владею, и я очень боюсь. Скорее всего, не буду съезжать с горы, просто покатаюсь тут, у подножия.

— Я покажу тебе там, где безопасно. Для тех, кто без опыта.

— Для новичков?

— Да. Не бойся. Ты мой тренер, а я твой тренер на лыжах.

Алексею Степановичу осталось только проводить Илону и Мейера недовольным взглядом. С ними ушли Карл и Дара, не любившие слишком крутые и высокие спуски. Из представителей принимающей стороны остались двое юристов и один из экономистов компании «Райс». Алексей Степанович попытался намекнуть Герману Леонидовичу на тот факт, что они остались без переводчика, но тот лишь отмахнулся, заявив, что для совместного катания на горных лыжах переводчик с немецкого не столь необходим, это не деловая встреча, а неформальная. Английским они владели все.

Начальник Илоны был очень доволен тем, как всё складывалось. Мейер не шёл в расставленные сети, их даже расставлять не пришлось. Мейер привычно шёл напролом.

Дара и Илона нашли общий язык ещё на ужине в первой вечер, и сейчас весело проводили время, катаясь с небольшого пологого спуска. Хьюго и Карл выбрали спуск покруче, но старались не оставлять девушек надолго одних. Вскоре к компании «молодёжи» присоединилась Татьяна Юрьевна, сообщившая, что некоторые камикадзе её достали, ей страшно на слишком крутых и высоких спусках.

Время проходило незаметно. Вся компания отправилась в шале, где был приготовлен ланч, а потом снова вернулась к горнолыжным экспериментам. Разъезжались уже во второй половине дня.

Карл и Дара были на своей машине, сотрудники компании «Райс» тоже. Хьюго, увидев, что Илона собирается устроиться на заднем сиденье внедорожника между юристом и секретарём-референтом, настойчиво предложил ей поехать с ним, ведь он один в своей машине. Надо ли говорить о том, что Герман Леонидович тут же согласился с ним, дав понять, что полностью доверяет коллеге, а ютиться втроём на заднем сиденье смысла, действительно, нет.

На сегодня рабочий день был завершён, и Илона должна вернуться к своим обязанностям только завтра утром. Это тоже сказал Герман Леонидович. Конечно, девушке не слишком понравилось то, что за неё всё решили два «босса», но сидеть в машине рядом с Алексеем Степановичем и слушать его пространные рассуждения не хотелось вовсе.

Устроившись рядом с господином Мейером в его двухместном спортивном автомобиле, Илона, стараясь побороть вновь охватившую её робость, сосредоточенно смотрела в окно, изучая окрестности.

— Тебе нравится здесь, Илона?

— Да, господин Мейер.

— Когда мы не на деловой встрече, называй меня Хьюго. Я разрешаю, можно.

— Хорошо, Хьюго, — улыбнулась Илона. Она подумала, что спорить глупо, если он сам настаивает. В обращении по имени нет ничего пошлого или излишне панибратского, да и обижать главного делового партнёра не хочется. — А куда мы едем?

Илона с удивлением смотрела на то, как Мейер сворачивает с основной трассы, не доезжая города.

— Пока не стало темно, поедем на Утлиберг.

— Пока не стемнело. Утлиберг — это гора?

— Да. Будем смотреть на Цюрих с высоты. На горе есть площадка.