Пышка для физрука

Бонусная глава 1

Я со скучающим видом сидела за партой и даже не пыталась вникнуть в усыпляющий бубнёж историка. Историю я люблю – это ведь мой профильный предмет, но был идеальный осенний день для сна: дождик мелко накрапывал за окном, лёгкий, пока ещё не холодный ветерок, проникающий из приоткрытого окна, приятно обдувал мне щёки.

Из-за Максима я не спала полночи. Эх, если бы причина была та, о которой подумала Диля с горящими глазами, когда я ей на это пожаловалась. Нет, дело было в том, что переживает из-за моей беременности гораздо больше, чем я.

Не то чтобы я не переживала. Наоборот, я все время думаю о своём будущем малыше, но за прошедшие месяцы поуспокоилась. Но второй родитель умудрялся нервничать за нас двоих.

Вчера у меня что-то заболело в животе, ну буквально десять минут был какой-то дискомфорт. Но Максим побледнел, попробовал вызвать мне скорую, а когда я пригрозила выбросить его мобильник из окна, если он не успокоится, то решил обидеться.

Наконец я выдохнула с облегчением, обрадовавшись было, что меня оставят в покое. Но пообижавшись не больше получаса, он решил, что хватит с меня счастливой жизни и опять принялся меня доставать своей гипер заботой.

Возможно, звучит немного цинично. Но первые два месяца беременности прошли для меня очень тяжело: меня без конца тошнило, болела голова, тело, болело всё! И вот когда наступило долгожданное облегчение, Максим, привыкший к моим капризам и жалобам, воспринял это как знак, что что-то идёт не так.

И теперь он на полном серьёзе жалеет, что не пошёл учиться в медицинский, ведь тогда бы он знал, какой диагноз поставить его всего лишь беременной девушке!

Максим так меня замучил, что сегодня в универ я поскакала с невиданной никогда ранее прытью. Готова была расцеловать каждого встречного препода, в первую очередь, за то, что он не в курсе, что я в положении.

Угрозами, мольбами и слезами удалось убедить Максима держать пока мою беременность в тайне. Он, конечно, жаждал всем рассказать. Плакат даже готов был на нашем балконе повесить. Но вот я… Счастье любит тишину, правда ведь? Я хотела скрывать это так долго, как только смогу.

Поскольку я – пышка, то живот начнёт бросаться в глаза нескоро, поэтому, в свободной одежде, скрывать можно долго.

Как приятно засыпать под рассказы о Древней Руси…

Мне даже удалось урвать кусочек сна про то, как я бегу по полю, полному цветов… Бегу от Максима, который бежит за мной с предложением в очередной раз сделать мне массаж спины, ведь это так помогает во время беременности! В руках у него почему-то были вилы.

К моему неудовольствию, пара по истории быстро подошла к концу. Историк разбудил меня, радостно захлопнув толстенный справочник, содержащий, кажется, историю всех цивилизаций разом.

– Ура! – обрадовалась Диля, сидящая рядом со мной. – Наконец-то, домой, Геля!

Я выразительно на неё взглянула. «Радость» от перспективы отправиться домой отразилась на моей физиономии.

– Ладно тебе! Идеальный парень, заботится, ухаживает, счастлив будущему реб…

– Тише ты! – перебила её я. – Да и вообще: у тебя же тоже идеальный парень. Известный писатель!

– Иван не мой парень! – Диля покраснела и отвернулась. Мне может не рассказывать: я отлично знаю, что она даже книги в жанре «боевик» начала читать, чтобы иметь возможность поддержать разговор с братом Максима.

Он ей нравится, и она ему тоже, если верить моему физруку. Так что, новая парочка не за горами. И я очень этому рада: кто угодно лучше, чем её бывший Андрюша, а Ваня – это очень классный человек! У нас с ним прекрасные отношения: на днях он даже сумел отговорить Максима спустить всю его месячную зарплату на идеальную, по его мнению, кроватку для будущего малыша.

Почему Макс так себя ведёт, мне не совсем понятно. Он как будто помешался! Но я всё равно люблю его, куда ж деваться. Но надо что-то делать с его состоянием.

В коридоре к нам присоединилась Ника, которая начала щебетать про какой-то «супер-классный, обалденный, крутой до невозможности!» новый сериал. Сдаётся мне, дело в актёре, исполняющем главную роль, а вовсе не в гениальности сценария. Под её рассказ мы спустились на первый этаж, забрали куртки из раздевалки и собрались было уходить.

– Девочки, – окликнул нас знакомый голос, – у вас… не будет налички? В магазине напротив карточки не принимают сегодня.

Карина стояла перед нами, растерянная и одинокая. Я знаю, что эта просьба – только предлог, повод, чтобы заговорить с нами.

– У меня нет, – отрезала Диля. – Гель, Ника, идёмте.

– У меня тоже налички нет, – пожала плечами Ника.

– У меня есть, – вздохнула я и достала купюру из кармана под недовольные взгляды Ники и Диляры. – Держи.

– Спасибо, Геля! Я… отдам завтра, хорошо? – её глаза засияли. Как просто порадовать человека!

– Отдашь, когда сможешь, – махнула рукой я.

– Нам уже пора! – Диля пихнула меня в бок. – Идём!

Я кивнула напоследок Карине, и мы направились к выходу.

– Зачем ты вообще с ней разговариваешь?! – возмутилась лучшая подруга. – После того, что она сделала?!

А мне было жаль её. Осталась одна, без подруг, из-за глупой ошибки. Я уже не злилась на неё: в итоге, эти фотографии принесли больше пользы, чем вреда. У Максима – новая, любимая работа. У наших отношений – возможность не скрывать их. А что касается Карины, то я каждый день по глазам видела, как она сожалеет. И поэтому простила её.

Но Диля и Ника и слышать о ней не хотят. Моя лучшая подруга так вообще, от одного её имени свирепеет. Но всему своё время. Может, когда-нибудь мы снова сможем дружить все вчетвером.

Мысли о Карине мигом выветрились из моей головы, когда я прошла мимо окна и краем глаза увидела знакомый силуэт. Присмотрелась: да, это был Максим. И о чем он только думает? Зачем пришёл встречать меня?

Мне не хотелось опять становиться поводом для всеобщих обсуждений. Новость завтрашнего дня: «физрук и Геля всё ещё встречаются! Худышки, рвите на себе волосы!». Читайте во всех социальных сетях.

Но это ещё в лучшем случае. А в худшем: «Физрук готов носить Гелю на руках! В прямом смысле, ведь она так устала после учёбы, а уставать вредно для будущего малыша!».

– Выйду через другую дверь, – сказала я и развернулась к выходу в противоположной стороне корпуса.

– Геля! А что мы Максиму Игоревичу скажем?! – возмутилась Ника.

– Скажите… – я сделала вид, что задумалась. – Скажите, что я вышла через другую дверь!

– Очень смешно, – поджала губы Диля.

Я помахала им рукой и поспешила к другому выходу.

Как только я покинула стены «любимого» учебного заведения, мне мигом стало совестно. Максим ведь так беспокоится обо мне, даже к универу пришёл встретить. А я сбегаю от него – типичная дикая Ангелина. Да и плохо разве, когда парень так опекает будущую мать его ребёнка? Конечно, он иногда перебарщивает… И это ещё мягко сказано…

Я проходила мимо детской площадки, через которую лежал мой путь к метро, когда совесть замучила меня окончательно. Я остановилась, достала телефон, вздохнула, увидев десять пропущенных, и хотела было уже перезвонить будущему счастливому отцу, как вдруг заметила девушку, сидящую на скамейке неподалёку.

Скамейку скрывала тень, и находилась она вдали от песочницы и горки, полных весело резвящихся детишек. Никто не обращал на неё внимание, но я взглянула в её сторону и увидела, как она вытирает слёзы.

Может, беременность сделала меня слишком чувствительной? Но я не смогла пройти мимо. Вдруг у неё что-то случилось? Не будет же человек просто так плакать, сидя на детской площадке.

Я направилась в её сторону, и она меня сразу заметила. Поэтому повернуть обратно было уже нельзя.

А мне сразу этого захотелось, ведь я поняла: это Агата. Бывшая девушка Максима. И ясно, почему она плачет: наверняка Рома рассказал ей о том, что я беременна, а Агата до сих пор не потеряла надежды вернуть свою первую любовь.

Отступать было уже поздно, поэтому я присела на скамейку рядом с торопливо вытирающей слёзы Агатой.

– Привет, – неловко поздоровалась я. Зря только подошла. Ведь я, скорее всего, и была причиной её слёз! – Ты в порядке?

– Что ты тут делаешь? – фыркнула в ответ Агата. – Пришла посмеяться? Конечно, Рома говорит, что ты толстушка-хохотушка!

Спасибо, Рома, за сомнительный комплимент.

– Нет, – вздохнула я. – И передай Роме, что хорошо смеётся тот, кто смеётся последним!

Она нахмурилась. Видимо, не поняла иронии.

– Ладно. У тебя что-то случилось? – настаивала я. Когда человек плачет, невозможно остаться равнодушной, даже если это – бывшая твоего парня.

– Случилось, да! Ты случилась! Если б не ты, Макс бы уже давно вернулся ко мне! А он упёрся: Ангелина да Ангелина. В последнее время вообще больше не видит никого! С ума сошёл окончательно!

Тут не могу не согласиться. Только…

– А ты знаешь, почему? – осторожно спросила я, пытаясь выяснить, знает ли она о моей беременности.

– Почему? Потому что ты – весёлая, вся из себя такая классная… и… и необычная… а я… я ску-у-учная! – заключила она с новым потоком слёз.

Что ж, о беременности она не знает. Рома научился хранить секреты?

– Ты не скучная! – поспешила заверить её я.

Действительно, скучно мне с ней не было. Сколько раз она выдумывала повод навязаться к Максу в гости, когда меня нет дом? Одна только история со сломанной ногой чего стоит: она заявила, что она упала возле нашего подъезда и не может идти домой. Каково же было моё удивление, когда я, вернувшись в квартиру, обнаружила её на нашем диване, лежащей со льдом на лодыжке?

– Не придумывай! – продолжила я. – Просто… Может, пора тебе переключиться?

– На кого?! Где нормальные парни?! Забрала себе самого лучшего, а мне говорит, переключись!

– Полно хороших парней. Не стоит видеть во всех окружающих уродов, – ответила я. – Ты красивая, умная девушка. Найдёшь себе обязательно классного парня!

Она убеждённой не выглядела.

– Вот, – я достала из сумки шоколадку и протянула ей, – съешь, станет лучше.

У меня ещё полсумки этих шоколадок, Максим позаботился.

– Мне нельзя… Я уже съела свою норму калорий! – пожаловалась она, глядя на шоколадку с тоской.

– Не будет ничего от одной шоколадки! – фыркнула я. – И вообще: будешь есть шоколадки, станешь толстушкой-хохотушкой, парень вроде Максима прилагается.

Её губы чуть тронула улыбка. Поразмыслив мгновение, она взяла плитку, открыла её и отломила кусочек.

– М-м… – простонала Агата. – Это божественно! И никакой мужик не нужен!

Я засмеялась.

– Ангелина? – вдруг раздался голос Максима. – Ты… ты что тут делаешь?

Максим стоял рядом с нами: а я и не заметила, как он подошёл. Он выглядел расстроенным и обиженным. Блин, я ведь отвлеклась на Агату и не перезвонила ему!

– Максим, я… – не знала, что и сказать. Про слёзы Агаты упоминать не хотелось, вдруг тем самым я и её обижу? – Извини, просто…

– Я, наверное, пойду! – вдруг сказала Агата, поднимаясь со скамейки. – Пока, Макс. Пока, Ангелина. И спасибо. – Напоследок она грустно улыбнулась, взглянула на свою первую любовь и пошла прочь.

Мы с Максимом с одинаково удивлёнными лицами глядели ей вслед.

– Агата что… просто ушла? – не понял он. – Типа… не претворилась больной, не навязалась с нами? Что ты с ней сделала?

– Неважно, – пожала плечами я, – потом расскажу.

– Да уж. Лучше объясни, почему ты ушла через другой выход? Твои подружки сказали!

Они серьёзно? Я надеялась, что они всё-таки что-нибудь придумают.

– Максим, – я встала на ноги и обняла его за плечи, – милый, это уже немного перебор. Зачем ты пришёл?

– Хотел тебя встретить, Ангелина. Может, ты устала на парах или вдруг тебе плохо? А малыш…

– С ним всё хорошо! И со мной тоже. Я ведь всего лишь беременна, не больна, не умираю!

– Но я всего лишь хочу тебе помочь! Чтобы ты не чувствовала себя… одинокой, чтобы тебе не было трудно… Просто Агата, когда-то она… ладно, забудь. Пойдём лучше домой?

– Максим… Я не она. Я так не поступлю.

Я поняла, о чём он. Когда-то Агата сделала аборт, даже слова ему не сказав. Но неужели он винит в этом себя?

– Знаю, Ангелина, – улыбнулся он. – Ты это ты. Единственная и неповторимая. Но иногда я думаю: вдруг она так поступила, потому что думала, что я не справлюсь? Не смогу позаботиться о ней, о будущем ребёнке. Но это не так! Я смогу. Обещаю тебе.

Теперь многое встало на свои места. Вот почему он так старается угодить мне, заботится и просто не даёт покоя.

– Я это знаю, – ответила я. – Тебе не нужно ничего мне доказывать, Максим! Не переживай, я и сама хочу этого малыша. У него будет самый лучший папа в мире!

Он тепло улыбнулся.

– Я люблю тебя, – сказал Максим.

– Я тоже тебя люблю.

***

Вечером того же дня мой парень наконец-то дал мне передохнуть от своей заботы. Первый раз в жизни я так радовалась возможности самой помыть посуду.

Позже вечером я пришла в спальню и поцеловала его. Он уже выучил значение каждого из моих поцелуев.

Руки Максима скользнули по моей талии, цепляясь за кружевную ткань ночной рубашки. Он опустился поцелуями к моей шее и отступил в сторону нашей кровати.

Его прикосновения каждый раз были как в первый, даже несмотря на то, что с начала отношений прошло уже больше года. Только Максим знает, где коснуться меня, где поцеловать, как заставить почувствовать себя желанной.

Он отпустил меня, чтобы я могла лечь, а после опустился рядом, нависая надо мной. Свет от ночника так волшебно запутался в его волосах. Его морщинки вокруг глаз делали меня самой счастливой, ведь только я одна могу рассмотреть их, могу любоваться на родинку на кончике носа, знаю о каждом родимом пятнышке.

– Мне так повезло с тобой, – прошептала я.

– Нет, – засмеялся он тепло, – это мне повезло. Ты самая особенная девушка на свете, Ангелина.

Я обняла его за шею. Максим отвёл в сторону мешающую прядь моих волос, наклонился, чтобы поцеловать меня.

– Ай! – воскликнула я неожиданно.

– Что такое?! – Он в ужасе подскочил на ноги, поспешил включить свет. – Ребёнок?! Что с ребёнком?!

Я щурилась от слишком яркого света.

– Ничего не вижу! – пожаловалась я.

– Ангелина!

– Ты всего лишь случайно лег на мои волосы! Папаша… – я закатила глаза.

– Скажи мне правду, Ангелина! Что-то случилось с малышом? Тебе больно? Ответь!

Я тяжело вздохнула. Это будут долгие девять месяцев.