Располнела? Возьму вторую!

Глава 4

— Вы?

Я напряглась.

— Я пришла по объявлению.

Хамзат посмотрел на Яну.

— Место занято?

Она заёрзала под его взглядом:

— Нет… но…

— Тогда в чём проблема?

Яна замялась:

— Я просто подумала… может, стоит поискать кого-то с опытом?

— А может, стоит дать человеку шанс? — Хамзат посмотрел на неё так, что та сразу смолкла.

Он обернулся ко мне:

— Умеете варить кофе?

— Да, — я встретила его взгляд. — Но мне не нужна благотворительность.

Его губы дрогнули в лёгкой усмешке.

— Это не благотворительность. Это извинение за пролитый кофе.

— А если я не справлюсь?

— Тогда просто уволим вас, — сказал он спокойно. — Всё просто.

Я сжала зубы.

— Когда начать?

— Сегодня, — он кивнул в сторону стойки. — Проходите.

Яна бросила на меня косой взгляд и что-то недовольно пробормотала.

— Устроим вам пробный день, — добавил Хамзат. — Посмотрим, как справитесь.

Я молча прошла за стойку, чувствуя, как за спиной Яна сверлит меня взглядом.

Но я больше не думала ни о её взгляде, ни о Хамзате.

Мне дали шанс. Теперь главное — не упустить его.

Я прошла за стойку, стараясь не обращать внимания на Яну. Но её раздражение буквально витало в воздухе. Она демонстративно двигала всё на полке, словно пыталась показать, что ей мешают.

— Ну что ж, посмотрим, как долго ты тут продержишься, — тихо бросила она, но я слышала каждое слово.

Я сделала вид, что не заметила. Но Яна не собиралась успокаиваться. Она медленно подошла ко мне, будто случайно задела плечом, и презрительно оглядела с ног до головы.

— Тут и так места мало, а теперь, видимо, вообще не протолкнёшься, — произнесла она с усмешкой. — Вместе с тобой за прилавком и воздуха не хватает.

Я сжала зубы, но не ответила. Не дать слабину. Не показать, что задело.

— Ты же понимаешь, что это не для тебя работа? — продолжала она. — Весь день на ногах, в движении… Да и стойка узкая. Здесь для двоих тесновато.

Я опустила глаза на её изящную фигуру — узкие джинсы, облегающий свитер. Она явно наслаждалась своим внешним видом и думала, что может указывать мне на мои недостатки.

— Если кому-то здесь и тесно, то явно не мне., — тихо сказала я, глядя на кассу.

Яна прикусила губу, но улыбка всё равно не сходила с её лица.

— Просто не обижайся, ладно? Я честная. Говорю, как есть.

— Да уж, это заметно, — я подняла на неё взгляд. — Только вот у честности есть одно правило: её должны просить.

Она нахмурилась, но прежде чем успела что-то сказать, из подсобки снова вышел Хамзат.

Он окинул нас внимательным взглядом, и Яна тут же изменилась. Улыбка тут как тут, голос мягче.

— Всё в порядке? — спросил он.

— Конечно, — сладким голосом ответила Яна, бросив на меня быстрый взгляд. — Мы просто знакомимся.

Я ничего не сказала. Пусть думает, что хочет.

Хамзат подошёл ближе и кивнул на кофемашину.

— Готова попробовать?

— Да, — кивнула я.

— Я покажу тебе несколько основных рецептов, а потом справишься сама.

Я встала к машине, а Яна демонстративно отошла в сторону и скрестила руки на груди.

— Надеюсь, кофемашина выдержит, — тихо пробормотала она, но я всё равно услышала.

Хамзат тоже услышал. Он резко обернулся к ней.

— Яна.

Она сделала невинное лицо:

— Что? Я просто шучу.

— Я люблю порядок на кухне. И дисциплину, — его голос был холодным и спокойным, но Яна мгновенно сжалась. — Если я замечу, что кто-то портит атмосферу, мы быстро попрощаемся.

Она побледнела:

— Конечно.

Когда она отошла, Хамзат снова повернулся ко мне.

— Не обращай внимания.

— Я и не собиралась, — взглянула я на него. — Но я не привыкла к тому, чтобы кто-то за меня заступался.

Он чуть приподнял бровь.

— Это не заступничество. Это правило. Каждый работает в спокойной обстановке. Если кто-то нарушает порядок — уходит.

Я кивнула и почувствовала, как внутри что-то медленно оттаивает.

Яна отступила к кассе, но продолжала сверлить меня взглядом, будто искала новый повод для насмешек.

Я уже понимала, что тишины от неё не дождусь.

— Так ты тут долго планируешь работать? — наконец бросила она, когда я начала протирать кофемашину.

Я молча продолжала своё дело.

— Просто спрашиваю, — с притворной невинностью добавила она. — Знаешь, тут надо быстро всё делать. Постоянно двигаться. Это не место для тех, кто привык сидеть дома.

Я остановилась и выдохнула, чтобы не сорваться. Она явно искала конфликт.

— Не переживай за меня, Яна. Справлюсь.

Она усмехнулась и поджала губы:

— Ну, посмотрим. Просто не всем дано, понимаешь? Некоторые только думают, что могут работать. А потом быстро выдыхаются.

Я повернулась к ней и спокойно произнесла:

— Я не привыкла выдыхаться.

В этот момент снова появился Хамзат. Его появление заставило Яну моментально сменить тон.

— О, Хамзат, вы уже вернулись? — её голос стал мягче, а улыбка — шире.

Он кивнул, бросив на меня короткий взгляд, прежде чем повернуться к Яне.

— Как тут всё?

— Всё отлично! — заверила она, бросив на меня косой взгляд. — Мы отлично ладим. Правда, Хаджар?

Я скрестила руки на груди.

— Конечно.

Хамзат, казалось, не поверил ни одному её слову.

— Яна, у тебя есть задание: пересчитай запасы и проверь доставку.

— Сейчас? — она заметно напряглась.

— Да, — его голос оставался спокойным, но в нём чувствовалась жёсткость. — Прямо сейчас.

Она прикусила губу, но подчинилась.

Когда Яна скрылась за дверью подсобки, Хамзат подошёл ближе и внимательно посмотрел на меня.

— Уже успела поссориться?

— Нет, — я посмотрела ему в глаза. — Но, похоже, она очень этого хочет.

Он слегка улыбнулся.

— Яна может быть… сложной. Но я ценю честность. Если что-то не так, говори прямо.

— Тогда я скажу прямо, — я скрестила руки на груди. — Я могу справиться с этой работой. Но мне не нужна благотворительность.

— Я же сказал, это не благотворительность.

— Тогда что?

Его улыбка стала чуть шире.

— Инвестиция.

Я фыркнула:

— Во что?

Он на секунду задержал взгляд на моих глазах и спокойно ответил:

— В людей. Я верю в правильных людей.

Его слова заставили меня замолчать. Впервые за долгое время кто-то посмотрел на меня не с жалостью и не с насмешкой.

Словно я чего-то стою.

— Увидим, как долго вы будете верить, — тихо сказала я и вернулась к кофемашине.

— Увидим, — спокойно согласился он.

Мой первый рабочий день подходил к концу. Кофейня уже закрылась, а я всё ещё стояла за стойкой, протирая поверхность тряпкой, стараясь не обращать внимания на усталость в ногах.

Я справилась.

Это слово звучало в голове приятно и немного неожиданно. Никто не сказал мне этого вслух — ни Яна, которая весь день бросала колкие замечания, ни Хамзат, который наблюдал за мной с непробиваемым спокойствием. Но мне и не нужно было их одобрение.

Главное — я сама знала, что справилась.

Дверь вдруг распахнулась, и я вздрогнула.

— Ну что, ты ещё на ногах?

Карина шагнула внутрь с широкой улыбкой. Она сняла шапку, встряхнула волосы и огляделась по сторонам.

— Да ты тут хозяйка уже! — пошутила она, подходя ближе.

— Ну да, конечно, — усмехнулась я. — Первый день кое-как пережила.

Карина внимательно посмотрела на меня и прищурилась.

— Что-то ты выглядишь слишком спокойно для первого рабочего дня. Давай, рассказывай. Кто тебя бесит?

Я улыбнулась.

— Яна.

— Ну, это было предсказуемо, — Карина рассмеялась. — Я видела её, когда мимо проходила. Она из тех, кто не упустит случая ткнуть кого-то в их недостатки.

Я молча кивнула. Карина всегда умела разрядить обстановку.

— Поедем за детьми? — предложила она.

Я бросила тряпку в раковину и взяла сумку.

— Поедем.

Когда мы вышли на улицу, Карина посмотрела на меня серьёзно:

— Слушай, а ты уверена, что справишься? Работать и с детьми быть… это тяжело.

Я глубоко вздохнула.

— Я уже давно справляюсь. Просто теперь это будет немного по-другому.

Она кивнула и взяла меня под руку.

— Знаешь что? Я горжусь тобой.

Мы шли молча, пока не остановились перед дверью няни.

— Мам! — Айдар выбежал на крыльцо и крепко обнял меня. — Ты долго была!

Я улыбнулась и крепко обняла его в ответ.

— Прости, сынок. Зато теперь мы вместе.

Карина смотрела на нас с мягкой улыбкой.

— Видишь? Ты не только справляешься. Ты растишь настоящих людей.

Я посмотрела на неё и впервые за долгое время почувствовала лёгкость.

Теперь всё будет иначе.

— Я вообще не понимаю, как ты держишься, — Карина сидела на диване с чашкой чая и внимательно смотрела на меня. — После всего, что он сделал. Я бы взорвалась. Или сдала бы его на органы.

Я усмехнулась и продолжала разбирать игрушки, которые Айдар раскидал по полу.

— У меня нет выбора, Карина. У меня дети.

— Но ты же тоже человек! Почему всегда только дети? Ты когда начнёшь думать о себе?

Я посмотрела на неё и пожала плечами:

— Если честно, я не знаю, как это — думать о себе.

Карина нахмурилась:

— Вот в этом и проблема. Ты настолько привыкла терпеть, что уже не видишь, как износилась. Посмотри на себя! Ты красивая, умная, сильная… Но ведёшь себя так, будто вообще ничего не стоишь.

Я замерла, держа в руках плюшевого зайца Халифы.

Не стою.

Эти слова Зафара всё ещё отдавались эхом в голове. Сколько раз он повторял мне это — прямо или намёками? И я ведь верила. Верила, что ничего не стою.

— Ты молчишь, значит, согласна со мной, — Карина поставила чашку на стол. — Хаджар, ты достойна большего. Пора это понять.

Я глубоко вдохнула и посмотрела на Айдара, который рисовал за столом.

— Думаешь, кто-то вообще видит во мне что-то достойное?

Карина улыбнулась.

— Думаю, да.

Она хитро прищурилась, и я сразу поняла, что она к чему-то ведёт.

— Ты про кого?

— Ну… например, про твоего нового начальника.

— Хамзата? — я удивлённо посмотрела на неё.

— А что? Думаешь, я не заметила, как он на тебя смотрит?

— Карина, перестань, — я махнула рукой. — Он просто вежливый.

— Ага, конечно. Просто вежливый. Я видела его и раньше. Этот мужчина точно не тратит своё время на ненужных людей. Если он с тобой так говорит — значит, он что-то увидел.

Я покачала головой:

— Он просто хочет, чтобы я хорошо работала.

Карина усмехнулась:

— Ну-ну. Посмотрим.

Мы замолчали. Но её слова остались со мной.

Кто-то видит во мне что-то большее.

Может, Карина права? Может, я правда заслуживаю большего? Может, пора перестать быть жертвой и снова почувствовать себя живой?

Пора жить для себя.

Стеклянные двери торгового центра блестели в лучах зимнего солнца, будто приглашая войти. Я стояла перед ними и смотрела на яркую вывеску FitLife.

Сердце бешено колотилось, ладони вспотели. В голове крутилось одно и то же: «Что ты здесь делаешь? Тебе что, больше всех надо?»

— Нет, Хаджар, назад пути нет, — тихо сказала я себе. — Ты пришла сюда, чтобы начать новую жизнь. Значит, иди.

Поправила платок, сделала глубокий вдох и шагнула вперёд.

Внутри торговый центр был оживлённым. Люди ходили с пакетами, смеялись, обсуждали планы на вечер. А я поднималась по эскалатору, будто шла на казнь. На втором этаже увидела его — фитнес-клуб за стеклянной стеной. Светлый, просторный, в нём всё выглядело идеально. Тренажёры — блестящие и новые. Люди — подтянутые, уверенные, ни грамма лишнего веса.

Я машинально поправила сумку на плече и шагнула к стойке ресепшена.

Девушка за стойкой улыбнулась, как по сценарию. Вежливая, дружелюбная. Такая же, как и все вокруг. Идеальная.

— Добрый день! Чем могу помочь?

— Я хотела бы узнать про абонементы, — сказала я, пытаясь говорить спокойно.

Внутри всё сжималось от напряжения. Хотелось повернуться и уйти, но вместо этого я стояла, цепляясь за сумку, как за спасательный круг.

Девушка вытащила планшет и заулыбалась шире:

— У нас только годовые абонементы. Стоимость — пятьдесят пять тысяч рублей.

Я сглотнула.

— Оплата сразу? — спросила осторожно.

— Да. Мы работаем по долгосрочным программам.

Я сжала пальцы на ремне сумки. Деньги были. Зафар, конечно, недовольно ворчал, когда я попросила их, но перевёл.

— Оформлю, — твёрдо сказала я.

Девушка удивлённо подняла брови, но молча начала заполнять документы. Наверное, думала, что я сбегу.

— Отличный выбор, — сказала она с улыбкой.

А куда мне деваться? Это мой первый шаг к себе.

Женский зал встретил меня звуками музыки и гулом работающих тренажёров. Девушки в обтягивающих лосинах и коротких топах тренировались с таким видом, будто всю жизнь готовились к этому моменту.

Идеальные тела. Уверенные движения.

Я украдкой посмотрела на себя в зеркале. Тёмные штаны, длинная футболка, платок, закрывающий волосы. Вся закрыта — но ощущение было, будто я голая.

Когда я так изменилась?

Когда-то я тоже могла надеть что угодно и чувствовать себя уверенно. Но теперь я здесь, прячусь за одеждой и боюсь даже сделать лишний шаг.

Беговая дорожка тихо заурчала под ногами. Я начала идти медленно, словно боялась разогнаться. Каждое движение отдавалось в теле напряжением.

Но с каждым шагом внутри поднималась злость.

На кого я злюсь? На себя? На Зафара? На этот мир, который диктует, какой должна быть женщина?

Я стиснула зубы и ускорила шаг.

— Всё будет иначе, — тихо сказала себе. — Ты уже начала. Теперь не останавливайся.

После тренировки я еле доплелась до душевой. Горячая вода лилась на плечи, а я стояла, пытаясь успокоиться. Тело гудело, мышцы ныли, но в голове была тишина. Только одно повторялось снова и снова: «Ты сделала первый шаг. Ты молодец.»

Когда я вышла из раздевалки, на меня буквально налетели.

— Осторожно!

Я пошатнулась и подняла глаза.

Хамзат.

Тёмные волосы ещё влажные, белый свитер обтягивал его широкие плечи и грудь. Тёмные штаны едва держались на узких бёдрах. Весь расслабленный, уверенный, с цепким взглядом, который всегда заставлял меня нервничать.

— Хаджар? — его голос прозвучал так, будто он не верил своим глазам.

— Хамзат? — растерялась я. — Ты здесь…

— Мужской зал. Тренируюсь, — коротко кивнул он. — А ты?

— Женский зал решила попробовать.

Мы одновременно шагнули к выходу. Его молчание нервировало. Я чувствовала, как он смотрит на меня, но не оборачивалась.

— Как прошло? — наконец спросил он.

— Думаю, завтра я не смогу встать с кровати.

Он рассмеялся коротко, но искренне. Этот смех пробежался по мне, как электрический разряд.

— Это нормально, — сказал он. — Главное — не бросай.

На улице он вдруг остановился и посмотрел на меня серьёзно.

— Ты молодец, что пришла сюда.

Я удивлённо посмотрела на него.

— Ты так говоришь, будто я сделала что-то важное.

— Ты сделала. Ты начала менять свою жизнь. А это всегда важно.

Его слова застряли у меня в голове.

Может, он прав.

— Подвезти тебя? — вдруг спросил Хамзат, бросая взгляд на парковку. — Я на машине.

— Нет, спасибо, — быстро ответила я и улыбнулась. — Мне всего минут десять идти. Заодно разомнусь после тренировки.

Он чуть прищурился, словно пытался разгадать, что я за человек. Как будто я была новой головоломкой, которая его заинтересовала.

— Ты уверена? — переспросил он, шагнув ближе. Его голос стал тише, спокойнее. Вечерний холод обжигал щеки, но рядом с ним было… тепло. — Мороз на улице. После душа можешь простудиться.

— Я справлюсь, — отступила на шаг назад, чувствуя, как сердце начинает стучать быстрее.

Моя жизнь последние годы была слишком предсказуемой, слишком безопасной. А рядом с Хамзатом я впервые за долгое время ощутила это странное, почти забытое чувство — лёгкое возбуждение от чего-то нового, непредсказуемого.

— Ладно, — он кивнул, но всё равно выглядел недовольным. — Главное, не останавливайся. Ни в тренировках, ни в жизни.

Я кивнула, но не ответила. Эти слова, сказанные таким спокойным тоном, врезались в голову. Они звучали слишком глубоко и слишком правильно.

Не останавливаться.

Когда он ушёл в сторону своей машины, я поймала себя на том, что смотрю ему вслед.

Что он вообще здесь делает? Почему именно сегодня? Почему именно сейчас?

Я закуталась в пальто, зарывшись в воротник.

Разомнусь после тренировки? Ха!

Просто сбегаю от тебя, Хамзат.

Я стояла на кухне, складывая чистую посуду, когда в дверь раздался настойчивый стук. Сердце ёкнуло. Никто не предупреждал, что придёт.

Вытерев руки о полотенце, я направилась к двери и открыла её.

На пороге стоял Зафар. Высокий, в дорогом пальто, с холодным взглядом, будто уже был готов к сражению.

— Что тебе нужно? — спросила я, крепче сжимая дверную ручку.

— Поговорить, — коротко бросил он.

— О чём? — мой голос звучал жёстче, чем я планировала.

— Ты прекрасно знаешь, о чём. — Он сделал шаг ближе, заставив меня отступить в сторону. — Можно войти?

— Если это ненадолго.

Я неохотно пропустила его внутрь. Зафар огляделся, задержал взгляд на игрушках, разбросанных по полу, а потом повернулся ко мне.

— Ты должна вернуться домой, Хаджар.

Я фыркнула. Этот приказной тон когда-то выбивал почву у меня из-под ног, но не теперь.

— Домой? — переспросила я, скрестив руки на груди. — Это ты так называешь дом, где для меня никогда не находилось места?

— Ты преувеличиваешь, — спокойно ответил он. — Я понимаю, что тебе было тяжело, но сейчас всё иначе.

— Иначе? — я усмехнулась. — Это потому, что твоя будущая жена отказалась выходить за тебя, как только узнала, что ей придётся жить с твоей мамой?

Его лицо дёрнулось, но он быстро взял себя в руки.

— Неважно, почему. Главное — это дети. Они нуждаются в полноценной семье.

— Полноценной? — я сделала шаг ближе, чувствуя, как гнев накрывает волной. — Ты был готов разрушить нашу семью, Зафар. Ты сам выбрал этот путь.

— У меня не было выбора, — резко бросил он. — Ты сама видела, что ты изменилась.

— Изменилась? — я рассмеялась, хотя внутри всё кипело. — Да, я изменилась. Перестала быть женщиной, которая глотает твои упрёки и делает вид, что всё в порядке.

— Ты думаешь, что справишься одна? — его голос стал холодным, как зимний ветер за окном. — С двумя детьми?

— Уже справляюсь, — твёрдо ответила я. — И, знаешь что? Нам без тебя лучше.

Он стиснул зубы, его челюсть дёрнулась.

— Я не позволю тебе разрушить всё окончательно.

— Это не твоё решение, — я встретила его взгляд, полный напряжения. — Я хочу развод, Зафар.

Он побледнел, но быстро оправился.

— Не будет никакого развода. Это не в интересах семьи.

— Семьи? — я громко рассмеялась. — Ты разрушил её в тот момент, когда решил искать мне замену. А теперь хочешь, чтобы я жила, как будто ничего не произошло?

— Я пытался исправить всё.

— Исправить? Ты думаешь, можно просто вернуться и сказать: «Я передумал»?

Он подошёл ближе, сократив расстояние между нами до минимума.

— Хаджар, я не дам тебе развода.

— Тогда слушай меня внимательно, — я прищурилась, не отводя взгляда. — Ты можешь цепляться за свою гордость сколько угодно, но я всё равно не вернусь. Не к тебе, не в твой дом.

— Ты делаешь ошибку, — сказал он холодно.

— Это ты сделал ошибку, — ответила я, направляясь к двери. — Уходи, Зафар. И больше не возвращайся.

Я открыла дверь, давая ему понять, что разговор окончен. Он стоял ещё несколько секунд, словно надеялся, что я передумаю.

Но я лишь смотрела на него с вызовом, пока он не шагнул за порог.

— Ты пожалеешь об этом, — бросил он через плечо, прежде чем я захлопнула дверь.

Прислонившись к ней спиной, я закрыла глаза. Гнев утихал, оставляя после себя лишь пустоту. Но внутри где-то глубоко тлела уверенность: я сделала правильный выбор.

Тишина пустой кофейни почти оглушала. Словно кто-то накрыл мир мягким пледом — только слабый шёпот часов да шелест тряпки по стойке. Последний посетитель ушёл полчаса назад. Я уже видела, как закрываю двери, гашу свет и проваливаюсь в постель. Тело приятно тянуло от усталости, в которой было ощущение маленькой победы. День закончился, я справилась.

Но щелчок двери заставил обернуться.

— Мам! — тонкий, звонкий голос Айдара в мгновение разрушил мой хрупкий покой.

На пороге стоял сын с рюкзаком за плечами. Рядом — Карина, осторожно прижимавшая к себе сонную Халифу.

— Карина? — я быстро вытерла руки о фартук и бросилась к ним. — Что случилось? Почему ты их привела?

— Мне срочно нужно уехать, — виновато пробормотала она, избегая моего взгляда. — Ты ведь уже заканчиваешь…

Хотелось возразить, сказать, что я мечтала только о тишине, но я лишь тяжело выдохнула.

— Ладно.

Халифа спала, уткнувшись в Каринино плечо, а когда я взяла её на руки, едва заметно дёрнула носиком и продолжила видеть свои детские сны. Я уложила её на диван в углу, прикрыла своей курткой. Айдар уже развалился за ближайшим столиком, достал машинки, будто был у себя дома. Всё выглядело привычно, даже уютно.

Но мой вечерний покой снова нарушил скрип двери.

Хамзат.

Он появился, как всегда, неожиданно. Стоял на пороге, высокий, уверенный, с тем особенным взглядом, от которого у меня каждый раз холодело внутри.

— Привет, — его голос звучал негромко, но в пустой кофейне казался слишком громким.

Я замерла, почувствовав, как усталость мгновенно сменяется напряжением. Хамзат часто заходил — то кофе принесёт, то предложит подбросить домой, то начнёт выспрашивать, не нужна ли помощь. Я каждый раз отказывалась, а он каждый раз делал вид, что мои отказы ничего не значат.

Сегодня он выглядел по-другому. Его взгляд задержался на Айдаре, потом на спящей Халифе, а затем остановился на мне.

— Это… твои дети?

Вопрос прозвучал так, будто он спрашивал что-то невероятное.

— Да, — ответила я спокойно, хотя сердце начало стучать сильнее.

Он молчал, всматриваясь в меня так, будто видел впервые. Нахмурился, и его лицо будто окаменело.

— Ты замужем?

Этот вопрос был как удар. Я даже не сразу смогла ответить.

— Да, — наконец выдохнула. — Но… всё сложно.

Хамзат резко шагнул назад, как будто я его ударила.

— Сложно? — в его голосе появились нотки гнева. — Ты серьёзно?

Он судорожно провёл рукой по лицу.

— Два месяца, Хаджар. Два месяца я…

Он осёкся, словно сам испугался того, что готов был сказать.

— Ты что? — спросила я, стараясь говорить спокойно, но голос всё равно дрогнул.

— Думал, что ты честная, — выплюнул он наконец. — Что ты просто женщина, которой тяжело, но которая не сдаётся. А ты…

— А я что? — я почувствовала, как гнев начинает закипать.

— Ты пользовалась мной, — его слова были как пощёчина.

— Что⁈ — я смотрела на него, не веря своим ушам. — Как ты можешь так говорить?

— Очень просто, — его взгляд стал колючим. — Каждый день я был здесь. Я помогал тебе. Я думал…

— Ты думал, что я обязана рассказывать тебе всё о своей жизни? — я уже не могла сдерживать гнев. — Ты всё это делал по своей воле, Хамзат. Я ничего у тебя не просила!

— Не просила? — его голос стал холодным. — Ты даже не подумала сказать мне, что у тебя есть семья.

— Потому что это никого не касается! — выпалила я. — Это моя жизнь!

Он молчал, но в его взгляде я видела всё: горечь, обиду, разочарование.

— Конечно, никого не касается, — тихо произнёс он. — Только я всё это время думал, что ты другая.

— Я и есть другая, — ответила я резко. — Просто ты решил видеть во мне то, чего нет.

Он ещё мгновение смотрел на меня, а потом развернулся и пошёл к двери.

— Хамзат! Подожди!

Он остановился, но даже не обернулся.

— Не нужно, Хаджар. Ты всё сказала.

И вышел, громко захлопнув за собой дверь.

Я осталась стоять посреди кофейни, чувствуя, как что-то внутри меня разрывается. Гнев, обида, вина — всё смешалось в болезненную кашу.

«Как он мог подумать, что я пользовалась им? Как он вообще мог?»

Руки дрожали, мысли кружились, пока я не села за стол, глядя в пустоту перед собой.

Мы вернулись домой поздно, когда за окном уже полыхали ночные огни. Халифа крепко спала у меня на руках, её крошечные пальчики судорожно цеплялись за край моего пальто, как будто боялись отпустить. Айдар, обычно такой живой и болтливый, шёл рядом молча, иногда спотыкаясь от усталости. Его тёплая ладошка крепко сжимала мою.

Как только мы переступили порог квартиры, я, с трудом подавляя зевоту, направилась укладывать детей. Халифа с лёгким вздохом свернулась клубком в своей кроватке, а Айдар, разобравшись с пижамой, вдруг остановился в дверях.

— Мам, а ты почитаешь мне? — его голос был тихим, почти умоляющим.

Я устало улыбнулась.

— Конечно, сынок.

Я села на край его кровати, взяла любимую книгу и начала читать. Голос немного дрожал от усталости, но Айдар слушал внимательно, как будто каждое слово было сокровищем.

Когда я закончила, он неожиданно сказал:

— Мам, ты такая грустная.

Моё сердце сжалось. Я погладила его по волосам и тихо ответила:

— Всё хорошо, мой мальчик. Просто был долгий день.

— Ты же знаешь, что я тебя люблю? — спросил он с таким серьёзным выражением лица, что я не сдержала лёгкой улыбки.

— Знаю, малыш. И я тебя тоже.

Он обнял меня маленькими руками, а через минуту уже сладко посапывал.

Но когда я вышла из комнаты и закрыла за собой дверь, тишина квартиры вновь навалилась на меня грузом. Гнев, обида, боль — всё смешалось в груди, не давая отдышаться.

На следующее утро я старалась работать, как обычно, но мысли всё равно возвращались к вчерашней сцене в кофейне. Слова Хамзата продолжали звучать в голове. Он сказал, что я пользовалась им. Я? Пользовалась? Как он мог подумать такое?

Я протирала столы, мыла чашки, принимала заказы, но каждый раз, когда Хамзат проходил мимо, у меня внутри всё сжималось. Он держался холодно, отстранённо. Даже взгляд его больше не задерживался на мне.

Яна, заметив моё состояние, тут же решила воспользоваться моментом. Она всегда умела ударить в самое слабое место.

— Ты посмотри на себя, — протянула она, стоя за стойкой с надменным видом. — Всё из рук валится.

Я подняла на неё взгляд, но ничего не ответила.

— У тебя даже кофе налить ровно не получается. Или, может, тебе помощь нужна? — в её голосе было больше яда, чем заботы.

— Спасибо, справлюсь, — ответила я, стараясь говорить ровно.

Она усмехнулась и скрестила руки на груди.

— Ну конечно, справишься. Хамзат, наверное, просто так говорит, что тебе нужна поддержка? Или, может, он не доверяет твоим «талантам»?

Мои пальцы непроизвольно сжались в кулак, но я снова ничего не сказала. Спорить с ней было бесполезно.

Я попыталась вернуться к работе, сосредоточиться на задачах, но каждый раз, когда я замечала взгляд Хамзата, внутри всё закипало. Он молчал, но его молчание было красноречивее любых слов.

В кофейне висела тишина, но стоило двери открыться, и холодный воздух ворвался внутрь вместе с ним. Я заметила его сразу: высокий, уверенный, как всегда, с надменным взглядом. Зафар шагал к стойке с таким видом, будто всё здесь принадлежало ему.

Я убрала тряпку в сторону и выпрямилась.

— Что ты здесь делаешь? — мой голос звучал твёрдо, но внутри всё сжалось от напряжения.

— Мы должны поговорить, — бросил он, как будто это был приказ.

Я взглянула на него, пытаясь понять, что он хочет на этот раз.

— Мне нечего с тобой обсуждать, — я отвернулась, делая вид, что занята уборкой.

— Ты моя жена, — его голос был резким, почти требовательным.

Я резко обернулась, мои глаза вспыхнули.

— Твоя жена? — переспросила я, словно он только что сказал нечто невероятное. — Зафар, я уже год не чувствую себя твоей женой.

Он нахмурился, его губы сжались в тонкую линию.

— Что это значит?

— Это значит, что к жене ты не относился. Ты относился ко мне хуже, чем к прислуге, — я сделала шаг ближе, встречая его взгляд с вызовом. — Я не была женой, я была рабыней.

— Хаджар, не преувеличивай, — процедил он.

— Преувеличиваю? — я рассмеялась, горько и холодно. — Я убирала, готовила, заботилась о детях, терпела твою мать и сестру, которые никогда не были довольны. Ты хоть раз сказал мне спасибо? Ты хоть раз относился ко мне с уважением?

— Я обеспечивал тебя, — он говорил так, будто это закрывало все вопросы.

— Ты обеспечивал? — я фыркнула. — Покупал еду? Это ты называешь обеспечением? Даже собак кормят, Зафар.

Его глаза сузились, но он молчал.

— Знаешь, что лучше работать в кофейне за копейки, чем возвращаться в твой дом, — продолжила я. — Потому что в кофейне я хотя бы чувствую себя человеком.

— Ты ничего не понимаешь, — сказал он холодно.

— Нет, Зафар, это ты ничего не понимаешь, — я сделала шаг ближе, чувствуя, как гнев внутри закипает. — Ты хочешь, чтобы я вернулась. Но почему? Чтобы ты мог освободить эту квартиру?

Он замер, но не ответил.

— Именно ради этого ты здесь, — я посмотрела ему прямо в глаза. — Если бы дело было не в квартире, ты бы уже женился на своей дорогой второй жене.

Его лицо дёрнулось, но он снова ничего не сказал.

— А что же теперь про неё не слышно? Почему ты до сих пор не женат? — я горько усмехнулась. — Знаешь почему? Потому что только полная идиотка согласится выйти за тебя замуж и прийти в твой дом. Дом, в котором командует твоя мать и сестра.

— Хватит! — его голос вдруг стал громче, а в глазах мелькнула злость.

— Нет, Зафар, это тебе хватит! — я уже не могла сдерживать эмоции. — Ты думаешь, что можешь ворваться в мою жизнь и снова всё решить за меня? Ошибаешься.

— Ты не понимаешь, что делаешь, — он говорил это так, будто действительно считал, что знает лучше.

— Я понимаю, что я делаю, — мой голос стал тише, но твёрже. — Я возвращаю свою жизнь. И знаешь, что самое удивительное? Она лучше без тебя.

Его лицо помрачнело, но он не сказал ни слова. Вместо этого развернулся и направился к выходу.

Когда он ушёл, я почувствовала, как напряжение покидает меня, оставляя лишь пустоту. Но внутри было тихое, едва уловимое чувство.

Я выиграла.

Хамзат

Я не мог сосредоточиться. Сидел в кабинете, бездумно разглядывая экран компьютера, но перед глазами снова и снова вставало её лицо. Хаджар.

Каждый раз, когда я закрывал глаза, вспоминал, как она стояла за стойкой, аккуратно протирая чашки. Её спокойное, усталое лицо. Её глаза.

И это злило меня.

Я злился, потому что не мог понять, как всё это произошло. Как я, привыкший к другим женщинам, ярким и уверенным, вдруг начал думать о Хаджар?

Она не вписывалась ни в одну категорию, к которой я привык. У неё не было этой уверенности, легкости, даже игривости, которые всегда привлекали меня в женщинах. Она не носила ярких нарядов, не улыбалась загадочно, как будто знала больше, чем говорила. Она была тенью. Тихой, замкнутой, словно сама не верила, что достойна быть замеченной.

Но я её заметил.

Сначала это было просто желание помочь. Она пришла в кофейню, и с первого дня стало понятно, что ей непросто. Она училась всему с нуля, часто терялась, старалась угодить каждому клиенту. Я видел, как она старается, как за ночь находит силы вернуться и начать заново.

И вот я узнаю, что она замужем.

Замужем.

Я повторял это слово в голове, как будто от него зависела моя жизнь.

Тот вечер вспоминался слишком отчётливо.

Я стоял у стойки, когда увидел её сына. Айдар вошёл в кофейню с уверенным видом, будто ему было не пять лет, а все пятнадцать. За ним вошла Карина с её дочкой, маленькой, сонной, уткнувшейся носом в её плечо.

— Это твои дети? — спросил я, не веря своим глазам.

— Да, — ответила она тихо, глядя мне прямо в глаза.

Тогда я задал второй вопрос. Тот, который даже не хотел озвучивать.

— Ты замужем?

Она молчала, а потом коротко кивнула:

— Да.

Её голос дрогнул, но я уже не мог ничего услышать. Это «да» прозвучало для меня как удар по лицу.

Замужем. Всё это время она была замужем.

Словно кто-то выкрутил меня наизнанку. Я стоял, пытаясь собраться, но в голове всё смешалось. Злился на неё за то, что молчала, злился на себя за то, что позволил увлечься.

С того момента я не мог смотреть на неё так, как раньше. Теперь я видел её иначе. Да, она всё ещё казалась мне особенной. Да, я понимал, что она многое скрывает. Но как я мог думать о ней, если она недоступна?

Зачем я всё это время искал поводы помочь ей, быть рядом, давать ей советы?

Я опустился обратно на кресло, откинувшись на спинку.

Нужно оставить это в прошлом. Просто работать и забыть.

Но всё оказалось не так просто.

Всякий раз, когда я видел её — у стойки, с клиентами, с тем тёплым взглядом, который я замечал, когда она смотрела на детей, — внутри что-то сжималось.

Мне хотелось знать, какой он, её муж. Почему он позволяет ей работать в кофейне? Почему она всегда выглядит такой уставшей? Почему я чувствую, что её жизнь — это бесконечная борьба?

Я провёл рукой по лицу и встал, чтобы размяться.

Когда вышел в зал, увидел её. Она стояла у кофемашины, сосредоточенная, отрешённая. Её движения стали увереннее за эти два месяца, но в них всё равно читалась напряжённость.

Я задержался у двери, не решаясь подойти. Она подняла глаза, встретила мой взгляд, но тут же отвела глаза, будто ничего не произошло.

Я заставил себя развернуться и уйти обратно в кабинет.

Забудь, Хамзат. Просто забудь.

Но, кажется, я уже знал: забыть будет не так просто.

Выходные всегда казались мне чем-то вроде мифа. Настоящего отдыха не существовало. Но с тех пор, как я переехала сюда, всё начало меняться.

Сейчас я стояла перед зеркалом в женской раздевалке фитнес-клуба. Волосы собраны в высокий хвост, спортивный костюм сидит свободнее, чем два месяца назад. Я наклонилась завязать шнурки и невольно улыбнулась своему отражению.

Минус десять килограммов.

Если бы мне кто-то сказал об этом раньше, я бы только горько усмехнулась. Но вот они — неидеальные, но заметные изменения. Карина была права: дело вовсе не в еде. Все эти годы я думала, что проблема в тарелках, в калориях, в «съела на ужин». А на самом деле это был стресс. Бесконечный, давящий, съедающий меня изнутри.

Теперь, когда я больше не живу в этом удушающем доме, тело словно вздохнуло. Конечно, спортзал тоже помогает. Сначала я думала, что не выдержу и недели, но оказалось, что это занятие спасает меня. Здесь я могу быть только собой. Без ожиданий, без упрёков, без взглядов, оценивающих каждое движение.

Тренировка прошла как всегда — интенсивно и быстро. Пока я двигалась, пока поднимала веса или делала растяжку, голова очищалась от мыслей. Уходили и переживания, и сомнения. Оставались только сосредоточенность и лёгкость.

Когда всё закончилось, я обтёрла лицо полотенцем и вышла в холл, где на меня с улыбкой смотрела Карина.

— Ну что, сколько сегодня сожгла калорий? — весело спросила она.

— Не считала, — ответила я, пожимая плечами. — Мне важнее, как я себя чувствую.

Карина кивнула, но я заметила её довольный взгляд. Она была рядом с самого начала моего пути, и её поддержка всегда казалась мне надёжным якорем.

— Дети ждут? — спросила она, когда мы вышли на улицу.

— Конечно, — я кивнула. — Они обожают свою няню, но всегда рады, когда я за ними прихожу.

Мы попрощались у такси, и через двадцать минут я уже заходила в квартиру няни. Айдар выбежал ко мне, как всегда, первым, а Халифа с любопытством смотрела из-за его спины.

— Мам! Мы играли с мячом! — радостно закричал Айдар, цепляясь за мою руку.

— И кто выиграл? — спросила я, беря на руки Халифу, которая тут же обвила меня ручками.

— Конечно, я! — с гордостью ответил он.

Мы поблагодарили няню, и через полчаса уже были в парке. Это место стало нашим любимым с самого переезда. Здесь было тихо, уютно, с широкими тропинками и детскими площадками.

Дети бегали по площадке, Айдар толкал качели для Халифы, которая смеялась своим звонким, счастливым смехом. Я смотрела на них, сидя на скамейке, и впервые за долгое время почувствовала, как моё сердце наполняется спокойствием.

Раньше я всегда была на пределе. Бесконечная усталость, напряжение, страхи — всё это будто впивалось в меня, не оставляя места для радости. А сейчас…

Сейчас я просто наслаждаюсь.

Я смотрела на Халифу, которая тянула к Айдару свои крошечные ручки, на его серьёзное лицо, когда он помогал ей слезть с качелей, и думала, что ради этого стоило пройти через всё.

Я уже не та Хаджар, что была два месяца назад. Тогда я жила, как в клетке, из которой не знала, как выбраться. Но теперь я чувствую, что у меня есть силы. И я больше не боюсь ими пользоваться.

Айдар подбежал ко мне, задыхаясь от смеха:

— Мам, смотри, как я могу!

Он тут же начал кружиться, размахивая руками, а Халифа с восторгом хлопала в ладоши.

— Ух ты, ты настоящий акробат! — засмеялась я, притягивая его к себе.

— Мам, ты счастливая? — вдруг спросил он, серьёзно посмотрев на меня.

Вопрос застал меня врасплох. Я на мгновение замерла, а потом улыбнулась:

— Да, сынок. Теперь — да.

Айдар улыбнулся, а Халифа положила голову мне на плечо.

И в этот момент я поняла, что счастье действительно не так уж далеко. Оно здесь. Со мной.

Вечером, выйдя в зал, я заметил Хаджар за стойкой. Она была сосредоточена, как всегда, убирала стаканы на полку. Её движения были точными, но я видел — она устала.

Я хотел подойти, спросить, всё ли в порядке, но решил этого не делать. Её жизнь — не моё дело.

Я отвернулся, но вскоре услышал звук двери. Когда поднял глаза, то увидел его.

Высокий, уверенный в себе мужчина в дорогом пальто. Его лицо я уже видел раньше. Зафар.

Я видел, как Хаджар напряглась, едва он вошёл. Её спина выпрямилась, движения замерли.

Он подошёл к стойке и что-то сказал. Я не слышал, но видел её лицо. Уголки губ чуть опущены, руки нервно сжаты.

Я сделал несколько шагов ближе, чтобы услышать их разговор.

— Ты должна вернуться домой, — сказал он резко.

— Зафар, я не собираюсь это обсуждать, — ответила она тихо, но твёрдо.

— Ты ведёшь себя, как ребёнок, — он усмехнулся. — Ты думаешь, что сможешь справиться одна?

Я сжал кулаки, чувствуя, как что-то внутри начинает закипать.

— Это моя жизнь, — ответила она, избегая его взгляда. — И ты больше не имеешь к ней отношения.

— Ты забыла, кто я?

В этот момент я не выдержал.

— Эй, это кофейня, а не место для семейных разборок, — сказал я, подходя ближе.

Мужчина обернулся ко мне, смерил меня взглядом.

— А ты кто такой?

— Хозяин этого заведения, — ответил я спокойно, но твёрдо. — И у меня есть правило: либо вы покупаете кофе, либо уходите.

Он усмехнулся, явно не ожидая, что я вмешаюсь.

— Удачи, — бросил он ей, оставляя на стойке пакет, и вышел.

Когда дверь закрылась за ним, я посмотрел на Хаджар.

— Всё нормально?

Она кивнула, но её лицо было бледным.

— Это был твой… — начал я, но не смог договорить.

— Муж, — тихо сказала она, наконец поднимая на меня глаза. — Точнее, пока ещё муж.

Я хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. Вместо этого просто кивнул и ушёл в кабинет, где закрыл дверь и тяжело опустился в кресло.

«Пока ещё муж».

Эти слова били по голове, как молот.

Я всегда думал, что у неё есть семья. Что она просто женщина, которой тяжело, но которая не сдаётся. Но теперь всё было совсем не так.

И что-то внутри меня требовало разобраться.

Новая

Документы лежали передо мной ровной стопкой. Я смотрела на них, но слова расплывались перед глазами. Вчерашний разговор с адвокатом был тяжёлым. Он сказал мне честно: если Зафар решит использовать своё влияние и связи, суд может встать на его сторону.

«Нужно подготовить всё: доказательства вашей финансовой стабильности, характеристики, поддержку со стороны близких…»

Но где я возьму эту поддержку? У меня никого нет, кроме Карины, а её помощь в глазах суда ничего не значит.

— Мам, — Айдар осторожно потянул меня за рукав.

Я обернулась. Он стоял рядом, прижимая к груди свою любимую машинку.

— Ты плачешь? — его голос был тихим, почти шёпотом.

— Нет, конечно, — я быстро улыбнулась, стирая влагу с уголков глаз. — Всё хорошо, мой мальчик.

Он не поверил, я видела это. Айдар всегда чувствовал меня лучше всех.

— Я нарисую тебе рисунок, — сказал он серьёзно. — Чтобы ты улыбалась.

— Спасибо, сынок, — я обняла его, стараясь не дать слезам вырваться.

В этот момент раздался стук в дверь. Резкий, громкий.

Я напряглась. Никто не должен был приходить.

— Кто это? — Айдар крепче прижался ко мне.

— Всё нормально, — сказала я, поднимаясь с дивана.

Я открыла дверь и замерла.

— Привет, — голос Хамзата был низким, немного хриплым.

— Что ты здесь делаешь? — я удивилась настолько, что не смогла скрыть это в голосе.

Он стоял на пороге, высокий, уверенный, в светлом пальто, из-под которого виднелась кремовая водолазка. В руках он держал небольшой пакет, но взгляд его был сосредоточен только на мне.

— Можно войти? — спросил он после небольшой паузы.

Я замялась… Мы никогда не встречались за пределами кофейни. Его появление здесь было неожиданным, странным.

— Это ненадолго, — добавил он, будто чувствуя моё напряжение.

Я кивнула и отступила в сторону, пропуская его внутрь.

— Мам, это кто? — раздался голос Айдара из гостиной.

— Друг, — быстро ответила я.

Хамзат вошёл, оглядел квартиру, остановил взгляд на Айдаре и мягко улыбнулся.

— Привет, — сказал он, слегка кивая.

Айдар нахмурился, но ничего не сказал.

— Садись, — я указала на диван, но Хамзат покачал головой.

— Я ненадолго.

Он внимательно посмотрел на меня, словно собирался сказать что-то важное.

— Я хотел извиниться, — сказал он наконец.

— Извиниться? — я нахмурилась.

— Да, — он выглядел слегка смущённым, что было совсем на него не похоже. — За свою резкость.

Я ничего не ответила.

— Я не имел права так с тобой говорить, — добавил он. — Я не знал… не знал, что у тебя такие обстоятельства.

Я сглотнула, пытаясь проглотить комок в горле.

— Всё в порядке, — сказала я, отводя взгляд. — Ты просто сделал свои выводы.

— Неправильные выводы, — он посмотрел на меня так, будто старался заглянуть в самую душу.

— Хамзат, — я выдохнула, стараясь не сорваться, — зачем ты здесь?

Он молчал несколько секунд, прежде чем ответить:

— Потому что хочу помочь.

— Помочь? — я посмотрела на него, чувствуя, как внутри закипает злость. — Ты думаешь, я не справлюсь?

— Нет, не думаю, — он говорил спокойно, но твёрдо. — Я вижу, как ты справляешься. Но это не значит, что тебе не нужна поддержка.

Я сжала руки в кулаки.

— Мне не нужна помощь.

— Ты так говоришь, будто я предлагаю что-то унизительное, — он нахмурился. — Я просто хочу…

— Что? — перебила я, глядя ему прямо в глаза. — Решить мои проблемы? Защитить меня?

Он замолчал, а потом тихо сказал:

— Да.

Я почувствовала, как голос застрял в горле.

— Я не прошу защиты, Хамзат, — прошептала я. — Я прошу… просто оставить меня в покое.

— Ты этого хочешь? — его голос звучал так, будто он сомневался в моих словах.

Я кивнула.

— Тогда ладно, — он повернулся к двери, сделал несколько шагов и остановился.

— Но если ты передумаешь… — он не обернулся, только добавил: — Ты знаешь, где меня найти.

Он вышел, оставив меня стоять в тишине, наполненной странной смесью облегчения и грусти.

Я закрыла дверь и опустилась на пол рядом с Халифой, которая сидела, уткнувшись в своего плюшевого зайца. Её щёчки ещё немного горели после сна, а маленькие пальчики неуверенно теребили ушко игрушки.

— Мам, — тихо позвала она, посмотрев на меня своими большими тёмными глазами.

Я провела рукой по её мягким волосам, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает. Айдар, который до этого рисовал что-то в тетрадке, тоже подошёл ближе.

— Ты в порядке, мама? — спросил он, заглядывая мне в глаза.

Я кивнула, улыбнулась и притянула их обоих к себе, прижав к груди.

— Всё хорошо, — прошептала я. — У нас всё будет хорошо.

Этот момент словно вернул мне силы. Халифа устроилась рядом, положив голову мне на колени, а Айдар сел чуть ближе, чтобы коснуться моего плеча. В такие минуты я чувствовала, что ради них я смогу выдержать всё.

Торговый центр был полон шумных семей, детей, которые с восторгом тянули родителей за руки к витринам, и влюблённых пар, неспешно прогуливающихся по ярко освещённым галереям. Я шла вдоль ряда магазинов с ощущением, что эта суета как-то отстранённо проходит мимо меня. В руках пакет с игрушками для Айдара и Халифы. Сегодня был выходной, и я решила позволить себе расслабиться и провести время с пользой.

После того разговора у меня дома, я старалась как могла избегать Хамзата. В кофейне мы пересекались редко, и я не позволяла себе задерживать на нём взгляд. Да и он, казалось, решил держаться на расстоянии. Но его молчание, вместо того чтобы облегчить мою жизнь, только усиливало напряжение.

Я остановилась у витрины, где выставили детскую обувь. Айдару явно нужны были новые кроссовки, а Халифе — тёплые ботинки. Зима уже заявила о себе, и мне хотелось, чтобы дети были согреты во всех смыслах.

Пока я разглядывала витрину, кто-то окликнул меня.

— Ассаляму алейкум.

Я вздрогнула от неожиданности. Этот голос я узнала бы из тысячи.

— Валейкум ассалям, — повернулась я, встречаясь взглядом с Хамзатом.

Он стоял всего в паре шагов, держа в руках небольшой пакет. На нём было тёмное пальто, которое идеально сидело на его широких плечах. Взгляд, как всегда, цепкий, будто видел больше, чем я хотела показать.

— Ты, оказывается, тоже любишь торговые центры, — его губы тронула лёгкая усмешка.

— Вынужденная необходимость, — ответила я, стараясь звучать нейтрально. — Дети быстро растут, приходится обновлять гардероб.

— Выходной? — его вопрос прозвучал так, будто он знал ответ, но хотел услышать его от меня.

— Да. Решила воспользоваться возможностью.

Я повернулась обратно к витрине, надеясь, что разговор на этом закончится. Но, конечно, это было бы слишком просто.

— Хаджар, — он сделал шаг ближе, и я почувствовала, как воздух между нами вдруг стал тяжёлым, — мы ведь не можем вечно избегать друг друга.

— Я не избегаю, — ответила я слишком быстро, чем сразу себя выдала.

— Правда? — в его голосе звучало лёгкое сомнение. — Тогда почему ты даже не смотришь на меня?

Я перевела взгляд на его лицо. В его глазах было что-то, что я не могла понять. Смесь обиды, интереса и какой-то странной нежности.

— Ты неправильно меня понял, — начала я, но он перебил.

— Может, тогда объяснишь, что я должен понять? Почему ты прячешься за этими стенами? Почему каждый раз, когда я пытаюсь подойти ближе, ты отстраняешься, как будто я враг?

Я сжала пальцы на ремешке своей сумки.

— Потому что так будет правильно, — тихо сказала я.

Он молчал, а потом сделал ещё один шаг ближе. Теперь между нами было не больше метра.

— Правильно? — повторил он с усмешкой. — Или безопасно?

Его слова резанули сильнее, чем я ожидала. Я посмотрела на него, не скрывая раздражения.

— Да, безопасно, — выпалила я. — У меня есть дети, у меня есть свои проблемы, своя жизнь. Я не могу позволить себе… позволить тебе…

— Позволить что? — его голос стал тише, но от этого ещё более напряжённым.

Я отвела взгляд, чувствуя, как сердце стучит в горле.

— Ты не понимаешь. Я не такая, Хамзат. Я не из тех женщин, которые могут…

— Хаджар, ты знаешь, о чём я думаю, когда смотрю на тебя? — перебил он.

Я замерла, не зная, что ответить.

— Ты другая, — продолжил он, его голос был таким мягким, что я невольно посмотрела на него. — И это не делает тебя хуже. Наоборот. Это то, что привлекло меня.

— Привлекло? — я рассмеялась нервно, пытаясь скрыть смущение. — Ты что, издеваешься? Посмотри на меня, Хамзат. Я — не та, кто может привлечь такого, как ты.

— А ты думаешь, что можешь решать за меня? — его взгляд стал более твёрдым. — Я смотрю на тебя и вижу женщину, которая старается ради своих детей. Женщину, которая держится, несмотря на всё. Я вижу женщину, которую уважаю.

Я не знала, что ответить. Слова застряли в горле, а глаза вдруг защипало.

— Хаджар, я не прошу ничего, — его голос звучал искренне. — Просто не беги от меня. Позволь хотя бы попробовать понять тебя.

Между нами повисла тишина. И в этой тишине я вдруг почувствовала, как что-то в моей душе начинает таять.

— Я подумаю, — тихо ответила я.

Он кивнул, отступив на шаг.

— Хорошо. Я буду ждать, сколько потребуется.

И, развернувшись, он ушёл, оставив меня стоять посреди шумного торгового центра с ощущением, что земля под ногами вдруг стала менее твёрдой.

Я сидела на скамейке в углу торгового центра, обхватив руками пакет с покупками. Толпа людей проходила мимо, шум голосов и шагов сливался в хаотичный гул, но я ничего не слышала. В голове крутились только его слова и моя собственная фраза: «Я подумаю».

Что я только что сказала? Почему я это сказала?

Я пыталась успокоиться, но сердце всё ещё билось, как сумасшедшее. Этот разговор был ошибкой. Или… не был? Сама не знала, что хуже: то, что Хамзат сказал мне всё это, или то, что я дала ему надежду. А ведь именно так это прозвучало, правда? Словно я дала ему шанс. Как будто открыла дверь, которую старалась держать запертой.

Я провела рукой по лицу, чувствуя, как напряжение пронзает каждую клетку тела. Что я могла ему ответить? «Нет, не подходи»? Или, может, честно признаться, что боюсь даже думать об этом? Нет, я выбрала самое трусливое: сказала, что подумаю. Но разве это правда?

Я ведь не могу позволить себе ничего такого. Никаких новых отношений, никаких шансов на что-то большее. Всё, что я должна делать, — это заботиться о детях. Работа, дети, спортзал. Всё, что я строила последние месяцы, казалось таким хрупким. А теперь он…

Я прикрыла глаза и попыталась понять, что же всё-таки чувствую. Хамзат говорил, что уважает меня. Что видит во мне женщину, которая держится ради своей семьи. Но разве я заслуживаю этих слов? Я не была героиней. Я была женщиной, которая едва справляется. Сколько раз я плакала в ванной, чтобы дети не услышали? Сколько раз хотела просто всё бросить?

И что, если он разочаруется? Если он увидит не ту, которую придумал? Я ведь точно знаю, что я не его тип. Да, я видела, как он смотрел на меня в кофейне. Но этот взгляд не был тем, что я привыкла замечать у мужчин. В нём не было поверхностного восхищения, к которому привыкли красивые и уверенные женщины. В нём было что-то другое. Но что?

— Хаджар! — раздался знакомый голос.

Я вздрогнула и огляделась. Ко мне шла Карина с полной сумкой продуктов. Её лицо светилось удивлением.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она, присаживаясь рядом. — Ты выглядишь так, будто увидела призрака.

— В каком-то смысле, — пробормотала я, стараясь взять себя в руки. — Просто задумалась.

— О чём таком? — Карина бросила на меня цепкий взгляд, словно пыталась разгадать моё состояние.

Я колебалась, но потом решила: Карина была единственной, кто знал всё.

— Хамзат только что… — начала я, но остановилась, не зная, как закончить.

— Хамзат? Твой босс? — Она удивлённо подняла брови. — Что он сделал?

— Сказал… Сказал, что я ему нравлюсь, — наконец выпалила я, чувствуя, как лицо заливает жаром.

Карина застыла, а потом с таким удивлением посмотрела на меня, что я невольно рассмеялась. Это был нервный смех, но он помог разрядить обстановку.

— Серьёзно? — прошептала она, словно боялась, что кто-то нас услышит. — И ты что?

— Сказала, что подумаю, — ответила я, пожав плечами.

Карина замерла, а потом ударила меня по плечу.

— Ты с ума сошла? Подумаешь? Это что за «подвешенное состояние»?

— Карина, я сама не знаю, — я прижала ладони к лицу. — Я не хотела ничего обещать. Но и сказать «нет»… тоже не смогла.

— Ладно, ладно, успокойся, — её тон смягчился, и она положила руку на мою. — Ты сейчас просто в шоке. Но подумай вот о чём. Ты ведь заслуживаешь счастья. Если он тебе нравится, может, стоит рискнуть?

— Но у меня дети, Карина, — я подняла глаза на неё. — Я не могу просто так рисковать. Что, если это ошибка?

— Хаджар, любая жизнь — это риск. Но иногда, чтобы стать счастливой, нужно позволить себе этот риск.

Её слова застряли в голове, как песня, которую не можешь перестать напевать. Может, она права. Может, я и правда слишком долго жила в тени.

Но готова ли я сделать шаг в свет?