Радость пирата

Глава 31

Льюис поднял повыше свечу, чтобы получше разглядеть лестницу, по которой спускался, и вестибюль. В доме все было тихо, но все же что-то заставило его проснуться, и когда Льюис обнаружил, что жены рядом с ним не оказалось, он по-настоящему встревожился. Внизу в небольшой комнате справа от вестибюля из-за приоткрытой двери струился неяркий свет, и Льюис направился туда. Мэдди была там. Сидя в кресле, она мечтательно смотрела в сад.

— Мэдди? С тобой все в порядке?

Мадлен испуганно обернулась.

— О, Льюис, ты так незаметно подкрался…

Льюис пододвинул свободный стул поближе к жене и сел.

— Прости, дорогая, но я проснулся, вижу, тебя нет, и начал волноваться. Ты не заболела?

— Нет, дорогой, я только…

— Беспокоишься о предстоящем завтрашнем вечере?

— Нет, дорогой, хотя, должна признаться, я больше не жду этого праздника с тем энтузиазмом, с каким ждала его несколько дней назад.

— Тогда в чем же дело?

— Я… Я просто ждала, что Майлз зайдет к нам сегодня. Я думала, что письмо поможет ему разобраться в своих чувствах. Оказалось, что я ошиблась.

— Моя дорогая, — нахмурившись, сказал Льюис, — ты знаешь, что я не был с тобой вполне согласен в том, что Майлзу следует открывать шкатулку. Но если ты считала письмо настолько важным, тогда подожди, может, оно еще возымеет свое действие.

— Но прошло уже двое суток, если быть точной, то даже больше. Если бы слова матери произвели на него должное впечатление, он давно был бы здесь, — со вздохом констатировала Мэдди. — Боюсь, я нарушила данное Кэтлин обещание ради… ради ничего.

Льюис дружески погладил Мадлен по руке.

— Ты хотела как лучше. Мы оба знаем, что Кэтлин тебя поймет.

— Надеюсь. Но… Льюис, эти двое, Майлз и Алекс, созданы друг для друга. Если они не помирятся, будет трагедия.

— Я знаю, дорогая, но ты и так сделала все, чтобы помирить их. Слезами горю не поможешь. Ложись спать. Может быть, наутро все покажется тебе не таким мрачным.

— Хотела бы, чтобы ты оказался прав, — сказала Мадлен, вставая.

Рука об руку чета Венцев поднялась в спальню.

В эту ночь не спалось не только Мэдди. Алекс в соседней спальне слышала, как возвратились хозяева, слышала их приглушенные голоса. Сидя в кресле возле незажженного камина, Алекс, сознавая, что невольно явилась причиной бессонницы своей старшей подруги, чувствовала себя виноватой. Довольно разводить нюни и заставлять людей испытывать жалость. Завтра все будет по-другому. Завтра она наклеит на лицо счастливую улыбку. Она победит тяжкие мысли о Майлзе, заставлявшие ее скорбеть об утраченном счастье, она изгонит из памяти воспоминания о его объятиях и поцелуях. Завтра она сделает все, чтобы предстать прежней Александрой Уайком, простой деревенской акушеркой, какой она была до злополучного путешествия. Тогда, возможно, люди перестанут смотреть на нее с жалостью.

Да, решила Алекс, днем она будет носить маску. Алекс позволяла себе надеяться на лучшее, но надежда была весьма призрачной.

Гораздо позже, уже под утро, Алекс так и уснула в кресле. Не проснулась она и тогда, когда утром одна из горничных вошла в ее спальню, чтобы открыть окна.

Помня о своем решении, она весело поприветствовала Джулию, не потрудившись объяснить, почему кровать так и осталась несмятой. Впрочем, девушка уже привыкла к тому, что гостья семьи Венцов часто проводит ночи в кресле у камина. Слухи распространяются быстро, и все в доме знали, что причиной бессонницы Александры Уайком является молодой красавец Майлз Кросс, разбивший сердце юной девушки и безжалостно бросивший ее.

Алекс без аппетита отломила кусочек принесенной Джулией булочки и выпила чашку густого какао, к которому едва начала привыкать. Джулия что-то тихо напевала, раскладывая светлое льняное платье, которое должна была надеть Алекс. Горничная, молоденькая и жизнерадостная, не прочь была поболтать, так что Алекс не составило труда вовлечь девушку в легкую беседу, пока та помогала ей справиться с застежкой. Алекс и Джулия вышли из спальни вместе, сразу же окунувшись в атмосферу радостного оживления, которое бывает в доме накануне больших праздников.

Мэдди уже была вся в заботах. Словно генеральша управляла она армией слуг. Зрелище получалось забавное, ибо миниатюрная Мэдди была на голову ниже самой невысокой из служанок, и Алекс невольно улыбнулась.

— Я в вашем распоряжении, генерал, — смеясь, доложила она, вытягиваясь перед хозяйкой дома.

Мэдди, оценив шутку, с улыбкой сказала:

— Не смейтесь надо мной, юная леди. Смею уверить, в этом хаосе есть железный порядок.

— Я вижу.

— Завтрак сервирован в буфетной, моя дорогая. Сегодня каждый обслуживает себя сам. О, Мэри, нет, — воскликнула Мэдди, видя, что одна из служанок несет две пустые китайские вазы. — Нельзя нести их в бальный зал без цветов.

Мэдди каким-то чудом умудрялась разговаривать с Алекс, при этом ни на мгновение не упуская из виду слуг.

— Да, о чем это я? О завтраке…

— Мэдди, я, честное слово, не голодна. Джулия успела напоить меня какао с бисквитом. Я с удовольствием поработаю вместе с остальными. И не говорите мне, — предупредив возражения мадам Венц, сказала Алекс, — что я гостья, а не служанка. Если вы настаиваете на том, чтобы я чувствовала себя членом вашей семьи, придется быть последовательной. Итак, что мне делать? С вашего позволения, я бы пощипала ваш сад. Как вы смотрите на то, чтобы я наполнила вазы, которые вы велели собрать в гостиной?

— Идет, — согласилась Мэдди, — но только не сейчас. Цветы должны быть свежими. Думаю, тебе надо съездить в Кингстон и забрать бальное платье. Боюсь, что я не смогу тебя сопровождать: слишком много дел.

Алекс хотела было еще раз попросить Мэдди избавить ее от присутствия на балу, но, вспомнив данное себе обещание, промолчала. Она будет выглядеть счастливой и веселой, даже если это веселье убьет ее.

— Конечно, я возьму платье. Нет ли в городе иных дел, которые вы могли бы поручить мне?

— Ничего не приходит в голову. Велю Льюису запрячь коляску и подать ее к парадному входу.

И вдруг Алекс, словно опомнившись, в ужасе схватила мадам Венц за руку:

— О, Мэдди, какая я дура! За платье придется платить! Я совсем не подумала…

— Но об этом уже позаботились, дорогая.

— Нет! Материал был подарен… Майлзом, но услуги портнихи… Наверное, они очень недешевы. Я не могу позволить вам брать на себя еще и эти затраты.

Мэдди по-матерински погладила Алекс по руке:

— Мы с Льюисом были бы только рады сделать тебе такой подарок, но, как я уже сказала, обо всем позаботились заранее. Ты всего лишь должна попросить мадам Руж прислать счет мистеру Козгрейву в банк. Я думала, ты знаешь, что Майлз открыл для тебя счет.

Алекс напряженно застыла.

— Нет, я ничего об этом не знала.

— Ну-ну, не надо обижаться, дорогая. То, что сделал для тебя Майлз, вполне справедливо. Посуди сама: он украл у тебя несколько месяцев жизни, лишив тебя возможности зарабатывать. Он всего лишь отдает долг. До возвращения в Англию тебе предстоит множество расходов, и кому, как не Майлзу, восполнить их!

Алекс отвернулась, безуспешно пытаясь найти в себе силы осуществить намерения быть счастливой. Мэдди, пожалев о том, что не нашла более мягких слов, добавила тихо:

— Я знаю, что ничто не может окупить перенесенные тобой страдания, но по крайней мере прими деньги. Они избавят тебя от трудностей, которые тебе пришлось бы пережить, не будь у тебя нужной суммы. Насколько я поняла, тот доктор тоже получил компенсацию.

— Полагаю, вы правы, — глухо ответила Алекс. — Но мне противно думать, что все, пережитое мною, можно свести к фунтам и пенсам на банковском счету.

— Мой кузен имел в виду не это, ты ведь веришь?

— Да.

— Вот и хорошо, — бодро заключила Мэдди, — а теперь поезжай в город за нарядом и всем остальным, что тебе понадобится, а уж потом соберешь букеты на свое усмотрение. Ну все, пока.

Мэдди умчалась, и Алекс поспешила наверх за зонтиком от солнца, одолженным ей Мадлен.

Как ни старалась, Алекс не могла не думать о Майлзе. Очевидно, Мэдди была права, и Майлз не пытался низвести их отношения к чему-то столь низменному, как деньги. Он был просто разумно предусмотрителен.

Льюис помог Алекс сесть в экипаж и повез ее самой короткой дорогой в город. Льюис был молчалив от природы, и Алекс знала, что попытка разговорить его обречена на неудачу. Они ехали молча, и мысли Алекс привычно вернулись к Майлзу. Она гадала, где он может быть в это время, пытаясь представить его стоящим на палубе «Неистового» или на веранде в Бель-Мер. Думает ли он о ней, или он сумел справиться со своим чувством быстрее, чем она, и стер из своей памяти воспоминание об их любви? Все так же страдает ли он бессонницей, мучимый образами, из-за которых в отношениях их наступил раскол? «Господи, — повторяла про себя Алекс, — помоги ему забыть. Не обрекай его на большие страдания. Пусть его раны заживут быстро, так, чтобы он смог прожить счастливую жизнь».

Между тем Льюис повернул на главную улицу непривычно оживленного Кингстона. Куда бы Алекс ни посмотрела, она невольно искала глазами Майлза: ждала, что он вот-вот выйдет из магазина, появится из-за угла. Постепенно Алекс начала понимать, что в городе что-то произошло. Она перестала искать глазами Майлза и принялась наблюдать. Люди были чем-то возбуждены, находились в приподнятом настроении. Не видно было праздно прогуливающихся горожан, составлявших обычно большую часть публики. Все куда-то торопились. Очевидно, людей объединяла какая-то общая цель. Мостовые были запружены экипажами. Мальчик, перебегавший улицу, чуть было не попал под копыта лошади. Конь испуганно заржал, на дороге образовалась пробка, и Льюис свернул в одну из боковых улиц. Возле салона мадам Руж оказалось столько экипажей, что Льюис не нашел места, где поставить коляску.

— Никогда не видела такой толпы, — заметила Алекс, спрыгивая на мостовую. — Боюсь, вам придется кружить по улицам, пока я не выйду. Постараюсь вас не задерживать.

— Да, мэм. Я немного проеду вперед и буду присматривать за выходом.

— Спасибо, Льюис, — сказала Алекс, и, едва увернувшись от готовых наскочить на нее молодых людей, спросила: — Ты не знаешь, что происходит?

— Скорее всего корабль, мэм, — перекрикивая вопли возниц, ответил Льюис. — Последнее время не так много кораблей заходит в порт, вот народ и суетится.

Алекс кивнула и поспешила в салон. Она понимала, что портовый город, деловая жизнь которого целиком зависит от морской торговли, действительно оживляется с прибытием очередного судна.

Между тем из примерочной раздавался раздраженный голос клиентки, недовольной работой портнихи. Дама угрожала тем, что впредь будет одеваться в другом салоне. Еще одна величественная, элегантно одетая дама вошла в салон и, пройдя мимо Алекс словно мимо пустого места, подошла к прилавку и, схватив упакованный двумя молоденькими помощницами пакет с бельем, не поблагодарив, выплыла из салона. Алекс почему-то решила, что кем бы ни была эта грубиянка, они наверняка встретятся сегодня на празднике в доме Венцев. Выходящая из салона дама едва не столкнулась с другой, еще более дородной и надменной особой.

— Я немедленно все исправлю, миссис Даллинг, — подобострастно улыбаясь, повторяла мадам Руж, выпорхнув из примерочной.

Остановившись на миг, чтобы прийти в себя, мадам Руж подошла к перепуганной помощнице и что-то тихо, но достаточно резко сказала ей. Девушка молча выскользнула из приемной за перегородку.

— Мадам Гибсон, тысячу извинений за то, что заставила вас ждать. А, здравствуйте мисс Уайком, приятно встретить вас вновь.

Дородная миссис Гибсон была не из тех, кого можно было обойти вниманием. Схватив сверток, грубо швырнула его в лицо портнихе.

— Этот наряд, который я получила вчера от вас, просто тряпка, мадам Руж! Работа безобразная! Ткань, безнадежно испорчена! Вчера я надела это платье к Петерсонам, и оно поползло по шву! Вы заплатите мне за позор! Или вы вернете все деньги, что я заплатила вам за пошив, или сошьете мне новый костюм! Прощайте.

— Мадам Гибсон, я… я…

Но мадам Гибсон уже шагала к двери, едва не задавив своей массой Алекс. Дверь захлопнулась, и портниха наконец обрела дар речи.

— Как… Как она смеет! Это платье я сшила по ее указаниям. Я пыталась уговорить ее, что такой фасон ей не пойдет, я умоляла ее позволить мне сшить ей наряд по размеру, а теперь она хочет взвалить на меня вину за то, что съела слишком много сладкого у Петерсонов!

— Мадам Руж! — раздался голос из примерочной.

— Иду!

— Почему бы мне не взять платье без примерки, — предложила Алекс, и мадам Руж просветлела лицом.

— У вас чудное платье — вы будете просто великолепны. Не хочу, чтобы услышала мадам Даллинг, — сказала, понизив голос, портниха, — но вы затмите на этом балу всех.

— Благодарю вас.

— Дэйзи! Принеси платье мисс Уайком — черный шелк с… Да, оно самое. Заверни его, и побыстрее. Эти девочки сегодня не знают, куда бежать, — с улыбкой пояснила портниха, глядя на Алекс. — Ну вот, дорогая, я добавила к наряду черный корсет, который приведет в соответствие вас и ваш наряд и, поскольку осталось еще довольно много этих божественных жемчужин, я взяла на себя смелость сделать диадему.

Мадам Руж показала Алекс, как можно укрепить в волосах это изысканно прелестное украшение.

Из примерочной раздался вопль, похожий на лай взбесившейся собаки. Это бушевала мадам Даллинг. Мадам Руж более не могла задерживаться и, попросив у Алекс прощения и пожелав ей хорошего дня, пообещала прислать счет мистеру Коз-грейву в банк. Алекс пришлось задержаться еще на несколько минут, пока Дэйзи упаковывала шелковый наряд, нижние юбки и корсет, словно они были сделаны из. золота. Уже в дверях салона Алекс столкнулась с очередной хорошо одетой матроной, ведущей за руку дочь.

Довольная тем, что удалось избежать еще одной безобразной сцены, Алекс вышла на улицу, оглядываясь в поисках знакомой коляски. Однако Льюиса не было видно. Алекс нашла относительно спокойный уголок и остановилась ждать. Поток людей двигался в одном направлении — в порт. Алекс прошла несколько шагов заодно со всеми, но затем оглянулась: не показался ли Льюис. В этот миг на нее налетел мужчина, едва не выбив пакет у нее из рук.

— Простите… Александра! Моя дорогая, какой приятный сюрприз! Действительно сегодня мой день! — затараторил, расталкивая локтями спешащих людей, Копели.

— Здравствуйте, Иезекииль, — сдержанно ответила Алекс. — Вы выглядите гораздо лучше.

Алекс сказала правду. У Копели изменился цвет лица, он заметно пополнел и лучился здоровьем. Опасаясь пропустить Льюиса, Алекс вынуждена была оставаться на месте, подвергая себя пытке общения с Копели.

— Вы собираетесь встретить корабль?

— Корабль? О нет, моя дорогая, не корабль, а корабли! Разве вы не слышали? Прибывает флот адмирала Гранта!

— Что? — тревожно переспросила Алекс, порозовев от волнения; она совсем забыла об опасности, о которой предостерег Майлза Льюис.

— Адмирал Грант на подходе к порту! Разве это не замечательно?

Алекс никак не прокомментировала новость, и, призвав на помощь все свое мужество, как можно спокойнее спросила:

— И вы собираетесь посмотреть на прибытие?

— Я не безумец лезть в эту толпу. Я собираюсь дождаться прибытия адмирала и добиться у него аудиенции. Какое счастье, что мы встретились! Я думаю, вы должны пойти со мной, мы выступим единым фронтом.

— Что за чушь вы несете?

— Неужели не понятно? Мы вместе выступим против Майлза Кросса! В этом городе он чувствует себя как дома, вы это знаете не хуже меня, очевидно, даже лучше, поскольку живете у его родственников. Здесь его считают кем-то вроде героя, они в самом деле любят этого человека. Никто не признается адмиралу в том, что знает, где искать Кросса, пока он благополучно не смоется. Вот я и хочу, чтобы адмирал сразу был в курсе того, что здесь происходит. Вне сомнений, он отправит свой корабль сразу…

— Но капитана нет в Кингстоне! — в отчаянии воскликнула Алекс.

Майлза надо было предупредить до того, как Копели встретится с адмиралом. Капитан Майлз Кросс слишком ценный трофей, чтобы его можно было упустить. Местные чиновники, опасающиеся гнева сограждан, может, и не стали бы арестовывать Кросса, но адмирал Грант был здесь человеком новым, и у него за спиной был целый флот.

— Чепуха, — процедил Копели. — Я вчера видел в городе шотландца и еще парочку матросов с «Неистового». Нет, Кросс все еще здесь. В этом своем Бель-Мер, я уверен.

— Вы знаете о Бель-Мер?

Алекс побледнела и начала усиленно искать глазами Льюиса.

— Конечно! Кто не знает? О Бель-Мер здесь ходят легенды. Ну пойдемте же, дорогая.

Копели схватил Алекс за руку, но, уловив произошедшую в ней перемену, прищурился и, отступив, ядовито заметил:

— Вижу, что мой план относительно Майлза Кросса вас расстроил. Собственно, я этого и ожидал. Предупреждаю вас, Александра, в ваших интересах пойти со мной к адмиралу. Мы с вами невинные жертвы похищения, и я думаю, вам не захочется, чтобы адмирал принял вас за предательницу, помогающую государственному преступнику уйти от правосудия.

— Не смейте угрожать мне, Иезекииль, — воскликнула Алекс, метнувшись в сторону, но Копели успел схватить ее за руку и потащил за собой.

— Ваш высокий и могущественный покровитель сейчас меня не достанет, Александра, — прошипел Копели. — Скоро я позабочусь о том, чтобы его арестовали, и тогда, клянусь, я еще станцую с тобой под столбом, на котором он будет повешен!

— Никогда!

Алекс толкнула Копели, он потерял равновесие, отпустив ее руку, и она, воспользовавшись случаем, метнулась прочь.

— Мисс Уайком! — позвал ее Льюис, втискивая коляску между двумя повозками.

Алекс остановилась, и Копели настиг ее, вцепившись в руку.

— Вы пойдете со мной, — повторял доктор с маниакальным упорством, грозя вывихнуть Алекс плечо. — Я не дам вам предупредить Кросса.

Тугодум Льюис спрыгнул, чтобы помочь даме подняться в экипаж, но Копели отшвырнул его.

— Пустите меня, — кричала Алекс, пытаясь ухватиться за что-нибудь.

Копели с неожиданной силой продолжал тащить ее за собой. Алекс, нащупав прикрепленный к коляске хлыст, сжала его в руке. Не вполне осознавая, что делает, стремясь лишь избавиться от назойливого доктора, она взмахнула хлыстом, ударив доктора по лицу. Копели, схватившись за щеку, отпустил руку девушки.

— Быстрее, Льюис, — крикнула Алекс, но на этот раз торопить кучера не пришлось.

Копели, прижимая ладонь к лицу, по которому стекала струйка крови, с ненавистью смотрел вслед удалявшейся коляске.

— Ты заплатишь мне за это, Александра, — прошептал Копели. — Клянусь, ты заплатишь мне за все. — В глазах его блеснул злой огонек.

Если бы Алекс могла видеть его, она бы вспомнила тот день на борту «Неистового», когда недоумок и мямля вдруг превратился в опасного врага.

Словно каменное изваяние стоял Иезекииль посреди улицы, глядя вслед коляске, не слыша возмущенных криков, не чувствуя толчков. Он ощущал физическую боль даже не столь остро, сколько муку нравственную. Алекс нанесла страшный удар его мужскому самолюбию. Она спешила предупредить Кросса. Теперь у Копели не оставалось сомнений в этом. Этот грубиян использовал ее и бросил, а она была готова бежать за ним, будто последняя шлюха. Копели наконец понял свою ошибку. Годами он обращался с ней уважительно, надеясь, что однажды она согласится пойти с ним под венец. Но больше он не совершит такой ошибки. Если милашка Уайком намерена вести себя как шлюха, он и относиться будет к ней так, как она того заслуживает. В браке или без оного, она будет принадлежать ему. Он наконец познает радости, которые она делила с Кроссом и в которых отказала ему, Иезекиилю. Хватит терпеть и мечтать. Еще до того как закончится день, Майлз Кросс будет посажен на цепь, и Алекс будет биться в экстазе под мужчиной, который так долго стремился к этому.

Что там сказал ему Кросс в последний день на корабле? В Кингстоне можно нанять человека, готового перерезать любому глотку всего за один шиллинг?

Иезекииль поплелся к ближайшей таверне.

Если убийцу можно нанять за шиллинг, то за какую сумму можно нанять похитителя?

— В Бель-Мер, Льюис, — воскликнула Алекс, едва Копели скрылся из виду. — Как можно быстрее! Капитан Кросс в опасности!

Льюис погнал лошадь вперед по каменной мостовой. Алекс жестоко подбрасывало на ходу, но она не замечала боли. Как ни быстро несли лошади, Алекс думала, что прошла целая вечность, когда показался дом. Алекс не заметила корабля, но решила, что его могло отнести дальше в море.

Не дожидаясь полной остановки, Алекс соскочила с коляски и бросилась к дому. Изо всех сил постучав в дверь и не услышав немедленного отклика, Алекс бросилась на веранду и через нее к противоположному балкону, откуда открывался вид на всю бухту.

Корабля не было.

Майлз уплыл.

— Могу я вам помочь? — С веранды на балкон вышла худая как жердь женщина. — Я — миссис Чарльз, домоправительница.

— Капитан Кросс… — задыхаясь, проговорила Алекс, — где он?

— Думаю, вы имеете в виду младшего из Кроссов, Майлза, а не герцога Кандлейского.

— Совершенно верно.

— Он отбыл сегодня на рассвете, когда рыбаки сообщили ему о приближении флотилии Гранта.

— Корабль отремонтирован?

— Да. Были проблемы с грот-мачтой, но капитан работал почти сутками вместе с командой и все наладил.

— Тогда он не вернется, — бесцветным голосом произнесла Алекс, холодно констатируя сей прискорбный факт.

— Рискуя быть схваченным? Конечно, нет, — подтвердила миссис Чарльз. — Он на пути в Чарлстон. Жаль, что вам не удалось его застать.

— Действительно жаль, — эхом откликнулась Алекс, борясь с подступающими слезами.

Майлз успел уйти. Копели его не достать. Он недосягаем для предательства. Даже если по наводке Копели Грант пришлет сюда всю флотилию, «Неистовый» им все равно не догнать. Никто его не догонит. Он навсегда ушел от них и от нее, и, сколько бы раз Алекс ни напоминала себе о неизбежном расставании, только сейчас она поняла, что от этой потери вряд ли когда сможет оправиться. Глубоко в душе она надеялась на чудо, на то, что Майлз сдержит данное в горячке обещание о том, что все равно не даст ей уйти, не покинет город без нее. Сейчас и эта надежда рухнула, и она, скупо поблагодарив миссис Чарльз, вернулась к экипажу.

— Вы предупредили его, мисс? — спросил Льюис, пуская лошадей шагом.

— Он уже знал, Льюис. Он уплыл рано утром.

— Это хорошо.

— Да, это хорошо, — откликнулась Алекс, прикрыв рот, чтобы Льюис не мог слышать ее сдавленных рыданий.