2

– Ну, что скажешь? – барабаня пухлыми пальцами по только что выключенному магнитофону, спросил следователь отдела по борьбе с наркотиками. – Ты прослушал пленку уже трижды. Может, теперь поделишься своими соображениями?

Дрейк Хантер, шагавший по кабинету, остановился и посмотрел на майора Чарльза Годшо – своего начальника по секретной операции «Хисторик хоумз». Потом он подошел к окну конспиративной квартиры, где проходила их встреча, и рассеянно глянул вниз, на пустынную пригородную улицу. В этой дыре разоблачение ему точно не грозит, место для явки выбрано хорошее.

– Где она сейчас?

– Пока за рекой. Ее заберет капитан Брэдли.

– Поверить не могу, что ты оставил ее там один на один с убийцей. Тебе не кажется, что на этот раз риск был слишком велик?

– Но ведь получилось?

Дрейк с неудовольствием покачал головой. Он все еще слышал громкий треск в динамике в тот момент, когда Харлей стукнула Рейчел Брэдли головой об стену камеры. Эту Брэдли он видел только раз, мельком, перед тем как ее повезли отсюда в муниципальную тюрьму Джефферсона. Но и беглого взгляда было довольно, чтобы убедиться: то, что творится в тюрьме, ей будет не по силам, это совсем не для нее. Нечего там делать хрупкой, как эльф, библиотекарше с ее сомнительным даром вынуждать людей говорить правду.

Годшо потянулся к стоявшей на столе пластиковой бутыли с минералкой – в его лапище она казалась маленькой – и залпом отпил чуть ли не треть. Этот здоровяк дул воду, как большинство полицейских – кофе. Годшо с его энергией, похоже, кофеин нужен не был. Дрейк же, напротив, не отказался бы от чашки-другой прямо сейчас. Может, в кофеварке на кухне еще что-нибудь осталось…

– Спектакль вышел что надо, правда? – продолжал Годшо, вытирая губы тыльной стороной ладони.

– Спектакль – не то слово.

– Черт возьми, неужели ты не понимаешь, как это важно? Теперь мы точно знаем, что девица нас не обманула. Иначе она не смогла бы войти с проституткой в контакт.

Дрейка передернуло. И почему для полиции существуют только проститутки, преступники, потерпевшие… ранее судимые? Ранее судим – и точка, они уже все о тебе знают! Ну ничего, это ненадолго, черт бы их всех побрал. Он во всем разберется сам, без помощи хрупких библиотекарш с якобы сверхъестественными способностями.

– И все-таки не каждый день приходится слушать, как проститутка, обвиняемая в убийстве, избивает работника библиотеки, – ровным голосом произнес Дрейк.

Тяжелый кулак Годшо с грохотом опустился на хлипкий журнальный столик.

– Мы сразу же убрали ее оттуда, так? Подумаешь, набила шишку на затылке. По крайней мере, будет теперь знать, куда сунулась.

Дрейк резко повернулся и, прищурившись, смерил его взглядом.

– Ты что, еще не отказался от мысли подослать ее в «Хисторик хоумз» к Уоллесу Пеннеллу?

Годшо задумчиво почесал темный от щетины массивный подбородок.

– Это не мое решение. Понимаешь, она сама записалась на собеседование к Пеннеллу. И если теперь сомневается, то только из-за того, что детектив Брэдли рассказала ей о расследовании. Я ведь тебе говорил, что они родные сестры.

– Знаю, знаю. Я в курсе. Рейчел Брэдли совершенно случайно позвонила насчет работы именно туда, вот детектив Брэдли и решила использовать это в наших интересах. Многовато совпадений, ты не находишь?

Глаза Годшо лихорадочно вспыхнули.

– Хантер, эта девчонка творит что-то немыслимое, и я намерен этим воспользоваться. Не ломайся, ты тоже понимаешь, что мы до сих пор, как последние идиоты, искали бы связь между убийством сенатора Раша и делом Пеннелла. А теперь мы знаем, что эти дела никак не связаны, поскольку Рейчел докопалась до истины.

– И ты принял все за чистую монету? – скептически протянул Дрейк. – Все, что наговорила Харлей?

– Не думал, что ты такой упертый, – поморщился Годшо. – Девять граммов свинца в собственном лбу замечать не желаешь.

Дрейк машинально провел пальцами по тонкому длинному шраму от виска почти до подбородка.

– Девять граммов? Ну ладно, допустим, я верю Харлей. Не вижу, зачем бы ей врать; разве что на дело ее послал Пеннелл, и теперь она покрывает его. Впрочем, это маловероятно: Харлей не из тех, кто станет брать на себя чужую вину.

– А Пеннелл тоже пока в убийствах не замечен, – перебил Годшо. – Может, замечены те, кого он прикрывает, но этого мы не знаем, потому что не можем найти их, говнюков!

Дрейк понимал, отчего бесится Годшо. Ему и самому сложившаяся ситуация попортила немало крови.

– Мы их найдем, не нервничай. Я там сижу всего полгода, это недолго.

– Ага, как пришел, так и сидишь на том же месте. Тебя ни к чему не подпускают, а значит – подозревают что-то.

– Или соблюдают элементарную осторожность. Не забывай: ты ведь и не думал, что они отмывают деньги, пока я тебе не сказал. Пеннелл умен и осторожен, он никому сразу не доверяет, даже ранее судимым. Сам знаешь.

Годшо кивнул с явной неохотой.

– И на сенатора я тебя вывел, – продолжал Дрейк. – Если бы не я, ты бы о Раше и знать не знал.

Годшо со стуком поставил бутылку с водой на столик.

– Ну его к дьяволу, недоноска! Я думал, смерть Раша даст нам какие-то зацепки, но, похоже, она совершенно бессмысленна.

– Смерть вообще бессмысленна, – машинально заметил Дрейк.

Годшо раздраженно вздохнул.

– Да, да, конечно, но эта смерть могла помочь нам притянуть Пеннелла за убийство. А теперь выходит, что просто так совпало: Харлей убила Раша именно тогда, когда мы к нему подобрались вплотную.

Дрейк вспомнил надтреснутый, сдавленный голос Харлей на пленке. – Выходит, что совпало, хотя все равно получается чертовски удобно…

– Чертовски не удобно, – буркнул Годшо. – Мы уже имели бы материал на Пеннелла, если бы не садистские игрища Раша с двухдолларовой шлюхой.

Дрейк хотел ответить, но тут в дверь постучали. Вошла женщина-полицейский и, понизив голос, стала о чем-то совещаться с Годшо. Комната наполнилась обрывками чужих разговоров сквозь треск ее включенного радиотелефона.

Глубоко засунув руки в карманы джинсов, Дрейк бездумно смотрел на ночное розоватое небо над Метэйри, пригородом Нового Орлеана. От фонарей, неоновых реклам, фар и освещенных окон над городом висело яркое зарево, заставлявшее отступать самую глухую тьму. Он заметил это еще в свою первую ночь в Новом Орлеане, когда вышел из государственной тюрьмы Ангола.

Какая была ночь… Он сходил с ума от ярости и отчаяния. В ту ночь он понял, что, выйдя на свободу, остался ни с чем. Он потерял все, что имел: бизнес во Флориде, своего компаньона Маршалла, жену, наконец! Единственное, что осталось, – клокочущая ярость, бессонная, неотступная. Только она и давала силы жить дальше.

Годшо отпустил свою подчиненную и откинулся на засаленные диванные подушки, засунув большие пальцы под ремень. При его полноте и широких плечах живот у него был на удивление подтянутый.

– Согласись, Хантер, нам нужна эта Брэдли. В конце концов, она горит желанием исполнить свой гражданский долг. Да и для нее это не первый опыт. В Квантико, где раньше работала Келли Брэдли, мне подтвердили, что несколько раз обращались к Рейчел за помощью. Даже для ФБР она один раз что-то делала. – Его глаза снова загорелись лихорадочным возбуждением. – Слушай, у нее девяносто процентов успеха! А тот, кого ей не удалось расколоть, был признан невиновным, так что признаваться ему было все равно не в чем.

Эту ошеломляющую статистику Дрейк уже знал. Но должно же быть логическое объяснение. Может, Келли Брэдли и ее парни просто хорошо умеют вести допрос. Тогда результат был бы тот же и без участия Рейчел Брэдли.

– Она сидела на допросах, но тогда ситуация была полностью под контролем, – нахмурившись, заметил он.

– А сегодня нет, и все равно все закончилось хорошо.

– По-твоему, хорошо, когда бьют по голове?

– В «Хисторик хоумз» ничего такого не предвидится, – буркнул Годшо. – Пеннелл и Фэйрчайлд отмывают деньги, ну и ради бога. И вообще, мы постоянно используем гражданских информантов…

– Но не в этом случае! Ты сам знаешь, риск слишком большой. Пеннелл особой жестокостью как будто не отличается, а вот у Фэйрчайлда, несмотря на его рафинированное университетское образование, явная склонность к садизму. И те ребята, чьи деньги они отмывают, скорее всего торгуют наркотиками или, того хуже, развлекаются пальбой из «узи». Черт возьми, да ты вспомни, что они сделали с моим компаньоном и его подружкой!

«А такая, как она, при малейшей опасности просто сломается», – добавил Дрейк про себя, вспоминая молочно-белую кожу, невинные глаза и нежные, точеные, как у фарфоровой куклы, кисти рук. Вот если бы к Пеннеллу заслали Келли Брэдли, тогда – другое дело. В отличие от сестры, Келли была крепко сбита, в ней чувствовалась сила, в лице, довольно миловидном, проскальзывала мужская жесткость – как-никак десять лет работы с уголовниками. Но выбор остановили не на Келли Брэдли, а на ее сестре, маленькой библиотекарше Рейчел. И это было абсолютно неприемлемо. Во всяком случае – для Дрейка.

– Мы уже ухлопали на это дело кучу времени и денег, а отдачи никакой, – вздохнул Годшо. – Не понимаю, что ты так дергаешься. Главное, Рейчел ни у кого не вызовет подозрений. Она внедрится туда без проблем и выведает всю подноготную у этого ублюдка. Тут-то мы его и прижмем.

– Если только она не засветится или, того хуже, ее не убьют.

– Тебе Пеннелл нужен или нет? – мягко, но со стальными нотками в голосе осведомился Годшо. – А то я уже начинаю думать…

– Черт побери, Годшо, ты прекрасно знаешь, что Пеннелл мне нужен! – взорвался Дрейк. – Если помнишь, ведь это я к тебе пришел с компроматом на него. Потому я так и упираюсь. Он мне просто необходим, и я не хочу, чтобы чокнутые штатские бабы влезали в это дело со своими шаманскими штучками!

– Ты тоже штатский, – заметил Годшо. Дрейк не удостоил его ответом, но так посмотрел, что следователь слегка покраснел.

То, что Годшо, проторчав десять лет в пригородной полиции, смел называть Дрейка штатским, было просто смешно. За одиннадцать лет в морской разведке Дрейк усвоил законы, управляющие жизнью в цивилизованном обществе, а за шесть лет в государственной тюрьме Ангола, штат Луизиана, ознакомился с законами, управляющими жизнью нецивилизованной. Для информанта он был неплохо подкован, Годшо это прекрасно понимал и потому решил сменить тактику.

– Напрасно ты все усложняешь. Пеннеллу нужна секретарша. Рейчел Брэдли уже записалась к нему на собеседование. Ее сестра говорит, что Рейчел сумеет работать секретным агентом, и у меня нет причин ей не верить. Согласись, в камере она держалась неплохо. Ни разу не прокололась и врала вполне профессионально.

«Правильно, – сузив глаза, подумал Дрейк, – вполне профессионально. Может, и не стоит относиться к Рейчел Брэдли как к наивной девочке. Вот только интересно, не обманывает ли она столь же профессионально нас самих? Почему работница библиотеки, решившая податься в секретарши, вдруг согласилась участвовать в таком деле? Помощь сестре от случая к случаю – это еще можно понять, но самой стать агентом?..»

Дрейк считал, что об этом следовало бы задуматься самому Годшо, но тому слишком не терпелось прижать Пеннелла. Майор явно доверял своей напарнице по расследованию Келли больше, чем нужно. И, судя по тому, каким обаятельным он становился, когда разговаривал с детективом Брэдли, Дрейк мог догадаться, откуда берется это безграничное доверие. Келли, с ее здоровым румянцем и ясным взглядом, как видно, просто нравилась крепкому парню Годшо. Кто знает, может, его восхищение не было совсем безответным…

Но это все мелочи, а главное – Келли и Рейчел Брэдли, похоже, имели в этом деле какой-то свой интерес. К сожалению, Дрейк пока не мог понять, что именно им нужно, а Годшо ничего не хотел знать. Однако у Дрейка все звенел в ушах вопрос Харлей: «Почему ты это сделала?» И ответ Рейчел Брэдли: «Потому что моя сестра…» Какова же власть Келли Брэдли над сестрой, если Рейчел ради нее не задумываясь вошла в тюремную камеру?

Между тем Годшо явно начинал терять терпение.

– Знаешь, если она мне там понадобится, я могу ее ввести, никого не спрашивая. Как ответственный за операцию, я сам назначаю правила игры. А ты – лицо неофициальное. Информант, и все тут. Захочу работать с нею, а тебя послать к черту – могу и это.

«Болван узколобый!» – подумал Дрейк, безжалостно подавляя мгновенную, обжигающую вспышку бешенства.

– Верно, можешь. Но не захочешь. Эта Брэдли – темная лошадка, а на меня можно положиться. Рано или поздно Пеннеллу понадобится надежный человек вроде меня, а я, в отличие от ваших парней из отдела, могу ждать этого случая хоть до Судного дня. Ты меня не нанимал, денег я от тебя не получаю, зато могу столько всего разного, что твоим агентам и не снилось. Я могу обойти любые правила, чтобы добыть материал на Пеннелла, и знаю, как это сделать. – Он мрачно усмехнулся. – Более того, я этого хочу! Если бы я не побегал как следует и не нанялся сам в «Хисторик хоумз», тебя до сих пор доили бы твои дешевые агенты, которые информацию вытягивают из уличных сплетен. Отказываться от меня тебе не по карману. Я слишком ценный и опытный кадр, а работаю бесплатно.

«Ну, не совсем бесплатно», – мысленно оговорился он. Дрейку обещали пересмотреть его приговор – для них такая услуга гроша ломаного не стоит и на бюджете полиции никак не отразится. Но для него это значило очень много.

Годшо тяжело вздохнул.

– Ты хочешь сказать, что перестанешь мне помогать, если я решу использовать ее?

– Нет, я хочу сказать, чтобы ты еще раз подумал, что ты делаешь. – Дрейк помолчал. – Может, это вообще уже неважно. Наша маленькая телепатка могла передумать. Кто знает, может, когда детектив Брэдли приехала за ней, она уже навострилась бежать из города.

– Ерунда! – самодовольно ухмыльнулся Годшо. – Сержант Кент как раз сообщила, что Рейчел и Келли едут сюда. Они немного задержались: капитан Брэдли захотела, чтобы голову ее сестры осмотрел тюремный врач.

Дрейк что-то промычал.

– Я велел Кент привести их, как только они появятся. Но прежде хочу быть уверен, что мы с тобой договорились.

Годшо замолчал и многозначительно уставился на Дрейка. В комнате становилось все холодней. «Черт бы его побрал! – подумал Дрейк. – Ведь Чарльз – разумный человек, почему он торопится? Если б на него не давили из-за Пеннелла, эти бредовые идеи ему и в голову не пришли бы».

– Я хочу поговорить с этой Рейчел, прежде чем на что-либо соглашаться, – вздохнул он.

Годшо повел плечами, как разъяренный бык.

– О чем ты собираешься с ней говорить?

– Хочу убедиться, что она сама знает, во что лезет. И понять, могу ли я доверять ей.

С минуту посопев, Годшо кивнул.

– Но только не пугай ее без нужды, ладно? Ты умеешь наводить страх на женщин, во всяком случае, так считает капитан Брэдли.

Дрейк усмехнулся. Значит, Келли считает, что у него устрашающий вид? Отлично, может, на Рейчел это подействует и ему все-таки не придется работать с нею. С другой стороны, он и сам был недоволен тем, как медленно подвигается дело Пеннелла. Он думал, что сможет терпеливо ждать, но шесть лет, проведенные в тюрьме в предвкушении мести, истощили его терпение. Может, именно Рейчел Брэдли расшевелит Пеннелла. А если она действительно умеет вытягивать из людей правду…

Но на это «если» было так мало надежды, что и думать не стоило.

– Ладно, постараюсь не спугнуть ее. По крайней мере, пока.

– Эй, Хантер… – вскинулся Годшо.

– Это все, что я могу тебе обещать, так что не дави на меня.

Больше они не проронили ни слова, с нетерпением ожидая приезда Келли Брэдли и ее сестры. Неожиданно для себя Дрейк обнаружил, что хочет познакомиться с Рейчел Брэдли. Прежде чем окончательно отказаться, он хотел посмотреть поближе на женщину, заставившую Харлей вывернуться наизнанку. Как можно ближе посмотреть – глаза в глаза…

Загрузка...