Раб своей возлюбленной

7

Кристина пришла к выводу, что амнезия имеет странное свойство избирательности. Прошлое все так же оставалось тайной за семью печатями, но стоило Кристине вспомнить слова Сью о том, что одежду она обычно покупала в лучших магазинах, как память услужливо подсказала их названия.

Очевидно, там найдутся и другие платья, отличающиеся от невыразительных темных, длиною до середины голени, в которых женщина похожа — как выразился Сидней? — на мешок с картошкой!

Существовал только один способ проверить.

Сегодня у Сью был выходной и некому было уложить волосы Кристины, поэтому она просто завернула их и закрепила на затылке заколкой. После этого Кристина посмотрела на себя в зеркало. Собственное отражение показалось ей еще более траурным, чем обычно.

Ничего, после посещения магазина все изменится!

Внезапно в сердце Кристины закралось сомнение. А правильно ли я поступаю, подумала она. И сразу же припомнила комментарии мужа относительно ее одежды, прически…

Она подумала о Дженет и сегодняшнем вечере…

Глубоко вздохнув, Кристина решительно вышла из комнаты.

Кристина попросила Симпсона отвезти ее в магазин, название которого первым пришло ей на ум, и сказала, что останется там, а он может ехать домой.

Указание пришлось Симпсону не по душе.

— Но, мадам…

— Поезжайте, Симпсон. На сегодня вы свободны. Поведите свою подружку развлечься… — Кристина рассмеялась, увидев выражение, появившееся на лице шофера. — Ведь у вас есть девушка?

Войдя в магазин, Кристина ощутила, что ее начинает охватывать паника. Он был таким большим…

— Мадам, я могу вам чем-нибудь помочь? — К Кристине поспешила юная, в фирменном костюме, продавщица.

— Да, — благодарно улыбнулась Кристина. — Я хочу купить у вас платье… особенное, в котором можно пойти на прием.

Наметанным взглядом продавщица окинула фигуру Кристины.

— Конечно, мадам.

Через несколько мгновений перед Кристиной была развернута выставка новейших моделей вечерних туалетов.

— Вас интересует какой-нибудь определенный цвет, мадам?

— А разве есть выбор? — рассмеялась Кристина. — Мне кажется, я вижу платья лишь черного цвета.

Продавщица вежливо улыбнулась.

— Черный цвет всегда в моде, мадам.

— Это правда, — согласилась Кристина, — но он не всегда интересен. Нет ли у вас платьев других цветов — желтого, например, или светло-голубого? — Взгляд Кристины задержался на манекене, установленном в соседнем отделе. — Наподобие вот этого!

— Но… оно же фиолетовое! — удивленно воскликнула продавщица. — Оно слишком смелое — глубокий вырез, длина выше колен. Определенно, это не ваш стиль, мадам.

— Почему вы так уверены? Я же объяснила, что мне нужно особое платье, для приема. Проводите меня, пожалуйста, в примерочную и захватите именно эту модель.

Кристина любовалась своим отражением в зеркале. Платье сидело превосходно. Фиолетовый цвет идеально сочетался с фиалковыми глазами Кристины.

— Мадам, вы выглядите просто чудесно! — не удержалась продавщица.

Кристина вдруг подумала о том, как отнесется к подобному наряду Сидней. Не слишком ли экстравагантно это платье?

— Если вы измените прическу и подберете подходящие туфли… — добавила продавщица.

Кристина в последний раз посмотрела в зеркало.

— Беру! — решительно произнесла она.

В обувном отделе Кристина выбрала пару серебристых туфель на шпильках, тут же приобрела маленькую изящную сумочку, после чего вышла на улицу и в соседнем магазине купила черное белье и чулки.

Осталось сделать прическу.

Кристина стояла перед зеркальной дверью салона-парикмахерской. Записная книжка свидетельствовала, что она посещала это заведение три раза в неделю.

Дверь открылась, выпуская посетительницу, из салона струился аромат изысканных духов. Где-то в глубине его тихо звучала музыка.

Кристина собралась с духом и вошла.

— Миссис Рейнольдз! — воскликнула девушка, сидящая за столиком у входа. — Рады видеть вас. Мы слышали, что с вами произошел несчастный случай?

Кристина подтвердила эту информацию и сказала, что хочет сделать прическу.

— Сегодня не мой день, но, может, кто-нибудь из мастеров примет меня?

— Конечно, — улыбнулась девушка, кивая в сторону кресел. — Лео скоро освободится, и если вы немного подождете…

Кристина посмотрела в указанном девушкой направлении и увидела, как один из пожилых мастеров приветливо помахал ей рукой. Значит, это и есть Лео, мой постоянный парикмахер, промелькнуло в голове Кристины. У сидящей в кресле клиентки была высокая и очень претенциозная прическа. Кристине она совсем не понравилась.

— Я не хочу торопить Лео, — быстро произнесла она. — Моими волосами может заняться другой, тот, например. — Кристина показала на молодого длинноволосого мастера.

— Что вы, миссис Рейнольдз! Падди работает совсем в другом стиле… — начала нервничать девушка.

— А я как раз и хочу немного изменить свой теперешний стиль, — заметила Кристина. — Кстати, у вас можно сделать макияж?

— Конечно. Именно этим Падди и занимается.

— Отлично! — Кристина решительно направилась к креслу Падди.

Кристина добралась домой на такси и поспешила запереться в спальне. Там и произошло окончательное превращение гадкого утенка в прекрасного лебедя.

Кристина сняла всю одежду, внимательно посмотрела на себя в зеркало и начала одеваться. Сначала она надела узенькие кружевные трусики, затем бюстгальтер, поясок, пристегнула чулки, скользнула в фиолетовое платье, которое расширялось внизу, как лепестки цветка, и наконец на ее ногах оказались серебристые туфельки.

Благодаря стараниям Падди волосы Кристины свободно лежали на плечах и красиво обрамляли лицо. Макияж был очень легким — немного туши, теней и почти незаметный блеск на губах.

Несколько недель назад, очнувшись в больничной палате и посмотрев на себя в зеркало, Кристина показалась себе чужой. Сейчас место прежней незнакомки заняла другая женщина, но примет ли ее такой Сидней?

От волнения у Кристины подрагивали коленки, но путей для отступления не было. Она улыбнулась своему отражению в зеркале и прошептала:

— Живи настоящим, детка!

Сидней сидел за ореховым столом в офисе и корил себя за собственную глупость. Зачем, спрашивается, нужно было соглашаться на участие в скучнейшем благотворительном вечере?

В прошлом Сиднею частенько приходилось посещать подобные приемы, их очень любила Кристина. Ее, похоже, не смущало, что на всех этих вечерах, собраниях, приемах присутствовали одни и те же люди, которые, попивая шампанское, говорили об одном и том же.

В один из таких дней Сидней не выдержал и объявил, что предпочитает просто выписать чек для какого-нибудь благотворительного общества, собирающего средства, например ради спасения редкого, исчезающего вида улиток, чем отправляться на прием лично.

Решение Сиднея оказалось началом конца. Тщательно проанализировав три года брака, Сидней пришел к заключению, что Кристина сильно изменилась, и он перестал ее понимать. По его мнению, жена стала придавать слишком большое значение знакомству с определенными людьми, и главной ее целью стало приобщение к среде, считающей себя сливками общества. Сидней понял, что Кристина любит его деньги и положение, но не его самого.

Долго же она водила меня за нос, размышлял Сидней. Вначале Кристина казалась ему такой невинной, что он боялся каким-то образом подавить ее силой своей любви.

Сидней поделился своими соображениями с Дженет, которая за семь лет знакомства стала его близкой приятельницей. Кроме того, их связывало чувство потери после гибели Джона Дентона, мужа Дженет и лучшего друга Сиднея.

— Я все понимаю, Сид, — сказала Дженет. — Кристине двадцать четыре года, это не так уж много по сравнению с твоими тридцатью пятью. Тебе придется обращаться с женой очень осторожно, чтобы у нее не сложилось впечатление, будто она попала в западню.

Не стоило беспокоиться, подумал Сидней. Пока он оберегал чувства жены, она с усердием перестраивала его жизнь по своему усмотрению. А на одном из благотворительных балов Сидней внезапно осознал, что это он попал в капкан, заключив союз с женщиной, не имеющей с ним ничего общего.

Так продолжалось до несчастного случая с Кристиной, который стер ее память и превратил жену в…

Сидней рассердился на самого себя. Опасно направлять ход мыслей в эту колею. Несчастный случай Кристину ни в кого не превращал, она лишь стала женщиной, всеми средствами старающейся возвратить память. Как только это ей удастся, жизнь войдет в привычный ритм, а сама Кристина станет прежней. И тогда перед ними снова встанет проблема развода, что, впрочем, неплохо, потому что впереди у обоих будет свобода.

Размышления Сиднея прервал телефонный звонок.

— Здравствуй, Сид! — в трубке раздался голос Дженет. — Извини, что беспокою тебя. Если ты занят…

— Для тебя, Нетти, я всегда свободен. Сегодня должен быть благотворительный прием.

— Об этом я и хотела с тобой поговорить! — подхватила Дженет. — Я только что беседовала по телефону с миссис Гордон, и она заверила меня, что все в благотворительном комитете будут очень рады твоему присутствию.

Сидней нехотя улыбнулся.

— Как мило с их стороны.

— Миссис Гордон спрашивала, прибудет ли на прием Кристина, — продолжала Дженет, — но я сказала, что она еще не выезжает. Кстати, я тоже ужасно хочу повидаться с ней!

— Тина еще не готова принимать друзей, — словно извиняясь, сообщил Сидней.

— Жаль. Я всегда любила ее, ты знаешь. Представляю, как тяжело приходится вам обоим. — Дженет помедлила. — Все еще никаких признаков выздоровления?

— Нет, — коротко ответил Сидней.

— Подумать только, сегодня проводится вечер, который помогла организовать Тина!

— К счастью, она об этом не знает.

— Вот как? А я полагала, что ты решил посетить галерею именно по этой причине.

Сидней нахмурился. Конечно, Дженет его подруга, а с тех пор, как он женился, она стала подругой и Кристины. Но Сиднею не хотелось рассказывать Дженет о том, что он идет на сегодняшний вечер только для того, чтобы доказать жене, что у каждого из них своя жизнь.

К тому же это такая глупость! Ведь можно было просто остаться дома и попросить миссис Джефферсон принести ужин в кабинет.

— На самом деле, — произнес Сидней в трубку, — я сам не понимаю, что побудило меня принять приглашение. Провести вечер, поглощая бутерброды и разглядывая мазню какого-то, с позволения сказать, художника, которому больше нужна хорошая ванна, чем кисть…

— Это кот Флаффи, — вставила Дженет.

— Какой кот, о чем ты говоришь? — не понял Сидней.

— Автор представленных в галерее картин — кот. Многие журналы две недели назад превозносили его успехи. Благотворительный вечер устроен в его честь.

— Невероятно! — рассмеялся Сидней.

— Критики признают у Флаффи несомненный талант.

— Что-то мне расхотелось идти на прием… — начал было Сидней, но Дженет не дала ему договорить.

— Кроме всего прочего, там будет сенатор Моулди и другие очень видные лица. Ты дружен со многими из них.

— С некоторыми я всего лишь знаком, — поправил Сидней.

— В любом случае тебе не помешает немного развлечься, — убедительно произнесла Дженет. — Последний месяц выдался трудным для тебя.

С этим нельзя было не согласиться. Кроме адвоката лишь одна Дженет знала о том, что они с Кристиной собираются развестись. Правда, детали не были ей известны.

Временами Сидней заезжал к Дженет домой, потому что ему было необходимо поделиться с кем-нибудь своими горькими мыслями. Дженет наливала Сиднею чашку кофе, добавляла немного коньяку и усаживалась напротив в глубокое кожаное кресло. При этом полы ее халата расходились, обнажая колени, но, поглощенная беседой с Сиднеем, она не обращала внимания на подобные мелочи!

Дженет вообще была довольно рассеянной. Она не обращала внимания и на то, что Сидней чувствовал себя неловко, когда она наклонялась над столом, позабыв, что на ней платье с глубоким вырезом.

Если бы речь шла о другой женщине, Сидней мог бы предположить, что все это проделывается умышленно. Но Дженет хотя и была весьма привлекательной женщиной, с ним совершенно не кокетничала. Это, правда, не распространялось на других мужчин. В свое время она произвела сильное впечатление на Майка, личного секретаря Сиднея. Едва познакомившись с Дженет, бедняга потерял голову и бывал на седьмом небе от счастья, когда холодная красавица позволяла ему пригласить ее в ресторан или еще куда-нибудь.

Когда Сидней женился, именно Дженет помогла Кристине поскорее освоиться в новом для нее окружении. В то время ни Дженет, ни Сидней не знали, что Кристина не нуждается в подобной помощи.

Вспомнив о жене, Сидней почувствовал, что его настроение окончательно испортилось.

— И все же, Нетти, — произнес он, — что, если я вызову Майка и предложу ему пойти с тобой на прием?

— Видишь ли, Сид, мы с Майком слегка повздорили на днях, и сейчас в качестве наказания я не встречаюсь с ним, — скромно пояснила Дженет.

— Ну что же, видно, ничего иного не остается! — вздохнул Сидней. — Вечером я заеду за тобой.

— Чудесно! — воскликнула Дженет. — Уверена, что мы прекрасно проведем время.

— Надеюсь, — с сомнением в голосе произнес Сидней.

Самые худшие ожидания Сиднея полностью оправдались. Бутерброды и тосты, предлагавшиеся гостям, давно потеряли свежесть, шампанское имело отвратительный привкус, а кот Флаффи… Впрочем, кот был не так уж плох.

Пушистый, с огромными желтыми глазами, он весьма солидно выглядел с черным галстуком-бабочкой. Флаффи с достоинством восседал на руках хозяйки, щуплой дамы в мелких кудряшках, и невозмутимо принимал знаки всеобщего внимания.

Главный зал галереи был увешан произведениями Флаффи. На всех картинах были изображены пересекающиеся под разными углами полосы, сделанные разноцветными акварельными красками. Кое-где они для разнообразия были украшены пятнами и следами разлетающихся брызг. Все картины имели отпечаток лапы мастера, а иногда — даже всех четырех.

Гости всерьез обсуждали достоинства и недостатки выставленных работ. Даже Дженет не оставалась равнодушной. Хотя скорее всего она лукавила. Дженет была слишком умна, чтобы проглотить подобную наживку. Тем не менее она восхищенно разглядывала картины, сверяясь с комментариями в зажатом в руке проспекте выставки, а затем терпеливо выстояла небольшую очередь желающих лично погладить художника по шерстке.

Сидней стоял в стороне и наблюдал за происходящим. Трудно было представить себе, что Кристина принимала участие в организации этой выставки, даже несмотря на то, что за последнее время она успешно усвоила многие привычки богатых бездельников. Прежде моя жена относилась к таким приемам по-другому, подумал Сидней.

Впервые они посетили похожую выставку через пару месяцев после свадьбы. Одной из основных причин выхода в свет было желание Сиднея показать всем знакомым свою восхитительную жену.

— Как я должна одеться? — озабоченно спросила Кристина.

Сидней поцеловал ее и заверил, что она будет прекрасна в любом наряде.

Так и вышло. Кристина надела ярко-розовое, облегающее фигуру платье. Ее темные кудри свободно лежали на плечах, и она была самой заметной женщиной в зале. Кристина опиралась на руку мужа и старалась изобразить восхищение по поводу собранных на выставке деревянных солонок.

Сидней и Кристина ходили по залам, разглядывая солонки самых замысловатых форм. У одного из стендов Сидней наклонился к жене и прошептал, что, когда они вернутся в дом на севере Калифорнии, он соберет все имеющиеся там солонки и отправит их в дар музею. Не сдержавшись, Кристина громко рассмеялась, и ей пришлось спрятать лицо на груди мужа.

Сердце Сиднея пронзила острая боль. Что толку предаваться бессмысленным воспоминаниям? Все это происходило давным-давно, к тому же было лишь иллюзией, потому что сама Кристина оказалась ненастоящей.

Если бы можно было забыть ее прежний образ, ее милый голос…

— Добрый вечер, Сид! — тихо прозвучало рядом, но сила воздействия этого голоса была такова, что у Сиднея перехватило дыхание.

Он медленно повернулся и увидел свою прежнюю Кристину. В ней не было никакой искусственности. Даже косметика была незаметна. Темные блестящие волосы спускались на плечи, платье было почти такого же цвета, что и глаза, оно облегало полную грудь и тонкую талию Кристины. На длинных стройных ногах матово поблескивали серебристые туфельки…

На мгновение Сиднею показалось, что все это он видит во сне, но, когда губы Кристины дрогнули в улыбке, стало ясно, что перед Сиднеем стоит его прелестная жена, та, которую он когда-то так любил.

— Я должна была предупредить тебя, что приду на прием, но…

Скажи же что-нибудь, приказывал себе Сидней, но не мог произнести ни слова.

— Надеюсь, ты не сердишься? — спросила Кристина. — Я заглянула в записную книжку и поняла, что сегодня предполагалось мое присутствие в галерее. Возможно, пришло время собирать свою жизнь по кусочкам и… — Кристина прикусила губу. Она обещала себе, что не растеряется при встрече с мужем, но один-единственный его взгляд выбил ее из колеи. Возьми себя в руки, приказала она себе и, не обращая внимания на усиленный стук сердца, попыталась улыбнуться. — И вот я здесь. Ты не возражаешь?

Возражать? Сидней готов был подхватить Кристину на руки, закружить посреди выставочного зала, потом унести куда-нибудь и зацеловать, как когда-то… Грош цена доктору Ноулзу и всем остальным медикам, которые считают, что разбираются в болезни Кристины. На самом деле они смыслят в этом не больше меня.

— Нет, — сдержанно произнес он, — не возражаю. Но ты уверена, что выдержишь сегодняшний вечер?

Смогу ли я выдержать взгляд мужа, которым словно только и ждет, что я растворюсь, как облачко дыма, подумала Кристина. Или удивление на лицах гостей, присутствующих на приеме? Или приветствия, доносящиеся со всех сторон, на которые приходится отвечать, понятия не имея, с кем говоришь?

Кристине хотелось и плакать, и смеяться одновременно.

— Выдержу! — несколько самоуверенно произнесла она. — Я надеюсь, что этот вечер принесет мне…

— Тина! Неужели это ты? — Рядом с Сиднеем появилась высокая стройная женщина. Ее светлые волосы были коротко подстрижены, черные ресницы оттеняли глубину голубых глаз, а розовые губы притягивали взгляд. Незнакомка была в белом шелковом костюме, прекрасный крой которого заставлял обращать внимание не на красоту ткани, а на изящную фигуру женщины.

Кристина неуверенно улыбнулась и посмотрела на Сиднея в поисках помощи, но его лицо было непроницаемо.

— Прошу прощения, — сказала Кристина, — но я боюсь, что…

— Я Дженет, — поспешила пояснить незнакомка.

Желудок Кристины неприятно сжался, и она почувствовала, что ей не по себе. Значит, эта холодная нордическая красавица и есть Дженет, старая приятельница Сиднея?

— Рада, что мы снова встретились, — улыбнулась Кристина, протягивая руку.

Дженет слегка замялась, но потом пожала ее руку и прижалась щекой к щеке Кристины.

— Какой приятный сюрприз! — Дженет взглянула на Сиднея, и ее улыбка показалась Кристине неискренней. — Ты не говорил, что Тина присоединится к нам.

— Нет, — согласился Сидней. — Я и сам не знал.

Кристина покраснела и высвободила пальцы из рук Дженет.

— Я решила пойти на прием в последнюю минуту, — соврала она.

— Ну-ка, кто это? Неужели миссис Рейнольдз? Флаффи, ты должен поблагодарить эту обворожительную леди за чудесный вечер!

Кристина удивленно обернулась и увидела женщину в мелких кудряшках с котом на руках. За ней стояли еще какие-то люди.

— Меня? — ошеломленно переспросила Кристина.

— Тина! — раздалось в толпе. — И ты здесь! — Увешанная сверкающими бриллиантами женщина помахала Кристине рукой.

— Извините, — начала Кристина, — я не…

— Флаффи пытался убедить меня, что это не вы, миссис Рейнольдз, — продолжала говорить дама в кудряшках. — Иногда он бывает таким упрямым!

Кристина растерянно улыбнулась.

— Кристи! — позвал один из мужчин. — Рад видеть тебя! Надеюсь, меня-то ты узнала?

Взгляд Кристины перебегал с лица на лицо.

— К сожалению, — говорила она, — я совершенно не…

— В любом случае, Флаффи доволен, что может засвидетельствовать свое почтение, — произнесла дама в кудряшках.

— Вы… говорите о коте? — спросила ее Кристина.

— Вообще-то, мы не называем его так, особенно, когда он рядом. Это расстраивает Флаффи — вы же знаете, какой чувствительной натурой обладают художники…

— Кристина! — крикнул кто-то. — Я и не знал, что вас выпустили!

— Никто меня не выпускал! — резко возразила Кристина, глядя на толпу и не различая в ней отдельных лиц. — Я не больна и не лишилась рассудка! Я только… Художники? — вдруг обратилась она к даме в кудряшках, прервав себя на полуслове. Кристине показалось, что она ослышалась.

— Ну да. — Дама придвинулась ближе. — Флаффи не исключение. Он ужасно нервничает, когда о нем говорят, как о животном.

Кристина встретилась с огромными желтыми глазами Флаффи, которые флегматично смотрели на нее.

— Миссис Рейнольдз! — Моложавый малосимпатичный бойкий мужчина протянул Кристине микрофон. — Сид Кворрел, из программы новостей. Наши зрители хотели бы узнать, как вы себя чувствуете?

— Я… — начала Кристина, заметив направленный на нее объектив кинокамеры, и зажмурилась от яркого света.

— Правда ли, что вы потеряли память, а перед этим две недели провели в коме?

— Да. То есть…

— Говорят также, что вы перенесли несколько пластических операций на лице. Так ли это?

— Ну, достаточно! — решительно вмешался Сидней, обнимая жену за талию.

Кристина с облегчением прильнула к мужу, чувствуя слабость в ногах.

— Позвольте, пусть миссис Рейнольдз ответит! — возмущенно воскликнул Сид Кворрел.

Кристина покачала головой.

— Простите, я не в состоянии…

В этот момент всех ослепила фотовспышка. Кристина вскрикнула от неожиданности и спрятала лицо на груди Сиднея.

— Я же сказал, достаточно! — раздраженно повторил тот, прижимая к себе жену.

Кристина выпрямилась и обняла Сиднея за шею. И тут фотоаппарат сработал вторично.

— Ублюдки! — зарычал Сидней и начал проталкиваться с Кристиной через толпу.

Кристина шла, опустив голову, и подняла ее лишь на улице, где их с Сиднеем встретила ночная прохлада.

— Господи! — тихо произнесла Кристина, оглядываясь через плечо. Сзади медленно приближалась толпа, возглавляемая репортером.

— Как ты сюда добралась, Тина? Тебя привез Симпсон? — быстро спросил Сидней.

— Да. Он сказал, что будет ждать за углом, — ответила Кристина.

— Хоть это ты сделала правильно! — вздохнул Сидней.

Через мгновение они уже сидели в лимузине, и отделенный перегородкой от пассажирского салона Симпсон вез их по темным улицам города. Сидней все еще держал Кристину в объятиях. Он был очень сердит. Это чувствовалось в напряженности его тела, в том, как он держал жену, ей даже было трудно дышать.

— Сидней… — Кристина облизала пересохшие губы. — Прости меня. — В полумраке салона она различила лишь стальной отсвет в глазах мужа. — Я никак не ожидала… Я не думала, что…

— Верю. Ты не ожидала и не предполагала, потому что думала только о себе!

— Неправда! Я не собиралась устраивать сцену. Мне даже в голову не могло прийти, что…

— Какого еще поведения ты ожидала от акул, почуявших в воде кровь?

— Я и пытаюсь объяснить тебе, что…

— Как ты полагаешь, почему я приложил столько усилий, чтобы оградить тебя от репортеров, и не хотел, чтобы ты была в больнице? И вдруг ты на приеме, как ни в чем не бывало появляешься на благотворительном вечере!

Кристина покраснела.

— Очевидно, я действительно заслужила взбучку, которую ты мне устраиваешь, но…

— Тебе вообще нельзя было появляться на приеме. Да еще в таком виде!

В глазах Кристины блеснули слезы. Упираясь руками в грудь Сиднея, она попыталась освободиться из его объятий.

— Хорошо! Я больше никогда не доставлю беспокойства ни тебе, ни твоей подруге!

— Какой подруге? — удивился Сидней, не отпуская жену.

— Дженет, — сдавленно произнесла она. — Если ты сейчас же не отпустишь меня, я… я…

— Что? — спросил Сидней. В его голосе неожиданно прозвучали интимные нотки. — Что ты сделаешь, Итальяночка?

Кристина не успела ответить, потому что губы Сиднея прижались к ее губам и тело наполнилось трепетной негой. Она не нашла в себе сил противиться этому поцелую, зарылась пальцами в густые шелковистые волосы мужа, и все окружающее просто перестало существовать…