Пышка для физрука

Глава 13

Всё началось с “Андрюши”, точнее, с Андрея Беринова. Он придумал мою обидную кличку, делал мне разные мелкие пакости, но подруги убеждали меня в том, что он всего лишь тайно влюблён в меня. В какой-то момент я им поверила. А как тут не поверить, когда в одиннадцатом классе Андрей вдруг сменил гнев на милость, здороваться со мной начал, разговаривать на переменах.

Не могу сказать, что влюбилась в него, но я была старшеклассницей, у которой никогда не было парня – тут уцепишься за любую возможность.

Я настроила воздушных замков, фантазировала о нашей будущей счастливой семье с двумя детьми и любимым котом. Всё по классике. А потом выяснила, что он влюблён в мою лучшую подругу.

Потом были ещё такие случаи: парни почему-то всегда выбирают меня в качестве того, с кем можно сблизиться и выведать об объекте их обожания. Так что я не удивлена, что с Максимом Игоревичем вышло точно также.

Разочарована, но не удивлена.

Больше нельзя отрицать очевидное – он очень мне нравился. И далеко не из-за того, что он красавчик с обложки. Просто… у нас так много общего, он всегда смеётся над моими шутками, его морщинки вокруг глаз я обожаю, а когда он зовёт меня по имени… Даже мама зовёт меня Гелей, как и все друзья. Никогда не любила своё полное имя, но из его уст оно так красиво звучит.

Но придётся смириться с реальностью – я не из тех, в кого влюбляются. Я просто весёлая толстушка, девчонка для дружбы, из тех, кого даже не рассматривают на роль потенциальных девушек. Словом, настрой у меня был крайне печальный.

– Карина, – позвала я подругу, когда мы сидели в раздевалке перед физрой и завязывали шнурки. – Можешь кое-что Диле передать?

Сама Диляра сегодня впервые решила променять охоту на физрука на возможность поспать подольше.

– Конечно! – отозвалась та. – А почему сама не скажешь?

– Просто… Я узнала кое-что. О Максиме Игоревиче.

– О, стратегически важная информация? Давай, я вся во внимании!

– Ему нравится Диляра, – выпалила я. Пусть лучше Карина ей скажет. Умолчать о таком я не могу – она ведь моя лучшая подруга. А сказать самой… Я наверняка выдам себя дрожащим голосом и хмурой физиономией, а такого позора я не выдержу. – Ты скажи ей, хорошо? Пусть переходит в наступление.

– Гель, с тобой всё норм? – озадаченно спросила Карина. – Какая Диляра? Мне кажется, он даже о её существовании не подозревает. Как и о моём, кстати. Кроме тебя он никого и не видит…

– Да, точно! – не выдержала я. – Влюбился вот в меня! Без ума от девчонок с лишними килограммами!

– Да с чего ты взяла это? – нахмурилась подруга. – Я имею в виду его чувства к нашей Диле.

– Мне Рома сказал.

– А Рома у нас супернадежный источник информации!

– А зачем ему врать?!

Мы уже выясняли отношения почти на всю раздевалку, девчонки странно на нас поглядывали.

– Чего вам?! – разозлилась я. Те сразу отвернулись.

– Думаю, надо спросить у него самого, – резонно предложила Карина. Но я была слишком рассержена, чтобы прислушиваться к разумным доводам.

– Обязательно спрошу! Максим Игоревич, а кто вам нравится? Девушка, в два раза тяжелее вас, или восточная красотка с идеальной фигурой?

– Хватит всё притягивать к внешности! На тебя это непохоже. Я думала, ты без комплексов.

Смириться со своим положением не значит быть без комплексов.

– Девчонки! – После стука в дверь послышался голос Максима Игоревича. – Что там у вас за бурные обсуждения?

Надеюсь, он не слышал, о чём конкретно мы говорили.

Я шагнула к двери раздевалки и резко её открыла. Увидела совсем близко его лицо.

– Ангелина… – Так давно я хотела снова услышать от него своё имя… Сейчас же, наконец услышав, мне захотелось плакать. – У вас всё в порядке?

– Я плохо себя чувствую! – выпалила я. Ещё только разреветься не хватало. – Можно, я уйду?

– Давайте я провожу вас в медпункт? – Максим Игоревич выглядел неподдельно обеспокоенным.

– Диляру провожайте, – не выдержала я, обошла его и направилась в столовую, заедать свою горькую судьбу.

***

В общем, день не задался с самого начала. Физру я в конечном счёте прогуляла, вернувшись в раздевалку только под конец пары, а, значит, её придётся отрабатывать. На оставшихся парах, вместо того чтобы писать конспекты, рисовала закорючки в тетрадках. Девчонки спрашивали, что со мной случилось, я отвечала, что просто нет настроения.

На самом деле, не произошло ничего ужасного. Я похандрю день, ну может, два, а потом приду в себя. Стану той самой весёлой и бодрой Гелей. Но погрустить хоть чуть-чуть имею же право?

Я хотела бы нравиться Максиму Игоревичу. Потому что он классный! Он редкий в наше время экземпляр реально хорошего парня, не придурка, который самоутверждается за счёт девушки, не лжеца. Но не судьба. Ничего не поделаешь.

Я ведь не могу менять себя ради другого? Никогда мне не стать похожей на Диляру. Это не значит, что кто-то из нас двоих плохой. Мы всего лишь совершенно разные люди, и это нормально.

Когда я вышла из универа, то почувствовала, что мне уже становится лучше. В конце концов, сможем ведь мы с Максим Игоревичем быть друзьями? Я не отказалась бы от такого друга, мы легко находим общий язык.

И лучше уж, чтобы Диляра встречалась с ним, а не с этим придурком-”Андрюшей”. А что касается меня… Запихну свои чувства поглубже и постараюсь про них забыть.

Я шла из метро домой, когда увидела трёх мальчишек лет одиннадцати. Сразу пожалела, что нет с собой наушников.

“Смотрите, какая девушка толстая!”

“Ага, какая здоровая!”

Такое иногда случается. На мелких пацанов я произвожу подобное впечатление, особенно когда они глядят на меня снизу вверх. В обычные дни я просто не обращаю внимания.

– Сейчас девушка как упадёт на вас, станете лепешками! – заявила я.

Мальчишки засмеялись, но поспешили пройти мимо.

Я совру, если скажу, что такие комментарии мне слушать приятно, или что мне до них нет дела. Но всё-таки в хорошие дни я, услышав подобное, порасстраиваюсь минут пять, а потом перестаю об этом думать.

Сегодня не такой день

В голову сразу начали набиваться навязчивые мысли. Будь я стройной, выбрал ли Максим Игоревич меня? Ведь характер ему мой нравится, это очевидно, значит, дело в теле, он хочет видеть рядом с собой худенькую фитоняшку…

Я свернула к своему подъезду и увидела, как закрывается дверь. Ускорив шаг, удалось поймать её до того момента, как она примагнитится. Тогда пришлось бы лезть за своим ключом вглубь сумки.

Но лучше бы я этого не делала. Лучше бы постояла перед подъездом хотя бы минуту. Потому что тем, кто заходил до меня, был Максим Игоревич. Он ждал лифт.

– Здравствуйте… – пролепетала я, оценивая возможность развернуться и убежать.

– Здравствуйте, Ангелина, – он улыбнулся, – как вы себя чувствуете?

– Уже лучше, – отозвалась я и, вздохнув, подошла ближе к лифту. Кажется, я собиралась с ним дружить? Вот мой шанс. – Спасибо. Максим Игоревич, извините за то, что нагрубила.

– Я вас чем-то обидел? – спросил он так, будто его действительно это беспокоило.

– Нет-нет. Просто плохое настроение. Как говорит моя мама: “Геля не в духе, спасайся кто может!”.

Он легко засмеялся.

Приехал лифт, и мы вошли в него.

– Могу я спросить кое-что? – начал он. – Почему вы… почему сказали, что я провожал Диляру? Диляра – это… подруга ваша, кажется?

Надо же, очень убедительно изображает, что даже толком не знает, кто это.

– Максим Игоревич, я всё знаю! – объявила я.

– Вот как? Честно говоря, я не совсем понимаю…

– И я никому не скажу! – перебила я. – Никто не узнает, по крайней мере, от меня! Отношения со студенткой возможны, главное держать всё в секрете.

– Ангелина…

– Ну если препод и студентка влюбились друг в друга, что ж тут поделать? Афишировать, конечно, не надо, но…

– Ангелина! – повысил голос Максим Игоревич. Взглянула на него – его щёки заметно порозовели. – Вы… вы предлагаете мне отношения?

Я на секунду растерялась.

– Причём тут я? Вы и Диляра…

– Господи, да причём тут Диляра? Я вовсе не…

На этот раз его прервала не я. Это лифт решил с адским скрежетом остановиться между этажами. Ощущения в коробке два-на-два, когда та не везёт тебя наверх или вниз, так себе, я вам скажу.

– У вас есть клаустрофобия? – спросил мой препод.

Я помедлила.

– Нет… А у вас?

– Нет, к счастью. Придётся позвонить в диспетчерскую.

И тут на меня навалились все плохие мысли разом. Про то, что он выбрал Диляру, а не меня. Про обидные слова от “Андрюши”. Про мальчишек, которые посмеялись надо мной. И всё это только потому, что я – толстая!

– Это из-за меня, – вздохнула я.

– Что? – не понял Максим Игоревич.

– То! Лифт застрял, потому что я такая корова!

– Ангелина, что за чушь? Да этот лифт старше нас с вами!

– Ага, но застряли бы вы, если бы ехали один? Сомневаюсь. Ехали бы себе прямиком до Ромы, а там разложили бы уже свои карточки с гоблинами и радовались бы!

Максим Игоревич аж в голос засмеялся. У него такой приятный смех…

Вдруг погас свет. Тут у моей подруги Ники началась бы истерика, но я, к счастью, не страдаю боязнью замкнутых пространств.

– Здорово! – «обрадовалась» я погасшему свету. – Просто класс! Застряли в лифте из-за того, что я слишком люблю пирожные!

– Знаете, как говорят? – начал он, в его голосе слышалось тепло. – Пока мужчина может вас поднять, всё в порядке.

Я даже опомниться не успела, как он присел, обхватил меня чуть ниже бёдер и поднял в воздух. Меня! Тяжеленную девицу! Даже отец перестал носить меня на руках уже лет в шесть.

Я вскрикнула, вцепилась пальцами в его твёрдые плечи. Лифт протестующе заскрипел. Было темно, поэтому я не видела лица Максима Игоревича, но его тёплое дыхание было где-то совсем близко от моих губ…

– А если не может, – продолжил он, – то найдите себе мужчину посильнее… Как-то так…

– Максим Игоревич, ясно… Можете отпускать…

– А если не хочу?

– Я…

В этот момент зажегся свет. Я на секунду зажмурила глаза от яркой вспышки, а когда открыла, то увидела его ясные глаза совсем близко. Наши лица разделала всего-то парочка миллиметров.

Его взгляд медленно опустился на мои губы…